Особенный

      Да как он смеет вообще?!       Гермиона, охваченная яростью, ворвалась в коридоры замка, не зная, куда идти дальше. Она зачаровала свои очки таким образом, чтобы, несмотря ни на что, взор через них всегда оставался чистым и ясным.       Ему нельзя ревновать! Ни к Виктору, ни к кому-то другому. Он не имеет права испытывать ко мне ничего подобного…       Грейнджер оказалась в своём старом классе Маггловедения.       Она даже не поняла, как туда попала. Да и плевать.       Щёлкнув палочкой, девушка разнесла стол в щепки. Внутри разлилось приятное чувство.       Второй стол она магией отбросила в каменную стену. Тоже в щепки.       Гермиона кричала, швыряя всё, что попадалось на глаза, в стену. То, что осталось в этом классе, и то, что она решила не брать с собой на новое место.       — У него не может быть ко мне чувств!       Треск! В воздухе пролетели обломки дерева.       — Я для него — ничто!       Крах! Книжный шкаф встретил свою гибель, приземлившись на обломки столов.       — Я недостаточно хороша, я — всего лишь блестящий ум, и только.       Ещё один стол оказался принесён в жертву её ярости.       — Он так сказал, он сам так сказал, — разрыдалась Грейнджер. Гнев сходил на «нет». Она рухнула на пол, в самом центре комнаты. — Он не может отмотать время назад. У него не может быть никаких чувств ко мне! А я не могу влюбиться в него снова. Моё сердце просто не выдержит этого.       И она поняла, что возвращается к той ночи, когда точно так же сжалась, свернувшись калачиком на кровати.       Это был идеальный вечер для настоящей катастрофы. На небо взошла луна, ярко мерцали звёзды, Гермиона выпила достаточно вина, чтобы Рон, пытающийся завести с ней диалог, попытал удачу.       Это было неожиданно. Он встал, обошёл её стул и опустился на одно колено. Открыл коробочку, в котором лежало старинное кольцо, вероятно, семейная реликвия.       — Гермиона, ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете, если выйдешь за меня замуж.       Тишина оказалась оглушающей. Все взгляды были устремлены только на неё.       — Нет, — Гермиона коснулась коробочки и закрыла её обратно.       — Что? — у него ещё хватило наглости изобразить удивление.       — Нет, я не выйду за тебя замуж, — вино сделало своё дело: говорить правду было не так сложно — спокойно.       — Гермиона, на нас все смотрят… — зарычал Уизли сквозь зубы, не переставая широко улыбаться.       Она подняла бокал и улыбнулась:       — И они слышали, что я ответила тебе «нет».       Рон поднялся на ноги, сжимая в руках коробочку, и придвинул стул вплотную к ней.       — Почему нет? — приблизился он к её лицу.       Гермиона сделала ещё один глоток, с улыбкой глядя на кроваво-красную жидкость и наблюдая, как она красиво перекатывается в бокале.       — Не думаю, что у нас получится.       — Дело ведь не в этом, — Рон схватил её руку, заставляя посмотреть прямо в глаза, — это из-за него. Я прав?       — Из-за кого? — лениво спросила Грейнджер, чувствуя, как с каждой секундой крепнет её решимость.       — Из-за этого мерзкого ублюдка, который трахает тебя, пользуясь моментом.       Она улыбнулась поверх бокала, качая головой:       — Рон, ступай домой к своей маме, пока я не выставила тебя ещё большим идиотом.       Рон хлопнул рукой по столу и указал на неё пальцем. Гермиона лишь закатила глаза.       — А ты даже не отрицаешь этого!       — Нет, — её позабавила данная мысль, — но если ты не угомонишься, я воплощу твои подозрения в реальность.       — Только посмей… ты моя, — его рычание звучало опасно, завуалированное в угрозу.       Гермиона рассмеялась прямо ему в лицо:       — Не-ет, не твоя. Всё кончено, Рон. Конец. Я пришла сюда, чтобы сказать об этом лично.       Это была правда. Северус поделился с ней всеми «за» и «против» их отношений с Роном. Он помог ей увидеть, что Уизли использовал её как опору, как способ отвлечься от вещей, с которыми он не хотел сталкиваться. Также было очевидно, что Рон не был ей равным по интеллекту, и их беседы никогда не подарят ей истинного удовлетворения. Не для неё будущее, вращающееся вокруг квиддича и пьянок в барах.       Рона, казалось, потрясла её реакция.       — Что? — зашипел он. — Ты не можешь бросить меня. Мы должны пожениться, мы должны быть счастливы вместе.       — Мне очень жаль. Возможно, есть такая девушка, которая сделает тебя счастливым, но ею буду не я, — Гермиона пыталась говорить мягко, понимая, что оказывать подобную услугу она ему не обязана.       — Ты сука.       Она пожала плечами, допивая вино.       — Если тебе так будет угодно, пожалуйста. Но между нами всё действительно кончено.       — Ты пожалеешь об этом! — сорвался он.       — Сомневаюсь, — Грейнджер поднялась на ноги, схватила свою сумочку и оставила Рона за столом в полном одиночестве. Она оплатила счёт и решила поскорее отправиться к Северусу, чтобы поделиться тем, как прошёл этот вечер.       Она была уверена, что его позабавят выходки Рона. Снейп при каждом удобном случае вставлял свои пять копеек и называл его маменькиным сосунком.       Гермиона с нетерпением ждала возможности хорошо провести с ним время, расслабиться и даже, возможно, поиграть в шахматы. Она была достаточно пьяна, чтобы Северусу не пришлось прилагать особых усилий, чтобы победить её.       Поднявшись на нужный этаж, она толкнула дверь больничного крыла.       Интересно, успел ли Рон сообщить об этом своей матери.       — Здравствуйте, а вот и я, — тихо поприветствовала Гермиона, глазами ища Молли.       Ушла. Грейнджер готова была танцевать от радости.       — Ох, слава Мерлину, её здесь нет. Вы не поверите, какой сегодня выдался вечер… Вы-то как сами? Приняли зелья? — улыбнулась она, входя в лазарет.       — В порядке. Да, принял, — резко и коротко.       Чёрт возьми, а она его разозлила… подумала Гермиона, направляясь к своему креслу.       — Вы, кажется, без настроения совсем. Молли оказалась слишком раздражающей сиделкой?       — Ваша будущая свекровь сообщила, насколько важным для вас был сегодняшний вечер, — рявкнул Снейп, садясь на край кровати. Что-то было не так.       Гермиона, однако, не смогла удержаться от смеха, потому что, конечно, Молли похвасталась бы, что Рон планировал сделать ей предложение.       — Молли — не моя будущая свекровь. Я отказала Рону. И вы знали, что я так поступлю, — ответила Гермиона, улыбаясь и поудобнее устраиваясь в кресле.       Может быть, Северус подумал, что я согласилась, потому и злился сейчас… задумалась девушка, глядя ему в глаза. Снейпа этот ответ не расслабил, кажется, напряг даже ещё больше.       — С какой стати?       Холодно, однако. Наклонившись, Гермиона сбросила с себя каблуки, которые успели нехило доставить её ногам дискомфорт.       — Не будьте дураком. Вы знаете почему.       — Нет, мисс Грейнджер, просветите меня.       Гермиона выпрямилась. Он уже давно не называл её так, если только не подкалывал. Они достигли того уровня дружеских отношений, когда было принято обращаться друг к другу по имени. Что бы ни наговорила ему Молли, это сильно разозлило его.       — Мисс Грейнджер… вау, да она реально подпортила вам настроение. Я уже говорила вам, что ничего к нему не чувствую. Его слишком много и недостаточно одновременно. Я не хочу его, не хочу быть с ним.       — А чего вы хотите? — пророкотал он, одарив её многозначительным взглядом. Волна желания вмиг затопила тело. Вино не помогало ситуации, только вызывало пошлые сцены, о которых Гермиона не раз мечтала.       Но на его лице не было веселья.       — Что на вас нашло? — Гермиона встала, подошла к кровати и села рядом с ним. — Обычно вы злитесь, но не так сильно, — она положила свою руку поверх его; он отдёрнул ладонь так быстро, будто бы обжёгся. По её лицу пробежалась обида. За последний год у них развилось чувство лёгкой привязанности, и поэтому девушка не придавала большого значения своим действиям.       — Возможно, мисс Грейнджер, это потому, что мне стали известны ваши реальные мотивы по спасению моей жизни.       О чём, блин, он говорит? мыслить трезво сейчас не получалось. Она выпила четыре бокала Мерло и пришла сюда, чтобы расслабиться в его компании, но никак не спорить и ругаться.       — О чём, Мерлин, вы говорите? Мы уже обсуждали это. Я не строю против вас никаких козней, мне ничего от вас не нужно. Я забочусь о вас, потому что считаю это правильным.       Молли сунула свой длинный нос и сюда… Гермиона покачала головой, глядя на него так, словно он сошёл с ума из-за того, что поверил этой женщине.       — Я не дурак, мисс Грейнджер. Не думайте так, — огрызнулся он, тыча пальцем ей в лицо.       — Мерлин, — недоверчиво продолжила Грейнджер, — что, чёрт возьми, она вам наговорила? — она откинулась назад, изо всех сил втискиваясь в кресло.       Его чёрные глаза обычно смотрели на неё гораздо мягче, но сейчас в них не было ничего, кроме тьмы и гнева.       — Ничего. Пока вам делали предложение руки и сердца, я пришёл к данным выводам.       — Не знаю, какие именно выводы вы сделали, но скажу сразу: они ошибочны, — она закатила глаза, покачала головой и постучала по вискам.       Может, выпить отрезвляющее зелье? Неужели он собрался бушевать всю ночь?..       — Придётся объяснять по буквам, девочка.       Она пристально посмотрела на него. Гермиона ненавидела эти интонации в его голосе и намёки на то, что она была какой-то девочкой. Как будто она не могла постоять за себя. Снейп знал это, они говорили об этом раньше. Сейчас он вёл себя крайне бестактно.       — Я не девочка, и вы знаете, что мне неприятно, когда вы так выражаетесь в мой адрес.       — Да, теперь вы — не девочка, а женщина. Это часть вашей фантазии, не так ли?       Тело под бархатным платьем задрожало, покрываясь мурашками. Лучше держаться от него подальше. Она ничего не понимала. Северус никогда, никогда ещё не смотрел на неё, как на кусок мяса.       Он ревновал к Рону? К тому, что он сделал мне предложение? Что происходит?..       Поднявшись на ноги, она положила руки на бёдра.       — Что?       — Мисс Грейнджер, это всё выглядит очень по-детски. Вы прошли такой путь и ради чего? Ради глупой школьной фантазии?       Низко, даже для него.       — О чём вы говорите? — Грейнджер топнула ногой, прямо как ребёнок, и сжала руки в кулаки, потому что всё это не имело никакого смысла. Ещё три часа назад, когда она в последний раз его видела, Северус пребывал в крайне хорошем настроении. Он был спокоен, читал книгу и даже шутил с ней, обещал дождаться её и просил не засиживаться допоздна.       — Хватит держать меня за идиота! — вскакивая, закричал на неё Снейп. Она хотела было протянуть руку, чтобы поддержать его, но он был так зол, что Гермиона быстро передумала.       — Буду, если вы настолько глупы, что ведёте себя подобно идиотам, — она упёрла руки в боки. Прямо сейчас он вёл себя как пятилетний ребёнок, без какой-либо на то причины.       — Мисс Грейнджер, — он приблизился к её лицу, запах принятых зелий ударил в нос, и едва слышно зашипел: — Я знаю, чего вы добиваетесь.       — Если знаете, то скажите, чёрт бы вас побрал, потому что я ничего не понимаю, — огрызнулась она в ответ.       Неожиданно. Он неожиданно схватил её за голову и, притянув к себе, поцеловал. Сильно. Жёстко. Грубо.       Гермиона тут же оттолкнула его руками, так, что Северус отлетел обратно к кровати, и поднесла пальцы к губам.       — Что за хрень?       Он что, окончательно головой поехал?..       — Вот, чего вы хотели. Вы фантазировали, мечтали спасти своего угрюмого профессора в надежде, что ваша доброта сделает его лучше, а затем заставит и вовсе полюбить, — он тяжело задышал после своей гневной тирады и посмотрел на Грейнджер.       Смотрел Снейп на неё гневно и с ненавистью, и она ощутила, как всё счастье, вся радость от предвкушения приятного совместного препровождения моментально улетучились.       — Мерлин, да вы поехали головой.       Что ему дала Молли? Чем прокляла? Гермиона внимательно к нему присмотрелась, пытаясь найти признаки какого-то вмешательства. Это не тот Северус Снейп, с которым она провела вместе последний год.       — А она у меня есть, Грейнджер? Разве не вы пытались стать ближе ко мне? Я следил за вами, пытался понять и распознать все эти прикосновения.       — Вы ведёте себя нелепо.       И снова повёл себя как ребёнок: обиженно скрестил руки на груди.       — Я так не думаю. Мне кажется, вы огорчены, что вашей фантазии пришёл конец, до того, как у вас появился шанс завоевать моё сердце.       Должно быть, Молли подделала зелья. Ох, а что, если бы кто-то вошёл сюда, когда за ним некому было наблюдать? Ей не следовало оставлять его. Гермиона знала, что Молли слишком слаба духом, чтобы долго противостоять ему.       — Откуда это вообще взялось в вашей голове? — смутилась Гермиона и посмотрела на него, пытаясь найти в его глазах ответы, причину такого поведения.       Он погрозил ей пальцем.       — Вы потратили всю свою образовательную карьеру, пытаясь получить от меня признание. Потом увидели шанс заслужить его и воспользовались им. Вы постоянно шастали ко мне в лазарет, смотрели на меня своими похотливыми глазками. И вы будете и дальше отрицать очевидное?       — Северус, пожалуйста, вы неправильно всё понимаете, — взмолилась Грейнджер, пытаясь воззвать в нём прежнего человека, которого знала. Стоит проверить его на нарушение, когда весь этот пыл утихнет. Возможно, уже даже совсем скоро.       — Грейнджер, — Северус снова встал, — позвольте мне внести ясность. Если такова ваша цена за спасение моей жизни, тогда давайте, забирайте свой должок.       Он схватил её за бедро, притягивая девушку ближе к себе, и игриво приподнял бровь. Эта вульгарность не присуща ему. Он никогда не вёл себя так. Снейп ни разу не пытался сделать ей больно, что-то против её воли. Внизу живота завязался узел.       Гермиона с силой толкнула его. Чуть позже она приведёт его в порядок, но в данный момент лучше держаться от него на расстоянии.       — Что с вами?!       Внутрь закрался страх. Что-то было не так, но она не знала, что именно.       — Разве не это ваша конечная цель? Или мне притвориться ласковым любовником и шептать вам на ухо всякие нежности? Броситься вам в ноги и молиться на то, что растопили моё ледяное сердце? Это то, чего вы так хотели?       Его насмешливый тон заставил её почувствовать себя никчёмной.       — Я хочу, чтобы вы сели на кровать и больше не трогали меня, — пробормотала Гермиона, указывая на койку, и отступила назад, на такое расстояние, чтобы убедиться, что он не сделает чего-то, о чём потом непременно пожалеет. Они оба.       — Ваш поступок заслуживает похвалы. Но вернёмся к Рону. Вы хотели бросить его, единственного мужчину, который со всей серьёзностью проявил к вам интерес, только по той простой причине, что уверены, будто вы можете быть интересны кому-то ещё. Неужели вы настолько глупы, Грейнджер, что посчитали, что я захочу вас?       Его слова резали её, как нож. Гермиона думала, что он будет счастлив. Пусть они и никогда не говорили об этом, всегда было это невысказанное чувство, которое, как она думала, они разделяли. Приятное общение, привязанность, дружба. И теперь она оказалась в дураках. Она просто всё выдумала, навоображала невесть что.       — Я… я… — сердце болело, она пыталась найти хоть какие-то слова.       Северус вёл себя так, как будто устраивал для кого-то шоу.       — Ти-ши-на. Ваш великий заговор раскрыт.       — Прекратите, — по её щеке скатилась первая слеза.       Её сердце разрывалось на части. Северус был единственным, кто смотрел на неё так, как будто она была важна для него, а теперь… как же она ошибалась.       — Грейнджер, рано или поздно вам придётся столкнуться с этой реальностью. Так что позвольте мне рассказать вам, как устроен мир. Вы не красивы, вы не симпатичны, вы — не тот человек, которым может кто-либо заинтересоваться. Единственное, что имеет хоть какое-то значение для окружающих вас людей, — это ваш блестящий ум.       Снейп находил в ней каждый изъян и убивал ими долго и мучительно. Впервые за долгое время его слова снова причиняли боль.       — Пожалуйста, остановитесь, — тихая просьба, которую он решил проигнорировать.       — Но этому блестящему уму уступает ваша невыносимая болтовня и ваше настойчивое желание быть правой всегда и во всём. Вы действительно считаете, что кто-то ещё, кроме бедного глупого Рональда, захочет на вас жениться?       Удар под дых. Да, Гермиона понимала, что Северус бы противником любых браков, но говорить, что тот, кто решит на ней жениться, самый что ни на есть глупец, было очень оскорбительно.       — Северус, остановитесь, — твёрже повторила она, прижимая руки к груди и пытаясь хоть как-то остановить поток слёз. Голос осип.       Может быть, виновато вино, но у неё не осталось никаких сил на защиту от его жестокости. Она не видела в нём эту сторону с тех самых пор, когда у него училась.       Северус поднялся, и Гермиона рефлекторно сделала шаг назад.       — Для вас — Снейп. Все ваши мечты и желания, которые вы встроили в эту комнату, Грейнджер, закончились. Ваша тайная забота обо мне, лишь бы добиться от меня какого-то интереса и вожделения, раскрыта.       — Нет, — вздохнула Гермиона, обхватывая себя руками.       Что… что происходит? Это какой-то безумный кошмар. Может быть, ещё чуть-чуть, и я проснусь?       — Если хотите секса со мной в качестве оплаты, Грейнджер, скажите прямо. Я пресмыкался перед Дамблдором и Волан-де-Мортом, которые использовали меня для своих целей. Пусть и не в плотском смысле, но это ничем не отличается от этого.       Она выпрямила спину, прищурилась. Северус не стал бы сравнивать её с ними. Гермиона не была похожа ни на одного, ни на другого, она никогда не принуждала его к чему-либо. Она не стала бы просить его идти на такие жертвы. Даже тот факт, что Снейп предполагал секс с ней мучительным занятием, не причинял столько боли, сколько осознание, что он сравнивал её с ними.       — Вы ошибаетесь.       — Разве, девочка? — рявкнул Северус, указывая своей тростью в её сторону. Гермиона протянула руки вперёд, пытаясь понять, сможет ли она успокоить его.       Для этого должна была быть логическая причина.       — Северус.       — Вы забываете, что я опытный легилимент. Я вижу, чего вы хотите, ваши внутренние стены уже некоторое время остаются открытыми для моего взора. Я наблюдал за вашими праздными фантазиями о том, чтобы поцеловать меня. Я был участником всех ваших непристойных мыслей. Вы не можете скрыть их от меня.       — Вы вторглись в мой разум? — ахнула она. Он вторгался в её разум. Северус нарушил её доверие и наблюдал за её мыслями? Вот так нагло?       — И всё же вы этого не отрицаете.       Шок, обида, предательство — всё смешалось.       — Вы вторгались в мой разум, Северус? Вы… вы… я думала, что вы…       — Что, что, а я разделял ваши желания. Большую часть времени, Грейнджер, я потворствовал вашим прикосновениям, потому что только так мог заставить вас хотя бы ненадолго заткнуться! — закричал он, сжимая руки в кулаки.       Он говорил правду? Неужели всё остальное было ложью?.. Гермиона знала, что на протяжение всей жизни Северус носил много масок, — она успела перебрать каждую за этот год. Но она никогда не видела его таким. Неужели в нём наконец-то проснулось его истинное «я»?       — Вы могли сказать об этом раньше, — прошептала Грейнджер, качая головой.       — А я что, по-вашему, делал? Я просил вас заткнуться по пятьдесят раз на дню, не меньше. А что делали вы? Верно, игнорировали мои просьбы. Вы всё болтали и болтали, и болтали, пытаясь свести меня с ума. Любой мужчина, который рискнёт на вас жениться, сойдёт с ума. И вот вы здесь, говорите мне, что отказали тому единственному храбрецу, который решил взять на себя эту ношу. И всё из-за чего? Из-за какой-то жалкой школьной влюблённости.       Слёзы. По её лицу потоком текли слёзы, она задышала громче и активнее. Рон был недостоин её, Северус сам так говорил. Почему сейчас он вдруг решил переобуться и сказать, что Уизли — единственный, кто согласится на ней жениться? Как будто любить её не мог и не хотел никто в этом мире.       — Зачем вы так говорите?       — Потому что это правда. Я устал сидеть здесь, ожидая, когда вы, наконец, наберётесь смелости взять то, что так давно хотели. Вот я, Грейнджер. Если это то, чего вы так хотите, я — ваш покорный слуга, — он раскрыл руки. Гермиона снова сделала шаг назад.       — Это не то, чего я хочу.       — Тогда чего вы ожидали, глупая девчонка? Я не принц из сказок, я не тот, кого ваша чушь о добром сердце может превратить в прекрасного мужчину. Я знаю, кто я, я знаю, на что я способен. Однако, вы цените себя гораздо выше, чем вы есть на самом деле. Даже если бы вы были последней ведьмой на планете, а я — последним волшебником, даже тогда я бы не посмотрел в вашу сторону.       Что-то в ней сломалось. Её сердце разбилось на осколки, пронзая внутренности, открывая раны и заставляя их кровоточить.       — Пожалуйста, остановитесь, — взмолилась Гермиона.       Пусть он просто замолчит. Даже если это слепая, непонятно откуда взявшаяся ярость, Северус никогда не был таким бессердечным, таким жестоким по отношению к ней. Он причинял ей боль. Как же хотелось, чтобы это вмиг прекратилось… Гермиона ведь пришла сюда далеко не за этим. Она и представить себе не могла, что столкнётся с подобным взрывом.       — Я не остановлюсь, и ваши слёзы тут не помогут. Как считаете, Поттер станет держать вас подле себя и дальше, если вы не будете ему полезны? Вы — всего лишь инструмент. И как только от вас не будет никакой пользы, вас выбросят в мусорное ведро.       — Это неправда! — закричала Гермиона, обхватив себя руками, и перекатилась с пяток на носки.       Он говорил это, чтобы разозлить её, он говорил это, чтобы добраться до её гнева и взорвать.       Но это не значило, что, злясь, Грейнджер не хотела выть и плакать.       — Я не лгу о таких вещах. Вы тратите моё время и моё терпение.       — Этого не может быть… — всхлипнула она, тяжело дыша.       — Ещё как может. Я понимаю, что разоблачил ваш гениальный план, но вы должны уметь приспосабливаться к подобным вещам, если планируете и дальше оставаться для всех полезной.       — Я не верю в то, что слышу, Северус, — отвела взгляд в сторону и накрутила на пальцы прядь волос. Остаться или уйти? Всё внутри кричало и подбадривало на второй вариант. Лицо раскраснелось, было мокрым от слёз.       — Ну, так и есть. Теперь у вас есть шанс, прямо сейчас, воплотить свою маленькую извращённую фантазию в реальность, — Северус всё ещё сидел на кровати, широко раздвинув ноги, как будто ожидал, что она сейчас возьмёт и прыгнет в его объятия.       — Нет, — твёрдо ответила Гермиона, почти что рыча.       — Если вы сейчас откажетесь, я буду считать долг уплаченным в полном объёме. Больше я вам ничего не должен.       Наверняка он говорил о долге жизни. Если бы ей хотелось воспользоваться этим, Грейнджер бы уже давно ему сказала о своём желании. Каким же человеком Снейп её считал… Глаза полыхнули яростью.       — Вы мне уже ничего не должны.       — Долг жизни, дура. Я в долгу перед вами за свою спасённую жизнь, и если это ваша цена, то я готов заплатить.       Невозможно больше смотреть на него. Она зарылась лицом в ладони и тихо заплакала, мысленно убеждая себя, что всё будет хорошо.       Но внутри пищал голосок, что нет, как раньше — хорошо — уже никогда не будет. Северус осознавал и отдавал отчёт каждому своему слову. Он действительно верил в то, что говорил.       — Грейнджер, вы никогда не сможете узнать, что такое — любовь. Вы никогда не узнаете, что чувствуют девушки, которые в разы красивее вас. Вы того не заслуживаете. Вы слишком горды, требовательны, вы постоянно раздражаете и выносите мозг.       Его понесло, и он не знал, как остановиться. Наверняка замолчит только тогда, когда от неё уже ничего не останется. Ничего, кроме рыдающего месива на полу. Чем же она заслужила такое?       — Вы — грёбаный ублюдок.       — Да, но, по крайней мере, я знаю своё место в мире. Я не пытаюсь быть тем, кем я не являюсь.       Да как он смеет!..       — Я тоже, — прорычала Гермиона, оборачиваясь.       Она не притворялась умной, она была умной; не притворялась кем-то, кем она не была.       — Грейнджер, вы такая глупая, наивная и упрямая. Я жил в этом мире, я знаю, что он делает с людьми, которые не соответствуют образу совершенства. Если вы не выйдете замуж за этого парня, вас ждёт одиночество, потому что, поверьте, не найдётся больше никого, кто захотел бы провести с вами всю свою жизнь.       Больно. Неприятно. Гермиона верила ему, доверяла, а сейчас, за такие вот слова, хотелось просто взять и поджечь этого человека.       — Я ненавижу вас.       Правда. Она произнесла это так чётко, как тогда, когда Северус дразнил её из-за зубов. Когда он унизил её и заставил поверить в то, что девочка недостаточно хороша.       — И всё же, ваш больной маленький ум до сих пор так и жаждет трахнуть меня.       — Нет, не думаю, — её руки были сжаты в кулаки, и Гермиона боролась изо всех сил, чтобы не ударить его по лицу, по рту, который извергал такие зверства.       От его улыбки просто тошнило. И если бы Грейнджер сейчас не чувствовала себя настолько разбитой и пьяной, то непременно бы бросила в него парочку проклятий.       — Тогда убирайтесь, Грейнджер. Убирайтесь отсюда и не возвращайтесь. Могу прибавить мотивации, если она требуется. Вы — гнусный, жалкий маленький магглорождённый человек, который отчаянно хочет, чтобы его уважали. А с чего бы это делать? Вы хотите быть лучшей, вечно прячетесь за своими книжками, потому что в остальных сферах не можете ни с кем конкурировать. Вас превзойдут, перехитрят, обманут. На вас будут смотреть и пропускать всё сказанное вами мимо ушей.       Я должна уйти отсюда. Я убью его, если не уйду…       — Вы заблуждаетесь, — она схватила свою сумочку и волшебную палочку, пытаясь не выронить их из рук из-за того, как сильно её трясло.       — Я никогда не ошибаюсь в таких вещах. Вы ничего не стоите, Грейнджер. Бесполезная для меня и для любого другого, кто мог бы увлечься вами.       — Надеюсь, вы подавитесь своими же словами, — Гермиона схватила свои туфли и книги. Уменьшила их и сунула в маленькую синюю сумочку. Её грудь пылала от боли, обиды и гнева.       Она развернулась и бросилась к двери. Её гордость была задета, её уверенность в себе валялась уже где-то ниже плинтуса. Гермиона просто хотела пойти домой и вдоволь поплакать.       — Если вы выйдете за эту дверь, Грейнджер, моё предложение аннулируется. Вы никогда больше не посмеете сказать мне, что я что-то вам должен.       В этот самый момент Гермиона Грейнджер хотела убить того, кто изобрёл долг жизни.       — Мне не нужен ваш дурацкий долг. Я хотела поступить правильно, по совести, но Рон оказался прав: я просто защищала монстра.       — Я такой, каким вы меня сделали, — улыбнулся он. Пусть горит в аду.       — Идите к чёрту.       — Уже был у него на протяжении последнего года. Всё остальное в моей жизни было просто раем, — крикнул Северус ей вслед. Гермиона громко хлопнула дверью и едва добралась до камина, чтобы вернуться домой.       Но дома её ждал Рон. Она наткнулась на него в их общей квартире. Упала на пол. Тело дрожало, сама девушка сотрясалась от диких рыданий.       Она услышала громкие шаги, и внезапно на её плечи опустились тёплые руки. Её подняли на ноги.       — Миона? О, Мерлин, детка, что случилось? — обеспокоенно и мягко спросил Рон.       Он должен был её возненавидеть, особенно после того, что она ему наговорила. Но Рон был здесь, рядом с ней.       — Прости, мне так жаль… ты был прав насчёт него. Он — ёбаный монстр, — всхлипнула Грейнджер, схватив Рона за джемпер и притянув к себе.       Рон заключил её в свои крепкие объятия.       — Что он с тобой сделал? Скажи, я убью его, — зарычал он ей на ухо. Гермиона покачала головой.       — Нет, ничего, я просто… прости, я была такой идиоткой. Мерлин, мне так жаль.       Так они и простояли несколько минут: возле камина, обнимаясь; Рон с нежностью поглаживал её спину.       — Всё хорошо, я рядом. Этот мерзавец больше никогда не причинит тебе вреда.       — Рон, прости меня за ужин. Я просто… я не подумала, — просила она прощения.       — Всё нормально, устроим ещё один ужин. Я знаю, что он манипулировал тобой. Но ты должна мне кое-что пообещать, хорошо? — прошептал Уизли, целуя её в лоб.       — Что?       На секунду его взгляд снова стал жёстким. Он посмотрел на огонь. А в следующую секунду снова смягчился.       — Ты никогда больше не увидишь Северуса Снейпа. Договорились?       — Да, конечно. Я не хочу больше видеть его лица. Ты не поверишь, что он мне наговорил, — всхлипнула Гермиона, держась за Рона, как за спасательный круг.       — Пойдём, пойдём уложим тебя в постель, и ты мне всё расскажешь, — Рон подхватил её на руки и отнёс в спальню.       — Как ты узнал, что я вернусь сюда? Почему ты не в Норе? — поинтересовалась Грейнджер, положив голову ему на плечо.       — Мама сказала, что ты вернёшься и образумишься. Она сказала, что я слишком надавил на тебя и смутил. Что мне нужно было спрашивать тебя о таком в менее публичном месте.       — Никогда не думала, что скажу это, но как же я благодарна Мерлину за Молли Уизли.