Запах зверя

— Сука ебаная, пасть закрой! — Не ори на меня, ублюдок обоссанный! — Блядь тупая, ты это щас мне сказала? — Да, мразь! Да, сволочь! Тебе, хуйло! Эти слова донеслись до Климова, когда он вернулся домой спустя пару дней. Да, кажется, в этом задрипанном доме никогда ничего не изменится. Парень снял обувь, повесил куртку на крючок у входной двери, и пошёл в сторону своей комнаты. Климовы в двушке, обои которой уже отслаивались от стен, а деревянные полы сырели. Телевизора дома уже не было, радио тоже — всё продали родители. Возле стен тянулись связки с книгами, доставшиеся от прабабок, коробки с барахлом и бутылки. Больше всего бутылок было на кухня — вся заставлена ими. Комната Даниила оставалась единственным островком, напоминающим о нормальной жизни. Но не успел Климов скрыться за дверью этого островка, как из кухни вывалился отец. — Ты где шлялся? — пошатываясь, спросил совершенно пьяный мужчина. В его бледно-голубых глазах застыла стальная злоба, но не на Даниила конкретно. А на то, что потребность в спиртном была нескончаемой. — У друзей был. — Дуй нам с матерью за бутылкой, — достав из кармана синих брюк пару купюр, отец сделал шаткий шаг в сторону сына и протянул деньги. Казалось, что ещё немного, и он рухнет на пол. Даниил, скрипя зубами, пошёл в ларёк. Ничего не оставалось. Когда он вернулся, родители уже не орали, а сидели за столом, заставленном грязной посудой, и гладили друг друга по щекам. Их взгляды, пьяные и сумасбродные, были полны восхищения. Климов поставил бутылку на стол. Ему хотелось заорать, ударить… Что угодно. Только не глядеть на этот ужас, которому не было видна конца. — Там колбаска есть… Поешь, — икнув, еле выговорила Ольга и дунула в свой стакан. — Вась! Разливай! Опять полилась водка, опять зазвенели стаканы. Даниил с отвращением посмотрел, как лохматая и опустившаяся женщина закуривает. Её пальцы дрожали. — Вы когда на работу пойдёте? Вас же уволят, — с нажимом поинтересовался Климов. — На работу? — изумлённо протянула Ольга и уставилась сперва на сына, а потом на мужа. — Какую работу? А, Вась? Тот пожал плечами и опрокинул в себя водку. — Вы уже забыли, что работаете? — Малой, пиздуй отсюда. Не мешай нам расслабляться. Ты уже взрослый. Вот иди и работай, — Василий уже по-новой наполнял стаканы. — А нас, рабочих людей, уже давно уволили с Олей. Гады. Даниил хотел было огрызнуться, да отмахнулся и отправился в свою комнату. Он долго лежал на кровати, слушая то пьяный хохот родителей, то их пение дуэтом. В принципе, и раньше можно было предположить, что эту сильно пьющую парочку уже выгнали с работы: более недели они торчали дома, вообще никуда не выходя. Климов с тоской уткнулся лицом в подушку. Мысленно грязно выругался. Как же ему не хотелось повторять судьбу своего отца и оказаться на том же дне… Вот только других перспектив у него пока не было. Когда-то давно, когда Даня был маленьким, его отец, как порядочный человек, работал инженером на трубопрокатном заводе. Мать работала там же, бухгалтером. Потом появились деньги. Они даже пару раз ездили на море, в Анапу. Выпить Климовы всегда любили, но сперва это не выходило за рамки отдыха в выходные, а позже выпивка в доме стала появляться и среди недели. А дальше друзья. Много друзей. Пирушки одна за другой. Затем под сокращение попал отец, а потом и мать. На следующих работах их стабильно увольняли за то, что являлись на службу в нетрезвом виде или вовсе прогуливали. В последние годы Василий работал в автомастерской, Ольга — кондуктором трамвая. Но и там они получали нагоняи от начальства за всё те же промахи. Вот только выпивка в доме давно стала самой дешёвой, денег постоянно не хватало, в квартире царил срач, сами супруги Климовы вместе катились в яму, держась друг за друга. То ругались, то мирились, и так по кругу. Сперва скандалы родителей расстраивали Даниила, а потом он увидел, что эти люди получают наслаждение от такой жизни и такого формата отношений. И больше не волновался за них. Но ему страстно хотелось другой, яркой, хорошей жизни. Как у ребят, с которыми он пересекался на учёбе. С внутренней завистью Слишком смотрел на то, как тот же Ягудин хвастается тем, что предки купили ему новые джинсы и кожанку. Бориславский то и дело рассказывал, откуда на сей раз вернулся его отчим-дипломат. Богатая жизнь. Жизнь, как казалось парню, безбедная и комфортная… Почему она достаётся не всем? Как вытянуть правильный лотерейный билет? Детское желание, чтобы «родители были вместе и не ругались» давно покинуло Климова. Он просто хотел быть подальше от этих людей, на которых не действовали ни угрозы, ни просьбы, ни уверения сына. Они видели только одно — водку. И лишь во сне Даниил мог побыть кем-то другим. Поэтому, домой он приходил только поспать. *** Алла отвернулась к стене и уткнулась носом в ковёр, висящий на ней. Сергей положил ладонь на её плечо. — Аллочка, п-прости, п-пожалуйста, — сконфуженно пролепетал Дорецкий. — Ничего, всё в порядке. Спи, — голос женщины был резковат, а слёзы явно душили, подступая. — Я так т-тебя расстраиваю… Мне жаль. — Спи. — Ты не сердишься? — мужчина поцеловал её рыжевато-каштановые кудри на затылке. — Нет, всё хорошо, — помолчав, ответила уже явно взявшая себя в руки, супруга. Сергей нехотя убрал руку и натянул пижамные штаны. Со вздохом посмотрел в потолок. Он не любил расстраивать Аллу, но, увы, интимной близости с ней у него почти не было. Не получалось. Слабая эрекция била по самооценке женщины лишь в начале супружества, а потом она вроде как смирилась. Но иногда всё равно была на грани рыданий. Правда, никогда себе этого не позволяла. Дорецкий закрыл глаза. И ему снова привиделся тот красавчик с голубыми глазами и непокорными чёрными волосами, торчащими в разные стороны. Вот бы найти его. Это всё так интересно. Первая его заминка. Первый человек, которого хотелось как-то иначе. Как — мужчина пока не понял. Но это явно выходило за рамки привычного для него. А утром Дорецкий проснулся с чёткой осознанностью, что ему катастрофически нужен этот Даниил. Только имя — вот и всё, что он знал о своём неожиданном знакомом. И где прикажете искать его в большом городе? Сергей напряжённо глядел в тарелку с рисовой кашей, не желая встречаться взглядом с Аллочкой. Пусть считает, что его мучает вина из-за нестоящего члена. Пусть. Тимофей тоже молчал. Он, вообще, был не особенно болтливым ребёнком. После завтрака лишь заявил, что пойдёт на стадион, погонять мяч с ребятами. — Далеко не уходи, — намывая посуду, нахмурилась Алла. — Хорошо. — И к незнакомым дядькам в машины не садись, — наставляла женщина. — Ага. — Чтобы к трём вернулся. Отец будет дома. Я ему отзвонюсь. Жена опять уходила на смену. А Сергей, ещё не строя планов, где-то на подсознании уже знал, что не станет сидеть в четырёх стенах. Оторвавшись от своего чая, он взглянул на Аллу сквозь толстые стёкла очков. Та ответила на взгляд. — Что? Ты же сегодня дома? У тебя же выходной? — Да, в-выходной, н-но меня п-попросили стать членом д-дружинного отряда. — Правда? Значит, будешь помогать ловить маньяка? — обрадовался Тимофей. — Д-да. — Тимка, марш на улицу! — шикнула на него Ольга. Тот многозначительно посмотрел на отца, мол, мы ещё поговорим о твоей героической деятельности, и выбежал из кухни, счастливый. — Дружинник — это здорово. А во сколько тебя ждут? — женщина с интересом смотрела на Дорецкого. — К д-двум. — Раз такое дело, то иди, конечно. Дай Бог, скорее поймают преступника. Он уже всех извёл, — Алла чуть улыбнулась. — Надеюсь, Тимка не нашалит тут и вернётся домой к трём. Ключ же у него есть. — Я п-постараюсь п-пораньше прийти, — улыбнулся Сергей в ответ. — Хорошо, Серёж. Пойду собираться на работу, — вытерев руки о кухонное полотенце, висящее на крючке у двери, женщина вышла. Дружинником Сергей и впрямь стал. Вот только в этот день в графике стояла вовсе не его фамилия. Мужчина просто понял, что не сможет жить дальше, если не отыщет того паренька. Будет искать его, как пёс — по запаху, по следу… Воспылав болезненной страстью, Дорецкий представлял, как вводит член в узкое отверстие Даниила, зажимает ладонью его рот, и начинает делать резкие толчки. Парень такой узкий… Просто блаженство. От этих фантазий член мужчины запульсировал. В час дня Дорецкий вышел из дома. Размеренно шагая в сторону остановки, он слегка раскачивал портфель, сжимая его в руке. Ещё сидя на залитой солнцем кухне, Сергей понял, где нужно искать и ждать Даниила. Там же, где они повстречались. Явно неблагополучный, этот красавчик уж обязательно поедет куда-нибудь. Он ведь тогда катался в пригород. Стало быть, делал это не в первый и не в последний раз. Время текло медленно. Всё тело Сергея горело. А он то вставал и бродил по вокзалу, то возвращался в зал ожидания и искал Его взглядом. Но Климов не появлялся. Уже в шестом часу среди жидкой толпы мелькнул черноволосый затылок. Задыхаясь, захлёбываясь, Дорецкий схватил портфель, встал и рванул за парнем. Даниил?! Но стоило Сергею сжать плечо, как незнакомец обернулся и непонимающе уставился на мужчину. Пацан был самый обыкновенный. Вовсе не тот. — Тебе чего, дядя? — Извини, обознался, — прошептал Дорецкий, торопливо поправляя очки. Тот ухмыльнулся, отвернулся и продолжил путь. Дорецкий достал платок из кармана пиджака и протёр взмокшее лицо. Даниил явно уже не появится сегодня — он это чуял. И ответить за это должен был кто-то другой. Например, вон та девица в колготках в сеточку, да ещё и в красных туфлях. Вульгарная, с яркой алой помадой на губах — таких только утилизировать, дабы чистить общество. Страшно хотелось Даниила. И гнев всё сильнее бурлил в крови. А это означало, что кто-то должен ответить за то, что Климов не пришёл. Дорецкий спрятал платок в карман и неспешно подошёл к девушке, сидящей, закинув ногу на ногу и надувающий большой розовый пузырь из жвачки. — Д-добрый вечер…