Девять кругов

Когда Анита еще жила в Москве, она часто ходила с подругами в театры, кино, и кафе. Находясь в обеспеченной семье, она никогда не знала, что такое проблемы с финансами, и потому жила, наверное, одну из лучших жизней в Союзе. Она любила сидеть с подругами в кафе и вечно о чем-то болтать, смеяться и шутить. И конечно часто они разговаривали о мальчишках. О том, каких бы парней себе хотели, какую семью, и как все это было в их представлении. Так вот, Анита всегда хотела себе мужчину, а не мальчика. Ответственного, инициативного, такого, который если захотел встретится, то взял и приехал. Обеспеченного, чтобы она всегда имела доступ к деньгам, который дарил подарки ей без повода. Мужчину, который отвечал за свои слова и действовал. Смотря на то, куда привела ее жизнь, она не знала, что чувствовать. Да, ее сердце трепетало лишь от взгляда на Кащея, но вместе с тем, она чувствовала, как внутри что-то трескается, что ее словно надломали. Бабочки, которые каждый раз от его касаний поднимались ураганом в теле, словно кричали ей об опасности этого мужчины, но розовые очки продолжали плотно держаться на глазах. Знала бы она четыре месяца назад, куда приведет ее Марина, согласилась бы она? Кащей давал ей то, что не мог дать никто. Ощущение полной свободы. Словно золотую клетку разрушили, и она могла делать что хотела. Только с ним кажется Анита могла дышать полной грудью. Она смотрит на его умиротворенное лицо, и сдерживается, чтобы не провести кончиками пальцев по коже. Сейчас на лице Кости не было никаких масок, улыбки, похожей скорее на оскал, не было нахмуренных бровей, из-за чего морщинка образовывалась меж них. Сейчас не было никакого Кащей, лишь Костя. Анита смотрит на часы, висящие на стене и с ужасом понимает, что проспала абсолютно все. Она не предупредила ни Наташу, ни свою старосту, и даже не знает когда приедут родители. Она быстро вскакивает с постели, и надев майку, которая валялась у входа в спальню, двигается тихо, словно мышка к телефону. Тело болело после вчерашнего, и Анита морщилась. Гудки долгие и протяжные, но она выдыхает, когда слышит голос матери. — Мам привет! — тихо говорит девушка. — Когда вы приедете? — Привет Нита, — голос матери не такой, уставший как в те разы что она звонила. — Завтра, ты, наверное, на парах будешь, не переживай. Вечером будем ждать дома, с подарками приедем! — Хорошо! — улыбается девушка. Душу грели мысли о том, что она наконец-то увидит родителей, и даже ее настроение улучшилось. — А ты где сейчас? — У подружки, — выдумывает на ходу Анита. — Ладно мам, я пошла, до завтра, люблю! — И мы! Она быстро кладет трубку, чувствуя, как щеки покраснели от ее лжи. Последнее время она лгала всем. Родителям, Наташе, самой себе. И уже не чувствовала те упреки совести как было до этого. Анита идет в ванную, где, покопавшись в ящиках находит новую зубную щетку и без стеснения берет ее. Чистит зубы, умывается, и приподнимает майку, чтобы увидеть следы вчерашней ночи. Кащеевы следы. На груди, шее, засосы, словно кричащие о том, кому она теперь принадлежала. На бедра отметины от его пальцев, как напоминание о вчерашнем. Она быстро одергивает майку, не желая на это смотреть. Заходит на кухню, и приоткрывает окно, потому как в помещении воняло сигаретами и алкоголем. Анита моет его посуду, слегка прибирается, и открыв холодильник видит пол буханки хлеба, и парочку яиц. Она чувствовала себя комфортно в логове демона, когда готовила яичницу им двоим, потому что желудок урчал. Слышит, как вода плещется в ванной, и мысленно готовится ко встрече с Кащеем. Делает пару вдохов и выдохов, пытаясь унять дрожь в теле. Но вся выдержка и спесь спадает, когда Анита чувствует большие руки, которые забирались под ее майку и трогали ее тали, ведя выше к груди. — Утро, краса, — его шепот окутывает собой, и Анита выключает плиту, поворачиваясь к мужчине. Даже не успевает пискнуть, как мужчина утягивает ее в глубокий поцелуй, зарываясь в спутанные волосы. Анита заражалась безумием от него. Ее демоны, спрятанные где-то в недрах, сейчас лезли на верх. Лезли на его тьму, притягивались к ней, сжирая ее светлую сторону. Анита тонкими пальцами проходится по крепким плечам, закрытым рубашкой, обвивая его шею. Язык мужчины кружил вокруг ее, и Анита стонет ему в губы, когда чувствует на больных ягодицах властные руки, которые их сжимают. Кащей не умел по-другому. Не хотел с ней по-другому. Пусть девочка привыкает, что он не неженка. Что он терпеть не мог эту нежность ни в каком его проявлении. Он ведь знал, что ее тело будет болеть на следующий день, и все равно продолжал причинять боль на грани с удовольствием. Подхватывает Аниту под ноги и сажает на крепкий дубовый стол, вставая между ее разведенных ног. Пальцами по коже порхает, спускаясь ниже. Вот она, его девчонка. Сидит на столе с разведенными ногами, сними майку и будет голая, и ведь даже не постесняется. Кащей не даст ей стеснятся перед ним. Его пальцы впиваются в зад, и он притягивает ее к себе ближе. Глаза Аниты кошачьи, красивые, смотрят с блеском от возбуждения и счастья. Ноги ватные, а голова пустая, пока бабочки, кажется, устраивают настоящий салют где-то внутри под ребрами. Губы распухли от поцелуев, пока ее руки обвивают шею. Анита, кажется, простояла бы с ним так вечность. — Моя, — удовлетворенно говорит он, смотря на ее лицо. — Что это все значит, Кость? — шепчет Анита. Не хочется нарушать такую идиллию громким тоном. — То, что ты моя, — повторяет он. — Со мной теперь ходишь. — Хожу? — переспрашивает Анита. Что это значило она не знает, и это вызывает лишь улыбку на лице мужчины. — В общем теперь ты со мной, — повторяет он. — Ходить, значит…встречаться. Знал бы он, что этими словами заставил бабочек взлететь еще выше, сердце биться так, что оно пробьет грудную клетку и окажется в его руках. Анита собственноручно это сделала. Вложила свое бьющееся сердце, которое от переизбытка чувств само может разорвется, в его грубые, мозолистые руки. И тут было одно. Либо он ее погубит, либо вознесет до небес. *** Костя ее до дома довозит после их «завтрака», и достает из кармана кожанки несколько купюр. Анита сейчас жила только на его деньги, да и как-то не жаловалась. Ни ему, ни родителям, умело балансируя и пользуясь тем, что дают. Кащей протягивает ей триста рублей, и влажно целует. — На краса, — он вкладывает ей их в сумку, и плотно застегивает. — Надо будет че, маякнешь. — Да мне не надо… — Дают — бери, а бьют, так бей в ответ, — поучительно говорит он. — По-моему там по-другому было, — смеется Анита. — Ты это запомни главное, — Кащей быстро целует ее, и Анита выходит из машины. Кащей смотрит. Долго смотрит, пока она в подъезд не зайдет, и пока свет на кухне не загорится, чтобы точно знать — она дома. Анита заходит в квартиру, и с неким расслаблением от домашней обстановки сбрасывает куртку, и идет в ванную, чтобы все положить в стирку. Быстро искупавшись и переодевшись, она вспоминает о том, что прогуляла к чертям все пары, и даже не предупредила Наташу, которая скорее всего волновалась. Остатки совести неприятно колются внутри, и Анита быстро звонит подруге. — Анита! — облегченно говорит на том проводе Рудакова. — Я уже не знала где тебя искать! Даже Вадику рассказала, что ты пропала. — Наташ все хорошо, — пытается ее успокоить девушка. Анита стоит и ковыряет обои, которые начала ковырять еще в предыдущий раз, и открывает небольшой кусочек. — Я проспала все сегодня, и не смогла прийти. Завтра точно буду! — Ты все же с ним была, — не вопрос, а утверждение. Наташа слышит тяжелый вздох Аниты. — Анит? — Да-да, — сдается она. — С ним была. Мы теперь вроде как официально встречаемся. — Потрясающе, — сарказм слышится в голосе Наташи. — Ладно, завтра все расскажешь. — Конечно, — ложь. Анита лжет так просто, и совесть совсем не мучает. Она ведь совсем недавно подружилась с Наташкой, и если та узнает, что она с бандитом, то точно перестанет с ней общаться. А кому это надо было? Так что Анита считай соврала во благо. Наташка меньше знает, крепче спит, и волноваться по поводу Аниты ей совсем не нужно было. Хотелось сейчас засыпать в объятиях с Кащеем, но пришлось сжимать плюшевого мишку, и пытаться стереть глупую улыбку с лица от мыслей о мужчине. *** Через пару дней Анита все же удосужилась прийти в институт. Она решила не идти на пары, ведь был повод — приезд родителей. Да и ее ночные побеги к Кащею, просто не давали ей сил поспать больше двух часов, и при этом ходить на пары. А потому Анита придумывала каждый раз новые отмазки. Но сейчас она стояла около института и дожидалась Наташу. Октябрь наступил так быстро и незаметно, и легкая кожанка сменилась теплым драповым пальто, которое плотно застегнуто на все пуговицы, а шарф прятал ее от пронизывающего ветра. Голые деревья, дождливая погода и апатия, вот что представлял собой Октябрь. Наташка в легком пальто и голубом платке подбегает к институту. Быстро обнимает подругу, и вместе идут сдавать вещи, чтобы прийти на пары. Наташа все это время прикрывала ее перед старостой, обещая, что та принесет справку. И Анита принесла. Кащей намутил справку, кажется, за пару часов, лишь бы его краса рядом лишний час побыла с ним. А потому отдав бумажку старосте, которой была Оля Цветкова, Анита со спокойной душой садится за парту, раскладывая вещи. — Ты правда себя всю неделю плохо чувствовала? — недоверчиво спрашивает Наташа. Анита погрязла во лжи. Она уже сама не помнит, где ложь, а где правда. — В начале родители приехали, и я два дня с ними провела, мы мороженого в кафешке объелись, и я слегла, представляешь? — наигранно говорит девушка. — Благо вылечилась хоть. И спасибо за конспекты, я практически все переписала. — Все хорошо, главное, что ты хорошо себя чувствуешь, — с улыбкой говорит Наташа. — Может в кафешку на днях сходим? Можем вообще к Вадиму, он всегда нас рад будет видеть. — А давай, — с улыбкой говорит Анита. Все же Наташа была ее отдушиной. Она слишком быстро стала близкой подругой, кем-то важным в жизни Аниты, и девушка не собиралась так просто разрывать эту связь. Они вместе решают лабораторную, Аниту спрашивают по конспектам, благо она их читала и хоть что-то запомнила. На учебу просто так забить было нельзя. Она ради всего этого так сильно старалась, и потерять учебу было бы большой ошибкой. Родители привезли с Москвы ей новые сапожки, два платья и бледно-голубой свитер, в котором она сейчас сидела. Поверх свитера надет белый халатик, закрытый на все пуговицы. Примерная ученица, по-другому и не скажешь. — Ты такая счастливая, а мне так душу это греет, — радостно говорит Наташа, когда они пили чай с булочками в столовке. — Все же правда, влюбленные люди — счастливые. Анита краснеет. Отрицать чувство бессмысленно. Она влюблена в своего кудрявого демона слишком сильно, чтобы как-то оправдаться. — Говорят дискотека будет, — закидывает удочку Анита. Маринка любила дискотеки и всякие тусовки, и практически всегда брала с собой Аниту. — У нас сессия, а дискотеки в каждые выходные, не считай большой предновогодней, — уточняет Наташа. — Я не против сходить которая будет перед новый годом. — Нат, до сессии еще два с половиной месяца, — смеется Анита. — Я имею ввиду обычную. Просто повеселится. — А твой-то тебя отпустит? — с хитрым прищуром спрашивает Наташа, и Анита замолкает. А в правду, если она теперь с Кащеем ей надо обо всем спрашивать разрешение? — Отпустит, — уверенно говорит Анита. — Не отпустит, я все равно пойду. — Надеюсь, — кивает Наташа, и они возвращаются к кабинету, где должна начаться следующая пара. В конце дня Наташа уходит с последней пары, ибо приезжала их с Вадимом тетя, и девушка должна была встретить ее на вокзале. Анита чувствовала себя некомфортно одной на общей лекции, особенно когда столкнулась с той девушкой, которую звали Люда, как она помнила по последней ситуации в качалке. Эта Люда выглядела затравленным зверьком. Кажется ее мог сдуть легкий ветерок, а одежда, которая должна быть в обтяжку висела на ее слишком хрупком теле. Щеки впалые, она была слишком бледной, и не переставая оборачивалась на Аниту, что заставляло девушку чувствовать себя какой-то грязной. Словно это из-за нее Кащей разорвал все с этой Людой. С учетом того, что Анита знала, что мужчина спал с Мариной, был с этой Людой, и в итоге остановил свой выбор на ней. Она понимала, что ее вины тут не было, но при этом она ее все равно ощущала. На улице лил проливной дождь, и Анита поморщилась. Она совсем забыла про зонт, когда прокрадывалась в квартиру и собиралась в институт. Приходится поплотнее закутаться в пальто перед выходом из здания, и портфель положить на голову, чтобы не промокнуть. Была надежда что кожаный портфель выдержит такой напор дождя и укроет ее до остановки. Анита выдыхает, и открывает дверь на улицу. В нос ударяет запах свежести и влажности, и она делает два шага, прежде чем кладет портфель на голову. Из-за дождя видимость плохая, но чем дальше она оказывалась от двери института, тем отчетливее видела знакомую черную Волгу. Бабочки в животе словно просыпаются, когда Анита передвигает ногами в сторону машины. Кащей вальяжно облокотившийся на машину стоял с черным зонтиком и курил. Его кожаную куртку сменил кожаный длинный черный плащ, и сейчас он и вправду был похож на Кощея Бессмертного. Анита, как только понимает, что это он, забывает напрочь и о дожде, и о портфеле и летит к нему в объятия. Кащей улыбается, замечая девчонку, и бросает сигарету в лужу, когда Анита обвивает руками его шею, а он свободной обнимает ее талию. Глаза девушки светятся от счастья, а улыбка украшает пухлые губы. Вот она, его красавица. Его. — Привет краса, — улыбается Кащей. Анита встает на носочки, и касается его губ мимолетным поцелуем. — Давай прыгай в тачку, заедем в качалку, и я тебя домой отвезу. — Потом опять ночью у окон будешь стоять? — с игривым взглядом спрашивает Анита. Кащей ей дверь открывает, и девушка быстро юркает в теплую машину. Слышится хлопок его двери, и через пару секунд он заводит машину. — Даже если и буду, не выйдешь? — ехидно спрашивает Костя. — Конечно выйду, — кивает Анита. Сердце стучит о ребра так, что ей аж изнутри больно. Портфель валяется где-то в ногах, и стекает на коврик Волги. — А вообще я не пойму, че мы как пиздюки шкеримся, — недовольно говорит Костя, и опять закуривает, открывая окно. — Ну а как еще? — недоуменно спрашивает Анита. В салоне тепло, и то ли дело в Кащее, сидящем рядом, то ли в теплом пальто. Аните слишком жарко рядом с этим мужчиной. — Как как, раком Анит блядь, — фыркает мужчина. Анита отворачивается и закатывает глаза, но лишь бы он не видел. — Знакомь с родителями и давай ночевать хотя бы. Мне че блядь, пятнадцать, чтобы в кулачок дрочить? Аниту все слова из его рта заставляют краснеть. Такая грубость и пошлость, что ее нежные ушки не привыкли слышать такое. Да и как она его с родителями познакомит? Папа физик-ядерщик, мама — хирург, а он кто? Бандит, вот он кто. И мама с папой сразу это поймут, и дай боже не запретят ей общаться с ним. — Кость, — ее мягкий голос действует успокаивающе. — Родители сейчас много работают, я сама их редко вижу. Но как только, так сразу. А Костик не дурак. Прекрасно знает кто ее родители, причем уже давно. И понимает почему его девочка так в наглую ему врет. Быстро училась Анита всему плохому от него. Это конечно льстило, но как говорит, ври да не завирайся. — Ну давай краса, — подыгрывает Кащей. — Все отдаю в твои хрупкие ручки. Ты только не подведи. — Ну конечно нет, — кивает Анита, а у самой камень с плеч. Костя лишь хмыкает на ее слова. Знает, что нихера она не сделает, и все как обычно придется делать самому. А Кащей сделает. Только не факт, что это не разрушит Аниту окончательно. Они подъезжают к качалке, и он открывает дверь, кивая чтобы вошла внутрь. Знакомство с его пацанами уже было, но сейчас Кащею хотелось официально показать кому принадлежит эта девочка. Что бы ни одна сука, ни один очкарик, ни один мужик в принципе не смел на нее глянуть. Чтобы Анита была под защитой постоянно, а с его пацанами он был уверен, Анита будет под этой защитой. В качалке стоит гул молодых пацанов. Анита видит голую крепкую спину и кудри, и понимает, что это Турбо, который стоял в спарринге с каким-то лысым парнем. Второй был слишком худощавым для этой драки, но двигался куда ловчее чем Турбо, и потому у него было свое преимущество. Пацаны окружили ринг, и громко что-то кричали. Кто-то поддерживал, кто-то ставил на своего фаворита. Но все смолкло, когда на пороге явился Кащей, придерживающий за талию Аниту. Все остановились, смотря на девушку, которая не привыкшая к такому вниманию, неосознанно опускает глаза вниз. Пальто расстегнуто, а шарф остался где-то в машине. Ее коротка черная юбка, открывает вид на ноги в черных колготках, и пацаны засматриваются. — Где Желтый? — хриплым голосом спрашивает Кащей. Турбо быстро указывает на каморку. — Там он с Демой и Змеем, — отчитывается супер, не отводя взгляда с Аниты. Совесть, которой кажется не должно быть, все еще неприятно скребла изнутри. — Понял, — кивает он. — Это Анита. И теперь пацаны, чтобы девочка моя под защитой была всегда, когда нет меня. — Нам че за ней по пятам ходить? — слышится голос из толпы. — Да не надо…. Кащей быстро на нее зыркает, смотря таким взглядом, который буквально заставлял замолчать. Он расслабленно закуривает, и Анита больше не морщится от этого запаха. — Кто смелый такой? — быстрый вопрос, и пацана через секунду выкидывают перед старшим. — Ефимка! Ты что ли? Пацану не больше шестнадцати. И он под взглядом Кащея не тушуется, не боится, лишь смотрит исподлобья с жгучим недовольством. — Когда старшие говорят делать, твое дело одно — молча подчинится указу, — тон Кащея серьезный, не терпящий. — А ты че, против старшего прешь? — Да не пру я, — стоит на своем парень. Его живые голубые глаза скакали от Кащея до Аниты и обратно. Он словно искал поддержку от этой девушки. — Просто спросил. — Просто даже мухи не ебутся, — хмыкает Кащей. — Давай Ефимка, за слова отвечать надо. И Ефим, повесив голову идет к Кащею. Тот цокает, и Кащей зажав сигарету меж зубов, кулаком врезается в его щеку, под оханье Аниты. Пацан падает назад, но быстро встает назад, пока мужик кулак слегка трясет. — Кто-то че то еще сказать хочет? — громко спрашивает Кащей у пацанов, но все молчат. — Вот и все! Потому попрошу принять Аниту в наш скромный коллектив, и ясно запомнить одно, что девчонка ходит со мной. У пацанов крутится на языке один вопрос: «А че с Людой делать?». Но никто не рискует его задать. Анита дергается к этому Ефиму, но Кащей ловко обхватив ее талию, ведет в ту комнатку, пока пацаны потихоньку расходятся по своим делам. — Ему же помочь надо! — восклицает Анита, как только они заходят в каморку. Она не обращает внимания на тех, кто там сидит, но слышит смешок сзади нее, и ощущает телом, как ее поедают взглядом. — Тормози, — осаживает ее Кащей. — Ты че блядь всех собралась тут лечить? — Но я… — Но ты — моя, а значит хуй им, — довольно говорит Кащей. — Когда я разрешу, тогда и поможешь. У Аниты внутри ураган. Она хочет начать с ним спорить, но видя его взгляд, ее мозг все же включается. Анита понимает, что она в комнате с серьезными мужчинами, а не детьми, и тут свои показательные выступления не будут нормой. Анита громко выдыхает и разворачивается, чтобы поздороваться, но слова застревают комом в горле. Перед ней прямо напротив на том диване, где она Кащею рану зашивала, сидел никто иной как Вадим. Чертов брат Наташи сидел в качалке ее…мужчины. Вадим, которого Анита считала порядочным и добрым парнем. Вадим, который вызывал приятное чувство и располагал к себе. Вадим, который оказался сука бандитом. Сейчас его взгляд был не менее удивленным чем у Аниты. Особенно когда Кащей стягивает с нее пальто, плюхается на диван и хлопает себе по коленям, призывая девушку сесть. А Анита с красными щеками садится. Вадим ведь догадывался. Чуйку нельзя было убрать. По рассказам Наташи, Анита такая замечательная, добрая, умная и бла-бла. Но страдает по какому-то мудаку. И чуйка, что Вадим уже ее знает оказалась подходящей на сто процентов. Ведь это именно Аниту он видел в самый первый вечер вместе со шлюховатой Маринкой. Когда та сама села к Кащею. Оба находятся в шоке, но Анита первая отводит взгляд. Кащей видит, чувствует, что словно не так все просто, но позволяет себе лишь побыть пока что наблюдателем. Во взгляде Желтого читается смесь разочарования и наоборот еще больший интерес чем до к этой персоне. Слишком противоречиво. Кащей большим пальцем поглаживает коленку Аниты, и та вздрагивает даже через колготки ощущая какими были горячими его пальцы. — Привет Нитка, — улыбается Змей, и Анита ему кивает со скромной улыбкой. — Че имя коверкаешь Змей, — шутит Кащей. — Какая Нитка? — А че, — хрипло смеется Змей. — Ходит с тобой? Кащей довольный словно кот кивает. — Вот привел познакомить так сказать. И не обижать мне красу мою! — Упаси боже обидеть твое Кащей, — серьезно говорит Дёма. Мужчины смеются, пока Анита находится в своих мыслях, пытаясь отойти от шока что видит тут Вадима. Одно она поняла точно — Наташа и понятия не имеет, что ее брат совсем не бизнесмен, а бандит. Бандит, которых подруга так презирает. Анита словно в прострации, практически не помнит, что было в качалке, о чем говорили мужчины, потому как она пыталась до конца осознать, что вообще только, что произошло. Кащей хмурится. Ему не нравится видеть девчонку такой…потерянной. Она смазано целует его перед уходом, и даже не прикрывается от дождя, идя к подъезду. Только ни Анита, ни Кащей не видели то, что зоркие глаза женщины на кухне, прекрасно подметили из какой машины выходила ее дочь. *** У Кащея все было…просто. В начале отец был сидевшим, имел власть и авторитет, но начал гасится наркотиками, и стал неконтролируемым. Постоянно колотил сына, уча якобы жизни и понятия. Правда сам мужик все понятия уже давно позабыл. Матушка же пыталась сделать так чтобы он не трогал сына, и тогда отец в гневе, когда перед глазами кажется у него была видна пелена, колотил мать. Маленький Костя никак не знал, чем помочь. Да и потом уже помощь была не нужна. Отец умер. И тогда он познакомился с улицей. Мама вышла на работу, жрать нечего, Костя как беспризорник шатался по улице, и тогда он забрел в качалку, где только-только создавался Универсам. Пришился и сразу сел на малолетку. Вышел, когда ему исполнилось восемнадцать, но на воле пробыл недолго. И опять сел уже за кражу в особо крупном. А мамка не дождалась. Умерла, когда он не отсидел даже половины срока. Тогда, наверное, в Кащее что-то сломалось. Смысла особого в возвращении он не видел, особенно когда квартира родителей теперь отдавалась могильным холодом. Но вернулся. И тогда начал восстанавливать Универсам с нуля. Если бы, наверное, не стимул быть лучше отца, нихера бы у Кащея не вышло. Не получилось бы собрать себя по частям в тюрьме. Не получилось бы заручится помощью от сокамерников, выбивать себе это уважение. Ничего бы не получилось. И вот сейчас он получал то, ради чего старался. Ради чего убивал, грабил, отбивал и возвращал территории, расширялся. Ради власти, денег и авторитета. Он прекрасно видел херовый пример в лице отца, и благодарен ему не был. Старался не допускать таких ошибок, но с каждым разом делал новые. Кащей сейчас смотрел на то, что представлял собой Универсам, и его брала гордость. В первую очередь за самого себя, потом за пацанов. Он прививал как ему казалось четкие понятия, учил их как говорится уму разуму. Только вот он же помнил прекрасно, что скоро должен вернуться Вова. Маратка прожужжал все уши о скором возвращении брательника с Афгана, и Кащей всегда хотел поморщится на этих разговорах. Вова был Универсаму нахер не нужен. Придет и все подпортит, своими понятия другими. В этом был Кащей уверен. А значит надо не допустит Вовчика к той власти, которую имел он. *** Комсомольская ячейка собирается в здании университета, в большой комнате, с белыми стенами и длинными столами, покрытыми пыльной красной скатертью. В углу — несколько старых плакатов с лозунгами «За коммунизм!» и портреты Ленина и Сталина. Анита сидит напротив преподавателя, который в этот раз играет роль председателя. Её лицо выглядит слегка усталым, но ещё сохраняет самоуверенность. Наташа не смогла прийти на пары, так как провожала свою тетку на вокзале, и Анита наконец-то могла встретится с подругой после пар. Они договорились встретится в кафе «Снежинка», и Анита уже предвкушает эту встречу, скучающе слушая монотонные слова преподавателя. Последнее время не любила она эти сборы, и постоянно искала отмазки, лишь бы не прийти. — Анита Игнатова, ты известна в нашем учебном заведении как отличница, активистка комсомола. Твои успехи в учёбе и общественной жизни — безусловны. Но последнее время появились слухи, и они не просто слухи. Анита напрягается, понимая, что момент настал. Они все узнали. — Ты не скрываешь свою связь с известным криминальным элементом. Это противоречит основным принципам нашей организации. Ты не можешь оставаться в комсомоле, если твои действия идут вразрез с его идеологией, — преподаватель говорил с грустью, словно ему было не плевать на нее. Анита резко встает, её лицо краснеет. Она чувствует, как горечь предательства и унижения растекаются по её телу. — Я никогда не скрывала, с кем я общаюсь. Это моя жизнь, и я решаю, с кем мне быть. Кащея никто не осудил, и я не собираюсь этого делать. Но теперь мне приказывают бросить всё, что я построила? Это несправедливо, — она отстаивает свою позицию и себя до последнего. Это ведь то, чему учил Кащей. — Это не просто личное решение. Ты не понимаешь, Анита. Ты позоришь нас, нашу организацию, её принципы. Это не просто твоя жизнь. Ты оскверняешь имя комсомола. Мы не можем позволить, чтобы такая связь осталась без последствий, — решительно говорит седовласый мужчина, смотря на нее с неприязнью. — Группировки и бандиты, отравляют наше общество, и ты сама прекрасно это понимаешь. Анита чувствует, как её охватывает ярость. Она смотрит на своих одногруппников — кто-то опускает глаза, кто-то избегает её взгляда. Она понимает, что её не поддержат, и она остаётся в одиночестве, несмотря на всю свою гордость. Анита плотнее закутывается в пальто, ощущая пронзительный ветер. Кажется, зима начнется раньше, ибо конец Октября выдавался чересчур холодным. Время летело так быстро, что Анита его не замечала. Девушка чувствовала остатки гнева в теле, когда вспоминала как ее выгнали из комсомола. Да и больно надо! Кому угодно, но не ей. У нее другая жизнь. И без комсомола она совсем не поменяется. Она все также ходила в институт, потом ее встречал Кащей чаще всего, и она сидела у него до самого конца, возвращаясь домой глубокой ночью. Родители уже спали, а она все прикрывалась Наташей. Все наконец-то было в своем русле, и Анита выдыхала. Около института стоит белая Волга, и Анита хмурится. Это определенно был не Кащей. Вадим курил медленно и глубоко, дожидаясь Аниты. Наташа попросила ее встретить и отвезти в их кафе, да и сам он не был против того, чтобы встретится с девчонкой. Анита с осторожностью подходит к машине, и Вадим улыбается ей. Только теперь не кажется он добродушным мужчиной. Теперь то она знала правду. — Ты чего тут забыл? — аккуратно спрашивает девушка. Меду ними были приличная дистанция, и кажется огромная пропасть. — Наташа попросила встретит и отвезти в кафе, — быстро говорит он. — Да и Кащей же велел присматривать. Анита смотрит на него с опаской, обдумывая его слова. Была ли в них правда? — Давай садись, — кивает он на машину, и открывает дверь на пассажирское сиденье, выкидывая бычок. Вадим смотрел на Аниту с интересом, который начал развиваться с их еще кажется первой встречи. Анита все же садится в машину, и Желтый кивает на ремень безопасности. С Костей она даже и не думала о нем, не пристегиваясь никогда. Быстро все сделав, мужчину заводит машину, и они трогаются. Анита пытается скрыть то, что украдкой все же посматривает на Вадима, а точнее Желтого. С ним ехать комфортно. Она не ощущала нервоза, или опасности. Мужчина уверенно ведет машину, смотря только на дорогу, пока Анита разглаживает невидимые складки на пальто. — Кто же знал, что такая близкая подружка Наташи ходит аж с Кащеем, — голос Вадима звучит насмешливо, пока Анита поднимает голову и хмурится. — Кто же знал, что ее самый близкий человек и брат оказывается бандитом, — парирует девушка. — К чему ты вообще это сказал? Сам то не лучше. Желтый приподнимает бровь, удивленный слышать от девушки такое. — При первой встрече ты казалась милее. — При первой встрече я не знала, что ты бандит, и что сейчас ты будешь так себя вести, — язвит Анита. прекрасно ведь знает, что он ничего не сделает. И тут то ли, потому что Вадим сам по себе такой человек, и проникся девчонкой, то ли, потому что не позволит Кащей. И оба это понимали. — Я ведь видел тебя на тот момент, просто вспомнить никак не смог, — зачем-то объясняется он. — А потом случайная встреча в качалке. Кто же знал Анита, что ты хранишь так много секретов. — Я ящик Пандоры Вадик, — усмехается она. Сейчас Анита отчетливо ощущала напряжение, и руки чесали закурить, хоть она никогда и не имела такой пагубной привычки. Вспомнила как сигарета расслабила ее рядом с Кащеем, и вдруг это помогло бы и тут? — Страшно открывать, — шутит Вадим. Мужчина подкуривает, и Анита чувствует желание затянуться. — Будешь? Она быстро кивает, и Вадим протягивает ей сигарету. Она совсем не понимала, как закуривать, но понимала, как курить. — Ты не умеешь, так зачем берешь? — с интересом спросил мужчина. — Смотри, поджигаешь и делаешь пару тяжек, раскуривая. — Хочу, — пожимает плечами Анита, и повторяет как он говорит. Пару раз кашляет, а потом нормально. Анита затягивается неглубоко, ощущая как никотин проникает в легкие и как ей становится и вправду…легче что ли. — Знал, что ты непростая, но чтоб настолько… Ты серьёзно с ним? — Вадим спрашивает с усмешкой, намекая на Кащея. — А тебе какое дело? — дерзит Анита. — Я знаю Кащея, — уверенно говорит Вадим. И он прекрасно знал о чем он. Анита смотрит недоуменно, но внимательно слушает. — И поверь, я видел не одну такую как ты. Видел, как Кащей ломает людей. — Если что я смогу уйти, — уверен5ность Аниты напускная, и Вадим это видит. — Ты очень плохо знаешь Кащея Ани. — А ты чем отличаешься? Тоже же бандит, и по своим пацанским законам живете. — Всем, — кратко отвечает он. — Хочешь узнать? Он что флиртует? Анита делает пару затяжек и выкидывает сигарету в окно. — Не думаю, что это уместно, — с холодом отвечает девушка. — Ты не герой, и помни об этом Вадим. — По сравнению с Кащеем я ангел во плоти. Эта фраза остается без ответа, когда Анита видит яркую вывеску названия кафе. Она побыстрее хочет уйти от Вадима, чтобы окончательно расслабится в обстановке с Наташей. Наташа сидит за столиком около окна, и пьет чай, видя взвинченную Аниту и поглядывающего на нее Вадима. — Привез твою принцессу в целости и сохранности, — наигранно кланяется Вадим. — Не буду отвлекать вас. Наташа выжидающе смотрит на Аниту, пока та вешает пальто. — ну что? — не выдержав спрашивает Анита. — Я жду подробного рассказа, — с улыбкой говорит Наташа. — Как же ты все же решила начать с ним встречаться? Анита усмехается. Если она расскажет Наташе правдивую историю, та покрутит головой у ее виска и попытается отговорить. Но Анита все глубже и глубже погружалась в Кащея. Так просто она уже не может от него отказаться или уйти. — Мы встретились, — аккуратно говорит Анита, а щеки пылают. От воспоминаний, и что она в очередной раз определенно соврет Наташе, для спокойствия той же. — Поговорили как взрослые люди, спокойно. И он мне все объяснил, сказал, что с той девушкой его ничего не связывает и предложил мне ходить с ним. Наташа недоуменно смотрит, а Анита хочет хлопнуть себя по лбу. — Встречаться, — поправляет себя девушка. — Я просто постоянно куда-то иду, и планирую это, вот и заболталась. Наташа ей не верит, и это видно, но молчит. — А как его хоть зовут? — К…Костя, — у Аниты с языка чуть ли не срывается его кличка, но она вовремя себя останавливает. Наташа продолжает на нее смотреть с прищуром, словно уличить во лжи. Но это бесполезно. За последнее время ложь так часто слетает с губ, что девушка уже сама не знает где правда. И даже сейчас, Анита решает умолчать о том, что ее выгнали из комсомола. Особенно причину выгона. Понимала, что Наташа сама рано или поздно узнает, но язык не поворачивался рассказать ей сейчас. На языке ощущается горечь от воспоминаний об этом, но Анита пытается отвлечься. — И ты счастлива? — Наташа будто выпытывает все это из Аниты. — Да, — уверенно отвечает девушка, и это была не ложь. — Я настолько счастлива, что кажется готова всему миру об этом говорить. Она и вправду готова. Кажется кричать, вопить об этой любви. Она заставляла ее жить, двигаться вперед, и, наверное, просыпаться. Анита любила впервые. И делала это с полной отдачей, самозабвенно, не прося ничего взамен. — Уф, — выдыхает Наташа. — Ладно, так и быть я тебе верю. — Спасибо ваша Светлость, — смеется Анита. — Я люблю его, и он никогда не сделает мне ничего плохого, просто знай это. — Хорошо. — Лучше расскажи, как приезд тети, и когда мы вообще пойдем на дискотеку? — переводит тему Анита, и это помогает ей выдохнуть облегченно. Наташа начинает болтать, выкидывая из головы Аниты все проблемы. Они смеются, обсуждают приезд тети, дискотеку, сессию, и свое будущее, которое несомненно будет ярким и запоминающимся для обеих. А Желтый все аккурат слышит. Запоминает, и наблюдает за двумя девушками, пытаясь сделать выбор. Открыть ли ему ящик Пандоры или оставить все как есть? *** Анита целует Кащея в щеку, и смеется, когда тот буквально отказывается ее выпускать из машины. С того разговора про родителей прошло две недели, и как он и думал, девочка так ничего и не сделала. — Ну Кость, — смущенно говорит девушка. — Че Кость? — пародирует он ее. — Долго мы в кулачок дрочить будем? Или все же покажешь меня родителям. — Я… — Или стесняешься, краса? — он давит на нее, и Анита прогибается. — Нет конечно, — отмахивается Анита. — Хочешь пойдем сейчас. Анита не готова к знакомству его с родителями. Совершенно не готова. Они еще не знали, что их любимая дочь больше не член комсомола, зато знал Кащей. И рассмеялся над тем, как она рас переживалась из-за этого. — Пойдем, — четко говорит Костя. Он кивает ей на дверь, и сам выходит. Они и так стояли около ее подъезда, и Анита сейчас чувствует как хочет провалится на месте. Но тушеваться перед Костей — значит признать, что она проиграла. Наступить на горло своей гордости, чего Анита позволить себе не могла. Она улыбается и шагает к входной двери в подъезд, не видя ухмылки Кащея ей в спину. Он быстро нагоняет ее, и обхватывает талию. Улыбка расцветает на губах, как бы не тряслись колени от предстоящей встречи с родителями. Как они воспримут это? Костя совсем не выглядел как среднестатистический житель Советского Союза. Хищный взгляд темных глаз, кривая ухмылка, счесанные костяшки, пропахший сигаретным дымом, который кажется впитался в запах кожи. Весь его вид кричал о том, что он связан с другими кругами этого общества, но никак не с приличными. А родители у Аниты приличные. Папа вряд ли оценит такого «жениха». Анита открывает дверь ключом, и заходит внутрь. Видит куртку отца и пальто матери, и выдыхает, матерясь в своей голове. — Мам, пап, — кричит девушка. — Я дома. — Нита! — в голосе мамы слышатся радостные ноты, и женщина идет с кухни, чтобы встретить дочь. Женщина в темно синих домашних штанах и большой майке отца, вытирала руки кухонным полотенцем. Улыбка слегка погасла, когда она увидела позади своей золотой дочери его. Кащей же словно тень Аниты. Стоит, улыбается, но в глазах все равно чертовщина видна. Он не дарил впечатление прилежного парня, скорее серьезного и даже опасного мужчины. — Мам это Костя, — быстро говорит Анита, вешая пальто, и подходит к матери, целуя ее в щеку. Кащей долго тоже не мнется, заходит внутрь. — Кость, это моя мама Лидия Маратовна. — Лид, кто там?! — слышится крик отца, но ее мама в ступоре, когда Кащей галантно целует ее руку, под удивленный взгляд Аниты. — Лид! — Очень приятно Константин, — сдержанно говорит мама. По ее лицу не было понятно понравился ли ей Костя или нет, но Анита надеялась на первое. — Лид я кого зову? — недовольно говорит Юрий Николаевич, выходя из гостиной. Он резко тормозит, видя незнакомца на своем пороге. Поправляет очки, и не боясь идет к Кащею. Отец Аниты даже выше него, и кажется таким худощавым, но рука твердая, тяжелая, как и крепкое рукопожатие, которым он награждает Кащея. — Пап это Костя, — повторяет Анита. — Кость это мой папа, Юрий Николаевич. — А вы кем, собственно, приходитесь моей дочери? — не тушуясь спрашивает Юрий, переводя недовольный взгляд на Аниту. У той сразу щеки пунцовые от стыда, и взгляд она потупляет в пол. — А я собственно парень вашей дочери, — довольно говорит Костя. — Лид чай сходи с Анитой поставь, а мы с молодым человеком на балкон сходим, — уверенно говорит Юрий. — Вы курите? — Курю, — кивает Кащей. Аните совсем это не нравится. Это видно по испуганным глазам, которыми она смотрит на Кащея и на папу. Страх липким слоем покрывает тело, когда она видит удаляющиеся спины мужчин в сторону балкона. Мама суетится на кухне, пока Анита ставит чайник, достает кружки, а сама поглядывает на проход на кухню, ожидая появления отца и Кащея. Анита быстро наводит чай, и на кухне появляется гнетущее молчание. Она сидит под тяжелым взглядом матери, которая собирается с мыслями, чтобы поговорить с дочерью. Лидии Маратовной сложно. Она ломала голову последние две недели, после того раза, когда увидела черную, словно ночь Волгу под окнами, из который выходила ее дочь. И теперь каждый день она наблюдала за Волгой, которая кажется сторожила их дом. Когда она так профукала свою дочь? Как так получилось, что ее дочь связалась явно не с мальчиком из приличной семьи? Лидия аккуратно берет руку Аниты в свою, и смотрит пронзительным взглядом на дочь. — Анит, — начинает женщина. — Ты скажи, чем я могу помочь? — О чем ты мам? — недоуменно спрашивает Анита. — Если тебя держат насильно, или этот мужчина обижает тебя, ты скажи, мы сделаем все что возможно, — ее голос дрожит, пока Анита расширяет глаза. — Мам ты чего, — с опаской говорит девушка. — Это Костя, все хорошо. Я люблю его. — Нельзя любить бандита Анита! — шикает мать. — Я не слепая и вижу, что происходит на улицах, слышу рассказы девчонок, и воочию вижу этих…пацанов. Они все выглядят как беспризорники. И мне всех до жути жаль. — Мам, — успокаивающим голосом говорит девушка, поглаживая руку матери. — Со мной правда все хорошо. Никто не держит насильно, и я люблю его. Он не бандит, а бизнесмен. — Он тебе лапшу на уши вешает, а ты как дура ведёшься! — восклицает мать. — Что он тебе пообещал? Деньги? Власть? — Мам, — Анита закусывает внутреннюю щеку, чтобы сдержаться и не начать огрызаться. — Говорю еще раз, я люблю его. Никто ничего мне не обещал. — Я знаю, что тебя выгнали с комсомола, — в голосе матери осуждение, а в глазах боль. — И теперь вижу причину. Господи да как же так получилось. Мама начинает причитать, и уже не скрывает слез, пока Анита ощущает неприязнь. Так не должно быть. Они должны поддержать ее любой выбор… — Я не жалею, — подает голос Анита. — Комсомол — это лицемерная система. Никакой честности, а ты знаешь, как я люблю честность. И потому все так как должно быть. — Да не должно быть так! — рявкает мать. — Я не хотела, чтобы моя дочь, которая подавала такие надежды на будущее просто испортила свою жизнь из-за бандита. Куда ты катишься Анита? — Мам я… Она замолкает, когда видит своего отца и хмурого Костю. Видно, их диалог прошел не совсем приятно. Вечно спокойный Юрий Николаевич сейчас, наверное, был похож на чайник, у которого скоро пар пойдет из ушей. Он впивается недовольным взглядом в дочь, и Анита теряется. Она совсем не знает такого папу. — Почему не говорила, что выгнали из комсомола? — его голос звучит громко, и Анита дергается. — Зачем? — она пытается казаться храброй, словно ей не страшно. — Мне уже не пятнадцать. Да и комсомол не предел мечтаний. — А что предел твоих мечтаний Анита? — давит отец, и надвигается ближе. — Якшаться с бандитом? Стать проституткой? Кащей молчит, просто облокотившись на косяк и наблюдает за всем этим, ища возможность вмешаться. — Пап… — Я не хотел, чтобы моя дочь стала подстилкой для бандитов! — его громкий крик стучит у Аниты в голове пока она пятится назад. — Видно зря я тебя не бил в детстве. Анита хочет воспротивится, но в следующую секунду ее щеку обжигает удар, и она испуганно пятится назад. Поясница упирается в подоконник, пока отец с гневом в глазах движется на нее. Аниту словно парализовало. Было не столько больно внешне, чем внутренне. Обида сдавила горло, а глаза жгли от слез. Мать что-то кричала на фоне, но Анита ее не слышала. Для Кащея же это стало поводом. Он за пару секунд оказывается перед девушкой, и Анита теперь видит лишь его массивную спину. Кащей как скала прикрывает ее от бури, и это дает хоть какое-то облегчение. — Тормози дядь, — его голос хриплый, когда он обращается к отцу Аниты. — Ты че удумал? — Почему уголовники вообще имеют права слова? — ядовито говорит отец. — С дороги уйди, это моя дочь. — Это моя женщина, — голос Кащея уверенный, и он надвигается на ее отца вперед. — И я не позволю так с ней себя вести. — лучше ты ее колотить будешь, ну конечно. Анита вся трясется от страха, когда видит, как Кащей замахивается на отца, и она летит к нему, чтобы остановить. Костя тормозит лишь когда, когда видит ее потерянный и жалостливый взгляд. — Иди одевайся, — шипит Кащей на Аниту, которую чуть ли не ударил. Ее папаша хочет остановить дочь, но хватка Кости на его руке останавливает его. Анита летит к выходу, быстро обувается, и накидывает пальто. Кащей внимательно следит за ней, и идет следом, не давай родителям даже подойти к ней. Его пальцы переплетаются с ее, когда они выходят, и Анита слышит в след: — Шалава бандитская! — кричит отец. Анита летит по ступенькам, с легкостью вытаскивая свою руку из лап Кащея. Внутри все жжет и слезы нещадно катятся по щекам. Никогда. Отец никогда так с ней не разговаривал и не вел себя. Да и поводов Анита не давала. Хорошо училась, выполняла все, что от нее требуется. К ней и не нужен был жестокий подход, уж в слишком тепличных условиях она росла. Словно цветок. Такой поставь при неправильно температуре, и он начнет погибать. Так и Анита чувствовала, как едкие и обидные слова отца впитываются в кожу, режут ножом по ее голой коже. Так глубоко и медленно и несомненно оставят шрамы. — Тише-тише краса, — голос Кащея впервые мягок. Он знает, что ее мать наблюдает за ними из окна. Сама выгнала, и теперь стояла переживала. Костя ее в объятия вовлекает, ощущая как девчонка цеплялась за его шею, содрогаясь в слезах. Его пальцы медленно гладят ее по волосам, пока он шепчет ей успокаивающие слова. — Пошли они, — яростно шепчет Анита. — Ну отец у тебя с приветом, — усмехается Кащей. — Вот и повод переехать ко мне. Анита кивает, смотря на него горящими от злости глазами. Она пожинала плоды своего же выбора, только совсем не догадывалась об этом.