пёс и (не) его тень.

День начинается как обычно. Они прячутся в очередном заброшенном доме на окраине города, коротают время и восстанавливают силы. Локи валяется на потрёпанном диване, лениво перебирает что-то в карманах своей куртки, а Охра сидит у окна, его очертания, как всегда, растворяются в игре света и теней. Но что-то в этот раз не так. Когда Охра исчезает — не впервые, но всё равно неожиданно, — Локи почти не волнуется. Он привык, что Охра появляется и уходит, словно дым. Однако спустя пару часов тот возвращается… с чемоданом. — Это что ещё за…? — Локи приподнимается на локтях, оглядывая тёмный предмет, который Охра ставит перед ним. — Деньги, — спокойно отвечает Охра, словно это самая обычная вещь в мире. — Теперь у нас их много. Локи хмурится, не понимая: — Ты где это взял? — Взял, где было, — загадочно отвечает Охра, ухмыляясь так, что Локи предпочитает не уточнять. — Не бойся, никому не понадобятся. Локи открывает чемодан, и его глаза расширяются, когда он видит аккуратно сложенные пачки купюр. — Охренеть… — выдыхает он. — Это что, мой гонорар за всю жизнь? — Это компенсация за всё, что с тобой случилось, — говорит Охра, присаживаясь рядом. — Теперь можно пожить немного для себя. Первое, что Охра предлагает, — это немного привести Локи в порядок. Он смотрит на него долгим оценивающим взглядом, скользя по растрёпанным волосам и небритой щетине. — Идёшь в барбершоп. Хочу посмотреть, как ты выглядишь без этой заросли на лице. — Что? — Локи округляет глаза. — Да нормально я выгляжу! — Нормально? — насмешливо приподнимает бровь Охра. — Ну ладно. Но ты попробуй. Понравится — оставим, нет — бороду всегда можно вернуть. С некоторой неохотой, но не видя причин отказываться, Локи соглашается. Когда он возвращается через несколько часов, едва переступив порог, он разражается тирадой: — Охра, ты доволен?! Я теперь выгляжу на пятнадцать! Охра, сидящий на подоконнике, как всегда, спокойно наблюдает за ним, его фигура почти сливается с вечерним полумраком. Но при виде Локи его силуэт словно оживает. — На пятнадцать? — он усмехается, подходя ближе. — Ну нет, но больше двадцатки я бы тебе не дал. — Да уж спасибо, — ворчит Локи, но краска заливает его лицо. Охра тянется рукой и гладит Локи по короткому ежику на затылке, а затем его пальцы скользят вниз к шее. — Тебе идёт, — шепчет он, наклоняясь ближе. Он целует Локи за ухом, тёпло и нежно, оставляя после себя ощущение покоя и чего-то большего. Локи вздрагивает, но не отстраняется. Вместо этого он шутливо толкает Охру в плечо. Охра смеётся. И в этом смехе есть всё: и весна, и лёгкость, и новое начало.