Расплата

***

      Фрэнк шел по коридорам Ливенворта, сотрудник службы безопасности отпирал и запирал за ними двери, пока они направлялись в комнату, где их ждал один из пойманных сбежавших заключенных.       Он вспомнил свое нетерпение, когда он вошел в комнату и сел за поцарапанный синий стол с заключенным. Фрэнк понял, что семья Галпин, должно быть, заложники Ксавьера Торпа, но они никогда не узнают, куда увезли семью, если не узнают, куда направляется Торп. ФБР вскоре отправит кого-нибудь в тюрьму, чтобы допросить заключенных, так же, как это делал Фрэнк. Он просто добрался до них первым.       Первые три брифинга с вернувшимися заключенными не дали Фрэнку никаких данных. Они утверждали, что беглецы не рассказывали друг другу о своих планах на воле. Таким образом, если бы одного поймали, он не смог бы донести на кого-то другого.       Фрэнк почти поверил в это. Почти. Но ему пришлось продолжать задавать вопросы, потому что если он не получит зацепку, это означало, что Тайлер, Энид и Уэнсдей были где-то одни, и никто не мог их найти.       На четвертом допросе заключенного Фрэнк получил передышку. Чарли Холланда поймали через два дня после побега. Он сидел в камере рядом с Ксавьером Торпом в течение восьми месяцев до побега.       Фрэнк подошел к нему не так, как к остальным. Он сказал: — Послушайте, мы считаем, что Ксавье взял в заложники семью. Там замешана маленькая девочка, ей десять лет.       Он помолчал. — У Вас есть дети, Чарли?       Чарли поерзал на своем жестком стуле. Наконец он сказал: — Да, верно.       — Сколько? Сколько им лет?       — Какая разница, чувак?       — Просто ответь мне, ладно?       — Двое, девочка и мальчик. Семь и пять.       — Тогда Вы знаете, как бы Вы себя чувствовали, если бы Вашего ребенка похитили. Вы бы хотели, чтобы Ваши девочка или мальчик отправились в поездку с Торпом?       Чарли пожал плечами, но на его лице было беспокойство. Он выглядел так, будто ему было трудно смириться с этой мыслью.       — Скажите мне, куда направлялся Торп. Я знаю, что он Вам рассказал. Или Вы что-то знаете. Мы просто хотим освободить семью и спасти маленькую девочку от этого.       — Он мне ничего не рассказывал.       Фрэнк закурил, протянул пачку заключенному. Чарли взял одну, и Фрэнк поднес к ней пламя зажигалки Bic. Они сидели и курили пару минут. Фрэнк ничего не говорил.       Чарли не выдержал: — Я не знаю, чего ты от меня хочешь. Я не забирал никакого ребенка.       — Я хочу спасти маленькую девочку, Чарли. И её мать с отцом тоже. Может быть, ты что-то подслушал, может быть, ты что-то заметил. Если бы Торп тебе не сказал…       Чарли глубоко затянулся сигаретой. Выдыхая, он сказал: — Ксав околачивался у Spics, пока мы не вырвались.       Фрэнк наклонился вперед: — Зачем он это делал?       — Я думаю, он пытался немного выучить испанский.       Фрэнк откинулся назад: — Он собирался в Мексику?       Чарли снова пожал плечами, выдыхая остатки дыма из легких. Он сделал еще одну затяжку. — Можно мне всю пачку? — спросил он.       Фрэнк передал коробку. Чарли положил пачку в карман брюк. — Эй, спасибо.       — Знаешь, что еще может мне помочь, Чарли?       Чарли посмотрел на запертую дверь позади Фрэнка и спросил: — Девушка Ксава?       — Да. Мы знаем о том, как она помогла ему, заставив ждать машину.       — Я думаю, она хотела, чтобы он поехал в Сент-Луис, когда выйдет. Повидался с парнем по имени Рори или пошел туда, где этот парень работал с какими-то людьми, что-то вроде этого дерьма.       — У Вас есть его фамилия, адрес?       — Кажется, Ксавье упомянул «Прери». Может, это была улица или пригород, черт, я не знаю. Когда он говорил о поездке туда, я сказал ему, что он сумасшедший, мужик. Ему нужно было сразу же отправиться на юг, как только он выйдет. Он сказал, что ему нужна заначка, и эта подруга его девушки собирается им помочь.       Фрэнк взял эту информацию и отправился в Сент-Луис, штат Миссури, в тот же день. Он шел по старому следу Торпа, пытаясь напасть на след. Все время полета в город и поездки в арендованной машине в полицейское управление он держал дочь Тайлера и ее благополучие на переднем плане своих мыслей. Он надеялся, что не опоздает.       По крайней мере кровь в Ривьере принадлежала Торпу, а не кому-то из Галпинов. Они, должно быть, не были сильно ранены.       Но где они были сейчас? Как они могли уйти от огромной пробки и дорожной пробки и исчезнуть?       Приехав в Сент-Луис, он услышал о мертвой женщине, найденной застреленной у дороги, ведущей от места аварии.       До того, как Хедди рассказала ему о том, как они забрали Escort женщины, он знал эту часть истории. И это было почти все, что он знал. Это было намного позже, прежде чем появился отчет о мертвом владельце синего фургона, а старый красный Escort был найден брошенным на парковке магазина Piggly Wiggly.

***

      Шоссе 83 превратилось в шоссе 84 за пределами Абилина. В маленьком местечке под названием Коулман оно снова сменилось на шоссе 283. Но это была крошечная фермерская дорога 783, которая привела их во Фредериксберг, штат Техас, городок, населенный немцами, прямо в сердце холмистой местности. Именно здесь череда случайностей привела Уэнсдей и Ксавье в объятия их врагов-преступников, которые так усердно преследовали их по всей стране от Сент-Луиса.       Наступило утро, уже жаркое, настоящий техасский зной «Я-умираю-здесь». Солнце заполнило небо, диск жидкого золота капал с голубой палитры, поджаривая землю.       Потребность в сладостях заставила Уэнсдей остановиться в небольшом магазине товаров повседневного спроса в черте города Фредериксбург. Она велела Торпу забрать M&Ms, Almond Joys и коробки шоколадного молока, пока она оставалась в фургоне и наблюдала за пассажирами.       Как раз когда Ксавье принес охапку этих товаров на прилавок, тринадцати дюймовый черно-белый телевизор, работающий позади мужчины-сотрудника, показал специальный выпуск новостей о сбежавших заключенных из Ливенворта, двое из которых все еще были на свободе. Ксавье застыл на месте, уставившись на свою уродливую, длинноволосую фотографию, заполнявшую маленький экран. «Ну, черт».       Сотрудник, невысокий мужчина с темным пиком вдовы и усами Фу Манн Чу, заметил взгляд своего клиента, обернулся и увидел то же самое. Когда он повернулся обратно, его правая нога в кроссовке уже приближалась к кнопке на полу, которая активировала беззвучный сигнал тревоги.       Ксавье бросил пакеты с конфетами и пакеты молока на прилавок, полез в свою кожаную сумку и вытащил полицейский 38 Smith and Wesson Тайлера: — Положи это в сумку и держи ногу подальше от сигнализации, или я проделаю дыру в твоем тупом лице.       Сотрудник напрягся, его нога все еще была в двух дюймах от кнопки тревоги. Рискнул он или нет? Нет. Не с коротким черным стволом 38, направленным ему между глаз.       Вместо этого он достал сумку и начал запихивать в нее вещи. Его руки тряслись, как у старика. Он не мог перестать говорить. Это было похоже на то, как будто включили выключатель, и он был слишком сильно взвинчен, чтобы замолчать.       — Я этого не видел, — сказал он, по-идиотски улыбаясь. — Я ничего не видел. Просто заберите вещи, мистер, и уходите. Вам нужны наличные из кассы? Можете забрать наличные. Только ничего не делайте, ладно? Не делайте ничего, о чем мы оба пожалеем. У меня есть ребенок. Моя жена ушла от меня в прошлом месяце, и я воспитываю нашего ребенка. Вы же не хотите сделать его сиротой, не так ли? Вы не хотите сделать ничего, что может навредить ребенку. Ему всего четыре года, в следующем месяце ему будет пять…       Ксавье поразило, как уморительно, что незнакомец рассказывал ему всю историю своей жизни. Он начал смеяться, но тут раздался звонок, когда открылась входная дверь, и толстая женщина направилась прямо к стойке. Ксавье опустил пистолет, когда услышал звонок. Теперь толстая женщина посмотрела в глаза продавцу и сказала: — Надеюсь, у вас есть порошок чили. Я не в настроении ехать в город за порошком чили. Моя страховка достаточно высока, и я не хочу повышать ее, въезжая во Фредериксбург и попадая в аварию с этими глупыми водителями.       Продавец посмотрел на Ксавье, затем снова на покупателя. — Э-э, я не знаю, Берта…       — Я поищу сама. Я не жду, что ты выбежишь из-за прилавка, я знаю, что у тебя есть важные дела, например, почитать мужские журналы, которые ты там принесла, и позвонить своим подружкам по телефону…       — Какого черта? — выпалил Ксавье, оглядываясь на женщину, которая шла по одному из дальних проходов, продолжая говорить.       — Она — постоянная клиентка, — выдохнул продавец. — Она… она много говорит…       — Кто-то должен вставить в её рот заглушку.       — Вот, возьмите свои вещи, мистер. — клерк все еще дрожащими руками подтолкнул упакованные товары к Ксавье.       Дверной звонок снова зазвенел, и оба обернулись, чтобы увидеть городского полицейского, который вошел за своей ежедневной утренней пайкой, состоящей из хот-дога длиной в фут и шестнадцати унций пепси. Клерк пробормотал: — О Боже!       Ксавье знал, что ему нужно сделать, и быстро. Если он колебался достаточно долго, чтобы коп понял, что перед клерком стоит человек с пистолетом, он бы выстрелил. Торп замахнулся револьвером на копа и трижды нажал на курок. Пока выстрелы звенели в ушах Ксавье, сотрудник воспользовался возможностью нажать на кнопку тревоги, прежде чем отступить. Ксавье увидел на лице мужчины, что он сделал, и выстрелил ему в упор в лицо, отбросив его назад на витрину с лекарствами от простуды и витаминами, прежде чем он снова упал вперед замертво.       Женщина по имени Берта бежала по проходу с канистрой для специй в своем толстом кулачке. Она кричала, визжала, бежала прямо на Ксавье, как будто хотела размозжить ему голову пластиковой канистрой для специй.       — Смерть от порошка чили, — безумно подумал Ксавье. — Эта жирная сука сошла с ума. К черту это всё!       Схватив сумку с продуктами, он перепрыгнул через быстро наливающееся кровью тело полицейского. Он оттолкнул женщину, которая была уже почти у двери магазина, чтобы заплатить за покупку бензина. Она закричала и приземлилась на задницу, ключи от машины вылетели из ее руки.       Уэнсдей вышла из фургона, припаркованного перед магазином, и помахала Ксавье руками, чтобы тот поторопился. Она видела, как подъехала полицейская машина и припарковалась рядом с ней. Она собиралась посигналить фургону, чтобы привлечь внимание Торпа, но ей это не понадобилось. Она увидела, как Ксавье у стойки повернулся в тот момент, когда вошел коп.       Где-то вдалеке завыли сирены: полицейские направились к магазину, как только на станции включили беззвучную сигнализацию.       Ксавье бросился в фургон и захлопнул раздвижную дверь. Он был белый как сугроб свежего снега, за исключением двух ярких пятен на щеках. — Давайте убираться отсюда на хрен!       Берта ворвалась в дверь магазина, крича ему, чтобы он вернулся: — Вернись сию же минуту, ты, жалкий ублюдок-убийца!       Уэнсдей завела фургон и начала отъезжать с парковочного места, когда раздался грохот, отбросивший их всех назад на сиденья. Аддамс обернулась, чтобы попытаться увидеть что-то через задние тонированные окна. Кто-то открыл ее дверь в тот самый момент, и кто-то еще одновременно открыл раздвижную дверь. Ксавье уже убрал свое оружие, поэтому он не был готов к тому, что произошло дальше.       Мужчина, открывший дверь Уэнсдей, ударил ее кулаком в лицо, сбив ее с консоли и повалив на колени Тайлера: — Уйди с дороги, тупая сука.       Мужчина, который подошел со стороны фургона, направил пистолет на Ксавье и сказал: — Я вхожу. Он вошел в фургон и с грохотом закрыл за собой раздвижную дверь.       Все произошло так быстро, что ни Уэнсдей, ни Ксавье не успели ничего сделать. Аддамс, ругаясь и плюясь кровью, перелезла через консоль и села в кузов.       Мужчина там жестом велел Энид и девочке пересесть в фургоне на следующее место, на диван сзади. Теперь Уэнсдей и Ксавье сидели вместе на одном сиденье. Он все еще стоял, держась за него, одной рукой уперевшись в потолок.       — Кто ты? — спросил Тайлер, но его проигнорировали.       Мужчина, сбивший Уэнсдей, включил передачу и выехал на бетонную площадку перед магазином, едва не задев толстую кричащую женщину, которая все еще размахивала перцем чили в кулаке, словно это была граната. Она отползла назад на проворных ногах и прижалась к фасаду магазина.       Затем водитель выехал на фургоне задним ходом и объехал автомобиль, в который он врезался ранее, — свою машину они припарковали на пути, чтобы не дать жертве скрыться.       Он вырулил со стоянки на улицу, задняя часть занесло на встречную полосу. Направил фургон из города на север по тому же шоссе, по которому они только что въехали в город. На первой фермерской дороге он повернул налево. На следующей фермерской дороге он повернул направо и продолжал поворачивать налево и направо по дорогам, пока они не оказались на поросших кустарником холмах за пределами Фредериксбурга, и больше не было слышно звука сирен.       Увидев знак на рыболовный лагерь, мужчина свернул на дорогу. За фургоном расцвела грязь, наполнив летний полуденный воздух пыльным облаком, которое висело неподвижно.       Лагерь закрыли и выставили на продажу. Мужчина припарковал фургон, который со скрежетом затормозил перед неокрашенной хижиной, которая когда-то служила офисом. Заглушил мотор.       — Мы хотим вернуть наши деньги, — сказал он. — Вы не можете украсть шестьсот тысяч долларов и думать, что оставите их себе.       Уэнсдей посмотрела на Ксавье и пожала плечами. Ксавье рассматривал человека, стоящего над ним, и осторожно сказал: — Никаких чертовых шестисот тысяч не было.       Мужчина поморщился и взглянул на своего напарника на водительском сиденье. — У меня есть плоскогубцы, — сказал он. — Мне следует ими воспользоваться?       — Я тебе говорю, мужик, — сказал Ксавье. — Там могло быть максимум сто тысяч, но никак не шестьсот. Ты все неправильно подсчитал.       — Хорошо, Боб, — сказал водитель, кивнув человеку на заднем сиденье.       Тот, кого звали Боб, вытащил из заднего кармана пару остроносых плоскогубцев с пластиковыми ручками. — Если у тебя не будет всех шести сотен, ты потеряешь свой нос. Ты никогда больше не будешь красивым мальчиком.       — Я же говорю тебе…!       Уэнсдей схватила свою зеленую виниловую сумку между передними сиденьями и швырнула ее в мужчину. — Поищи сам!       Боб посмотрел на водителя, получил еще один кивок, положил плоскогубцы обратно в карман. Он потянулся за зеленой сумкой, его взгляд все еще был устремлен на двоих на сиденье.       — Остальное у них в дополнительном отсеке для шин, сзади, снаружи.       Двое мужчин повернулись к Тайлеру: — Ты кто?       — Какое это имеет значение? Я знаю, где деньги.       Водитель протянул руку и ударил Тайлера в лицо тем же кулаком, которым он ударил Уэнсдей. Голова Галпина ударилась о закрытое окно и отскочила. Он очень спокойно вытер струйку крови, стекавшую из носа по верхней губе. — Это было не очень по-соседски.       — А теперь ответь нам, умник. Кто ты?       — Я Тайлер Галпин, а женщина и маленькая девочка сзади — моя жена и ребенок. Эти двое забрали нашу машину в Миссури, и с тех пор мы с ними. Заложники.       Водитель посмотрел на Боба. — Сначала проверь ее сумочку.       Свободной рукой Боб порылся в сумке и вытащил двухдюймовую пачку купюр. Он поднял ее. — Не так уж много.       — В сумке Ксавье есть еще кое-что, — кивнул Тайлер.       — Я должен… — начал было Ксавье, но стоящий над ним человек ударил его по лицу с такой силой, что голова у него откинулась на шее.       — Ладно, ладно. Прекрати нести эту тяжелую чушь. — Торп наклонился и поднял свою кожаную сумку, чтобы передать ее.       Человек по имени Боб порылся в нем и нашел еще две пачки денег, скрепленные резинками. Он покачал головой: — Этого все равно немного.       — Мы все выходим, — сказал водитель, открывая дверь. — Сейчас!       Водитель обошел фургон спереди, ожидая, пока Тайлер выйдет спереди, а Боб и остальные спустятся сзади. Как только Ксавье, Уэнсдей и Энид вышли, и двое мужчин дождались появления маленькой девочки, Галпин внезапно сделал шаг назад, так что он оказался слева и позади водителя. Он схватил его за шею в удушающем захвате и бросил вперед и вниз. Уэнсдей нырнула на пол фургона и ее открытую сумочку там, в то время как Ксавье врезался в другого мужчину, сбив его с ног. Его пистолет выстрелил, выстрелив далеко. Энид потянула Хедди за собой на землю, закрыв ее голову собственным телом.       У Аддамс был пистолет. Она повернулась на спину, подняла его и выстрелила. Пуля попала Бобу прямо над ухом. Она вышла из макушки его головы как кусок горячего металла, унося с собой череп, хрящи и мозг, которые выплеснулись в солнечный воздух вокруг его головы, словно кровавый нимб, рассеявшийся до того, как тело коснулось земли.       Затем она направила пистолет на водителя и сказала Тайлеру: — Отпусти его.       Водитель споткнулся, кашляя и задыхаясь, держась за горло. Он хрипло сказал: — Ну, трахни меня.       — Это хорошая идея, — сказал Уэнсдей. — Торп, доставай свое оружие.       Ксавье перешагнул через Боба и потянулся за его сумкой. Он нашел пистолет 38 калибра и присоединился к Аддамс. Он посмотрел на Энид и сказал: — Теперь ты можешь встать.       Энид ошеломленно уставилась на мужа. — Что ты натворил? — спросила она.       Тайлер выглядел лишь слегка удивленным собственными действиями. Он нахмурился, задумавшись, а затем улыбнулся. — Я думаю, я только что спас наши жизни.       — Они будут продолжать преследовать вас, — сказал водитель Уэнсдей и Ксавье. — Вы не можете уйти с добычей Эспонзы и думать, что вам это сойдет с рук.       — Эспонза — гребаный испанский придурок, — усмехнулся Ксавье.       — Он думает то же самое о тебе, Ксавьер.       Аддамс поморщилась, услышав настоящее имя Ксавье. — Что там насчет шестисот тысяч?       — Это то, что вы взяли. Это то, что было у нас в доме, на столах. Если ты не вернешь это…       Уэнсдей посмотрела на Ксавье. Торп забрал деньги со столов, пока она укладывала мужчин в доме на пол, их руки были связаны и подняты над головами. Она была занята, слишком занята, чтобы смотреть, как он собирает наличные. Торп забрал деньги, он знал о деньгах. Как же отвратительно с ней поступил. Какая это была отвратительная сделка для подлецов. Вот они уже несколько дней в дороге с момента ограбления, а он не сказал ей ни слова.       Торп взглянул на нее и сказал: — Не смотри на меня, черт возьми, у меня нет такой суммы.       — У нас этого нет, — сказала она, и ее голос звучал праведно. — Вы можете посчитать, что мы получили, а затем вернуться и сказать им. Скажите им, что кто-то другой забрал остальное, это были не мы.       — Они в это не поверят.       — Наличные были на столах?       — Ага.       — Все было сложено и перевязано резинкой, и все это было там, на открытом воздухе. На столах? Когда мы пришли в дом?       — Вот это я только что и сказал.       — Тебя дезинформировали. Это гребаная ложь, — выкрикнула Аддамс, и ее голос повысился от гнева.       Водитель медленно покачал головой. — Я думаю, твой парень врет.       Уэнсдей снова посмотрел на Ксавье. — Ты что-то скрываешь? А, Ксавьер? Он что, врет, или ты смылся с большим, чем я думал?       — Я же говорил тебе, нет! Черт, посмотри в моей сумке. Ты видела, что он вытащил. Где, по-твоему, я это спрятал, в своей чертовой заднице?       Уэнсдей знала, что он лжет, она знала Ксавье, и когда он, черт возьми, лгал. Эта мысль пронзила ее нутро и заставила его гореть, как будто на открытую рану натерли спиртом. Но она снова сказала водителю: — Скажи им, что у нас нет такой суммы, мы столько не брали. Сто тысяч никого не сломают. Скажи им, чтобы оставили нас в покое, иначе мы убьем каждого долбаного тупицу, который пойдет за нами. Скажи им это.       Уэнсдей махнул Тайлеру, Энид и девочке рукой, чтобы они вернулись в фургон. Ксавье обыскал водителя и не нашел оружия. — Ты тупой придурок, — сказал Ксавье.       Они оставили его стоять рядом с телом его мертвого партнера, когда они уезжали из заброшенного рыболовного лагеря.       Уэнсдей вела машину, как обычно, а Тайлер примостился рядом с ней. — Ты спас наши задницы, — сказала она. — Я не любительница говорить спасибо, но это было действительно что-то.       — Тогда ты можешь кое-что для меня сделать.       — Я тебя не отпущу.       — Тогда отпусти Энид и Хедди. Я заслужил их свободу. Возьми меня с собой.       Уэнсдей оглянулась через плечо на Ксавье. Тот покачал головой.       — Я не могу этого сделать. Торп привязался к ним. Тебе придется поговорить с ним, — усмехнулась Аддамс.       — Подождите, пока мы не доберемся до границы, — сказал Ксавье. — Я буду чувствовать себя лучше, если мы подождем.       Тайлер прочистил горло. — Ты уверена, что Ксавье не забрал остальные деньги?       — Я думаю, тебе лучше заткнуться, — сказал Ксавье, и в его тоне послышалась нотка опасности.       — Если он это сделал, я найду его, — сказала Уэнсдей, не желая говорить о предательстве с Тайлером. Она не могла справиться с этим прямо сейчас. От этого у нее заболел живот. Она поморщилась, сжимая руль, уезжая так быстро, как только могла, от рыбацкого лагеря. Она свернула на шоссе, ведущее от города Фредериксбург. Она была уже сыта этим местом по горло еще до того, как въехала в черту города.       — Нам нужна другая машина, — сказала она.       — Этого я и боялся. — Ксавье нашел пакет с вкусностями из круглосуточного магазина, засунутый под сиденье, и достал оттуда батончик Almond Joy. Он протянул его Энид и улыбнулся ей.       Девочка посмотрела на него так, словно у него по голове ползали змеи. — Не волнуйся, я тебе тоже что-нибудь дам, — сказал он, думая, что проблема только в этом. Он вообще не понимал, что творилось в голове этой рыжей маленькой девочки.

***