Неизбежное

У Ральфа перед глазами стоит дурацкая табличка из учебников по психологии с красноречивым названием: «Пять стадий принятия неизбежного». Он как сейчас помнит. Отрицание. Гнев. Торг. Депрессия. Принятие. Гады-психологи забыли добавить ещё один пункт, с которого весь этот треш и начинается. Нулевой. Осознание. Осознание, что всё пошло по пизде. Забавная штука любовь. Кому не скажешь — все понимающе кивают головой. Мол, плавали, знаем. А как попросишь объяснить, что же это такое — начинают нести неведомую чушь про бабочек в животе, конфетно-букетный и «любовь живёт три года». Математики хреновы. К своим сорока годам Чёрный Ральф ни черта не знал о любви. Он в этом дерьме не барахтался. Бабочки облетели его стороной, потому что он нихуя не цветочек. Ни разу — не маргаритка. Он блядский кактус. Колючий, как его взгляд. Как трёхнедельная щетина вахтовика-пропойцы. Поэтому, когда он в очередной раз походя зацепился взглядом за Птицу, сидящую в окружении своих состайников, и вдруг понял, что любит этого готического придурка в перьях до стояка в штанах — испытал некий шок. Как?.. Как это, мать его, произошло?! Ответ приходит в голову воспитателя не сразу. Требуется бутылка водки, распитая в компании безотказных Шерифа и Ящера, чтобы понять. Он просто не заметил. Ведь влюбляешься всегда раньше, чем понимаешь, что влюбился. Залипаешь на чей-то дурашливый смех в коридоре. Начинаешь искать встречи — просто так, без причины. Ловишь взгляды с противоположного конца столовки. Вот прямо как сейчас. Словно почувствовав этот взгляд, больше смахивающий на прицел снайпера из дешёвых боевиков, Стервятник рассеяно огляделся вокруг — и посмотрел Ральфу прямо в глаза. Улыбнулся ему, коротко. И вот тогда Ральф вспомнил ту табличку, вспомнил как на духу — и осознал, какое же дерьмо ему предстоит пережить в самое ближайшее время.