Особенный

      Находясь в полнейшем благоговении, Гермиона вся дрожала. Это не было похоже ни на один вид секса, который у неё когда-либо был в жизни.       Не то чтобы у неё было много партнёров: только тот единственный раз с Виктором и бесконечное количество раз с Роном, которые варьировались от сносных до неприятных.       Всё в её теле вибрировало, как какая-то первобытная песня, которую её голос не мог воспроизвести, но тело знало просто мастерски. Наслаждение захлестнуло её с головой, погрузив в пучину очередного оргазма. Она встретилась взглядом с мужчиной, которого так сильно любила.       Она заглянула в ониксовые глаза Северуса Снейпа.       Гермиона поняла, что за всю свою жизнь ещё никого так сильно не хотела, как его, что это чувство завершённости и домашнего уюта было всем, что ей требовалось. Что он был всем, что ей когда-либо было нужно.       В самом конце с её губ почти слетел крик его имени, но…       Что-то случилось. Она прикусила язык.       Глазами встретилась с глазами Северуса, и всё остановилось. Это было так, как если бы они вели мысленный диалог. Всё в них смешалось воедино: мысли, ощущения, эмоции. Гермиону переполняло чувство, что он в ней был не только физически, но и ментально. Спереди и сзади. Сверху и снизу. Они были одним целым.       Давление в груди усилилось, будто рёбра обогнули сердце. Словно там было не только её сердцебиение, но и его тоже. Магия вжалась в каждую клеточку её тела, она гудела и трепетала, не издавая ни звука.       А потом всё разбилось.       Это было так отчётливо, так реально, что Гермиона была уверена: это разбившееся на кусочки зеркало. Единственное, что для неё существовало сейчас, — его глаза, полные эмоций и отражающие её собственное лицо.       Давление стало ослабевать, осколки преобразовывались во что-то новое, во что-то совершенно волшебное и уникальное для них. Его глаза поменялись. Что-то мощное, золотистого цвета, скользнуло вокруг тёмных радужек, придавая им свет, которого Гермиона никогда раньше не видела.       Она никогда раньше этого не чувствовала. То, что раньше ей казалось любовью, теперь было больше похоже на школьное увлечение перед полным расцветом этой новой эмоции.       На неё обрушилась реальность. В груди защемило. Дрожа, она потянулась к лицу Северуса, пальцами убирая капли пота с его лба. Когда дрожь утихла, тепло, словно пуховым одеялом окутавшее её душу, распространилось по всему телу.       Его глаза снова изменились. Северус смотрел на неё с чем-то похожим на крайний ужас и поспешно отпрянул.       В тумане страсти Гермиона не могла понять, что вызвало в нём такую перемену. Сбитая с толку и всё ещё находящаяся под действием гормонов, она попыталась дотянуться до него, чтобы удержать рядом.       Снейп стряхнул её руку со своего плеча и отстранился, как существо, спасающееся от гибели.       — Приехали, блядь, — услышала Гермиона его печальный голос, и это почти что разбило ей сердце.       — Северус? — она села, испугавшись, что сделала что-то не так. — Что случилось?       Он сидел в изножье кровати, согнувшись и закрыв лицо руками. Плечи Снейпа были опущены, бугорки позвоночника обволакивала кожа. Он словно пытался свернуться в клубок.       Подкравшись к нему, Гермиона услышала его бормотание.       — Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком сильно, чтобы поверить, что ты хотела меня. Что ты любила меня. Ты слишком красива, прошла через многое, умна, совершенна. Я такой придурок, — казалось, он задыхался от собственных слов.       Гермиона положила руку ему на плечо, пытаясь утешить, но Снейп лишь отодвинулся в сторону, как будто она обожгла его. Она не понимала, что только что произошло. Это был лучший секс в её жизни, и она надеялась, что ему тоже было приятно, но это была не та реакция, которую она ожидала увидеть. Было больно слышать, как он говорит то, что… он говорил.       Как он мог подумать, что я его не люблю?..       Может, я что-то не то сказала? Блин, да я даже вспомнить не могу, что говорила!       Неужели я произнесла другое имя?..       Нет, это невозможно. Северус — единственный, о ком я думала, кого так хотела.       Гермиона больше не прикасалась к нему, просто села рядом и наклонилась вперёд в попытке заглянуть ему в глаза.       — Северус, я что-то ничего не понимаю, — тихо произнесла она.       Он отнял руки от лица и посмотрел на неё такими же тёмными и злыми глазами, какими были его следующие слова:       — Идиотка, мы — родственные души.       Гермиона отшатнулась, не ожидая от него такого взгляда и тем более — тона. Он уже давно не обзывал её идиоткой. Стало неприятно.       Родственные души?..       Отведя от неё взгляд, он снова зарылся в ладони.       — Я не понимаю. Почему ты расстроен?       Его плечи затряслись, послышалось что-то, очень похожее на судорожный вздох. Неужели он…       Нет, конечно, нет. Ей всего лишь показалось.       Нет. Не показалось. Гермиона услышала знакомый, безошибочно узнаваемый всхлип.       — Почему ты плачешь? — непонимающе спросила она и положила ладонь ему на колено. На этот раз он не отшатнулся от неё.       — Потому что на самом деле ты меня не любишь, Грейнджер, — его голос дрожал, в каждом слове слышались слёзы. — Это всё предопределённая чушь! Это всё… кто-то снова захватил власть… контроль над моей жизнью. И теперь разрушил то единственное, что было мне так дорого.       Весь воздух покинул её лёгкие. Она задыхалась. Сидела рядом с ним, держалась за его коленку и задыхалась. Глаза наполнились слезами, когда Гермиона осознала услышанное.       Ему больно.       Он считает, что я его не люблю, не любила.       Что всё это было какой-то уловкой.       — Северус, я тебя люблю, — надо было действовать, нужно было переубедить его. — Я очень сильно тебя люблю. Пожалуйста, не говори, что это не так.       Взгляд, которым её одарил Северус, ударил прямо в солнечное сплетение. Он выглядел несчастным, будто ему только что разбили сердце. Его глаза были красными, полными слёз. Он покачал головой.       — Откуда ты знаешь, что причиной наших отношений стала не только эта связь? — он повысил голос и махнул рукой.       Секунда, и она, обхватив его руками, притянула в свои объятия. Северус напрягся, и Гермиона для верности вцепилась в его шею.       Её разум лихорадочно искал ответы, что-то, что имело бы смысл. Она даже не знала, что его так заденет возможная связь родственных душ. Ведь это чепуха, сказки, всего лишь.       Неужели та магия, что я почувствовала, стала результатом слияния наших душ?..       Об этом лучше подумать потом. Прямо сейчас стояла другая задача: заставить поверить его в то, что она действительно его любит.       У неё появилась мысль, единственная крупица логики, которую её помутившийся разум мог вызвать в данный момент.       — Если бы это всё было правдой, то как… почему я ушла от тебя в первый раз, несколько лет назад?       Ей было больно вспоминать тот день, когда они разошлись, но сейчас именно это может помочь ему понять, что она была рядом с ним по собственной воле, а не из-за пророчества о родственных душах.       — Не знаю, но если ты действительно связана со мной, как мы можем убедиться в правдивости чувств? — Северус дышал ей в лицо. В голосе уже не было гнева, только страх и боль.       Гермиона провела рукой по его обнажённой спине, пытаясь успокоить. Её мозг в то время лихорадочно перебирал подходящие слова.       — Потому что я здесь, говорю тебе, что люблю тебя, Северус.       Его лицо порозовело и покрылось пятнами.       — Гермиона, ты ведь знаешь, что магия может обвести нас вокруг пальца, а мы об этом даже не подозреваем. Магия душ стара и могущественна.       Вообще, Гермиона мало знала о том, на что способна эта магия. Единственная магия душ, которую она знала, была крестражами, и это ощущение совсем не похоже на то, что девушка испытывала, надевая медальон. Чувство неподготовленности к этому разговору только усилило потребность убедить Северуса в том, что всё это было правдой, реальностью.       — Если любовь к тебе делает меня идиоткой, тогда я буду идиоткой до конца наших дней, — прошептала Гермиона, рукой касаясь его щеки. Она хотела — нет, нуждалась в том, чтобы он ей поверил. Что любовь бывает настоящей, свободной и бескорыстной.       — Ты — глупая женщина, — Снейп покачал головой.       Она схватила его за подбородок и заставила посмотреть на себя. Чёрные глаза озарил проблеск надежды. Отлично, он хотя бы хотел в это верить. Золотое кольцо в его радужках никуда не исчезло, теперь оно было частью этого человека.       Неужели это знак? Знак, что Северус предназначен мне судьбой?       Гермиона до сих пор не понимала, почему его расстроила эта ситуация, но с этим нужно будет разобраться. Но позже, когда поутихнут их эмоции. Они спокойно поговорят и, если нужно, внимательно изучат эту тему. Даже несмотря на огонёк надежды в его глазах, было понятно — им предстоит пройти длинный путь, прежде чем Северус поймёт, что она влюбилась в него не по воле судьбы, а потому что сама так решила.       — Поверь мне, пожалуйста. Северус, ты для меня — всё. Меня не волнуют какие-то там непонятные родственные души, о которых я вообще ничего не знаю. Мне просто важно то, что я с тобой.       — Хочу тебе верить, — он откашлялся и убрал её пальцы со своего подбородка.       — Почему ты так уверен в том, что я тебе вру? — в уголках глаз скопились слёзы. Гермиона их быстро сморгнула. — Тогда посмотри сам и убедись, что я тебя люблю, — она опустила щиты, подставляя ему свой разум.       — Я боюсь того, что могу там увидеть, — выдохнул он, отводя взгляд в сторону.       К чёрту весь контроль, Гермиона крепко притянула его в свои объятия. Боялась, что тот при любом удобном случае тут же сбежит. Она бы так и сделала. Между рёбер поселился страх. Северус отвернётся от неё, как только у него появится шанс. Или, что ещё хуже, он хотел, чтобы ушла она, чтобы было проще выстраивать меж ними новую стену.       Сердце ухнуло вниз. Больно представлять свою жизнь без него, особенно теперь, когда она начала мечтать об их совместном будущем. Грудь сдавило от глубины всех обрушившихся эмоций.       — Я не хочу тебя терять.       Эти слова, похоже, нашли в нём какой-то отклик: Северус крепче её обнял, лицом уткнувшись ей в плечо. Он до сих пор дрожал, его горячие слёзы стекали по её коже. Сжимал её так сильно, показывая, как был напуган. Гермиона спрятала лицо в его волосах, пальчиками пробежалась по спине.       Её беспокоило состояние Снейпа — раньше она его таким не видела. Он никогда не был так откровенен рядом с ней.       Северус — человек, у которого тоже есть эмоции и чувства. Как бы он ни пытался вести себя так, будто этого нет, этот человек — ходячая неуверенность. Никто не облачается в такие доспехи, если не боится показать миру, кто он такой, в голове всплыли слова Диксона.       Это напомнило ей о том, что пришла её очередь быть для него поддержкой и опорой. Пришло её время брать эмоциональную работу на себя.       — Северус, чем я могу тебе помочь? — притихла, провела по его волосам. — Я хочу помочь тебе.       — Не знаю, — несмотря на его тихий голос, эти слова громом ударили в её голове. Он был на грани срыва. Внутри возникла гордость за то, что этот человек мог быть с ней откровенным, но страх потерять его оказался сильнее.       Она должна была помочь ему, так же, как раньше помогал он, как помогал ей собирать её разбитое «я».       — Хочешь поделиться своими мыслями? Почему ты вообще думаешь, что мы — родственные души?       Северус издал раздражённый звук, похожий на рычание.       — По этой причине эти грёбаные вампиры пытались нас разлучить.       Что?..       Голова шла кругом. Нет, она не понимала. Вампиры делали всё, чтобы Гермиона жила с Роном, это да, но только потому, что её возненавидела Мариэтта. Это была именно её идея. Но собрать весь пазл воедино пока не получалось.       — О чём ты?       — Мариэтта, желая досадить нам, рассказала о видениях, которые были у провидца Совета девяти. И в его видениях мы с тобой — родственные души.       — Но ты мне об этом даже не рассказал, — она старалась не выпускать наружу обиду. Северус не говорил ей об этом, даже не намекал.       — Я… — его голос сорвался. — Я думал, это вздор. Думал, это чушь. Родственных душ ведь не бывает.       За этим наверняка стояло что-то большее, чем расстройство. Даже она сама до этого дня считала, что души — это всего лишь байки. Северус всегда рассуждал логически, как и она. И если следовать этому чутью, то это могло представлять угрозу. Возможно.       — Если ты в это не веришь, тогда почему сейчас так расстроен?       Он заёрзал, губами коснулся её уха.       — Ты почувствовала это, да?       — Да, — призналась она. Гермиона действительно почувствовала что-то новое, магию, которая, коснувшись её, разделила на две части, а затем снова собрала воедино. Глупо отрицать, что ничего не произошло.       — Даже Сангвини подтвердил, — тихо заговорил он, — что мы связаны. Я не хотел в это верить.       Северус был очень горячим, его будто лихорадило. И то, что он говорил, причиняло ему немало боли.       — Что это значит? — ей было страшно, но нужно узнать, что его так беспокоило.       — Что всё это ненастоящее. Что наши отношения ненастоящие.       Даже удар ножом был бы не таким болезненным. Она подавила рыдание и отвернулась, только бы не встречаться с ним взглядом. Гермиона не верила этому, потому что всё, что между ними было, их любовь, это всё настоящее.       — Как ты можешь так говорить?       — Потому что я не знаю, по каким ещё причинам ты живёшь со мной в этом убогом доме, — с болью в голосе произнёс он.       Гермиона откинула голову назад и пристально на него посмотрела.       — Да я даже не знала о существовании этого явления! — она повысила голос.       — Не будь идиоткой. Тебе необязательно знать о его существовании, чтобы оно имело на тебя воздействие.       Северус вынырнул из её крепких объятий.       Она взяла его за руки, заглянула в его глаза, в его печальные глаза, и прикусила губу. Попыталась подобрать нужные слова. Слова всегда были для неё мощным инструментом, помогали решать любую проблему, с которой она сталкивалась. Но сейчас не было ни слов, ни решений, ни учебника.       — Северус, как мне доказать, что я здесь, потому что я хочу этого?       — Я не знаю, — он отвёл взгляд и посмотрел на их сплетённые руки. Его лицо исказилось. Гермиона чувствовала, что теряет его.       Смахнула непрошеную слезу. Сердце билось о рёбра, как испуганная птица, пытающаяся спастись от опасности.       Неужели всё? Конец? Она снова влюбилась в Снейпа, на этот раз ещё сильнее, а он опять отвергает её из-за собственной боли.       — Ты хочешь, чтобы я ушла? — едва смогла прошептать Гермиона.       Северус резко вскинул голову, встретившись с ней взглядами. Там плескался страх. Тот же самый, который она видела в ту ночь, когда покидала больничное крыло.       — Ты хочешь уйти? — его голос звучал нейтрально, как будто ему было всё равно, но глаза говорили об обратном.       Очередная слеза скатилась по её щеке. Мысль о том, чтобы уйти, казалась чем-то нереальным.       — Нет. Я не хочу. Мысль об этом… она приносит мне много боли. Я хочу остаться. С тобой.       — Ты этого не можешь знать наверняка, — Северус дёрнул головой влево, волосы скрыли его лицо.       — Северус, — она потянулась к нему и убрала мешавшие пряди за уши.       — Подумай, — отпрянул от её руки, — подумай о том, почему мы не можем быть вместе.       Закрыв глаза, она попыталась унять гудящую тревогу. Снейп требовал от неё логических рассуждений — чего-то, что могло опровергнуть существование их отношений. Перебирая все аргументы, не смогла найти ни одной причины, почему у них не могло быть отношений.       — Я… я не могу. Ничего не приходит на ум.       Он усмехнулся, на мгновение уставившись в пол, потом на её колени. Северус был готов смотреть на что угодно, но только не на неё.       — Позволь тогда мне, — в нём чувствовалась злость. — Ты молода, у тебя ещё всё впереди. Ты прекрасная, красивая девушка, которая может заполучить любого мужчину, которого бы только пожелала.       Гермиона оскорбилась. Неужели он считал, что её тщеславие — одна из причин?       — Северус, это…       — Пожалуйста, дай мне закончить, — он прижал палец к её губам. — Ты состоятельна, росла в достатке и любви, а я грёбаный бедняк, который вырос в Мидлендсе, не имея ничего того, что имела ты. Мы с тобой из совершенно разных миров.       Такой он её видел?..       Он думал, что она видела его таким?..       Гермиона с трудом проглотила желчь, что так и сочилась наружу от его слов. Она опустила глаза в пол, глубоко вздохнула, успокаиваясь, и задала ему главный, по её мнению, вопрос:       — Как считаешь, что-нибудь из этого имеет для меня значение?       — А почему нет? — сурово спросил он. Видимо, пытался распознать какой-то обман с её стороны.       Гермиона смотрела на него твёрдо, рукой крепко сжимала его ладонь. Ей хотелось, чтобы он понял: всё, что он перечислил, было для неё наименее важными вещами.       — Потому что я о тебе в таком ключе никогда даже не думала. Ты не стар, Северус. Блин, тебе всего сорок пять, ты в самом расцвете сил. Ты можешь прожить ещё двести лет!       — Сомнительно, — съязвил Снейп.       Гермиона понимала, что его ответ предназначался далеко не для неё. Он снова посмотрел на стену, погрузившись в собственные мысли. Делиться он ими вряд ли будет.       — Но всё возможно. Так зачем мне, раз по твоим словам я могу выбрать для себя абсолютно любого мужчину, кто-то другой, если у меня есть ты? Если я сижу сейчас рядом с тобой?       — Гермиона, — вздохнул Северус, приготовившись объяснять ей всё по новой.       Теперь она приложила палец к его губам, заставляя умолкнуть. Он поставил под сомнение многие вещи, и Грейнджер этого так не оставит.       — Нет, не перебивай. Возможно, я выросла в любви и достатке, но меня научили ценить любой тяжёлый труд. Покажи мне, кто работал усерднее тебя? Мне плевать, даже если бы ты был, блин, без гроша в кармане. Я люблю тебя таким, какой ты есть, а не за то, что ты мне можешь дать. Во мне много разных качеств, но погоня за деньгами — нет, это не про меня. Я рвала свой зад всю жизнь, чтобы иметь то, что имею. Мои родители забрали с собой все деньги, я не оставила себе ничего.       Несмотря на то, что говорить о родителях уже было гораздо легче, где-то на задворках души всё равно неприятно покалывало. Особенно от воспоминания, когда она стирала им память.       — Мне жаль.       — Нет, постой, я говорю тебе это, потому что не хочу, чтобы ты считал, что должен соответствовать каким-то там стандартам. Чтобы у меня была причина тебя любить. Я люблю тебя, Северус Тобиас Снейп, за то, какой ты есть. За твой ум, за твоё непревзойдённое остроумие, за то, как ты можешь заставить меня чувствовать себя в безопасности одним прикосновением и любимой одним лишь взглядом. Ты смотришь на меня так, как никто в моей жизни на меня не смотрел. Я люблю тебя, потому что ты не позволил мне упасть в пропасть, не отдал на произвол судьбы и человеку, который хотел моей смерти.       В её планы не входили слёзы, но она снова начала плакать. И всё из-за этого сердечного признания. Любовь Гермионы была основана на гораздо большем, чем на поверхностной чепухе, которую он нёс.       — Но откуда тебе знать…       Всё, хватит.       — Я знаю это, потому что это правда, — огрызнулась Гермиона. — Если мне придётся найти способ разорвать магию душ, чтобы показать тебе, что я люблю тебя без этого, то да, я сделаю это.       — Одному из нас придётся умереть. Тогда связь разорвётся, — на его губах заиграла мрачная усмешка.       — Тогда я просто попытаюсь показать тебе, насколько серьёзны мои слова, — без колебаний ответила она.       — Гермиона, — Северус поймал её взгляд. Её слова причиняли ему много боли, это было видно невооружённым глазом.       И тут она кое-что поняла. Жестокость в его взгляде была оправдана. В тайнике со спрятанными письмами Молли было подробно написано о родственных душах.       — Послушай, Северус. Я совсем забыла об этом. Да, я когда-то прочла о душах в письмах Молли, но я забыла, потому для меня это не имело никакого значения. Я люблю тебя. Ты был рядом со мной, когда не было больше никого. Ты утешал меня, когда я себя ненавидела. Считала себя сломанной. Ты собрал меня воедино, и это моё истинное «я» выбирает быть с тобой.       — Мы не можем этого знать, — не унимался Снейп.       Факты. Нужны факты. Какой-нибудь эксперт, кто-то, кто мог бы разобраться в ситуации и помочь понять Северусу, что она любила его не из-за связи, а по собственной воле. Убедить его в том, что никакая магия не может создать любовь, точно так же, как Амортенция не может породить её.       — Давай посмотрим на это с другой стороны. Знаем ли мы каких-нибудь специалистов в этой теме? Кого-то, кто знает больше, чем мы?       Северус склонил голову, задумчиво глядя в стену. Его глаза забегали из стороны в сторону, а затем остановились на одной точке.       — Сангвини.       — Хорошо, тогда давай с ним поговорим, — кивнула Гермиона, отпуская его руки, и встала с кровати.       — Для этого тебе надо для начала одеться, — хмыкнул он, взглядом скользнув по её телу.       Именно тогда она поняла, что всё это время они разговаривали полностью обнажённые. Рефлекторно Грейнджер потянулась к покрывалу.       — Ох, милый Мерлин.       — Не думаю, что ещё актуально прикрываться, учитывая то, что мы только что делали, — улыбнулся он и потянулся к боксерам. В её же распоряжении было только полотенце, лежащее поперёк кровати. И пусть Гермиона уже не испытывала того стыда, что раньше, но внутри до сих пор таился страх, что он увидит её обезображенное тело.       — Неактуально для тебя.       — Я напишу ему, — вздохнул Снейп и отвернулся к комоду. Поднял с пола сюртук.       Гермиона схватила полотенце и обернула его вокруг себя.       — Нет, мы увидимся с ним прямо сейчас.       — Гермиона, — с упрёком возразил Северус, — мы не можем взять и явиться к нему на порог без предупреждения.       Не обращая внимания, что по ноге стекала тёплая жидкость, она едко прищурилась:       — Я не хочу тратить время, а то ты и вовсе убедишь себя в том, что наша любовь — фальшь. А потом, когда мы решим эту проблему, я возьмусь за другую и мы обсудим, почему ты считаешь себя недостойным.       — Похоже, я разбудил спящего зверя, — мягко пробормотал он, и на мгновение ей показалось, что до него всё-таки удалось достучаться.       Гермиона гордо вздёрнула подбородок:       — Или, может, ты просто напомнил, что мне нужно бороться за нас так же сильно, как боролся ты.       — Одевайся.       Северус позволил ей выиграть в этой схватке и отправиться на поиск ответов, прежде чем всё, над чем они так долго и упорно работали, рухнет в одночасье.

***

      Далеко не таким она представляла его дом. Сангвини — вампир, которому было не менее четырёхсот лет, но его квартира выглядела довольно современно. Гермиона думала, что заглянет в готический дом со старыми кружевными занавесками и разбросанным повсюду красным мятым бархатом. Перед ними стоял телевизор, серый диван, множество журналов, разбросанных на кофейном столике, и несколько кружек из-под каких-то напитков. Напоминало общежитие.       Они с Северусом прервали настольную игру, в которую Сангвини играл с теми, кого Гермиона приняла за его соседей по квартире, но товарищи вмиг испарились. Она даже не успела понять, кто это был: мужчины или женщины. Подойдя ближе к столу, она рассмотрела что-то, очень напоминавшее ей монополию.       Вампир, о котором шла речь, стоял уже на другой стороне комнаты. Его лицо выглядело и встревоженным, и недовольным одновременно. Гермиона была уверена, что он расстроился их внезапному появлению.       — Мастер Снейп, мисс Грейнджер, довольно неожиданно. Что привело вас в моё скромное жилище? — поинтересовался Сангвини, вставая по другую сторону обеденного стола.       — Простите за вторжение, мастер Сангвини, — Гермиона сложила руки на груди и извиняющимся взглядом посмотрела на вампира. — Нам очень нужна ваша помощь.       Сангвини выпрямился, обеспокоенно их осмотрев.       — Возникли проблемы с Советом?       Северус отрицательно покачал головой:       — Нет, Сангвини, нам нужны твои знания касаемо одного вопроса.       — А, ну, в таком случае, чем могу помочь? — он, похоже, расслабился. Плечи опустились, глаза загорелись любопытством.       — Что вы знаете о родственных душах? — спросила Гермиона, посмотрев сначала на Северуса, затем снова на Сангвини. Он мог спасти их отношения. Сама мысль о том, что они были на грани краха, до сих пор приносила ей боль.       — Многое, — он склонил голову, поджал губы, — в последнее время я провёл достаточно исследований на эту тему.       В душе зародилась надежда. Гермиона двинулась к вампиру, чтобы расспросить его об этом подробнее, узнать больше и доказать свою правоту. Она ведь должна быть права, другого просто не дано.       — Эта связь является причиной любви? Может ли эта связь заставить почувствовать влечение, если его на самом деле нет?       Сангвини побледнел и прижался к стене, взметнув руку вверх.       — Мисс Грейнджер, я всегда ценил вашу доброту и доверие, я умоляю вас оставаться на той стороне комнаты.       И прежде чем она успела как-то отреагировать на его слова, Снейп мигом схватил её за запястье и увлёк за спину.       — Что-то случилось? Ты недоедаешь? — не спуская с него глаз, спросил Северус.       — Я в добром здравии и сыт. Однако от вас двоих пахнет изысканным букетом секса, крови, магии душ и тоски — это привлекает зверя и стирает границы человеческого во мне. Не хочу терять контроль ни над тем, ни над другим, — объяснился Сангвини, сморщив нос.       Вверх по шее Северуса пополз румянец.       — Прошу прощения, — откашлялся он.       Сделал ещё пару шагов назад, увеличивая дистанцию меж ними.       — Пока вы на расстоянии, всё в порядке, — улыбнулся вампир. — Итак, что конкретно вы хотите знать? Может ли эта связь породить любовь?       — И можешь ли ты сделать так, чтобы разорвать эту связь? — добавил Снейп.       Гермиона же до сих пор думала о том, что им сказал Сангвини. Она даже не подумала над тем, чтобы принять душ, а ведь она знала об остром нюхе у этих существ. Просто голову занимала только одна мысль — решить эту проблему раз и навсегда.       Сангвини усмехнулся, взял стул и устроился на нём поудобнее.       — Могу порассуждать для начала?       — Если это необходимо.       — Необходимо, мой друг, — вздохнул Сангвини, пальцами коснувшись виска. — Вы завершили связь и теперь чувствуете, что вместе с её пробуждением проснулись ощущения фарса или судьбы, что втянула вас в эти отношения без вашего ведома.       Гермиона не верила в это — она знала, что любила его всем своим существом без магии.       — Так думает Северус, но я считаю, что люблю его, независимо от этой связи.       — Мы не можем точно знать, — раздражённо посмотрел на неё Снейп.       — Она права, Северус, — вмешался Сангвини.       Его голова дёрнулась с такой скоростью, что Гермиона почти что почувствовала удар как от хлыста.       — Объясни.       — Родственные души не всегда встречаются и не всегда завершают связь. Даже если у них присутствует регулярный секс. Связь порой завершается не только посредством интимной близости, но, если верить моему обонянию, вы воспользовались традиционным методом.       Гермиона, покраснев, уставилась в пол.       — Не понимаю, как это относится к нашему вопросу, — прошипел Северус.       Сангвини, казалось, не смутила такая резкость.       — Родственным душам не всегда суждено встречаться в каждой новой жизни. Но если встречаются, то они либо ненавидят друг друга, либо любят. Связь между душами укрепится только в том случае, если этого захотят оба сердца. Именно желание активирует связь или же нет.       — То есть, если бы я на самом деле не хотела быть связанной с ним, а он со мной, то этого бы не случилось? — переспросила Гермиона голосом, полным надежды. Похоже, она оказалась права. Будем надеяться, что после этого разговора Северус поверит мне и мы сможем обсудить другие проблемы.       — Именно. Такую связь, как ваша, невозможно подделать. Когда речь заходит о таком виде магии, слова не имеют никакой силы, — Сангвини улыбнулся и посмотрел на Снейпа, словно делился с ним своей мудростью. — Северус, друг мой, если ваша связь завершилась, значит, эта девушка любит вас всем сердцем, а вы, в свою очередь, её.       Его рука на её запястье напряглась.       — И магия никак на это не влияет?       — Это попросту невозможно. Сама природа говорит о том, чтобы все связи заключались добровольно и честно, — кивнул Сангвини.       — То есть ты…       — Люблю тебя? Да, Северус. Именно это я и пыталась тебе доказать, — Гермиона коснулась его подбородка, и он прикрыл глаза. На лице отразилась немая благодарность. Затем она перевела взгляд на человека, который хорошо подобранными словами спас их отношения. — Спасибо вам, мастер Сангвини.       Тот выглядел самодовольным: скрестил руки на груди и ухмылялся.       — Что ж, всегда приятно быть источником знаний для моих друзей.       — А есть какие-нибудь книги об этой магии? — поинтересовалась Гермиона, желая узнать больше, особенно теперь, когда это повлияло на их с Северусом жизнь.       — Да, но вы знаете шумерский язык, арабский или латынь? — усмехнулся вампир, словно услышал что-то очень глупое. Наверняка не знал, что кто-то из них понимает хотя бы один из этих языков.       К разговору, вмешиваясь, присоединился Снейп:       — Я умею читать по-латыни, не идеально, но умею.       Сангвини поднялся со стула.       — Тогда пришлю вам несколько текстов.       — Ещё раз спасибо, — в голосе Северуса слышалась искренняя благодарность, отчего Гермиона захотела его прямо тут же обнять и расцеловать. Однако, она воздержалась от своего порыва: делать это было весьма неуместно, учитывая все обстоятельства.       Сангвини что-то пробормотал себе под нос, открывая окно и впуская в комнату послеполуденное солнце.       — Всегда пожалуйста. А теперь я любезно прошу вас отправиться домой, а то расстояния между нами уже кажется мне недостаточным.       Снейп, склонив голову со всей присущей грацией, направился к камину. На его лице отразился стыд, и Гермионе стало неловко за то, что она потребовала прийти сюда прямо сейчас. Без предупреждения.       — И ещё раз приношу свои извинения, — тихо сказал он.       — Всё в порядке, мастер Снейп. Я полностью вас понимаю, — ухмыльнулся Сангвини, вобрав в лёгкие побольше свежего воздуха. — Вы уже рассказали ей о встрече с Советом?       Гермиона остановилась как вкопанная. Что за встреча с Советом?..       — Северус?       — Ещё нет, но, похоже, придётся, — немного раздражённо отозвался Северус. Видимо, он не планировал, что об этом Гермиона узнает от кого-то постороннего.       Ухмылка вампира стала ещё шире. У Гермионы возникло ощущение, что это было своего рода ответным ударом за вторжение в его дом.       — Тогда приношу свои извинения, мой друг. Тогда ждите меня завтра, обсудим некоторые детали.       — Договорились. Спасибо за оказанную любезность, — сказал напоследок Северус, хватая пригоршню серого порошка, который отправит их прямиком домой.       Грейнджер с любопытством глянула на него, затем повернулась к вампиру:       — До свидания, мастер Сангвини.       Его руки обхватили её за талию, притягивая ближе к себе, и он едва слышно произнёс адрес их дома. Их дом. Вокруг вспыхнуло зелёное пламя. Последнее, что увидела Гермиона, — как Сангвини включает в комнате вентиляторы.       Приземлившись в гостиной, Северус обнял её так крепко, что она подумала, что ещё чуть-чуть и задохнётся. Он ослабил хватку и, Гермиона обняла его за плечи, прижавшись носом к его носу.       — Я говорила тебе, что люблю тебя таким, какой ты есть.       — А я даже не мог в это поверить, — прошептал он. Его чёрные глаза излучали мягкость. Весь страх оказался позади, и всё благодаря Сангвини.       Гермиона нежно поцеловала его в губы.       — Но теперь-то ты всё понял?       — По большей части, да, — кивнул Северус.       Она улыбнулась, закрыв глаза, и погрузилась в приятные ощущения.       — Я здесь, потому что хочу остаться, Северус. Это означает, что мы должны держаться вместе во что бы то ни стало. Жить вместе. Решать проблемы вместе. Не только выслушивать мои проблемы, но и делиться со мной своими. Я хочу быть частью твоей жизни, твоих мыслей, планов на будущее. Пожалуйста, больше ничего от меня не скрывай. Я вполне способна принять любую правду. Я могу принять всё благодаря тебе.       Северус прокашлялся.       — Ты это серьёзно?       Ей даже не нужно было обдумывать этот вопрос. Без него её жизнь вернулась бы к тому, какой она была до него: без радости, без света и надежды.       — Да. Я вижу себя только с тобой.       Их губы встретились в нежном поцелуе. Гермиона, обхватив его шею, примкнула ближе к нему.       — Что ж, — рокотал его голос возле её губ, — тогда пришло время нам много чего обсудить.       — Больше, чем просто много, — ухмыльнулась девушка, отстраняясь. — Хочу для начала принять душ, а потом мы сядем и поговорим о том, почему ты считаешь себя недостойным моего внимания.       Снейп её отпустил. В свете пламени камина вокруг его глаз мерцал золотой блеск.       — Думаю, я и правда должен перед тобой объясниться.       — А ещё расскажешь мне про Совет девяти, — бросила Гермиона на пути к лестнице.       До её слуха донеслись тихое бормотание и проклятья в адрес вампира.