Твой дьявол-спаситель.

«Жизнь похожа на лабиринт, и иногда мы теряем себя.

Но именно в заблуждении мы можем найти новый путь.»

Наши дни.

Риндо.

      Равномерный стук настенных часов вводил в какой-то особенный транс. Время стало тянуться медленнее, словно капающая с крана вода. Закинув голову на спинку дивана, я вдыхал никотин, затяжка за затяжкой, выдыхая дым в потолок. Тёмная атмосфера в помещении, от задёрнутых штор позволяла расслабиться, хотя бы ненадолго отвлечься от всего происходящего вокруг меня дерьма, к которому я так привык. Ежедневные разъезды по командованию Майки, встречи, переговоры, документация, убить кого-то, снова документация, снова и снова, опять свернуть кому-то шею. Звук ломающихся костей, их треск, звуки выстрелов, бульканья крови из ран, звуки вонзающегося в плоть ножа, тануки или излюбленной катаны Санзу, крики, плачь, мольбы, рыдания, захлёбывание в соплях, слезах и слюнях. Человек способен адаптироваться ко всему довольно быстро, будь то бедность, проблемы, война, ужасный образ жизни. Первое время, я испытывал страх, нервозность, отвращение, потому что не смотря на деятельность раньше — я никого не убивал. Калечил, но не убивал. Сейчас же, не дрогнув мускулом, я могу убить кого угодно, будь то мужчина, старик, женщина, бабушка, ребёнок — абсолютно на важно, если это является моим заказом. Почувствовав горечь табака, я поморщился и услышал короткий писк, раздавшийся с ноутбука. Затушив сигарету, я уложил его на колени и разблокировав, сощурился от яркости, которую быстро убавил. Вот она. Я наблюдал за передвижением Мори по карте, перед этим уже посмотрев видео с установленных в ее номере камер. Где бы она не была. В какую бы страну не приехала и где бы не находилась — я следил за ней. Находил лазейки, был рядом даже когда она не подозревала об этом, и оставался бы таким же незаметным, если бы не сорвался недавно… «… — Ты идиот, Риндо, — Майки стряхнул пепел в пепельницу, качнув головой, — Нахуя ты лезешь, нарушая свой собственный план? Я молчал, мне было нечего сказать, потому что голова в буквальном смысле летала кругом от того, что я только что трогал ее, целовал. Я, это я делал. Проводил по ее мягкой коже, касался грудей, губ, еле сдерживаясь — остановился, предупредил, и как идиот додрачивал в машине, испытав такой оргазм, что в глазах потемнело, а стон, наверняка услышал весь район… — Скоро, — Сано поднял на меня тёмные глаза, и из темноты, словно змея, выполз Изана, тихо смеясь и обволакивая плечи мужчины своими ладонями. Я напрягся, — Она будет твоей, только вот — совершишь ошибку и она снова ускользнёт. У твоей принцессы беда с головой. — Ха, — Курокава опустился к шее Майки и глянул на меня исподлобья, — Ханемия тогда постарался… — Его шёпот прошёлся по полутёмному кабинету, словно эхом, — Девица искалечена, и, если бы не мы… Стала бы вполне нормальной, жила бы свою жизнь будучи здоровой, не пила бы эти галлюциногены… — Хватит, — не выдержав, я резко поднялся с кресла, — Скоро это закончится. Майки, — собираясь уходить, я обернулся, — Мой босс — ты. Держи пса подле себя на коротком поводке, когда я заберу ее, понял? Я не предам тебя, но и ты не пользуйся моей верностью в злом умысле. — У нас договор, про который я не забыл, Риндо. Верно, у нас был уговор, закреплённый на нашей крови. Бонтен — весь построен на крови, и первично, пролитой руководителями и главами. Бонтен — словно химера с несколькими головами, где самые крупные — по центру, Майки и Изана. Курокаву как главу воспринимал только Хитто, и понятно почему, остальные воспринимали только Майки. Но и он, действует по нашёптыванию Изаны. Мы знаем, что их связывают далеко непростые отношения, но это — их дело. Мы не лезем. Выполняем свою работу как единый механизм, четко и своевременно, никаких поблажек, имеем всё, что хотели бы когда-то, даже больше, но у каждого из нас, было особое условие для служения ему — прописанное на особом контракте, подкреплённое кровавой печатью. Принцип кланов якудз. У нас есть свой собственный кодекс. Моим условием была она. Она должна полностью принадлежать мне. Думать только обо мне. Видеть только меня. Быть только со мной и, не дай бог, с ее головы упадёт хоть один волосок по вине кого-либо. Майки поклялся защищать ее, как при Тосве, но прислушается ли он, когда она попадёт в поле зрения Изаны, который потерял Поднебесье по ее вине?» Метка двигалась по одной из главных улиц. Я знал что она собирается выйти сегодня, но, не на вечеринку после показов. А ее невозмутимый вид при выходах… Я не мог оторвать взгляда, пока меня не тряхнул Ран и не оповестил об окончании. Зал затих и на экранах, встроенных в наши столики засверкали списки. Мы выбираем номер, за который голосуем и те, кто набирают большинство голосов — остаются. В целом, весь этот показ — продуманная схема. Триада таким образом торгует людьми и выбывшие девушки — идут на продажу. Ава прошла два показа из трёх, и в конце третьего — я заберу ее, имея на это полное право. Отложив ноутбук, я пригнулся, ухватился за стакан и допил виски, как вдруг дверь открылась, впуская свет и негромкую музыку. Я поморщился. — Брат? — Ран был навеселе, в полурасстёгнутой рубашке и взъерошенными волосами, — Че засел тут? Диван прогнулся под его весом и я вздохнул. Кинув на него взгляд, заметил, как он притянул к себе бутылку виски и пригубил прямо с горла. На щеках и губах следы помады, вид взъерошенный. Ну и идиот. — Отдыхаю, — чётко ответил я, отобрав бутылку, — Ты снова по шалавам? — Ха, — вынув сигарету с моей пачки, Ран подкурил ее и выдохнул, смотря на меня, — Нэо неугомонна. — Идиот, — прошипев, я ткнул его в бок. — Ревнуешь? — Брат хохотнул, — Она хорошо ебется. — Ревную своего брата к шлюхе, которая обслуживает весь Бонтен. Ран сделал глубокую затяжку, выдохнул в потолок и кинул взгляд на ноутбук. — Снова следишь за малышкой-инвалидкой? — Отъебись, а, — я толкнул его сильнее, закрыл ноутбук и встал с места, зачесывая челку и взъерошивая ее, — Присматриваю. — Уже шесть лет «просто присматриваешь», — хохотнув, Ран вскинул брови, указывая на меня сигаретой, — Шлюшка Сакураи взорвётся, когда узнает. — Мне поебать, она — мусор, и всегда им была. — Но я заметил, как в глазах Мори промелькнуло разочарование, когда она увидела вас на первой встрече… — Думаешь мне самому было приятно терпеть ее прикосновения? — Я усмехнулся, качнув головой, — Любая другая шлюха будет приятнее. Не понимаю, че ты ее порешь. — Помогает справиться со стрессом. Я знал, что под этим имеет ввиду мой брат. Нэо позволяла калечить себя. Больная сука текла от побоев, порезов, удушений и всякого рода увечий. Когда она попала к Санзу — охуела от жизни, потому что тот едва ли живой ее оставил. Ран еще поступает по-божески. Я снова усмехнулся. — Изыди отсюда, и не лезь ко мне, — я ухватился за бутылку, — Следил бы лучше за своей… Ран тут же помрачнел, приложился губами к сигарете а затем, приложил палец к губам. Он не любил разговаривать о той, за кем пытался ухлестать еще со времён старшей школы. Засранец, ничего не говорил мне о своей интрижке, которая оказалась нихуя не интрижкой — девчонка дождалась его с тюрьмы, оказывается, а он ей всё мозг мурыжил, а когда та свалила, да еще так, что он найти ее по сей день не может, вот уже как пять лет — мучается, хоть и не показывает этого. Я пробовал помочь ему, но она словно просто испарилась. Были мысли насчёт ее смерти, и, он даже поверил в это, пока она в один из дней не мелькнула на его радарах, буквально на несколько секунд. Тогда, она дала понять ему, что жива, и теперь он снова, как ебучий охотник, пытается ее выследить по запаху, чуть ли не в буквальном смысле. Я мог понять его — всё блядство, что он устраивает — таким образом Ран пытается заглушить свою боль. Я пытался это сделать таким же образом, но, стало мерзко от самого себя в один из дней. Я понял, что не смогу предстать перед своей принцессой в виде потасканной шлюхами мрази, и сам же нарушал свое слово когда пил, когда злился, когда понимал, что она тоже может быть с кем-то другим. Пока я не понял, что она до сих пор чиста. Моя малышка до сих пор не знает, что такое секс. Я понял это в тот вечер, когда явился к ней, когда коснулся, поцеловал. Ни одна женщина, уже бывавшая с мужчиной не будет так реагировать на ласки. Но позже, меня посетила мысль о том, что это все может быть из-за галлюциногенов, которые она принимает. Я был против этого изначально, но Изана убедил Майки, что так будет правильнее, мол, подчинение через страх и тут появлюсь я — принц, который спасет её. Главное успеть. Я снова кинул взгляд на брата, покачал головой и прихватив ноутбук, Вышел из вип-комнаты. До ушей донеслась музыка — какой-то фонк. Мне нравилось. Невольно я закачал головой, подходя к лифту и когда спустился на уровень танцпола и бара, понял что играет неплохой трек — Automativo Amar — Ma Ma Ma. Я огляделся. В недавно приобретенном Коко заведении было куча людей, потому что была дана хорошая реклама. Этот засранец любил подобное, любил приходить в свои же заведения и отрываться в них. Каждый заглушал свою собственную боль. Я вышел на парковку, быстро закинул ноутбук в машину и решил вернуться обратно, чтобы выпить. Как только я поднялся на бар, заметил Хаджиме в компании этой девицы, которая вечно крутится возле Авы. Кажется, это ее менеджер? — Риндооо, — пропел Коко, поддаваясь ко мне, — Я думал, ты уже умотал. — Нет, — сев за бар, я заказал виски и снова начал качать головой под уже другой трек — Lastfragment — Miss or Hate You. — Решил остаться, выпить. — Как хорошо, — он расплылся в ехидной улыбке и я понял, девчонка тут не просто так, — А мы вот, разговаривали с… — Ага, — я приложил палец к губам и перехватил рокс, — И? — Она с Мицуей. Не успев сделать глоток, я едва ли не подавился. Какого хуя? Внутри начал бурлить гнев от того, что она решила разгуливать по улицам Чунциня с этим ушлёпком. Да, когда-то мы были в одной банде, с одними интересами, но наши пути давно разошлись. Он двинулся по тому пути, к которому стремился со школы, мы — по своему. То, что его свели с Авой ради ее же спокойствия, не значит, что ему позволено разгуливать с ней. Он может что-то взболтнуть… — Хм, он вроде как не нарушает условия договора… — Коко облокотился на стойку рядом со мной, — Но… — Он не должен находиться рядом с ней в свободное время, — сжав рокс, я осушил его до дна, — Он нарушил договор. — Что же ты будешь делать? — Склонив голову, Хаджиме улыбнулся, — Майки запретил его убивать или калечить. Я поджал губы, вглядываясь в толпу танцующих. Взгляд пал на кучку девушек, сидящих за столом — шлюхи. — Что насчёт Такаши? — Махнув бармену, я показал жестом — бутылку, — Звонил ему? — Ага, — Хаджиме кинул взгляд на девчонку Авы и подмигнул ей, — Он приведет ее сюда. Твоя малышка норовит напиться. — Вот и отлично, — перехватив бутылку, я улыбнулся. Настроение улучшилось. — Доппинг? — Коко протянул зиплок, и я, посмотрев на него, размял шею и вынул таблетку. — Развлекаться — так по полной, — запив колесо виски, я выдохнул и снова посмотрел на Коко. — Не переборщи, а то все усилия будут зря. И, — подкурив, Хаджиме выдохнул дым и закинул голову назад, — Не торопись. Тут осталось всего ничего. Один показ — она твоя. — Знаю, — я расслабился, сев на стул, — У меня уже нервы на пределе. — Развлекись, — Хаджиме хохотнул и притянул к себе пьяную девку, — Быть может, это твоя последняя холостяцкая жизнь? Я улыбнулся. Он сказал так, словно я жениться собрался, хотя, в моих планах было и это — заключить контракт, чтобы официально она являлась моей, и уже точно никуда не делась. Чтобы не смогла. Я долго раздумывал над этим, грезил этой мыслью словно одержимый, и не мог от нее избавиться. Ава Мори — сделала меня одержимым собой, не подозревая об этом. Выйдя с тюрьмы, я редко думал о ней, больше об обретённой свободе, о брате, об устранении проблем со стороны своей поганой семьи, а потом… Когда Ава впервые начала мелькать даже на мелких рекламных билбордах, когда начали появляться первые статьи о ней, я начал невольно просматривать всю информацию. Начал искать ее и не заметил того, как это перешло в какую-то гиперфиксацию. Сначала, я пытался отмахнуться от этого, но потом понял. Я не просто зациклен на ней от того, что она начала мелькать и набирать популярность, я был зациклен на ней еще до тюрьмы, с самого детства на этих ярко-голубых глазах, похожие на две льдины. С самого детства, как только увидел ее, всю свою жизнь. Я был одержим ей. Я был влюблён в неё. Все мои фантазии, все мои мысли всегда возвращались к одной точке — к ней. Я снова оказался в вип-комнате, снова музыка стала тихой, зато стоны какой-то шлюшки, имя которой я даже не знаю, были на полной громкости. Под действием колеса это ощущалось куда громче, чем, наверняка есть на самом деле. — Г-господин, — выгнувшись, она вцепилась в подлокотник дивана и начала поддаваться навстречу. — Заткнись, — мой язык начал заплетаться, но движения были ритмичны, — Закрой рот, не порти настроение. Я обмотал ее длинные тёмные волосы вокруг запястья и оттянул на себя, чтобы сдавить ее стоны. Получилось. В комнате начали раздаваться шлепки тела о тело. Из-за того, что я принял дрянь в очередной раз — член стоял колом, ну, и еще из-за того, что вместо этой бляди я представлял совершенно другую. — Ава, — горячо шепнул я, — Блядь. Я начал вбиваться сильнее, пока дверь в комнату не открылась и в проеме не показалась макушка моего брата. — Рииинни, а, — он хохотнул, — Развлекаешься? Бросай шалаву, тут картина поинтереснее. — Что? — Я остановился, вынув член и попытался ровно вздохнуть, сглатывая, — Ран, если ты меня по хуйне вытягиваешь… — Да нет, — открыв дверь полностью, он впустил свет и облокотился о косяк, — Там твоя куколка такое вытворяет… — Чего? — Нахмурившись, я сначала не понял о чём он. — Мори здесь, — он улыбнулся, — И, кажется, она попробовала коктейль «Очаг». Задрав голову, я прикрыл глаза. Мои мысли настолько завертелись вокруг нее же, что я совершенно забыл о приезде, о котором меня оповестил Коко. — Да блядь… — Откинув девку, я пошатнулся и натянул брюки, на ходу застегивая их, — Где она? — На уровне танцпола. — Господин, куда вы? — Девица приподнялась на руках и я поморщился, разглядев в ней совсем не то, что представлял. — Отъебись. Выйдя с комнаты, я спустился вниз вместе с Раном. Он указал мне на уровень со столиками и хохотнул, когда заметил мой взгляд. Да она ебанулась… Ава стояла на столе, вместе с той девицей, которая ошивалась рядом с Коко и целовалась с ней. А на диванчиках, рассматривая ее, сидели Санзу, Коко и Такеоми. Один только Мицуя сидел и смотрел в пол. — Убью её, — ринулся уже в ту сторону я, но оказался перехвачен братом. — Воу-воу, остановись, когда мы еще увидим такое зрелище? — Вы вообще не должны его видеть, — шикнул я, вырвав руку. Я будто отрезвел, увидев как моя девочка извивается и поддается ласкам какой-то сучки, пусть и близкой ей. Меня выводило из себя то, что Коко допустил чтобы она выпила ебучий Очаг. Он ведь прекрасно знал, что туда добавляют порошок. — Сука. Я ринулся к столикам. Чем ближе я подходил, тем больш зверел, разглядывая силуэт танцующей на столе Авы. Ее платьице задралось, кожа блестела от пота, на лице была блаженная улыбка. Она была под кайфом, а я злился. Я не достоин испытывать эти чувства, потому что сам не лучше, я ведь, буквально пять минут назад трахал какую-то сучку, хоть и в презервативе, потому что с ними по-другому никак. За все эти года, все половые акты с участием меня проходили только с защитой. Я подошел к столу, и услышал свист. — Явился, — Санзу хохотнул и указал на меня пальцем, — Малышка, твой суженный? Ава остановила танец, повернулась сначала к Санзу, потом медленно ко мне. — Ой, Ава… Кто это? — Хихикая, ее подружка продолжала ее обнимать, и тогда, Мори повернулась ко мне. — Ринни… — Слетело с ее губ. Я покрылся мурашками и отрезвел, будто, еще больше, — Мой Ринни. — Слезай, — ухватив ее за руку, я стянул Мори со стола и под улюлюканье парней, притянул к себе, взяв ее лицо в ладони, — Нахуя приехала, дура? — Ммм, — улыбнулась она и повисла на мне, — Ринни, это правда ты? Это не сон? Ее светлые волосы были разбросаны по плечам, спине, а я принялся поправлять платье, которое задралось. Ава начала хихикать, хватаясь за меня и я кинул взгляд на Такаши. — И? Хули ты расселся? Почему не снял её? — Я пытался, — Мицуя выровнялся и так же как и я — нахмурился, — Она начала от меня отбиваться. — Кто дал ей Очаг? Смотря на каждого, я увидел как все пожали плечами. — Брат, она одна на баре осталась буквально на пять минут. — Коко поддался вперед, схватил за руку девку на столе и спустил ее, — Упадёшь, шею сломаешь — Аве будет грустно. — Ой, — икнула та, я закатил глаза и снова перевел взгляд на Мори. Она разглядывала меня своими голубыми, огромными глазищами и молчала. Медленно моргала, мягко улыбалась, не отпускала меня — все так же хваталась за рубашку и у меня в груди защемило. Я не могу, не могу больше сдерживаться и ждать. — Коко, — твёрдо сказал я, продолжая смотреть на неё, — Я увожу ее. — А как же контракт? — Поебать, — я повернулся к нему и сморщился от неприятных чувств, — Я выкупаю её. — Ха, — он откинулся на спинку дивана и кивнул, — Завтра вышлю тебе документы. Ты проиграл, Риндо, не сдержался. Знаешь сколько должен мне? — Сколько должен — отдам. Ты же знаешь, мне похуй. — Ладно-ладно, не кипятись. Я шучу. Схватив Аву за запястье, я потащил ее мимо толпы, обосновавшейся на танцполе. Протолкнувшись, вывел ее к лифту, спустился на парковку и усадив в тачку, неожиданно быстро для самого себя — сел за руль. Опасно конечно, вот в таком состоянии ехать, тем-более с ней, но, разве меня когда-то что-то останавливало? Нет. — Ринни, — лепетала она, откинувшись на спинку сиденья. Платье задралось, оголив слегка загорелые бёдра, от чего я тут же сжал челюсть и поправил ткань. — Сиди смирно, тугоухая. Иначе мне придётся посадить себя на цепь. — О чем ты говоришь, м? — В полудрёме и кайфе, она повернулась ко мне, прищурилась и потянув руку — коснулась лица, — Это правда ты. Я вздохнул и покрылся мурашками от ее шёпота. Метнувшись — пристегнул ее вместе с руками, чтоб наверняка и дал газ, выезжая с парковки. Наш отель находился недалеко, поэтому ехал я около десяти минут по заполненной главной дороге. Припарковавшись, я заметил что стало тихо и повернувшись к Мори, увидел что та спит. Так даже лучше. Сжав руль, я ударил по нему, выплёскивая каплю своего гнева. Пиздец. Я недотерпел. Получу пизды от Майки, но, ладно, похуй. Главное, что теперь она будет только со мной.       Прежде чем уложить эту несносную женщину, я заставил выблевать ее все, что она выпила в клубе и до него, помыл и раздев полностью, уложил. Час я смотрел на то, как она мирно дышит, лежа голой под шёлковым покрывалом. Её грудь медленно поднималась и опускалась, а я боролся с желанием наброситься на нее, трахнуть так, чтобы она встать на утро не смогла и выкрикивала лишь моё имя. Такаши молодец — выполнил свою работу гладко, но если он поселился в её мыслях хотя бы на толику — ему не жить. Сжав кулаки, я вышел с спальни. Сидя в гостиной и попивая минеральную воду, я откинулся на спинку дивана, так же, уже вымытый и мокрый. Не смотря на то, что в номере работали системы охлаждения — я чувствовал себя хорошо. Впервые за столько лет, я чувствовал себя счастливым, понимая, что за стенкой спит та, за которой я следил долгие годы, которую желал всем сердцем и душой. Я прикрыл глаза и, только расслабился, как услышал щелчок электронного замка. Дверь открылась и я услышал голос брата. — Риндоо, — пропел тот, — Ты дома, засранец? — Не ори, — буркнул я, — Разбудишь. Двери закрылись и шаги приблизились ко мне. Ран встал напротив — это я видел сквозь ресницы, и засунул руки в карманы. — Майки зол. — Похуй. — Он ждет тебя с утра, — он сел рядом, — Ты нарушил план. — Я не сдержался и понесу за это наказание, — сделав глоток минералки, я повернулся к брату и улыбнулся, — Но мне так поебать, Ран. Он смотрел на меня, не мигая, несколько секунд, словно о чём-то задумался, потом вздохнул и хлопнул меня по плечу. — Я всё равно не понимаю, зачем она тебе? В мире же столько баб… — А зачем тебе Мэй? — Я расплылся в улыбке, замечая как он бледнеет, — В мире же столько баб? — Заткнись, — толкнул меня он, — Не произноси ее имя. — Ооо, — хохотнув, я поддался к нему, — Неужто наш Хайтани-старший злится. Опять? Он промолчал. Сжал челюсти и отвернулся. Я знал — она снова появилась, мелькнула где-то, и пропала. — Буду ржать, если рано или поздно она найдется с Хайтани-малышом. — Заткнись ты, — шикнул Ран, — Это невозможно. — Были ли у нее тогда еще причины скрыться? — Пожав плечами, я отвернулся от брата и встал с дивана, — Она была тебе верна, мы проверили за столько лет от и до. Задумайся. И пиздуй давай в свой номер, — я толкнул Рана в плечо, заставляя подняться, — Мне еще бороться с этой дикаркой после встречи с Сано. Ран поднялся и хохотнул, качая головой и уходя к выходу, останавливаясь перед дверью. — Рин, — пробормотал он, обернувшись, — Я ведь найду её. — Найдешь, — кивнул я, скрестив руки на груди, — И что тогда? Ран улыбнулся. Я знал эту улыбку — девчонке не сдобровать. Мне было ее даже жаль. Я надеялся только на одно — чтобы брат не совершил глупость, о которой потом пожалеет. Он вышел, и я снова услышал щелчок двери. Так и остался стоять в гостиной, с минералкой в руке и задумался. Все эти тринадцать лет я наблюдал за Авой и только и думал о том, как она будет рядом со мной. Все эти тринадцать лет, я ни на миг не задумался о том, что будет, когда я заберу ее? Она не вещь — это я понимал, но она и не будет под жестоким контролем, если не будет творить глупости и сдастся. Она сделает это, я уверен, я ведь тоже оставил след в ее сердце еще тогда, и знал об этом. Вздохнув, я снова сел на диван и прикрыл глаза. Да уж. Теперь, я в замешательстве. Я привяжу ее к себе, а что потом? Я ведь не мирный человек, не какой-то простой бизнесмен, я ебаный убийца, я торгую людьми и оружием, я сотворил столько дел за эти года, вёл настолько блядский образ жизни… Теперь. Что теперь? Я не покину Бонтен, и она будет вечно под угрозой, зато со мной. Покачав головой, я отмёл все мысли. Нет. Я не откажусь от нее, не откажусь от того, на что попросил клятву. Это один из пунктов. Назад дороги нет, и, хочет она того или нет — будет рядом со мной, потому что выбора у нее не будет от слова совсем. Снова поднявшись в спальню, я приоткрыл дверь и встал в проеме. Ава перевернулась на бок и ее спина открылась. Шторы были открыты, как и окно, пропуская в комнату лунный свет и прохладный ветерок. Светлые волосы слегка колыхались, её дыхание было ровным. Возможно, проснувшись, она испугается. Нет, точно испугается. Особенно если увидит меня, спящим рядом. Нет, нужно повременить. Я все равно закрою ее, когда уйду рано утром, за это время, думаю, она придёт в себя. Пройдясь в ванну, я вынул настоящие успокоительные, выдавил таблетку, следом вынул болеутоляющее и так же, выдавил одну таблетку, налил воды в стакан, оставил препараты на тумбе и написал короткую записку, с просьбой выпить. Не подписал от кого, она все равно увидит меня, когда я вернусь. Сойдет с ума когда увидит, Богом клянусь, сойдет. Я даже улыбнулся от того, что представил ее реакцию. Её показы закончены. По крайней мере — надолго, пока я не решу, что могу доверять ей полностью. А пока, Ава Мори, ты побудешь моей заложницей, пока не полюбишь меня настолько, что не сможешь дышать без меня, пока не будешь видеть никого вокруг, кроме меня, пока в твоей голове не будет крутиться ни чьих имён, кроме моего, пока ты не будешь осознавать, что не сможешь жить без меня. Этот момент настанет, я уверен. И ты, будь уверена. Поглаживая ее волосы, я вдыхал аромат цветочных духов, прикрыв глаза. Она все такая же, только вот, запах цитруса и корицы, что наполнял ее бывший дом — испарился. Я безумно любил его. Но и этот… Приблизившись к тонкой шее, я вдохнул аромат глубже, прикрыв глаза. — Нет, — раздался тихий шёпот. — Пожалуйста, остановитесь… Я нахмурился и только сейчас заметил, как она вспотела. — Пожалуйста… Я не виновата… Не виновата… Ава слегка нахмурилась, сморщилась и сжалась. Сглотнув ком, я погладил ее по плечу и спине, пытаясь успокоить, но она затихла раньше. Лицо выровнялось и дыхание пришло в норму. Кошмары мучали ее. Я слышал, что давно, перед ее уездом, ее подружка покончила с собой, прямо на ее глазах. Все от того, что Ханма зарубил ее паренька — так же друга Авы, как свинью. Хотя, был ли ей другом тот, кто докладывал Вальгалле о каждом ее шаге, сводил с ними ради поощрения от них? Я был рад, когда узнал что его убили, потому что, будь он жив — это бы сделал я. Встав с постели, я вышел со спальни и прикрыл дверь. Дождаться завтрашнего дня, мне просто нужно сделать это, а после — мы уедем. Я увезу Аву туда, где ее настоящий дом — в Японию, не смотря на то, что когда-то ей сказали не появляться там. Но, она ведь будет со мной, она будет под моей защитой, под защитой самого Бонтена, может ли ей что-то угрожать? О тех ублюдках — Ханемии и Ханме не слышно ничего, вот уже много лет, значит, либо сдохли, либо просто слегли на дно полностью. И правильно. Появись они, в роли каких-нибудь шишек — полетели бы на корм собакам, после пыток розоволосого, а пытать он ой как любит. Тот еще кровожадный засранец. Я двинулся вниз, в гостиную и лёг на диван. Нужно поспать, хотя бы немного, иначе пиздюля от главы я не буду воспринимать всерьёз, а это он не любит. Вон, гоняет Санзу как может, только от того, что придурок ржёт, когда его пиздят, особенно Майки. Завтра. Завтра она станет моей и уже никуда не денется, завтра она поймет, что не просто так попала сюда, и не просто так попала в мои руки, завтра я выложу ей все по полочкам, расскажу как есть, и все что ей останется — это принять информацию и уехать со мной, а если она начнет сопротивляться, мне ничего не останется, кроме как использовать против нее снотворное на время поездки. Я, конечно, не могу использовать его каждый раз когда она начнет истерить и сходить с ума, но теперь, когда она в моих руках, в препаратах которые она пила по наводке Изаны — нет смысла. Я проведу ее по нужным мне врачам, которые промоют мозг этой женщины в нужную мне сторону, она придёт в норму. Рядом со мной. Останется рядом. Навсегда. Я сделаю абсолютно все, чтобы она никуда не делась, не повторю судьбу отца или брата. Хотя, кого я наёбываю, я ведь итак повторяю действия отца… Но, Ава не ненавидит меня, как мать отца, она бы не звала меня, не искала бы меня в клубе, она была бы равнодушна и пыталась бы сбежать, как это сделала женщина Рана… Хотя и ту, хрен поймешь.Так любила его и… Мотнув головой, я улегся на диване поудобнее и прикрыл глаза. Все потом. Все мысли завтра. А пока, я должен довольствоваться и гордиться тем, что не набросился на свою принцессу и не растерзал ее тело. В таком случае, я бы не имел права говорить о том, что ненавижу отца и не хочу быть похожим на него. Ведь, именно так он и поступал. Я не он. Мы с Раном не он. Мы другие, я уверен в этом. Именно поэтому, Ава Мори, станет принадлежать мне по своей воле.