Клинок алой луны

      В угрюмой тишине пещеры, куда едва проникал свет, нарушаемой лишь каплями воды, раздающимися эхом, прозвучал четкий и уверенный голос. — Как ты и просил, сильнейший мечник, победивший на недавнем турнире, — произнесла девушка с желтыми глазами. Её длинные, розовые волосы выделялись на фоне мрачного места. (иллюстрация: https://ibb.co/W0dJhs8)       Ситула, так её звали, сделала шаг в сторону, позволяя мужчине, которого она привела, шагнуть вперед. Он был высоким, с грубоватым лицом, покрытым шрамами, а на его поясе висел длинный клинок в богато украшенных ножнах. Его шаги отдавались гулким эхом в холодной тьме.       На троне из грубо обтёсанного камня сидел человек, чья внешность заставляла гадать. Мужчина или женщина?       Его лицо было андрогинным, гладким, почти кукольным. Чёрные волосы были небрежно связаны в хвост, пряди растрепались, подчёркивая непринужденность.       Алая резинка выделялась на фоне иссиня-чёрных прядей, точно так же, как и яркий шарф, обвивавший шею.       Его глаза… те самые алые глаза, что казались неестественными даже в этой мрачной обстановке, были прикованы к мечнику. И улыбка. Мягкая, невинная, почти детская улыбка, которая на секунду могла бы ввести в заблуждение любого. (иллюстрация: https://ibb.co/V3Bdshb) — Ага, я вижу, — проговорил он.       Голос мужчины звучал нежно, но внутри скрывалось что-то беспокойное, как будто за этой мягкостью таилась бездна.       Мечник, прищурившись, посмотрел на него. Невысокий, худощавый. На первый взгляд — пацан, только что вылезший из какого-то переулка. Слабый и не представляющий никакой угрозы. — «Что за шутки?», — подумал мечник, чувствуя раздражение. — «Мне сказали, что мне здорово заплатят, если я нанесу хотя бы один удар какому-то великому воину. Где он? Неужели этот пацан просто прислуживает ему?»       Он бросил взгляд на розоволосую, пытаясь найти в её лице ответ. — Слышь, где этот воин? — грубовато спросил он.       Ситула медленно подняла руку и указала пальцем на человека на троне. — Это он, Кимура, — спокойно сказала она. Её голос был ровным, но взгляд… Этот взгляд на миг заставил мечника напрячься. Было что-то в ней… уверенность, почти предвкушение. — Это он? — мечник усмехнулся, разглядывая сидящего юношу. — Вы серьёзно? Этот щенок? Вы, наверное, шутите.       Кимура слабо кивнул, словно лениво соглашаясь с собственными словами. Его алые глаза, холодные и лишённые всяких эмоций, не отрывались от мечника. — Попадёшь по мне хотя бы раз — получишь сто тысяч Муфридов, — произнёс он мягко, будто предложение не стоило ничего.       Мечник замер на мгновение, а потом усмехнулся, обнажая кривую улыбку. Ему и раньше приходилось сталкиваться с самоуверенными юнцами.       Он медленно достал свой меч, клинок вспыхнул в свете тусклого факела, отражая дрожащие отблески. — «Легкотня», — мелькнула мысль в его голове. — «Сто тысяч Муфридов! Проткну его плечо, и всё. Эх, что же купить? Особняк? Лошади? Или лучше поразвлечься как следует?»       Он облизнул губы, его рука привычно крепко сжала рукоять меча, и он сделал шаг вперёд. Однако в движении Кимуры что-то изменилось.       Лишь на долю секунды его пальцы легли на рукоять правой катаны, и этот жест заставил мечника почувствовать, как что-то холодное пробежало по спине. — Не тормози, — одёрнул он себя. — Это просто пацан.       Мечник резко рванул вперёд. Его клинок был направлен точно в плечо Кимуры, как он и планировал. Лезвие почти касалось цели… почти. Но в последний момент Кимура исчез.       Словно растворился в воздухе. — Что за… — мужчина успел только развернуть голову, и его сердце замерло.       Позади него раздался спокойный голос Кимуры, ровный и почти равнодушный, но с толикой презрения и даже жалости: — И это сильнейший воин года? Какой позор.       Мечник хотел развернуться, но не успел. В его поле зрения мелькнул тусклый отблеск стали. На этот раз звук был слышен ясно — едва уловимый шелест клинка, разрезающего воздух.       Он почувствовал странное, тянущее ощущение в груди и животе. А затем всё начало рушиться.       Мечник увидел, как его собственные ноги подкашиваются, а вместе с ними куда-то падает и всё остальное. Только спустя мгновение он осознал, что верхняя половина его тела уже отделена от нижней.       Усилием воли он пытался двигать руками, цепляться за ускользающую реальность, но тело не слушалось. Кровь хлестала алыми потоками, окрашивая каменный пол.       Его глаза расширились от ужаса, а губы пытались что-то сказать. Но слова не выходили. Его дыхание превратилось в хрип.       Ещё мгновение — и дергающиеся мышцы затихли. Смерть наступила быстро, оставив лишь мёртвое тело, которое теперь напоминало сломанную куклу.       Кимура небрежно взмахнул клинком, сбрасывая алые капли на камень. Его движения оставались неспешными и изящными, как будто ничего не случилось. Он посмотрел на мечника, теперь безжизненного, и едва заметно усмехнулся. — Он недооценил меня, — тихо проговорил Кимура, обращаясь скорее к самому себе. — Такие, как он, всегда это делают.       Его взгляд стал холоднее. Он поднял катану, медленно и осторожно вложил её обратно в ножны.       Все его действия были безмятежны, но за этой тишиной скрывалась настоящая природа Кимуры. Волк в овечьей шкуре.       За этой милой, почти невинной улыбкой скрывалась жуткая, жестокая сила.       Кимура тяжело выдохнул, убирая кровь с руки одним плавным движением о подол своего кимоно.       Он повернулся к Ситуле, которая неподвижно стояла чуть поодаль, скрестив руки на груди.       Её алые глаза внимательно наблюдали за ним, но в них не было ни страха, ни отвращения. — Интересно, — задумчиво протянул он, словно обращаясь к пустому пространству. — Я когда-нибудь встречу достойного соперника?       Его голос звучал спокойно, но в нём читалась тоска, замешанная на скуке.       Ситула слегка приподняла бровь, задумалась на мгновение, а затем пожала плечами. — Не могу точно сказать, — ответила она тоном, в котором сквозила задумчивость. — Но если подумать, ты сильнейший в королевстве Альбали уже около двухсот лет.       Кимура медленно подошёл к трупу мужчины, которого только что располовинил, и опустился на колено. — Ага. Продолжай, — промямлил он, будто лениво интересуясь её словами.       Его пальцы легко коснулись шеи мёртвого, словно изучая её. Затем с жуткой плавностью он проткнул кожу. Вены на его руке вздулись, словно наполненные потоком жидкости, а глаза Кимуры застыли на безжизненном лице.       С каждой секундой тело мечника бледнело, теряя последние остатки цвета. Его кожа, ещё недавно золотисто-бежевого оттенка, теперь напоминала пергамент, а потом начала стягиваться, превращая его в мумию.       Тишину пещеры нарушил только едва слышный хруст, когда ткани окончательно усохли.       Ситула спокойно наблюдала за происходящим, слегка прикрыв глаза. — Но, если так подумать, — заговорила она, потерев подбородок в задумчивом жесте, — что, если это касается лишь этого государства? А если за пределами королевства есть те, кто сильнее даже вас?       Кимура выдернул пальцы из шеи мужчины, поднялся на ноги и обернулся к ней. Его алые глаза ярко блеснули в полумраке, как у хищника, которому подали приманку. — Интересная мысль, — сказал он с лёгким любопытством в голосе. — Но таскаться по всему свету мне лень. Есть страна, которую ты можешь выделить?       Розоволосая улыбнулась уголками губ, её взгляд стал чуть более живым. — Империя, — коротко ответила она, и Кимура чуть приподнял бровь. — Империя? — он скрестил руки на груди и нахмурился. — Это где-то на севере, так? Я слышал, там вроде гражданская война идёт… или только собирается начаться? С чего ты решила, что там могут быть достойные воины?       Ситула не торопилась с ответом. Вместо этого она подняла руку и указала пальцем на правый клинок Кимуры, который всё ещё висел у него на поясе. Её губы сложились в лёгкую, загадочную улыбку. — Ваш клинок… он оттуда, — сказала она, и на мгновение его глаза расширились, как у человека, только что услышавшего что-то неожиданное. — Я выяснила, что это одно из сорока восьми имперских супероружий, созданных около тысячи лет назад в той стране. Они называются «Тэйгу».       Алоглазый окинул взглядом свой правый меч, а затем, склонив голову, задумался. — Хм… Никогда и не задумывался, откуда этот клинок, — пробормотал он. — Я просто отобрал его у своего отца и с тех пор использую, когда встречаю достойных противников. Это… довольно любопытно.       Ситула молчала, ожидая его реакции, но в её глазах блеснула искорка удовлетворения.       Кимура протянул руку и мягко положил её на голову девушки. Его пальцы прошлись по её волосам, словно невесомо, но тепло. Ситула прикрыла глаза, принимая этот жест без тени смущения. — Благодарю тебя, Ситула, — произнёс он с редкой для себя мягкостью. Его голос звучал тепло, но в алых глазах всё ещё тлел хищный огонёк. — «Пусть она и не воин, но добывать информацию умеет как никто другой», — мелькнула у него мысль.       Его губы растянулись в лёгкой, почти нежной улыбке.       Кимура провёл пальцами по своему алому шарфу, задумчиво поглядывая на мумифицированное тело. Он медленно кивнул, будто принял какое-то решение. — Пожалуй, отправлюсь в эту страну через день-два, — произнёс он, не скрывая легкого интереса в голосе. — Думаю, будет… любопытно.       Ситула молча наблюдала за ним, но в её взгляде читалось понимание. Когда он повернулся к ней, она коротко кивнула, подтверждая свои догадки. — Ты же останься здесь, — продолжил Кимура, направляясь к выходу. — В случае чего следуй за мной. — Угу, — коротко бросила она, не добавив ни слова.       Кимура усмехнулся её лаконичности, но ничего не сказал. Вместе они покинули пещеру, ступив из прохладного мрака на ослепительный солнечный свет.       Снаружи их встретил раскалённый воздух и бескрайние пески пустыни. Королевство Альбали всегда славилось своими невыносимыми условиями — лишь безжалостные и закалённые могли здесь выжить.       Жёлтые дюны, казалось, простирались до самого горизонта, а ветер, хоть и слабый, поднимал в воздух тонкую пыль, оседая на коже.       Прямо напротив пещеры раскинулся город. Его высокие стены, сложенные из грубо обработанного камня, выглядели как последний оплот жизни среди этого мёртвого моря песков.       Вокруг города, как будто обвивая его, стелился широкий оазис с небольшими пальмами и блестящими пятнами воды. Оттуда доносился еле уловимый гул — шум рынка, крики торговцев и повседневные звуки жизни.