Они не делают хрустальные туфельки/They don't make glass slippers

* Миён проснулась от прикосновения его мягких волос к ее шее. Он был теплым, и она просто хотела остаться на месте еще немного, но ей пришлось встать, чтобы закончить картину, над которой она вчера не смогла работать. Это должно было быть сделано до обеда, а у нее урок в одиннадцать. Часы на ее телефоне сообщили ей, что у нее есть около двух часов, чтобы закончить ее, прежде чем ей нужно будет уйти, поэтому оставаться в теплых простынях не было выбора. Она высвободилась из объятий Квана и нежно провела рукой по его лбу, прежде чем присесть, чтобы оставить быстрый поцелуй на его коже. Миён заметила, что он проснулся, так как он улыбнулся, когда она встала. Девушка вышла во вторую комнату квартиры, где на диване спала Минни. Готовя кофе для себя и своего жениха, она приготовила чай для тайки. Старшая девочка прокралась к ней и поставила чашку на стол перед ней, прежде чем слегка встряхнуть ее тело. -Проснись, Мин. - прошептала она ей в лицо. Младшая девочка была полной противоположностью Миён. Если Миён могла проспать землетрясение, то Минни могла проснуться от брошенной булавки. Ее было так легко разбудить, что в прошлом Миён боялась, что разбудит девочку, если она будет слишком много двигаться. Теперь это больше не беспокоило. Но старые привычки Минни все еще были там. Она открыла глаза через секунду после того, как старшая назвала ее по имени, и с улыбкой посмотрела Миён прямо в глаза. Тайка вернулась в старые времена, когда она каждое утро просыпалась рядом с Миён и целовала ее лицо, пока другая полностью не проснулась. Поэтому она надула губы и подождала, пока Миён наклонится и встретит их своими. Миён наблюдала, как это произошло. Как красные, сухие губы сжались вместе, приблизившись к ее лицу. Как младшая едва могла сдержать надутые губы, когда уголки ее губ пытались сложиться в улыбку. Старшая знала, что ничего не может с этим поделать. Вчерашний поцелуй был большой ошибкой, она поняла это, когда почувствовала, как ее жених обнимал ее тело всю ночь. Миён знала, что должна сказать ему, и она скажет, когда придет время. Но она решила, что спешить не стоит, потому что поцелуй ничего не изменил между ними. Не между Миён и Кван, и не между Миён и Минни. “Не делай этого". прошептала старшая и выпрямилась. Уголки губ Минни, которые раньше хотели улыбнуться, теперь начали опускаться, когда она нахмурила лоб. Миён поцеловала ее вчера, так почему бы не сделать это сегодня? Конечно, поцелуй был горячим в тот момент. Минни была уязвима, и Миён хотела, чтобы ей стало лучше. Но не было никакого способа, чтобы такой поцелуй не включал в себя вообще никаких чувств. Кван вышел из спальни, его прическа, как всегда, была идеальной. Миён, которая отошла от дивана, протянула ему кофе, прежде чем он устало поцеловал ее в губы. Минни чуть не вырвало. Она даже не могла смотреть на них, когда они хихикали друг с другом. Вместо этого она схватила свой чай, погрузившись глубоко в свои мысли. Как Миён могла поцеловать ее, когда знала, что Минни все еще испытывает к ней такие же чувства, как и раньше? Это потому, что Миён хотела, чтобы она страдала? Хотела ли Миён, чтобы ей пришлось вечно жить с этими чувствами, не получив ни единого шанса двигаться дальше? Миён хотела и Минни, и Квана, и использовала поцелуй, чтобы убедиться, что Минни останется? Если таков был ее план, то Минни ни за что не осталась бы. “Ты хочешь хлеба или риса?” Миён посмотрела на младшего. Она подошла к стойке, в то время как Квана нигде не было видно. Миён заметила, как глаза младшей загорелись другим цветом, новым цветом. Она была озадачена и не могла не нахмуриться. “Я ничего не хочу”. Сказала Минни сквозь зубы, не глядя в глаза Миён. “Ты должна что-нибудь съесть”. сказала кореянка с растерянным взглядом. Она попыталась спросить, что не так, на самом деле не спрашивая, что не так. Раньше они могли это делать, но, похоже, они больше не говорили на одном языке в своих умах. “Я ничего не хочу”. Повторила Минни, прежде чем встать с дивана и поспешить в ванную. На полпути она поняла, что комната уже занята, но, к счастью для нее, Кван открыл дверь, как только она туда вошла. “О, доброе утро!” - сказал он с улыбкой. Минни подумала, что от него пахнет одеколоном, тем самым, который она нюхала годами. Она ненавидела это. С сердитым взглядом она протиснулась мимо него и громко закрыла дверь. Брови Квана поднялись и продолжали подниматься, когда он встретился взглядом со своей невестой. “Мне есть о чем беспокоиться?” спросил он и подошел ближе к Миён. -Минни? - спросила девушка, когда он встал позади нее и обнял ее за талию. “Она просто встала не с той ноги” Кван оставлял нежные поцелуи на ее шее, проводя руками по ее животу, в то время как Миён продолжала нарезать овощи. “Значит, о тебе?” спросил он между поцелуями. “Почему ты должен беспокоиться обо мне?” она повернула голову, чтобы поцеловать его в лоб. “Ну,” Кван поднял голову с ее шеи и широко улыбнулся, глядя ей в глаза, “я нашел кое-что в мусоре”. Миён даже не понадобилось секунды, чтобы понять, что он имел в виду. Вчера вечером она сказала себе вынести мусор, прежде чем он вернется домой, но между нытьем, плачем и жалобами Минни она, должно быть, забыла. Ее первым побуждением было сказать ему, что это не ее, но его улыбка была такой широкой и яркой, и он выглядел счастливее, чем когда-либо прежде, поэтому она просто не могла. Вместо этого, чтобы скрыть свое испуганное лицо, она наклонилась к его губам и удержала их на своих. Вкус у него был не такой, как у Минни. Но Миён не могла решить, кто был милее. Через минуту она услышала, как открылась дверь ванной. Миён быстро отстранилась, как будто ничего не произошло, но Кван продолжал обнимать ее, а его голова касалась ее. Миён посмотрела на Минни, когда та проходила мимо этих двоих, и она могла видеть выражение ее лица, даже когда тайка опустила голову. Ее определенно что-то беспокоило. Ну, Миён могла придумать миллион вещей, которые ее беспокоили, но что-то изменилось с тех пор, как она проснулась этим утром. Почему, Миён не могла понять. * * * Кампус был намного больше, чем представляла Соён. Несколько зданий окружали одно с большими стеклянными окнами. У каждого здания была своя вывеска над дверью. Там был один с двумя театральными головами, один с книгой, другой с гитарой. Если бы Соён пошла сюда, последняя, вероятно, была бы ее. Поскольку на ней не было вывески с танцовщицей, она решила подождать снаружи той, что с головами. В записке Шухуа, хотя ее почерк был неаккуратным, и было ясно, что корейский не был ее родным языком, там говорилось, что здание номер три принадлежит Суджин и Миён. И Соён была уверена, что Миён не выбрала специализацию в танцах. Кроме того, здание, в котором она стояла, было строением номер три, если вы пришли с той же улицы, что и Соён. Суммировав все эти факторы, Соён пришла к выводу, что это, скорее всего, правильное здание. Шухуа также написала, что урок Суджин закончится в двенадцать, то есть менее чем за три минуты. Ожидая снаружи, Соён не могла сдержать широкой улыбки на лице. Прошло три года с тех пор, как она видела свою лучшую подругу. В первый раз они были вдали друг от друга дольше недели. И три года были намного дольше, чем семь дней. В автобусе до нее дошло, как сильно она скучала по танцовщице. Как она улыбалась, как она пахла, как ее бровь поднялась, когда она поняла, что Соён ведет себя неразумно. Она скучала по всему, что было в ней. В основном, она скучала по ней рядом. Быть одному в большом городе было совсем не весело. Конечно, у нее были те люди, с которыми она работала, но сейчас она едва помнила их. Они не заставили ее чувствовать себя менее одинокой. Перейти от постоянной зависимости от самых близких ей людей к тому, чтобы вообще не на кого было положиться, было не тем, что Соён сделала бы когда-либо снова. Но все же она сделала то, что было лучше для ее друзей, поэтому она ничего не могла вернуть. Не имело значения, сколько эпизодов она получила за эти годы, не тогда, когда она знала, что ее друзья в безопасности. Студенты начали выходить из здания, все с сумками на плечах и с потными лицами. Она получила несколько улыбок от нескольких из них, на которые она ответила одной из своих. Глаза Соён обшаривали людей, прежде чем она увидела черноволосую танцовщицу с пухлыми щеками и родинкой под одним глазом. Она не видела Соён, так как ее голова была наклонена к земле, с телефоном в руке, быстро постукивая пальцами по экрану. Невысокая девушка сразу же улыбнулась, увидев, как Суджин нахмурилась. Затем она двинула ноги вперед, она просто не могла больше ждать. Соён протиснулась между всеми, пока не оказалась прямо за своей старой подругой. Она даже не потрудилась остановить ее, прежде чем обнять старшую за талию. Она почувствовала, как Суджин сначала напряглась, но затем быстро развернулась и обняла Соён. Им даже не нужно было открывать рты, чтобы понять, что они говорят друг другу. Соён чувствовала тепло, которое Суджин дарила ей в объятиях, и Суджин чувствовала, как напряженное тело Соён становится все спокойнее и спокойнее. Как ее дыхание стало прерывистым, когда она еще сильнее прижалась лицом к груди Суджин, когда старшая прижала ее ближе. Все ученики ушли, когда они, наконец, оторвались. Глаза Суджин заблестели, когда она широко улыбнулась, встретившись с губами Соён в точно таком же положении. Старшая снова притянула ее в крепкие объятия. В середине объятия Соён почувствовала шлепок по спине, за которым последовали вибрации от шеи старшей девочки. “Я же говорила тебе не уходить". она ругалась. Соён подняла голову, но продолжала обнимать Суджин. Они смотрели в глубокие глаза друг друга, в которых не было ничего, кроме любви. Когда старшая поднесла большой палец к щеке Соён, младшая немедленно прижалась к ней. “Не делай этого снова”. Сказала Суджин, прежде чем сжать ее щеку. * * * Минни посмотрела на картины на стене. Там было несколько пейзажей лесов, пляжей и городов. Один из них был похож на город, из которого они были. Что привлекло внимание Минни, так это то, что это была единственная черно-белая картина, а не цветная. Она задавалась вопросом, была ли она причиной некоторого отсутствия цвета. Вероятно, так оно и было. Или, может быть, она просто слишком высокого мнения о себе. Ну, она не могла пялиться на картины Миён весь день напролет. Она направилась к двери и опустила ноги на высокие каблуки. Это были не самая лучшая обувь для бегства, но у нее не было другой пары. Она не хотела красть обувь будущей счастливой семейной пары. Она также не хотела красть их одежду, поэтому ее обнаженные ноги заставили ее дрожать, когда она открыла дверь в многоквартирный дом. Платье, в котором она была на вечеринке, стало теснее, чем раньше. Она ненавидела это. Минни как раз собиралась натянуть капюшон на голову, когда поняла, что ее могут искать люди, но она не успела этого сделать, как услышала, как ее окликают по имени позади нее. Это был голос Миён, Минни смогла бы узнать его где угодно. Она не обернулась, потому что, если бы она это сделала, она не смогла бы продолжать идти. Вместо этого ее ноги быстро зашагали по тротуару, когда она накинула капюшон на голову. Ее имя было названо еще несколько раз, но Минни проигнорировала их все. Это было к лучшему. Миён была счастлива, и Минни не хотела это портить. Кроме того, независимо от того, как сильно она любила Миён, она не собиралась проявлять неуважение к себе дальше, оставаясь только для того, чтобы наблюдать, как любовь всей ее жизни любит кого-то другого. Она не была уверена, куда идет, ей просто нужно было попасть куда-нибудь. У нее в сумочке было несколько долларов, возможно, этого хватило на билет на автобус до ее старого родного города. Минни подумала, что Миён давно отстала от нее, и ей пришлось проглотить комок, подступивший к горлу. Затем жесткая хватка схватила ее за запястье. Рука была меньше ее собственной, и она дрожала. - Минни. - сказала Миён, тяжело дыша. Младшая девочка была сильнее, но Миён все же удалось остановить ее. Кореянка обняла Минни спереди. Ее голова упала на спину Минни, а дыхание заставляло ее грудь быстро подниматься и опускаться. “Куда ты идешь?” она спросила. Минни слышала, как дрожал ее голос. Может быть, это был результат бега, или, может быть, она плакала. “Ты обещала, что останешься”. Миён открыла рот после того, как шмыгнула носом. Она определенно плакала. Голова Минни упала, так как она снова заставила Миён заплакать. Она могла просто удивляться, сколько слез она пролила из-за нее за эти годы. Ее сердце, казалось, тоже упало, когда хватка Миён на ней усилилась. Слезы градом покатились по щекам Миён. Она не думала, что будет плакать, но вот она здесь. Куртка, которую она держала, пахла не как Минни, но она все равно не могла ее отпустить. Когда Минни начала двигаться, Миён обняла ее еще крепче. Она не знала, что девушка планировала сделать, но она ни за что не ослабит хватку. Минни просто хотела повернуться лицом к другому, и ей удалось это сделать, хотя ее ребра сильно болели от того, как Миён держала ее. Их лбы встретились, когда Минни повернулась. Старшая сильно плакала. Ее глаза были плотно сжаты, когда она прикусила нижнюю губу так, что кожа вокруг нее побелела. Тайка не могла спокойно смотреть на Миён в таком состоянии, и все это тоже было из-за нее. Она выбросила свое достоинство в унитаз, поднесла руки к щекам другой и погладила ее кожу. Их тяжелые вздохи встретились друг с другом. Даже когда Миён плакала, она была самой красивой девушкой, которую Минни когда-либо видела. Глаза кореянки открылись. Слезы все еще текли из них, заставляя Минни ласкать свою кожу еще сильнее, пока Миён не потерлась носами друг о друга, и для рук Минни не осталось места. Вместо этого руки младшего легли по обе стороны от челюсти Миён. “Останься. Пожалуйста. - прошептала старшая, прежде чем сократить расстояние между ними. Губы Миён были влажными и солеными, когда она прижалась к Минни. Она не давала младшей даже перевести дыхание, отчаянно целуя ее, пока им не пришлось отстраниться, чтобы не умереть. Теперь они обе тяжело дышали, и хватка Минни на Миён была такой же сильной, как у Миён на Минни. - Пойдем домой. - сказала старшая, ее дыхание коснулось губ Минни. Младшая кивнула, прежде чем Миён схватила ее за руку и потащила обратно в здание. * * * “Ты с Тайваня?” спросила она с широкой улыбкой, когда их ноги шагали по улице. “Да”. Шухуа кивнула. Их руки натыкались друг на друга снова и снова, но ни у кого из них не хватало смелости переплести их. “Я не думала, что в этом городе есть иностранцы”. сказала Мунхи, указывая рукой на все дома вокруг них. "Почему?” Шухуа задала вопрос. На ее лице была широкая улыбка, такая широкая, что она знала, что ее щеки потом будут болеть. И она почувствовала, как ее собственные глаза мерцают вместе с белым снегом на земле. “Просто здесь все кажется таким искусственным". сказала другая девушка. “Мне трудно поверить, что они принимают людей, которые не отсюда”. Шухуа кивнула. “Они этого не делают". сказала она. ”Многие люди переезжают сюда по какой-то глупой причине, но все они из Кореи. Единственные иностранцы, которых я знаю, - это я и моя семья ”. Тайваньке потребовалась секунда, чтобы вспомнить иностранку, с которой она дружила пару лет назад. “Раньше здесь была тайская семья", - сказала она. “Я думаю, что один из братьев все еще живет в особняке дальше по дороге”. "Правда?” “Я не думаю, что он часто бывает дома”. Шухуа сдержала рвущееся наружу фырканье, одно из неудобств слишком долгого пребывания на снегу. “Я не думаю, что видела, чтобы свет горел по крайней мере два года”. Глаза Мунхи смотрели на дорогу, как будто она искала дом. Шухуа заметила. “Мы можем пойти туда, если ты хочешь". сказала она. “Это действительно красивый дом”. “Хорошо”. она кивнула с улыбкой. “Ты знаешь его?” "Кого?” "Того кто живет в этом доме”. "О”. Шухуа вспомнила, что встречалась с ним всего несколько раз. Один раз, может быть, два, но не больше. Она не могла вспомнить, кто из двоих остался, и кто был кем в первую очередь. Бывшая Миён сказала, что они раздражают, если Шухуа правильно помнит. Братья, вероятно, были такими же, как и любые другие братья-близнецы. “Не совсем”. Шухуа ответила. “Моя...знакомая.. встречалась с его младшей сестрой”. Они прошли мимо современного дома, в котором Соён жила раньше, но Шухуа не планировала рассказывать про нее. Тайванька заметила женщину у одного из окон, но она знала, что лучше не смотреть на нее. “Она была твоей подругой?” Спросила Мунхи, глядя на дорогу перед ними. “Я...” Шухуа пришлось подумать секунду, прежде чем она смогла ответить. "Я думаю, да”. Она вспомнила несколько случаев с тайкой. Несколько раз, когда они смеялись вместе. Несколько раз, когда она заботилась о старших. “По крайней мере, несколько месяцев”. Первый день в школе после зимних каникул поразил Шухуа. Она могла видеть большие красные глаза Миён, когда танцовщица тащила ее к зданию. Из-за множества разных событий они больше не встречались за все каникулы, кроме того дня в больнице. Шухуа скучала по застенчивой танцовщице. Она не могла не смотреть на Суджин и не останавливалась, пока Юци не потянула ее за руку. Миён плакала несколько раз в тот день, Шухуа даже не знала, сколько. В целом группа выглядела подавленной. Шухуа чувствовала, что каждый из них кого-то потерял, даже она сама, хотя Суджин сидела перед ней. Она вспомнила девушку рядом с ней, когда их руки снова коснулись друг друга. “Хм”. она прочистила горло. “Она ушла через четыре месяца после того, как я пошла в среднюю школу, поэтому я так и не узнала ее по-настоящему”. Они добрались до дома, и свет внутри был выключен. Лужайка была того же зеленого цвета, что и всегда. Стены были такими же белыми, а большие окна такими же чистыми, как всегда. Это было так же красиво, как и всегда, но Шухуа подумала, что это скучно. "Это этот дом?” Шухуа кивнула. “Я так часто прохожу по этой улице. Но я никогда не смотрела на него ”. Тайванька наблюдала, как взгляд Мунхи скользнул по лужайке, к дому и обратно. “Он выглядит немного скучно”. Мунхи прочитала мысли Шухуа. “Но я думаю, что он идеально подходит для этого города”. "Да”. Шухуа согласилась. Они стояли там всего несколько секунд, прежде чем развернулись и пошли по той же улице, с которой пришли. “Когда ты переехала сюда?” Вместо этого Шухуа перевела разговор на Мунхи. "Около года назад". она ответила. Их руки снова встретились. “Почему я не видела тебя раньше?” Шухуа спросила. Щеки другой девушки слегка покраснели, прежде чем она ответила. “Я не знаю, как так получилось?” она слабо ухмыльнулась. Щеки Шухуа тоже покраснели. - Ты... - ее голос дрогнул, заставляя ее прочистить горло. “Ты здесь ходишь в школу?” “Нет, я закончила два года назад”. она застенчиво улыбнулась. “Значит, ты ровесница Миён”. Шухуа отметила. “Миён?” "Моя подруга”. Шухуа улыбнулась. “Она учится в Сеуле”. Мунхи чуть не подскользнулась, когда они спускались, поэтому Шухуа схватила ее за руку, чтобы поддержать. Старшая девочка безумно покраснела, когда другая поддержала ее, и другая сделала то же самое, когда их глаза встретились. Они застенчиво улыбнулись друг другу, прежде чем Шухуа отпустила ее, когда поняла, что другой контролирует ситуацию. "Итак, хм, твоя подруга?” Напомнила Мунхи и опустила взгляд в землю. “Да!” Сказала Шухуа, может быть, немного слишком громко. “Миён. Это она встречалась с тайской девушкой ”. Мунхи хихикнула в свой шарф, заставив Шухуа вопросительно посмотреть на нее. “Что?" - спросил младший. “Ничего”. она хихикнула еще немного. “Мне просто интересно... все твои подруги лесбиянки?” Шухуа не совсем понимала почему, но ее щеки снова вспыхнули. “Ты рассказала мне о Юци, а теперь и о Миён”. Мунхи рассуждала. “Как насчет последней девушки, той, что разговаривала по телефону. Разве она не лесбиянка? ” Младшие девочки захихикали, прежде чем ответить. “Мы должны оставаться вместе, верно?” - спросила она, поддразнивая. Манхи улыбнулся ей, прежде чем смущенно отвернуться. Шухуа улыбнулся шире, когда другая покраснела. “Просто предупреждаю, - сказала младшая, - никто из них на самом деле не лесбиянка. Миён би, Юци любит называть себя "открытой"... что бы это ни значило. И Суджин... Я думаю, она немного сбита с толку, но она разозлится, если я скажу ей об этом ”. “Поняла”. Манхи ответила, опустив голову. “Тогда у тебя есть одна подруга-лесбиянка”. Шухуа потребовалась секунда, чтобы понять, кого имела в виду девушка. Она чувствовала себя глупо, когда было очевидно, что это она сама. “Это хорошо”. Шухуа улыбнулся. “Мне бы не помешало больше друзей”. Мунхи подняла бровь, и Шухуа поняла сообщение. “Я иностранка, и лесбиянка, это не лучшие ярлыки в этом городе”. сказала она с небольшим смехом после. “Мне также удалось заставить всех в моей школе бояться меня”. "Правда?” Манхи посмотрел на нее с недоверием. "Как?” “Давайте просто скажем, раньше я смотрел на всех так, что они больше не могли смотреть на меня”. она чувствовала, что было слишком рано вспоминать старые увлечения. Мунхи усмехнулась, прежде чем кивнуть. “Хорошо, тогда напомни мне не становиться на твою плохую сторону”. сказала она, прежде чем остановить Шухуа и посмотреть ей в глаза. “Ты свободна завтра?” Младшая чувствовала себя плохо из-за того, что отвергла ее, но она действительно не была свободна завтра. “Нет." сказала она и опустила уголки губ. “Мы с Юци едем в Сеул навестить наших друзей”. “О, хорошо”. она кивнула и опустила голову. “Можем потусоваться, когда вернусь”. Шухуа слабо улыбнулась. Старшая кивнула, снова посмотрев ей в глаза. “Мне бы этого хотелось”. она застенчиво улыбнулась. Шухуа тоже кивнула. Они разделили молчаливый момент, когда их глаза встречались снова и снова, но оба отводили взгляд, прежде чем могли смотреть друг на друга слишком долго. Шухуа думала, что она была более уверенным человеком, чем сейчас, но, видимо, это не так. “Ну, увидимся". она заговорила через несколько минут. "Да". сказала другая. Тайванька не знала, пойдет ли Мунхи обниматься или нет, поэтому она подняла свои руки вверх. Другая девушка сделала то же самое со своей, в результате чего их руки столкнулись друг с другом. “О, я...“ Шухуа робко попыталась еще раз, но на этот раз опустила руки, в то время как другая держала их поднятыми. Поначалу объятия были свободными и напряженными, пока Шухуа не решила сжать ее немного сильнее, заставив Мунхи сделать то же самое и положить голову на плечо Шухуа. Тайванька улыбнулась сама себе в объятиях, пока они обе не отстранились. Они смотрели друг на друга еще пару минут, прежде чем Мунхи помахала рукой и отступила. “П-пока”. Застенчиво сказала Шухуа. “Пока, пока”. Мунхи улыбнулась и обернулась. Шухуа смотрела, как она уходит, прежде чем она обернулась с широкой улыбкой на лице. * * * Тайванька только что вернулась домой, когда увидела, как мать в панике бегает по дому. “Где ее лекарство?” пробегая мимо Шухуа, она пробормотала что-то на своем родном языке. Младшая дочь усмехнулась, прежде чем направиться вверх по лестнице. В комнате Юци сидела на своей кровати, тяжело дыша. Наверное, устала от того, что упаковала розовую сумку рядом с ней. “Мама сходит с ума, да?" - спросила китаянка между вдохами. “Ага”. - ответила Шухуа и схватила сумку. “Она не может найти твое лекарство”. “Он уже упакован”. Сказала Юци, но ей не пришлось, так как Шухуа одновременно открыла сумку, чтобы проверить, что она упаковала, и лекарство действительно было там. “Вы готовы, девочки?” в дверь постучал спокойный отец с медовыми глазами. Юци кивнула, прежде чем сделать глубокий вдох и встать со своей кровати. Шухуа поспешила предложить свою руку, но Юци отвергла ее взглядом. “Вы рады навестить своих друзей?” - спросил их отец по-корейски с гораздо более слабым акцентом, чем несколько месяцев назад. Юци кивнула, хватаясь за стены, чтобы спуститься по лестнице целой и невредимой. Они сели в машину, когда отец отвез их на станцию. Они бы пошли пешком, если бы это не убило легкие Юци. И, возможно, один из них получил бы свои водительские права, если бы они оба не были заняты восстановлением Юци. “Где мы будем спать?” спросила девушка на переднем сиденье. “Обычно я сплю в общежитии Суджин, но, думаю, нам придется спать в квартире Миён, так как нас двое”. Шухуа ответила. “Ты все еще можешь спать с Суджин, если хочешь". сказала Юци. “Я могу спать одна на диване Миён.” “Нет, все в порядке”. Шухуа быстро сказал. “Может быть, мы сможем убедить Суджина тоже остаться там”. Их отец барабанил пальцами по рулю, и обе его дочери точно знали, о чем он собирался спросить. “Шухуа, - начал он, - ты и Суджин... нет ничего нового или...” Он, очевидно, хотел, чтобы Шухуа закончила предложение за него. “Мы просто друзья". тайванька ответила. "Хорошо, просто интересно”. Остальная часть поездки прошла в тишине, поскольку Шухуа использовала свой телефон для отправки сообщений, а Юци заснула на заднем сиденье. Поездка была недолгой, так что китайской дочери удалось поспать крепким сном всего несколько минут. “Будьте осторожны, хорошо?" - сказал их отец через окно. “Не волнуйся”. Юци успокоила его улыбкой. “И скажи маме, чтобы она прекратила работать”. “Ты слишком высокого мнения обо мне, дочка”. он усмехнулся, помахал рукой и уехал. Автобус прибывал через несколько минут, так что все, что они могли сделать, это стоять у фонарного столба, пока не приедет их машина. “Ты знаешь, что Соён, вероятно, там, верно?” Шухуа заговорила через минуту. Юци вздохнула, и Шухуа увидела, как на ее лице растет страдание. “Я даже не думала об этом". сказала она. “Все в порядке”. Шухуа успокоила и положила руку ей на плечо. “Я убью ее, если она прикоснется к тебе”. “Она не прикоснется ко мне". Юци покачала головой из стороны в сторону. - Ты этого не знаешь. - сказала тайванька, пожимая плечами. * * * “Ты говоришь мне, что в девятнадцать лет у тебя была квартира в Пусане? Тот самый чертовски дорогой Пусан, о котором я думаю? ” Спросила Суджин, крепко держа Соён за руку, пока они шли к общежитию. “Я думаю, мне повезло”. Соён пожала плечами. Они оба держали в руках большие белые сумки, а у Соён через плечо была сумка с клавиатурой, которую она набила своими вещами. Суджин быстрым движением открыла дверь и вошла первой, прежде чем закрыть дверь за Соён. Ниа, у которой на голове были наушники, а перед ней альбом для рисования, села на кровати. Она сняла наушники, прежде чем широко улыбнуться Соён. “Это Соён”. Сказала Суджин за шортером. Застенчивая привычка Соён не изменилась с годами. Еще в старших классах Минни и Миён были единственными, кто общался в группе, а когда Юци и Шухуа присоединились, китаянки вели большую часть взаимодействий вне группы. Соён вспомнила вечеринки, на которых Юци тянула Соён за собой, просто имея ее рядом, ничего от нее не требуя. Может быть, это была только одна вечеринка, но однажды это все же произошло. Соён была уверена, что если бы у них было время ходить на вечеринки вместе, то одно и то же, вероятно, повторялось бы снова и снова. Ну, поскольку ее застенчивость все еще оставалась в ее теле, она покраснела, произнося слабое приветствие. Не помогло и то, что другая тоже была очень красивой. - Соён, это моя соседка по комнате Ниа. - сказала обычно самая застенчивая девушка, ставя пакеты у их мини-холодильника. “Это ты сбежала?” - спросила соседка по комнате, все еще продолжая улыбаться. “Я...“ Соён была застигнута врасплох симпатичной девушкой, внезапно попытавшейся заговорить с ней. “Да-да”. “Ах”. Одними губами произнесла Ниа и кивнула. Соён потребовалось еще несколько секунд, прежде чем она поняла, о чем спросила девушка. “Подожди, ты про меня рассказывала?” - спросила невысокая девушка и повернулась к Суджин, которая наполняла их холодильник всем, что они купили, прежде чем расставить последние предметы на полках, которые, вероятно, должны были содержать книги. “Да, это же правда”. Сказала Суджин с дразнящей улыбкой. Танцовщица села на кровать и жестом пригласила Соён следовать за ней. Младшая села рядом с ней и сразу же положила голову на плечо Суджин. Суджин не пропустила, как Ниа подняла бровь в сторону Суджин, но танцовщица предпочла проигнорировать это. “Она останется здесь на некоторое время". вместо этого она сказала. “От нее не будет много шума, и она будет спать в моей постели и все такое”. “Ты едва заметишь, что я здесь". добавила самая молодая в комнате. “О, не волнуйся. Я не возражаю.” Ниа ответила и легла обратно. “Нам здесь не помешало бы немного больше энергии. Твоя Суджин на самом деле не самый энергичный человек, которого я знаю ”. “Потому что я танцую часами каждый день!” Суджин защищалась. “Да, да”. Ниа усмехнулась. “Мы все знаем, что это просто оправдание, СуСу.” добавила младшая со своим смешком. Соён даже не нужно было смотреть на лицо Суджин, чтобы понять, что старшая закатила глаза. Она скучала по бесконечному закатыванию глаз Суджина. “Кто-то спрашивал меня о твоей двоюродной сестре на днях”. Сказала Ниа, заставив Суджин поднять голову, и Соён сделала то же самое. “Кто?" - спросила танцовщица. “Я не знаю, я не видела ее раньше. Это была девушка. Блондинка. ” - бездумно объяснила Ниа, просматривая свой телефон. “У нее был акцент”. Суджин сдвинула брови, пытаясь вспомнить знакомую блондинку с акцентом, но она не могла вспомнить никого, кто подходил бы под это описание. “Она попросила ее адрес, и я дала ей его”. “Подожди,” Суджин выпрямилась еще больше, Соён последовала за ней, “ты дала адрес Миён незнакомцу?” “Не похоже, что она была каким то вором или кем-то еще”. Ниа комментировала, держа телефон над лицом. “И она выглядела действительно, как... уставшей.” Суджин снова закатила глаза. Она решила, что с Миён что-то случилось, так как она не получила ни одного странного звонка или сообщения.Но она все равно связалась с Миён через смс, прежде чем бросить телефон на кровать и подвести Соён ближе. “Интересно, кто это был”. Сказала Соён, положив голову на плечо Суджин и обняв ее. Танцовщица положила одну руку на плечи Соён, а другая играла с простынями под ними. Суджин кивнула, соглашаясь с тем, что сказала Соён. “Может быть, старый друг?” Спросила Ниа, глядя на двоих. “Может быть, Минни?” спросила младшая, переводя взгляд с одной на другую. Суджин поняла, что Соён ушла раньше, чем Минни, поэтому она не знала об исчезновении тайки. ”Соён”, - она остановилась на секунду, чтобы подумать о том, как ей сказать ей, но она поняла, что Соён всегда была тем, кто срывал повязку, “Минни не было много лет”. - Я знаю. - сказала девушка с крашеными седыми волосами. "Что?” Суджин отодвинулась в сторону, чтобы видеть ее лицо. "Я знаю”. “Откуда ты знаешь?” одна из бровей танцора приподнялась. Глаза Соён на секунду опустились, но она быстро поймала их и снова подняла. "Вуги сказала мне." сказала она. “Юци?” “Да”. она слабо улыбнулась. "Когда ты с ней виделась?” “Я поехала в город, прежде чем приехала сюда”. Соён прикусила внутреннюю сторону щеки. “Зачем ты это сделала?” Голос Суджин стал на несколько тонов громче. “Там для тебя опасно. Ты не можешь приближаться к этому городу ”. Ниа, которая наблюдала за всем происходящим со своей кровати, расширила глаза от внезапной громкости своей тихой соседки по комнате. “Мне нужен был твой адрес”. Соён пожала плечами. “И мне нужно было увидеть ее”. Суджин громко вздохнула. - Больше так не делай. - потребовала она и села обратно в прежнее положение. “Поскольку ты уже знаешь, что Минни ушла, я полагаю, ты знаешь, что Миён помолвлена?” Соён кивнула. Она знала это, но не могла поверить, что Миён действительно этого хотела. Миён, которую она знала, подождала бы Минни, пока она не вернется, а не пошла бы и обручилась с кем-то другим. “Ты должна встретиться с ними”. Танцовщица пару минут смотрела на свой телефон, в то время как Соён держала глаза закрытыми, положив голову на плечо Суджина. - Мы пойдем туда завтра. - сказала она, когда прошло несколько минут. “И ты также встретишься с Шухуа. Она приедет сюда завтра ”. Губы Соён оживились, когда она услышала, как упомянули имя младшего. Она была счастлива за больную любовью маленькую девочку, но еще больше она была счастлива за свою лучшую подругу. У нее все еще было это кислое чувство в животе, но она догадывалась, что оно останется там на всю оставшуюся жизнь, поэтому ей просто нужно было жить с этим. “Юци не разрешили ехать сюда, так что я не думаю, что ты ее еще увидишь”. Невысокая девушка не могла решить, делает ли это ее счастливой или грустной. Она хотела увидеть Юци, показать ей, как сильно она ее любит и скучает по ней. Но она знала, что младшая вообще не хотела ее видеть. Может быть, это было к лучшему, если она держалась подальше от молодой китаянки. *