Подвешенные ангелы

“От любви- пустая оболочка Пусть угли невинности затопчут Отпусти грехи солдатам плоти Впереди та жизнь, которой хочешь Подари покой рабам желаний Мертвый в петле избавлен от страданий Новый мир для светлых ожиданий Вся любовь для брошенных созданий” Ослепительный свет, громкий шум непонятно откуда, люди, слоняющиеся туда-сюда, почти мертвый, монотонный голос из громкоговорителя. Воздух, густой и липкий, обволок меня полностью, заставляя кашлять и задыхаться. Здесь все пропитано… болезненной ненавистью? Сидя на перроне, мне было настолько нечем заняться, что я в очередной раз погрузилась в действительно глубокие мысли, размышлявшие о бытие и насущном. Ах, я ведь совсем забыла представится! Как же я не люблю в себе эту раздражающую черту, все время все забывать! Я- Сесилия, та что с небес. Я- ангел, наверно, и я надеюсь, что я все еще не утеряла свой прежний облик. На земле я уже неделю, и это дается мне очень не легко. А как же там, на земле, сестра моя, брат мой, друзья мои? Матушка моя, что осталась на небесах? «На небесах рожденные, в туники облаченные, ангелы чистой души, на землю изгнанные, Голубоглазый, Ромашка, и маленькая Сесилия. Небеса защищать призванные, вазу хранить и оберегать созванные», так нас описывали там, на небесах… «Давай вернемся на небеса вместе. Вернемся туда, где все спокойно и хорошо, настолько спокойно и хорошо, что это уже совсем не имеет значения. Ничто там не имеет значения. Там лишь спокойствие, там нежные звуки лиры, там правосудие, там честь, там все врата открыты!» — в отчаянии говорила я своему новому любимому, а он, не слова не понимая, делал вид что слушает. «Прекрасный ангел, чьи глаза были голубы словно райское небо, зачем же ты разбил ее? В какой момент ты потерпел поражение?» Превосходная печаль проигравшего и жалкое подобие ликования победившего! Это- наверняка то, что ты так стремился испытать, измываясь над моими мечтами, ведь так? Ты оступаешься, и это так восхитительно, пусть и печально. Только из-за тебя я страдаю, ощущая мерзкий запах предательства. Злость от поражения увеличилась, я, в конце концов, пришла к тому чтобы сдаться, настолько болезненное желание, ведь правда? Так жаль, что даже на пределе жизни слишком много неисполнимых вещей. «Так вот как выглядит конец…» думала я, смотря на две ровно уложенных металических полосы. «Так вот, какого это, чувствовать себя мертвой! Какая самая низкая точка, которой можно достигнуть? Где же дно у этой жизни?» — твои наигранно влюбленно лживые глаза смотрели на меня, думая над очередным ответом на глупейшие вопросы. А я доверилась. Ты ведь наверно лучше меня знаешь, как там у вас, у людей, принято. Мои редкие, темные, обломанные волосы легко развивались от потока воздуха, вызванным движущимся в сторону станции локомотива поезда. Люди вокруг все так же бесцеремонно шумели, но мне было уже все равно. Все мысли, словно густой утренний туман, были заполнены лишь тобой. Наблюдая за обстановкой, хаотично развивающейся реальностью и злыми взглядами, хотелось одного. Лишь одного. Хотелось просто взять и истошно закричать. Хотелось перекричать твои глупые слова о любви, гул людских голосов, монотонный голос непонятно откуда, скрежет металла и звуки стремительно приближающегося поезда. Хотелось остановить это все чтобы все как будто замерли на мгновение чтобы поезд резко остановился, прохожие в миг прекратили болтовню, и даже монотонный мертвый голос замер на секунду. Все бы резко начали оборачиваться в поисках источника звуков, и заметив, сверлили бы взглядом загадочную странно выглядящую девочку, истошно орущую в воздух. Запах беспокойства невидимой вуалью поник бы в воздухе. Внезапно пришло осознание, казалось бы, очевидного: хрупкая девочка не сможет перекричать даже маленькое дитя, куда уж там целый поезд! Соболезнования, жалкие крики и поникшие голоса. Крик души теряется в шуме поезда и никто не чувствует нарастающего беспокойства, никто даже взглядом меня не окинул. Если мои крики никто не в состоянии услышать, стоит ты вообще пытаться? Пользуясь моей слабостью, доверием и беззащитностью и каждым разом ты заходил все дальше. Боль, касания, воздыхания, словно возносишься в небеса! Ты уже не спрашивал меня, как я себя чувствую. Тебе, наверное, глубоко безразлично? Настолько безразлично, что ты готов терпеть мой тихий плач, умоляющий о помощи, и ничего не пытаться сделать? Но это все не имеет значения, ведь это любовь! Настоящая любовь, прожирающая твое сердце и разум, кровоточащие смыслы и искренние чувства! «Ты ведь не скажешь никому, да?» — с агрессивной ухмылкой на лице, весь заведенный, в предвкушении, с азартной улыбкой говорил ты мне. А у меня не было сил ответить. Не было сил двигаться, или даже вдохнуть лишний раз, я думала лишь о них… об ангелах. В тот день в комнате было особенно холодно, так что прям до костей пробирало. А ты меня игриво придушишь, отшлепаешь своими грязными руками, и безжалостно доведешь меня до слез. В очередной раз. Отопление работало на последнем издыхании, а зима не щадила никого, заполняя комнату, полную напряженного воздуха, мертвым, уличным холодом. Иногда я все же набиралась смелости открыть усталые от бесконечной серости глаза, и мне открывался скромный, ужасно унылый взор на обкромсанную, немного заплесневелую, обломанную стену и потолок. Я уже наверно пару сотен раз пересчитала каждую трещину в обветшалой серой краске, оголяющую холодный белый бетон. Не знаю, поступаю ли я правильно, без единой зацепки, но я точно знаю, что ты будешь гордится мной, наверное. Любовь в мире людей достается через страдания, ведь так, Сестрица? После этого ты меня обнимешь, и не смотря мне в глаза, толи со стыда, толи с угрызений совести, и неловко позовешь меня на ужин. Ах, я ведь не ела уже несколько дней… жизнь в мире людей кажется адским страданием. В нашей маленькой, укромной, но не совсем уютной комнатке всегда стоял приторный запах сладкого цветочного парфюма. Пахнет так же сладко, ядовито, как и сладкая ложь. Не могу сказать точно, зачем, как и почему. Да и вообще, я могу мало что рассказать про этот жестокий мир. Этот приевшийся, даже немного раздражающий запах, скрашивающий всеобщее уныние, немного скрашивало сложившуюся ситуацию. С нежным запахом цветов зимний холод и грязь казались не такими страшными. Там где он, мой ненаглядный, там и этот запах, уже ставший мне привычным. С ним мне стало чуть теплее, все-таки. В любом случае, кто же я без него в этом злом мире взрослых противоречий и чувств? Ах, Ангел мой! Мое отчаяние. Моя бесконечная обреченная любовь. Хорошо ли тебе живется, любимый? Как судьба решила распорядится тобой? Хорошо ли сложилась твоя жизнь в Королевстве Лжи? Какого это, каждый день улыбаться смотря в глаза твоим страшным врагам? Какого это, строить вокруг себя свой личный рай? Обрекая на отчаяние двоих, стал ли ты счастливее? Отдав свое сердце обману, разве это твой путь к счастью? Знаю, тебе ведь до боли не нравилась жизнь на небесах. На небесах- порядок, правила, обязанности, справедливость, правосудие! На небесах каждый знает свое место, каждый чувствует себя любимым. На небесах все слушаются правил и повинуются Всевышнему. Не заигрался ли ты в своих играх за власть? Когда же ты поймешь, что настоящее счастье кроется в повиновении Господу? Когда нибудь ты точно пожалеешь об этом. Ах, Ангел мой! Я начинаю терять твои очертания в смутном, густом темном облаке обмана. Такова эта непонятная, ранее кажущаяся мне такой далекой и непостижимой, взрослая жизнь? Во взрослой жизни действуют очень странные правила, все так сложно, запутанно и не логично. «Да как вы так живете, черт возьми?» примерно такие мысли закрадывались ко мне каждый день пребывания в этом хаотичном местечке. Ничто здесь не заслуживает моего внимания. Склонитесь же пред девой с небес, жалкие, грешные люди! Покайтесь же в грехах своих! Весь «взрослый мир» с начала веков был основан на грехах и пресечении свобод. Все здесь здесь словно декорации для большого театра для небесных зрителей! Все вы, боги, насмехаетесь над любовью и смертью! И ваши силы ведь когда нибудь иссякнут. Давай, покажи мне свое безразличие, покажи мне эту пропитанную обманом, лицемерную улыбку? Покажи мне свою уродливую изнанку, которую ты так упорно скрываешь от людей. Людьми в отчаянии очень легко завладеть. Даже слишком легко, и ты прекрасно это знаешь. Ты готов пожертвовать истинной ради выгоды. Ты никогда не бываешь не прав, бываешь лишь неправильно понят. Если всех людей здесь вывернуть на изнанку, то будет прекрасно видно одно: их грязное, потерянное в неудачах сердце. Неужели, ты такой же, любимый? Разве ты не особенный? Не тот самый? Однажды темный, злой город поразил меня своими страстями. Лежащие на холодной земле опущенные. Их ведь даже людьми сложно назвать. Ах, что же привело вас к жизни такой? Нравится ли вам лежать здесь без дома и средств к проживанию? Как же вы докатились до жизни такой? Большой злой город тщательно скрывает за своими яркими, неоновыми вывесками и бесконечным светом, скрывает полуразрушенные здания и трущобы, заполненные бедняками. Пьяные, полуспящие люди лежат на шумных улицах подобно мусору. Мир голода и грязи находиться слишком рядом к миру счастливых лжецов. Не важно, что ты делал в этом жалком мире, мы все, в конце концов, сравняемся с землей. Исход всегда один, все когда нибудь кончается, у всего есть конец. Сидя на холодном полу комнаты, с синяком на лице, я думала, а когда же наступит наш конец? А ты все так же, даже еще более настойчиво чем раньше, продолжала приходить ко мне во сне, напоминая о важном, о том, о чем забывать не в коем случае нельзя, о здравом смысле. Ты всегда меня останавливала, то словами, то держа меня за плечо своей сильной рукой, а я лишь хотела быть первой, быть идеальной, быть лучше всех. Я пыталась быть хорошей для всех и делать только добро, как и подобает «образцовому ангелу», но темный город не стесняясь, показал мне совсем другую сторону этой жалкой жизни. В мире взрослых правит ложь. Так как, шаг за шагом, в страхе я начала проклинать свою судьбу, сейчас грязных эгоистичных поступков или патологической лживости не осталось, но, кажется, привычка ставить рекорды пресекла рубеж, и я поняла, что риск стал слишком велик. У меня все же было две заботы, периодически вставляющие мне иглы в сердце. Ложь и страх быть покинутой. Я правда верила, что если буду отрицать и выхаживать их одновременно, то стану «серьёзным человеком». Таким человеком, которого примут в этом мире хаоса. Общение — это весело, мне это нравится, и если я усердно подготовлюсь, оно оборвётся и искривится, если я немного усовершенствую внешний вид своего тела и внутренности, а сейчас же я зря трачу свою короткую жизнь. От чувства вины долг увеличился. Эмоции смиренно сливаются с энергией и останавливают её. Бессознательно накопленная, она глядит в глаза, и, напротив, в сознание. Она смотрит на меня так, будто хочет что то сказать. «Не приходи ко мне больше, пожалуйста. Ты все равно не защитишь меня от них. Чувствую, скоро они заберут и меня на холодные улицы. Скоро они заберут мою душу, единственное что у меня осталось» Меня со всех сторон окружили некие светлые фигуры, слишком похожие на ангелов… Их мягкий свет кажется таким знакомым и родным, но я знаю, что каждого, кто позволит себе довериться хоть кому то, ждет страшная участь, каждого своя, но тем не менее. Они подходили все ближе и ближе и это уже начало казаться чем то слегка навязчивым. Все так странно, будто во все. Необычные фигуры были такими знакомыми, но все же, они казались мне ненастоящими. Я совсем растерялась, широко разинув глаза, я смотрела прям на них, правда, не совсем понимая, куда надо смотреть, ведь их лиц я отчетливо не видела. Таинственные фигуры подходили настолько близко что мне пришлось прижаться в угол, пытаясь занимать меньше места, я чувствовала на себе ужасное давление. От непонимания происходящего я поджала колени и начала дрожать. Я все тряслась, и слезы так и норовили выступить из моих испуганных, темных глаз. Они явно хотели чего-то, шли ко мне с весьма определенной целью, но мне пока не понятно с какой именно. Все в мире «людей» делается ради своей выгоды, и никто меня в этом не переубедит. Одна из светлых фигур, немного отодвинув всех остальных, все же начала говорить, поднимая меня с колен, чуть ли не держа меня на руках, голос был такой слегка томный, чуть игривый и заманчивый, словно нежные звуки скрипки. Мне так хотелось повиноваться всему, что бы мне не сказали! Странное ощущение. «Кажется, ты уже начинаешь понимать, как здешние обитатели нуждаются в тебе. Отдай свое тело. Пойми, что тебе совсем нет места в этом мире. Осознай, что любовь достается через страдания. Прими, что это единственный выход. Отдай свое тело на пользование злому, темному городу. Терпи. Вся твоя ценность- в терпении. На небесах ты тоже совсем никому не нужна. Небеса уже никогда не будут прежними. Не пытайся искать в этом смысл, просто позволь грязным страстям растерзать твое сердце и душу. Позволь нам запятнать твои прекрасные два ангельских крыла. Позволь себе быть мусором.» Все это звучало так… ужасно мерзко. Так резко. Так бесцеремонно. Так бестактно. Хотя, я уже совсем ничего не чувствовала, у меня нет больше сил на чувства. Вообще ни на что сил нет! Готова всю свою жалкую человеческую жизнь прогнить в кровати, и мне вообще нисколько не стыдно. Я совсем не хотела что-то менять, что-то делать. Мне была важна лишь одна вещь, один человек: он и его мнение. Он- мой луч света в этом темном, лживом мире. Моя единственная любовь. Моя последняя надежда. Ради него и умереть не так страшно! Когда же наступит наш конец? Холодная слеза потекла по моей щеке, перетекая на шею, показывая мой страх и уязвимость. Меня ничего не интересовало, кроме одного, что же скажет он, мой любимый? Он ведь наверняка лучше знает. Я в этом мире никто. Обними меня, обвини меня, полюби меня. Сделай выбор за меня. Забери мою волю. Сломи меня полностью. Заставляй и принуждай. Почувствуй это сладкое чувство, нарастающее ощущение безнаказанности. Поклянись мне в любви, и повтори все сначала. Снова и снова, и так до конца. Я слишком доверяю тебе. А в прочем, я думаю, тебе и так все должно быть понятно… Я должна играть роль, пока эта «любовь» не станет явью? Отвернем свой затуманенный взгляд и обменяем его на никчёмные деньги. В этом мире продается все, от тела до души. Теперь эти лживые слова, признания о любви будут слышны где то еще. Ах, кажется мне все же придется обречь себя на бесконечный путь страданий! Что же ты скажешь? А ты ничего и не сказал, ну и не удивительно. Действия значат гораздо больше. Ты, абсолютно не церемонясь, просто закрыл мне рот своей сильной рукой. Немного неприятно, хотя я привыкла. Ты в очередной раз вежливо (или не очень) просишь меня сделать это. Просишь меня опустится на дно. Пожертвовать своей честью, если там конечно что то и осталось. Кажется, это единственный выход. Я не хотела согрешить, но выбирая между уважением к себе и любовью я выбрала любовь, и искренне попрошу себя не осуждать. Шаг вперед был крайне тяжелый, хотя, казалось бы, лишь один шаг. Я просто должна была шагнуть вперед. Туда, в пропасть темного города. Туда, где люди пьют в одиночестве от отчаяния. Туда, где текут горькие слезы сожаления. Единственное меня все же обнадеживает, в конце меня ждет любовь! Любовь, которой мне так не хватало там, дома, на небесах! Обменяй свое невинное ангельское тельце на любовь и деньги или умри!