Особенный

      События прошлого вечера до сих пор его беспокоили.       Всё произошло совершенно не так.       Не так он хотел признаться ей в своих чувствах.       Гермиона заслуживала большего, а не пылких заявлений мужчины, которому очень хотелось спать.       Надо сделать для неё что-то особенное.       Северуса нельзя назвать романтичным человеком, но ведь действовать нужно не всегда только в своих интересах.       Гермионе, скорее всего, хотелось совершенно другой обстановки для таких признаний.       Какой глупый поступок — накричать на неё, зная всю историю с её бывшим мужем.       Даже на следующий день его не отпускала вина за содеянное. Необходимо всё исправить, сделать всё правильно.       Продумать всё до мелочей и сделать это мгновение запоминающимся.       — Северус, ты что, лимонов кислых объелся? — прервал его Люциус.       Мужчина был одет в довольно скромную одежду, если, конечно, принять во внимание, что он не умел одеваться скромно. Наверняка его выбор пал на что-то однотонное, поскольку Малфой знал, что его здесь сегодня ждёт. Продуманно.       — Ну ситуация способствует моему выражению лица, ты так не думаешь? — бесстрастно парировал Снейп.       — Хорошо сказано, — Люциус засунул палочку обратно в трость. — Готов?       — Вернуться в Азкабан? Никогда. Уйти отсюда как можно дальше? Да, — проворчал, сделал глубокий вдох.       Сегодняшний вечер не сулил ничего приятного, но Северус всё равно надеялся на лучшее. Об остальных проблемах и переживаниях лучше забыть.       Волнение и страх — словно бокал вина для этих зверей.       — В Азкабан мы и не пойдём сегодня.       — Объясни.       Малфой, отмахнувшись от старого друга, посмотрел в зеркало:       — В тюрьме не делают ничего столь деликатного, как то, что мы планируем сегодня сделать.       — Люциус, куда мы идём? — его глаза сузились.       На его подозрения ответили коротким лающим смехом и высокомерной улыбкой:       — В Святого Мунго. Он уже должен быть там.       Внутри липким слоем образовался новый пласт страха и неуверенности.       В больнице не существовало охранных чар и системы безопасности, которая в случае чего могла бы удержать заключённого от побега.       — А если он снова сбежит и решит отомстить моей вед… Гермионе?       — А я всё слышал, — уголки его губ растянулись в ехидной ухмылке. Он повернулся к Снейпу. — Сомневаюсь, что в его нынешнем состоянии ему удастся куда-либо сбежать.       — Нет, ничего ты не слышал, — губы сжались в тонкую линию. — Чем ты занимался весь день?       Люциус усмехнулся, протянул руку и коснулся запястья Северуса:       — Принимал все необходимые меры, чтобы «твоя ведьма» была в безопасности.       — Люциус, — угрожающе зашипел Снейп. Он не позволит, чтобы над ним насмехались: тем более над его проявлением чувств.       — Да ну, перестань, твой секрет в безопасности со мной.       — И со мной, — раздался женский голос позади них.       Северус даже не проверил, что они одни, и теперь очень сожалел об этом.       Повернувшись, Малфой посмотрел на свою жену, сидящую на диване с экземпляром «Ведьмополитена».       — Цисси, дорогая, ты ведь знаешь, что подслушивать невежливо.       — Люциус, я сижу в своей гостиной. Хочешь уединения — вперёд, в свой кабинет, — ответила Нарцисса, не удостоив взглядом ни одного из присутствующих.       Он раздражённо посмотрел на Снейпа, покачал головой и снова перевёл внимание на супругу:       — Дорогая, мы вернёмся нескоро, так что не жди нас.       Нарцисса Малфой недоверчиво покосилась на Люциуса:       — Ждать вас и потерять драгоценные часы прекрасного отдыха? Я обожаю тебя, милый, но не настолько. Идите уже, вы мешаете мне проводить этот вечер в одиночестве.       — До встречи, Нарцисса, — кивнул Северус.       Он зашёл в камин вслед за Малфоем, и тот, не медля ни секунды, бросил летучий порох.       Во вспышке зелёного пламени они оказались в маленькой комнате ожидания.       Им удалость обойти главный вход, что, по мнению Снейпа, было просто невозможно. Придётся спросить об этом позже.       — Восхитительно, вы как раз вовремя. Пациент уже спит.       Северус обернулся и увидел того, кого он не ожидал здесь увидеть.       Артимис Шейд, но не в своей обычной мантии цвета лимона, сейчас оттенок её одежды был больше схож с древесным углём.       Её длинные каштановые волосы были заплетены в косу. Женщина собрала её на затылке и спрятала под мантию, чтобы не мешали.       — Артимис, — склонив голову, поздоровался он.       При виде его её тонкие губы растянулись в улыбке:       — Северус.       — Не ожидал тебя здесь увидеть, — Снейп глянул на Люциуса, красноречиво показывая своё недовольство тем, что его оставили в неведении.       — Конечно. Тем не менее, я заинтересована в этой сложившейся ситуации не меньше вашего, и именно моя клиническая лаборатория лучше всего подходит для этой работы. У меня есть определённые средства защиты, чтобы свести все возможные катастрофы к минимуму, — объяснилась Артимис, позволяя Люциусу взять её руку и поцеловать.       — Звёздный час Люциуса Малфоя? — пробухтел Снейп.       Люциус отпустил её руку и с дразнящей улыбкой воззрился на Северуса:       — Ерунда, я просто связался с нужным человеком, и он обо всём уже договорился.       Артимис наклонилась вперёд, прерывая их состязание взглядов, и привлекла внимание Северуса к себе.       Он заметил, что её руки были крепко сжаты в кулаки — она будто нервничала.       Перевёл взгляд на её тело, которое находилось в закрытой позе. Артимис отступила в сторону, сразу, как только оказалась под прицелом их взглядов. Это не страх, нет, волнение.       — Да, и, боюсь, эта договорённость имеет свои оговорки.       — Продолжай, — настаивал Северус, удивляясь причине её нервозности.       Колдоведьма вздохнула и посмотрела на дверь.       — У меня есть два знакомых эксперта, которые помогут нам с этим делом. Предупреждаю вас двоих, они весьма эксцентричные натуры, могут порой подбешивать, особенно тебя, Северус. Но без них мы не справимся.       — И что ты от нас хочешь? — Люциус задал вопрос прежде, чем Снейп успел его обдумать.       Лицо миссис Шейд приобрело суровые оттенки:       — Пожалуйста, относитесь к ним крайне вежливо. Не принимайте их поведение близко к сердцу и, ради любви к Морриган, даже не думайте разжигать с ними конфликт.       — Если ты так переживаешь, зачем вообще их звала? — полюбопытствовал Северус. Ему интересно было знать, с чего вдруг Артимис решила вплести в эту историю третьих лиц.       Артимис Шейд была известна своими навыками решать нерешаемые проблемы как у себя в отделении, так и в других областях. Частично.       — Я в этом деле не эксперт, Северус. И пусть эта область затрагивает некоторые мои профессиональные навыки, я не чувствую себя достаточно комфортно, чтобы проводить эту процедуру самостоятельно. Я знаю свои пределы, — и засунула руки в карманы.       Её это признание явно беспокоило. Снейп уважал её за искренность и готовность принять тот факт, что она не всесильна. Это показывает в человеке, в первую очередь, зрелость, до которой ещё многим из них идти и идти.       — А я думал, ты умеешь абсолютно всё, — поддразнил её Малфой. Северус бросил на него недовольный взгляд.       Артимис на это лишь улыбнулась:       — Только когда дело касается моей безопасности. Скоро вы всё узнаете, но мне нужно услышать от вас слова обещания.       — Даю слово, что не спугну твоих экспертов, — поклялся Северус.       — И я, — кивнул Малфой.       — Вот и прекрасно, — она снова улыбнулась и подошла к дверям. — Пойдёмте за мной. Уизли сейчас находится под действием Живой смерти и не очнётся, пока мы не дадим ему противоядие. Также, на всякий случай мы позвали ещё двух авроров и моего мужа.       — Коннери тоже здесь? — обеспокоенно спросил Люциус. Снейп не понимал причину такой перемены в его настроении.       Женщина одарила их опасной слизеринской улыбкой:       — Вы думаете, мой муж оставил бы меня в комнате с насильником и убийцей детей? Конечно же нет. Правда, если бы он знал, что придёшь и ты, Северус, это бы его на долю успокоило, но Шеймус всё равно переживает. Он даже запросил специальное разрешение на пропуск мистера Малфоя.       И прежде чем она успела сказать что-то ещё, двери распахнулись одним взмахом волшебной палочки. Комната выглядела очень странно, не совсем похоже на волшебную больницу. Она больше походила на смесь маггловского и магического кабинета, с большим количеством стальных предметов и довольно стерильным ощущением. Снейп кивнул Шеймусу и вошёл внутрь.       В конце комнаты стоял стол, на нём лежал Рональд Уизли. В полной готовности рядом с ним стояли Поттер и Кормак Маклагген, мальчик, к которому, как помнил Северус, он относился довольно плохо. Они, казалось, вели между собой бурный диалог, но, как только увидели вошедших, сразу замолкли.       Однако не это было самым странным в этом помещении. На Уизли, раздетого до пояса, внимательно смотрела фигуристая девушка. Она была одета во что-то, напоминавшее рваные чёрные легинсы, как будто она участвовала в жёсткой драке и потерпела поражение, и в рубашку, которая, собственно, с трудом тянула на рубашку. Её волосы были цвета сахарной ваты, а кожа на теле была покрыта татуировками.       На них обратил внимание молодой человек, сидящий на корточках рядом с девушкой, и толкнул её локтем в бок. У него была частично выбрита голова с ярко-голубыми волосами, а большую часть лица покрывал пирсинг. Рукава его рубашки, казалось, были оторваны тем же зверем, который напал на легинсы девушки. Руки были усеяны татуировками.       Снейпу их вид не понравился.       — Позвольте мне представить вам Арабеллу и Ракса, — заговорила Артимис, но девушка с волосами сахарной ваты быстро её прервала.       — Постой, постой, да, меня зовут Арабелла, но вы можете называть меня Кейт. Все меня так называют. Вы двое, должно быть, из Министерства, которые хотели посмотреть на этого бедолагу, — проговорила она, уперев одну руку в бедро. На её лице также красовался пирсинг — от брови к носу, и далее к губе.       Артимис прикусила губу, видимо, беспокоясь о том, что вид этих товарищей мог сильно оттолкнуть Северуса и Люциуса.       Миссис Шейд прокашлялась и положила руку на плечо Кейт:       — Это Северус и Люциус. Объясни им, пожалуйста, то, что вы с Раксом рассказали мне.       — Ах, да, конечно, моя куколка. Должна сказать вам, как человек, одетый в чёрное, это очень стильный цвет, — проговорила Кейт, указывая на Снейпа.       Его лицо оставалось всё таким же невозмутимо-хмурым.       — Итак, джентльмены, подтягивайтесь сюда. Ракс, подготовь свои инструменты, мы скоро начнём.       Ракс поднялся на ноги, и тогда Северус оценил всю высоту его роста. Этот человек был по меньшей мере семи с половиной футов ростом. Но он был худощавым, как будто кто-то взял и растянул его в длину. Одежда его была мешковатой, но это, похоже, было сделано специально. Например, брюки хорошо облегали его талию, а вот остальное было весьма объёмным со всевозможными карманами.       Северус, переведя внимание на Кейт, подошёл к ней и встал рядом.       Он бросил быстрый взгляд на Поттера, который точно был чем-то недоволен. Гарри слегка наклонил голову в его сторону, и Снейп воспринял это как нечто, над чем нужно подумать, но чуть позже.       — Итак, это явно чьё-то творение, и мы должны обязательно выяснить — чьё именно. Это не просто одна татуировка; их шесть штук, может быть, даже больше. Выглядит как одно целое, но если копать глубже, можно насчитать там несколько слоёв по отдельности. Если этот парень сделал их за один раз, он точно долбанутый на голову. Такая работа оценивается в двадцать шесть беспрерывных часов уверенной рукой и отличным техническим навыком. Жаль, что это время и силы были потрачены впустую на такую мерзость, — её пальцы пробежались по краям татуировки. Ногти на всех пальцах, кроме указательного и среднего, были длинными и накрашены чёрным лаком.       — Хм, — протянул Северус, задаваясь вопросом, стоит ли что-то говорить сейчас или лучше подождать.       — Я рада, что вы проявили к этому интерес. Верхняя татуировка — это, скажем так, обложка сие творения. Она создана лишь для того, чтобы скрыть то, что спрятано внутри. Никакой магии, разве что, возможно, несущественные чары, чтобы этот рисунок со временем не исчез.       Кейт вытащила свою палочку и коснулась татуировки. На мгновение рисунок засветился оранжевыми оттенками и исчез. Под ним проявились чёрные и красные линии.       — У-у, здоровски здорово, — пальчиком она пробежалась по красной линии, та под её прикосновением сразу же загорелась. — Я когда-то делала тату в четыре слоя, было маленько утомительно. Чтобы творить подобную магию так долго, понадобится алхимическая помощь. Без этого тут точно не обошлось. Видите? Верхний слой, — обратилась девушка к Северусу, освещая линии своими пальцами.       Линии и впрямь реагировали на её касания.       Ракс зарычал на Кейт; его рык был схож с камнями, перемалывающимися в мясорубке:       — Кейт!       — Да осторожна я, осторожна, — огрызнулась она.       И вернулась к Уизли.       — Не думаю, что ему хотелось иметь все эти татуировки. Первый слой — самый слабый, действует на него не так сильно, поскольку находится далеко от дермы. У этой тату есть несколько усилителей, и самый, скажем так, ненужный всегда будет находиться на поверхности.       — Усилители? — переспросил Люциус, встав с другой стороны от Снейпа.       — Усилители. На самом деле, их не особо одобряют, но они имеют свои свойства, — Кейт оторвалась от Рона, сдвинула воротник своей рубашки и показала круговой рисунок. — Это простой одиночный усилитель для поднятия настроения. Верхний слой, как видите, но я сделала это только для благих намерений.       — И что он делает? — спросил Северус, заметив, что рисунок, линии которого перестали сиять ярким светом, снова превратился в обычное тату.       — Нужно сосредоточиться на том, что именно вы хотите усилить, например, какую-то эмоцию. Необходимо провести нужные руны, а затем ввести желаемое настроение, эмоцию, намерение, называйте как хотите, в чернила, — объяснила Кейт, показывая ещё раз скрытые линии при помощи палочки.       Как же хотелось, чтобы она перестала болтать, а перешла уже непосредственно к их делу.       — Итак, как влияет это на мистера Уизли?       — Верхний слой делает его агрессивным. Я видела это у уличных драчунов. Им это преимущество необходимо, оно держит их в напряжении, а когда дело доходит до драки, что-то внутри них не даёт им успокоиться раньше, чем закончится бой. Довольно неприятно. Оно может превратить даже самого спокойного человека в зверя, если его разозлить. Однажды я видела, как сцепились два парня, и второй чуть ухо своему противнику не оторвал, — кивнула Кейт, взглянув на Ракса. Тот улыбнулся и тоже кивнул.       Он развернул ткань с чем-то, очень похожим на ножи.       — Мы можем сосредоточиться? — вмешалась Артимис, скрестив руки на груди.       Девушка удивлённо посмотрела на целительницу — неужели ей не понравилась её история?       — Ах, конечно. Арти, подай доску, пожалуйста.       — Артимис. Не всем нужно знать моё прозвище, — предупреждающе зарычала миссис Шейд, взяв доску в руки.       — Прости. Артимис, значит, Артимис, — Кейт нахмурилась и в знак извинения кивнула.       Она начала рисовать на доске символ, который только что подсветила на коже Рона, рядом с ним цифру «2» и обвела её кружочком — небрежно. Слева вывела слово «агрессия», справа — «усилитель». Над ними «Пушки» с цифрой «1» и «обложка».       Взмахнула палочкой, и голубое свечение перенеслось к груди Рона. Положила обе руки сверху. Пальцы начали касаться линий, которые были беспорядочно заведены в круги.       — Так, второй слой — разворот довольно распространённого усилителя, который всегда меня пугал, — её пальцы выделили серию кругов, похожих на перевёрнутое яблоко, с двумя длинными линиями, образуя знак плюс.       — Почему? — Артимис присмотрелась к её действиям внимательней.       — Наркоманы, которые решили бросить эту дрянь и встать на путь истинный, клеймят себя этим усилителем. Если человек продолжает принимать наркотики, ему становится хуже в десятки раз. Настолько, пока это не истощает человека полностью. У Рона всё совсем наоборот. Если он не поддаётся зависимости, ему становится плохо. Это убивает его, даже сейчас. Чьих бы рук это ни было, он хотел прочно закрепить все пороки этого молодого человека, — она тяжело сглотнула. Снейп заметил, что Кейт явно стало не по себе.       — Но как это возможно? — чуть ли не взвизгнул Малфой, как будто только что узнал, что землю и небо можно поменять местами.       Она покачала головой, заставив круг засветиться зелёными оттенками.       — Ещё примерно час назад я думала, что этот слой — так, мелочь, ерунда, но эта штука буквально может сделать наркоторговца чьим-то богом, — в её голосе звучал страх, и было понятно — почему.       Люциус сделал шаг назад.       — Стоит ли прикасаться к чему-то столь проклятому голыми руками?       — За это будет отвечать мой напарник — тату мастер, — улыбнулась ему Кейт. — Поэтому я и позвала Ракса. Если мои прикосновения вызовут негативные последствия, он лучше всех знает, что делать. Он — мастер своего дела, да и не забывайте, что на мне ещё висит целых шесть щитов.       — Шесть щитов? — полюбопытствовал Северус.       Она подняла руку вверх, показывая вытатуированные на запястье линии с семью кругами. Один выглядел уже почерневшим и напоминал шрам от какого-то проклятья. Остальные линии были голубыми.       — Это то, что наносят на себя татуировщики, чтобы защитить себя и сделать работу более качественной. Таким образом, магия из нас выходит наружу, но никогда не попадает внутрь нас. Четыре слоя получает ученик, пять — подмастерье, семь — мастер. Только однажды, ещё во времена учёбы, в меня вернулась выпущенная магия, и, поверьте, эта штука далеко не из приятных.       Эта девушка начала впечатлять Северуса. И пусть она выглядела полной идиоткой, она, казалось, хорошо понимала, с чем имеет дело, а ещё носила на себе защиту от непредвиденных обстоятельств. Он взглянул на Артимис, та ему нежно улыбнулась. Должно быть, они подумали об одном и том же, поскольку на её лице уже не было того расстроенного выражения.       Кейт нарисовала на доске второй символ, следуя тому же шаблону, что и в первый раз. Вздохнула, убрала руки от Рона подальше и потёрла глаза. Их цвет носил ярко-фиолетовый оттенок, необычно. Северус нахмурился, а Кейт дерзко ему ухмыльнулась:       — Удивляет, да? Это называется Генезис Александрии. Это не совсем то странное маггловское дерьмо, только фиолетовый цвет глаз и немного меланина, — и вернулась к своей работе.       Артимис моментально просветлела. Северус видел, как она наклонила голову, пытаясь заглянуть девушке в глаза.       Конечно, даже в такой момент она только и думает, как бы провести очередное исследование… мысленно фыркнул Снейп.       — Что дальше? — поинтересовался он, наблюдая за её работой. На этот раз она действовала медленнее, её пальцы искали более мелкие линии и круги, отличные от предыдущих.       — Этот слой — самый невинный из всех, — хихикнула Кейт. — Секс-усилитель. Один из его разновидностей. Стимулятор драйва и желания. Иногда ими пользуются пожилые мужчины, чтобы не сходить с нужного курса в общении со своими любовницами. Ну, вы понимаете, о чём я.       — О-о, — прыснул Малфой, — неужели у мистера Уизли были с этим проблемы?       Северусу же вообще не хотелось ничего об этом знать.       — Люциус, я бы предпочёл, чтобы ты…       — Возможно. Но этот усилитель также может вызвать у вас более сильное сексуальное влечение, чем прежде. И по итогу мужчина будет постоянно испытывать в этом потребность, — вмешалась Кейт в их диалог.       — Хм, а это как-то влияет на мужское здоровье? — сосредоточенно спросила Артимис.       Снейп посмотрел на этот слой и воздержался от закатывания глаз. Фаллос, в который были вплетены красные линии. Да, таким образом распознать истинное происхождение рисунка гораздо проще, но разве татуировки не должны быть чуточку… художественнее?       — Не совсем, для этого есть другой усилитель. Именно этот провоцирует в мужчине нескончаемое желание, а если он пассивен в постели, то в таком случае он будет хотеть интима в умеренном количестве.       Снейп окинул Поттера мрачным взглядом. Казалось, парня тоже не позабавила данная информация. Эта татуировка могла бы объяснить многие мотивы, из-за которых страдали девушки в «Изысканных наслаждениях» и, возможно, даже сама Гермиона. Но она пока ещё не решилась поделиться с ним этим фактом.       — Здесь мы переходим к уже более сложным работам. Этот чувак случайно не увлекался БДСМ?       Поттер от смеха согнулся пополам, но, пытаясь восстановить свой статус аврора, вмиг выпрямился и покачал головой.       Снейп перевёл взгляд с Гарри на Кейт:       — Раз мистер Поттер, бывший лучший друг Рональда Уизли, не знал о подобном, то ответить на этот вопросы мы уж точно не сможем. А почему вы об этом спрашиваете?       — Это саб татуировка, — со смешком ответила она.       Люциус подался вперёд, его брови практически касались линии роста волос:       — Что?!       Кейт выглядела самодовольной, поскольку считала всех присутствующих чопорными людишками, а так хоть появился повод их всех смутить. Снейп скрестил руки на груди и немного отклонился назад, чтобы девушка могла в полной мере лицезреть Люциуса Малфоя.       — Саб татуировка, предназначенная для покорного партнёра — сабмиссива. Это даёт доминанту возможность отдавать приказы. Не очень приятно, соглашусь, и практически всё общество против таких тату. Именно эта татуировка убирает такую составляющую, как согласие. Не знаю, как много вам известно об этом, но общие принципы БДСМ и его субкультур безопасны, разумны и, что самое главное, заранее согласованы. Если убрать согласие, тогда, в зависимости от акта, это можно расценивать как изнасилование.       Северус съёжился от услышанного. Теперь он испытывал к этому ещё больше неприязни, чем раньше.       — А он кто? Наверняка боттом (*)? — съехидничал Малфой.       Брови Кейт в удивлении взлетели вверх.       — Да, боттом, если хотите — можете называть это таким словом. Эта татуировка говорит о том, что он принадлежит кому-то другому. Там есть их инициалы и какие-то другие символы, но… нет, не могу пока определить, не получается.       Снейп только что заметил, что всё это время Артимис активно вела свои записи. Позже стоит их прочитать: вдруг он что-то упустил из виду?       — Значит, его кто-то заклеймил, — пробормотала миссис Шейд.       Слово «заклеймить» врезалось в его голову и вытеснило все мысли о заметках: что этот человек сделал с Гермионой? Он сам не видел эту метку, но слышал о ней. Внутри поднялась волна злости. И тревоги. Что, если Рональд во время своих пьяных дебошей передал часть этой проклятой магии и её коже?       — Что произойдёт, если кто-то, отмеченный подобным образом, заклеймит кого-то другого? Обладает ли этот человек способностью передавать подобную силу?       Губы Кейт сжались в тонкую линию. Склонила голову набок, задумалась, посмотрела в потолок.       — Нет, если это не сделано при помощи татуировки или… Ракс, а выжиганием это можно сделать? — спросила она своего партнёра.       Мужчина оторвался от чистки инструментов и отрицательно покачал головой:       — Нет. Огонь наносит магии слишком большой урон. И кожа не сможет исцелиться после этого должным образом.       — Что ж, значит, нет. А к чему вопрос? Он кого-то заклеймил?       — Это не… — начал было Северус, но тут же оказался прерван вздёрнутой рукой Артимис. Её глаза буквально умоляли его немного потерпеть.       — Я попрошу вас взглянуть на одно изображение, но чуть позже. Скорее всего, наши подозрения окажутся ошибочными, но лучше знать об этом наверняка.       Северус согласился с ней. Он бы не позволил никому смотреть на обнажённую спину Гермионы, но снимок действительно может помочь им узнать всю правду. Если Рональду удалось передать ей часть своей покорной натуры, то в таком случае не останется никаких сомнений, почему девушка никогда не сопротивлялась. Интересно, почему Грейнджер удавалось так ловко управлять драконом, а справиться с собственным супругом у неё не получилось?       Сейчас Рон лежал на столе ничком: беззащитный, уязвимый. Чисто как предмет, который следовало досконально изучить. Но, думая о Гермионе и о том, как мучил её этот человек, ему пришлось подавить некоторые из своих тёмных мыслей. Было бы слишком легко и просто, даже несмотря на окружающих его людей, убить Уизли и покончить с этим раз и навсегда.       Снейп вспомнил её испуг, её отчаяние, когда она узнала, что ему снова придётся уйти. Как она умоляла его не делать глупостей, боясь, что пропадёт без него, если с ним что-то вдруг случится. Мысли об убийстве этого человека отошли на второй план. Но это пока.       — Хорошо. Так, это слой — номер пять — слой с саб татуировкой. Шестой слой — этот тип тату мой самый нелюбимый, — с явным отвращением в голосе заявила Кейт. Учитывая всё то, что они успели за сегодня узнать, Северус задавался вопросом: что там таилось такого, что вызвало у девушки подобный приступ негодования?       Она с силой надавила пальцем на кожу, и вокруг линий образовалась ярко-жёлтая рамка, светящаяся как жидкое золото.       — Татуировка родственной души. Нет, это не совсем то, о чём вы подумали. Не в прямом смысле слова. Эту тату делают влюблённые парочки. Самая глупая вещь на свете, и в своём салоне я отказываюсь их делать. Эти рисунки взаимодействуют между собой: то есть, когда один из партнёров её касается, другой это чувствует.       — Так, для не совсем понятливых, — вклинился Малфой, — твой партнёр может чувствовать, что кто-то касается твоей татуировки, да?       — Верно. И его «родственная душа» сегодня сполна ощутит это касание.       И, подняв руку вверх, со смачным шлепком три раза ударила по татуировке.       Тыщ! Тыщ! Тыщ!       — Кто-то сейчас ощутил на себе эти пощёчины так, словно их самих сейчас здорово ударили. Теперь вы знаете, почему я считаю этот поступок идиотским. Эти тупоголовые парочки влюбляются друг в друга и через пару недель бегут бить себе эти татушки, а затем, месяц спустя, понимают, что им не по пути и начинают ощущать, как кто-то прикасается к их бывшей половинке. Вы бы знали, сколько зарабатывает Ракс на удалении этих татуировок. Больше, чем на своих уникальных работах.       Кейт указала на Ракса, который всё это время молча стоял и ждал своего часа.       — Да, но эта работа тоже окажется не такой интересной, — фыркнул он.       — Я знаю, — сочувственно улыбнулась ему девушка, — но, быть может, возникнут и некоторые проблемы.       Он прохрустел шеей, затем пальцами.       — Я готов, когда готова ты.       Кейт кивнула:       — Дай мне пару минут. Надо проверить границы.       — Хорошо. Насколько глубоко придётся брать? — Ракс пододвинул к Уизли столик на колёсиках с чем-то, похожим на орудия пыток.       — Верх дермы. Весь эпидермис, — бормотала Кейт, оглядывая татуировку со всех сторон.       — Довольно глубоко, — он подошёл к Артимис. Та отошла в сторону, чтобы не мешать им.       — Не самая глубокая из встречавшихся нам, но татушка большая, — провела по её краям.       — Я как раз привёл сюда своих больших мальчиков, — Ракс взял инструмент, похожий на ледяной скребок с острым лезвием.       — Я даже не сомневалась.       Обменялись улыбками.       — Потрудитесь объяснить? — Люциус, казалось, занервничал, находясь в неведении происходящего.       — Ракс снимет это полотно, я же разделю между собой все чернильные слои. Затем мы всё разложим и посмотрим, что имеем. Если эти ублюдки гордятся своим творением, то наверняка оставили свой след.       Кейт выглядела подозрительно счастливой от того, что перед ней предстала возможность разобрать на кусочки Рона Уизли. Видимо, для неё важно довести дело до самого конца.       — А как вы… э-э… снимете это? — спросил Малфой, делая большой шаг назад.       — Отрежем, — радостно хихикнула девушка. — И сделаем ещё кое-что, но это уже зона ответственности Ракса.       — Отойди, если не хочешь испачкаться его кровью, — он протянул руку вперёд, огораживая Кейт от Уизли.       — Да-да, конечно. Так, все делаем шаги назад и оставляем не меньше пяти футов между собой и Раксом, — громко сказала Кейт. Северус послушно освободил пространство и перешёл на другое место: к ногам Рона, чтобы хорошо видеть то, что будет здесь скоро происходить. В нём не было столь головокружительной радости, как у молодой особы. Они вообще выглядели как какие-то жуткие доктора из фильма ужасов.       Снейп посмотрел на руки Ракса и заметил, что они были неподвижны, словно могильные плиты. В его движениях была уверенность и никаких колебаний, чего многие люди не могли избежать. Этот человек стал бы настоящим мастером в приготовлении ингредиентов для зелий.       — Кто бы ни был доминантом, ему будет очень больно. Если вы кого-то вдруг уже подозреваете, то могу вас обрадовать, этот человек не сможет скрыться, — сказала Кейт и сосредоточилась на работе.       Зрелище было не из приятных. Северус наблюдал, как с хирургической точностью разрезали кожу вокруг татуировки. Никто в комнате не шумел, все были сосредоточены только на этих действиях.       И Кейт, и Ракс двигались в одном направлении — молча. Казалось, происходящее их нисколько не утомляло. Она подавала ему чистые инструменты, ловко мыла грязные. Без его просьб вытирала кровь, которая сочилась из ран. Для них это был очередной рабочий день.       — Подожди, — прохрипел он.       Северус приподнялся на цыпочки и вытянул шею, чтобы попытаться увидеть то, что увидели они.       — Что такое?       Ракс прищурился, наклонился, чтобы посмотреть поближе, и снова повернулся к девушке:       — Ещё один слой, Кейт. Это нехорошо.       Она подалась вперёд, волосы закрыли лицо.       — Нет, быть такого не может. Возьми верхний, я займусь им после того, как снимем остальные.       Ракс кивнул и вернулся к работе.       — Хорошо, но будет очень грязно.       — О нет, что же мне делать, — саркастически пропела Кейт и, закатив глаза, откинула волосы назад.       Им потребовался почти час на то, чтобы снять часть кожи с Рональда. Люциус удобно устроился в дальнем конце комнаты, наблюдая за всем происходящим на приличном расстоянии. Шеймус подошёл к Северусу, молча, внимательно глядя на ход работы.       Артимис до сих пор возилась со своими заметками, по-видимому, очарованная происходящим.       Авроры, Поттер и Маклагген, зрительно друг в друга метали кинжалы вместо того, чтобы следить за обстановкой и за заключённым. Снейп позже обязательно поинтересуется, что сподвигло Гарри так ненавистно пялиться на своего коллегу. Не его это дело, конечно, но в их взглядах читалась максимально острая враждебность, которая его порядком насторожила.       — Хорошо, раздели эти слои, а я посмотрю, что под ними находится. Кто, блядь, вбивает татуировки в кожу так глубоко? Эй-эй, аккуратнее, иначе напортачишь, ты можешь повредить нервы! — воскликнула Кейт, очищая руки от крови в ближайшей раковине.       — Не знаю, Кейт, ещё не встречал таких идиотов, — ответил Ракс, подойдя к другой раковине.       — Ты можешь удалить это?       Снейп заметил дыру в теле Рона, которую они чем-то временно залатали, дабы не столкнуться с сильной кровопотерей. Похоже на какой-то прозрачный крем, возможно, средство для свёртывания крови.       — Только после того, как ты расскажешь мне, что это за слой, — ответил Ракс, перенося часть кожи на чистый металлический стол.       Кейт снова воспользовалась синими оттенками идентификации. Северус подошёл ближе, не заботясь о том, что может быть испачкан, и попытался рассмотреть, что там было скрыто ещё.       Восьмиугольник, образующий несколько сегментов. В каждом сегменте располагались руны, вокруг них слова — на латыни — в готическом стиле.       Tenebris.       Psychia.       Bestia.       Deculpia.       Festum.       Её пальцы начали скользить по линиям, и вместо синих, красных и жёлтых цветов, которые появлялись раньше, теперь светил фиолетовый.       — Дело плохо, — вздохнула она, не отрывая взгляда от Рона. Снейп стоял к ней достаточно близко, что мог увидеть, как напряглись все мышцы на её шее, руки дрожали.       — Кейт? — Ракс подлетел к ней.       Он щёлкнул палочкой по её рукам, и девушка упала на пол.       — Блядь! — громко воскликнула она, привлекая внимание.       Северус рефлекторно наклонился к ней, чтобы помочь подняться на ноги, но был остановлен массивной рукой Ракса, уперевшийся в его грудь.       — Лучше не стоит. Кейт?       Ракс протянул к ней свои руки и помог встать на ноги. Она выглядела бледнее, чем раньше, кожа приобрела серые оттенки.       — Он, блядь, живой, — прошептала девушка.       — Кейт? О чём ты?       — Ракс, это ёбаное клеймо.       — Твоё запястье.       Её круги поймали очередное проклятье. Что бы ни таилось в этой татуировке, оно врезалось прямо в её щиты, не пройдя дальше. Мысленно Снейп выдохнул, что не взялся за это дело сам.       — Ох, бля, ладно. Нам нужно убрать это. Его нельзя оставлять внутри него. Цирцея, чёрт возьми, кто это мог сделать, — Кейт продолжала сыпать проклятьями, снова включив синий свет. Северус даже не заметил, что он погас. Ракс установил второе свечение — на этот раз жёлтое.       — Кейт, у тебя кровь, — Шеймус указал на её руку.       На внешней стороне её ладони протянулась тонкая длинная царапина, из которой струйкой, не спеша, текла кровь.       — Да, знаю. Но сначала нам надо разобраться с парнем, а потом уже думать о моей руке, — вспыхнула Кейт. Она была рассержена и расстроена одновременно.       Северус её понимал. Быть мастером в своём деле и сталкиваться с неожиданными неприятными последствиями… это бьёт по самолюбию.       — Позволь мне, — к ней подошла Артимис и взмахнула палочкой.       — Хорошо, — Кейт стояла неподвижно, ожидая, пока целительница залечит незначительный порез.       — Есть идеи, что они там могли запечатать? — поинтересовался Ракс, глядя на тело Уизли. Кровотечение до конца до сих пор не остановилось.       — Вряд ли что-то хорошее, — она вернулась на своё место, но касаться тату не спешила.       — Стой спокойно, — он несколько раз взмахнул палочкой над её руками, вокруг них вспыхнул ярко-синий свет, а затем растворился в её коже.       Кивнув, Кейт осторожно вернулась к работе.       — Кто-нибудь понимает латынь? — раздражённо спросила она.       — Я понимаю, — отозвался Снейп.       — Что значат эти слова? — она указала пальцем на то, что находилось за пределами восьмиугольника.       Tenebris. Psychia. Bestia. Deculpia. Festum.       — Тьма. Разум. Зверь. Клетка. Праздник, — перевёл Снейп, внимательно вглядываясь в написанное. — Что вы имели в виду под печатью?       — Кто-то что-то запечатал в этой самой татуировке. И это не повод для радости. Это, блядь, вообще, незаконно, — сказала Кейт. Линии рисунка под её пальцами больше не загорались.       — Кейт, — вздохнул её напарник, — это не та вещь, с которой можно играть.       — Через минуту я уже буду знать, что это такое. Хочешь выпустить дракона на волю? — она пристально посмотрела на Ракса, показывая своё недовольство.       — Не особо.       Через несколько минут она отступила.       — Удали и это тоже. Я хочу разобраться в этом получше.       — Ты уверена, что нормально себя чувствуешь для такого? — он крепко сжал её руку.       — Да, — кивнула девушка, — но после этого мне понадобится крепкий алкоголь и хороший сон.       — Договорились.       И они снова приступили к работе. Это заняло не так много времени, как отсоединение первых слоёв, поскольку сейчас они снимали татуировку вместе с кожей целиком. Напряжённо, пусть и недолго.       — Целитель Шейд, теперь можешь залечить его. Никаких проблем больше в нём нет. Всё чисто. Ракс добрался до нужной точки, — проговорила Кейт, держа руки под струёй холодной воды.       — Конечно.       Снейпа больше интересовало не исцеление Уизли, а то, что они собирались там найти. Он подошёл к их макету, созданному из нескольких слоёв кожи. Символы были точь в точь схожи с теми, которые Кейт нарисовала на доске. Теперь без труда можно было рассмотреть слово, относящееся к шестому слою. Родственная душа.       Он видел этот почерк миллион раз. Безошибочно узнаваем. Это был почерк Марии Анадоры.       В этот момент в комнату ворвался патронус в виде жирафа и подлетел к Артимис:       — Миссис Шейд, одной из ваших пациенток стало хуже. Вы нужны в родильном отделении. Срочно, — прогремел мужской голос, оторвав Северуса от мыслей.       Артимис бросилась прочь, на ходу крикнув Шеймусу, чтобы тот проследил за порядком в её лаборатории.       Остаток вечера был и близко не таким насыщенным на события, как часом ранее. Кейт и Ракс упаковали слои кожи и передали их Шеймусу, чтобы его отдел смог изучить, что именно было запечатано в татуировках Уизли. Поттер с Маклаггеном, казалось, смогли-таки отложить на время беспрестанные пререкания и сопроводить Уизли обратно в камеру Азкабана. Гарри одержал победу, заявив, что ни о каком противоядии и речи быть не может, пока они не запрут Рона на все замки. Кормака, напротив, мысль о бессознательном теле не радовала. Северус подумал, что, быть может, Маклагген хочет дать этому парню фору, а затем шибануть чем-нибудь да потяжелее.       Выбросив все теории из головы, он подошёл к Люциусу. Оставаться здесь дальше не было никаких причин: Артимис неизвестно когда вернётся, а мастера уже сворачивались, начищая остатки своих инструментов.       — Извините. Эм, прежде чем вы уйдёте, можно задать вопрос? — позади них послышался голос Кейт.       Снейп кивнул.       Девушка посмотрела на его левую руку, затем в глаза. Странное поведение. Но он терпеливо ждал её вопроса.       — У вас остались Тёмные метки? Или с его смертью они исчезли?       Теперь её взгляд стал понятен. Ей было любопытно узнать об их «волшебных татуировках».       — Э-э, — начал было Люциус, но Снейп поднял руку, перебивая.       — Зачем вам эта информация?       Ему не претила идея разглашать данные факты какому-то потенциальному подхалиму из экс-Пожирателей смерти. Ей придётся назвать вескую причину, прежде чем он даст свой ответ.       Кейт вытянула руки и пожала плечами:       — Я никогда не слышала о том, чтобы кто-то приходил к мастерам и удалял их. И мне захотелось узнать: истёк ли, скажем так, срок их действия после смерти создателя?       — Они ещё на нас, — ответил Северус, довольный её разъяснением.       Она наклонила голову и с любопытством посмотрела на мужчин:       — Почему вы не удалили их?       — Да я даже не знал, что такое возможно! — взвизгнул Люциус.       Снейп посмотрел на свою обтянутую шерстью руку и покачал головой:       — Это как напоминание о том, что я больше никогда не оступлюсь и не вернусь на ту сторону.       — Если вы когда-нибудь захотите их убрать, знайте, что способы есть. Вот мои визитки.       Кейт протянула им блестящие чёрные карточки с радужным шрифтом. XOXODASHKATE — Татуировки для ведьм, волшебников и их маггловских друзей. На обороте был написан адрес салона, который располагался в одной из деревушек к югу от Лондона. Северус взял визитку и сунул в карман.       — Хорошего вечера, — кивнул он.       Девушка помахала им рукой, возвращаясь к Раксу:       — До встречи, мальчики.       Люциуса явно шокировало то, что эта девчушка назвала его мальчиком. Снейп же тихо вздохнул, возведя очи горе, и покинул комнату.       Подойдя к камину, схватил горсть пороха.       Он чертовски устал. Сначала весь день преподавал, потом присутствовал при не очень приятной и напряжённой процедуре. Ему хотелось просто залезть в постель и хотя бы немного отдохнуть.       — Я отправляюсь сразу в Хогвартс, Люциус. Передай Нарциссе мои наилучшие пожелания.       — А ты мои… мисс Грейнджер, — ехидно отозвался Малфой.       — Спокойной ночи, — низкое рычание, и Северус уже стоял в камине.       Сначала он отправился в свои покои, принял душ и переоделся в пижаму. Теперь можно было идти к Гермионе.       Зайдя внутрь, Снейп очутился в непроглядной темноте. Гермиона не любила спать в такой обстановке. Должны всегда гореть либо свечи, либо огонь в камине. Может, она свалилась в сон прежде, чем успела обеспечить себе комфортную обстановку?       Взмахнув палочкой, Северус зажёг огонь и поспешил к ней в спальню.       Из гостиной послышалось протяжное мяуканье Живоглота. Он повернул голову на звук. Её кот не так часто снисходил до мяуканья. Должно быть, увидел где-то мышь.       Зевнув, Снейп посмотрел на кровать. Ни силуэта, ни выпуклости, свидетельствующей о том, что там кто-то лежит.       — Гермиона? — тихо. Быть может, она в ванной? Постучавшись, он открыл дверь. Там её тоже не было.       Мяуканье Живоглота становилось всё громче.       — Гермиона?! — напористей позвал её Северус, проверяя и кресло. Тоже нет.       Ему хотелось выяснить, что же довело её кота до таких истошных воплей, и потому направился к её рабочему месту. Взмахнув палочкой, осветил комнату.       И сердце с грохотом ухнуло вниз.       — Гермиона!       Девушка лежала на полу лицом вниз, в руке держа дневник. Полу-низзл прижимался мордочкой к голове хозяйки, пытаясь своими звуками привести её в чувства. Живоглот поднял глаза на Северуса и снова мяукнул, как бы прося его сделать хоть что-нибудь.       Снейп опустился рядом с ней на пол.       Пульс есть. Дыхание — тоже.       Он посадил её к себе на колени и услышал болезненный стон.       Глаза распахнулись.       Обняв Грейнджер за спину, Северус ощутил на руках липкую влагу.       — Северус? — прошептала она, с трудом подняв голову.       — Что случилось?       — Всё болит, — она покачала головой и прикрыла глаза.       — Что именно?       — Всё.       Северус убрал руку с её волос и увидел у неё на лбу кровавый след, а затем с ужасом взглянул на свою ладонь.       Снова коснулся её спины, посмотрел на пальцы. Рубашка Гермионы вся была в крови.       В её крови.