Отступники.

нахождение дневника сподвигнуло Юму задержаться. планы на возвращение в порт были отложены до рассвета, поэтому они благополучно обустроились на базе. Накакиту не волновало ничего, кроме загадочных записей, оставленных, наверняка, погибшим товарищем Фумы. Ли Нгок. казалось бы, совершенно непримечательный мужчина лет тридцати двух. учёный, изучающий вирус ещё с самого начала эпидемии. Юма, за счёт возраста, не мог наладить контакт с Нгоком, как сделал это Фума, да и Накакита не совсем к нему тянулся. он всегда казался ему отстранённым и слишком погружённым в исследование. возможно, даже одержимым. сейчас дневник находился в руках Накакиты, и неизвестно, что могут хранить эти странички. на изучение уйдёт намного больше времени, чем показалось Юме на первый взгляд. каждая страница, кроме последних десяти, была исписанна. каждая строчка. каждая клеточка. текст, незамысловатые рисунки и чертежи. единственное, что мешало – диалект, который Юме неизвестен. загвоздка была настолько незначительной и маленькой, что её можно было даже не брать в расчёт. но оказалось, что Накакита зря не воспринял её всерьёз, потому что масштаб проблемы был достаточно велик – пхеньянский диалект Юма не изучал. а вот Ли Нгок как раз был севернокорейским учёным. Накаките всё ещё не было известно, каким образом он попал на безопасную зону, потому что всё осознанное время, проведённое в Корее, Юма знал, что с Северной Кореей у них достаточно натянутые отношения. а тут она выступает в положительную сторону и слишком подозрительно одалживает Южной Корее группу хороших учёных для исследования вируса непосредственно в Сеуле. по меркам Юмы – это совершенно не выгодно. он не слышал о Северной Корее абсолютно ничего со дня начала эпидемии, так что даже представить не мог, что происходит на тех территориях. остальной отряд, похоже, просто делал обход, изучая внутренности огромной базы. Юму никто не трогал всё то время, пока он работал. даже Маки, который, казалось бы, абсолютно отказывался отходить от Накакиты, предпочёл прогуляться с Кеем и остальными, нежели торчать здесь и пялиться на иероглифы в потрёпанном дневнике. Юма привык копаться с бумажками. в какой-то степени, это часть его работы, поэтому ему ничего не стоило попыхтеть над ними ещё. тем более, когда он специалист. но с диалектом он промахнулся конкретно, и теперь эти записи, казалось бы, не имели никакого веса, потому что Юма попросту не знал, как их можно расшифровать. за время изучения и одиночества, которое он провёл в неизвестной комнате, похожей на лабораторию, – которая здесь была, вероятно, не последняя, – он заметил несколько странностей, которые сыграли ему на руку. первая: электричество. он, изучая дневник, спокойно пользовался настольной лампой, и та светила очень даже хорошо, долго и практически без перебоев. возможно, здесь где-то находятся генераторы, подающие по всему зданию электричество, но Юме, честно, пока что не было интереса их искать. второй странностью было то, что некоторые склянки, которые сохранились после погрома, были подписаны. и, вероятно, диалект совпадал с тем, что был в дневнике. в сознание начали прокрадываться догадки, которые Юме, если честно, не совсем нравились. но сейчас на базе, кроме них, ни души, значит бояться им было нечего. по крайней мере Накаките. завершив безрезультатное изучение дневника, он закрыл его и пихнул в кармашек на груди, выключая настольную лампу. до рассвета, кажется, оставалось ещё часика два, которые им нужно провести здесь, а Юме сильно хотелось спать. но, по логике, здесь должны быть комнаты. никто бы, наверно, не стал специально, как на работу, каждый день приезжать на эту базу. в конце концов на улице всё ещё апокалипсис, а значит передвигаться по улице было бы проблематично. по крайней мере, на постоянной основе, а их отряд передвигается дай бог раз в месяц. им не страшно. Накакита выходит из лаборатории и наблюдает на стене переключатель. он хмыкает и без раздумий жмёт на него, а после жмурится, когда по определённому участку хола включается яркий белый свет. да, сомнений в электричестве здесь не оставалось. хоть эта база и была безупречной, защищённой и практичной, Юме всё равно хотелось вернуться. он не доверял этому месту так, как успел довериться судну. там он ощущал себя по большей мере безопаснее, чем тут, учитывая то, что вероятно, им придётся досконально изучить все этажи, все углы и все комнаты, потому что Юма не хочет случайно зайти не туда и увидеть разлагающийся труп, а он точно его увидит, в этом сомнений у него не было. и Накакита решает найти отряд, а после вместе, с горем пополам, найти комнаты, которые между прочим, выглядели достаточно комфортно, не считая того, что там были крупные куски стекла на полу – это мелочи. их обувь настолько неубиваемая, что стекло казалось слишком незначительной проблемой. как оказалось, спать хотелось только Юме, Таки и Николасу, остальные же, в лице Маки, Кея и Ыйджу, решили оставаться в сознании и прогуляться по зданию ещё раз. Юме было всё равно, как только его голова коснулась подушки, он провалился в сон и ощущал себя настолько хорошо, что, казалось бы, даже конец света не заставит его проснуться.                            

☆☆☆

утром они, собранные и некоторые даже выспавшиеся, решили вернуться. на самом деле, Кей не так уж сильно и хотел. обойдя всё здание вместе с болтливым Маки и чересчур молчаливым Ыйджу, они узнали много нового и нашли даже что-то полезное, но перечить Накаките было невозможно, он как баран упёрся в своё "мы возвращаемся в порт" и хоть убей – не изменится. Юдай на это мог лишь тяжело вздохнуть и закрыть глаза рукой в разочарованном жесте, потому что ругаться с ним тоже бесполезно. Накакита не будет его слушать. да и никого впринципе. взяв Таки под руку, он вместе с остальными направился старым маршрутом. Кей предполагал, что они снова будут идти хрен знает сколько и придут под вечер, упадут все уставшие и проспят сутки, впрочем, как всегда. но они шли, солнце уже начало восходить, хоть и серые тучи давно затянули голубое небо, а они всё шли. и, кажется, Кей свалится, если сделает ещё пару шагов, потому что эта пытка с постоянными мигрированниями его раздражала. но в конце концов, он военный, а не сопля какая-то, поэтому страдал он молча. а вот Маки не молчал. да он в принципе молчал редко. Кею всё ещё было неизвестно, чем именно он болен и болен ли вообще – в последнее время Кога начинает сомневаться в этом. может, они просто погорячились и навешали на него лишних ярлыков, а он оказывается здоров? но проверять Кей, почему-то, всё же не стал, а то вдруг они все… оказались правы. приходилось немного свыкаться с тем, что Маки, рассказывая историю, начинал слишком очевидно выдумывать и додумывать, приукрашивая все свои истории вдвое, а потом ещё вдвое, делая её уже нереалистичной. но Кей слушал, а Таки, кажется, даже понравилось. Юма теперь был похож на Николаса – во-первых, растрёпанный, во-вторых, молчаливый. Кей думал, что они поговорят, но думать, видимо, не его, и он решил просто его не трогать, мало ли что с ним потом будет. они идут долгие часы, а солнце уже давно взошло. но, вроде бы, они добрались туда даже быстрее, чем шли оттуда, потому что Кей по знакомым местам уже мог предположить, сколько примерно им осталось. – а помните машину?– неожиданно и с детским восторгом произносит Маки. – к сожалению, – отстранённо хмыкает Ыйджу, и Кей прыскает со смеху, наблюдая за тем, как меняется лицо Мауса, взависимости от реакции его "целевой аудитории". видимо, рассказ про машину был прерван Бёновским недовольством, потому что Маки тут же сменил тему, больше не поднимая разговора о том корыте, которое когда-то звалось машиной. за разговором Кей осознаёт, что они уже заходят в порт, и уже предвкушает отдых после их нового похода. Таки продолжает держать его за руку, а Маки, как юла, крутится у него практически под ногами, и желание пнуть его растёт в геометрической прогрессии. спустя пять минут они оказываются уже у корабля и поднимаются по мостику к железной дверце. Кей крутит головой, осматриваясь, будто надеясь, что что-то здесь могло изменится. но ничего не произошло. вся компания толпой останавливается, и первым, отворяя железную дверь, заходит Юма. следом за ним, казалось бы, шёл Николас, но Накакита, чересчур нервно, что напрягает Кея, выходит обратно, прикрывая за собой дверцу. – что там? – интересуется Кей, отпуская руку Таки. – стойте здесь, – вздохнул Юма, и его взгляд прошелся по Ыйджу. – Бён, идём, – и он махнул рукой, снова заходя вовнутрь судна. Кей хмурится, и практически хватает Маки за шкирку, когда тот предпринимает попытку юркнуть следом в закрывающуюся дверь. – Кей! – восклицает он недовольно, а Кога резко дёргает его обратно. – стой уже спокойно, – грубо отвечает Юдай, а Маки лишь недовольно складывает руки на груди. они стоят на улице в тишине долгую минуту, но Юдай не выдерживает: его теперь тоже распирает от интереса. – почему они пошли вдвоём? что там может быть такого, – Кей переминается с ноги на ногу. – да и чем Ыйджу может помочь, – бросает он невзначай, на что тут же реагирует Николас. – много чем, – возражает Ван, и Юдай лишь вздыхает, хмуря брови. – ну да, тебе лучше знать, – откликается Кога. – безусловно, – непринуждённо отвечает ему Николас и отворачивается. Кея такая незаинтересованность в диалоге бесит. – то ты молчишь, то ты огрызаешься, – продолжает давить Кей. – определись уже. Николас вздыхает, оборачивается, складывая руки на груди. Таки, стоящий рядом с Кеем, лишь непринуждённо разглядывает водную гладь неподалёку от них. Кей отвлекается на него, потому что Такаяма отходит от него на достаточное расстояние, а разделяться им сейчас категорически запрещено. – тебе было бы полезно закрыть рот хотя-бы на полчаса, – огрызается Николас. Кей с возмущённым выражением лица обернулся на говорящего, на долю секунды замешкиваясь, в его ли адрес это было. сказать, что такого выпада со стороны Николаса он не ожидал – это не сказать ничего. но и сдерживаться он не планировал, решая ответить. – знаешь что… – и его прерывает мягкое касание до руки, Кей оборачивается, видя Таки, который указывает куда-то за спину, и Коге приходится отвлечься на идущего в их сторону человека. – это ещё что за клоун, – срывается с уст Юдая, и Маки подхватывает, посмеиваясь. Кей совершенно не узнаёт этого человека. но, похоже, он был из порта. на поясе висел чехол для пистолета, а на нём самом была незамысловатая драная кофта грязно-коричневого цвета, демонстрирующая его неухоженность. не то чтобы сам Кей был красавчиком, но он, по крайней мере, умеет пользоваться расчёской, дезодорантом и зашивать дырки на одежде. – вы ещё кто? – спрашивает противный прокуренный голос. мужчина хмурится, а после приоткрывает рот, произнося протяженое "аа", будто наконец осознал, кого видит перед собой,. – так это вы. вы, вшивые шавки, бросили порт, а теперь посмели вернуться в него, да ещё и так нагло на судно залезть? что-то ваш дохуя благородный лидер не спешит нас спасать, хоть обещал. не стыдно? безмозглые уроды! Кей находит это гостеприимство достаточно оригинальным, ведь его ещё никто так не встречал. он даже усмехается от такого приветствия, потому что вероятно дальше слов он не зайдёт, по нему видно, что у него попросту кишка тонка. но слова о благородном лидере заставляют Кея нахмуриться, потому что Юдай точно знает, кого он имеет ввиду. Фума и был благородным лидером, но сейчас его нет. и Кога бы не советовал ковырять им старые раны, иначе это и правда кончится плохо. – а тебе? – резко встревает Маки. Кей удивлённо вскидывает брови и переводит взгляд на парня. кажется, стальные яйца здесь только у него, потому что, казалось бы, ещё молоко на губах не обсохло, а он уже лезет на мужика, который при желании ушатает его с одного раза. но Юдай не встревает, Николас, почему-то, тоже. – а мне-то за что, я не предатель и не бросил порт, – в ответ грубо выплёвывает тот. Кей не может вспомнить ни его имени, ни момента, где бы он мог его встретить. возможно, это один из "псов" Харуа, но вот вопрос… где сам Харуа? – ну молодец, возьми с полки пирожок, – Маки смеётся, а Кей осознаёт всю суть проблемы, когда мужик резко вытаскивает пистолет, направляя дуло на парня. Кога тут же тянется за оружием, вытаскивая его, но, похоже, мужчина не заинтересован ни в ком, кроме Маки, поэтому не видит, чтобы Кей наводил на него прицел из небольшого пистолета, по типу травмата, как был у этого человека. – ну давай, стреляй, чё ты ссышь, – у Маки совершенно отсутствует инстинкт самосохранения, это Кей понял давным давно. мужчина практически краснеет от злости. его ноздри раздуваются, а брови хмурятся так, что Юдай даже проводит параллель с быком, никак иначе. парень улавливает краем глаза, как открывается дверца судна, и оттуда, аккуратными шагами выходит Ыйджу, удерживая Джо, будто тот не способен ходить. Кей хмурится на такую картину, потому что всё ещё не видит Харуа. следом за ними выходит Юма, и Кога понимает, что вмешиваться уже не стоит – по Накаките видно, что он, заметив мужчину, пребывает в лёгком замешательстве, а после хмурится, сразу потянувшись за оружием. Кей и правда не вмешивается, а Николас и подавно, заинтересованный в помощи Бёну. на лице Юмы абсолютно всё написано жирным почерком: тронешь – убью. и Кей в моменте осознает то, что казалось бы, вообще невозможно. Накакита тут же достаёт пистолет, снимая с предохранителя, направляя на "пса." Кей ждёт, как развернётся эта ситуация, продолжая держать мужчину на мушке. – ну что, зассал да? – снова с вызовом говорит Маки. а Кей слегка прыскает со смеху, потому что тот не видит, что за его спиной стоит Накакита, направляя дуло пистолета прямиком на человека, стоящего перед ним. – пистолет под ноги и руки за голову, – звучит приказной тон Юмы, и Маки тут же вздрагивает, поворачивается и, видя Накакиту, улыбается, отходя с дороги. – о, Юма, видел как я его уделал? – Маки улыбается, а Кей лишь вздыхает, продолжая держать аккуратную улыбку. – а теперь нахер отсюда пошёл, – рявкнул Накакита и стрельнул мужику под ноги, заставляя того подпрыгнуть от страха и тут же повиноваться, нервно шагая назад, а после, набирая темп, практически трусцой уходя от компании. но далеко он не ушёл. Юма обращает внимание на Кея, который всё это время держал мужчину на прицеле. Накакита смотрит на него лишь пару секунд, а после отдаёт жест рукой, который Кога принимает сразу. у него нет винтовки. обычный маленький пистолет, предназначенный для боя на небольших расстояниях. как только Юма отдаёт приказ, сразу раздаётся выстрел, и Кей идеально попадает прямо в голову. мужчина тут же падает замертво на деревянный мостик. Таки хмурится и отворачивается. Накакита ощупывает Маки за плечи, осматривая его с ног до головы. – всё нормально? – в полголоса спрашивает он, а тот лишь улыбается, кивая. Кей наконец обращает внимание на Николаса и Ыйджу, что придерживают еле стоящего на ногах Джо. Юдай всё ещё ждал банальных ответов на свои вопросы, где Харуа, что с Джо и какого хрена вообще происходит. – так… ну и? – всё-таки встревает Кей в тишине. Юма переглядывается с Ыйджу, но они молчат. – что случилось? – вновь не выдерживает Кога. и снова молчание. слишком тихо. и Кей начинает напрягаться ещё сильнее. Накакита отходит от Маки и машет Коге отойти с ним, но Юдай, если честно, лучше бы ничего не слышал из того, что Юма так любезно ему поведал. потому что хоть и подробностей оказалось катастрофически мало – сам факт чужой смерти, вероятно, далеко не самой сладкой, заставлял Кея чувствовать тошноту лишь от одного упоминания залитой кровью кухни, костей и, похоже, оставшихся там внутренностей. теперь их вынужденная мера – собраться с мыслями и вернуться на базу. теперь у них только один вариант. теперь порт в прошлом.                           

☆☆☆

шагая позади всей компании, Ыйджу попросту пытается дышать. его руки трясутся, а сердце колотится с такой силой, будто оно вот-вот должно остановиться. по спине проскальзывает холодный пот, а дышать он старается как можно ровнее, но даже обычный вздох получается дрожащим. неожиданно на плечо ложится рука. все картинки, крутящиеся перед его глазами, тут же пропадают. сменяются гравийной дорогой, по которой они следовали обратно. Ыйджу поднимает взгляд, видя Николаса. в его глазах стоит немой вопрос, потому что по Бёну можно было прочитать его состояние полностью. Николас не знает, какой ад Ыйджу видел на той кухне. и Николас не знает, что пережил Бён на самом деле. – там всё помещение в крови, – начинает шёпотом он. – пол, стол, стены... и куски мяса, оторванные, беспорядочно раскиданные, будто животным. и окровавленные кости. его убили и разорвали на куски, но остальные, по всей видимости, пошли в употребление, – его тошнило лишь от одной фразы о крови и мясе. где-то он это уже видел. и прекрасно помнил где, поэтому чувствовал себя точно так же, как и в тот день – с того дня он считал себя убийцей и, встретившись с кровью вновь, понял, насколько он перед нею слаб. Николас ничего не отвечает, лишь смотрит так внимательно, будто Ыйджу должен продолжить говорить. – убей меня, – вновь откликается он. – пожалуйста, я не хочу жить. Ван вздыхает. – не сейчас, – возражает он, несмотря на чужие просьбы. Ыйджу ничего не отвечает, убирая руки в карманы. присутствовало ощущение, будто Николас не решится на это никогда. это, в какой-то мере, расстраивало. но наверняка Бёну стоит узнать причину, прежде чем осуждать Николаса за какие-то поступки.                          

☆☆☆

иногда Юме кажется, что они ходят по кругу. либо на них какая-то порча. потому что дважды вернувшись в порт, они встретили там неизбежную смерть. и Накакита больше не хочет повторять ошибок, больше не хочет, чтобы кто-то умирал. они окружают его на протяжении долгого времени и, может, он не со всеми близок, не всех настолько сильно ценит – но каждая смерть потрясает его сильнее прошлой. и смерть Харуа, такая животная, пробудила в Юме столько эмоций, что, казалось, он никогда не забудет то количество крови, которое увидел. он не был на кухне полностью – туда пошел Ыйджу. целью Накакиты было вытащить Джо из каюты, что было проблематично из-за двух моментов: Асакура практически ударил его, но промахнулся и совершенно отказывался куда-то идти, разговаривать и находиться в сознании. Накаките пришлось побороться, чтобы поднять его и вывести, благодаря Бёну. а сейчас, будучи на базе, Джо будет спать исключительно в присутствии Юмы, иначе, в чём Накакита уверен, этот идиот тоже попытается вскрыться. стекла было предостаточно, чтобы сделать это. но Юма, уложив Джо спать в одну из двухместных комнат, сел на соседнюю кровать. Николас и Ыйджу оказались достаточными интровертами и единоличниками, чтобы попросту забрать матрас из одной комнаты и уйти на верхние этажи. Юма мог понять их стремление к одиночеству, но матрас можно было и не брать. ну или хотя бы не так нагло. теперь их компания разбрелась по нескольким этажам. Юма работал в лаборатории на втором, потом на третьем у них были спальные места, а Николас и Ыйджу ушли непонятно куда, но вероятно куда-то повыше. Кей и Таки, в своей обычной среде проводили время вместе, а Джо не проронил ни слова за всё время, которое он пробыл рядом с Юмой. за то время, которое они в принципе провели вместе с Асакурой. казалось, теперь он будет даже молчаливее, чем Николас, и это напрягало Накакиту – ему нравился спокойный голос Джо. от него клонило в сон. но теперь он молчит. Юме придется смириться. как и им всем. просто не стоило забывать, в каком мире они живут. касаясь головой подушки, Накакита вновь думает о том, что ему делать с дневником, потому что сдаваться сейчас он не намерен, особенно когда победа так близко. у него есть всё, даже нужная кровь, просто осталось понять, как с ней работать.