Особенный

      Гермиона исчезла. Он резко поднял голову, очнувшись ото сна.       Что, блядь, произошло? крутилось в голове, пока он высматривал в каждом углу возможную угрозу.       Ничего не нашёл и, воспользовавшись точкой «я», которую использовал во время патрулирования замка, почувствовал, что Грейнджер сейчас находится в Хогвартсе — в учительской.       Ей, видимо, приснился кошмар, а он даже не почувствовал, как она пошевелилась. А если она ходила во сне, то смогла бы причинить кому-нибудь боль или пострадать сама.       Снейп развернулся, дверь перед ним легко открылась, позволив ворваться в пустые коридоры ночного замка. Не обращая внимания на ноющую боль в суставах после неудачно выбранной позы для сна, он поднимался по лестнице так быстро, как только мог. Отправившись в такой быстрый путь без какой-либо подготовки, Северус ощутил внутри все свои лёгкие.       Он приблизился к двери учительской и услышал её плач. И ещё чей-то голос. Сквозь массивные двери ничего больше разобрать не удалось.       Тяжело дыша, Снейп остановился у двери и решительно её распахнул.       — Грейнджер, почему вы решили воспользоваться портключом прямо в своих комнатах?       Гермиона стояла посреди комнаты прямо в пижаме, крепко обхватив себя руками, и будто бы пятилась от Невилла куда подальше. Паническая атака?       Эта мысль быстро улетучилась, когда девушка вперемешку с замешательством и паникой посмотрела в его сторону.       — Что? Я… нет, я была с Роном. Он храпел. Мне пришлось уйти, пока он не проснулся, — она плакала, и всё внезапно встало на свои места.       Северус заснул, положив голову на кровать рядом с её плечом. Похоже, он захрапел, разбудил её, и Гермиона запаниковала.       Идиотка.       — Это был я, дура. Вам вообще вставать сейчас нельзя, у вас сотрясение мозга.       Лонгботтом повернулся и взглянул на него: его лицо покраснело, а щёки надулись.       — Северус, то, что она говорит, правда? Или это из-за сотрясения?       Он переводил взгляд с испуганной Грейнджер на рассерженного Лонгботтома. Что произошло между ними за такой короткий промежуток времени?       Снейп смерил его тяжёлым взглядом, мысленно задаваясь вопросом, причинил ли он ей боль.       — Всё зависит от того, что она сказала, профессор Лонгботтом.       — Невилл сказал Рону, что я буду в Хогсмиде, — всхлипнула Гермиона.       Северус пристально посмотрел на молодого человека, делая шаг вперёд. В этот момент к нему подбежала Грейнджер и уткнулась лицом в его мантию. На секунду он растерялся, не зная, что делать; его взгляд метнулся от её волос к Невиллу. Снейп выглядел таким же потрясённым снаружи, как и внутри.       Ей нужен друг, с которым она будет чувствовать себя в безопасности, напомнил он себе, переводя дыхание.       Он услышал странный звук, и девушка начала отстраняться от него. Северус обнял её за плечи, подтверждая, что всё в порядке и он не против такого близкого контакта. Гермиона снова прижалась к нему лицом, ощущая себя в безопасности.       Теперь пришло время разобраться с Лонгботтомом. Он всегда считал его болваном, но проглатывать его тупость и дальше? Ни за что. Что бы сказала его жена? Ханна была не из тех женщин, которые потерпят подобное, — она держала целый паб, ради Мерлина.       — Мистер Лонгботтом, вы сказали мистеру Уизли, где будет мисс Грейнджер, хотя она явно избегала его, — зарычал Северус, вперив в него взгляд, который мог поджечь всё вокруг, если бы он только этого захотел.       Невилл побледнел:       — Он умолял меня о помощи, хотел спасти брак. Он хотел второго шанса, сказал, что я — его единственная надежда. Я не знал… — мямлил он. Северус был зол на его идиотизм.       — И всё же вам не хватило здравого смысла сказать об этом мисс Грейнджер, — рявкнул Снейп. Он хотел накричать, наорать и, может быть, даже проклясть молодого человека, но с Гермионой, стоящей так близко к нему, он не стал бы этого делать.       Невилл поднял руки в знак капитуляции, делая шаг назад от приближающегося гнева Северуса.       — Рон сказал, что хотел сделать для неё сюрприз, сказал что-то о попытке вернуть её расположение.       — Вы — полный идиот, и отсутствие вашей дальновидности приводит меня в бешенство.       — Да я не знал! — неожиданно для всех воскликнул Невилл, и Северус крепче сжал руку, когда Грейнджер дёрнулась в его объятиях.       Лучше продолжить этот разговор без неё.       — Очевидно.       Ему нужно было вернуть её в постель, убедиться, что она больше не причинила себе вреда, и успокоить. Сейчас Гермиона прижималась к Северусу, всецело доверяя ему, гораздо больше, чем вчера, в Хогсмиде.       Он повернулся к ней и тихо заговорил:       — Мисс Грейнджер, возвращайтесь в постель, ваше состояние не улучшится, если вы и дальше будете его усугублять. Например, использованием портключа. Вы хотя бы можете самостоятельно передвигаться?       Она тяжело опиралась на его левый бок. Снейп, если потребуется, даже донесёт её до постели. Он опустил руку, чтобы убедиться: стоит девушка на ногах или нет, но Гермиона восприняла это как жест, что уже пора уходить.       Когда она отступила, Северус почувствовал странную пустоту. И это беспокоило. Стоит добавить это к списку тех вещей, которые ему потребуется отметить в своём дневнике.       — Да, извините за вторжение в ваше личное пространство, не знаю, что на меня нашло, извините.       И снова эти извинения.       — Грейнджер, у вас сотрясение мозга, вы только что пережили весьма травмирующий опыт, и вас предал один из близких друзей. Это вполне оправданно, — тихо ответил он, делая всё возможное, чтобы умерить свой гнев в отношении Лонгботтома.       Гермиона посмотрела на Невилла, а затем снова на него.       Северус прищурился, положил руку ей на плечо.       — Мы поговорим об этом позже, мистер Лонгботтом.       Шли они в полном молчании. Снейп до сих пор злился и не понимал, почему ощутил такое острое чувство пустоты, когда она отстранилась. Скорее всего, дело было в том, что он отчаянно пытался защитить Грейнджер. И когда её не было рядом, Северус начинал нервничать. Или нет, дело было не в этом? Но опять же, защищал он её не потому, что его кто-то попросил, а потому что он хотел того сам.       Он помог улечься Гермионе в кровать и провёл над ней палочкой, убеждаясь, что она не успела нанести себе очередных повреждений. Да, сотрясение мозга — это, конечно, не пустяки, но дела обстояли не так плохо. Грейнджер прищурилась от яркого света, и он подумал, что её беспокоят головные боли. Проверил время через заклинание «Темпус» и подумал, а не дать ли ей ещё обезболивающего. Спустя минуту размышлений он решил не рисковать и смешать два зелья в одно: снотворное плюс обезболивающее равно полноценный сон, в котором она так нуждалась.       Снейп качнул головой, понюхав получившееся зелье. Он и забыл, как это пахнет, поскольку эти ингредиенты смешивал между собой крайне редко. В последний раз его поила им сама Гермиона, когда всеми силами пыталась поддерживать в нём жизнь на протяжении нескольких месяцев.       Северус вспомнил, как она тогда касалась его подбородка, когда он морщился от боли; давала ему понять, что рядом, а затем подносила пузырёк к его губам. Тогда у него не было выбора: либо пить зелье, либо терпеть боль. Яд Нагайны окончательно подорвал способности его организма к выживанию, а урон от проклятий, которые Снейп успел пережить за две войны, окончательно вытряс все силы. Круцио даже спустя годы имеет негативные последствия для человека.       Грейнджер стала его движущей силой на пути к выздоровлению. Целители Святого Мунго давали ему всего десять процентов на выживание. Минерва как-то обмолвилась с ним, что Гермиона тогда улыбнулась и сказала, что одного процента будет более чем достаточно. Стоит признать: она вела себя стойко. За те шесть месяцев, что он валялся без сознания, девушка успела узнать больше, чем любой Мастер.       А ещё она неординарно мыслила. Кто ещё, кроме магглорождённой ведьмы, додумался бы прочесть волшебное повествование о русалочке и спросить у этих существ про лекарство, восстанавливающее голос? Безумно, но гениально. И к тому же это сработало. И Северус был живым тому доказательством. Когда к ним заявился дежурный из Министерства и подметил, что он никогда не сможет больше заговорить, Грейнджер была готова поклясться, что тот съел собственную шляпу, услышав, как Снейп любезно приказал ему выйти вон из комнаты.       Даже тогда она продолжала давать ему эти проклятые зелья, заставляя неделями теряться во снах и переживать страшные эпизоды прошедшего. Он просыпался, вздрагивал, а Гермиона молча сжимала его руку — она здесь, рядом с ним, всё хорошо. В то время он ненавидел такую заботу, но с годами понял, что именно сделала для него эта девушка. Если бы не Грейнджер, Северус впал бы в ярость и навредил бы себе ещё больше. Правда, под её покровом он тоже нет-нет да вспыхивал.       Как она вообще справлялась с таким, как он?       Гермиона же, в свою очередь, была примерным пациентом.       Снейп коснулся её подбородка:       — Болеутоляющее, — мягко, успокаивающе проговорил он.       Грейнджер легко открыла рот и выпила содержимое флакона, и Северус почувствовал внутри целый ворох тёплых эмоций, даже гордость за то, что она, не посмотрев, не проверив, не понюхав содержимое, с готовностью приняла лекарство. Непонятно, откуда взялось это приятное чувство, но факт остаётся фактом — он это ощутил.       — Спасибо, — прошептала она. Снейп отвернулся, поставил склянку на стол и занял свой уже привычный пост в кресле. Он собирался сидеть здесь, пока окончательно не удостоверится в том, что её жизни и здоровью более ничего не угрожает.       — Всегда пожалуйста. Отдыхайте, я буду здесь, чтобы проконтролировать ваше состояние, — ответил Северус, открывая книгу.       Сегодня он читал о прощении: как просить его и, собственно, прощать. На своём личном опыте Снейп понял, что из-за излишнего гнева он делал хуже не только другим, но и себе. Весьма своеобразная, сложная концепция, и он не был уверен, что она сработает, но изучить поподробнее эту литературу не помешает.       Северус поймал себя на мысли, что ему очень нравится изучать психологию и эмоции с практической точки зрения. Он с самого детства знал, как предугадывать эмоциональное состояние человека, но тогда он, скорее, действовал по наитию, нежели осознанно. Сейчас вся эта тема открыла ему целый колодец знаний, из которого Снейп когда-то даже и не думал пить.       — Какая ирония.       Её слова оторвали его от чтения книги. Он взглянул на неё с любопытством:       — Что?       Гермиона пошевелилась, поморщившись, и он с трудом сдержал язвительное оскорбление в её адрес: любопытно, что она вообще увидела ироничного в этой ситуации.       — Представьте, что мы поменялись местами, сейчас находимся в больничном крыле, и отмотайте время на семь лет назад. Ирония судьбы в том, что теперь вы заботитесь обо мне.       Его губы сжались в тонкую линию. Несмотря на то, что Северус был не против обсудить с ней то время, портить этим разговором нынешнюю обстановку совсем не хотелось. Ему не хотелось обсуждать неприятные вещи, которые, он подозревал, они обязательно затронут, а болтовня о его выздоровлении в те времена только к этому и подтолкнёт.       — Я бы предпочёл не вспоминать об этом, — с трудом прошептал Снейп, пошевелив плечом. Пытался сосредоточиться на неприятных физических ощущениях, лишь бы только подавить возникшее вдруг беспокойство.       — Северус, я и сама не хотела это вспоминать. Я просто… это заставило меня задуматься о том времени, — взволнованно ответила она.       Ну теперь он знал, что и у Грейнджер не было желания подливать масла в огонь.       — Понял.       И пусть они решили обойти эту тему стороной, все его мысли вертелись только вокруг неё. Отложив книгу в сторону, Северус опёрся на руку и задумчиво посмотрел на Гермиону. Интересно, многое ли она помнит с тех времён?       Он был так зол. Каждое воспоминание было омыто яростью, которую Снейп тогда испытывал. Ему обещали, что все его страдания потонут в сладком небытии смерти. Он предпринял все меры, чтобы не стать после смерти призраком или инферналом.       Проснуться шесть месяцев спустя инвалидом да ещё рядом с идиотом, говорящим, что он никогда больше не будет ходить или говорить, было сродни аду. По крайней мере, Северус поначалу так думал. А затем, в последнюю минуту, ворвалась Гермиона-чёртова-Грейнджер словно героиня из какого-то комикса и спасла его.       Потом она проявила себя очаровательной, грациозной и невообразимо терпеливой девушкой. Как же Снейп это ненавидел. Ненавидел, что она так усердно работала над его спасением, будто искренне того хотела, или, что ещё хуже, как будто он этого заслуживал. Он не заслуживал того, чтобы жить, не заслуживал ничего из того, что подарила ему Грейнджер. И Северус терпеливо ждал, когда придётся платить услугой за услугу.       — Вам нужен покой. Пожалуйста, лягте обратно, — её руки тяжёлым грузом покоились на его плечах. Северус был слишком слаб, чтобы хоть как-то ей противиться.       Его испепеляющие взгляды не возымели никакого успеха: Гермиона продолжала улыбаться и не сдавалась.       — Скажите уже прямо, чего вам с Поттером от меня надо. Сделаю и помру себе спокойно.       — Ничего. Я уже сто раз вам сказала, профессор, нам ничего от вас не нужно. И я не позволю умереть вам у меня на глазах, — её голос звучал спокойно. Каждый раз, когда Снейп ругался на неё, каждый раз, когда возмущался, она переносила это с достоинством. Грейнджер пропускала весь гнев мимо ушей и продолжала дальше о нём заботиться.       — Дура! Почему вы, вместо того чтобы праздновать победу, теряете время здесь, пытаясь сохранить жизнь мне — самому ненавистному волшебнику в мире? — кричал он хрипло.       — Возможно, на то у меня есть личные причины. Или, быть может, просто потому, что вы заслуживаете второй шанс прожить жизнь уже так, как хотите именно вы, — тогда Гермиона улыбнулась, и ему тут же захотелось кинуть в неё чем-то да потяжелее, лишь бы стереть эту улыбку с её лица.       И причина его злости была далеко не в ней. Снейп злился на мир, который повернулся к нему пятой точкой, а Грейнджер стала той единственной, кто всегда был рядом, кто не отводил взгляд в сторону в его присутствии, кто не отказался от него.       И как его стойкий опекун, его упрямая и не обращающая на его дерьмовый характер псевдо-колдомедик позволила какому-то мужику, который даже не был её достоин, вот так с ней обращаться?       И снова назойливая мысль о том, что сказала Минерва. Он не знает и половины, что творилось у неё в жизни. Северус до конца не понимал всего апокалипсиса, действуя наугад. Да и спросить напрямую как-то не представлялось возможности: вдруг Гермиона не захочет посвящать его в свои проблемы и переживания?       — Гермиона, — осторожно позвал он. Неужели уснула?       Она приоткрыла глаза и повернулась к нему лицом:       — М-м-м?       Северус подался вперёд, уперевшись подбородком в кулак. Надо подойти к этому разговору как можно аккуратнее, дабы не вызвать очередную паническую атаку.       — Вам не кажется, что было бы весьма разумно поделиться со мной тем, что произошло между вами и мистером Уизли? Я видел достаточно, чтобы сделать собственные выводы, но, признаться, я бы предпочёл услышать всю правду. От вас.       Он видел, как тёмно-медовые глаза, отразившись паникой, забегали по комнате. Гермиона, похоже, обдумывала его слова.       Через несколько долгих секунд она ответила ему тихим шёпотом:       — Не думаю, что смогу сделать это прямо сейчас.       Ах, да, как я мог забыть? Она же мне совсем не доверяет. Минерва говорила что-то о том, что Гермиона боится, что я оберну её откровения против неё же… Даже после всего этого, печально подумал Северус, отводя взгляд в сторону.       — Я понимаю, — вздохнул он, огорчённый тем фактом, что понимал, почему она не хотела делиться с ним.       Её быстрый ответ отвлёк его от негативных эмоций:       — Я расскажу, обещаю. Но не сейчас.       Но не сейчас. Возможно, Гермиона осознаёт, что слишком уязвима для подобных откровений. Нужно проявить терпение, поставить её на ноги, напомнил он себе, подавляя любую неуверенность в своих действиях.       В голове назрел следующий вопрос. И он беспокоил Северуса с тех самых пор, как он услышал, что её похитил Рональд Уизли:       — Вы сможете ответить на другой мой вопрос?       Глаза слипались, выглядела она очень измученной.       — Может быть. У меня начинает кружиться голова.       — Это из-за действия зелья. Почему, когда вы впервые увидели его, вы не воспользовались портключом, который я вам дал?       И пусть Гермиона находилась сейчас в полусонном состоянии, ему был очень нужен её ответ. Северус до сих пор гадал: как, как, имея возможность уйти от опасности, она ею не воспользовалась?       — Студенты. Он бы причинил им боль. Я не могла оставить их с ним. А потом он схватил меня, и я не хотела тащить его за собой в Хогвартс.       А это уже имело смысл.       Уизли так и ждал момента, чтобы а) обезвредить Северуса и б) пока Гермиону не окружат ученики, по одной простой причине — возложить на неё вину и дать понять: если она не пойдёт вместе с ним, то студентам будет угрожать весомая опасность.       Казалось, эта её величайшая сила была её даром и проклятьем одновременно.       Снейп заметил, как исказилось лицо Гермионы. Нет, переживать ей сейчас точно не стоит.       — Хорошо. Больше не думайте об этом, вам лучше отдохнуть. Не хочу давать вам ещё одно успокоительное без надобности.       Он снова откинулся на спинку кресла и открыл книгу, надеясь, что Грейнджер вскоре уснёт. Поверх страниц Северус ловил на себе её пристальный взгляд, но не обращал на это никакого внимания.       — Северус, — прозвучал её голос мягко и сонно. Он даже подумал, что другие могли назвать это ещё и милым. Однако в его словаре не существовало такого слова.       — Да? — не отрывая взгляда от книги.       — Вы хороший человек.       То, как честно и уверенно это прозвучало, вмиг заставило Снейпа почувствовать себя неловко.       Он громко фыркнул. Он никогда, сколько бы ему об этом ни говорили, не верил в эти слова.       — Вряд ли.       Гермиона издала тихий смешок и перевернулась. Огромная рыжая туша поняла, что его хозяйка уснула, и сладко прижалась к её телу.       Спустя несколько мгновений девушка уже тихо посапывала. Снейп смотрел на неё — спящую — и следил, как её тело то поднимается с новым вдохом, то медленно опускается.       Рональд Уизли — самый что ни на есть идиот. Хотя Северус, возможно, мог его в этом даже переплюнуть.       Покачав головой, он встал и убрал книгу. Теперь, когда Гермиона уснула и ничего более не угрожает её жизни, пора делать дела.

***

      — Поттер, мне всё равно, что вы думаете по этому поводу. Вы сами захотели поучаствовать, так вот, пожалуйста, давайте.       — Северус, может быть, вы сначала всё по-человечески объясните? Не надо указывать мне, что делать.       Северус ущипнул себя за переносицу и раздражённо вздохнул. Они спорили уже довольно долгое время под «Муффлиато», дабы не разбудить Гермиону, которая спала уже почти весь день. Снейп готов был содрать шкуру с любого, кто будет выражаться в этой комнате громче тихого шёпота.       — Если вы хотя бы ненамного отвлечётесь от своей работы, то сможете провести свободное время рядом с ней. Я тем временем вернусь к преподаванию. И поскольку ваш отдел — это отдел, занимающийся расследованиями, если вы решите на какое-то время отстраниться от работы, вас оттуда не уволят. Она — ваша подруга.       — Хорошо. Я и так уже был намерен это сделать, — процедил Гарри и скрестил руки на груди. Его зелёные глаза полыхнули злостью.       — Впечатляюще. Но общественность на это вряд ли купится. Прислушайтесь к словам того человека, на кого при каждой удобной возможности Скитер льёт дерьмо, — Северус покачал головой.       — Я думал, дни Скитер сочтены?       — Да, сегодня анонимный источник предоставил ей информацию, которая позволит написать ей последнюю статью.       — Этот анонимный человек случайно не вы?       — Мерлин, нет, я был здесь всё это время, — хитро улыбнулся Снейп.       — Хорошо. Давайте я проговорю это ещё раз вслух, вдруг что не так понял. Вы хотите, чтобы я взял отпуск на время, пока моя подруга лежит в «коме», вызванной зельями, а бывший лучший друг находится под следствием за то, что довёл её до такого состояния. Я буду следить за Гермионой в ваше отсутствие, пока вы будете вести свои занятия, — медленно сказал Гарри, очевидно, обдумывая каждое слово у себя в голове.       — И что в этом такого сложного? Это защитит ваше честное имя, Поттер. Если не хотите делать это ради себя, представьте, что почувствует Гермиона, когда поймёт, что вы запутаны в этом грязном деле с Уизли. Она будет винить себя в первую очередь.       Гарри печально посмотрел на Гермиону, и Северус понял, что победил.       — С одним условием.       Снейп нахмурился, пытаясь понять, к чему он клонит:       — Зависит от того, каким оно будет, но я слушаю.       — Вы отдадите один день своих занятий мне.       — Абсолютно нет, да и с какой стати?       — Представьте, что почувствует Гермиона, когда из-за вашего упрямства я не возьму отпуск.       Блядь… Может, Шляпа и вправду должна была отправить этого болвана в Слизерин? задумался Снейп, шумно выдыхая.       — Прекрасно. Однако, одного моего согласия мало. Последнее слово останется за Минервой. И если вы разгромите мой класс, Поттер, помяните моё слово, вы пожалеете об этом дне.       — Хорошо, — удовлетворённо хмыкнул он. — Я скажу Кингсли о своих планах и пошлю его к вам, за показаниями. Вряд ли кто-то посмеет обвинить самого Министра магии в подкупе.       — Возможно, вы правы. Кингсли недолюбливает меня. Принимает, да, но недолюбливает. Он не вкладывал силы и средства в Гермиону или Рона, только в вас. А поскольку вы на время покидаете пост, было бы логично ему взять инициативу в свои руки. Огромный удар по СМИ, а Шеклболт как нельзя удачно всё разрешит. Хвала Поттеру, — Северус отвесил ему театральный поклон и взмахнул рукой.       — Отмечу этот день в календаре как день, когда вы наконец-то сделали мне комплимент, — съязвил Гарри.       — Прошу, — Снейп поморщился, — только не напоминайте мне об этом каждый год, иначе мне придётся взять свои слова обратно.       — Договорились. Что дальше?       Северус посмотрел на Гермиону. Она мирно спала в приглушённом свете комнаты. Солнце не давало ей полностью расслабиться, потому Снейп решил зашторить окна и погрузить обитель в полумрак.       — Ход конём на королеву. Ладья бьёт коня, — предложил Северус и улыбнулся. — Почти что шах.       — Может, хватит уже увиливать и пора дать мне всю информацию целиком? Если вы только не играете с Роном в волшебные шахматы… нет, я правда ничего не понимаю, — пробурчал Гарри, как будто Снейп говорит с ним на непонятном ему языке.       — Ну и идиот же вы, — цокнул Северус. — Затем я обращаюсь к своим проверенным людям, они делают следующий шаг. А мы с вами и миссис Поттер будем тем временем нянчиться с Гермионой, пока ей не станет лучше. Дальше остаётся только ждать.       — Почему она стала для вас Гермионой, а я всё ещё — Поттер? — расстроенно спросил он.       Едва заметная улыбка тронула губы Снейпа:       — Быть может, она мне нравится больше, чем вы, мистер Поттер.       — О, чёрт, теперь мы вообще вернулись к мистеру Поттеру, — проворчал Гарри, больше походя на мальчишку, чем на взрослого семейного человека.       — Да. А если вы будете продолжать в том же духе, то и вовсе полетите на отработку. Так, подите и возьмите все необходимые вещи, потом возвращайтесь. Мне нужно кое с кем связаться.       Гермиона слегка пошевелилась, как будто собиралась вот-вот проснуться. Северус отошёл от Поттера, протянув руку и схватив её за ладонь. Замерев в таком положении на несколько секунд, крепче сжал её. Она успокоилась и снова, едва слышно, засопела.       Снейп повернулся обратно к Гарри, тот недоверчиво посмотрел ему в глаза и выжидающе склонил голову набок.       — Её это успокаивает, — прошептал Северус. — Разве не к этому мы стремимся?       Поттер кивнул, всё так же недоверчиво косясь на бывшего преподавателя, а затем стремительно подошёл к камину и исчез в зелёном пламени.

***

      Северус сидел в кабинете Малфой-мэнора, пока двое светловолосых мужчин просматривали бумаги. Нарцисса уже уговорила его выпить чего-нибудь крепкого, да и он не особо противился её гостеприимству. С самой субботы Снейп был на взводе, с того дня прошло уже двое суток, может, сейчас он-таки сможет выдохнуть и чуть облегчить своё недомогание.       — На данный момент он должен тридцать тысяч галлеонов, — обратился к нему Драко.       Брови Снейпа ещё чуть-чуть и скрылись бы под линией роста волос. Это же была почти вся его зарплата.       — Значит, какое-то время он жил на доходы Грейнджер.       — Да. А это его долги, подтверждённые юридически, — сказал Люциус, разглядывая жёлтые бланки, которые ему принёс эльф. — Он по уши в долгах в трёх из шести букмекерских конторах. Он занял большую сумму на своё имя, пользуясь также связью с Поттером.       — Сколько? И вернутся ли впоследствии эти долги к Грейнджер?       — Пятьдесят семь тысяч. Рон в последнее время сильно проигрывал. И нет, не вернутся, если мы этим займёмся, — ответил Малфой, беря в руки другой бланк. — Финансовое положение у него сильно страдает. Те средства, что не попадают под долги, вымогаются мошенниками. Все его активы находятся в акциях, которые он не может продать, и в физических объектах, тривиальных памятных вещах по квиддичу.       — Отец, некоторые из этих предметов стоят тысячи галлеонов. Для тебя они ничего не значат, но для определённой категории лиц — это золотая жила, — сказал Драко, оглядываясь через плечо на отца.       — У тебя есть покупатель на примете? — он вопросительно поднял бровь. — Ты кого-нибудь знаешь?       — Нет, но знает Гермиона. И я уверен, если я позволю маленькой птичке шепнуть на ухо Виктору Краму, что она нуждается в помощи, он с радостью окажет мне услугу.       Отдать должное мальчишке: Драко был проницательным, с хорошо работающими мозгами. Крам уже пытался надавить на Минерву, чтобы та позволила ему увидеться с Грейнджер. Особенно после того, что опубликовал «Ежедневный пророк». Виктор ухватится за любой шанс, лишь бы хоть как-то помочь ей.       Признаться, Северус был рад, что Малфои взялись за этот вопрос. И хотя им не удалось получить на руки банковские сведения о счетах Уизли (Гринготтские правила), они быстро смогли выкупить его долги и определить — что есть что. Его мозги не предназначались для подобного рода головоломок. Снейп слишком просто и посредственно относился к финансовой составляющей: зарабатывал деньги, копил их, а затем, когда что-то хотелось купить, он выбирал для себя самое выгодное предложение.       «Изысканные наслаждения» стали его первой инвестицией. Северус до сих пор не верил, сколько получил прибыли от неё.       Если семья Малфоев что-то знала на отлично, так это деньги. Да и кто, кроме них, мог узнать, куда их тратил Рональд Уизли?       Снейп спокойно наблюдал за ними, задавал интересующие вопросы и получал ответы по мере того, как Малфои шаг за шагом раскрывали финансовую историю Уизли. Ещё оставалось около тридцати пяти тысяч галлеонов, которые непонятно куда могли деться. Оставалось только докопаться до Гринготтса. Но в этом случае они точно потерпят провал.       — Что в итоге? С этим можно что-то сделать? — скучающе спросил Северус, глядя на часы. Подошло время для очередной порции обезболивающего, и он не совсем верил, что Поттер об этом вспомнит.       — Для начала я отправил информацию коллекторам. Большую часть этих долгов Рон не возвращал месяцами. Уверен, это никак не связано с тем, что произошло. Объясним, если что, это тем, что это стало частью расследования моих деловых отношений с Роном. Большинство сделок по покупке были заключены задним числом, чтобы показать, что я взял эти долги ещё несколько месяцев назад. «Пророк» опубликует об этом статью. Также я проговорюсь, что у Уизли есть немалый долг перед букмекерскими конторами. Тем самым мы окажем на Министерство давление, чтобы оно тоже рассмотрело данное дело, — сказал Драко, потягиваясь.       Северус кивнул. Всё это звучало как хороший план.       — А я надавлю на его начальника, — ухмыльнулся Люциус, беря в руки свою трость, — который, оказывается, был когда-то моим коллегой. Скажу, что это дело может поставить под угрозу весь его отдел, если министр вдруг узнает, что он не умеет следить и управлять своими собственными подчинёнными. Буду настаивать на публичном увольнении Уизли. Уговорю его потребовать возмещение ущерба от Рональда за каждый его проступок.       — А что насчёт Грейнджер? Они ведь женаты. Её активы под угрозой? — спросил Северус, желая убедиться, что он не топит лодку, которую пытался спасти.       — Вот тут-то и появляется Ромильда. У меня уже назначено другое интервью, где я объясню, что чувствую себя в долгу перед Грейнджер за всё, что она сделала для моей семьи и меня, и поэтому я чётко оговорил в контракте, что любые активы, принадлежащие ей, останутся её собственностью. В конце концов, то, через что она сейчас проходит, мало назвать даже адом. Если бы я вдруг поднял руку на женщину, моя мать сразу же отрубила бы её.       — Нет, я бы заставила тебя отрезать её самому и подарить девушке в комплекте с золотой карточкой с извинениями, — крикнула Нарцисса из соседней комнаты, где до этого молча вышивала крестиком.       — Да, мама, конечно.       — Это также касается и мужчин, или, точнее сказать, твоих любовников, — добавила женщина, отчего лицо Драко приобрело фиолетовый оттенок. Таким Снейп его ещё никогда не видел.       — Цисси, дорогая, ты только что выдала нашего сына его крёстному отцу. Какой дурной тон.       — Я думала, Северус уже в курсе, — Нарцисса вошла в комнату. — Извини, Драко. Мне почему-то казалось, что ты поделился с ним раньше, чем с нами.       Снейп видел, что Драко хотел убежать и спрятаться, но у него была идея получше.       Он поднял руку, чтобы успокоить Нарциссу, глядя своему крестнику прямо в глаза:       — Ты хотел мне что-то рассказать?       — Да, сэр.       — К драклу формальности, Драко. Я тебя слушаю, — мягко отозвался он, изменив язык своего тела так, чтобы показать: он открыт к диалогу и готов слушать.       — Я пансексуал. Мне нравятся все: мужчины, женщины, два в одном или те, кто вообще не относит себя к какому-либо полу. И под нравятся я подразумеваю готовность к интимной близости, — ответил Драко, вперив взгляд в пол.       — Драко, посмотри на меня, — приказал Северус, но приказал так, что это могло показаться обычной, вежливой просьбой.       Снейп даже не обращал внимания на его родителей, всё своё внимание он сосредоточил на крестнике. Он встал и быстро пересёк комнату, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от Малфоя-младшего.       — Независимо от твоих предпочтений, я всегда буду твоим крёстным отцом. Я уважаю твой выбор, даже если по каким-то причинам его не понимаю. И я не думаю, что с тобой что-то не так, ведь для меня самое главное — это твой комфорт и счастье, — искренне заключил Северус, опираясь на тот опыт, который недавно почерпнул из книг. Драко явно искал одобрения, поэтому и боялся поделиться этим с ним. Он боялся быть непонятым.       Драко смотрел на него так, словно не мог поверить в то, что только что услышал:       — Правда?       — Я не лгу о таких вещах, — серьёзно ответил он.       Северус не ожидал объятий, которые посыпались от двадцатипятилетнего мужчины, но открыто принял их. Это было неловко. Обниматься не входило в его набор навыков.       — Драко, мужчины не обнимаются, мы пожимаем друг другу руки, — отозвался Люциус, и Северус впился в него жёстким взглядом.       — Люциус, если твой сын так счастлив, что готов обнять меня, оставь его в покое, — сказал Северус, сжимая Драко в объятиях, а затем отступил. — Теперь дай сказать и мне, Драко, — улыбнулся Снейп, глядя на молодого человека, который, казалось, очень растрогался от происходящего.       Он активно закивал.       — Я всегда знал, что ты педик. Просто ждал, пока ты сам это поймёшь. Ты потратил слишком много времени на погоню за Поттером и слишком мало — за Паркинсон.       Люциус с Нарциссой усмехнулись. Драко же выглядел смущённым.       — Да, думаю, ты прав. Эм-м, в принципе, мы можем вернуться к разговору об уничтожении Уизли. На сегодня достаточно разговоров о моей персоне.       — С удовольствием. Итак, ты что-то говорил о своём интервью.       Нарцисса вернулась обратно в комнату, Северус занял прежнее место: у него было в запасе ещё несколько минут, прежде чем ему предстоит вернуться в замок, к Гермионе.       — Да, взамен я предложу ей публичную поддержку и рекламу и дам понять, что Малфои не забывают тех, кто когда-то помог восстановить им честное имя. Ну и также готов привлечь своих сотрудников к решению проблем тех людей, которые стали жертвами Уизли или имеют какую-то дополнительную информацию. Я помогу им всем, чем смогу, — Драко уселся обратно в кресло, румянец до сих пор не покидал его щёки.       — Ты ведь не планируешь рассказывать Поттеру?       — Конечно, нет. Это не его дело, — кивнул Снейп, отбрасывая эту мысль в сторону, и поднялся на ноги.       — Драко, возьми Нарциссу и оставьте нас с Северусом одних. Нам нужно кое-что обсудить с ним наедине, — обратился Люциус к сыну, выпроваживая того из комнаты.       Снейп подождал, пока их оставят одних, и вопросительно посмотрел на Малфоя:       — Да?       — Он не решался говорить тебе об этом почти два года. Знаешь, я впечатлён твоей реакцией. Драко боялся, что ты начнёшь рвать и метать, когда услышишь о таком, — Люциус подошёл с ним к камину.       — Как я уже говорил: его предпочтения не делают из него плохого или хорошего человека. Точно так же, как твои или мои в своё время.       — И когда ты заделался в философы?       — В последнее время немного вырос в этой области, нашёл парочку хороших книг. Но это ведь не то, что ты хотел обсудить.       — Да.       Люциус вытащил из кармана пальто тонкий конверт и протянул его Северусу:       — Волшебная палочка Уизли. Затерялась в комнате с вещественными доказательствами. Хреново всё-таки люди работают в этом отделе.       Снейп взял протянутый свёрток и спрятал в карман мантии, понимающе улыбнувшись своему старому другу:       — Да, наслышан об их работе. Позор. Рональду обязательно понадобится его палочка, когда его выпустят оттуда.       — Знаю. Кстати, если он надумает посетить Гринготтс, гоблины не допустят его к хранилищам. Не то чтобы они слишком настроены против него, однако, я в курсе, что у мисс Грейнджер имеется там один друг… Лугофф, кажется. Он наверняка пустит её даже без палочки Рональда. Ей всего-то нужно напомнить гоблину, какую помощь она им оказала, когда настаивала на дополнении в законе о гражданских правах гоблинов, — объяснил Люциус, на что Северус весело хмыкнул.       — Похоже на старые добрые времена, но на этот раз мы с тобой действуем во благо.       — Верно. А теперь иди, я знаю, ты так и ждёшь, чтобы поскорее оказаться возле Грейнджер и убедиться, что она принимает свои зелья в назначенное время, — Малфой достал для него летучий порох.       — Спасибо, Люциус.       — Не благодари меня. Считай, я возвращаю тебе должок.

***

      — Откуда, блин, я должен был знать?!       — Может быть, для начала стоило пораскинуть мозгами и спросить её напрямую?       — Я спросил её! Но Гермиона сказала, что не хочет об этом разговаривать.       — И это не навело вас на мысль, что дела весьма серьёзны, мистер Лонгботтом? — зарычал Снейп, стоя по другую сторону преподавательского стола. Хорошо, что между ними есть преграда, иначе он давно бы сделал то, о чём непременно бы пожалел.       Невилл выглядел не менее раздражённым, даже говорил с бывшим преподавателем на повышенных тонах, ни капли того не боясь.       — Копаться в чужих разводах, то же самое что копаться в чужом нижнем белье. Я не хотел давить на неё и делать тем самым только хуже! Рон сказал, что просто хочет помириться!       Северус был бы впечатлён, если бы не был так зол. Невиллу практически удалось разрушить то, над чем Снейп так упорно работал.       — Не думаю, что вы вообще тогда думали. Вы хоть понимаете, что из-за ваших действий Гермиону чуть не убили? Если бы я не позаботился об амулете против аппарации, Уизли забрал бы её прежде, чем я успел бы до них добраться.       Лонгботтом издал яростный крик, ударив кулаками по столу:       — Но это ведь не может быть настолько серьёзным! Это же Рон, мы говорим сейчас о Роне.       — Мистер Лонгботтом, я с лёгкостью достану для вас Омут памяти и покажу то, что видел сам. Это напрочь отобьёт у вас всякие сомнения касаемо Уизли, — зашипел Северус, указывая на дверь. Он был готов взять Омут памяти прямо сейчас, если Невилл и дальше будет так тупить.       — Да почему бы и нет. Вы и так сейчас загоняете меня в воспоминания о моих учебных днях, вы сейчас абсолютно так же, как и тогда, беспричинно на меня орёте, — проговорил он, вскидывая руки вверх. — Конечно, я так и жажду посмотреть, как мой друг избивает свою супругу. Чем ещё хотите травмировать меня?       Его слова будто выбили землю из-под ног. Снейп остановился, перекатился на пятки и посмотрел на разъярённого, раскрасневшегося мужчину перед собой. Если присмотреться, Лонгботтом не казался таким уж сумасшедшим — он был напуган. Тело смотрит в противоположную от него сторону, закрытая поза, а глаза широко раскрыты — прямо как у оленя.       Не стоит и дальше давить на него и уподобляться поведению собственного отца.       Выдохнув, от потёр лоб и сел в кресло:       — Мистер Лонгботтом, присядьте.       Невилл удивился и смутился одновременно, широко разинув рот.       Северус сделал ещё один успокаивающий вдох, выпуская остатки гнева и готовясь к тому, что, как он знал, он должен был сделать.       — Пожалуйста, сядьте, нам с вами нужно поговорить, как взрослым мужчинам, обо всей сложившейся ситуации, — сказал Снейп, активно пытаясь изменить язык своего тела, чтобы казаться менее угрожающим.       — Эм. Хорошо, — его голос дрогнул. Весь гнев от испытываемого замешательства сошёл на «нет».       — Во-первых, я хотел бы извиниться, — начал Северус, стараясь правильно подбирать слова.       — Эм-м, хорошо.       — Вы не хотели подвергать опасности свою подругу. Я выслушал вас и проигнорировал всё, что вы пытались до меня донести. Я расстроен, что не смог уберечь её от бывшего супруга, а ваш случайный промах сделался для меня мишенью номер один, — спокойно и размеренно продолжал он.       — Я правда не хотел. Я бы никогда в жизни не подверг Гермиону опасности. Она и так через многое прошла… — пробормотал Невилл. Снейпу либо показалось, либо молодой человек и впрямь немного расслабился.       Он действовал, опираясь на то, что вычитал в книгах. Это скорректировало некоторые его взгляды. Северус уже решил, что понемногу будет внедрять эти знания в свою повседневную жизнь. Ему было любопытно, сработает ли это и почувствует ли он себя лучше. И почему бы не начать прямо сейчас: с Невилла Лонгботтома?       — Приношу извинения за то, что накричал на вас и вызвал неприятные воспоминания. Тем не менее, на будущее прошу вас иметь в виду, что ваши действия могут иметь серьёзные последствия для других людей. Договорились?       Невилл кивнул:       — Мне жаль, что я не додумался посоветоваться сначала с ней или с вами, ну или с Минервой, раз на то пошло.       — Я принимаю ваши извинения и прощаю вас за этот поступок.       — Что ж… спасибо, — промямлил он, как будто перед ним сидел не Северус, а монстр.       — Я также хочу обсудить с вами ещё один вопрос.       — Конечно. Какой?       — Мне нужно попросить у вас прощения, пусть я того и не заслуживаю, за то, как я обращался с вами на протяжении семи лет, когда вы были ещё студентом этой школы. Мне стыдно, что я не смог справиться со своими эмоциями из-за обстоятельств, в которых тогда оказался, и что счёл нужным выместить всю злость на вас без всякой на то причины, кроме, разве что, вашей фамилии и вашей глупости.       — Если бы не последние слова, я бы подумал, что вы спятили. Что на вас нашло? — спросил Невилл, облокотившись на стол. Северус видел, как он внимательно изучает его лицо. — Вы какой-то странный.       — Я пытаюсь сказать, мистер Лонг… Невилл, что был неправ. Я был неправ, когда относился к вам так несправедливо. Я настолько был строг с вами, что вашим главным страхом — боггарт, если помните, — стал я. Я был вашим боггартом. Ни один ребёнок не должен так сильно бояться своего учителя. Задумываясь об этом сейчас, я понимаю, что это просто недопустимо, — выдохнул Снейп, прикрыв глаза.       Невилл потёр затылок и снова кивнул:       — Тогда, как, впрочем, и сейчас, вы вселяли ужас. Но теперь я знаю, что вы делали тогда для нас. Да, я был тем ещё дураком, но благодаря вам — мы живы.       — Тот факт, что я сделал то, что должен был сделать любой взрослый, наделённый обязанностями человек, не оправдывает меня за действия и слова, которые я обронял в вашу сторону. Ни один учитель не имеет права так обращаться со своими подопечными. Моя работа — это учить вас и защищать, а я лишь вселил в вас страх и ненависть по отношению к себе.       — Не правда. Я узнал, как можно спокойно пережить многочисленные взрывы Финнигана, как идентифицировать части растений для зелий, теперь это мне очень помогает в преподавании, — сказал Невилл, явно чувствуя всю неловкость происходящего.       — Как бы то ни было, я не могу изменить прошлое, но я сделаю всё возможное, чтобы запомнить этот разговор и то, что крича на кого-то и вымещая злость, я поступаю неправильно. Я надеюсь, что мои извинения, хотя они и не компенсируют годы издевательств, помогут вам пересмотреть своё отношение ко мне, как к человеку.       Северус встал. У него болела шея. Хотелось поскорее выбраться из этой эмоционально напряжённой ситуации. И как только он добрался до двери, его остановил голос Лонгботтома:       — Северус. Я прощаю вас. Возможно, вы думаете, что не заслуживаете этого, но, поверьте, я никогда в жизни и не думал услышать от вас признание собственной неправоты. Конечно, это не меняет того, сколько мне пришлось натерпеться в юные годы, но я прощаю вас. И простил уже давно — в тот день, когда вы основали дуэльный клуб и решили, что, помимо криков и ворчания, будете помогать студентам.       — Спасибо, мистер Лонгботтом.

***

      Его голова покоилась на внутренней стороне кресла, книга в раскрытом виде лежала на его коленях. Его мысли уже давно плавали где-то совершенно в другом месте. Северус спал совсем ничего, но погружаться в сон сейчас и снова будить своим храпом Грейнджер он не хотел, поэтому так и сидел, тихо наблюдая за тем, как она отдыхает. На чтение уже не было никаких сил.       Интересно, что она вообще подумает, когда узнает, что я сидел возле её кровати, да ещё так близко… подумал Северус, вытянув шею. Его тело изнывало от подобных прикроватных дежурств, но были времена и потяжелее. Ничего с ним не случится, если пару-тройку дней лишит себя здорового и крепкого сна.       Пока Гермиона спала, он держал её за руку. Каждый раз, когда она обеспокоенно вздрагивала или была на грани пробуждения, Снейп сильнее сжимал её руку в своей. Когда-то такое присутствие облегчало его приступы паники во сне, поэтому сейчас он хотел подарить и ей это ощущения комфорта и покоя. Мерлин знает, он многим ей обязан.       Перед глазами всё расфокусировалось, и Северус погрузился в воспоминания.       — Вы тот ещё неудачник, — поддразнивала его Грейнджер, расставляя фигурки на шахматной доске.       — Вопреки всем убеждениям, меня плохим человеком делают далеко не проигрыши в шахматы, — парировал он, поудобнее усаживаясь на больничной койке впервые с тех пор, как снова обрёл способность говорить. Гермионе удалось посадить его как можно удобнее — свесив ноги с кровати, при этом фиксируя заднюю часть туловища, — и предложить сыграть в игру. Стоило немного пошевелить его умственные способности.       Она внимательно следила за тем, чтобы Снейп не засиживался на одном месте и разрабатывал, по возможности, своё тело. Каждый день в течение целого часа Гермиона работала с его ногами: надавливала, сминала и сгибала. То же самое проделывала и с руками, чтобы Северус чётко ощущал прикосновения её рук к его пальцам.       Он понимал, что всё это было необходимо для его выздоровления, но при этом не переносил подобные процедуры.       — Ладно, позволю вам начать первым. И, так уж и быть, не поддавайтесь, — сказала Гермиона, поворачивая к нему доску стороной с белыми фигурками.       Взглянув на поле, Снейп сказал ей, какую фигуру ей стоит передвинуть в первый ход и куда именно. Послушно выполнив его просьбу, она сделала свой ход.       — До суда осталось совсем ничего, — продолжала Грейнджер, не отрывая взгляда от доски, на что Северус лишь фыркнул (для красочности бы ещё скрестил руки на груди, но увы и ах).       — Вы про то шоу, которое они решили устроить перед моим заключением в Азкабан? Боюсь, вся проделанная работа окажется напрасной.       — Вы знаете, что мы с Гарри сделаем всё возможное, чтобы вас не упекли в тюрьму. Я говорила об этом не раз.       Тихо вздохнув, Снейп попросил её сделать следующий ход.       — Думаю, вы до конца не понимаете, сколько людей ненавидят мою персону, и весьма переоцениваете влияние Поттера.       — Дело не только в Гарри. Я буду вашим доверенным лицом. Я буду бороться за вас так же, как боролась за Малфоев. Я же рассказывала вам? — спросила она, перемещая свою фигуру вперёд.       — Рассказывали мне что?       — Что я добилась их помилования. Без Нарциссы мы бы проиграли. Если бы не Драко, Гарри никогда не узнал бы всей правды. Да и Люциус достаточно настрадался, он искренне раскаивался в содеянном. И суд быстро пришёл к единогласному мнению, что, признаться, очень удивило Гарри, — гордо закончила она, и Северус даже не поверил в услышанное.       — Разве это не они были причастны к вашим пыткам в Малфой-мэноре? Они тогда вас чуть не убили, — ответил ей Снейп, надеясь вызвать в ней хоть какие-нибудь эмоции, помимо радости.       Скорчив гримасу, она закатила глаза и кивнула:       — Да. Это действительно произошло в их доме, но издевались надо мной не Малфои, а Лестрейндж.       — И вы всё равно решили им помочь. С вами, Грейнджер, определённо что-то не так, — и дал ей следующие указания.       — Нет. Определённо неправильно не давать людям второго шанса, — фыркнула ведьма, передвигая выбранную им фигуру.       Какой же она была невыносимой, но, поскольку сейчас Гермиона — его единственная компания в этом аду, деваться было некуда. Северус пытался игнорировать её, но это только распаляло в ней желание поболтать.       Зарычав, Снейп, насколько смог, пошевелил головой.       — Как вы можете быть настолько умной и настолько глупой одновременно…       — Как вы можете быть таким умным и таким тупым одновременно? — с улыбкой она вернула ему его же оскорбление, совершенно не опасаясь за последствия сказанного, и взяла в руку свою шахматную фигурку.       — Это обидно, поверьте.       — Было бы на что обижаться. Вы изначально начали задавать глупые вопросы, такие и ответы на них. В любом случае, я просто хочу, чтобы вы знали: я сделаю всё, что в моих силах, чтобы они простили вам все ваши промахи. Вы это заслужили.       — Вы понятия не имеете, чего я заслуживаю, а чего — нет, глупая девчонка, — тихо проворчал он.       Дверь в лазарет открылась, и Гермиона обернулась. В комнату, чуть ли не танцуя вальс, влетел чудо-мальчик, Гарри Поттер, и его закадычный друг — Рональд Уизли.       — Миона, мы с Гарри идём в «Мётлы» перекусить. Профессор МакГонагалл сказала, что поднимется к профессору, если ты надумаешь пойти с нами, — сказал Рон, указывая на дверь.       Северус наблюдал, как она перевела взгляд с него на дверь, а затем на своих друзей.       — Нет, спасибо, Рон, я лучше останусь здесь. Северус собирается размазать меня в шахматах.       Лицо Уизли вытянулось:       — Что ж, ладно. Поступай как знаешь.       — Увидимся позже, Гермиона, — кивнул Гарри, хлопая подругу по плечу.       Северус был озадачен её решением и пытался встретиться с ней взглядом.       — Почему вы не пошли вместе со своими друзьями?       Гермиона пожала плечами, устраиваясь поудобнее, и посмотрела на шахматную доску:       — Лучше побуду тут.       Тогда он не верил в это. Не существовало никаких причин, по которым Грейнджер предпочитала его общество, где он только и делал, что кидался оскорблениями.       — Да, со мной, инвалидом, оскорбляющим вас и указывающим, куда двигать шахматные фигуры.       — Да, здесь, с вами, играя в остроумную игру вместо того, чтобы слышать их громкий пьяный смех и попадать вместе в неприятности. Думаю, свою норму заботы о них я уже выполнила на годы вперёд, — тихо ответила она.       Её тон противоречил её словам. Что-то тут нечисто. И поскольку они так и так проводили вместе всё своё время, Снейп хотел знать больше.       — Неужели в раю появились проблемы? Вскрылись все недостатки Рональда Уизли? — саркастически проворковал он.       Гермиона передвинула свою фигуру, одержав в этом раунде победу.       — Шах и мат. Уверена, вы не хотите слушать о моей личной жизни.       Она оказалась права. Северусу было всё равно, но это всяко интереснее её занудной болтовни о судах.       — Вы правы, не хочу. Однако, как видите, мне не хватает общества других людей, с которыми можно было бы поговорить.       Грейнджер смерила его суровым взглядом, как будто его сарказм ни капли её не позабавил.       — Он начинает буянить, когда напьётся. Спорить с ним в такие моменты бессмысленно. Поэтому пусть идёт с Гарри, устраивает сцены ему, я же поговорю с Роном утром, когда тот протрезвеет.       — Полагаю, у него такой метод выздоровления, — кивнул Снейп. Мальчик, вероятно, таким образом пытался оправиться от ужасов войны. Будь у него самого бутылка под рукой, давно бы осушил половину.       — Что-то вроде того. Только не начинайте. Да, он придурок, но он никогда и никому не причинял вреда. Мне просто не нравится видеть его пьяным, — объяснила Гермиона, разглядывая свои пальцы, а затем посмотрела на дверь, через которую недавно вышли её друзья.       — Прекрасно вас понимаю. Ну что, ещё партию? — предложил он, осматривая свои потери.       — Да. Но на этот раз первой хожу я, — оживилась девушка.       — Северус, тебе нужно немного поспать, — сказала Минерва, вырывая его из раздумий.       Он поднял голову, даже не заметив, как воспоминания отключили его от окружающего мира.       — Я в порядке. Она ещё спит, — ответил он, глядя на Гермиону.       МакГонагалл строго посмотрела на него сквозь очки:       — Если ты не пойдёшь спать самостоятельно, я тебя заколдую. Джинни Поттер присмотрит за ней. Ты будешь бесполезен для Гермионы, если измотаешь все свои силы.       Северус увидел, что Джиневра стоит рядом и смотрит на него с любопытством.       — Я в порядке, Минерва.       — Северус Снейп, как директриса, твой друг и твой начальник, я приказываю тебе пойти и немного поспать.       Проворчав что-то себе под нос, он напоследок сжал руку Грейнджер и встал.       — Она выпила последнее зелье в час ночи, около часа назад. Следующее ей нужно принять утром — в шесть часов. Не проморгайте, иначе она проснётся и успеет прийти в себя. Ей сейчас это делать нежелательно.       — Знаю я, знаю. Мой муж придёт на ваши занятия чуть позже. Спасибо, что попросили Анджелину и Джорджа присмотреть за детьми, — улыбнулась Джинни, занимая его место возле кровати.       — Я знал, что вам понадобится помощь.       — Северус, уходи, пока я не увела тебя силой, — снова проворчала Минерва, и Снейп, спотыкаясь, направился к камину, а затем в свои комнаты.       Он плюхнулся на кровать, застонав от того, как сильно болели мышцы после неудобной позы на стуле. Северус поставил будильник на без пяти пять утра, зная, что не сможет отдохнуть как следует, если не проследит за её очередным приёмом зелий.       Он быстро заснул.

***

      — Я наслышан о вашем дуэльном клубе. Знаете, я и впечатлён, и расстроен. Вы ни разу не пригласили меня на занятия. Неужели не хотели воспользоваться шансом прилюдно выставить меня на посмешище перед вашими учениками? — взволнованно проговорил Гарри, входя в комнату.       Снейп закатил глаза, закинул в рот горсть кешью и раскрыл книгу.       — Да, но какой урок они вынесут из этого?       — Что даже герои имеют слабые стороны? — он развёл руки, направляясь к камину.       Северус на долю секунды задумался над этим предложением. А оно ничего так. Если студенты увидят, что даже сам Гарри Поттер иногда принимает поражения, они станут не так строго относиться к себе и своим навыкам.       — Возможно, Поттер, вы и правы. Приходите в пятницу, если вам так не терпится поскорее опозориться.       — Не думаю, что вы будете в надлежащей форме для дуэли. Не тогда, когда загоняете себя в землю, безустанно заботясь о Гермионе, — сказал Гарри, указывая на спящую девушку.       Она быстро шла на поправку. Каждое сканирование её организма радовало: функция нейронов головного мозга почти восстановилась. Северус считал, что такое небольшое самопожертвование с его стороны стоило её выздоровления. Физическое здоровье поможет справиться Грейнджер с её ментальными проблемами.       — Разбужу её завтра утром. От сотрясения уже почти не осталось и следа, а держать её и дальше в таком состоянии — не лучший вариант. Это может негативно сказаться на её эмоциональном фоне.       — Вы сильно изменились, — заявил Гарри, прислонившись к камину.       — Это комплимент, Поттер? — он вопросительно приподнял бровь. — Лесть — не самый лучший вариант занять моё место преподавателя.       — Просто наблюдение. Я пойду, пообещал Джин, что сегодня ночью мы уснём вместе, в одной постели и в одно время. Это для нас что-то новое.       — Поттер, у вас двое детей. Вы должны были оказаться в одной постели в одно и то же время, как минимум, дважды.       Гарри как-то странно улыбнулся, отчего Северус сразу понял: зря он это ляпнул.       — На самом деле, ни один из наших детей не был зачат в кровати. Джеймс — на метле, Лили — на чемпионате мира по квиддичу, в тот год, когда выиграли Гарпии.       — Знаете, я о многом сожалею в своей жизни, но об этом разговоре больше всего, — Снейп потёр лоб, пытаясь выкинуть из головы то, что только что услышал.       — Спокойной ночи, Северус.       — Спокойной ночи, Гарри, — тихо ответил он, когда парень уже исчез в зелёном пламени.

***

      Гермиона зашевелилась. Северус отодвинул стул так, чтобы не давить на девушку своим присутствием и при этом не дать ей почувствовать себя одиноко в этой комнате. Открыв глаза, она улыбнулась, — так, наверное, улыбалось утреннее солнце. Снейп уже мог сказать, что ей стало гораздо лучше.       Он вернулся к чтению статьи, в которой говорилось о громком падении Рональда Уизли.       — Попросить вашего эльфа принести вам кофе, или поспите ещё?       — Кофе звучит как рай. Сейчас вернусь, — ответила Гермиона, сползая с кровати и направляясь в ванную комнату.       — Следите за своим равновесием, — бросил вдогонку он и вызвал эльфа. — Куини?       В комнате в ту же секунду появился домашний эльф, на этот раз в праздничной шляпе со снежинками.       Маленькое существо поклонилось и выжидающе уставилось на Северуса:       — Да, профессор Снейп, чем я могу помочь?       — Профессор Грейнджер проснулась и хотела бы выпить чашечку кофе, если ты будешь так любезна, — попросил он, переводя взгляд с газеты на эльфа.       Куини посмотрела на кровать и подпрыгнула от радости, прикрывая свой маленький ротик руками:       — О да, сэр, — улыбнулся эльф, — принести ещё и завтрак?       — Да, и поставь всё на её стол.       — Да, сэр, — взволнованно проговорила Куини и исчезла.       Через несколько минут эльф вернулся уже с подносом еды и аккуратно расставил всё по местам. Снейпу пришлось признать: Куини, возможно, была самой причудливой эльфийкой, которую он когда-либо встречал.       Гермиона вышла из ванной и остановилась прямо за его креслом.       — Северус, я бы хотела узнать правду. По поводу одного вопроса, — её голос дрогнул.       Снейп осторожно поднял на неё глаза.       Что-то было не так. Что-то случилось в ванной, а он этого даже не слышал?       — Если я обладаю нужной информацией, то конечно.       Чего она могла так испугаться за то короткое время, что её здесь не было?       — Это вы меня переодели? — дрожащим голосом спросила Гермиона.       Ах, ну всё понятно… подумал Северус и вмиг сменился во взгляде.       — Нет, Минерва трансфигурировала вашу одежду. Я бы не стал прибегать к данному действию, только если бы на кону не стояла ваша жизнь.       Это была правда. Он никогда бы не раздел кого-то против чьей-либо воли, если б не вопрос жизни и смерти. Учитывая особые обстоятельства Гермионы, Снейп не был уверен, что даже при таком раскладе не попросил бы чьей-то помощи.       — Я ценю это.       Он хмыкнул, всё ещё не отойдя ото сна, и мысленно возжелал скорого окончания этого дня, чтобы, наконец, как следует отдохнуть.       Северус вернулся к статье, читая как раз ту часть, где некоторые команды уже отказались от участия Уизли в их сборных. Его любимая команда «Пушки Педдл» сняли табличку с его именем и повесили на её место рекламу о продаже. Стоит намекнуть Драко, чтобы тот прикупил её Виктору Краму.       Гермиона тихо застонала, взяв в руки чашку кофе, и Снейп сделал всё возможное, чтобы не поддаться этим невероятно непристойным звукам. Как же эта девушка любила кофе. Кстати, нужно прикупить для неё ещё несколько коробок с конфетами.       — Есть что-то интересное? Или Скитер, как обычно, называет меня шлюхой? — её голос прорезал тишину комнат.       — Риту Скитер убрали из «Пророка», — с трудом сдерживая веселье, ответил он.       — Что? Когда?       — В понедельник. Согласно статье, это было вызвано её недостоверными и фальшивыми высказываниями. И из-за её гнусных слов на газету подают в суд, — Северус до сих пор смаковал это событие, ставшее известным общественности в утро понедельника.       Гермиона на какое-то мгновение замолчала, а затем задала вопрос, которого он так давно ждал:       — Северус, какой сегодня день?       — Среда. В ваши обезболивающие зелья я подливал снотворное, чтобы облегчить выздоровление. Сейчас с вашей головой и остальными частями тела всё в порядке, — небрежно, как будто так и должно было быть, отозвался Снейп, перелистывая страницу. Отреагируй он по-другому, это вызвало бы у неё лишнее волнение, а переживать ей сейчас точно не стоит.       Подождав, пока ведьма успокоится, Снейп указал на её столик:       — Куини принесла вам поесть. Всё это время ваш организм поддерживали медицинские препараты, но это не то же самое, что настоящая еда, — прорвался он сквозь её мысли.       Ничего не услышав в ответ, он продолжил — размеренно и спокойно:       — Миссис Поттер поделилась и сказала, что это ваш любимый завтрак. Она скоро придёт сюда.       — Я… благодарна вам. Всё это время вы были здесь? А как же занятия? — поинтересовалась Гермиона. Он покачал головой, понимая, что девушка сделает и спросит что угодно о нём, лишь бы не переводить стрелки на себя.       — Мистер и миссис Поттер любезно дежурили вместе со мной. Вчера мои классы получили мастер-класс от приглашённого профессора, как выразился сам Поттер. Видели бы вы, в каком восторге пребывала Минерва, — Северус ясно дал понять, что ему не понравилась вчерашняя вседозволенность Поттера в его кабинете.       Он услышал её смех и посмотрел, чтобы убедиться, что точно не сказал ничего грубого.       В течение последующих минут сохранялись тишина и покой. За исключением изредка вырывающихся смешков Грейнджер. Он не считал это смешным или забавным, но сейчас не время отчитывать. Если она чувствовала себя радостной и живой, то пусть так оно и будет.       Северус посмотрел на часы, которые взял для отслеживания приёма зелий и лекарств. Миссис Поттер опаздывала.       Неожиданно Гермиона выругалась. Он осторожно на неё посмотрел. Она что-то уронила или у неё внезапно разболелась голова?       Лицо её покраснело, как будто бы от смущения, но это также могло быть признаком того, что что-то пошло не так.       — Что-то не так? Грейнджер, почему вы покраснели? — Северусу нужно было знать правду, чтобы в случае чего предпринять необходимые меры.       Было что-то странное в том, как она отвела от него взгляд.       — Я… я в порядке. Просто погрузилась в мысли.       Северус как раз собирался переспросить её, не врёт ли она, когда Джинни прошла в комнату.       — Слава Мерлину, ты проснулась! Извините, я опоздала, профессор. Лили не захотела, чтобы сегодня её одевал Гарри. Сказала, что он не сможет правильно причесать её.       Пора наведаться в свой класс и выяснить, что ещё можно спасти.       — Ерунда. Думаю, мне всё равно придётся восстанавливать свой класс после вашего мужа, так что несколько минут некритичны, — проворчал Снейп, пристально посмотрев на Гермиону. — Грейнджер, если почувствуете себя плохо, сразу говорите об этом. Миссис Поттер знает, что делать в моё отсутствие. Вернусь к обеду, — он повернулся к Джинни и вежливо кивнул: — Миссис Поттер.       Когда дверь за ним закрылась, он решил сделать наставления и Медузе:       — Присматривай за ними. Если что-то пойдёт не так, немедля сообщи об этом портрету оборотня в моём кабинете.       — Я буду охранять свою госпожу, змея в теле человека.       С этими словами Северус направился к своему кабинету. Он отсутствовал там несколько дней. На его столе лежало письмо, адресованное из Норы. Открывая его, Снейп задавался вопросом, какая буря обрушится на него теперь, когда Молли решила во что бы то ни стало защитить своего сынишку.

Снейп! Как ты мог опуститься до такого? Ты ведь знаешь, что Рону и Гермионе суждено быть вместе. Ты самый эгоистичный, высокомерный, невнимательный человек, которого я когда-либо встречала. Я не знаю, что ты сделал, чтобы она от него ушла, но ты должен отпустить её и позволить ей вернуться к своей настоящей любви. И если ты ещё раз тронешь волос на голове моего сына, я, не колеблясь, приду за тобой, Северус. Я уже потеряла одного ребёнка; ты не заставишь меня потерять другого. Честно говоря, я думала, что много лет назад ясно высказалась обо всём этом безумии. Ты недостаточно хорош для Гермионы. Что ты можешь предложить ей, кроме печальной жизни и осуждения людей? Что хорошего может исходить от этого Северуса? Ты самолично увидел причину много лет назад, так зачем сейчас, зачем делать шаг и разрушать счастье моего сына и счастье Гермионы? Ведь ты сам говорил, что желаешь для неё счастья и только. Сейчас она выглядит далеко не жизнерадостным человеком. Подумай об этом, Северус. Ты ревнуешь к Рону, да, ведь Гермиона выбрала его и никогда не оглядывалась назад. Она сохранила тебе жизнь, потому что это было правильно, а не из-за каких-то чувств. Мужчина твоего возраста должен знать, что все эти игры плохо могут закончиться. Поступай правильно и будь благородным человеком, которым, я знаю, ты можешь быть. Прогони её снова, чтобы она и Рон могли быть счастливы вместе. Молли