Грань отчаяния

      Юнги смотрит Намджуну в глаза и хмурится:       — Отойди, нам нужно поговорить.       Ким упорно стоит на входе, не пуская продюсера и единственного человека, в котором сейчас нуждается Хана в её квартиру. Девушка уже пару часов сидит в своей комнате. Намджун догадывается, что она сунула наушники в уши и пытается затеряться в собственной музыке, может быть, ищет в ней утешения.       — Слушай, я не знаю, что она увидела и это может…       — Это убило меня, чёртов предатель, — голос Ен звучит хрипло, видимо, в своей комнате девушка плакала. Намджун чувствует, как вдоль позвоночника бегут мурашки. Юнги прикрывает глаза — он должен добиться от неё разговора, тогда он сможет доказать, что не виноват.       — Ты убил меня. Ясно тебе? — голос девушки дрожит, каждое слово она говорит, делая после него паузу. Внутри сердце сжимается с такой силой, что дыхание перехватывает. Это просто невыносимо. Увидеть, как Мин Юнги целует её сестру. Сестру, которая обвинила Ен в слишком многих грехах, так и не признав, что вина лежала на них обеих.       — Я не хочу тебя никогда больше видеть, слышать, знать, что ты есть на этом свете. Я так любила тебя, предатель. Находила в тебе вдохновение. За эти годы на сцене я никогда ни для кого не пела, кроме тебя. Каждый чертов раз перед сотней, тысячей зрителей… — Ен делает паузу, потому что на глаза наворачиваются слезы. Эмоции с каждым сказанным словом рвутся наружу, Намджун чувствует это, хоть и не видит девчонки.       — Ты стал для меня всем — моим смыслом жизни. Я не ждала от тебя ни единого подвоха… И ошиблась. Страшно ошиблась.       Юнги не перебивает. Он слишком хорошо знает Ен. Каждое её слово убивает в нём желание жить и двигаться вперёд. Этот мужчина ведь много лет работал только для Ханы — той маски, что скрывала от всего мира хрупкую ранимую девочку, потерявшую родителей, сестру и саму себя. Она находила все это в нем — в Мин Юнги, а теперь…       — Ен, я клянусь тебе… — голос Юнги наполнен такой болью, что Намджун в какой-то момент даже порывается позволить этим двоим встретиться взглядами, но в последний момент сдерживается. Он не должен решать это сам. Должна решать только Ен.       — Уходи, предатель. Просто уходи и позволь мне пережить эту боль, собрать себя по чёртовым кускам, каждый из которых нуждается сейчас в твоей поддержке больше, чем в чём-либо. Уходи.       Намджун делает несколько шагов вперёд и Юнги неожиданно поддаётся. Выходит из квартиры, даже сам прикрывает за собой дверь. Он ни секунды не задерживается и в коридоре, сбегая от всех, особенно от человека повторяющего, что он предатель.       Ен прикрывает глаза, медленно оседая на пол. Она упирается ладонями в пол, сжимая пальцы. Ей так больно, её сердце словно действительно сейчас разрывается на части. Слеза за слезой, медленно по щекам. Девушка больше не может сдерживаться, но слышит шаги Намджуна в свою сторону и кричит из последних сил:       — Не смей подходить!       — Ен…       — Заткнись и стой у двери.       Ким делает несколько шагов в сторону двери и замирает, наблюдая за тем, как Ен медленно поднимается с пола. Поворачивается в сторону окна и резко начинает кричать. Её голос звучит слишком громко, от него Намджуну становится не по себе. Это словно дикого зверя ранили. Девушка кричит несколько минут, пока голос не хрипнет. А после медленно прикрывает мокрые от слёз глаза, замирая так на пару минут.       — Ненавижу этот мир. Просто ненавижу его…       Ен подходит к столику в гостиной, хватает с него книгу, швыряя в сторону, за ней любимую кружку Юнги, а потом и сам стол откидывает по мере своих сил в сторону. Через мгновение все предметы, расставленные по полочкам, подушки с диванов — всё летит в стороны, разбивается и ломается. Девушка срывает всю злость, что собралась в её душе за эти пару часов, всю обиду и беспомощность вымещает на предметах вокруг, больше не сдерживая своих эмоций.       Намджун смотрит со стороны, как хрупкая, такая нежная и нуждающаяся в защите девчонка больше не принимает ни от кого помощи, она сдаётся на его глазах, но ему нельзя ей помочь. Никто не примет помощи от человека, которому никогда не доверял.

***

      Юнги напивается в своей квартире. Он пьет долго, методично накачивая себя спиртным, чтобы не чувствовать ничего, но словно нарочно все эмоции внутри становятся с каждым глотком всё ярче и острее. В какой-то момент приходит осознание того, что Ен никогда не простит его за то, что он не делал. И оно словно игла заставляет сердце болезненно сжаться. Неужели всё? Ни единого шанса на то, что он снова сможет обнять эту девчонку? Сможет утешить её, поиграть для неё на рояле. Это все?       Мин укладывается на диван в гостиной, долго смотрит в потолок, гадая, что будет завтра. Будет ли это завтра? А может, всё? Смысла в музыке без Ен просто нет. Это ведь…       «Не знаю, как тебе сказать, малыш, что ты…» — Мин несколько раз смотрит на экран своего айфона, но буквы расплываются, а слова выветриваются из головы. Он не может сказать о том, что чувствует. Не имеет права на признание, на прощение… Ни. На. Что.       — К чёрту …       Мужчина бросает телефон в сторону и прикрывает глаза. Мир кружится, вращается, но перед глазами всё ещё образ девчонки. Той самой, что смогла спустя много лет вытащить его на сцену, заставила верить в любовь…

***

      Намджун входит в кабинет Хены. Женщина как раз перебирает какие-то документы. На настенных часах полдень. Госпожа Квон с умным видом читает какой-то очередной контракт, чиркает что-то в нём, когда Ким резко хватает её за руку и заставляет подняться из рабочего кресла. Женщина теряется, смотрит непонимающе в его глаза, а после чувствует удар спиной о стену. Рука охранника уже сжимает её шею.       — Какого чёрта ты сделала? — Ким смотрит в её глаза с такой ненавистью, что Хена невольно усмехается: ещё один оюкупился на невинные глазки её младшей сестры.       — Отпусти меня, иначе я вызову охрану и тебе помогут покинуть мой кабинет, — голос чуть дрожит, но это скорее от неожиданности происходящего, чем от страха. Намджун в этом уверен.       — Это мы ещё посмотрим. Какого хрена ты натворила, идиотка? Я не боюсь увольнения или репутации, которую ты там мне можешь создать, но девчонку тебе в обиду больше не дам.       Хена хмыкает, упираясь руками в грудь Намджуна, стараясь хоть немного отодвинуть его от себя, но тот словно скала, даже не дрогнул от чужих усилий.       — Я не обязана перед тобой отчитываться. Тоже влюбился в малышку, которая так трепетно относится к своему продюсеру? На его место захотел?       Намджун всё же чуть отстраняется, но чтобы слегка ударить женщину по щеке:       — Очнись, дура ревнивая, она твоя сестра! Ты хоть знаешь, до чего её довела?       — Мне всё равно. Почему никто не спрашивает, до чего она довела меня?       — И до чего же?..       Хена выдыхает тяжело, только сейчас показывая свое настоящее состояние. Её грудь начинает резко тяжело вздыматься, а в глазах появляется осознание происходящего:       — Отпусти и поговорим нормально.       — Уверена?       — Да. Только водки налей мне.