Круг Тени

      Боль...       Ощущения, от падения в эпицентр Вихря Душ, невозможно было описать более чётко. Мстительные, злобные духи решили по полной на нём отыграться, вонзая свои когти в само его естество. Он мог только беспомощно кричать и бросать проклятия в сторону ненавистного шамана племени Матока.       Духи медленно отрывали его конечности, выпускали его эфемерные органы наружу, вонзались клыками в остатки светлой стороны его души. Магия Куан Чи, что питала тьму в его душе, постепенно рассеивалась, выпуская скверну Преисподней, что сопровождалось криками тысячи этих мерзких душонок. В глупом порыве мести, они вредили также и себе, ведь для чистой души землян, скверна является сродни яду.       Но он тут же подавил свою злобную усмешку, ведь магия Куан Чи хоть немного ослабляла воздействие ярости потревоженных душ. Он и до этого ощущал это гадкое и жалкое чувство отчаяния и беспомощности, но они взлетели на совершенно новый уровень, когда остатки сознания души ощутили полный спектр боли.       Когда тело, созданное нечестивым разумом чернокнижника окончательно расщепилось на атомы, его душа, наконец, почувствовала долгожданную свободу. Веря в то, что когда-то великий воин был его послушной собачкой, Куан Чи позволил себе глупость научить его основам магии душ. Поэтому он предполагал, что души, которые беспощадно терзали его собственную душу, нанесли ей непоправимый ущерб. Даже с отсутствием тела, он ощущал неимоверную боль, только теперь он не мог даже кричать.       Оставался вопрос – что дальше? Злобные духи, в попытке выместить на нём злость, на деле оказали ему услугу: отвязали его от Преисподней. На Небеса ему тоже дорога закрыта, и не только потому, сколько дел он наворотил и при жизни, и после неё. Скверна Преисподней глубоко поразила его душу, и теперь окончательно она никогда не выветрится. Он мог только догадываться какое воздействие это окажет на его душу, вкупе с полученными ранами от духов.       Размышляя о том, в какой ситуации его угораздило оказаться, он потихоньку обдумывал последние годы своей жизни. Когда скверна немного освободила его душу, ему потихоньку начали возвращаться фрагменты памяти.       – Куай...       Слово застряло у него в горле, когда Вихрь Душ выбросил его в темную и холодную пустоту. Было бы у него тело, по щекам бы уже катились слёзы. Он вспомнил свои последние слова младшему брату, и на душе стало гораздо больнее, чем от когтей мертвых душ:       – Ты мне не брат!       Эти слова вызвали новый приток боли в его душе. Умом он понимал, что эти слова говорил не он, а Нуб Сайбот, вот только легче от этого не становится. Нуб Сайбот — это не другая личность, что слилась с его душой, а тьма в его душе, что обрела сознание, с помощью чёрной магии. По сути, он и есть Нуб Сайбот.       – Верно!       Би Хан, именно так его звали при жизни, дёрнулся, когда скверна, что оставалась в его душе, обрела форму, в виде головы, что вылезла из его груди. Он мог только шокировано застыть, ведь в черноте пустоты лишь блестели белые глаза его тёмного альтер-эго.       – Я думал, ты исчезнешь, когда чары Куан Чи разрушатся.       Би Хан довольно быстро вернул себе спокойствие, ведь он не боялся Нуба. Он знал, что тьма была крепко связана с его душой, а потому навредив Би Хану, он рискует навредить и себе.       – Ты сам сказал, что ты — это я. И на будущее, я могу читать твои мысли.       Рычащий, демонический голос Нуба, словно вой тысячи мерзких душ, имел намёк на усмешку. Би Хан решил не обращать внимания на злобного демона, сосредоточив своё внимание на ощущении пространства. Он чувствовал как к нему возвращается разум, который больше не подвергался агонии от адской боли.       – Действительно, нас неплохо так потрепали. Должен отдать должное, теперь я понимаю почему все кому не лень охотятся за душами людей. В своей ярости и злобе, они могут представлять серьёзную угрозу.       Бывший Саб Зиро решил проигнорировать рассуждения своей тёмной стороны, пытаясь понять куда вообще он попал. Он не чувствовал своей телесной оболочки, да и любое движение ощущалось так, будто он парил в воздухе.       – Сдаётся мне, на нас скоро свалятся проблемы. – снова дал о себе знать Нуб Сайбот, и его голос был более нервным, чем должен быть у порождения Преисподней.       – Ты что-то чувствуешь? – нахмурился Би Хан, решив про себя что в столь непонятной ситуации лучшим вариантом будет сотрудничать со своей тёмной стороной.       – Это место фонит магией разного вида и масштаба. Даже Небеса и Преисподняя рядом не стояли с такой концентрацией.       Только Нуб закончил своё предложение, как пустоту перед ними прорвал гигантский столб огня. Не было видно ни конца, ни края этому нещадно ревущему пламени. Через несколько минут, которые Би Хану показались вечностью, огненный столб закрутился в бушующее торнадо. Поборов внезапно проступивший страх, Би Хан внимательно вгляделся в эту огненную завесу. В самом эпицентре торнадо проступили очертания колоссального размера фигуры. Весь огонь пропал в мгновении ока, и Би Хан смог в подробностях рассмотреть его.       Сущность не имела явных половых признаков, но по очертанию фигуры можно было сказать, что это мужчина с полностью чёрной кожей. Пальцы на руках, длиннее и больше любого известного ему мира, заканчивались красного, словно высохшая кровь, цвета когтями. Задрав голову высоко вверх, он увидел стоически спокойное лицо. По мнению Би Хана, это было абсолютно обыкновенное человеческое лицо. Необычность этой сущности придавали заострённые, как у таркаканов, уши и горящие синим огнём глаза, без намёка на зрачок и радужку. Растительности на лице существа не наблюдалось, хотя изо лба выходили длинные, даже по меркам этой сущности, рога, очерченные синим пламенем.       Би Хан не мог понять, как при огромном размере существа, он мог ясно видеть такие детали. Резкий и громогласный голос звучал столь оглушительно, что Би Хан мог поклясться, что если бы у него была физическая оболочка, то голова бы просто взорвалась от этого звука:       – Цена уплачена. Кроника сдержала своё обещание.       Натужно медленно, существо подняло одну из своих громадных ручищ, и щёлкнуло пальцами. Пустоту вокруг них озарила яркая вспышка, и Би Хан не успел даже издать жалкий писк, как ударная волна невиданной силы разнесла его душу и Нуба на атомы.       

***

      Детский плач заставил Би Хана проснуться. После встречи с загадочной сущностью, он уже думал, что его душу окончательно стёрли из мироздания. Тем удивительнее было увидеть вокруг себя до боли знакомый переулок в не самом благополучном районе Нью-йорка.       – Видимо, Боги решили нас помучить перед смертью. – послышался откуда-то сбоку знакомый голос.       – Согласен. Даже после окончательной смерти я продолжаю лицезреть твою отвратительную рожу.       Ниндзя-призрак издал подобие ухмылки, хотя за лицевой маской было трудно увидеть наверняка.       – Не забывай, что эта рожа принадлежит тебе.       – А я и не говорил, что являюсь красавцем.       Призрак тихо посмеялся, хотя любого нормального человека этот смех напугал бы до усрачки. Но Би Хан перестал быть нормальным человеком, когда ввязался в проклятую эпопею вокруг Амулета Шиннока.       Не обращая внимания на свою тёмную сторону, он решил осмотреться вокруг. Он увидел различие между теперешней эпохой и современным Нью-Йорком. Значит, либо они оказались в прошлом, что очень сомнительно, либо это очередное видение угасающего перед смертью сознания. Он решительно отказался верить в то, что увиденное в пустоте было реальностью.       – Зря.       Внезапно прозвучавший голос заставил Би Хана испуганно подпрыгнуть на месте. Даже Нуб Сайбот чуть дёрнулся от неожиданности.       Позади них стоял высокий мужчина, одетый в золотую мантию до земли. Смертельно бледное лицо выражало равнодушие ко всему вокруг, серебристые волосы, водопадом струящиеся по спине, прикрывали заострённые уши. Изо лба росли причудливой формы рога, а глаза, без зрачка и радужки, были олицетворением чёрной пустоты.       – Разве ты не узнаешь это место, Би Хан? – спросил неизвестный своим тихим, пустым голосом.       – Кто ты, чёрт возьми, такой? – Би Хан сосредоточенно нахмурился, чувствуя в новом собеседнике угрозу.       – У меня много имён. – скучающе протянул неизвестный, медленно приближаясь к Би Хану и его призраку. – Кто-то зовёт меня Молохом, кто-то Владыкой Света. На самом деле лишь немногие знают моё настоящее имя, и ещё меньше называют меня им. Позвольте представиться, меня зовут Р'глор.       – Ты, типа, Бог? – прорычал Нуб Сайбот, хотя в его тоне была лёгкая заинтересованность. Просто, как порождению Преисподней, ему мало нравится всё божественное.       – Ну почему все думают настолько поверхностно? – тяжело вздохнул Р'глор и трагично вскинул руки к небу. – Эх, придётся всё объяснять в подробностях. Я один из немногочисленных представителей древней расы Титанов.       – Насколько древней? – вопрос сам сорвался с губ у Би Хана.       – Древнее самого мироздания. – выпалил Р'глор.       Установилась непродолжительная пауза, пока криомант и призрак пытались осмыслить с кем их угораздило связаться. Тем временем, Р'глор продолжил вводить ребят в курс дела:       – Каждый Титан привязан к своей мультивселенной, каждая из которых непохожа на другую. "Бог", "Король Душ", "Всевышний", "Уран и Гея", "Кроника", я. Все мы лишь некоторые из бесконечного числа Титанов. Некоторые нам поклоняются и приносят жертвы, другие не знают о нашем существовании. Но истинна в том, что мы создатели и держатели бесконечных мультивселенных.       – Подожди. – перебил его Нуб. – Ты сказал бесконечных мультивселенных? Как такое возможно? Разве основа мультивселенной не в скоплении миров?       Би Хану просто оставалось переводить взгляд с призрака на Титана. Его переполняли противоречивые чувства, и слова Р'глора он находил бессмысленными.       – Я уже сказал, что каждый Титан привязан к своей мультивселенной. Каждая из них во многом отличается от других, как и Титаны не похожи друг на друга. У каждого есть своя личность, свой характер и свои предпочтения. Некоторые выбирают роль наблюдателя, другие являются непосредственными участниками истории созданного ими мира. Мультивселенная... мультивселенных.       – Ты хочешь сказать, что мы... – Нуб Сайбот жестом указал на себя и Би Хана. – Созданы другим твоим сородичем? Ты упоминал Кронику в том пустом пространстве.       – Истинно так.       – Подожди. – прорычал Би Хан, бросая на Нуба злобный взгляд. – Ты знаешь об этой... Кронике!?       – Конечно знаю. – хмыкнул Нуб. – Мы же с тобой вместе собирали души для её короны.       – Я... не помню такого. – озадаченно прошептал Би Хан. Осознание сделанных после смерти злодеяний разом накатило на него, заставив глаза расширится. Тело пробила мелкая дрожь, и он в панике схватился за свои длинные волосы.       – Ты всегда был таким. – голос Р'глора звучал приглушённо, из-за участившегося сердцебиения, что эхом отдавало в ушах. – В тебе всегда боролись тьма и свет. Ты всегда был тенью самого себя, стараясь показаться жестоким ублюдком, хотя, как и все остальные, хотел нормальной жизни. Иронично, в кого ты превратился после смерти.       Дыхание Би Хана участилось. Слёзы предательски потекли по щекам.       – Тебе не убежать от себя. – внезапно мир в глазах Би Хана потух, и голос Р'глора звучал необычайно громко.       – Брат...       Би Хан поднял глаза и увидел перед собой двух мальчиков, восьми и пяти лет, приблизительно. Азиатская внешность детей была слишком узнаваемой, отчего сердце больно кольнуло. Они сидели на горе рваного и грязного тряпья, в обнимку друг с другом, возле мусорного бака в знакомом переулке не самого благополучного района Нью-Йорка.       – Хм, это тот день, когда Лин Куэй похитили нас. – послышался равнодушный голос Нуба.       – Братик, я есть хочу...       – Потерпи, Куай Лян. Я сейчас немного согреюсь, и пойду поищу что-то.       Увидев грустное лицо брата, маленький Би Хан потрепал его за волосы, доставая из-за пазухи пластиковую фигурку солдатика.       – Смотри что я нашёл. – сказала мелкая версия Би Хана, протягивая братику игрушку. – Ты же не думал, что старший брат забыл о твоём дне рождении?       – Спасибо! – радостный Куай Лян мигом вернул себе хорошее настроение, крепко обнимая брата.       – Признаюсь, это немного даже мило. – раздался холодный голос Р'глора. – Как же всё перешло к этому?       Титан щёлкнул пальцами, и картина сменилась на роковое кладбище, где состоялся последний разговор двух братьев.       – Би Хан!? Неужели это ты? – прозвучал металлический скрежет от кибернетического тела Куай Ляна.       – Это я, Куай Лян. Я хочу сразиться с тобой. В последний раз.       Смотря на себя со стороны, Би Хану пришлось подавить рвотный рефлекс. Он мог бы разразиться тирадой о том, что это всё Нуб Сайбот, подпитываемый магией Куан Чи, но тут же осёк себя, напоминая о том, что Нуб Сайбот появился из тьмы его души.       – Брат, но я не хочу с тобой сражаться! Я уверен, вместе мы сможем во всём разобраться и вернуть обоим человеческую оболочку!       – Я ничего не хочу менять, младший брат! Я силён, как никогда, и когда на все миры опустится тень, я буду всем править!       – Брат...       – Ты мне не брат!       – Тогда я должен остановить тебя любой ценой!       Всё вокруг снова вернулось в чёрную пустоту. Образы из прошлого мгновенно исчезли, оставив после себя очень неприятное чувство. Би Хан просто сидел на коленях. Он выглядел обессиленным, как марионетка, которой перерезали верёвки. Казалось, жажда жизни окончательно покинула измученную душу.       Хуже всего было то, что Би Хан прекрасно понимал одну простую вещь — всё плохое, что с ним случалось когда-либо, это полностью его вина. Его ЧСВ и непомерная гордыня позволили проникнуть тьме в его душу. Чувствуя своё превосходство над другими, благодаря наследию предков, он постоянно отталкивал от себя любящих людей. Как итог, он оказался не более чем простой марионеткой в руках Куан Чи и Шиннока. Он считал, что способен распоряжаться жизнями других, а сам не справился со своей собственной.       «Я хочу... умереть. Куай Лян, Сарина... как же я хочу сказать вам, что я люблю вас.»       – Но я не могу позволить тебе умереть.       Би Хан нашёл в себе силы повернуть голову, чтобы встретить равнодушный взгляд Р'глора.       – За что ты так со мной? – его голос прозвучал на грани шёпота, но он знал, что этот ублюдок, как он успел уже его окрестить, прекрасно слышал его слова. – Что я тебе сделал!? Почему ты не хочешь дать мне, наконец, покой!?       – Это может прозвучать странно, но мне банально стало скучно. – пожал плечами Р'глор, ни капли не впечатлённый вспышкой гнева от Куай Ляна. – Моё творение... Мир Льда и Пламени... Он просто стоит на месте. Я уже всё перепробовал. Менял ход событий неисчислимое количество раз, и это... наскучило. Мне мешает насладиться этой историей тот факт, что я знаю чем в итоге всё закончится.       Титан сделал паузу, концентрируя на Би Хане более пристальный взгляд пустых глаз.       – Поэтому я решил добавить в свою историю новую переменную. Создавать своего героя мне как-то не с руки. Очевидно, что для нормального функционирования нужно прописать его судьбу, а это не интересно. Вот я и решил взять душу из иного мироздания, и вселить её в созданную мною оболочку. Новая независимая личность, характер которой мне не известен. Разве это не должно быть интересно? Благо, Кроника оказалась столь любезна, что отдала тебя, взамен небольшой услуги.       – Я не хочу играть в ваши придурошные игры богов! С меня хватит, ублюдок! Я... – Би Хан запнулся на слове, а всё его тело сковала невиданная сила, не давая ему не то что говорить, даже дышать нормально.       – К твоему сожалению, тебя никто не спрашивал. А за твою грубость в отношении меня, я временно лишу тебя силы криомантии. Опыт души и личные знания и умения я, так уж и быть, трогать не буду.       Би Хану оставалось только бросать на Титана злобные взгляды, и тихо про себя проклинать его.       – Ах, да, совсем забыл. – произнёс Р'глор, театрально махнув рукой. – Твой "верный" спутник, я имею ввиду того мерзкого призрака, отправиться с тобой. Он значительно облегчит твою и так нелёгкую жизнь в моём мире, хотя и его возможности я немного урежу. Ладно, хватит разглагольствования, пора на перерождение, Би Хан.       Р'глор щёлкнул пальцами, и эфемерные тела Би Хана и Нуба Сайбота растворились в воздухе, оставив Титана одного. Его глаза были устремлены в никуда, и он тихо произнёс в пустоту:       – Или теперь тебя следует называть Дейрон Таргариен?