Порочная Красная Шапочка

«Нужно быстрее найти домик ведьмы. Может, вспомнит свою внучку Красную Шапочку да защитит? Другого выбора нет! Уверена, неспроста меня отправили в эти места. Неужели слухи про демона правда? И я его жертва, чтобы урожай на зиму выжил?» Молодая девушка поправила на голове красный капюшон, прижала к боку плетёное лукошко и, протяжно вздохнув, шагнула на территорию Лихолесья. Она сюда никогда не заходила, побаивалась, как большинство жителей. Хотя вроде как бывала здесь в детстве, но уже и не помнит толком. В обычных лесах Селена чувствовала себя хорошо, как рыба в воде. Ещё бы, их огромная деревня-поселение находилась на окраине Золотого Леса Фангорн. Это был огромный лесной массив, полный различных деревьев, ягод, рек. Люди из общин находили пропитание в природе постоянно, живя с ней бок о бок. И, ещё будучи маленькой, Красная Шапочка не раз сама уходила тайком гулять по лесу, а потом и с отцом, да и со пожилым кузнецом Джеймсом часто совершала вылазки на дикие территории. Но Лихолесье было запретной темой. Это был иной, устрашающий лес, раскинувшийся за территорией Золотого Леса Фангорн. Множество злых и тёмных легенд ходило про это место, да и люди пропадали там постоянно. Говорят, в Лихолесье жили проклятые твари, всяко разные — от оборотней и вампиров до жутких русалок и гарпий в кровавых реках. А ещё и демон там обитал по поверью — кошмарное создание преисподней, которое юных дев жрало с особым удовольствием! Верить или не верить — это дело было добровольное. Но вот оборотня на своём веку Селена в детстве увидала. Это было жуткое создание: вытянутый огромный волк с изуродованной пастью, который напал на деревню и убил святого отца Рауля. Точнее, изуродовал его ужасно, а в полнолуние тот начал обращаться. Его кости ломались, тело изменялось. Люди потом говорили, что священник сам на себя наложил руки, чтобы проклятым зверем не стать. Но отец Селены шептался в пабе с другими мужиками, что «помогли» Раулю уйти с этого света, чтобы благородный чин пастора не опозорить. А оборотня того вроде убили. Знаменитые дровосеки, Лесорубы — Белые Клыки. Тот ещё жутковатый клан, но это другая уже история. А сейчас сказ о том, что нечисто в том Лихолесье всё было. Обитала там сила тёмная да ужасная. И если не верил кто изначально в проклятых тварей, но в лес всё равно никто не ходил от страха. Ведь вся его территория была в лёгком тумане, из-за чего там никогда не бывало солнечно и светло даже самым ярким днём. Всегда пасмурно, будто начинали сгущаться краски вечернего неба, хотя время могло ещё быть к обеду. И сейчас сюда шла Красная Шапочка. В «гости» к своей бабушке. Селена на миг остановилась, всматриваясь в гигантскую лужу посреди плохо протоптанной тропинки. В отражении огромным красным пятном маячил её длинный плащ, в который она плотно укуталась. Из-под капюшона торчала часть лёгкого, но такого же красного чепца, из-под которого выбивалось пару прядей длинных волос. «Красная Шапочка». Это прозвище намертво к ней приелось с детства. Ещё тогда, будучи ребёнком, мама всё время надевала на её лохматую голову всякие красные шапочки. Чуть позже её постоянным элементом одежды стал красный плащ. Это было несколько дико в их поселении. Люди считали красный цветом вульгарным, развратным, склонным притягивать кровь. А где кровь — там и нечистая сила. Мама Селены же, наоборот, всегда твердила своей малышке, чтобы она «прятала» голову в красное. Тогда низшая злая сила примет за свою и не нападёт сразу. И вообще — это цвет смелости и любви, он делает твоё сердце храбрее и сильнее. Девочка так запомнила это, что такая идея стала для неё навязчивой, этот красный цвет — её образом и узнаваемой чертой. И пусть шапочки Селена уже особо не носила, в основном лёгкие чепцы на непослушные тяжелые волосы. Но длинный красный плащ поверх платья стал её основной одеждой. Что, собственно, так смущало людей в её селении. И особенно ненавидел её отец. Девушка вздохнула, шагая дальше по опавшей листве. Ей не было холодно, она была привыкшая к непогоде с детства, но этот туман в Лихолесье как-то заставлял нервничать, то и дело оглядываться. Казалось, что-то вечно шуршит там, за мглой и плотными ветками леса, будто чьи-то глаза постоянно следят за тобой. Но Красная Шапочка упорно шла дальше. У неё выбора не было. Она явственно понимала, что вчера от неё решили избавиться окончательно. И единственный шанс на спасение — найти-таки домик своей бабушки Сильвии, древней ведьмы, которую так опасались люди. В целом, из-за неё же это всё в итоге и случилось! Да, её бабка была настоящей ведьмой, которая творила странные вещи! Многое про неё говорили. Боялись её, чурались, но сжечь как-то не смогли в молодости. Пытались, но словно весь лес вышел на её защиту! Странные твари напали на людей, разломали часть селения. И освобожденная женщина ушла жить в Лихолесье. Мама говорила, что обиду в сердце бабушка Сильвия не затаила. Если люди рисковали обратиться к ней за помощью, то она помогала. Отказывала только в чём-то жутком и недостойном — привороты там всякие, проклятия. Мама упорно говорила, что ведьма зла не приносила, лишь лес защищала. Но жители селения всё равно сочиняли небылицы про неё. Если заболевал кто — то старая карга из Лихолесья, значит, виновата. Коль не урожай, значит, это вновь ведьма что-то натворила! В общем, сочиняли злые слухи, но всё равно за помощью пытались обратиться в случае своих бед. Да и травницей она была отличной. Хотя за связь с этой женщиной сильно порицали других. И вот однажды в молодости Сильвия всё же сблизилась с каким-то мужчиной. Кузнецом Джибомом, который приходил к ней просить травы для больной матери. Она помогла молодцу, а вскоре между ними вспыхнула та самая искра страсти. Только вскоре молодой кузнец погиб от набега кочевых разбойников. А ведьма уже понесла от него ребёнка. Тёмной ночью она пришла тайком в поселение, пробравшись в дом семьи кузнецов. Нашла младшего брата своего погибшего любимого, юного Джеймса. И заставила его забрать крохотную, только родившуюся девчонку. — В ней не проснуться истинные силы ведьмы, они будут спать, — сказала она Джеймсу. — Не знаю, правильно ли я поступаю, отдавая дитя. Но думаю, так будет лучше. Зачем девочке прозябать со мной отшельником в лесу? Она должна расти с людьми и с ними строить своё будущее. История умалчивает, на чём эти двое сошлись, как договаривались. Позже, уже старый Джеймс рассказывал тайком юной Селене, что очень любил старшего брата и не смог отказать ведьме в просьбе позаботиться о его дочери. Для всех он потом сказал, что нашёл сироту в лесу, среди убитых людей в другом поселении с севера. Так мама Селены, Джулия, стала жить в семье кузнецов, как удочерённая. Всё же слухи о ней ходили. Упорно ходили, и дурная слава стали подкрадываться к юной красавице: её таки подозревали, что она дочь ведьмачьего отродья. Ибо глаза были зелёными — нереальная редкость! — да волосы с возрастом приобрели медный красноватый оттенок — настоящая ведьмина метка! Но как завистники не старались, молодая Джулия пользовалась огромной славой среди молодцев, пленяя своей необычной красотой. Отчего ещё больше невзлюбили её бабки и их дочери, хоть и мухи за жизнь медноволосая девица не обидела. И захомутал её первый щегол на деревне, Питер, сын купца, женив на себе юную деву. И вроде жили родители Селены вначале неплохо. Но когда первая страсть прошла, муженьку стало не по себе, что жена слишком странная, слишком «непокорная», да втихую делает своё. А потом он узнал, что она тайком ходит к старой ведьме в Лихолесье. Так и вскрылась правда о её рождении и происхождении, и сын купца Питер чуть за сердце не схватился. Ведь взаправду был женат на ведьмином отродье! Джулия долго доказывала, что ходит в Лихолесье из сентиментальности, ища просто материнской ласки от несколько равнодушной там женщины. А задатков к магии у неё никаких нет, да и никто там их не пытается развивать. Но муж был неумолим, напрочь запрещая ходить в запретный лес и малышку Селену таскать. Жене пришлось подчиниться. А вскоре мама умерла. Загадочной болезнью, оставив дочурку без материнской ласки и заботы. Отец не горевал долго: продержался как мог — полгода положенного траура. А затем быстро женился на юной хорошенькой Саре. Про которую всегда ходили слухи, что она была влюблена с детства в Питера, и когда он женился на другой, это разбило ей сердце. Но судьба оказалась благосклонна, и теперь её любовь обратила на неё внимание, когда «исчезла преграда». Так у Селены появилась мачеха. Сара её, в целом, не обижала, рабским трудом не нагружала, но старалась держать её подальше от себя. У девочки даже отдельная комната в сторожке появилась — неслыханная роскошь для селения! Но отец, казалось, совсем забил на дочь. Она росла как сорняк, предоставленная сама себе. Это сделало её отличной от других. Слишком самостоятельная, слишком замкнутая, слишком бесстрашная, слишком неробкая. А затем ещё, помимо зелёных глаз, волосы стали краснеть, отливаясь медью на свету. «Ведьмина дочь, не иначе!», — стали шептаться все в округе. Селена старалась не обращать внимания, хотя иногда было грустно и горько. Ничего она не умела — никакой там волшбы творить. Хотя иногда ей казалось, что слышит она как-то по-особому звуки леса. А может, и показалось? И бабку она свою даже не помнила, хотя знала о ней. Это была тайна: мать запрещала в детстве кому-то говорить об их родстве. А отец так вообще обещал выгнать и язык вырвать, если проговориться. Он и так последние года слишком нервничал, что слухи ходить начали. Мол, «купеческая дочка — не ведьма ли часом? Зеленоглазая и рыжая ведь!». И от этого торговля хуже стала идти у купца Питера — суеверные жители иногда задумывались, а стоит ли лезть к таким товарам, где могла и злая волшба твориться? Но вот недавно случилось кошмарное событие: коровы стали гибнуть без причины, урожай пропадать, молоко скисать постоянно. — Демон! Демон вернулся! — шептались бабки по углам всего селения. Что за демон-то? Никто Селене не говорил. Она лишь слышала эти слухи. Мол, появлялся один такой раз в десятки лет, да кошмарил селение, пока желаемое не получал и не уходил. А что он получал взамен — почему-то никто не знал. Старосты селения уклончиво отвечали, что оставляли у Лихолесья в жертву баранов да мешок золота, и пропадал довольный демон. И вот опять вся деревня дань собирает для откупа — все несут монеты и украшения. Но вскоре произошло нечто другое. Сонную Селену разбудила бледная мачеха Сара и попросила тайком пройти в домик к старостам селения. Там эти жуткие мудрецы сообщили, что пришло тайное письмо от старой рыжей ведьмы, что в Лихолесье живёт. Мол, это она неурожай насылает. Настроении у неё злое, видите ли. И прекратит она, если ей передадут одно нужное колье с камнями да редкие травы. И пусть принесёт его молодая нетронутая дева. Коль мила будет, отпустит её обратно, и вернётся себе восвояси девица назад. Но страшно ж одной девице какой-то идти в жуткое Лихолесье! Вот посовещались старосты и решили — отправить нужно дочь купца. Ведь она бесстрашная, смелая, поэтому должна выполнить просьбу старой ведьмы и спасти от голода стольких людей. Селена поняла, что выбора у неё нет, от неё просто избавляются. Ведь если что-то пойдет не так, за неё, «проблемную деву», беспокоиться никто не будет. И отец сам согласился, закивав. Никто не говорил это вслух, но девушка понимала реальную причину — люди подозревали её с ведьмой в родстве, значит, найдут они общий язык, и, возможно, именно Селена и выживет. «Ничего не понимаю!» — уныло думала девчонка — Почему они не бояться, что я могу с ней спеться? Раз ведьмой меня тоже считают?» Но выбора никто не дал. Ей быстро соорудили сумку с нужным «подношением», да лукошко всучили со съестными припасами, прежде, чем отправить в путь. Об одном жалела Красная Шапочка — что не попрощалась со старым кузнецом Джеймсом, которого за глаза любимым дядей называла. Он уехал за горы аж в большой город по кузнечным делам, и не знал, что происходит сейчас в их деревне. А ночью её вдруг разбудила молодая мачеха Сара. — Тс-с-с! Тихо, не кричи! — женщина прикрыла ей рот ладонью, испуганно смотря по сторонам. — Чтобы отец твой нас не услышал! — Почему? — Селена осторожно убрала руку мачехи со своего лица, впершись в неё пристальным взглядом. — Что такое? Тебе есть что сказать? Женщина замялась на миг, опустив глаза. — Не нравится мне всё это, — прошептала она. — Не договаривают что-то… Думаю, от тебя просто… — она запнулась, замолкла на миг, а потом неловко улыбнулась. Виновато как-то. А затем зашуршала в подоле юбки, извлекая оттуда коробочку. — Вот возьми! Это медальон твоей мамы, который твой отец прятал. Селена аж рот раскрыла от удивления, а в сердце что-то защемило. Теперь на руках у неё действительно лежал медальон мамы! Тот самый, с красным камешком, который после её смерти отобрал отец и зачем-то спрятал. — Это ведь твоё по праву, — тихо молвила Сара. — Питер боялся этой вещицы, ведь Джулия, мама твоя, говорила, что это медальон от бабушки Сильвии, ведьмы той! И полон он дикой магии, носить его нужно девушкам как оберёг. Но муж мой и твой отец боялся этой вещи, считая проклятой. Но ты всё равно надень! Раз Джулия говорила, что это оберёг, значит, это так — мать своё дитя всегда защищать будет. А Джулия тебя любила, искренне и чисто. — Почему ты тайком отдала мне это? Если отец узнает? — девушка подняла на мачеху вдруг предательски увлажнившиеся глаза. Сара же замялась, вновь пустив взгляд. — Я знаю, какие слухи про меня ходили всегда, — через мгновение она всё же ответила. — Мол, я и помогла сжить со свету твою маму. Завидовала ей из-за того, что она мою любовь детства увела из-под носа. Может, я немного и завидовала, но плохого ей никогда не желала! Поверь мне! Я тогда смирилась со своей судьбой! А сейчас… не враги мы, малышка, — она явно хотела протянуть руку, чтобы сжать пальцы Селены, но явно передумала, смутившись. — Женщины должны помогать друг другу, а не врагами быть. Да и получив мужчину, о котором наивно мечтала ещё с отрочества, я поняла, как наивна была, напридумала себе розовые замки. Он и отец-то не очень… — О чём ты? — Селена и так знала, что не мила отцу, да и сама не уважала его, если честно. Но слова мачехи сильно удивили её. Та ведь всегда смотрела отцу в рот безумно влюблёнными глазами, словом не перечила. — Прости, малышка, лишнего сказанула, просто много бражки выпила сегодня, язык что-то развязался, — пролепетала Сара, и тут же поспешила скрыться прочь, услышав возню мужа где-то у печи в других комнатах дома.

…

В лесу древние деревья склонялись друг к другу, образуя плотный свод, под которым словно таилась некая тайна. Листья будто шептали загадочные истории, а ветви создавали замысловатые узоры, словно пытаясь защитить свои секреты от посторонних глаз. И вот юная Красная Шапочка шла по этому загадочному Лихолесью, рассматривая всё по сторонам и кутаясь в свой длинный плащ. Сказано было девушке идти по тропинке, чтобы на опасных зверей не наткнуться. Ну и медальон матери на груди, спрятанный под платьем, почему-то так согревал душу. Но Селена думала об этой старой бабке-ведьме, которая живёт где-то в лесу. Она её даже не помнит, совсем ребёнком была. Старуха называла её вроде «внученька», но явно это было не от чистого сердца. Ведь если бы любила её бабка, действительно кровиночкой бы считала, разве не пришла бы она навестить сиротинушку-внучку после смерти матери? Ведь и на могилу к родной дочке не явилась. Селену даже тайком за столько лет не проведала. Да какая ж она ей родня-то? Точно эгоистичная холодная ведьма. Никакая она ей не родня! Красная Шапочка ещё по-наивному злилась на какую-то бабку, ведь так инфантильно в душе мечтала о женской ласке, заботливой руке, которая погладит по голове да заплетёт косы юной девчонке. Но увы и ах! Всё, что Селена знала из странного, что старая ведьма якобы умеет обращаться в мужчину и так безопасно ходить по лесу. Мол, это её умение видели многие жители деревни. Ведьма выбирала часто мужской облик, чтобы не нападали на неё другие, чтобы забоялись грозного мужика, тогда как дряхлую старуху, бабку, могли и огреть по голове палкой. «Интересно, правда ли это? И если правда — то мужик молодой иль дед какой-то?» Но думы Красной Шапочки быстро прервались новым, внезапным звуком — топотом бегущей лошади и её ржанием. Она тут же нервно оглянулась назад. И таки да, по дикой кривой дороге скакал вовсю белый красивый конь ей на встречу. Селена стояла и вглядывалась ровно три секунды на всадника в чёрно-зелёных одеждах с золотой отделкой, на его отросшие волосы, который развевались на ветру от быстрой езды. Но Селена даже с приличного расстояния узнала его. И сразу нервно подхватила подол платья и красного плаща, развернулась обратно и со всех ног побежала прочь. — Стой! Ты куда?! — донеслось ей вслед, но она проигнорировала чужой возглас, мчась на всех парах по дорожке. Глупо, конечно, и безрассудно, но это была её первая реакция, практически инстинктивная. — Красная Шапочка, тебе не удрать от меня на своих двоих, когда я на коне! — всадник практически догнал её, звук ржания лошади доносился в спину. «Ну, да, логично!» — сама себе в голове кивнула Селена. Её грудь уже тяжело вздымалась под рубахой и лёгким корсетом. И она резко свернула на бегу с каменистой дорожки прямо в гущу туманного леса. Туда, где лошади тяжело будет ехать сквозь многочисленные заросли веток. Но к своему ужасу она услышала, как конь уже тормозил и ржал, приподнимаясь на дыбы, а затем раздался новый звук приземления чужих ног — всадник моментально спешился, а затем рванул за убегающей девчонкой. Тяжело дышащая Селена машинально обернулась через плечо, и увидела, как молодой красивый юноша мчится за ней с выражением лица несколько обезумевшим и перекошенным злым удовольствием от азарта погони. Она завизжала инстинктивно и побежала прочь с ещё большей прытью. Вообще Ким Хонджун был очень красив и заставлял не одно девичье сердечко трепетать от чувств. У него было такое аккуратное лицо, совсем непривычное для грубых мужиков их селения. Очаровательная улыбка с ровнейшим рядом зубов — признаком хорошего рода и богатства, раз он мог ухаживать за ними. Только вот за ложно великосветскими манерами скрывался обычный похотливый парень, который в жизни много перепробовал, что скучно ему стало. Потому не дающаяся ему в руки «дикая девка» с захолустного селения припала до души и будоражила кровь и охотничьи инстинкты. — Стой, Красная Шапочка! Давай поговорим! — прокричал он ей, обегая очередное дерево. Селена ничего не ответила. У неё было только одно преимущество — она с детства леса знала лучше, потому передвигалась сквозь заросли проворнее. Но всё-таки она была девчонкой в длинном неудобном платье, а он — ловким молодым мужчиной в удобных сапогах. И Ким Хонджун нагнал её через две минуты, хватая на бегу. — Попалась! Жёсткие пальцы сомкнулись на её талии, притягивая девичье тело к своему, такому другому и твёрдому. Селена в ужасе выдохнула, почувствовав горячее сбившееся дыхание на своей шее. — Куда ж ты удираешь-то, маленькая Красная Шапочка? Я ж за тобой так спешил! — это Хонджун оттянул ворот её плаща, скинув капюшон, чтобы припасть мягкими губами к девичьей шее. — Отпусти! Отпусти, юродивый! — запищала она, отчаянно забрыкавшись от омерзения, когда и чужой язык скользнул по её коже, описывая линию. Девушка отчаянно забила кулаками и локтями, и умудрилась вырваться из неловкого хвата молодца. Она отлетела как ошпаренная, чуть не споткнувшись и не уронив лукошко с предплечья. Ким Хонджун странно хохотнул и бросился на неё, но Селена мигом схватила с земли огромный камень-булыжник, замахнулась и отчаянно гаркнула: — Стой, где стоишь! А то камнем в лоб как запульну! Молодец застыл на месте, в чуть сгорбленной позе. Глянул то на её нервничающее лицо, то на булыжник в её трясущейся руке. Он хмыкнул глухо, распрямился и деловито сложил руки на груди. — Моё лицо слишком хорошенькое, не жалко будет? — одна его бровь насмешливо взлетела вверх. — Вот потому без глупостей! А то разукрашу так твою физиономию, что ни одна девка потом не подойдёт! — настойчиво пригрозила Селена. Но руку чуть опустила — тяжело было камень-то держать на весу над головой. Она отступила назад, но замерла. Хонджун так и остался стоять на месте с лениво скрещёнными руками на груди, но зрачки его в глазах дрогнули при её движении. Как у кота-охотника, перед которым резко подёргаешь рукой для дразнения. — Что мне до тех девок остальных? — наигранно протянул молодец. — Мне только одна нужна. И ты знаешь это, моя сладкая Красная Шапочка! — Да что ты ко мне прицепился, как банный лист? — возмутилась она. — Что ты вообще здесь делаешь?! Как увидел меня? — Я за тобой и отправился, — просто сказал он и, видя непонимание в её взгляде, спокойно продолжил: — Я приехал сегодня с утра в деревню. Хотел тайком тебя увидеть, но не нашёл. Жители как-то уклончиво отвечали, мол уехала ты навсегда. — Н-навсегда…? — нервно переспросила Красная Шапочка. Что ж, кажется, её подозрения начинают оправдываться. Почему же от неё хотят избавиться? — Да, как-то так, — кивнул красивый юноша. — Ну, я ж не дурак, сразу нашёл какого-то мелкого дитятку, и даже не одного. За два леденца сопливые оборванцы поведали, что слышали от родителей. Мол, отправили тебя в лес к злой ведьме, в Проклятое Лихолесье. Она деву одну затребовала, чтобы вещи ей та принесла. И боялся народ, что сгубит проклятая старуха какую-то молодую кровь. И на тебя выбор пал — не жалко им тебя, если что. Вот я коня оседлал да помчался в путь за тобой. Вдруг что случится с такой красавицей в туманном лесу? А ты мне ой как нужна! — А ты сам сюда не побоялся явиться, а, юный Принц? — Селена не сдержалась от язвительной реплики. — Что если на тебя какая-то тварь невиданная нападёт? — она едва сделал шаг назад, стараясь незаметно ступить за дерево. Но, разумеется, он видел, и сделал такой же медленный, якобы незаметный шаг вперёд. — Ничего я не боюсь! И оберегов у меня полно, чай не бедный я малый! — Хонджун похлопал по карману походного камзола, где что-то тут же зазвенело. Он улыбнулся до ушей своей белозубой улыбкой. — Да и опытный я боец, знаешь, сколько с инквизиторами, священными слугами против нечисти на вылазки ходил? Во-во, не счесть! — он гордо выпрямил грудь, похлопав по ней. — Что кикимора, что любая лесная тварь — я готов! Ничего не боюсь! Кроме равнодушия твоего! — Дурак ты, Принц! — вздохнула Красная Шапочка. — Беспечный малый! Коль поймёт кто, что ты королевских кровей, обязательно захочет гадость сделать! Разбойников натравит! И вообще — так глупо убегать одному без слуг! — Что хочу — то и делаю, — спокойно ответил он. — К тому же, я всего лишь восьмой Принц у своего отца. Мне престола вовек не видать, если остальных семерых не перебьют до меня, тогда очередь и дойдёт, — он иронично хмыкнул, как-то даже горько. Но затем его лицо вновь приобрело хитроватое выражение. Юноша склонил голову чуть вбок, с интересом разглядывая кутающуюся в красный плащ девчушку. Она снова попыталась осторожно отступить назад, и он так же медленно двинулся к ней. Они будто кружили в каком-то подобии танца на балу. — А ведь ты меня не сдала, — улыбнулся Хонджун. — Никому не рассказала, что я Принц Королевства Авроры. Переживаешь за меня, моя красавица? — Вот ещё чего! Сама просто проблем не хотела! Подстилкой Принца ещё не хватало быть! Что ж ты прицепился ко мне? Что во мне такого, чего искушенный Принц не видывал? — Вот и я не знаю, — пожал он плечами. — Но глаз оторвать не могу и думать перестать. Не то, что ночью, а даже днём. Наверное, действительно ты ведьма, моя красавица — довольно улыбнулся он. — Иначе не знаю, как объяснить, что так хочу тебя, что спать не могу последний месяц. Так и представляю, как лежишь подо мной, как глаза закатываешь да имя моё шепчешь, умоляя не останавливаться. Я ведь знаю, не знавала ты ласк таких, чувствую я такое. Селена скривилась, не сдержавшись. Ох, как ей не нравилось выражение его лица, этот голодный недвусмысленный взгляд чуть раскосых глаз. Хоть и была Красная Шапочка ещё невинна телом, но повидать и узнать успела многое благодаря своему любопытному нраву да умению слушать. Когда ж то всё началось? Явно с озера того! Да, именно тогда…

…

Как-то не так давно к ним в деревню заехала колонна с охотниками, странствующими купцами, да воинами-священниками. Да, тем самым Святым Орденом, что не словом, а мечом сражался против всякой нечисти. Заверили новоприбывшие, что монстра уже одолели, а в их деревне останутся передохнуть. А затем им рядом, в ближней деревне неподалёку, нужно наладить добычу золота в рудниках по королевскому приказу. А такому никто перечить не мог. Многие девчонки селения пребывали в восторге от вида стольких молодых да сильных воинов. Как и охотников, как и купцов, так и священников среди той группы. То была самая популярная тема для обсуждения. Селену не очень интересовали разговоры о красоте прибывших, желание дев с кем-то глазками пострелять. Но ей также было интересно увидеть других, таких непохожих людей, чем в её захолустном, суеверном селении. А вечером в лесу Красная Шапочка нечаянно подслушала разговор некоторых из них. Она грибы собирала в лесу, тайком от всех, и вот услышала голоса, да спряталась за огромной корягой. Один мужчина в доспехах и один совсем молодой воин-священник поймали третьего, в камзоле, одного из своих. И начали его тихо журить, что он вечно сбегает от них, один везде ходит. — Негоже так поступать, мой юный Принц! — посетовал такой же молодой, чарующе красивый священник с курчавыми волосами и необычным родимым пятном на виске. — Вы смеётесь, что не нужны престолу. Но это не так — вы всё же королевских кровей. И все сыны должны быть в сохранности у короля. Всякое может случиться! Так Селена нечаянно подслушала, что некий Ким Хонджун был Принцем, и ходит в компании таких миссий и от скуки, и чтобы опыта военного набираться. Да ребячливый нрав и гонор дают о себе знать — вечно убегает от своих же людей за приключениями, как малое дитятко. А ещё она готова была поклясться, что он нечто увидал, её макушку, когда она тогда попыталась незаметно скрыться в лесу, не желая больше слушать секретные разговоры. Красная Шапочка удирала тогда по всей чаще, специально плутала и вроде удостоверилась, что никто её таки не преследует. Через час она сдалась и отправилась к реке искупаться, о чём давно мечтала. Холода Селена не боялась, попривыкла. А накупаться вдоволь в одиночестве ей очень нравилось. Она оставила всю одежду у камней в кустах можжевельника, и полностью обнажённая забежала в воду и от души наплавалась. Красная Шапочка чувствовала себя на седьмом небе от счастья, плескаясь в этой маленькой заводи; та и в самом деле оказалась тихой и надёжно защищённой деревьями. Блаженная прохлада разливалась по её пылающему телу. А Селена то медленно плавала на спине, то зависала в воде, плавно дрыгая конечностями. Она представляла себя русалкой какой-то, которая грациозно барахтается в реке. Она и выходила так на берег, нарочито пафосно выгибаясь, подставляя руки утреннему солнцу, радуясь, как прохладные капли стекают с её обнажённого тела, сверкая на свету, как малюсенькие бриллианты. Но развернувшись с блаженной улыбкой, к камням со своей одеждой, тут же застыла как вкопанная от испуга. Недалеко от неё в тени ветвей, прислонившись плечом к дереву, стоял тот самый якобы Принц, молодой Ким Хонджун. Молодец сложил руки на груди и буквально приоткрыл рот, таращась на обнажённую девушку перед собой. Да, он явно видел всё и наблюдал пару минут, как она купается абсолютно голой в тающем и золотящемся утреннем тумане. Тот же яркий отсвет, который заря бросала на зелёные заросли, играл в её распущенных мокрых волосах. Он молчал, лишь нижняя губа его приоткрылась, а глаза заворожено бегали то по её лицу, то вздымающейся груди, то неприлично опускались ниже. Селена словно отошла от мимолётного шока, в ужасе взвизгнула, подхватила свой плащ и побежала со всех ног прочь, только и сверкая голыми ягодицами среди кустов. — Эй, подожди! Я не хотел пугать! — донеслось ей вслед, когда парень встрепенулся и вроде поспешил за ней следом. К счастью, он её тогда не нагнал. Но нашёл уже вечером, схватив за руку в подворотне деревни и затащив в неосвещаемый угол. — Ну, здравствуй, Красная Шапочка, так ведь тебя кличут в этом захолустье? Селена тогда здорово испугалась. Ибо молодец начал проявлять к ней неоднозначный интерес. Он догадался, что она подслушала разговор в лесу и узнала, кем он является. Хотя для всех он был сыном богатого купца. Это было похоже на правду — рубашка и камзол на нём были добротные, сапоги из потной кожи — признак очень зажиточного человека. Девушка тогда клялась и божилась, что тайну его не выдаст, ни к чему ей это. А Хонджун как будто и не боялся того. Его явно заинтересовала девчонка, да в неоднозначном смысле. С того дня Красная Шапочка готова была даже начать молиться, чтобы эти загадочные приезжие поскорее покинули их край. Она старалась избегать Принца, но он как одержимый стал искать встречи с ней, заговаривать, иногда хватать за руки вечером и вот так в углы затаскивать, чтобы силой пообщаться. И не скрывал особо молодец своих намерений. Так и признался, что побежал по лесу искать подслушавшего разговор, а в итоге наткнулся на голую купающуюся деву. И ему вдруг показалось, что ничего прекраснее в жизни он не видывал, и она напрочь снесла его разум и выдержку. И чем больше Селена пыталась улизнуть от него, избегать общения и зазывы в роще с ним уединиться, тем сильнее это подстёгивало его азарт и заставляло бурлить молодую кровь. Однажды так, в полнолуние, она сидела на огромном дереве у своего домика, зарисовывая созвездия в небе — ночь тогда была особенно яркой. Как вдруг Красная Шапочка увидала, как крадётся Ким Хонджун во тьме среди строений. Она притаилась в ветках деревьев, благо, сидела очень высоко. А затем в ужасе поняла, что он забирается в её дом — открывает её окно и залезает внутрь. Сегодня не было её родителей дома — праздновали свадьбу старых друзей в другом поселении, а Селена отказалась ехать. И вот проклятый Принц явно об этом узнал, что дома она будет одна. Кровь отлила от лица девушки. Чай не глупая была, всё понимала. С приличными намерениями никто в дом к женщинам не забирается. Она такое уже видала — как лез тихо по ночам молодняк к девам в окошки, а те потом тайком плакали на исповеди у священника, что согрешили и поддались соблазну. И вот Ким Хонджун к ней пробрался явно с похотливыми намерениями, решив воспользоваться её временным одиночеством. Только вскоре вылез обратно, злой и недовольный, что никого внутри не обнаружил. Селена с ужасом наблюдала, как рыщет он в округе, все погреба проверяет, стога сена рядом ворошит, вокруг других домов ходит, тщетно пытаясь её найти. Она так и просидела на дереве, прячась в тени его веток и нервничая до ужаса. К счастью, он её не нашёл. На следующий день она нашла записку, полную признания и лживых слащавых слов. И оповещение о том, что ему пока надобно уехать. Вздохнула она тогда с облегчением, надеясь, что он оставит её в покое, попустит его, когда фантазии в своей голове надоедят самому. Но, кажется, не тут то было!

…

И вот сейчас он стоит здесь, с ней рядом посреди Лихолесья. — Что тебе надобно, Ким Хонджун? — тихо молвила Красная Шапочка. — Езжай обратно, ведь спохватятся тебя эти твои жуткие воины Света! Рыскать будут! Я сама тут, леса знаю! — Не поеду без тебя, за тобой явился, — оскалился он так хищно, что коленки её затряслись. — Надоело мне ждать и мучиться. Хочу, чтобы моей была, дева ты прекрасная! — В Дома Ублажения сходи! — буркнула она в ответ. — Думаю, знаешь, что это такое! Ведь именно это тебе от меня и надо! Вот небедный — заплатишь кому-то другому звонкой монетой! — Какая же ты грубая и бессердечная, ай-я-яй! — цыкнул Хонджун. — Не скрою, это мне и надо. Но это же основа отношений между мужчиной и женщиной. Как без любви-то? — он взмахнул рукой, делая резкий шаг к ней. Селена в ужасе отпрянул назад, ахнув. Хонджун тут же остановился, захлопал глазами, не сразу догнав, что испугал её. А затем вздохнул, закатил глаза и уже молвил спокойнее: — Послушай, золотце моё. Чего ты так боишься меня? Тебя твоя деревня не просто так отправила. Я слышал все эти слухи — бояться они тебя, но ни за какое колдовство привлечь не могут, да и отец-купец — уважаем у вас. А коль исчезнешь в лесу — все проблемы и решаться. Так от потенциальной ведьмы могут и избавиться. Но я тебя таковой не считаю! — тут же поспешил добавить он, видя, как расстроено меняется её лицо, как блестят разочарованные глаза. — Мне на эти слухи плевать! Я же вижу, что ты просто дикая, но смелая девчонка, которая росла одна среди лесного поселения, вот и самостоятельной такой уродилась! Мне это и по нраву в тебе, покорил этот дух непокорный! И раз такое дело — идём со мной! Красная Шапочка застыла, удивлённо взирая на протянутую к ней руку. Ким Хонджун ждал, ожидая, что она ступит к нему и вложит свою ладонь в его протянутую. Но его мышка так и стояла, застыв испуганно, словно хищник перед ней притаился в готовящемся прыжке. Впрочем, так оно и было. — Идём со мной, — протянул он во второй раз ладонь, дёргая рукой в настойчивом жесте. — Если ты исчезнешь, тебе посчитают погибшей в лесу. Разве не удобно? Никто ничего не скажет, куда ж ты делась! Никто не пойдёт искать! «Очень удобно, — печально подумала Селена. — Коль сделаешь ты сейчас со мной что-то — никто и не узнает…». — Я тебя оберегать буду, — не сдавался молодой Принц, его глаза словно дрожали, разглядывая девушку перед собой. — Холить и лелеять буду. Домом и золотом обеспечу, вовек ни в чём нуждаться не будешь. Лишь согласись добровольно быть моей! — Быть с тобой — как кто? — не сдержалась и спросила она, поджимая губы. На миг Хонджун даже растерялся, не найдясь сразу, что ответить. — Вот-вот, — тут же поспешила ответить за него Селена. — Принц никогда не возьмёт в жены простушку из деревни, к тому же с сомнительной репутацией. Да и слышала я, что Король этих земель хочет младших побыстрее женить на принцессах Юга, чтобы выгодный Союз заключить. Значит, ты явно попадаешь под их число. Не хочу я любовницей быть, которую скрывают постоянно, — последние слова она произнесла с некоторой обидой, делая очередной шаг назад. Лицо Хонджуна скривилось на миг, на нём пролегла недовольная тень. Но затем он слабо улыбнулся, опустил руку, но широко расправил плечи. — Это жестокая жизнь, моя милая Красная Шапочка, — спокойно сказал юный Принц. — Такие, как я и мои братья — мы не выбираем судьбу, даже жён. Эти договорные браки всегда навязанные, не по любви. Эта южанка будет лишь для галочки нашего союза. А сердцу моему нужна настоящая любовь, — он улыбнулся ей, но глаза оставались злыми. — Так всегда было в королевских семьях — женились на одних, а под боком имели любовниц и фавориток, которые ни в чём не нуждались. — Я не хочу быть ничьей заменой и вторым одеялом! — огрызнулась в сердцах Красная Шапочка. — Думаешь, любая деревенщина была такому рада? Может быть! Но я выросла вольной, от того очень гордой! Не собираюсь жить в чужой тени и очередных осуждениях — это шило на мыло сменить! Так отстань от меня, Принц! Найди новую игрушку! — И действительно — откуда столько гонора у селянки? — процедил он сквозь зубы. — Я тебе свободную и безбедную жизнь предлагаю! Со мной, красивым молодым Принцем! И всё что прошу, это любить меня и давать любить себя! Что ж сложного? Простая женская доля! — Порочный ты! Не люб мне, противен! — нервно фыркнула Красная Шапочка. — А я не такая, как ты! Мне это чуждо! — Раз я порочный, то и тебя сделаю такой же, чтобы больше деться некуда было с испорченной честью! Только со мной остаться! Селена захлопала глазами на секунду, не сразу догнав смысл его слов. Как вдруг с ужасом увидела, как кинулся к ней Ким Хонджун со всех ног, как молния понёсся диким зверем с безумным взглядом. Девушка заверещала в испуге, тут же удирая в сторону. При этом швырнула в парня камень, что доселе держала в руке, запульнув им прямо в голову наглецу. Да не вышло — тот увернулся легко, практически играючись. Её схватили мгновенно и прижали к дереву с силой, налегая всем корпусом. — По-хорошему я ведь хотел — на кровати тебя нежно заласкать. Да придётся у дерева в лесу тебе познать впервые любовь Принца, — мрачно сказал Хонджун. С небывалой силой для своего худоватого тела он обхватил Красную Шапочку, а затем склонился для поцелуя. — Нет-нет! Прекрати! — запищала та, отчаянно замотыляв головой из стороны в сторону, избегая чужих губ, которые лишь мазнули её по щеке. — Не хочу я, не хочу! Отпусти меня! — Кто ж тебя отпустит-то? Такую хорошенькую? — промурлыкал Хонджун ей под ухом. Селена в ужасе почувствовала, как его руки хаотично бродят по её телу — как мацают и сжимают бока, наминая их как тесто какое-то. Затем девушка невольно охнула, когда молодец чуть склонился и одним махом задрал подол её платья, становясь между её ног. А затем чужие пальцы легли на её ягодицы под тканью юбок, жадно сминая упругие половинки. — Ты что делаешь?! — в ужасе запричитала Селена, тщетно брыкаясь. — Лапаю тело, которое давно хочу, — улыбнулся ей прямо в щеку Хонджун. Теперь он оглаживал быстро и сильно её подрагивающие бёдра. Чуть склонил голову, пялясь на обнажённые ноги из-под задранной вверх юбки. На Селене были хлопковые толстые чулочки бело-бежевого цвета, прикрывающие едва коленки. И они явно пришлись по вкусу парню, произведя на него нужный эффект. — Ох, как миленько, как-то даже невинно так! — улыбнулся Принц, ещё больше склонился, чтобы провести рукой от девичьей коленки и чуть выше, но его рука как-то вульгарно скользнула между её бёдер, опасно поднимаясь к промежности. — Ах! — испуганно пискнула Красная Шапочка, ощущая, как его ладонь легла на сокровенное место, а затем порочно задвигалась. Краска залила щёки девушки, тело словно стрельнуло молнией. Она заверещала и со всего размаху врезала ребром ладони по уху склонившегося Принца. Тот от неожиданности вздрогнул и покачнулся от боли, ослабляя хватку. Селена сразу воспользовалась его замешательством — оттолкнула от себя, чтобы дать дёру в сторону. У неё вновь не получилось удрать даже на пару метров. Крепкая рука схватила её за волосы под чепчиком и дёрнула на себя со всей силы. Красная Шапочка заверещала, чувствуя, что теряет опору под ногами. Её просто швырнули на землю на спину со всего размаху. Перевернуться и отползти она не сумела и не успела. Ким Хонджун навалился на неё всем телом, впечатывая в листву на земле. — Тихо-тихо! Всё хорошо! — зашептал он ей под ухо, когда девчонка завыла под ним и забрыкалась как в не себе. Ещё бы не дёргаться, когда тебе раздвигают ноги, чтобы удобно умоститься пахом между них! А ещё Селена была хоть девственной, но очень любознательной девицей — и что за бугор упирается в неё сейчас из штанов молодца, она поняла сразу. — Отпусти, пожалуйста, не делай этого! — её голос дрожал, когда она пыталась воззвать к его совести. — Ты ж не животное! — Ошибаешься, моя славная и порочная Красная Шапочка. Все мужчины животные, как бы не скрывали. От плотника вонючего до прекрасного принца, не тешь себя иллюзиями. Кто-то просто добр, а кто-то нет. Но не бойся, я не буду груб с тобой, ты мне так нравишься… Селена нервно зажмурилась, не желая видеть его так близко склонившееся лицо. Пусть и такое красивое, но сейчас такое ненавистное. Она замерла, натянувшись как тетива, понимая, что не в силах совладать с молодым мужчиной. Селена лишь с трудом пыталась не разрыдаться, чувствуя, как целуют её щеки, затем подбородок, оставляя быстрые и жаркие следы на покрывшейся мурашками коже. — Пожалуйста! — тихо простонала Красная Шапочка. — Отпусти меня! — Не могу, славная. Не могу, вкусная… Какая же ты вкусная, какая хорошая… — Хонджун перешёл на её шею, выписывая круги влажными губами, он практически постанывал, и характерно двигал тазом между её ног, сам себя возбуждая ещё больше. — Не могу уже остановиться! Ты меня пленила окончательно, думать ни о чём другом не могу, только о тебе и твоих ведьминых глазах. Каждую ночь приходишь во снах, томно свои губы открываешь и зовёшь меня. Я окончательно голову потерял, не могу и представить, что моей не станешь! Её грудь тяжело вздымалась в распахнутом настежь плаще. Очертания полушарий стали видны из-под рубахи в корсете. Взгляд Хонджуна приковался к этому зрелищу, он не сдержался и жадно припал ртом к её груди, помогая себе рукой оттянуть прилично край рубахи. — Прекрати! — взвизгнула Селена, аж выгибаясь в пояснице, ощутив, как на нежной коже оставляют сильный засос. А затем запаниковала ещё больше, когда цепкие пальцы мужчины принялись рвать узлы корсета на ней, чтобы раскрыть больше голой кожи. У него практически это получалось, и его одна ладонь скользнула под рубаху, быстро находя под ней дрожащую грудь, чтобы обхватить нежный сосок. — Это насилие! Ты насильник! — в ужасе запричитала Селена, умудрившись ударить его по руке, наминавшей грудь, и выдрать его кисть из-под своей одежды. — Тш-ш-ш! — Хонджун сильнее налёг на неё всем телом. — Моя вкусная Красная Шапочка! Ты не хотела по-хорошему, будет по-плохому! Куда тебе деться потом, когда я стану твоим первым мужчиной? Так я присвою тебя себе. Но ты не плачь, — прошелестел он практически ласково, подушечкой большого пальца вытирая слезу в уголке её глаз. — Я не злой, я так говорю, ибо в бешенстве, что ты меня отвергала. Ну не обижу я тебя, о нет! Я нежным буду, ласковым! Любить тебя буду страстно и трепетно, ты просто боишься моей любви, неопытная! Я покажу тебе, какой я в любви! Только потерпи немного, а затем всё будет у нас хорошо! Обещаю, не обижу! С этими словами Хонджун обхватил её щёки, обездвижив голову, и припал к её губам с жадным, хоть и чувственным поцелуем. Селена зажмурилась машинально, но не в силах смотреть на склонившееся лицо. Она и зубы сцепила упрямо, чувствуя, как толкается глубже в рот язык парня. Но нет, она не даст себя вот так вольно целовать! Сколь не говорили бабки в селении, что мужики грубы в постели, и брать силой — зачастую их привычная природа. Но Красная Шапочка такое принять была не готова. Особенно перед глазами стоял пожилой кузнец Джеймс, названный дядя её матери. Он всегда говорил не вестись на мужчин и их силу, ведь сам знает, что у них всегда на уме. «Чтобы тебе не говорили, Красная Шапочка, — упрямо вещал ей Джеймс. — Знай себе цену, девочка, уважай себя, во что бы то ни стало! Иначе никто другой уважать не будет! Не ведись на сладкие речи. Помни: ты сама важнее всех для себя, не потакай чужим желаниям!» Вытянутая рука Селены нервно пыталась нащупать нечто на влажной от тумана траве. И вдруг в невероятной удаче её пальцы ощутили небольшой камень, размером с её ладонь. И этот шанс она не упустила. Красная Шапочка быстро обхватила свою находку и нанесла удар со всей дури. Она практически впечатала булыжник в ухо и висок Хонджуну. Тот вскрикнул от боли и неожиданности, невольно заваливаясь набок. А Селена не медлила: резко оттолкнулась от него, одним махом вскакивая, и оседлала Принца. Замахнулась вновь и ударила наотмашь. Ещё раз и ещё раз. Эффект неожиданности сыграл ей на руку, и несчастный Принц не успел никак среагировать. Селена же в ужасе застыла, видя его закатившиеся глаза и полностью окровавленный лоб и нос. Испугавшись, что она его прибила, Красная Шапочка в ужасе вскочила, нервно смотря на затихшего мужчину на земле в жёлтых листьях. В ту же секунду она увидела, что его грудь вздымалась от дыхания, но помогать и оказывать насильнику первую помощь уж яно не было никакого желания и намерения. Селена на эмоциях отшвырнула от себя окровавленный камень, отшатнулась, как пьяная. Подхватила упавшее лукошко, а затем со всех ног побежала прочь, в глубь леса. Она бежала сломя голову, как сумасшедшая, опасаясь погони. И силы её вскоре иссякли. Но никто за ней больше не погнался, и лес встретил её безмолвной тишиной и сгущающимся жутковатым туманом.