Твой дьявол-спаситель.

«And i know that you love me,

Я знаю, ты любишь меня,

You don't need to remind me,

Можешь не напоминать,

Wanna put it all behind me, but baby?

Мне стоит оставить это в прошлом, не так ли?»

Наши дни.

Ава.

      Глаза начали болеть от того, как солнечный свет беспощадно бил по векам. Не открывая их, я простонала и накрылась подушкой, понимая — я начинаю просыпаться и, вероятно больше не усну. Тяжело вздохнув, я медленно открыла глаза. Новое постельное? В моем номере не было шёлка. Приподняв подушку, я огляделась. Я совсем и не у себя. От каждого движения в голове раздавалась пульсирующая боль. С алкоголем я вчера явно перебрала, а ведь, начиналось очень даже неплохо. Помню, мы с Мицуей сидели в ресторанчике, потом пошли продолжать по моей инициативе и… Я ухватилась за голову, морщась от болезненных ощущений. Оглядевшись, я заметила тумбочку у кровати, на ней таблетки и записку. Без подписи. Почерк такой… Размашистый и… Я голая. Неужели… — Нет, — выпив таблетку, я замоталась в покрывало и упала обратно, — Не могла же я… Прикрыв глаза, я сжала переносицу и попыталась восстановить всю картинку по кусочкам. Я вспомнила звонок Хьюз в ресторанчике, помню что та была пьяна, помню что телефон перехватил Коконой. Я отказала им, это я помню. Потом, мы пошли с Такаши дальше, гуляли по улицам, пили какой-то крепкий алкоголь с магазинчиков, а затем… Как провал. Я снова кинулась к записке, надеясь найти что-то ценное, потому что даже не прочитав, я отбросила ее. «…На тумбочке две таблетки. Обезболивающее и успокоительное. Ты конечно забавна, принцесса, когда спишь, но во избежание убийства по моему приходу, выпей все, успокойся и настройся. Я всё объясню. Дверь в комнату открыта, ты можешь побродить по номеру, только ничего не круши.» Я нахмурилась. По номеру? Успокоиться и настроиться? Что происходит? Сглотнув, я медленно поднялась и еще раз огляделась. Спальня шикарна, и я думала, это и есть весь номер? Пройдясь, я открыла шкаф и заметила мужские костюмы, строгие, аккуратно развешанные на вешалках, большой футляр обитый черным бархатом, туфли, все начищенные до блеска. Я ни разу не видела Такаши в костюмах… Закрыв шкаф, я вышла из спальни и увидела перед собой небольшой коридорчик и винтовую, стеклянную лестницу вниз. Медленно спустившись, я насторожилась и прислушалась. Вроде бы, было тихо, но внутри меня разрасталась паника от того, что я не понимала, где нахожусь. Я не понимала, как я тут оказалась и что вообще происходит. Мне становилось все страшнее. На записке не было ничего, кроме оповещения о таблетках и каком-то рассказе. Затаив дыхание, я прошлась по небольшой гостиной, совмещенной с кухней и ахнула, шагнув к панорамному окну. Вид завораживал. Я глядела с высоты вниз, на здания, машины и людей, казавшихся мне муравьями в этом огромном городе. В голове пронеслась мысль. — Телефон… Метнувшись обратно в спальню, я не обнаружила своих вещей, но когда спустилась обратно, заметила что сумочка висит в прихожей. Порывшись, мобильника я так и не обнаружила. — Твою мать! Откинув сумку я зашипела как дикая кошка. Внутри начинал бурлить гнев от безысходности, потому что дёрнув ручку входной двери, я обнаружила что та закрыта. Рухнув на диван, я включила телевизор, на котором было показано время — 18:56. Почти семь часов вечера, я проспала весь день, не помню вчерашних событий и не понимаю, как я оказалась в незнакомом номере. Это явно не номер Такаши-куна, он бы не оставил меня в таком положении, но, что произошло вчера и почему он позволил мне оказаться здесь? Мы ведь, были вместе… Я накрыла лицо ладонями и пролежав так несколько минут, встала и снова начала бродить по номеру в поисках ванной. Хотя бы умыться, чтобы хоть немного придти в себя. Успокоительное которое я выпила — подействовало, но, совсем не так как я привыкла. Я на полном серьёзе ощущала умиротворение, какое-то опустошение, и снова клонило в сон. Немного. Умывшись, я поглядела на себя в зеркало и слегка скривилась от отражения. Да уж. В отпуске мне определенно стоит заняться своим внешним видом, потому что сейчас он не в лучшей своей форме. Поднявшись в спальню, я снова начала бродить по ней, чтобы найти хоть что-нибудь, что подсказало бы мне, где я нахожусь. Ничего, абсолютно. Я застонала от безысходности, и как только решилась снова спуститься вниз, услышала короткий писк и щелчок, оповещающий о том что открылась входная дверь. — Хахаха, я тебе говорю, она была в ахуе… — Услышав голос, я сжалась на лестнице, — Видел бы ты ее лицо. Сердце начало колотиться как бешеное, дыхание участилось. Отыскав глазами вазу, стоящую на навесной полке, я перехватила ее и медленно, крадучись, начала спускаться вниз. Включился свет, и я заметила тени, услышала смешок, но спустившись и заметив того, кого вообще не ожидала — взревела: — Ах ты ублюдок! — О, чёрт, — Ран вскинул брови и пригнулся, когда я полетела на них с вазой и швырнула ее, — Пиздец, я и забыл что она тут. Ваза пролетела в считанных сантиметрах от головы Риндо, и когда та разбилась о стену, он обернулся ко мне. Его лицо было в крови, бровь рассечена а на шее царапины. — Брат, беги, эта кошка сейчас разорвет тебя. Ран начал смеяться в голос, а Риндо как стоял на месте, так и остался, смотря на меня. Я не решилась лететь на него с дракой, потому что как минимум, на мне из одежды — только простыня. — Какого хрена, ублюдок? — Заорала я и схватила какую-то статуэтку, — Что ты сделал? Почему я здесь? — Ава, — начал Риндо, но не успев договорить — пригнулся, — Эй! Успокойся! — Успокойся?! — Взвизгнув, я обошла небольшой стол по которому пнула, опрокинула стулья и принялась швырять всё, что попадется под руку, — Ублюдки! Мрази! Что вы сделали? Сукины дети! Верните мне одежду и телефон! Верните меня назад! — Ава, — Риндо скрестил руки на груди и прищурился, — Ава! — Твари! — Я начала швырять все в него и ржущего Рана, — Уроды! Козлы! — Брат, кажется успокоительное больше не действует, — Ран начал медленно отходить к выходу из номера, — Ну ты тут это, держись, если чё ори. Он вышел из номера так же быстро, как оказался тут, а Риндо, подняв руки, начал медленно подходить ко мне. — Ава, просто послушай… — Я не хочу слушать тебя! Никого из вас! Ублюдки! Я снова что-то швырнула в него и неожиданно для себя, попала в голову, от чего он резко отвернулся. Прикрыв рот рукой, я замерла, не от переживаний за Хайтани, а от переживаний за себя. Тяжело дыша, я поправила простынь, обмотавшись сильнее и нахмурилась, смотря на то, как Риндо медленно повернулся и начал подходить ко мне. Стало страшно. Я начала отходить спиной — единственный выход который я нашла бежать. — Не смей Ава, — он начал медленно наступать, — Не беги. — Отвали! Взвизгнув, я кинулась к входной двери и не успев дёрнуть ручку, ощутила как меня схватили и заорала, но Хайтани быстро накрыл мой рот ладонью. Я принялась извиваться, однако его хватка была подобна кандалам. Он упал вместе со мной на диван в гостиной и быстро насел на меня, перехватив руки. По щекам покатились слёзы. Тяжело дыша, я лежала под Хайтани и ревела как маленькая девочка, смотря на то, как он смотрит на меня в упор. С его разбитой мной брови, капала кровь, прямо на меня. Тело этого мужчины трясло, он так же тяжело дышал, будто это он тут боролся за свободу, а не я. — Отпусти меня, урод. — Выплюнула я. — Урод? — Хайтани улыбнулся и склонился ко мне, — А вчера ты говорила совсем по-другому. Его нос коснулся моей шеи и я задрожала. Завертевшись, я получила только более сильную хватку и снова зарыдала. — Я знал, что ты набросишься на меня по приходу, — Риндо выровнялся и выдохнул, — Думал кинешься на меня с ножом. — Не успела прихватить его, — прошипев, я зашевелилась, — Отпусти меня, Риндо. — Только если дашь слово вести себя хорошо, принцесса. От такого прозвища по телу пробежались дрожь и мурашки. Втянув воздух, я задержала дыхание и коротко кивнула. Под его пристальный взгляд, я выбралась и поправила простынь, сжавшись в углу дивана и не отрывая взгляда. Только сейчас я разглядела, что заделала ему еще одну рану на другой брови, первая была с уже запекшейся кровью. На лице выступил синяк и щека слегка припухла. Видимо, он с кем-то хорошенько подрался. Хайтани поднялся с дивана, спустил галстук и шикнул, расстегивая верхние пуговицы рубашки, стянул пиджак и бросил его на изголовье дивана, прошелся к кухне, выпил воды и медленно подошел обратно ко мне. Я следила за каждым его действием, движением, дыханием. Мне было страшно от того, что я находилась здесь, с ним, и еще страшнее от того, что я не понимала чего мне ждать и что происходит. Сжав челюсти, я прижала простынь крепче к сглотнула. Риндо сел на диван, запустил ладони в волосы, взъерошив их и повернувшись ко мне, поджал губы. Молча. Я ощущала себя кроликом, которого загнал волк. — Мне стоит тебе всё объяснить, да? — Он усмехнулся, покачав головой, — Я готов. Но, после того как ты выпьешь успокоительное. — Я не подопытная зверушка, чтобы пичкать меня таблетками, — шикнув, я дёрнула ногой ударяя его, — Что тебе нужно, Хайтани? — Так будет лучше для тебя, — он смотрел на меня в упор, заставляя ощущать липкий дискомфорт. Я все еще сидела перед ним в одной простыне. — Я не хочу драться с тобой. — Значит просто отпусти меня, идиот, — я продолжала шипеть, — Мне не нужны твои объяснения. — Не получится, красотка. Он слабо усмехнулся, поднялся с дивана, чем заставил меня вздрогнуть, прошелся к кухне и открыв один из шкафчиков — достал несколько бумаг, вернулся и швырнув их мне, навис надо мной, скрестив руки на груди. — Читай. — Ч-что это? — Я пробежалась глазами по бумагам, взяв один лист дрожащими руками. — Это, милая моя, то, что теперь нас связывает, — Риндо улыбнулся, от чего меня покрыл ужас, — Ты никуда не денешься от меня. — В каком смысле? Глаза покрылись пеленой, и, не смотря на попытки проморгаться, я ничего перед собой не видела, только отрывки слов и предложений. «Контракт», «покупка», «собственность», «Передача товара произведена ранним сроком», «Процент уплачен с повышенной долей компенсации», «Бессрочно». Я не понимала, не могла связать слов на бумагах, цифры, печати и подписи, а так же, проскальзывающее имя. Моё имя. Руки затрясло еще больше, только ко всему этому, добавилась и дрожь всего тела. Голову будто сдавило прессом, в висках пульсировало, а голос Риндо казался чем-то далёким и совсем чужим. Покупка? Контракт? Что это всё значит? Где Хьюз? Где Такаши? Они наверняка ничего не знают об этом, и ищут меня! Откинув бумаги, я встала, не ощущая своих ног, тела, не ощущая ничего и как только Риндо попытался схватить меня за руку, резко развернувшись, я влепила ему звонкую пощёчину, такую, которая и меня отрезвила. Я смотрела на него, на то, как он трёт ушибленное лицо. — Что это всё значит? — Мой голос дрожал слишком сильно, казался мне незнакомым, — Что это за дерьмо? — Это — контракт на покупку. — На покупку чего, мерзкий ты ублюдок?! — Горло начало саднить от того, как я взревела, — Какого чёрта происходит? Где мой менеджер? Где Такаши? Почему я оказалась с тобой? — На покупку тебя, Ава. Моё сердце пропустило удар, и, снова оглушило на несколько секунд. Я пошатнулась. — Всё это время, думаешь мы просто так были рядом? Коконой — думаешь просто так предложил вам контракт с Китаем? Я замотала головой, ощущая как по щекам начали течь слёзы. — Думаешь, то, что Такаши оказался твоим модельером — случайность? Давай же, Ава, ты подозревала все с самого начала, особенно после того, как узнала что показ на «выбывание». — Нет… — Да, — Хайтани улыбнулся и сделал шаг в мою сторону, но я взвизгнула, вновь схватив какую-то статуэтку. — Ты все подозревала, и была в верном направлении, ну, а в последний момент, Такаши хорошо помог. Я ощутила как мое сердце разбилось. Тысячи осколков, будто бы растекались по телу, принося ужасную боль. Меня подкосило, снова, но Риндо успел поймать меня. — Отпусти! — Замахнувшись, я почувствовала как он перехватил моё запястье и выбил статуэтку. — Ублюдки… Что… Что вам нужно? Мотая головой, я пыталась отрицать факт всего услышанного, но истерика накрывала меня с кроличьей скоростью. Я взвыла, принялась как сумасшедшая колотить Хайтани, визжать и пытаться вырваться. Нет уж. Не в этой жизни. Я не согласна. Не смотря на мои глубоко зарытые эмоции и чувства по отношению к этому человеку, жалость от недосказанности в прошлом, я не собиралась, не хотела быть рядом с ним вот так. Это ужасно. Это называется рабством. Я не знаю, каким человеком стал Риндо после стольких лет, после тюрьмы и прочего. Он — часть Бонтена, а Эмма упомянула о том, кто они. Монстры, и Хайтани являются ими. — Отпусти меня, урод! Отпусти! Риндо запрокинул меня на плечо, пока я, дёргая ногами пыталась ударить его, свалиться вниз. — Мне придётся вырубить тебя, принцесса. Сейчас ты абсолютно не в настроении разговаривать. Риндо хохотнул, что привело меня в абсолютное бешенство и я, не придумала ничего лучше кроме как… — Ай! Ты… — Риндо подкосило и я упала на задницу прямо перед лестницей, — Укусила меня! Ты дура? — Отвали! — Я со всей силы, которую смогла в себе собрать, двинула ему пяткой по ступне от чего он упал, застонав. — Это меньшее, чего ты заслуживаешь, урод! — Ава! — Риндо крикнул, попытавшись схватить меня за лодыжку но, отпросив его руку, уже случайно, я ударила его по носу. — Твою мать! — Пошёл ты, сукин сын! Моё лицо было в крови, но, не в моей, волосы взъерошены так, словно я попала под ураган, тело местами красное и поцарапанное, окутанное простынёй, но меня не заботило всё это. Подбежав к двери, я дёрнула за ручку и она поддалась. Получив порцию счастья, я уже была готова вырваться наружу, найти помощь и вернуться в свой отель, где сообщу полиции о попытке похищения, но, весь план ушел коту под хвост, когда передо мной вырос Хайтани старший. Всё такой же, с нахальной улыбкой, ленивым, насмешливым взглядом, однако, более высокий и теперь, с короткими волосами. Не успела я и шагу сделать, как тот скрутил меня, развернув к себе спиной, а на шее я почувствовала укол. — Привет, кошечка, — хохотнул он, — Давно не виделись, правда? — Р-Ран… Всё, что я успела сказать перед тем, как глаза накрыло кромешной тьмой, а сознание кануло в бездну. Я приходила в сознание несколько раз, и все эти несколько раз моментально вырубалась, словно это был какой-то длинный сон во сне. Когда я открыла глаза окончательно, я долго не могла понять, где я нахожусь. Мутит, тошнит, голова кругом идёт и, буквально — взрывается. Я не могла подняться, и даже осмотреться, от этого снова провалилась в сон. — Эй. Я стою на мосту. На улице холодно, я дрожу но не от низкой температуры. Тут что-то другое. — Я предупреждала. Подняв голову я увидела перед собой Мари. Она сидит на парапете спиной ко мне и смотрит в быстротекущую реку. Ее плечи дрожат, она в одном худи, а силуэт настолько ссутулившийся… — М-Мари? — Я сделала шаг вперед, выставив руку но она шикнула, заставив меня остановиться. — Они и до тебя добрались. — Она громко усмехнулась. Я заметила, как ее голова качнулась, хоть и была накрыта капюшоном. — Я знала, что и тебя они не оставят, предупреждала. Все это — с самого начала было ужасной идеей, не так ли? — О чем ты говоришь, Мари? — Эти уроды заинтересовались тобой, потому что тебя прикрывала Тосва. Ючи… Ючи потакал им, а я потакала ему, хотя, это было дерьмово… Я попыталась сглотнуть ком в горле, но он никуда не делся, только с большей силой сдавил все внутри. Я почувствовала, как в глазах скопились слёзы. — Мари, зачем ты сделала это? Мы бы смогли что-то придумать, мы бы спаслись… Звонкий смех Утиды разрезал воздух, раздался эхом вокруг меня. Я погружалась в замешательство, потому что совсем не могла понять причину ее смеха. Я ощущала боль, тоску, даже не видя лица погибшей подруги — я ощущала горечь. Мари ушла из жизни в Новый год, на моих глазах, оставив после себя пустоту, недосказанность, много тайн которые я так и не смогла разгадать и понять. Она являлась в мои сны и терзала меня многие годы, хотя, возможно, это лишь моё чувство вины и моё подсознание играло со мной ужаснейшую шутку. Да. Именно так и было. Мари — всего лишь призрак прошлого, и ее смерть лежит только на моих плечах, тяжелейшим грузом. — Мари… — Ты всегда поражала меня, Ава, — Утида немного повернулась ко мне, от чего я смогла разглядеть ее исхудавшее, синее лицо, — Ты всегда была смелой, сильной. Ты пережила такой ужас, с которым я никогда не сталкивалась, пока не согласилась помочь Ючи… — Она улыбнулась и подняла голову к небу, — Так вот оно что, вот как выглядит карма, да? За предательство тебя, я заплатила большую цену. Я заслужила это. — Мари, не говори глупостей, ты… — Виновата, — она повернулась ко мне полностью и я ахнула, увидев лицо подруги, — Не отрицай это, ладно? Я сама знаю, что сделала. Ты только… Найди в себе силы простить меня и Ючи. Мы были детьми, и я совершенно не понимала, как мне нужно поступать в той или иной ситуации. — Мари, пожалуйста… — По щекам градом покатились слезы, я сделала шаг вперед, затем еще один, и еще, — Мари, не уходи, слышишь? — Мне придется, Ава, — Утида поднялась, оставаясь на парапете а мое сердце упало в пятки, как тогда, в тот злополучный день, — А ты — не держи зла. Я знаю, ты со всем справишься. Я верю в это. Я всхлипнула. Мари развернулась ко мне. Ее лицо было в крови, которая брала свой путь из глаз. Раскинув руки, она закрыла их и упала вниз, пока я, борясь с расстоянием, пыталась добраться и ухватиться за нее. Не получилось. Как и тогда. Ее одежда ускользнула из моих рук, а из горла вырвался дикий крик. Я громко зарыдала, дрожа всем телом, сжимая каменный парапет до побеления костяшек. В ту же секунду, я ощутила как мои глаза накрыли чьи-то ладони. — Тише… Вкрадчивый мужской голос… Но, это не Такаши. Я продолжала дрожать, рыдать и кричать, пока неизвестный продолжал обнимать меня, прикрывая мои веки широкой ладонью. — Скоро всё закончится… Поверь мне. Поверь мне…       Я вскочила на кровати, ощущая на теле холодный пот. Он смешался на моём лице вместе со слезами. Я плакала во сне. Зажмурив глаза, я попыталась отдышаться, потому что в груди словно перекрылись все клапаны для дыхания. Пульс колотился бешенной скоростью под кожей, а голова отстукивала равномерный, болевой ритм, от которого захотелось кричать. Чёрт. Открыв глаза полностью, я поняла, что нахожусь в темноте. Память начала восстанавливать недавние события, и паника накатывала с большей силой. Я огляделась. Медленно встав с кровати, я пошатнулась и ухватилась за изголовье, привыкая к твёрдой поверхности. Дышать тяжело, ноги и руки трясёт, но, не смотря на это, я делала шаг за шагом, пробираясь к окну. Я поняла, что оно задёрнуто плотными шторами, и когда распахнула их — свалилась от слишком яркого света, ударившего по глазам, которые моментально начали слезиться. Мне потребовалось пару минут, чтобы привыкнуть к свету и подползти к панорамному стеклу, уперевшись в него руками. Я ахнула от ужаса. Передо мной открывался вид на небоскребы, до боли знакомые и, в то же время чужие. Меня затрясло от дикого ужаса. Я в Токио. Пискнув, я снова зарыдала, смотря на кучу проезжавших внизу машин, казавшихся с такой высоты слишком маленькими. Я рыдала в голос, крича и давясь. Они привезли меня в Японию. Чёрт бы их побрал, когда они успели? Силы буквально покинули меня, и всё, что я могла сделать — это сидеть и захлебываться слезами, смотря на живой за стеклом Токио — мой родной город. — Нет! — Я свернулась на полу, опустив голову на руки, — Нет, нет, нет! Боже, нет! Голова шла кругом, непонятное состояние слабости окутывало тяжёлым одеялом, но осознание произошедшего уничтожало меня с каждой секундой все больше. Я разбивалась внутри с каждым всхлипом и очередной упавшей слезой. Я поклялась никогда не возвращаться сюда, но жизнь решила послать все мои планы к чёрту. Я пообещала, что никогда не свяжусь с прошлым, но неосознанно, сама дала согласие на это дерьмо, и теперь, в каком я положении? Куплена, как рабыня, заперта в неизвестном для меня месте, одна, в городе, куда никогда не хотела возвращаться. Ужас пожирал меня, а паника, хихикая, добивала еще больше. Всё пошло против меня, и, как бы я не бежала от своего прошлого — оно нашло меня. Несколько часов я провела в истерике, даже успела задремать от бессилия на полу, но, вновь проснувшись, собрала остатки сил и медленно обошла апартаменты. Огромные, двухэтажные, чем-то напоминают прошлый номер, но куда больше. Нет тяжелых предметов, а в шкафах нет ничего острого. Сразу ясно — ублюдок Хайтани заранее позаботился о своей безопасности, потому что безусловно явится сюда, чтобы посмотреть на меня, быть может, посмеяться и поиздеваться напару со своим братцем. А старший… Не возникни он у меня на пути, мне бы удалось сбежать. Что он вколол мне? Я отрубилось явно не на несколько часов. Я обошла всё, осмотрела каждый уголочек, но не нашла ничего полезного для себя. Ни телефона, ни каких-либо вещей Хайтани младшего, ни-че-го. Оно и понятно — никто не оставит мне ничего, если уж я нахожусь в плену. Только вот, для меня остаётся непонятным то, почему они решили так поступить? Прошло столько лет, и я видела Риндо на вечеринке с Нэо, для чего им нужна я? Я уже столько лет никак не перекликаюсь с ними, никаким образом, но они все равно появились в моей жизни вновь. А Такаши… Только думая о нём, моё сердце начинает разрываться на куски. Я была так счастлива видеть его, я была так рада вновь пообщаться с ним, спустя столько времени, но даже он, не смотря на то, что говорил мне, как влиял на меня и успокаивал — оказывается предал меня. Это ведь он привёл меня к ним? Вероятнее всего — да, по-другому и быть не может. Никто другой не мог. Все сходится. Все мои подозрения, мысли, которые казались мне бредом с другой стороны. Все оказалось верным. От озарения меня снова накрыла паника и истеричное состояние. От всего происходящего. А Хьюз? Знала ли она обо всем этом? Столько лет работы вместе, неужели и она предала меня? А вдруг, она с самого начала знала обо всем этом? Вдруг, она была заодно с ними, начиная работать со мной? Вдруг, это именно она медленно, но верно подводила меня к прошлому, так, чтобы я ничего не поняла и не заподозрила? Голова идёт кругом. Выпив воду прямо из-под крана, потому что стаканов, как оказалось, тоже здесь нет, я прошлась в просторную гостиную и упала на диван, заметив что на мне уже не простыня — а обычная одежда. Джинсовые шорты и футболка. Оттянув ткань, я с презрением оглядела ее. Кошмар. Здесь нет ни часов, ни домашнего телефона, ничего. Включив телевизор, только так я смогла понять сколько времени. — Семь часов, — хрипло шепнула я, тут же ухватившись за горло, потому что оно начало саднить. Да, спустя столько криков в том номере, я удивлена как я вообще не осталась без голоса. Я оставила телевизор включённым, потому что это было единственное развлечение здесь, где я понемногу начинаю сходить с ума. По всей видимости, здесь никого не будет еще долго. Мне до смерти не хотелось продолжать жалеть себя, даже в такой ситуации, именно поэтому я прошлась в душ, который принимала на удивление долго, просто стоя в горячей воде и пытаясь привести мысли в порядок, но, получалось не особо хорошо. Выйдя и одевшись, я снова спустилась вниз и прошла мимо гостинной, где так же работал телевизор, проходя в кухню. — «Говорят, что душный климат Японии совершенно точно отпугивает туристов, а вы как считаете?» — «Я считаю это предположение верным. Самый благоприятный климат для приезда сюда — весна. Лучшее время.» — «Вы правы. Что ж, теперь, давайте поговорим о вас, господин. Многие говорят, что вы связаны с Бонтеном — преступной организацией, так ли это?» Моё увлеченное исследование холодильника оборвалось после слов ведущей. Повернув голову, я медленно подошла к дивану, сделав чуть громче. На экране была показана студия, где на двух креслах располагалась потрясающе загримированная женщина — которой явно пытались перекрыть ее настоящий возраст, а на соседнем — мужчина, в строгом костюме тройке нежно-голубого цвета. Я поперхнулась, жуя виноград, потому что на соседнем кресле сидел никто иной, как Ран Хайтани. — Урод… — Я ощутила, как мое лицо заливалось краской ярости. Возникло желание разбить телевизор, но, в таком случае я останусь без единственного развлечения здесь, да и интересно стало, что же этот ублюдок наплетёт на телевидении. — «Что ж, — он улыбнулся, от чего ведущая буквально, едва ли не растеклась в кресле, а меня чуть не вырвало, — Я скажу так. Бонтен — не преступная организация, как считают многие» — «О нём ходит много слухов, в том числе и в министерстве правопорядка» — «Бонтен является ассоциацией бизнесменов. В нем собраны самые сильные умы и амбициозные личности. Я могу сказать одно — слухи, это лишь распространение зависти тех людей, кто не может добиться тех результатов, которые достигли мы» Ведущая рассмеялась, показывая всю свою напускную обаятельность, а меня перекосило. — «Этой правде место быть. Но, так же говорят, что у Бонтена были неоднократные проблемы с полицией, почему? — «Я объясню это тем же — людской завистью. Не раз наши предприятия подвергались нападками различных инспекций, по различным причинам и поводам, которые не были ничем подкреплены и доказаны. Люди готовы на всё, чтобы избавиться от сильных на рынке труда личностей, таких как мы.» Я не могла продолжать слушать этот бред. Ассоциация бизнесменов, как же! Обычные бизнесмены не похищают людей, не участвуют в сомнительных мероприятиях по продаже людей, хотя, быть может, я действительно ничего не знаю об этой стороне мира… Вновь пройдя в кухню, я принялась жевать все, что попадалось под руку, потому что осознала насколько же сильно я была голодна все это время. Я даже не услышала открытия входной двери, так как была слишком увлечена едой, и, только когда услышала грозный топот, голоса — среди которых был женский, громкий и зловещий, я оторвалась от трапезы и выглянула в сторону прихожей. — Вы совсем уроды? Хайтани, сколько лет идёт на счету твоей жизни, а вы ничерта не меняетесь! — Мы не могли поступить по-другому. — Язык, — я заметила как в квартиру вошли двое: Хайтани и девушка, которая повернулась спиной ко мне. Моё сердце забилось чаще только от того, что я заметила светлую макушку, — Идиоты, языки у вас есть? Особенно у тебя? Ты же довёл ее наверняка до нервного срыва! — Я не думал, что дойдёт до такого. — Вы — кретины, думать вообще не способны. Слабо она тебя поколотила, надо было сильнее. Я застыла в проёме перед гостиной, впившись взглядом в парочку. Хайтани поднял на меня глаза и выровнялся, а его лицо приняло каменное выражение. Светловолосая девушка повернулась ко мне, и голова закружилась настолько сильно, что мои ноги подкосило, а я ухватилась за косяк. — Эмма… Рюгуджи улыбнулась и двинулась ко мне, накидываясь на меня с объятиями. Я даже не успела среагировать, но, моментально обняла ее в ответ, снова зарыдав в голос, утыкаясь в плечо девушки. — Эммааа, — взревела я. — Тише, тише, — она погладила меня по спине, — Все хорошо, это я. Привет, моя милая. Хайтани прошёл вглубь квартиры, а мы так и остались в проеме не отпуская друг-друга. Эмма давала мне выплакаться, вцепившись в нее, потому что сейчас — это единственный человек, которого я действительно рада видеть, даже не смотря на то, что она пришла с Хайтани, не смотря на то, что отчитывала его как маленького ребенка, будто делает это каждый день. Я просто была счастлива, что появилась именно она.