The Darkest Affection.

Снова это жуткое состояние, а значит меня он не убил, только… Стоит ли радоваться этому? Меня может ждать судьба похуже, чем Келли. Может… Абсолютно точно ждёт. В этот раз я проснулась в горизонтальном положении, но где? Сколько времени прошло с момента, как этот человек снова лишил меня сознания? Захотелось закрыть лицо ладонями и… Получилось! Руки не связаны. Открыла глаза и, кажется, ничего не плывет, картинка четкая, поэтому попыталась приподняться, но упала обратно из — за головной боли. Зажмурилась, лежала и мычала, и даже этот безобидный звук причинял колоссальный дискомфорт. Снова открыла глаза, но прошлая попытка принять вертикальное положение дала о себе знать. Когда получилось немного сфокусировать взгляд, предприняла новую попытку подняться, только в этот раз решила сделать это медленно и аккуратно. Села и, без резких движений, принялась осматриваться. Сейчас я находилась не в каком — то подвале — это уже хорошо. Чисто и убрано, кроме кровати, на которой я сейчас расположилась. Кажется, это его дом и сейчас я в спальне. Забавно, ведь окно закрыто… Металлом? Кто вообще в своих домах окна заколачивает? Ответ: те, кто не хочет, чтобы жильцы сбежали. Помимо кровати и заколоченного окна стоит шкаф с книгами и… Косметический столик? Видимо, для очередной жертвы похищения. Большой шкаф, а рядом кресло. Рядом с кроватью прикроватные столики с лампами. И это, собственно, все убранство этого помещения. За пределами комнаты была тишина, но я боялась выходить. На самом деле после того, что я увидела перед тем, как отключилась, испытывала первобытный страх перед этим мужчиной. С одной стороны мне безумно хотелось жить, а с другой — не хочу даже знать то, что он хочет со мной сделать, ведь ясно только одно: я заняла чужое место. Сейчас тут должна была сидеть Келли, а я находиться у себя в квартире и смотреть фильмы, поедая пиццу. Поэтому буду стараться играть по его правилам, а как только появится возможность — сбегу и будь что будет. Зато буду знать, что сделала все возможное. Смотрела на дверь и пыталась на слух определить, есть ли в доме еще кто — то. Кто — то конкретный. Через несколько минут полнейшей тишины решила осмотреться за пределами комнаты, конечно, при условии, что дверь открыта. Аккуратно встала, но связывание и двойное пребывание в бессознательном состоянии дали о себе знать, меня повело в сторону и сильно повезло, что до стены было недалеко. Поэтому медленно, опираясь о стену, побрела к двери. Подошла, дернула… Бинго! Не заперто, значит отправимся на разведку. Выглянула осторожно в коридор. Тишина. Аккуратно ступая, стараясь не создавать шум, шла по длинному коридору, держась за стену. Заглянула в первый же дверной проем, а там, кажется, гостиная. Дальше кухня и столовая, в конце дверь с кучей засовов и замков. Не сложно догадаться, что она ведет на выход, но раздобыть все ключи от неё будет являться самым настоящим квестом. Еще заметила, что все окна закрыты металлом. Абсолютно все. На самом деле было много дверей, но в данный момент открывать их все не было сил. Только сейчас до меня дошло, что нужно вернуться обратно, но, скорее всего, я рухну на пол где — то в коридоре, ведь слабость, которую я игнорировала до этого, уже почти проломила преграду из гордости, любопытства и упрямства. Поэтому, чтобы не оказаться на полу, завернула в ближайший проход и очутилась в столовой. Чудом успела приземлиться на стул, прежде чем силы практически полностью покинули меня. Сидела и смотрела на свои подрагивающие руки со следами от веревки и просто захотелось расплакаться. Внезапно обратила внимание, что я была в черной мужской футболке, без штанов, а не в джинсах и белом свитере, на который было накинуто пальто… Паника накрывала меня. Сидела и молилась, чтобы мои опасения не подтвердились. В следующую секунду меня охватил ужас, ведь я услышала звон ключей, а затем звуки открытия засовов. Сидела, задержав дыхание, и смотрела на дверной проем. Дверь открылась и стали слышны шаги. Этот человек очень тяжелый, услышать такого на большом расстоянии — задача простая. Снова ключи и засовы, но теперь он запирает дверь, напевая что — то себе под нос. Снова шаги и мужчина зашел в столовую, а когда увидел меня, наклонил голову в сторону, улыбаясь. — Добрый день, птичка, я как раз собирался тебя будить. Он поставил пакет на стол и снова удалился в коридор, возвращаясь с пиццей. — Наверняка ты голодная, не отказывай себе в удовольствии. — кивнул в сторону коробки. А я просто замерла. Смотрела на него и в голове мысли сменяли друг друга со скоростью света. Он так спокойно сейчас стоит и разговаривает, будто убить человека для него — обычное дело. Да, каждый вторник этим занимается. Следующая мысль была о степени моего голода, потому что этот запах уже проник под кожу и манил распечатать коробку и поесть. Из этой мысли вытекла другая. Почему я так сильно проголодалась? Он сказал «Добрый день», неужели я была без сознания так долго? — В чем дело? Я вздрогнула и посмотрела прямо на него, решив задать возникшие вопросы, в любом случае, стоит попытаться узнать о том, что вообще происходит. — Где моя одежда? — Не люблю, когда в моем доме грязь. — сел напротив меня, сложив руки в замок. — Твоя одежда была покрыта Келли. Даже лицо. Отмывал, прежде чем поднять наверх. Покрыта… Келли? Кровью? Что — то меня затошнило… — Поэтому после еды советую сходить в душ, я мог пропустить места, где все еще осталась её кровь. — Верните мне её, прошу. Я все постираю… — произнесла дрогнувшим голосом. — Я все сжег, Делайла. — Откуда…? — в шоке уставилась на него, но потом вспомнила, что права находились в сумочке, которая была со мной у воды. — Мои права… — Мое имя Джеймс, - оборвал мою мысль. — Но можешь называть меня Баки. Пока другой одежды нет — будешь ходить в моей. Хотя… — поставил руку на локоть и оперся на кулак подбородком. — Осталось что — то от прошлых девушек. — сверкнул недобрым взглядом и добавил: — Если ты понимаешь, о чем я. Кажется, шутка про «убивает по вторникам» перестала быть шуткой. — Что вам нужно от меня? — прошептала, едва сдерживая слезы. — Чтобы ты обращалась ко мне на «ты», была послушной и выполняла все то, о чем я тебя буду просить. — задумался на несколько секунд. — Постарайся не злить меня, тогда проживешь дольше. Я зажмурилась, делая глубокие вдохи. Проживешь дольше — значит выход у меня будет только вперед ногами. Придется все же играть в эту игру, ради собственного блага. — Сколько я спала? — пропищала, закрывая лицо ладонями. — Сегодня воскресенье. — залез в пакет и достал содовую. Похищение было в пятницу вечером. Я пробыла в отключке больше суток, если не считать подвал. Что он сделал с трупом? Этот вопрос возник неожиданно. Я и хотела знать, и нет. С одной стороны, что с ней стало? А с другой… Если я его разозлю, то окажусь, скорее всего, там же, и мне совершенно не хотелось знать, где именно. Забавно будет, если он грохнет меня в первый же день. — Недалеко в болоте. — Что? — оторвала ладони от лица и уставилась в его ледяные глаза. — Ты слишком громко думаешь. Её труп в болоте. Неприятный холодок пробежался по всему телу, а Баки тем временем раскрыл коробку с пиццей и начал разливать содовую по стаканам. — Довольно вопросов, приступай к еде. Я потянулась к коробке и нехотя стала есть. Кусок в горло уже не лез, не смотря на недавний голод, но перечить я не посмела. Чувствовала его взгляд на себе, но молчала. Интересно узнать, почему у него металлическая рука, но этот вопрос может быть из категории запретных. После еды мне стало ощутимо легче, но слабость все еще присутствовала. Я помнила про его просьбу или приказ сходить в душ, поэтому поднялась и аккуратно пошла в сторону коридора, придерживаясь за стену, но не смогла сдержать вскрик, когда меня резко подняли на руки и понесли в сторону какой — то двери. Оказалось, это была ванная комната. Внутри ванна, душевая, раковина. Все что нужно. — Туалет в соседней комнате. Позовешь, когда закончишь. И он сразу же скрылся из виду. Я сняла с себя его футболку и осталась в нижнем белье. И его сняла, положив на полку. Настроила воду в душевой и шагнула под горячие струи воды. Здесь были только его шампунь и гель, поэтому придется позаимствовать. Первые минут пять я действительно мылась, но потом прислонилась лбом к стене и заплакала. Джеймс же, как почувствовал мое состояние, достаточно громко постучал в дверь, заставляя вздрогнуть и отлипнуть от стены. — У тебя все хорошо? — услышала его немного приглушенный голос. — Да! Мне нужно еще немного времени. — начала яростно тереть лицо, чтобы быстрее придти в себя и скрыть следы потери самоконтроля. Через несколько минут вышла и вытерлась светлым полотенцем. Забавно. Одно черное, другое белое. Прям как мы с ним. Оделась в ту же одежду и позвала его. Он моментально вошел в ванную и осмотрел меня своими холодными глазами. — Сними футболку и жди. После этой брошенной фразы вылетел из комнаты, а меня затрясло от страха, но нужно выполнять его приказы, иначе будет плохо. Сняла с себя футболку, вновь оставаясь только в нижнем белье, и посмотрела на себя в зеркало. Бледная. Кожа не отличается от цвета волос, а они у меня белоснежные, глаза красные с полопавшимися капиллярами. На шее следы удушения, а на руках и ногах последствия связывания. Решила немного руками прикрыть грудь, чтобы не провоцировать его на более радикальные действия. Вернулся в помещение и сказал: — Садись. — указал на стул за моей спиной. После того, как я села, он подошел и опустился на колени. Я с замиранием сердца следила за каждым его движением, до смерти опасаясь того, что он будет делать, но очень удивилась, когда в его руках показалась мазь и несколько эластичных бинтов. Он выдавил небольшое количество себе в руку, аккуратно взял мою ногу под коленом, выпрямляя ее и мягкими, поглаживающими движениями стал наносить мазь на следы от веревок чуть выше лодыжек. Ничего не понимаю, для чего он это делает, если все равно меня убьет? Но когда он коснулся меня, я даже не дернулась. Сейчас он не выглядел, как человек, который убивает людей. Джеймс был даже… Ласков? Я не могу подобрать другого определения. Почти не моргая, я смотрела, как он мазал одну ногу, затем вторую, а после заматывал эти места бинтами. — Зачем? — вдруг вырвалось из меня. — Что? — остановился, поднимая на меня глаза. — Зачем это делаешь, если все равно я окажусь там же, где и остальные? — Птичка, — он забинтовал мне ноги и подался немного вперед. — Не приближай этот момент лишними вопросами. Вздохнув, он снова взял мазь, выдавил на ладонь, но уже начал обрабатывать мои запястья. Так же по очереди, сначала одно, затем другое, обмотал их бинтами и осторожно отпустил. Я помню, что должна быть послушной и выполнять все, что он скажет. — И последнее: шея. — тихо сказал, поднимаясь. — Откинь голову назад. Я сделала небольшой упор ладонями на стул, прислонилась к его спинке и задрала голову. Признаюсь, от мази и бинтов мне уже становилось легче. Синяки так не ныли. Но самое неожиданное для меня произошло дальше. Баки выдавил небольшое количество мази сразу на синяк на шее и склонился надо мной. Он тщательно промазывал каждый сантиметр больного места, размерено дыша, и я ощутила его теплое дыхание на своей щеке. Еще ни один мужчина не был ко мне настолько близко. Из — за необычной внешности я не особо пользуюсь популярностью среди парней. — Ты очень, — Джеймс коснулся носом моей кожи у виска. — Приятно пахнешь, птичка. Краем глаза заметила едва уловимую улыбку на его лице. Он продолжал мазать синяк, находясь ко мне все так же близко, от чего я… Я так сильно смутилась, что почувствовала, как щеки налились румянцем. Сердце заколотилось, из груди вырвался судорожный выдох, а когда Джеймс провел кончиками пальцев по шее там, где не было синяков — внутри меня странно екнуло и все тело покрылось мурашками. — Ты всегда так реагируешь на прикосновения? — шепнул мне на ухо, а губы растянулись в ухмылке. Не понимаю, что со мной происходит. Действительно, а почему я так реагирую? Сложно объяснить, но нужно быть слепой, чтобы не видеть красоту опасного мужчины, который сейчас напротив меня закрывает тюбик с мазью. Если бы мы встретились при других обстоятельствах и Джеймс не был бы тем, кем является сейчас, то возможно мы могли стать друзьями, а может и не совсем друзьями. Он, тем временем, убрал мазь в шкафчик над раковиной, видимо синяки на мне будут появляться часто, особенно, если вспомнить о том, что раньше она там не хранилась. Затем взял свою футболку, которую я оставила там и вернулся ко мне. — Подними руки. Беспрекословно выполнила, а он снова меня одел. — Сможешь встать? Кивнула и, вцепившись в спинку стула, попыталась встать, но Джеймс подхватил меня на руки, как только я немного приподнялась, и направился в сторону спальни. Это меня немного напрягло. Я в бога никогда не верила, но сейчас находилась на грани того, чтобы встать на колени перед крестом и молиться, лишь бы он меня не трогал. Я сейчас даже сопротивляться не смогу. Хотя, что лучше? Сразу сдаться или бороться и потерпеть поражение? Он занес меня в спальню, положил на кровать и прилег рядом, обняв и придвинув поближе к себе. Футболка, как назло, задралась и оголила ягодицы. Я попыталась просунуть руку между нами, чтобы хоть немного опустить её вниз и прикрыться, но Джеймс сильнее прижал меня к себе и прошептал прямо в ухо, запустив новую порцию мурашек: — Хватит ерзать, я устал и хочу отдохнуть. — Мы будет спать вместе? — прошептала в ответ. — Зависит от того, что ты подразумеваешь под спать. Я вся сжалась и попыталась отодвинуться от него, но он ощутимо тряхнул меня и зарычал. — Хватит, я сказал. — и продолжил обычным голосом. — Пока ты не восстановишься, я тебя не трону, поэтому сейчас — только спать, но после… Ну всё теперь ясно. Вот зачем ему нужна послушная девушка. Чтобы по щелчку ноги раздвигала. Лежала и смотрела в то, что раньше называлось окном и тихо плакала, прислушиваясь к сопению позади, но в итоге не знаю, что подействовало: стресс или тепло, а может и все вместе, но я уснула. Бежала по снежному лесу в белом платье и не могла разобрать дорогу, юбка постоянно цеплялась за ветки и где — то точно уже порвалась. Ноги стерты в кровь и оставляют красные следы на белом покрывале, но это мой шанс. Впереди точно должна быть дорога, я это чувствую всем своим сердцем. Черт! Долбаные древесные корни. Больно приложилась о землю, но плевать. Я у цели, уже слышу звуки машин. Выбежала на дорогу перед машиной и она затормозила. Из неё вышел дедушка. — Деточка, с тобой все в порядке? — Прошу вас, помогите! Отвезите меня в полицию! — кричала, захлебываясь в слезах. — Там мужчина. Он… Он меня похитил и не только меня. Он убивает… — Ох, дочка, какой ужас. — он покачал головой. — Садись скорее в машину и я отвезу тебя сначала в полицию, а потом и в больницу. — Спасибо… Спасибо вам. Быстро села в машину и мы поехали в полицию. По прибытии на место он помог мне вылезти и первым пошел вперед, а я за ним. Зашла в двери и оказалась в коридоре дома, откуда сбежала, а навстречу выходит Джеймс в черном костюме с белой рубашкой, вытирая салфеткой окровавленный нож, и смотрит мне в глаза с усмешкой. — Стоила ли эта жертва того? Отошел в сторону, открывая мне обзор, а там, на полу, лежал тот самый дедушка с перерезанным горлом. Сделала шаги назад и сорвалась на бег. Пробиралась сквозь заснеженное поле, но идти очень сложно. Да что же это такое? Опустила взгляд вниз, а я по колено в озере из крови и трупов белокурых девушек. Крик вырвался из груди, но после я обернулась на шорох. Передо мной снова стоит Джеймс и с улыбкой спрашивает: — Стоило ли оно того? После чего перерезает мне горло, а его улыбка превращается в звериный оскал.