Особенный

      Он сидел на ступеньках, слушал шум воды и до сих пор не мог прийти в себя от обрушившихся на него эмоций, которые годами контролировал и держал в себе. Его мысли гонялись от одного воспоминания к другому. Встреча с Артимис, спонтанный и страстный секс и его последствия, которые привели их в дом Сангвини. Как один день мог вместить в себя так много? Разве Северус умел испытывать столько эмоций?       Сердце до сих пор щемило.       Голова более-менее прояснилась.       Северус чувствовал себя котлом, переполненным жидкими эмоциями, который второпях несли через всю комнату. С каждым шагом — новый всплеск. Благоговение, шаг, удивление, шаг, страх, шаг, стыд… пролилось.       Ему было очень стыдно.       Он потерял контроль над собой, подверг Гермиону осуждению и проверке, а ещё осмелился заплакать перед ней. Он никогда, за всю свою длинную жизнь, не чувствовал себя слабее, чем в тот момент.       Вперемешку со стыдом внутри порхал благоговейный трепет. Она не принижала его, не испытывала отвращения. Гермиона пыталась его утешить, заставила найти логическое решение проблемы, успокоить страх — подозрение, что, как и остальное в его жизни, её любовь была ненастоящей.       Мысли Северуса до сих пор вертелись вокруг факта — да, факта, — что её любовь была настоящей и столь же подлинной, как и его чувства к ней. Они оба испытывали это, иначе бы связь не закрепилась.       От скольких огорчений он мог бы их спасти, если бы для начала сам покопался в исследованиях, а не поддался вороху эмоций?       Запустив пальцы в волосы, Снейп отчитал себя за подобную выходку. Он знал, что своими словами причинял Гермионе боль, даже несмотря на то, что так пёкся о её благосостоянии. Он был жесток с ней, обозвал идиоткой. Но ему этого было мало, и Северус решил добить себя мыслью, что их первый секс превратился в разбор полётов. Возможно, своими действиями он лишил и себя, и её последующей интимной жизни.       Если кто и идиот, так это я, вздохнул он, сжав пальцами виски.       Шум воды прекратился, и Северус услышал, как открылась дверь ванной комнаты. Прислушиваясь, он пытался понять, куда Гермиона держала путь. В их спальню.       — Северус?       — Я здесь, внизу, — он, уцепившись за перила, со стоном поднялся на ноги.       Гермиона подошла к лестничной площадке и окинула его обеспокоенным взглядом:       — Ты в порядке?       — Просто задумался, — отмахнулся от её беспокойства Снейп лёгким движением руки и поднялся вверх по лестнице.       Её губы тронула мягкая улыбка, и Гермиона посмотрела в направлении спальни. Когда Северус добрался до второго этажа, она уже была в другой комнате.       — Ванная свободна, если что.       — Гермиона, подойди сюда, — он протянул вперёд руки и, когда девушка подошла достаточно близко, заключил её в крепкие объятия. Спустя пару секунд отпустил и положил ладони ей на плечи. — Извини за то, что наговорил тебе. Я просто… дал волю эмоциям вместо того, чтобы пораскинуть мозгами.       — Я прощаю тебя, — она с нежностью поднесла руку к его лицу. — А теперь иди в ванную, а потом приходи ко мне в кровать.       Северус замешкался. Они должны будут обсудить несколько проблем. Или не сегодня? Может, Гермиону настолько вымотал этот день, что они перенесут разговор на завтра и лягут спать пораньше?       — Я правильно понимаю, что мы отложим наш разговор? — спросил он, направляясь в ванную комнату.       Грейнджер улыбнулась.       — Не-а, мы поговорим, но я очень хочу прилечь. Я… неважно себя чувствую.       Она по инерции схватилась за живот, словно испытала очередной спазм. Ему даже не пришло в голову, что он мог причинить ей вред во время секса. Артимис говорила, что у Гермионы имеется ряд нарушений из-за того, что с ней когда-то сделал Уизли.       — Это из-за меня?       — Нет, просто моё тело отвыкло от подобных… вторжений, — ухмыльнувшись, ответила Гермиона.       Но его всё равно не отпускала мысль о том, что она испытывала дискомфорт.       — Мне принести обезболивающее?       — Это приятно-ноющая боль, всё нормально, — покачала головой. — Иди уже в душ. Я жду.       — Я быстро, — и чмокнул её в макушку.       В комнате скопился горячий пар после того, как помылась Гермиона. Северус планировал сначала согреться под обжигающим потоком воды, а уже потом принять привычный прохладный душ. На удивление, горячей воды хватило и на него. Обычно, ему не доставалось такой роскоши. Но Грейнджер, видимо, поколдовала не только над внешним видом ванной комнаты.       Решив спросить её об этом чуть позже, он быстро принял душ. От внезапно нахлынувшего смущения у него покраснели уши. В своём стремлении найти ответы они поставили себя в потенциально опасное положение. Сангвини был вампиром. Они оба это знали и всё равно заявились на порог его дома, источая аромат, который для подобных существ был сродне французской выпечке. Северус на секунду было почувствовал, что нужно ещё раз принести свои извинения, но потом вспомнил, что Сангвини уже уровнял их счёт, когда рассказал Гермионе о Совете девяти.       Вытирая тело, он обратил внимание на то, что зеркало не запотело. Очередной штрих от Гермионы Грейнджер. Это значительно упрощало бритьё после принятия душа, но… не лёгкая щетина привлекла его внимание.       Глаза. Его глаза казались ему чужими. Северус, обернув полотенце вокруг талии, наклонился к зеркалу. Потребовалось всего мгновение, чтобы осознать, что именно было не так. Вокруг чёрных глаз появилось ещё одно очертание — слой в виде золота. То же самое он увидел и в её глазах. Внимательно изучая это изменение, Снейп пытался досконально вспомнить их разговор с Сангвини. Это желание было не только его, но и Гермионы. Не только он настолько сильно хотел быть с ней, но и она. Это было их обоюдное желание. Но в любом случае его слова оставались в силе: Северус будет с ней до тех пор, пока она этого хочет.       Решив, что потратил и так слишком много времени в ванной, плавая в собственных мыслях и размышлениях, Северус поторопился к Гермионе. В лицо ударил холодный воздух, тянущийся с первого этажа, по разгорячённой коже пробежалась едва заметная дрожь. Нет, было как-то слишком прохладно: может, Гермиона решила открыть окно? Войдя в спальню, он хмыкнул. Так оно и было. Вытащив из комода спальные штаны, Снейп повернулся к кровати спиной и быстро оделся. Взмахом палочки высушил волосы. Не хотелось лежать потом на мокрой подушке.       Гермиона улыбнулась ему и похлопала ладонью по кровати.       От дурного предчувствия защекотало горло — это будет трудный разговор. Скользнув в постель, Северус приобнял Грейнджер за талию.       Она теснее к нему прижалась.       Какое-то время они так и лежали в обнимку. Северус провёл большим пальцем по её щеке, вниз — по носу и губам. Восхищаясь ею, он незаметно для себя погрузился в благоговейный трепет: это прекрасное создание хотело его, любило его.       Гермиона откашлялась, сжав его руку в своей, и нежно поцеловала ладонь поверх шрама, оставшегося после того, как он принёс себя в жертву, чтобы сотворить сад для Александра.       — Итак, — мурлыкнула она, — раз мы оба не любим все эти светские беседы, предлагаю сразу перейти к тому, что произошло.       Его взгляд метнулся к стене позади неё, к зеркалу в полный рост, которое было накрыто плотной тканью. Северус почувствовал, как к горлу подкатил стыд. Смотреть ей в глаза было слишком сложно. Он сглотнул, когда Гермиона, скользнув в его личное пространство, лицом прижалась к шее.       — Думаю, будет проще, если мы поговорим так — не глядя друг другу в глаза. Лелиана иногда смотрит в стену, чтобы мне было проще с ней разговаривать, — прошептала она, обдав тёплым дыханием его кожу. Тепло превратилось в жар и спустилось вниз, к груди.       Он, удерживая её на месте, крепче прижал к себе. Слова никак не сходили с его языка, Северус чувствовал стеснение в рёбрах — всё это из-за давящих на него оков многолетнего молчания. Ему оставалось надеяться на её терпение, потому что не привык к таким разговорам, ни к чему из этого.       — Давай-ка, повернись, буду обнимать тебя за спину, — улыбнулась Гермиона, давая ему возможность лечь на бок.       — Если ты настаиваешь, — бровь вопросительно взлетела вверх. Юмор вперемешку с удивлением от её предложения, казалось, ослабили хватку.       — Думаю, тебе это поможет, — она начала подталкивать его.       Сделав, как она попросила, Северус теперь смотрел на стену. Её рука скользнула под его, обвив его тело, а голова прижалась к спине. Пальцами Гермиона прошлась по его волосам, а губами мягко коснулась затылка. В этом было что-то настолько интимное, что Снейп почувствовал, как его сердце дрогнуло от привязанности и глубокого желания, о котором он до этого момента даже не подозревал. Никогда в жизни его так не держали в руках. Никогда.       — Тебе удобно? — раздалось возле его уха.       — Более чем.       Он погрузился в приятные ощущения, пока кончики её пальцев нежно массировали кожу его головы. Глаза в удовольствии автоматически прикрылись. Тело покалывало от всех испытываемых эмоций.       И именно последующие слова, тихо скользнувшие по его щеке, открыли их разговор:       — Итак, почему твоей первой мыслью стало то, что ты недостаточно хорош для меня?       — Гермиона, моей первой мыслью было не это, — поправил её Северус. Нет, его первая мысль была более примитивной и болезненной. Ужас, с которым он не был готов справиться.       — Тогда что?       Облизнув губы, он посмотрел в стену.       — Страх, — Снейп сжал её руку в своей.       — В смысле? Из-за меня?       Он крепко зажмурился, пытаясь найти более понятный ответ, и понял, что ничего придумать не мог.       — Это трудно объяснить.       — У нас впереди целая ночь, — поцелуй в его затылок только подчеркнул её слова.       Глубоко вздохнув, Северус пытался понять свои чувства. Примерно тем же самым он занимался совсем недавно, сидя на лестнице. А Гермиона оказалась права: гораздо легче совладать с эмоциями и настроиться на что-то серьёзное, когда не смотришь собеседнику в глаза. Но «легче» не означало «легко». Воцарилась тишина, и ему она показалась уж слишком давящей. Будто бы Гермионе не терпелось поскорее услышать от него ответ.       — Всю мою жизнь все всё решали за меня. Да, я делал много плохих вещей, я не буду убегать от ответственности, но я провёл большую часть своей жизни, будучи марионеткой, в руках тех, кто крепко держал меня под контролем.       — Риддл и Дамблдор, — она крепче сжала его пальцы.       — Но они были не единственными, — Северус обернулся и увидел, что её растрёпанные волосы скрывали от него лицо.       — И ты испугался, что сейчас снова оказался под чьим-то влиянием? Без права выбора?       — Боялся, что не только я оказался без выбора, — он покачал головой и нахмурился.       — Поняла, — понимание отразилось в тёмно-медовых глазах, и Гермиона снова улеглась на подушку, — ты переживал и за меня тоже.       — Я… боялся, что ты уйдёшь, когда поймёшь, что тебя здесь держит только магия. Боялся, что ты могла подумать, будто я заманил тебя в ловушку. Я боялся, что потеряю тебя, — его взгляд снова вернулся к пустой стене. — И ещё были всякие дурные мысли, что мы, оказывается, никогда не были друг у друга на первом месте.       Её пальцы переплелись с его.       — Я понимаю. Вот почему ты разозлился.       То, как она это сказала, звучало, словно для неё это был какой-то пустяк. Наверное, Гермиона уже успела обдумать эту ситуацию и не воспринимала его слова настолько остро.       Но в её глазах по-прежнему плескалась боль.       — Не знаю, за какие такие заслуги я тебя достоин.       — Эй, достоин. Ты заслуживаешь всего в этом мире, ты достоин этого, — слова эхом пронеслись через его уши прямо в сердце.       Северус втянул воздух и, приподняв её ладонь, поцеловал костяшки пальцев.       — Ты говоришь это с такой уверенностью…       — Потому что это правда. Почему ты не веришь?.. Что случилось? — тихо спросила она.       Усмехнувшись в её ладонь, Снейп закатил глаза.       — С чего именно мне начать?       — Так, давай-ка я тебе кое-что скажу, а ты это запомнишь раз и навсегда: деньги ничего для меня не значат, не в наших с тобой отношениях.       Закрыв глаза, Северус собрался с духом и начал свой рассказ. Потребовалось много времени, чтобы поведать ей о своей бедности, в которой он жил, будучи ребёнком. Ему казалось, что Гермиона начнёт его жалеть. Но каково было его удивление, когда она этого не сделала, — она просто задавала вопросы по ходу истории, чтобы понять его ещё лучше.       Далее Снейп рассказал о репутации своей семьи и почему многие соседи не хотели иметь с ними ничего общего. А добрая кассирша в супермаркете, с которой познакомилась Гермиона, наоборот, пробивала им продуктов на большую сумму, чем у них лежало в кармане. Он не любил вспоминать и тем более говорить об этом, и сейчас в его душе открылись старые раны — те, что загноились и покрылись корочкой ещё много лет назад.       Большая часть их финансовых проблем исходила от его отца — Тобиаса, — который был игроком и пьяницей. Деньги, попадавшие ему в руки, никогда не шли на благо семьи. Всё тратилось на выпивку и ставки. А если он слышал просьбу или жалобу на то, что в доме чего-то не хватает, сразу давал кулаком в лицо.       Мать Северуса, Эйлин, делала всё, что могла, но она толком не знала мира магглов и не имела маггловского образования, и из-за этого у неё были слишком маленькие шансы на заработок. Её родители отказались от неё сразу после того, как принудили, на палочковой клятве, выйти замуж. Она забеременела, не состояв в браке. Северус прекрасно понимал, что стал причиной их союза. Пьяная интрижка с магглом ради острых ощущений и драйва перевернула жизнь Эйлин с ног на голову. Она никогда об этом не говорила, но Снейп знал, что его мать часто жалела о том, что решилась его родить. Но не ему винить её.       Рассказывая об этом Гермионе, он крепко обнимал её руки. Она же, прижавшись всем телом к его спине, то и дело нежно целовала его тело. Северус впервые услышал, что его родители были счастливы его появлению на свет. И он был ей за это благодарен. Это даже было нечто большее, но словами описать никак не получалось. К счастью, он был повёрнут к ней спиной, и девушка не увидела едва проступившую влагу в уголках глаз.       — Что случилось с твоими родителями? Если ты, конечно, готов на это ответить, — прошептала Гермиона, гладя его по волосам.       И пусть он ожидал этого вопроса, но до сих пор был не готов, чтобы на него ответить. Больная тема. Для начала требовалось слишком многое объяснить. Тяжело вздохнув, Северус ощутил напряжение в спине.       Его отношения с отцом никогда нельзя было назвать хорошими, даже когда Северус был совсем мальчишкой. Бывали времена, когда Тобиас завязывал с выпивкой, пытался быть примерным мужем и отцом, но хватало его ненадолго. Снейп ещё в самом детстве усвоил для себя урок: что бы ни говорил и ни обещал ему отец на трезвую голову, его слова становились пустышкой после первой же капли алкоголя. Между ними никогда не было тёплых чувств.       Однако, его мать очень старалась. Эйлин была молода, одинока в мире, который был ей чужим, пыталась заботиться о ребёнке без опыта и чьей-либо помощи. Но она делала всё, что могла, и Северус всегда будет об этом помнить. Эта женщина боролась за жизнь, но при этом всегда находила время и для сына.       Именно благодаря матери он полюбил книги. Будучи маленьким, Снейп вместе с Эйлин читали книжки в библиотеке. Когда у них выдавалась возможность улизнуть из дома. Порой она читала ему свои учебники из Хогвартса. Книги были для них непозволительной роскошью.       Северус узнал о том, что его мать волшебница, когда только-только научился говорить. Вскоре он узнал, что сам является магом и скоро отправится в Хогвартс, чтобы изучать магию. Поэтому, когда пришло его письмо, никто особо и не удивился.       Тобиас был против, пытался уничтожить саму мысль о посещении этой школы. Тем более так далеко от дома. Напившись до неистовства, отец попытался его убить. Это был один из немногих случаев, когда Эйлин смогла противостоять ему и при этом не оказаться побитой в ответ.       Его мать выиграла ту битву.       Северус на пару мгновений замолчал, закрыл глаза. Вот он и добрался до её вопроса. «Что случилось с твоими родителями?»       — Ты уверена, что хочешь это знать? — спросил он, давая ей шанс отказаться от этой затеи.       Гермиона крепко сжала его руку.       — Да, но только если ты сам готов об этом рассказать.       Часть его не хотела этого, другая — отчаянно просила сделать. Впервые в жизни Северус чувствовал, что может об этом свободно рассказать и это не будет использовано против него. Он не успел понять, когда в нём зародилась эта уверенность, но она была.       — Летом, когда я вернулся домой после пятого курса, мамы на вокзале не оказалось. Это показалось мне очень странным, потому что раньше она никогда не опаздывала, — тихо говорил он. Пятый год стал для него весьма болезненным, когда Поттер и его шайка-лейка чуть не убили его — а если быть точнее, Сириус и Ремус. Наряду с этим, он разрушил свою дружбу с Лили. — Мне удалось прыгнуть в поезд, который шёл до моего дома. Тогда я думал, что мой отец просто-напросто запретил ей ехать за мной на вокзал.       — Но всё сложилось совсем по-другому?       — Да. Я вернулся домой, мой старик валялся в спальне до одури пьяный, — он прикусил губу, мысленно возвращаясь в тот день. — Я спросил его, где мама, и всё, что он мне ответил: «твоя мать умерла, мальчик, а раз уж ты дома, принеси-ка выпить».       — Ох, Мерлин, Северус, — ахнула Грейнджер. — Мне так жаль… Что произошло?       Северус воспользовался моментом, чтобы привести в норму сбившееся дыхание. Лучше подавить вспыхнувший гнев, пока он не перерос во что-то большее.       — Он убил её. Не знаю, когда именно, но в течение учебного года. И никто даже не подумал, чтобы мне что-то об этом сказать, — его руки задрожали. — Он сказал, что мама упала с лестницы и сломала шею. Именно так ему всё с рук и сошло. Лестница лишь стала удобным оправданием.       — Но твоя мама же была ведьмой? — удивлённо проговорила она, как бы намекая на то, что волшебница априори превосходит силой какого-то маггла.       — Как и ты, Гермиона, — тяжело вздохнул Северус, снова беря её за руку.       Подтекст сказанного грузом повис в воздухе. То, что его мать владела магией, не означало, что его отец не мог одолеть её в драке. Точно так же, как Гермиона, будучи самой яркой ведьмой своего возраста, не помешала Рону сделать это с ней.       — Теперь я поняла, почему ты так яростно меня защищал, — её голос стал тише. Она прижалась лбом к его затылку. — Прости, что спросила.       — Не извиняйся. Я… я никогда никому об этом не рассказывал. По крайней мере тем, кто ещё жив, — признался Северус. Он пытался рассказать об этом Лили, но та не стала его слушать. Это было его бремя, и он, как и многое другое, нёс его в одиночку.       Гермиона поцеловала его в щёку.       — Для меня важно и ценно, что ты доверил это мне.       — Возможно, ты поменяешь своё мнение, если я скажу, что случилось с моим отцом. Когда я расскажу, назад дороги не будет, — предупредил Снейп, чтобы Гермиона имела право выбора.       — Я готова выслушать это, — шёпотом сказала она, и от неожиданности Северус вздрогнул.       Мало кто знал об истинной причине смерти его отца. Только те, кто выступал в качестве свидетелей, и те, кто пытался возыметь над ним власть за счёт этой трагедии. Но, к их большому разочарованию, это не имело над Северусом никакой власти: не когда это произошло, не когда его пытались этим шантажировать. Он даже сейчас не чувствовал вины за содеянное. Не после того, что ему пришлось пережить, не после того, что пережила его мать.       — Посвящение в ряды Волан-де-Морта требовало некоторых… жертв. Я — полукровка, происходящий из влиятельной чистокровной линии. Маггл, который произвёл меня на свет, убил мою мать. Том Риддл поручил мне отделить себя от того, что запятнало мою кровь. И это поручение я хотел выполнить как никогда.       — Ты убил его.       Он не стал бы этого отрицать, по крайней мере, не перед Гермионой.       — Убил.       — Как? — а этот вопрос его уже застал врасплох.       Почему ей так хотелось узнать, как он убил своего отца? Вряд ли Гермиона отдавала себе отчёт в своих желаниях. Либо же ей просто было интересно, почему же его не поймали и не повязали.       — Болезненно. Я бы не хотел вдаваться в подробности. По словам маггловских правоохранительных органов, у него возникли осложнения от потребления алкоголя. Все знали, что он алкоголик. И на этот раз они решили отправить мне письмо, — зарычал он.       Пальцами девушка снова начала перебирать его волосы.       — Тебе стало легче, когда ты отомстил за свою мать?       — Нет.       Губы прижались к месту прямо под его ухом.       — Мне очень жаль, Северус.       Сбитый с толку, он покачал головой. Как она могла целовать его после того, как он только что признался в мучительном убийстве человека? Наверняка Гермиона уже знала о его убийствах ранее, но всё равно было странно — рассказать об этом и не получить ни единого упрёка или резкого слова.       — Может быть, нам следует сменить тему? — прошептала она.       Северус согласно кивнул.       — Это было очень давно. Такое ощущение, что в другой жизни. К нам это вообще не имеет отношения. И да, мы немного отошли от первоначальной темы разговора.       Гермиона уселась сбоку от него и посмотрела на Северуса сверху вниз. Он поднял глаза, ожидая увидеть отвращение или даже гнев. Вместо этого нашёл там сострадание и что-то похожее на понимание.       — Я правильно понимаю, что ты думаешь, раз я выросла в любящей семье и в достатке, ты каким-то образом автоматически становишься ниже меня? Но я здесь, чтобы сказать тебе, Северус, что всё это не имеет никакого значения.       Каким-то неведомым образом эта девушка понимала его и принимала все его недостатки. И не просто принимала, а любила его — осознанно, а не в слепом неведении о его действиях в прошлом.       — Я говорю тебе, что убил человека, а ты признаёшься мне в любви. С тобой что-то не так, Грейнджер.       — Я знаю. Ты всё время мне это говоришь, — улыбнулась она и, склонившись, нежно поцеловала его в лоб.       Тепло распространилось от его лица вниз, вытесняя некоторые из оживших чувств из прошлого.       — И я буду продолжать тебе это говорить. У меня, кстати, есть ещё одна тема для разговора, если ты, конечно, готова это обсудить.       — О, значит, ты передумал и теперь считаешь, что достоин меня? — она уселась поудобнее и обняла его за плечи.       — У нас впереди ещё много времени на это. Я же хотел рассказать тебе о своей встрече с Артимис, — предложил Снейп. Слишком много он вспоминал прошлую жизнь, которую не в силах был изменить. Лучше перевести беседу в другое русло и поговорить о том, что будет важно для них в будущем.       Северус думал о будущем с этой девушкой, и теперь даже мечтал об этом чуть смелее, когда знал, что любовь между ними была основана не на магии, а только на их взаимных чувствах.       Гермиона вопросительно приподняла бровь и, улёгшись, снова обняла его за спину.       — Хорошо.       — А сейчас я хочу видеть твоё лицо, дорогая.       Несмотря на то, что находиться в её объятиях было очень тепло и уютно, сейчас он хотел смотреть ей в глаза.       — Конечно.       Северус повернулся к ней лицом — лицом к девушке, которую так сильно любил.       Улыбнувшись, он провёл пальцами по её щеке. Между ними было едва ли расстояние в ладонь, и Северус, сократив его, нежно поцеловал её в губы.       — И что же тебе сказала целительница Шейд? — прошептала Гермиона.       Северус поведал ей большую часть неприятной встречи, но не всё. Хотя даже этого оказалось достаточно, судя по еле скрываемой усмешке Грейнджер. Увидев, насколько позабавили её его страдания, Снейп слегка нахмурился. Она, кстати, на приёме у Артимис прошла через то же самое.       — Как я понимаю, результаты оказались положительными? — спросила его Гермиона, прослушав рассказ от начала до конца.       Он кивнул, взял её руку в свою и поднёс к губам.       — Яд нанёс мне не так много ущерба, как я думал. По словам Артимис, я пребываю в добром здравии, и, если мы захотим попытаться зачать ребёнка, со своей стороны я смогу это сделать.       Выражение благоговения, счастья и веселья на её лице было теперь закрашено серым налётом печали. Гермиона посмотрела на него так, словно ей сообщили лучшие новости в худший день её жизни.       Северус обнял её и прижался губами к уху:       — Как я уже говорил, я в тебя верю, дорогая. Сейчас мы знаем о моей способности, но пока на время её спрячем.       — Спасибо тебе, — тихо сказала Гермиона, уткнувшись ему в шею.       Он запустил пальцы в её волосы.       — Всегда пожалуйста.       — Спасибо тебе за то, что ты такой сильный ради меня, за то, что делаешь это и являешься всем тем, в чём я никогда не подозревала, что нуждаюсь. Спасибо, что помог мне найти меня, Северус.       Что-то внутри него шевельнулось.       — Мы всегда стараемся ради тех, кого любим. И ты должна знать, что я люблю тебя не только на словах, но и на действиях.       — Я вижу, — попыталась съехидничать Гермиона, прямо как Северус.       Он рассмеялся и отпустил её из своих объятий.       — Тебе нужно ещё потренироваться, раз собираешься выдавать себя за меня.       — Очевидно.       — Уже лучше, но всё равно едва приемлемо, — поддразнивал её он.       Гермиона громко рассмеялась, и этот смех оказался чересчур заразительным.       — Я проголодалась, — подавив смех, призналась она и прижала руку к животу.       — Я тоже.       Он и не думал об этом, но когда Гермиона напомнила ему о еде, сам того не ведая, ощутил всю мощь своего голода.       Она аккуратно обхватила его подбородок. Северус уже успел изучить её поведение, и сейчас девушка собиралась спросить его о чём-то очень важном. Он выдохнул и приготовился к её вопросу.       — Но прежде чем мы поужинаем, я хочу знать, что вы с Сангвини от меня скрываете.       — Я ничего от тебя не скрываю, — он поджал губы. — Я просто защищаю тебя от той информации, которая может тебя потревожить.       — Прекрасно, и от чего конкретно ты меня защищаешь? Я достаточно пришла в себя, чтобы всё понять и переварить. И да, что бы это ни было, с этого момента мы участвуем в этом вместе, — она взяла его руку в свою и крепко сжала, как бы подчёркивая серьёзность сказанного.       Северус не мог больше это скрывать, и дело даже не в Сангвини, который его сдал. Вздохнув, он прислонился лбом к их сцепленным рукам.       — Совет девяти хочет с нами встретиться, а Сангвини призвали быть связующим звеном. Мы с ним планировали, как эту встречу использовать в наших целях.       — Зачем вообще с ними встречаться? — взволнованно, но не испуганно спросила Грейнджер.       Он сам задавал этот вопрос тысячи раз, но понимал, что это просто нужно было сделать. Если проигнорировать Совет или забыть, это будет иметь печальные последствия не только для них, но и для Сангвини, который спас Гермионе жизнь.       — Потому что на карту поставлена жизнь Сангвини, а он и так уже не раз рисковал собой. И если у нас будет преимущество на этой встрече, мы сможем их убедить, чтобы они больше никогда не совались в наши дела.       — И если мы потерпим неудачу, — смиренно пробормотала Гермиона, — мы напрасно сражались с Дарси и Мариэттой.       Северус посмотрел на неё, показывая, что на этот раз с ней ничего не случится. Он бы никогда больше не подверг её такой опасности, если бы не уверенность, что у него в силах всё решить мирным путём.       — Сангвини подкинул с десяток идей, как это предотвратить.       — Я смогу завтра обсудить планы вместе с вами? — она пристально на него посмотрела.       Снейп кивнул и прижался губами к её руке.       — Да, если хочешь.       — Хочу. Есть что-нибудь ещё, что мне нужно знать?       Северус какое-то время колебался, обдумывая последствия того, если он расскажет ей о своей деятельности. После ужина у Зоргфальтов он связался с несколькими людьми, чтобы получить больше информации об обстоятельствах смерти родителей Гермионы. Даже Шеймус согласился помочь, и, будучи невыразимцем, у него имелось достаточно нужных каналов, которые были недоступны Северусу.       Но Гермиона была права. Если они собирались строить совместную жизнь и планы на будущее, ей нужно это знать. Она была достаточно сильной для того, чтобы принять и эту информацию, а если нет, Северус, как и раньше, подставит ей своё плечо.       — У меня есть один знакомый, который помогает мне в поисках твоих родителей.       Как и ожидалось, на её лице отобразилась целая гамма эмоций. Смятение, ужас, боль. Карие глаза наполнились грустью.       — Мои родители мертвы, — она отпустила его руку.       — Да, но меня кое-что беспокоит, и я хочу убедиться, что это не чьих-то конкретных рук дело, — объяснился он. Как бы ему ни хотелось не причинять ей боль, он только что это сделал.       — Я… — Гермиона на секунду замерла. — Зачем их искать?       Повинуясь инстинкту, он снова привлёк её к себе и прижал к своей груди.       — Потому что ты заслуживаешь того, чтобы точно знать, правда это или нет.       — Я не хочу возлагать на это большие надежды, — напряжённо прошептала она и нахмурилась.       — Тогда я больше ничего тебе об этом не расскажу, пока не узнаю что-нибудь стоящее.       — Спасибо, — вздохнув, она обняла его. — Я тебя люблю.       Гермиона закинула свою ногу на его, и теперь они были как будто бы сплетены меж собой. Они даже в этом идеально друг другу подходили. Так не хотелось покидать это место тёплой безмятежности…       И этот покой был прерван громким звуком. Заурчал живот Гермионы, а может, и его собственный.       — Эй, женщина, это от тебя доносятся такие звуки?       — Я же сказала, что проголодалась, — она покраснела, словно её смутил этот звук.       Возможно, ещё чуть-чуть, и взбунтуется его собственный желудок, поскольку Северус, кроме чашечки кофе и булочки в компании Драко, ничего больше сегодня не ел.       — Ну да, я слышу. Чем будем ужинать?       — Может быть, возьмём что-нибудь в Чиппи? — с манящей улыбкой промурлыкала Гермиона.       Он вздохнул, мысленно сетуя на то, в какую игру она решила сыграть на этот раз.       — Ты ведь сама говорила, что еда там ужасная, Гермиона. Только вот не нужно сейчас сдавать назад. Чипсы там и правда слишком сырые.       — Но тебе нравится это место, да и день у тебя выдался слишком выматывающим. Я буду наслаждаться своими слегка подмокшими чипсами ради тебя. Тем более у нас впереди ещё куча времени, чтобы поесть то, что нравится мне.       Гермиона соскочила с кровати.       Эти слова вновь заставили подумать о будущем с ней. Многое изменилось за последние двадцать часов.       — А что насчёт остального?       — А? — Гермиона открыла комод и достала оттуда пару носков.       Снейп сел и осмотрел её с ног до головы.       — Учитывая всё это, каково наше будущее — меняются ли планы? Ты хочешь от меня теперь большего? Больше ответственности и обязательств?       И здесь был спрятан подтекст. Он не мог предложить ей золотые горы, но если она этого очень хотела, Северус постарается и сделает для неё всё возможное.       Повисло молчание, и он видел, как Гермиона напряжённо думала над ответом. Наконец, она повернулась к нему лицом и, опустив голову, улыбнулась.       — Давай сегодня просто поедим, а с остальным разберёмся по мере развития наших отношений.       — Это значит «нет»?       — Это значит «не прямо сейчас», — усмехнулась она.       — Но ты остаёшься здесь, со мной? — слова вырвались прежде, чем Снейп успел о них подумать. Он до сих пор боялся, что Гермиона уйдёт от него, боялся, несмотря на все попытки это скрыть.       Она забралась к нему в кровать, откинула назад его волосы и поцелуем на мгновение утихомирила все его тревожные мысли:       — Северус, где ты, там и я.