Это патруль!

***

«Бильярдный кий состоит из двух частей, хотя иногда из трех, но мы будем говорить о двухсоставном, – сказала девушка из видео и приятно рассмеялась, смутившись. Она показала лежащий перед ней на бильярдном столе кий, и продолжила рассказывать: – Верхняя, наиболее тонкая часть имеет множество названий. Древко, перо, боек или шафт. Обычно говорят шафт, да. А вот эта более толстая часть, это турняк. Ну или рукоять. Внутри нее есть свинец для утяжеления. Вам не видно, но он там под пяточкой. Это для веса, чтобы делать хорошо контролируемые удары». – Шафт. Турняк, – повторил Ойкава, глядя в телефон согнувшись над плитой и поедая подгоревшую яичницу прямо со сковороды. Из окна волнами накатывал нежный, почти невесомый утренний ветерок. В квартире стоял запах кондиционера для белья, яичницы и заживляющей мази, которую Ойкава густо нанес на колени и ладони. Ухаживая за ссадинами, он чувствовал себя ужасно глупо, потому что в предыдущий раз такие раны он получил в начальных классах. Тогда его нечаянно столкнули со ступенек на входе в школу, и он до крови содрал обе коленки об асфальт. Рыдающий, он почти летел домой на прямых ногах, боясь те согнуть, и мама страшно перепугалась, когда увидела залитые рубиновым колени и голени. Поразительно, как немного крови нужно, чтобы придать тощим детским ножкам ужасающий вид. «На кончике шафта есть наклейка из кожи. Именно ее натирают специальным мелом, чтобы кий при ударе не соскальзывал с шара, – продолжила девушка из видео и показала маленький темный квадратик мела, сжатый тонкими пальчиками. – Мел кажется ненужным со стороны, и часто новенькие стесняются его использовать, но это очень важный инструмент! Он позволяет шару и кию отлично стыковаться, и вы сможете делать точные удары». – Шафт, турняк, мел, – повторил Ойкава, подумав, что он сам не прочь состыковаться с кое-кем. Он распрямился, расправил плечи и бросил посуду в раковину. Времени для изучения правил и тонкостей игры в бильярд у него особо не было. Конечно, вчера он мог засидеться допоздна, как делал это раньше, поглощая всё, что ему мог бы предложить интернет. Но в последние пару лет такие выходки давали о себе знать на следующий день синяками под глазами и осунувшимся видом. А сегодня это было недопустимо. Ойкаве больше не семнадцать лет, чтобы всю ночь смотреть выступления других игроков, а на утро выглядеть отдохнувшим. Нет. Теперь время обучения тогда, когда есть возможность. А перед надвигающимся турниром найти свободные часы было не так-то и просто. Будь у него хотя бы выходные в запасе, а не куцый вечер и сонное утро, он сумел бы подготовиться действительно хорошо. Он продолжил слушать видео, то и дело поглядывая на экран, пока собирался на тренировку. День обещал быть долгим, и к тому же вечером его ожидала встреча с Иваизуми и его товарищами по игре. Боже, храни Ханамаки и его желание растрясти хмурого офицера! Надо будет отблагодарить хитрого бармена за новую возможность понравиться Иваизуми. Главное, не облажаться. Надо проявить себя, но в меру. Быть ненавязчивым и не слишком шумным. – Скромность, приветливость, сдержанная сексуальность, – сказал Ойкава сам себе повелительным тоном, и снова погрузился в обучение. В ход пошли записи чемпионатов. Ойкава цепко осматривал положения пальцев, кистей, локтей, плеч. Как наклонен торс, как стоят ноги. Он умел это – видеть, как двигаются другие люди и повторять. Он был танцором. Он был преподавателем. И он точно сможет научиться двигаться, как полагается. Всклокоченный и возбужденный, он ломанулся в крохотную прихожую, где в шкафу висела швабра и выкрутил у нее рукоять, примеряясь – подойдет для тренировки или нет. Он торопливо вернулся с ней на кухню и, сочтя маленький обеденный стол подходящим, стал прикладывать рукоять к пальцам, как кий, метясь в воображаемые шары на столе. Стертые ладони саднили, и даже тейп не помогал справиться с болью, но Ойкава не собирался отступать. Он соврал, что умеет играть. Но он же не говорил, сколько раз держал в руках кий прежде? Может, всего лишь раз! Так что это почти и не ложь. А еще, что не менее важно, Ойкава был достаточно высоким, чтобы ему приходилось наклоняться низко. И он знал, что вид на его бедра и спину будет шикарным. Сколько раз удастся ненавязчиво покрасоваться? Нужно ли будет садиться на край бильярдного стола? Или почти ложиться на него грудью, чтобы был удобный угол для удара? Иваизуми будет хорошо видно? Ох, Ойкава постарается. Сдержанно, небрежно, словно совсем случайно, он покажет всю ту роскошную фигуру, что он вытачивал годами на паркете. Должна же быть от этого польза помимо турниров! Ойкава обожал получать первое место! Но еще больше он хотел получить недовольного офицера. Так что он наденет самые классные штаны из тех, что брал на тренировки. Удобные, крепкие и сидящие блестяще. И если Иваизуми не сможет этого оценить… А верх? Надеть рубашку, чтобы в вороте была видна грудь, если он наклонится? Или футболку, чтобы показать руки и плечи? А если будет прохладно, то и соски. Это уже слишком? Или нет? Ойкава был готов написать Суге, но вовремя остановился. Он не должен выглядеть вульгарно. Водолазка с высоким горлом и рубашка. Красиво и сдержанно. Надо помнить, что он идет туда не на свидание, а к куче парней, что позвали его играть в бильярд. В итоге Ойкава подготовил одежду, мастерски уложил ее в сумку, чтобы избежать заломов и покинул квартиру, отправившись на тренировку с сестрой. День обещал быть долгим, наполненным музыкой, звуком собственных стремительных шагов, натянутым дыханием сестры и звоном сережек в ее ушах. А вечером… Вечером его ожидала встреча с Иваизуми Хаджиме.

***

– Не дрейфь. И поправь волосы на затылке, – велела Тсукико, глянув на брата через плечо. Тот закрутился перед зеркалом, силясь увидеть, что именно он должен был поправить. Занятия и тренировки подошли к концу, на часах почти восемь и Ойкава, приняв душ – крошечный, старенький, но рабочий – пытался привести себя в порядок. И нервничал. Как же сильно он нервничал! Ему выпал невероятный шанс получить поддержку от друзей Иваизуми, провести совместный вечер и произвести уже хорошее впечатление! Тсукико отпаривала его рубашку и прищурилась, не глядя на Ойкаву. – Я сказала, чтобы ты не дрейфил! Я прямо отсюда чувствую, как ты вибрируешь от ужаса. Словно тебе снова двенадцать и ты трусишь выйти на паркет. – Кто угодно в двенадцать будет трусить, – буркнул Ойкава, пойманный с поличным. Тсукико обернулась к нему всем корпусом, оглядела с ног до головы оценивающе и пристально. Ойкава заволновался пуще прежнего. Не выдержав, он воскликнул: – Что? Что не так? – Ничего, – пожала плечами Тсукико, а потом посмотрела прямо в глаза брата. – Ты выглядишь ебуче. Ты красивый. Ты высокий. У тебя привлекательное лицо. И ты снял сегодня очки, так что будешь казаться для Ива-чана непривычным и оттого интересным. И ты умеешь расположить к себе людей. А еще ты не трус, – Тсукико всучила рубашку оцепеневшему Ойкаве. – Возьми себя в руки. Единственная причина, по которой ты можешь сегодня облажаться, это если примешься паниковать. Расслабься и позволь себе просто повеселиться. И если этот Ива-чан не идиот, или не натурал, то он сможет взглянуть на тебя настоящего, живого и увидеть, какой ты классный. Если ты не забудешь, что ты такой. Хорошо? Не будь ссыкуном. Ойкаве казалось, что его глаза вот-вот обожжет слезами. Он стоял, вытянувшись как струна перед сестрой, и чувствовал чудовищную благодарность и признательность. Он уже открыл, было рот, когда Тсукико сказала: – Молчи. А то расплачешься, и глаза будут красными. Возьми хорошее пиво, и накати, если начнешь паниковать. Но не напивайся. Просто для смелости. – Конечно не напьюсь, я не идиот, – с трудом надевая рубашку, выдавил из себя одеревеневший Ойкава. Тсукико вмешалась и расстегнула на рубашке брата верхние пуговицы, чтобы полы чуть разошлись и обнажили стянутую черной водолазкой грудь брата. – Так красивее, – сказала Тсукико, улыбнувшись, и, не удержавшись, поцеловала Ойкаву в щеку. – Нет повода для волнения. Ты слишком хорош, чтобы облажаться. Ойкава поджал губы, ощущая как нервозность покидает его тело, вытесняемая уверенностью. – Ты иногда слишком крутая, старшая сестрица, – выдохнул он. – Я знаю, – улыбка Тсукико стала самодовольной. Теперь Ойкава не волновался. Вдвоем они закрыли зал и направились к метро. Тсукико была уставшей, молчаливой и довольной. Они спустились на станцию, попрощались и сели в разные поезда. Тсукико поехала домой. Ойкава поехал к Иваизуми.

***

Темная бильярдная встретила Ойкаву тихой музыкой, мягким гулом голосов и едва приметным запахом табака и пива. Людей было немного. Они обступили четыре хорошо освещенных стола, негромко болтая, выпивая и смеясь. Стены и потолок зала тонули в полумраке. Ойкава принялся нервно озираться, выискивая знакомые лица. И у самого дальнего стола он заметил Ханамаки. Тот что-то активно рассказывал окружившим его парням, рассмеялся, а потом вдруг увидел Ойкаву и помахал ему рукой. Ойкава, приободрившись, направился к Ханамаки, протискиваясь между болтающими людьми и хаотично расставленными тут и там барными стульями, виртуозно избегая столкновения. Навстречу к нему обернулись друзья Ханамаки, с интересом оглядывая новенького. И ближе всех стоял Иваизуми. Со спины Ойкава его не узнал, и теперь, столкнувшись взглядом с офицером, опешил от внезапности и едва не споткнулся. Он знал, что тот будет здесь. Ждал этого, хотел всем сердцем! Но все равно оказался не готов к встрече. Иваизуми держал в руках стеклянную бутылку с колой, и смотрел прямо в лицо приближающемуся Ойкаве. Теплый, жесткий свет от лампы бросал грубые тени на лицо офицера, делая того грозным и еще более неприветливым. Вместо формы на нем были голубые джинсы и худи, отчего Иваизуми выглядел неофициально и даже небрежно. Ойкава, приблизившись, улыбнулся так легко и приветливо, как только смог, силясь справиться с волнением. – Добрый вечер. Я Ойкава Тоору, приятель Ханамаки-сана и знакомый Иваизуми-сана. Рад встрече, – представился он перед всеми и слегка поклонился. Распрямившись, он вдруг понял, что парни, выглядывающие из-за массивных плеч Иваизуми, смотрят на него пристально, с весельем и даже хитростью. Они разглядывали Ойкаву, сдерживая смешки. Ханамаки подмигнул ему и показал большой палец вверх. И Ойкава вдруг все понял. Все они знают, почему он здесь. Они знают, что Ойкава запал на их друга и пришел, чтобы понравиться! Перемыли ему кости и теперь с любопытством ждали, что же произойдет. А Иваизуми? Он сплетничал с ними? Едва ли. Он не из таких людей. Вероятно, вся болтовня была еще до прибытия офицера, иначе тот бы уже знал, что Ойкава соврал. Соврал на счет дружбы с Ханамаки. Соврал на счет бильярда. Соврал, что не преследовал его. Что ж, с этим Ойкава справится. Так что он улыбнулся шире и добавил: – Надеюсь, вы проявите снисхождение. Я очень долго не играл в бильярд и сегодня, похоже, буду полным отстоем. – Проигравший покупает всем по кружке пива, – торопливо воскликнул высокий, темноволосый парень с самым хитрым лицом среди присутствующих. – Я Матсукава. Рад знакомству. Это Киндаичи и Яхаба. Еще попозже придет Куними, он опаздывает, так что тоже купит всем по пиву. Не забывай об этом и приходи в следующий раз вовремя. – Раз уж я об этом не знал, могу сейчас не раскошеливаться? – с улыбкой уточнил Ойкава, проходя к столу и заталкивая под тот свою сумку. И правильно ли он понял слова Матсукавы? Его уже пригласили на еще один вечер? – Ну, далеко деньги не убирай, – приятно улыбнулся Яхаба. По крайней мере, Ойкаву не начали сразу же высмеивать. Эти ребята явно не были настроены враждебно, ну а уж к сплетням Ойкава давно привык. В средних и старших классах недели не проходило без того, чтобы не появился новый слух. «Вы знали, что Ойкава получает призовые места, только потому что его старшая сестра чемпионка? У них там все по договоренности». «Ойкава целуется со старшеклассниками за школой! Они приходят, чтобы позажиматься с ним! И это не девушки! Это парни». «Говорят, от Ойкавы девчонка забеременела, а он отказался от ответственности. Конечно, с такой внешностью легко забраться под юбку к кому угодно. Мудак». Так что Ойкава был профессионалом в том, как справляться со сплетнями. Он будет улыбаться, будет вежлив и приятен, не станет ни в кого тыкать пальцем. И самое главное, он всем понравится. – Рад узнать, что вы так великодушны, что простили мне опоздание, – сказал он, посмеиваясь. – Мне определенно потребуются сохраненные деньги, чтобы расплатиться с вами в другой раз. – Если ты так плох, можем тебя поучить, – предложил Киндаичи. Он казался вежливым и сдержанным, но Ойкава помнил, с каким любопытством тот смотрел на него из-за спины Иваизуми. – Ты умеешь держать кий? – Я не настолько профан, – рассмеялся Ойкава. И это не было ложью. Он сегодня много тренировался со шваброй, а в метро успел изучить тонкости правильного удара, так что представление о процессе имел. – Но я не откажусь от помощи. – Если возьмемся тебя учить, весь вечер на это уйдет, – недовольно сказал Иваизуми. Он казался слегка раздраженным, пил газировку и ел орешки из пачки, край которой торчал из кармана худи. – Я хочу играть. А он может просто посмотреть. – «Он может просто посмотреть»! Название твоего домашнего порно?! – наперебой воскликнули Ханамаки и Яхаба, и громко рассмеялись, дав друг другу пять. Ойкава обмер, наблюдая, как Иваизуми закатывает глаза, криво усмехаясь, пока вся компания хохочет. Это какая-то игра? У них так заведено? – Не будь таким ворчливым. Присутствие новичка всегда добавляет веселья, – сказал Матсукава, хлопнув Иваизуми по плечу, позвал официанта и обернулся к Ойкаве. – Ну что, берем тебе выпить и приступим? – «Берем тебе выпить и приступим»! Название твоего домашнего порно! – завопили наперебой Киндаичи и Матсукава. Другие посетители стали на них оборачиваться – кто с удивлением, кто с недовольством. Но сказать хоть что-то компании рослых парней никто не осмелился. Вместо этого к ним уже торопливо направился яростный официант с заставленным бутылками и закусками подносом. Он с угрозой оглядел компанию, выставляя весь заказ на низкий столик рядом, и отчеканил: – Будете шуметь, я вас выставлю. – Мы будем тише, Кентаро-кун, – заверил официанта Яхаба. – Извини. Тот с недоверием прищурился. С до желта осветленными волосами и тяжелым взглядом, он походил скорее на члена банды, чем официанта. Ойкава невольно зарыскал взглядом по мускулистым рукам и шее парня, ожидая увидеть татуировки, но кроме парочки шрамов ничего не нашел. – Заказ? – отрывисто спросил официант, явно заметив чужой взгляд. Ойкава не дрогнул, хоть и был пойман с поличным за разглядыванием. – Пиво? – спросил он. Ойкаве стало даже немного смешно. Никогда еще с него не требовали заказ. – Хорошее. – У нас все пиво хорошее, – фыркнул официант, начав собирать пустые бутылки и тарелки, расчищая стол. – Принеси ему то, что пью я, – вмешался Ханамаки. – И где наши кальмары? Официант скривился и молча ушел. Ойкава пораженно проводил его взглядом и неловко спросил: – Мне стоит опасаться, что он бросит мое пиво мне в голову? – Несмотря на то, как Кентаро разговаривает, на самом деле он учится в полицейской академии, – ответил Матсукава, придвинувшись к принесенным закускам и выбирая, чего бы съесть. – Вдохновлен нашим прекрасным офицером. – Только не надо… – начал было Иваизуми, но его уже перебил Яхаба. – В прошлом году в бильярдную завалилась компания, – с явным удовольствием принялся он рассказывать. – Парни быстро набрались и стали дерьмово себя вести. Кентаро-кун только устроился сюда работать, но вел себя круто. Правда, справиться с шестью… – Их было всего четверо, – поморщился Иваизуми и отвернулся, словно весь разговор ему был порядком неприятен, но Ойкава не был идиотом. Иваизуми было просто неловко. – Всего?! Это все равно чертовски много! – строго ответил Яхаба, качнув кием в руке. – Ты уложил их всех! И так быстро, что я даже не успел добежать от туалета к тебе на помощь. – Все еще не верю, что он это сделал, – покачал головой Киндаичи. – Нас еще не было, Иваизуми-сан и Яхаба ждали нас вдвоем. Когда я пришел, полиция уже увезла тех парней, так что своими глазами я ничего не видел. Но Кентаро все подтвердил. – Думаешь, Яхаба стал бы врать? – фыркнул Иваизуми. Похоже, его больше волновала честь Яхабы, чем вероятность показаться лжецом в чужих глазах. – И справедливости ради, Кентаро мне помог. – У Иваизуми был потом фингал на половину лица, – доверительно сообщил Матсукава, и парни рассмеялись, хотя вид у них был восхищенный. Иваизуми покривился, обошел стол, и взялся за закуски. На друзей, как и на Ойкаву, он не смотрел, явно смущенный. Поразительное зрелище. – После этого Кентаро решил тоже стать полицейским, – продолжил Яхаба. – Так что парень он хороший. Просто грубоват. Как кое-кто. Иваизуми бросил через плечо грозный взгляд. Яхаба засуетился, чувствуя, что все же перегнул палку, и обратился к Ойкаве, протянув тому кий: – Покажешь, что умеешь? Не переживай, засмеивать не будем. Отступать было некуда. Ойкава с волнением принял кий, впервые ощутив, насколько тот гладкий и поразительно сбалансированный. И в турняке, в самой толстой части, действительно ощущался дополнительный вес свинца, вынуждая кисть сместить ближе к концу рукоятки. Все как говорилось в видео. Киндаичи быстро собрал шары в центре стола, выровнял треугольником и отошел. Все притихли, глядя с интересом. Иваизуми тоже смотрел, присев на один из барных стульев. Ойкава вдруг ясно понял, что офицер не поверил ему и теперь наблюдал, выжидая, когда ложь вскроется. Но чего офицер Иваизуми знать не мог, так это насколько Ойкава был дотошным и обучаемым. И как долго тот тренировался дома. А еще он даже не догадывался, насколько Ойкава хорош во вранье, если подготовится. А Ойкава был более чем готов. А уж с волнением он справится, так что, чуть улыбнувшись офицеру, он обошел стол и впервые в жизни коснулся суконного, бордового бильярдного стола. И спохватившись огляделся в поисках мела. Парни, пристально и с любопытством наблюдавшие за ним, сразу поняли, что тот ищет. Ханамаки торопливо вытащил из кармана свой мел и отдал его в руки Ойкавы. Тот, храбрясь, с деланной небрежностью натер наклейку на кончике кия, пытаясь понять – достаточно или уже слишком много? Но спросить он не мог, так что просто двинулся дальше, мягко поставил заклеенную тейпом ладонь на стол и вложил меж пальцев легкий, тонкий шафт. Ойкава двигался неторопливо, чтобы показаться вальяжным, в то время как судорожно контролировал каждое движение. Ему не надо спешить. Ему надо сделать все хорошо. Он склонился к столу с прямой спиной, прекрасно чувствуя свое тело, понимая, в каком положении плечи и под каким углом от них локти. Бедра сами собой подались назад, связки в прямых ногах натянулись. Ойкава почти коснулся грудью борта стола, примеряясь. Он знал, как выглядит со стороны. Красиво. – Отличная стойка для новичка, Ойкава, – обронил Матсукава и его дрогнувший голос, приглушенный нескончаемым гулом негромких разговоров вокруг, показался далеким. Ойкава судорожно вздохнул, нервничая. Отвел кий назад, привыкая к боли в ладонях, примеряясь и, не откладывая, ударил по битку. Тот быстро, неловко завертелся, почти не сдвинувшись с места, и парни громко, с облегчением рассмеялись. – Я бы мог напиться за твой счет! – хохотал Матсукава. – А выглядел так уверенно! – Не думаю, что он будет играть по-настоящему, – Иваизуми усмехнулся, открыто глядя сверху-вниз на порядком сконфузившегося Ойкаву, выуживая из кармана еще орешки. – Мы довольно хороши в бильярде. От тебя мокрого места не останется. – Вообще я ни разу не говорил, что собираюсь вступать с кем-то в полноценную игру. Я просто хочу хорошо провести время, – ответил Ойкава, задетый. Он выпрямился во весь рост, расправив плечи, но стоя к Иваизуми вполоборота. Встать лицом к лицу он пока опасался. Храбрясь, он добавил: – К тому же у меня ранены ладони, обычно я лучше управляю кием. Или же вы рассчитывали сыграть сегодня со мной, Ива-чан? – Ива-чан, вы хотели сыграть с Ойкавой? – тут же, как чайки, подхватили Ханамаки и Матсукава. – Почему мы не зовем тебя Ива-чан? – улыбнулся Яхаба, не пряча насмешку. – Можно? – Нет, – цыкнул Иваизуми, мрачнея. – Тогда почему ему можно? – вдруг осмелел Киндаичи. – Ему тоже нельзя, – отрезал Иваизуми и вдруг поднялся на ноги, вырастая. Он был очевидно ниже всех в компании, но его присутствие стало подавляющим. Ойкава задержал дыхание, жадно смотря на офицера. Он взгляда отвести не мог, пожирая образ Иваизуми. Тот глянул на него в ответ, обошел, едва не зацепив плечом, и забрал из рук кий. Движения его стали скупыми, сосредоточенными и выверенными. Ойкава смотрел, как Иваизуми склонился над столом. Его худи задралось на боках, немного оголяя светлую кожу, на бедрах натянулись джинсы. А спустя мгновение раздался звонкий удар по битку, и шар с грохотом влетел в лузу. – Кто-то играет мускулами перед новичком, как жестоко, – пожурил Матсукава, взяв в руки тарелку с жареными креветками и рисовыми чипсами. – Это все потому, что он тебя выше? – Вы все меня выше, – фыркнул Иваизуми, обходя стол и примеряясь для нового удара. – Может, поэтому ты так много ворчишь? – предположил Яхаба, открывая новую бутылку колы с приятным хлопком. – Едва ли из-за этого, – заметил Ханамаки, ухмыляясь. – Хоть мы и превосходим его в великом, он уделывает нас в малом. Иваизуми скривился и снова с силой ударил по битку. Разумеется, удачно. – Ойкава, ты только не робей, – сказал Яхаба. – Не дело такому рослому парню бояться офицера. – Ему стоит меня бояться, – бросил Иваизуми, не глядя. – А что с твоими ладонями? – спросил Киндаичи. Ему явно не хотелось продолжать разговор с офицером, пока тот такой угрожающий. – Тоже, что и с коленями, – с улыбкой ответил враз повеселевший Ойкава. Ему нравилось дразнить людей, а на руках была такая чудесная тема! Разве можно было сразу взять и все рассказать? Нет, он собирался получить от этого удовольствие. – Господи, да ты специально щекочешь фантазию! – радостно возмутился Матсукава, обличительно махнув в сторону рассмеявшегося Ойкавы рукой. – Я просто был сбит с ног, когда убегал от полиции, – ответил тот с деланно смиренным видом и сел на барный стул, выбрав стоявший поближе к свету. К тому же, с этого места было отлично видно расслабленно кружащего вокруг стола офицера, что высматривал удачные для забития шары. – Погоди, что?! – пораженно воскликнул Яхаба и круто обернулся к Иваизуми. – От тебя, что ли? Ты его арестовал? – Он не арестовывал меня, – вмешался Ойкава. Все шло прекрасно, он справляется с этим. И с потрясающим видом офицера, и с его недовольством, и с насмешками, оказавшимися вполне сносными. Даже дружелюбными. – Просто задержал. – Но почему? – с интересом спросил Киндаичи. Ойкава быстро глянул на Иваизуми, пытаясь понять, стоит ли рассказывать. И станет ли сам Иваизуми что-то говорить. Тот, на удивление, посмотрел в ответ. Они замерли на мгновение, а потом офицер сделал что-то невероятное. Он криво усмехнулся и чуть пожал плечами, словно говоря: «Сам решай, что расскажешь». Рядом возник мрачный официант. Он почти всучил бутылку в руки Ойкавы, в то время как Киндаичи принял большую тарелку с зажаренными в кляре кальмарами. Запах от них валил потрясающий. Ойкава, неторопливо открыв свое пиво, благодарно улыбнулся Иваизуми и сказал: – Я пытался обоссать порог магазина. И Иваизуми тут же раздраженно закатил глаза. Ну разумеется! Кто бы мог сомневаться, что Ойкава не упустит возможность и растреплет всем о своем самом ужасном поступке. Компания всполошилась, загудела. Ханамаки и Киндаичи в один голос затянули громкое «Уууу!», за что получил грозный окрик официанта. – Ты не похож на того, кто занимается вандализмом! – пораженно охнул Яхаба и сдавленно засмеялся. – Такой холеный и вежливый. Что случилось? Ты был пьян? – Слегка, – довольно ответил Ойкава, делая первый глоток пива и сразу заедая кальмаром. – Очень пьян, – сдал его Иваизуми, явно раздосадованный. – Но двигался удивительно быстро. – Кто угодно будет бежать без оглядки, если убегать надо от вас, Иваизуми-сан, – справедливо заметил Ханамаки. Лицо его было абсолютно счастливым. Похоже, он был несказанно рад, что решил позвать Ойкаву. – У меня была серьезная причина для вандализма, – Ойкава вернулся к бильярдному столу и коснулся кончиками пальцев борта. Ощущение жесткого сукна и дерева были поразительно приятными. – Я мстил за лучшего друга. Причину сказать не могу, это его дело, не мое. Не могу болтать. Но я жалею, что не успел помочиться. Иваизуми громко вздохнул. Он казался и сердитым, и чуть скучающим одновременно. Слов Ойкавы он, очевидно, не одобрял, но и разговору не особо препятствовал. Вместо этого, словно желая просто занять себя, продолжал в соло играть в бильярд, загоняя один шар за другим. А вот остальные парни явно были довольны. – Нет ни одной причины, оправдывающей вандализм, – прохладно сказал Иваизуми. – Тебе повезло, что пострадавший не стал писать заявления. – Вашими стараниями, Ива-чан, – Ойкава улыбнулся с такой благодарностью, что Иваизуми застыл на долгое мгновение. Его брови ползли все выше и выше, делая обычно мрачное лицо удивительно уязвимым. Ойкава поджал губы, сдерживая растущее внутри удовольствие. Невероятно, Иваизуми оказывается бывает не только сердитым! – Так ты выгораживаешь правонарушителей? – восхитился Матсукава, беря кий и подходя к столу. – А с виду такой строгий офицер. Все еще можешь меня удивить. – «Все еще можешь меня удивить». Название твоего унылого домашнего порно, – ответил Иваизуми. Ойкава ахнул, глядя как Иваизуми отбивает пять Ханамаки. Так офицер умеет шутить! И шутит на такую тему? Это было настолько удивительно, что почти невероятно! Ойкава вдруг смог увидеть эту до того скрытую, живую, человечную сторону Иваизуми, и ощутил, что влюбился еще сильнее. Прекрасно, рост его любви оказался зависим от шутки про порно. – Отличное начало моего вечера, – сказал незнакомый парень, который вдруг возник рядом с Ойкавой. Расслабленный, он с легкой улыбкой обвел взглядом галдящую компанию. Те отозвались новой волной радостных возгласов. – Бесплатное пиво! Ты платишь, Куними! – радостно воскликнул Киндаичи. – Хотя ты так опоздал, что придется сделать это дважды. – «Придется сделать это дважды». Название твоего вынужденного домашнего порно, – ответил Куними и показал кончик языка, после чего обернулся к Ойкаве и представился. – Я Акира Куними. А ты? – Ойкава Тоору, приятель Ханамаки-сана, – ответил Ойкава дружелюбно. Они с Куними были почти одно роста, но новый знакомый был узок в плечах. Его глаза смотрели изучающе, но не пристально. – Приятно познакомиться. – Надеюсь, они тебя еще не замучили? – спросил Куними. Он сунул свой рюкзак под бильярдный стол, рядом с сумкой Ойкавы, подошел к Иваизуми и легко толкнул его плечом. Иваизуми толкнул в ответ – мягко и осторожно – и они лениво улыбнулись друг другу. Ойкава прищурился, улыбаясь шире прежнего. Внутри все сжалось от ясной догадки. Эти двое куда как ближе, чем остальные. Ближе, чем стоило бы, по мнению Ойкавы. Они встречались? Или встречаются? Может, просто давние друзья? – Иваизуми-сан тут обещал научить Ойкаву играть в бильярд, – сказал Ханамаки. – Я не обещал, – со вздохом ответил Иваизуми и обвел ожидающую все большего веселья компанию пристальным взглядом. – Хотя, как я посмотрю, вы бы этого хотели. Неужели по вашему мнению я лучший учитель, чем каждый из вас? Спорить с этим не стану. – Ого! Да кто-то считает себя асом! – Матсукава пришел в восторг, пока остальные парни расшумелись, радуясь, что Иваизуми начал оттаивать. – Думаешь, что лучше всех нас? – Лучше всех вас, вместе взятых, – поправил его Иваизуми и с очевидным самодовольством одним ударом загнал сразу два шара в лузы. – Да ты красуешься! – обличительно воскликнул Яхаба и рассмеялся. – Чувствую от тебя сегодня такую самоуверенность. Может, и обыграть нас всех смог бы? – Противники вы серьезные, – неторопливо ответил Иваизуми и, чудом не рассыпав орешки, снял худи через голову под одобрительные возгласы друзей. Ойкава впился взглядом в обтянутые белой футболкой грудь и плечи офицера, изо всех сил пытаясь сдержать участившееся дыхание. Иваизуми под свист друзей поднял колено и устроил его на борту стола, склонившись так низко, что его джинсы туго натянулись на заднице. Ойкава стоял с другой стороны стола, и видел всю вытянутую, сильную фигуру офицера, понимая, что теперь этот образ навеки запечатлен в его сознании. Мгновение, и сильный удар по битку снова загнал оба шара в лузы. Иваизуми распрямился с откровенно довольным видом, ухмыльнулся и продолжил: – Но я посерьезнее буду. Куними шлепнул Иваизуми по животу, заставив того охнуть от неожиданности, и заявил с насмешкой: – Хаджиме хорошо играет, но учитель из него так себе. Мы пытались, но это был полный отстой. Да, так бы называлось наше домашнее порно. И он с Иваизуми издали одинаковый скрипучий смешок, и отбили пять. Ойкава прищурился еще сильнее. Мало того, что Иваизуми был куда как приветливее с этим парнем, чем с остальными, так еще и позволял называть себя по имени. И трогать! – На самом деле, я не хотел причинять неудобства, – сказал Ойкава вежливо и чуть качнулся назад, все так же держа пальцы на борту. – Хотя и рад, что меня позвали. Но Ива-чан и правда, похоже, классно играет. Не то, чтобы я действительно мог это оценить с моими слабыми навыками. Но было бы весело поиграть всерьез. Может, в следующий раз, когда мои ссадины на ладонях не будут натираться из-за кия? И когда я насмотрюсь на вас всех и немного потренируюсь. – У меня есть с собой пластырь. Давай, наклеим еще слой, и тебе будет не так больно, – неожиданно сказал Куними и вытащил из кармана вскрытую упаковку. – Я всегда клею на пальцы перед игрой. – Да, нежная кожа Куними, – с деланным пониманием закивал Матсукава. – Ты везде такой? – Я кажусь тебе нежным? – ухмыльнулся Куними и, не дожидаясь ответа, придвинулся к Ойкаве. Тот рассеянно поднял ладони навстречу. Он не ожидал такого радушия и активности от всех этих парней. К тому же, Ойкаве не нравился Куними, но тот так просто предложил помощь, что это подкупало. Так что Ойкава без недовольства принимал едва ощутимые прикосновения чужих пальцев, что клеили поверх тейпов пластыри. Куними глянул в лицо Ойкавы, улыбнулся и отошел. – Давай, иди сюда, – позвал Яхаба, поднимаясь на ноги, беря свободный кий и придвигаясь к Ойкаве. – Научу тебя бить, если хочешь. И тогда отделаешь Иваизуми. Я тебя коснусь, окей? Бери кий, ставь руку на стол. Киндаичи, соберешь шары? Все засуетились. Иваизуми отступил, снова садясь на барный стул. Позади него активно играла другая компания, и две девушки – Ойкава заметил их только сейчас – все время оглядывались. Одна из них со смущением смотрела на Матсукаву, а вторая поймала взгляд Ойкавы и подмигнула. Ойкава вежливо улыбнулся в ответ, но Яхаба вдруг прижался к его плечу грудью, нависая, крепко взялся за оба запястья, и негромко сказал: – Расслабь кисть. Движение идет за счет локтя. Ты хорошо ударил, но не нужно так напрягаться. Мягче. Ойкава спохватился, сосредотачиваясь на Яхабе и его полном присутствии. Держать кий было болезненно, но его техника и без этого была крайне поганой. Аромат туалетной воды, чужие горячие руки, давление на плечо. Все это было знакомо. Ойкава был танцором парных бальных танцев. Присутствие постороннего в личном пространстве – особенно, когда это обучение – было привычным и безопасным. А главное, Ойкава мог сконцентрироваться на инструкциях и ощущении чужих движений. Рука Яхабы поверх руки Ойкавы на рукоятке кия мягко задвигалась в запястье вперед-назад. – Начнем с простого, так что бей в центр. Привыкни к тому, как ходит кий, к его весу и к ощущению удара о биток, – вкрадчиво инструктировал Яхаба. – Не хочешь позвать его сначала на свидание? – не сдержался Ханамаки. – Ему придется встать в очередь, – не глядя бросил Ойкава под смех парней. Раз его учат, он не станет отвлекаться. – Ну конечно, такой красавчик нарасхват, – почти промурлыкал Матсукава. – Считаешь меня красавчиком? – не сдержался от усмешки Ойкава и ударил по битку. Тот с силой прокатился вперед и влетел в собранные в центре стола шары. Те покатились в стороны, сталкиваясь и цепляя борта. – Это было здорово, – сказал Куними, покивав. Он слабо, но искренне улыбнулся встрепенувшемуся Ойкаве. – Отлично для первого раза. – Я играю не впервые, – торопливо заверил его Ойкава. Яхаба распрямился и отступил, покидая его. Куними удивленно вскинул брови, но его тут же отвлек звук пришедшего сообщения. Куними открыл его, прочел и тут же остро глянул на Ойкаву. А потом его лицо расплылось в улыбке. Ойкава быстро глянул на Ханамаки и похолодел от ужаса. В руках того был телефон. Это он. Он отправил сообщение. Что там было? Что он написал? Что рассказал? – Я думаю, никто не будет против, если мы все тебя сегодня поучим. Это будет весело, да, парни? – спросил Куними. – Хаджиме, покажешь пару хороших приемов? – Воздержусь, – прохладно ответил Иваизуми, отворачиваясь. На Ойкаву он особо не смотрел. Тот, конечно, ожидал подобного. Хотя он шел сюда не только для того, чтобы понравиться офицеру. Он желал прийтись по душе его друзьям, и показать, насколько он может быть приятным и интересным. Но эта демонстративная небрежность, с которой Иваизуми обходился с Ойкавой все равно ранила. – Что, не хочешь учить? – без удивления спросил Куними и вдруг предложил: – Ну тогда может сыграешь против Ойкавы? – Что? – в один голос пораженно спросили Ойкава и Иваизуми. – Но мы будем ему помогать, – добавил Куними. – Так что, в целом, ты сыграешь против всех нас разом. – Звучит как несуразица, – поморщился Иваизуми. – Это ведь даже нечестно. – Боишься проиграть? – Давно было пора запомнить, что я не отвечаю на провокации, – строго сказал Иваизуми. – Я думаю, вы просто не хотите проиграть новичку, – вмешался Ойкава. Он вдруг понял, что все вокруг, включая Куними, пытаются ему помочь. И он не собирается пренебрегать усилиями всех этих добрых людей. – Историйка вышла бы куда как постыднее, чем мой вандализм. – Проигрыш вандалу! Как унизительно для офицера полиции! – воскликнул Куними, хотя понятия не имел, о чем именно речь. – А может поэтому ты так к нему строг? Из-за правонарушений? – предположил Яхаба. – Но ты же сам его отпустил! Какая предвзятость. – Что? Нет! – возмутился Иваизуми. – Тогда сыграйте со мной, Ива-чан, – потребовал Ойкава, с запалом глядя на офицера. Тот осекся, чувствуя себя загнанным в угол. Ну не мог же он при всех сказать, что Ойкава к нему клеится, и потому он не хочет играть с ним? Замешкавшись, он громко цыкнул, сам взял треугольник и под торжествующий шум компании выровнял шары в центре стола. Ойкаву прошиб адреналин. Иваизуми согласился! Из-за шантажа, уговоров и насмешек, но согласился! Пальцы взмокли, и он провел ими по бедрам с напускной небрежностью, вытирая. Иваизуми проводил это движение взглядом. – Если я выиграю, хочу перестать быть вашим таксистом до конца года, – сказал он, чуть сжав кий. Кулак его был массивным и, надо признать, впечатляющим. – А как мы будем добираться до дома?! – начали все возмущаться. – У Матсукавы есть права, – ответил Иваизуми. – Пущу его за руль моей машины. – Пустишь ли ты меня к себе после этого переночевать? – с готовностью спросил Матсукава, подтолкнув Ойкаву к столу и принимая из рук Киндаичи протянутый кий. – Если обещаешь приготовить завтрак, дорогой, – ответил Иваизуми и внезапно с насмешливым заигрыванием подмигнул Матсукаве, стоявшему позади Ойкавы, и тот мог представить, что офицер обращался к нему. Да, он сохранит это в памяти, и будет вспоминать перед сном. – Предлагаю играть в свободную пирамиду, – заговорил Куними, с деловым видом принимаясь за закуски. Двигался он неспешно, даже немного лениво, и мог бы сойти за человека равнодушного, но Ойкава не был слепым. Куними был из тех людей, что действовали медленно, но неотвратимо. И хотя Ойкаве хотелось раздражаться на этого парня, он не мог игнорировать растущую к нему симпатию. И что важнее, узнав об истинной причине, по которой разодетый и вежливый Ойкава был здесь, Куними принялся ему помогать. – Играем до двух победных партий из трех. Партию берет тот, кто первым забил восемь шаров. Забивать можно любым шаром. Если промазал, очередь переходит к оппоненту. Если выигрывает Хаджиме, то ближайшие четыре месяца он больше не будет развозить нас по домам. – А что будет, если выиграю я? – спросил Ойкава, нервничая. Парни приятно заволновались, явно взбудораженные вопросом. Похоже, никто из них об этом не думал. Их больше интересовал сам факт победы над Иваизуми, пускай и общими усилиями. И никто, отчего-то, не думал о самом Ойкаве, который был прямым противником офицера. Иваизуми взвесил кий в руке, помедлил и взглянул ожидающему Ойкаве прямо в глаза. Того пригвоздило к полу, и он стоял, силясь не дрогнуть и не выказать насколько же сильное влияние на него имел взгляд Иваизуми. – И чего бы ты хотел? – помедлив, спросил офицер с настороженностью и, кажется, даже предупреждением. Похоже, ожидал, что Ойкава выпалит что-то вроде «сходи со мной на свидание, Ива-чан!», или даже «поцелуй меня». Но Ойкава собирался получить и то, и другое самостоятельно, а не выторговывать в споре. Так что он забарабанил пальцами по своему бедру, раздумывая. Взгляда от офицера он не отводил, и, наконец, сказал: – Чтобы вы отвезли меня домой. Иваизуми удивленно вскинул брови. Он явно не ожидал, что награда за выигрыш будет так проста. Может он счел, что дело было в окружающей их компании переполненных весельем и несдержанным любопытством парней, а может сам Ойкава был не таким уж прилипалой, как офицеру могло показаться вначале. Но Иваизуми даже представить не мог, насколько эта награда была ценна для Ойкавы. Офицер помедлил и кивнул. Ойкаве показалось, что сила наполнила все его тело. Каждое видео, что он сегодня посмотрел, все, что заметил, все, чему научился. Все это растеклось по жилам, мышцам и костям. Он знал, что проиграет. Но собирался биться до конца. – Пива для храбрости? – предложил ему Киндаичи. – Мне не страшно, – честно ответил Ойкава. – Раз у меня меньше шансов на победу, пропустите меня вперед? Иваизуми кивнул, и Ойкава вдруг понял, что офицер впервые за вечер не отворачивается от него, глядя в ответ открыто и долго. Может, ему просто требовалось время, чтобы привыкнуть к новому человеку в компании, а может, смирился с присутствием Ойкавы, оказавшимся не таким уж и назойливым, как при их первой встрече. Или же Иваизуми разглядел в Ойкаве что-то, помимо настырности, что было совсем уж нереалистичным вариантом. И хотя волнение крепко держало Ойкаву, тот не мог перестать радоваться, что игра состоится. Даже если он будет выглядеть невыносимо глупо со стороны. К нему подошел рослый Матсукава, почти коснувшись грудью спины Ойкавы, склонился и откровенно флиртующим тоном спросил: – Могу ли я быть первым? – Накладываю вето на шутки о порно до конца матча! – торопливо воскликнул Яхаба, опережая остальных. – Иначе мы не закончим его никогда. Возьмите себя в руки, джентльмены. – «Возьмите себя в руки, джентльмены». Название соло-порно Яхабы, – не сдержался Киндаичи, за что получил тычок в ребра. Ойкава оглянулся через плечо на Матсукаву. Тот был излишне близко, явно развлекаясь. Лицо его было хитрым, а глаза весело прищурены. – Намереваюсь дразнить Иваизуми так долго и сильно, как только получится, – шепнул Матсукава, и его тихий голос потонул в мягком шуме бильярдной. – Не перегни палку, – ответил Ойкава так же тихо, розовея. Ему помогают. Ему и правда помогают! Потому ли, что всем было интересно подшучивать над Иваизуми, или им нравился сам Ойкава, и они были не прочь столкнуть этих двоих. Погодите, значит ли это, что Иваизуми действительно предпочитает парней? Ойкава все еще не знал наверняка, и потому, расхрабрившись, шепотом спросил: – Скажи, он гей? Матсукава громко захохотал, отвернувшись, но это все равно не спасло уши Ойкавы. Он разом покраснел от стыда, жалея, что решил спросить напрямую, но было уже поздно. К тому же, он так и не получил ответа! – Хватит шептаться, – поторопил Иваизуми раздраженно, рассеянно поедая креветки. – Это выглядит странно. – Не стоит ревновать, Иваизуми-сан, – пожурил офицера Ханамаки. – Вы же знаете, в сердце Матсукавы есть место лишь для вас. Ваша любовь в безопасности. Матсукава, к присутствию которого Ойкава так привык, что и обращать внимания уже перестал, надвинулся на него сильней. Он вложил в руки Ойкавы кий и твердый, маленький кубик мела. – Натри наклейку сильней, чем в прошлый раз, – едва приметно шепнул Матсукава, и Ойкава послушался, стараясь делать вид, что все самостоятельно держит под контролем. Было больше весело и волнительно, чем неловко, так что он не тушевался, снова склоняясь над столом. Примерившись, Ойкава вскинул взгляд, увидев, как пристально Иваизуми смотрит на него в ответ. К черту, Ойкава очень даже волнуется! Он замешкался, но на его дрогнувшие запястья легли огромные ладони Матсукавы, поддерживая и помогая. – Прекрасная позиция, Ойкава. Бей, – похвалил он, направляя, и Ойкава ударил. Биток разбил пирамиду из шаров. Те с низкий гулом раскатились по столу и один из них неожиданно провалился в лузу, открывая счет. Ойкава подскочил, не веря. Он попал! Случайно, но все же! Его торжество было настолько очевидно, что уже никто не мог делать вид, что все еще верит в россказни Ойкавы о его хоть каком-то прежнем опыте в бильярде. Все знали, что это его первый шар в жизни. Но никто не насмехался. Наоборот, зааплодировали, подбадривающе гудя. Иваизуми тихо засмеялся, явно примиряясь с ложью. Ойкава улыбнулся ему, пожав плечами с невинным видом, и офицер криво усмехнулся, сказав: – Бей, пока везет. Но промахнешься и, считай, партию уже проиграл. – Не надо меня запугивать, Ива-чан, – фыркнул Ойкава, обходя стол и примеряясь для нового удара. – Это имеет обратный эффект. Ойкава оттеснил локтем Иваизуми, впервые в жизни коснувшись его. Иваизуми казался скалой – недвижимый, тяжелый и сильный. От него едва уловимо пахло ментоловым шампунем и орешками. Ойкава всего на мгновение почувствовал твердую как камень грудь офицера, и тот уступил место, отходя. Ойкава сглотнул, непроизвольно вытягиваясь в росте, открывая шею, словно он собирался выйти на паркет с выступлением. Шары были раскатаны по всему столу, где-то подсобравшись, где-то одиноко ожидая удара. Что из этого можно забить? Что выбрать? – Я помогу, – вызвался Ханамаки, подскакивая с места и подбираясь к Ойкаве. – Садись на борт, только ногу с пола не убирай, это против правил. Стол выдержит даже двоих, так что не бойся и переноси весь вес на бедро. – О, разумеется, ты знаешь, что он выдержит двоих, – не удержался Матсукава. – И троих тоже, – поиграл бровями в ответ Ханамаки. Он почти обнял Ойкаву сзади, направляя его руки и торс. – Ты такой послушный, Ойкава, – заметил Ханамаки. – Такой высокий парень, а так легко отдаешь кому-то контроль. – Я профессиональный танцор. Я умею идти за опытными руками, чтобы научиться новому, – ничуть не смутился Ойкава, полностью сосредоточенный на том, как именно двигается Ханамаки, как кладет пальцы, куда направлен его локоть. – Так вот почему ты такой прямой! – понял Киндаичи. Он стоял вплотную к столу и держал в руках порядком опустевшую кружку. – Бей! – прикрикнул Иваизуми, и Ханамаки с Ойкавой двинулись одновременно, ударив по битку. Тот подскочил, неловко столкнулся с шаром и промазал мимо лузы. – Против правил! – принялись все возмущаться. – Неспортивное поведение. Ты не можешь торопить! – Да вы бы тут трепались до утра! – попытался защититься Иваизуми, берясь за свой кий и обходя стол кругом. – Поборник нравственности и чести, а так бесстыдно мухлюет. Не ожидал от вас такого, Иваизуми-сан, – покачал головой Ханамаки. Иваизуми бросил на него недовольный взгляд, но ничего не сказал. Оглядел стол, примерился и без раздумий ударил. Не отходя атаковал еще раз. Тоже удачно. – Обычно твоя игра вызывает зависть и восхищение, но не теперь, – заметил Куними, снисходительно глядя на Иваизуми. – Так хочешь победить новичка? – Ему от проигрыша вреда не будет, – прохладно ответил Иваизуми, снова готовясь к удару. – Вы все переживаете за себя и свои комфортные поездки домой. – Об этом стоит переживать только Матсукаве, – поправил его Ханамаки. – Вам просто хочется щелкнуть по носу всех нас разом, не так ли? – Кто знает? – пожал массивными плечами Иваизуми с деланным равнодушием, и ударил, снова попав шаром в лузу. Парни возмущенно загудели. Куними склонился над столом, глядя исподлобья на Иваизуми. Тот, не обращая внимание на компанию, приготовился ударить в четвертый раз. Биток влетел в шар и тот быстро покатился в угол, но Куними вдруг словно невзначай качнулся, склонившись ниже и прикрыл рукавом лузу. Шар ударился о ткань и отскочил. – Какого черта?! – возмутился Иваизуми, распрямившись рывком и обличительно ткнув в Куними пальцем. – Это неспортивное поведение! И сам замер, чуть обмякнув. Куними пакостно улыбнулся и с деланным удивлением спросил: – Разве? Кто-то что-то заметил? – Я ничего не видел, – пожал плечами Матсукава, прикладываясь к своей кружке и отводя взгляд. – Вы просто промахнулись, Иваизуми-сан, – с пониманием закивал Ханамаки. – С каждым бывает. Иваизуми сжал кий с такой силой, что тот, казалось, мог переломиться. Но говорить офицер ничего не стал. Отошел к своему стулу и грузно на него опустился, принявшись сверлить взглядом Куними. Тот ухмыльнулся. – Ойкава! – позвал Яхаба, с удовольствием поманив того рукой к себе. – Надо отыграться. Иваизуми обходит на два очка. Ойкава, не мешкая, подскочил к столу и взялся за кий. Ладони болели все сильнее, но нетерпение и взволнованность вытесняли боль. Ойкава внимательно осмотрел шары, выбирая удачный, после чего занял позицию для удара. – Недурно, – похвалил его Яхаба. – Шар простой, бей сильно и прямо. Я помогу. И он положил на плечи Ойкавы руки, корректируя положение. Ойкава прицелился, несколько раз скользнув шафтом вперед-назад по пальцам, выдохнул и ударил. Биток с громким щелчком забил шар в лузу. – Попал, – пораженно прошептал Ойкава, не веря увиденному. Он вскинулся, с восторгом глянув сначала на довольного Яхабу, а потом и на Иваизуми. Тот пристально глядел в ответ, скрестив руки на груди и чуть щурясь. Раздражения в его лице становилось все меньше, а недовольства из-за поступка Куними не было совсем. Он вдруг ухмыльнулся откровенно влюбленному Ойкаве и снова сказал: – Бей. Раз уж везет. – Это не везение, – ответил Ойкава смело. – Просто ваши друзья очень хороши, Ива-чан. Но я не удивлен. Люди не просто так дружат друг с другом. – Хочешь сказать, мы такие же ворчливые, как он? – рассмеялся Куними, приблизившись к Ойкаве мягкой походкой и намереваясь помочь ему со следующей атакой. – Или что он такой же милый и приятный, как все мы? – Может, даже милее и приятнее, – ответил Ойкава. Он снова ударил кием, принимая помощь Куними, и попал. – Собираешься сдобрить Иваизуми-сана комплиментами? Мы пробовали, это не помогло, – Ханамаки заказал еще выпивки, и грозный официант поспешил к ним с заказом. Вокруг соседних столов толпились выпивающие, веселящиеся люди, музыка стала чуть громче, кто-то закурил в углу и запах табака стал сильнее, чем раньше. Бильярдная жила, кипела, разливалась расслабленностью. Находиться здесь было приятно. – Может вы плохо старались. Или выбирали не те слова, – предположил Ойкава и, улыбнувшись офицеру, весело спросил: – Ива-чан, что насчет того, чтобы подсказать, как именно говорить вам комплименты? – Зачем? Это все равно не поможет тебе выиграть, – ответил тот без промедлений. – Так не хотите везти его домой? – спросил Киндаичи. – Так сильно хочу перестать возить домой всех вас, – буркнул Иваизуми, пристально глядя в ответ. Киндаичи стушевался и двинулся к Ойкаве, намереваясь помочь. Он держался гораздо аккуратнее, чем другие парни. Не прижимался, не шутил, но зато шепнул: – У нас на столе удачная ситуация. Бить будем сильно и чуть ниже центра шара. Так после столкновения биток мягко откатится назад. Это называется «удар с оттяжкой». После этого будет удобно провести новую атаку. Ойкава слушал внимательно, силясь сложить действия Киндаичи с его словами. Играть в бильярд было сложно, и все движения явно стоило повторить десятки, а то и сотни раз, чтобы суметь действительно управлять сложной траекторией шара после удара. Но оттого было интересней. Вместе с Киндаичи они прицелились и, не откладывая, ударили. И снова попали. Матсукава и Яхаба принялись аплодировать. Ойкава ощущал распирающее его грудь счастье. Собираясь на встречу, он хотел понравиться новым знакомым. Но он совсем не думал о том, что те могут понравиться ему. Ойкаву заботил только Иваизуми, но сейчас он был действительно рад быть здесь, вместе с этими смешливыми, шумными и искренними людьми. – Это называется удачная серия ударов, – сказал Киндаичи, улыбнувшись. – У нас четыре шара против трех. – Ойкава, иди ко мне, на этот угол, – позвал Матсукава. Вид у него был деловитый и энергичный. Он высматривал удачный шар для удара, и выбрав раскрыл руки словно для объятий. Он был ниже Киндаичи, хотя казалось, что все совсем наоборот. И был, определенно, верен своему слову. Он собирался продолжить дразнить Иваизуми, словно проверяя, будет ли тот недоволен из-за повышенного дружелюбия и внимания к Ойкаве. И все это прекрасно заметили, с охотой поддерживая намеренья Матсукавы. Так что, когда Ойкава вступил в кольцо распахнутых навстречу длинных рук, все начали улюлюкать и шуметь. – Матсун, полегче! Ты же знаешь, как легко в тебя влюбиться! – воскликнул Яхаба, смеясь. – Ойкава, смотри, оглянуться не успеешь, а вы уже будете ехать к нему. – За тобой такое водится? – вскинул брови Ойкава, ничуть не смутившись, и открыто глядя на Матсукаву. Они были близко-близко, стоя лицом к лицу. – Мне стоит волноваться? – Нет повода для беспокойства, – подал голос Иваизуми. – Ни разу не видел, чтобы он смог кого-то увести к себе домой. Ты в безопасности. – Кто знает, может Ойкаве нравятся высокие парни, – ухмыльнулся Матсукава, коснувшись плеч Ойкавы, разворачивая его и подталкивая к столу. – Если хочешь, научу тебя новой позиции. Видел, как Иваизуми кладет свои могучие бедра на борт? Он не прижимался, не лез куда не надо, но при этом был достаточно близко, чтобы это казалось провокационным. Ойкава рассмеялся, чуть оглянувшись, и ответил: – Я не настолько послушный, как может показаться. И не настолько опрометчивый, чтобы пробовать бить из такой позиции, зная, что не справлюсь. Может, есть что-то попроще? – Тогда прямой удар в угол? Проще некуда, – с готовностью отозвался Матсукава. Он поднял глаза на Иваизуми. Тот пристально смотрел в ответ. – Что, боишься, что мы тебя сейчас обыграем? – Буду рад проиграть сильным противникам, – ответил тот сдержанно. – Но что-то не вижу здесь ни одного. Ойкава вздохнул, неторопливо примеряясь для атаки. Его движения становились все осознаннее. Он привыкал, укладывая внутри себя новые ощущения того, как шафт ходит меж пальцев. Как кий ударяет шар. В какое место, с какой силой. И хотя помощь Матсукавы он с благодарностью принял, на этот раз он сам выбирал как бить. Биток ударил в прицельный шар и тот полетел в угол, угодил в край лузы и отскочил, не попав. Ойкава разочарованно выдохнул, но также чувствовал удовольствие оттого, что это был его личный промах. Он сам ударил и сам промазал. А главное, запомнил, что именно пошло не так. – Приятно видеть, что я прав, – не сдержался Иваизуми, криво улыбнувшись и двинувшись к столу. – Не думал, что вы окажетесь таким задиристым, Ива-чан, – ответил Ойкава. – Но даже мне, человеку, что пока не силен в бильярде, видно, что ваша заносчивость небезосновательна. – Не оставляешь попытки подлизаться? – вскинул брови Иваизуми. – Верно. И ваша прямолинейность мне тоже очень нравится. Иваизуми шумно вздохнул и вдруг широко, насмешливо улыбнулся, заявив: – Вместо того, чтобы болтать, лучше бы сосредоточился на партии, иначе я возьму и ее. Хотя, как по мне, у вас нет шанса на победу без жульничества. – Дайте мне пару месяцев, и я обыграю вас без чьей-либо помощи, – храбрясь, заявил Ойкава. – Я потратил годы, чтобы играть так хорошо, – куда серьезнее, чем прежде, сказал Иваизуми и с грохотом загнал шар в лузу. Распрямившись, он снисходительно оглядел светлое лицо Ойкавы. – Я разъебу тебя, как бы ты не готовился. – Название нашего домашнего порно? – слова вылетели изо рта Ойкавы так стремительно, словно только и поджидали момента. Парни завопили, официант принялся злобно орать на них. Люди вокруг начали снова оборачиваться, а Ойкава, утопая в шуме, смотрел в лицо покрасневшего офицера, и улыбался. Тот, словно не веря услышанному, даже рот приоткрыл, а потом внезапно рассмеялся. Ойкава не слышал его смеха – вокруг было слишком шумно. Но он видел, как прыгают массивные плечи, как ходит грудь, как широко улыбается обычно напряженный рот. Иваизуми был красивым, щурясь от смеха. Он все смотрел на Ойкаву, а потом воскликнул: – Это нарушение вето! – Бейте, но я отступать не собираюсь, – совсем расхрабрился Ойкава. Он вдруг понял, что Иваизуми позволяет ему заходить все дальше и дальше, словно оттаивая. – Со мной еще пять парней, жаждущих вас одолеть, Ива-чан. У меня серьезные шансы на победу. – А казался таким осторожным и пугливым поначалу! – без тени недовольства пожурил Ойкаву Ханамаки. – Пригласить тебя было прекрасным решением. Серьезно. Вечер все лучше и лучше! – Но вы и правда пугали! – честно ответил Ойкава. – А теперь я обвыкся и могу сосредоточиться на Ива-чане. Иваизуми громко фыркнул – абсолютно беззлобно – и принялся обхаживать стол, выбирая позицию поудачнее. Расслабленный, даже веселый, в плотно сидящих джинсах, он казался Ойкаве таким привлекательным, что даже пальцы задрожали. – А как же мы? Мы не заслуживаем твоего внимания? – деланно схватился за сердце Яхаба под звук еще одного забитого Иваизуми шара. – Не переживайте, Яхаба-сан, – почти ласково ответил Ойкава. – Вы очень хороши и еще встретите свою любовь. Но это буду не я. Иваизуми коротко хохотнул и забил еще раз. – Слишком занят Ива-чаном? – с явным удовольствием спросил Куними, при этом не отрывая взгляда от действий Иваизуми. Помедлив, он мягко двинулся к столу, потягивая на ходу свое пиво, и спросил у Ойкавы: – Или рассчитываешь, что он займется тобой? – Не болтай лишнего, – отрывисто велел Иваизуми, глянув на Куними исподлобья. Тот вежливо улыбнулся в ответ и поставил локти на борт прямо напротив приготовившегося к удару офицера. Иваизуми нахмурился. Куними улыбнулся шире. Все притихли, прекрасно зная, чего ожидать. – Думаешь, окажешься быстрее меня? – спросил Иваизуми. – Хочешь сыграть в вестерн? – мягко пожал плечами Куними в ответ. – Ну так давай. Посмотрим, что будет первее. Твой шар в лузе, или мой рукав у него на пути. Иваизуми прищурился. Куними присвистнул, а потом игриво подмигнул. Ханамаки и Матсукава тут же забарабанили ладонями по коленям, все ускоряясь и ускоряясь. Иваизуми замер, напряженный, как перед броском. Его широкие плечи разошлись, пальцы побелели, и взгляд – острый, пристальный и сосредоточенный – направлен строго на цель. Куними казался расслабленным, но его запястья словно окаменели, копя напряжение. Мгновение, и Иваизуми с силой ударил по битку и тот стремительно влетел в шар, отправляя тот в лузу. Рука Куними хлестнула плетью, и широкий рукав его свитера сбил шар в сторону. Тот закрутился, ударился о борт и, разумеется, промазал. Иваизуми взвыл, а Куними расплылся в широкой, самодовольной ухмылке. – Самый быстрый стрелок на Диком Западе! – заявил он и отвесил легкий шутливый поклон. – Шесть моих очков, против ваших четырех, – ничуть не расстроенно ответил Иваизуми, отступая от стола. – И вам достается неудобная позиция для атаки. Бейте, облажайтесь и дайте мне уже завершить партию. Куними опасно прищурился, хотя возразить было, похоже, нечего. Он сам подошел к Ойкаве, придвинувшись ближе, и сказал: – Он прав. Удачных шаров для забития нет. Так что сейчас придется просто раскатать собравшиеся в кучу. И может, нам повезет. Ойкава внимательно оглядел положение шаров, притиснувшихся друг к другу в углу стола. Хоть положение незавидное, было приятно осознавать, что он мог это увидеть и понять. – Если хочешь, можешь ударить сам, – добавил Куними. – Просто целься в самую гущу. Это называется подбой. Сильный удар, чтобы переместить шары в более удобное положение. Ойкава кивнул, не отводя взгляда от стола. Он медленно обошел его кругом, выбирая удобное место. Наблюдающие за ним парни расходились в стороны, молча пропуская его. Играть было весело, и уже почти не нервно. К тому же, Иваизуми позволял им жульничать! Так что казалось, что шансы на победу действительно есть. Может, офицер и правда повезет его сегодня домой? Ойкава, воодушевленный, замер, склонился над столом, уложил шафт промеж пальцев и выдохнул, замедляясь. Впервые ему никто не помогал, никто не давал подсказки. И хотя удар заранее обречен на провал, ощущения были все равно замечательными. Ойкава примерился и с силой ударил по битку. Тот влетел в скопление шаров, разбив их, заставляя раскатываться в стороны, биться о борта, сталкиваться друг с другом. И неожиданно один из них упал в лузу. – Ты забил случайный шар! – обрадовались парни. – Вот так повезло! – Это же считается? – неуверенно уточнил Ойкава, обернувшись к Куними. Тот приятно улыбнулся и сказал: – Да, считается. И хотя для хороших игроков, случайный шар обидный, в твоем случае это радостное везенье. Теперь много удачных позиций для атак. Выбирай любую, я буду рядом. Ойкава закусил губы, смешно их поджав. Ему везет. Это же просто замечательно! И после этого ему повезло еще раз. И еще. И неожиданно, остался всего один шаг до взятия партии. На помощь вышел Ханамаки. Он вытер руки об джинсы, стряхивая крошки от закусок, выпил пива и с тщательностью выбрал место для следующей атаки. Иваизуми наблюдал за ним, не отводя взгляда и держась от стола на почтительном расстоянии. В отличие от друзей, он не жульничал, но раздосадованным не выглядел. Похоже, происходящее его немало забавляло, так что он едва приметно улыбался, а когда его взгляд столкнулся со взглядом Ойкавы, улыбка офицера стала чуть шире. Ойкава подавил судорожный вздох. В животе все скрутилось, сжалось, адреналин с новой силой охватил тело. Потребовалось немало усилий, чтобы улыбнуться в ответ, и Ойкава был уверен, что выглядел по-идиотски, но ничего не мог с собой поделать. Он никак не мог справиться с эйфорией оттого, что Иваизуми смотрит на него и улыбается! Так что он неловко качнул кием, сжатым в руках, отвернулся и налетел на Ханамаки. Все тихо зафыркали от сдерживаемого смеха. Ойкава покраснел до корней волос и, пряча глаза, засуетился, готовясь ударить. Но вспомнил, что если сейчас попадет, то возьмет партию. Ойкава собрался. Ханамаки придвинулся к нему, все еще посмеиваясь. – Если сейчас попадешь, с меня пицца, – сказал он негромко. – Тебе не нужно ничего мне обещать, – выдохнул Ойкава, сосредотачиваясь, скользя шафтом по пальцам, целясь. – Я и так тебе безмерно обязан. – Твое присутствие так скрасило вечер, что мы уже в расчете, – Ханамаки все же рассмеялся, поправил локти Ойкавы, чуть сместил кий и уверено сказал: – Бей мягко. Ты попадешь. И Ойкава ударил. Биток неспешно прокатился вперед и так же тихо забил шар в лузу, взяв первую партию. Парни весело загалдели и принялись поздравлять Ойкаву и друг друга. Иваизуми беззлобно покривился и сам начал доставать забитые шары. Он искоса посмотрел на все еще розового от неловкости и удовольствия Ойкаву, что принялся ему помогать, и сказал: – Держишься хорошо. – Исключительно благодаря поддержке ваших друзей, – ответил Ойкава, двигаясь скованно и нервно. Он смотрел то на руки Иваизуми, то на его сдержанное лицо. Теперь офицер не выглядел грозно, как в самом начале вечера. Теплый свет ламп разливался желтым по широким плечам Иваизуми, по жестким волосам. Темные глаза офицера смотрели пристально, заставляя Ойкаву становиться все более деревянным в движениях. – Им нравятся шумные и бестолковые люди, – ухмыльнулся Иваизуми, ловко выровнял шары треугольником и отступил. – Но также им нравитесь и вы, – уязвленно ответил Ойкава. – Получается, вы тоже бестолковый? Брови Иваизуми взлетели. Он громко цыкнул, удобно перехватил кий и заявил: – Вторая партия. Моя очередь начинать. И он, не откладывая, еще до того, как его активные друзья успели отвлечься от еды и вернуться к столу, с силой вбил биток в пирамиду, широко раскатывая шары и с ходу забивая один из них в лузу. – Раз, – коротко и четко сказал Иваизуми, не распрямляясь, и ударил снова, буквально вколотив шар в лузу. – Два. – Эй! – ужаснулся Яхаба, бросившись к столу вместе с друзьями. Иваизуми даже не взглянул на них, примерился и снова атаковал. И прицельный шар, и биток – оба исчезли со стола. – Три и четыре, – отчеканил Иваизуми. Ойкава глазам поверить не мог. Он видел много матчей за эти два дня, пока изучал правила бильярда, и так хорошо играли парни, пришедшие за чемпионским титулом. Насколько же долго Иваизуми играл, чтобы быть настолько сильным? – Неужели проигрыш в первой партии тебя так оскорбил? – задиристо спросил Матсукава, силясь хоть немного сбить Иваизуми. – Теперь решил не поддаваться и поиметь сегодня каждого из нас? Ты ведь окончательно зазнаешься! – Я никогда не поддаюсь, – ответил Иваизуми не глядя, и с грохотом забил пятый шар. – Я не зазнался, – продолжил он и с силой отправил шестой шар в лузу. – И я не буду никого сегодня иметь, – отчеканил он, взяв седьмое очко. Куними заторопился, явно намереваясь снова вмешаться, но Иваизуми бросил на него яростный взгляд и ударил по битку с такой силой, что тот, казалось, телепортировался на другой конец стола и забил восьмой, победный шар, взяв партию. Ойкава не мог и слова сказать. Он смотрел, не в силах поверить в произошедшее. Не прошло и двух минут! Никто не поздравлял Иваизуми. Парни смотрели на него кисло, кривясь и ворча, пока офицер с явным самодовольством снова выравнивал пирамиду. Он чуть отошел в сторону, пристально оглядев унылые лица друзей, и сказал: – Не огорчайтесь. У вас есть еще шанс на победу. Хотя, судя по тому, насколько остолбенел Ойкава, он может уже и не оправиться. Ойкава возмущенно раздул щеки, перехватил кий, и пальцем ткнул в сторону насмешливого Иваизуми, заявив: – Я уже привык к вашему грубиянству, привыкну и к крутости. Не стоит сбрасывать меня со счетов. У нас сейчас равные шансы на победу, и я не собираюсь так просто прощаться с возможностью быть отвезенным вами домой. Иваизуми совсем повеселел и рассмеялся, а потом сказал краснеющему Ойкаве: – Нахальства тебе не занимать. – Это целеустремленность, – не дрогнул Ойкава. Он склонился над столом, принимая помощь подоспевшего Киндаичи, и ударил, успешно взяв первый шар. – Как вы могли уже заметить, я не отступаю. Так что вам стоит уже начать приглядываться ко мне получше, и позволить мне с вами подружиться. Ойкава снова ударил, на этот раз с поддержкой Яхабы, и требовательно сказал, поглядывая на хмурящегося Иваизуми: – Но для этого вам придется немного рассказать о себе. Может, позволите мне узнать, что вам нравится, Ива-чан? – Почему ты не спрашиваешь, что нравится мне? – вмешался Матсукава. – Наша дружба тоже должна окрепнуть. – Я бьюсь за нас обоих, Матсукава-сан, – отбрил Ойкава не глядя. – Чтобы и тебя, и меня сегодня отвез домой Ива-чан. Так что не мешайся. – Вот черт! – восхитился Матсукава, чуть смущенный, пока остальные парни начали над ним потешаться. – Я так и знал, что не пройдет много времени, прежде чем ты покажешь зубы. Ойкава ухмыльнулся и сам позвал Матсукаву для удара. И промазал. Иваизуми сразу же направился к столу под недовольные вздохи компании, примерился и взял свой первый шар в партии, после чего словно нехотя сказал: – Мне нравятся люди с характером. – Я с характером, – незамедлительно ответил Ойкава, приходя в трепет оттого, что Иваизуми все же позволил себе вступить с ним в этот разговор. – Я люблю обособленность, – продолжил Иваизуми, забив второй шар. – Ложь, – в один голос обличили офицера Куними и Ханамаки. – Ива-чан! Ну зачем вы так? Я ведь вам верю, – всплеснул руками Ойкава. Иваизуми вздохнул и вколотил третий шар. – Вы же офицер полиции. И мне так это нравилось. – Ойкава, да ты флиртуешь! – не сдержался Яхаба. – Признай, это из-за задницы Иваизуми в джинсах. Иваизуми что-то раздраженно проворчал и взял четвертый шар. – Задница хороша, – смело ответил Ойкава. – Но меня больше привлекают руки и сильная спина. Люблю, когда меня могут поднять в воздух. Иваизуми от неожиданности вскинулся и промахнулся. Парни снова загалдели, подбадривая храброго, но стыдливого Ойкаву, пока Иваизуми, явно шокированный, отсел на барный стул. – Ах ты бесстыжий! – хвалил Ханамаки, хлопнув Ойкаву по спине. – Я просто плачу честностью за честность, – ответил тот и, нервно вздохнув, добавил: – К тому же всем вам и так понятно, что Ива-чан мне очень нравится. – Хвалишься честностью, но сам соврал о том, что умеешь играть в бильярд, – сдержанно сказал Иваизуми, все же уличив Ойкаву во лжи. Тот гордо вздернул подбородок, укладывая кий в пальцах. – И поэтому потратил шесть часов на просмотр обучающих видео, чтению статей и тренировки со шваброй, – ответил Ойкава заносчиво, после чего принял помощь Яхабы и забил свой третий шар. – Может я и схитрил поначалу, но это лишь из-за вашей отстраненности. Вы неохотно открываетесь, и я уважаю это, и не собираюсь напирать. Но скрывать свои намеренья тоже не стану. – Что же, будешь за ним ухаживать? – спросил Куними с удовольствием. – Я уже это делаю, – не стал скрывать Ойкава. Он сосредоточился на игре, невыносимо желая победить. Парни помогали ему с еще большем рвением, чем прежде, и они дошли до седьмого шара, прежде чем промахнулись, и к столу вышел Иваизуми. Он был собран, молчалив, и быстро взял еще три очка, оказавшись в шаге от победы. Все стихли. Иваизуми примерился, целясь в сложный шар, и взглянул исподлобья на застывшего напротив Ойкаву. Тот смотрел в ответ с явным сожалением, поджимая губы и стискивая в руках кий. Высокий, встрепанный, с разваливающейся на груди чуть смятой рубашке. Он ничего не говорил, с достоинством сдерживая волнение. Иваизуми, помедлив, опустил взгляд на биток и ударил. Шар чуть криво влетел в край лузы и отскочил, не попав. Все стихли, а у Ойкавы рот приоткрылся от удивления. Он нервно вздохнул и почти прошептал: – Поверить не могу, вы не забили. Неужели мы вас так вымотали? – Ты слишком много сегодня болтал, – досадливо ответил Иваизуми, уступая место. – Чувствую себя выжатым. Но это всего лишь ошибка. Если сейчас не возьмешь партию с одного удара, второго шанса уже не будет. Ойкава весь подобрался, силясь справиться с волнением. Ответственность навалилась на него, сковывая, и он с трудом смог выбрать шар для удара. На помощь пришел Куними, мягко поддерживая за локти, направляя, замедляя. – Хорошее положение для победы, – сказал он негромко, и его голос ясно разнесся над столом. Компания молчала, наблюдая с жадным нетерпением. – Расслабься. Твои навыки намного лучше, чем в начале игры. Это, конечно, матчбол, но он ничем не отличается от тех, что были прежде. Ойкава выдохнул, успокаиваясь. Он сосредоточился, как никогда ясно видя биток перед собой, ощущая скользкий шафт и жесткое сукно под пальцами. Мгновение, и Ойкава ударил. Биток мягко столкнулся с прицельным шаром, тот тихо прокатился по столу и провалился в лузу. Парни завопили, вскакивая с мест, размахивая руками и хлопая Ойкаву по плечам. Тот принимал поздравления, не отводя взгляда от темного провала лузы, не в силах поверить, что все удалось. Он быстро взглянул на Иваизуми. Тот небрежно допил свою газировку, пожал плечами и отвернулся. –Ну что, Иваизуми, будешь нашим прекрасным терпеливым трезвым водителем и дальше! – торжествовал Матсукава. – Шикарно. И главное, ты проиграл всем нам! Мы хороши. – Вы мухлевали, – бросил небрежно Иваизуми, направляясь к жалким остаткам закусок. – И даже так едва смогли тебя одолеть, – заметил Куними. – Ты не должен быть расстроен. – Я и не расстроен. Почти полночь, собирайтесь и расплачивайтесь. – Но ты проиграл! – возмутился Яхаба. – Плати за пиво ты! – Да вы совсем оборзели! – взвился офицер. – Мы обговорили особые условия, так что никакого пива. – Ойкава, приходи на следующей неделе. Обыграем жадного офицера еще раз! Компания шумела, смеясь, болтая, поздравляя друг друга и торопливо разбирая остатки еды. Парни не отпускали Ойкаву, нахваливая его и наперебой комментируя все удары, что тот сделал. Куними мягко, незаметно отступил и направился к Иваизуми. Тот встретил его вялой усмешкой. – Что, пришел насладиться моим проигрышем? – спросил он беззлобно. – Ты не проиграл, ты отдал победу нарочно, мы все это видели, – ответил Куними. – Хотя Ойкава, кажется, не понял этого. Он тебе так нравится? – Какая разница, – буркнул Иваизуми. – Это все равно бессмысленно. Ты сам прекрасно знаешь. – У нас с тобой не было ничего бессмысленно, – строго одернул офицера Куними. – Не говори так. Просто у меня не получилось. – Как и у тех, кто был до тебя, – вздохнул Иваизуми и искоса взглянул на Ойкаву. Тот стоял вполоборота и оживленно болтал с Киндаичи и Матсукавой. Иваизуми оглядел профиль Ойкавы, его улыбчивые губы и подскакивающие от смеха волосы. – Еще один человек, что уйдет, извиняясь. – И что, намерен быть до старости один? Жизнь, полная сожалений и мастурбации. – Название моего порно, – ухмыльнулся Иваизуми и, помедлив, украдкой поцеловал Куними в висок. Тот, прикрыв глаза, добавил: – Ойкава кажется куда как целеустремленнее чем я, или кто-либо другой. И он смелый. Посмелее меня. И тебя тоже. Иваизуми пожал плечами и поторопил парней, чтобы те расплатились и наконец вышли из бильярдной. Их всех еще было нужно развезти по домам. И Ойкаву тоже.