Сын Ороку Саки

Первым из кучи проснулась Мива. Она всегда просыпалась самой первой. Мива сонно промычала — её стариковская спина разболелась от нахождении в одном неудобном положении много времени. Она аккуратно сняла с плеч плед и так же аккуратно выскользнула с обьятиий Рафа. Посмотревна Донни, она поняла что он все еще голым был — единственное, что на нем было, это были трусы и куча разрезанных тканей на бедрах и на руках. Он же простудится. Она аккуратно окутала его тело. Донни недовольно промычал когда ощушал прикосновения, но не удосужился проснутся. Она медленно встала и рассмотрела двоих других черепах. Они так же спали, вот и славно. Мива услышала звук чашек и посмотрела по направленности звука — это естественно была кухня. — Отец? , — она осмотрела кухню прежде чем найти Сплинтера перед куханным столом. — Доброе утро, сенсей. Сплинтер отпил от своей крушки разглядывая вырванную страницу потерявшейся книги на руках. Он оставил свое дело, положив чашку и страницу на стол, кивнув Миве. Та дошла до кофеварки и включила её. Она открыла дверцу шкафа на стене и взяла оттуда тосты, вяла нож и начала резать. Все это время она ощущала на себе взгляд Сплинтера. Тот и вправду смотрел на неё, скрестив ладони друг об друга. - Что вчера ночью произошло, Мива? , - его всегда спокойный голос послушался грозою для ушей Мивы. Она остановила свои действия и не двигалась. - Что с Донатело произошло? , - более конкретно спросил Сплинтер, встав с места. Его тихие шаги с каждой секундой приближались, но для Мивы эти секунды длились мучительно долго. Она сглотнула и развернулась к Сплинтеру. Её отец стоял в метре от неё, скрестив руки на спине, озадаченно смотря на неё. - Донателло… опять… натворил... дел, - скомканно и отведя взгляд сообщила Мива. Ей очень жаль. Она винит себя. Ей очень, очень, очень и очень жаль.Она должна что-то делать. Но она не знает чтоделать и ей страшно. - Мива, все в порядке? , - ладонь Сплинтера была нежно положена на её плече. Мива даже не пыталась на него смотреть. - Мива, то что Донателло делает — это его способ боротся. Я знаю на сколько тебе больно. Нам всем, и ребятам, и мне, так же очень жаль его, но он больше не маленький ребенок. Ты как думаешь, почему я завязал с психиатрами для него? Мива скрестила руки и сжалась. Отец давно завязал с попытками привести Донни в чуства, но не она. Без психатров или с ними — она заставит его посмотреть только вперед. - Отец, я знаю о чем ты хочешь мне сказать. Ему уже шестнадцать, уже совсем скоро будет семьнадцать, но прости — по сравнению с Рафаельем и Микеланджело он еще остался тем девяти летним Донни, которого мы выдернули с лап Шредера. Он все еще… - Он не ребёнок, Мива, - резко сказал Сплинтер. - Он тот кто пострадал больше всех, но он не ребёнок. Никто из нас — не ты, не я, не кто либо другой кроме него — не знает как он чуствовал, как он справлялся с этими чувствами. Может он так справляется с болью. - Тоесть, ты дашь ему это продолжить? , - строго посмотрела в глаза Сплинтеру Мива, подняв голову. - Конечно нет, - ладонь покинула свое место и вернулась назад в спину. - Я боюсь, что то, что вы делаете только ухудшает всю ситуацию. Он продолжает и будет продолжать делать это. Он прекрасно понимает все. Чище чем все мы. Он это перестанет, когда поймет сколько дел ему нужно сделать. Мива горько усмехнулась. - Что именно? Когда? Это… это ужасно, отец. Это слишком ужасно. Она смеется. Да блять, все тут смеются над ней. Жизнь, отец, Донни, клан Хамато и в конце концов она сама. Горькие, прожигаюшие ткань на лице своей теплотой слезы покатились по лице. Её красные глаза от вчерашнего еше не успокоились когда она опять начала. Ей иногда кажется, что Донни и она имеют что-то странно похожее. Крысинные руки обняли её. Что с ней? Почему когда что-то происходит, то происходит еще кучу болезненных вещей? И это всегда происходит по одному, уже выученному сценарию — с одними из её братьев происходит что-то крайне плохое или с отцом, она всех успокаивает и помогает, в итоге происходит еще несколько неприятных событиий и после чего она оказывается в обьятиях кого-то из братьев или отца, рыдая как маленькая девочка. Ей больно, ей так страшно. Она не хочет встретится с реальностью. Она не хочет осознавать что её семья никогда не станет такой о каком она мечтала с детства — что бы она и Мики вместе рисовали, Лео и Донни создали крушительное дуо и ловили преступников, а Рафаель всегда ворчал и устраивал кулачные бои с ними. Она такая слабая. Она не может защитить даже себя — что говорить про свою собственную семью или клан? Она такая слабая. Ей так хреново. Она сжимает кулаки. Ей страшно, но она не будет боятся. Она издает последний всхлип и тот жалкий звук отчайния, отстраняется от Сплинтера и протирает глаза. - Давай будем честны, отец. Ты заебался? , - она все еще пытается не закричать от страха. - Я устал. Устал от того, что мы живем в страхе уже двадцать пять лет, Мива. Мне тоже страшно. Это нормально — боятся. Это нормально — уставать. Ты слишком вымотана. Тебе нужно отдохнуть, - крысинные ладони — грубые, отцовские — аккуратно поглаживают её голову. Он всегда нежен с ней. Рафаель, Донни и Мики черепахи — такие же мутанты как и он. А вот она человек. Ах, как же она хотела бы стать, скажем, змеей. - Отец, я слаба. Я очень слаба, - задыхаясь от собственных слов же, прошептала она. - Я так слаба. Я не могу защитить их. - И не нужно. Они уже могут за себя постоять. Они больше не дети, - ладонь нежно игралась с золотистыми волосами Мивы.- И ты тоже — больше не ребенок. Ты сильная. То, что ты сделала для них, для меня, не опесуема. Ты сильная женщина. Ты моя сильная, мудрая, умная кунаити, - он мягко положил покрытую ссдаинами от тренировок ладони на щёки Мивы. Его большой палец потер слезы с её щек. Он по доброму улыбнулся ей. - Ты так похожа на свою мать, Мива… Мива больше не плакала. Она только размышляла, потому что сил оставались только на это. Её огромные гкруги под глазами сейчас были просто серого цвета, глаза красные от слез, а шрам на её щеке покрылся коркой — значит вечером лопнулся. Отцовский одобрительный взгляд успакоивает, дает силу и просто уверяет в словах вылеченных с его уст. - Спасибо, папа, - выронив еще одну слезу сквозь горькую, прожигаюшую улыбку прошептала Мива. Она уткнулась лицом к его грудевой клетке. Успокоившись, она глубоко выдохнула, отогнала сомнения и отошла от Сплинтера только что бы уверенно улыбнутся и кивнуть. Она развернулась и продолжила резать тост, а Сплинтер вернулся на свое место. Все решается и это тоже решится. Остальные черепахи проснулись уже достоточно позднее Мивы. Первым это сделал Мики. Он сонно рассмотрел всех, а потом встал, таким образом задев Рафа и заставив его проснутся тоже. - Мики? , - сонно промычал Раф, не желая открыть глаза даже. - Мм? , - все еще сонно промычал ему Мики. - Не говори, что нужно вставать… Мики удивленно пискнул и уставился на Рафаелья. Раф понял собственный проеб очень не скоро, но когда понял, то резко встал на локти и медленно поверунл голову к Мики. - Чувак, я не хотел, - честно сказал Раф. - Без обид, ладно? , - он ловким образом обнял того за талию и упал обратно на диван, задев Донни. Мики выпустил какой-то недовольный звук и попытался вырватся от лап Рафа. - Неа, я должен тебя как положенно обнять! , - весело расхохотался Раф и сильно прижал Мики к себе. Микеланджело перестал сопротивлятся и издал звук пишущей игрушки когда Рафаель всей дурой обнял его. - Панцирь! , - еле задыхаясь сказал тот, рукой грубо ударив по его обнимаюшим рукам. Раф еще сильней расхохотался и сильней раздавил Донни, который уже проснулся и недоумевал от всего. - Что тут происходит? , - своим обычным всегда собранным голосом спросил Донни, ускользнув из-под Рафа. - Я обидел его, вот и извиняюсь! Ну же, не бей меня! , - весело ответил Раф, рукой обхватив его шею, приблизив и так же грубо поцеловав его макушку головы. Мики весело фыркнул и рукой успел ударить по его щеке. - Ей! , - наигранно обиженно погрустнел Раф. - Дет сад, что ли? , - раздроженно,но мягко спросил Донни. Он демонстративно закатил глаза когда Мики ему показал средний палец. Донни встал с дивана и направился по другому коридору в большой коридор, в свою комнату, а те двоя еще дурачились несколько минут, пока Рафу это наконец не надоело и он поверженно упал на пол брюхом вниз. - Все, сдаюсь, блять! Ек макарек, Микки, ты мне все руки избил! , - обиженно показал на свои руки Раф, попытавшись перекатится на панцирь. Но не тут то было! Микки ловко уселся на его панцире, тем самым заставив его упасть еще раз. - Ой, больно! , - пожаловался Раф. - Опусти меня, дьявол ебанутый! Микки издал что-то отдалённо похожее на смех, больше хрюканье и рыдание. - Ладно! Мики самый лучшый! Теперь слезь с меня! Ты толстый! , - весело рассмеялся с того, что смог заставить Мики смеятся, Раф. Мики упал на его панцирьем вверх и обнял за панцирь, все еще заливаясь своеобразным смехом. Раф на секунду посмотрел через плечо на его лицо. Черт, а он когда в последнее время смеялся перед ним? Это грустно, он не смеялся долгое время. Это реально грустно. Из-за таких мыслей улыбка на лице Рафа дрогнула и медленно опустилась. Микки немного перевел дыхание и успокоился. Когда он заметил это, то настороженно посмотрел на Рафа. - Р-рааааф, - еле выдавил из своих обгорелых голосовых связок Микки. Это привело в чувства Рафа и тот сдрогнул и вопросительно посмотрел на Мики. - Да, бро? , - он перекатился на панцирь, уронив Мики на пол. Всегдашная улыбка на лице Рафа опять появилась. Ему нельзя думать о плохих вещах, потому что он не может. - П-п-п-рости, - напуганно от такого резкого смена настроения сказал Микки. - Мне жа-а-ль! Раф недоумеваюше посмотрел на него. - Все в порядке, Микки? Что-то не так? , - в голову Рафаелья как-то слишком резко врезались какие-то страшные догадки. - У тебя что-то болит?! Я тебя обидел?! , - теперь настало время Рафу впасть в панику. Мики покачал головой, но Рафу этого достаточно не было. - Мики, что не так? , - взволнованно спросил Рафаель. Мики со взглядом «ты серьезно?» посмотрел на Рафаелья. Раф сбился с толку и в чистейшем непонимании уставился на него. - Дурак? - А почему сразу?! , - обиделся Рафаель.