Проклятый

Когда это случилось, у Сяо Бая уже были почти все зубы. Они начали резаться очень рано, и Сяо Синчэнь предполагал, что и выпадать, поскольку были молочными, тоже будут рано. И радовался, что хоть что-то есть общего с обычными детьми — резавшиеся зубы вызывали температуру, боль и сильный упадок сил. Сяо Бай даже плакал, но обошлось малым, и первыми прорезались два верхних и два нижних зуба. Они были такими маленькими, что Сяо Синчэнь не мог сдержать улыбку, когда трогал их. Маленькие и гладкие, они умиляли, и Синчэнь осторожно тер десна Сяо Бая подушечкой большого и указательного пальца, чтобы хоть немного уменьшить постоянный зуд и болевые ощущения, мазал рот малыша всякими охлаждающими травяными мазями, привычно поил отварами. Лучше всего помогало маковое масло, которое снимало боль до такой степени, что болезненный участок практически не чувствовался. Он и на Сюэ Яне такое использовал, когда впервые лечил его, а также после его тяжелых родов. Тогда это масло очень помогло, оно стишило отёк и остановило кровь. Сюэ Ян не обратил бы на страдания мальчика ни малейшего внимания даже тогда, когда что-то начало идти не так. Зубы уже прорезались почти все, но у ребенка вдруг поднялась слишком высокая температура, почти лихорадка. Сяо Синчэнь запаниковал. Сяо Бай, едва преодолевая боль в голове, мычал что-то о «сверху» и «болит». Сяо Синчэнь не мог заглянуть ему в рот, поэтому осторожно ощупывал. Да нет, зубы же выросли, всё на месте, не шатается, но… воспалено почему-то. — Может, ты загнал что-то туда? — допрашивался он. — Или еда какая-нибудь порезала десну? Ну же, дитя, скажи мне, где ты мог пораниться? Но мальчик не отвечал. Он побелел и его уже начал покрывать холодный пот, а когда он, едва удерживаясь на ногах, начал терять сознание, Сяо Синчэнь откровенно запаниковал. Вот тогда-то всю эту сцену и обнаружил Сюэ Ян, который и глаз бы на это всё не повернул, если бы… не Сяо Синчэнь, который вскрикнул, когда Сяо Бай свалился ему на руки. Сюэ Ян дернул головой автоматически, глянул краем глаза, и… вдруг замер. Казалось, он и сам побледнел в этот момент, а глаза его вдруг сделались больше. — Сяо Бай… — Сяо Синчэнь легонько постукивал его по щекам, — несчастный мой, очнись же, прошу. Он понимал, что если и дальше так пойдет, придется нести ребенка лекарю, потому что сам он никак не понимал, что происходит. Ни ран, ни повреждений, ни яда, ни отравления… а ребенок, покрываясь холодным потом, тем не менее горит на его руках. И он уже был готов взять его в охапку и вывести на улицу, когда вдруг чья-то цепкая, почти с ногтями вжимающаяся в него хватка пальцев могла бы вырвать ему плечо, если бы захотела. Но по итогу его лишь «отодвинули», мягко говоря. — Отойди! — вдруг неожиданно рявкнуло прямо над его ухом, и Сяо Синчэнь невольно подвинулся. — Прочь… прочь! А ну дай мне посмотреть… Сяо Синчэнь ничего не понимал. Он слышал надрывное и тяжелое дыхание Сюэ Яна, когда тот, опустившись перед мальчиком, стал, казалось, всматриваться, а потом не без брезгливости и дрогнувших губ прикоснулся, но не к телу — он полез мальчику в рот. — Что ты делаешь? — Сяо Синчэнь бы в растерянности. — Ты… что-то знаешь? — Рот закрой, — низко выдавил из себя Сюэ Ян, — а ты… ну-ка открой пошире. Открой, я сказал! То, как он грубо это закричал, отрезвило Синчэня, и он мигом вцепился ему в руку. — Руки! — Сюэ Ян почти шипел. — Убери, не то отрежу. — Ты вообще слышишь себя? — возмутился Сяо Синчэнь. — Что происходит?! — Я сказал тебе убрать от меня свои поганые руки! — и толкнул плечом Синчэня, тот что тот почти улетел в сторону, а Сюэ Ян, заполучив мальчика, схватил его за плечи и попросту… бросил на пол. Его тело с шумом ударилось и над ним мигом склонился Сюэ Ян. — Ну же, отродье, открой свой поганый рот! Сяо Бай был слаб, его одолел бред, и боль в голове была такая, что если бы умел, то уже просил бы о смерти. Сюэ Ян силой развел ему челюсти, задрал мальчику голову, всадил большие пальцы в его рот по направлению вверх, к резцам… и вдруг побледнел еще больше. — Боги… — он так побледнел, что это выглядело страшно. — Не может… И отскочил, ползком начав ползти спиной к выходу. — Нет… — теперь уже он дрожал, — не верю… Сяо Синчэнь, до того момента успевший вскочить на ноги, первым делом кинулся к ребенку, закрыл его собой и повернулся к Сюэ Яну. — Нет! — тот схватился руками за голову. — Нет, нет, нет! — Сюэ Ян! — Сяо Синчэнь настолько ничего не понимал, что и его начала одолевать паника. — В чем дело, в чем?! — Нет! — продолжал выть Сюэ Ян. К его глазам подступили слёзы. — Не… верю… И вдруг, попятившись, сорвался на крик: — Убей его! — голос Сюэ Яна срывался. — Избавься от него, убей! Сяо Синчэнь замер. Как же давно… в этом доме уже разносились подобные крики, и почти с таким же истерическим страхом. Но что сейчас послужило причиной? Мальчик лежал почти без сознания, задыхающийся и беспомощный. Что же в его состоянии вызвало такой невообразимый прилив страха Сюэ Яна? Сяо Синчэнь задумался, но ненадолго: охваченный ужасом, Сюэ Ян, не видя от него реакции, вдруг сам бросился вперед. Сяо Синчэнь среагировал на инстинкте и перехватил его за талию, отволакивая назад, подальше от ребенка. А Сюэ Ян словно сдурел: он выл, царапался и даже кусался, не говоря уже об ударах руками. — Ты обезумел?! — не выдержал Синчэнь. Сюэ Ян так выл, что даже слезы, запах которых Сяо Синчэнь уже чувствовал, не могли разжалобить его. — Чего ты так боишься, чего?! — Он меня учует! — панически закричал Сюэ Ян сквозь потоки льющихся слёз. Сяо Синчэнь остановился. — Ты что, разве не понимаешь? Он меня учует! — Учует? — не понял Сяо Синчэнь. — Как это… учует? Сюэ Ян трясся как в лихорадке, удерживаемый его руками. — Ты рвался к его рту… — пробормотал заклинатель. — Что же ты там… — Он учует… — Сюэ Ян был белый, губы его были обескровлены. — Он, он… такой же, как «он». Этот выродок… такой же, такой же! И снова начал вырываться, но уже не к ребенку, а просто чтобы сбежать. — Спасите! — во всё горло кричал обезумевший от страха Сюэ Ян. — Боги, убейте его, убейте! Он такой же, о боже, он такой же! Это всё его кровь, его яд, его вид! Он умертвил меня своим ядом, и я впустил в этот мир еще одного такого же! И снова закричал, мечась в такой панической истерике, что становилось страшно. И страх его можно было понять, ведь ничего, ничего в этом мире Сюэ Ян так не боялся, как… Альф. И ребенок… был одним из них. — Пусти, пусти! — Сюэ Ян вырывался и метался, как дикий зверь. — Я должен бежать, он меня учует! — Сюэ Ян!.. — Он сотворит со мной то же самое, что и «он»! — отчаянно закричал Сюэ Ян, смотря заплаканными глазами прямо Синчэню в лицо. — Этот выродок с самого рождения дергал своим проклятым носом, он уже тогда чуял меня! А теперь, теперь… — Но как ты можешь быть уверен? — Сяо Синчэнь и сам не понимал, но крики Сюэ Яна были так хаотичны по информации, что он как мог пытался дозваться до истины. — Я уверен, — Сюэ Ян дрожал. Он не заметил, как вместо того, чтобы отбиваться, уже вцепился руками и пальцами в плечи и спину Сяо Синчэня, прижавшись к нему как к щиту, сжав ногтями ткань его одежды. — Уверен… потому что там «они». — Кто «они»? — Они, — Сюэ Ян дрожал, — то, что имеют все чудовища этой ветки проклятых, то, что превращает жизнь таких, как я, в беспросветный ад! — Зубы? — нахмурился Сяо Синчэнь. — Сюэ Ян, у мальчика еще молочные зубы, они выпадут. — Не выпадут! — закричал Сюэ Ян. — Не у этих! И не «эти»! Они никогда у них не выпадают, они вырастают сразу и на всю жизнь! А горит он, потому что его клыки уже… уже наливаются ядом и удлиняются, я сам это увидел, Синчэнь! — он едва ли не впервые позвал его по имени. — Я же знаю, как это происходит, я рос среди таких! У них не выпадают зубы, нет молочных, а конкретно клыки, ставящие клеймо и метку, всегда удлиняются в период роста самих зубов! Это потом они спрячутся, частично уйдут под дёсна, но сейчас, в период роста, они уже примеряются с размером! У этого ублюдка будут длинные и острые клыки, и яд там уже набирается! Задыхаясь, он прижимался к его телу и дрожал так, что по коже Синчэня бежали ледяные мурашки. — Такой же… — лоб его покрылся испариной. — О боже… он такой же, такой же! — пальцы Сюэ Яна сильнее сжались на чужой лопатке. Одним глазом он выглядывал из-за Синчэня и видел лежащего на полу мальчика. — Он меня… как и «он»… — Да ты слышишь, что ты говоришь?! — вдруг отчего-то разъярился Синчэнь. — Он всего лишь ребенок! — Он вырастет! — возразил Сюэ Ян. — И он твой! — делая ударение на последнем слове, крикнул Синчэнь. — Как ты можешь думать, что он сделает… сделает… Сюэ Ян перевел на него шокированный взгляд, смотря на Синчэня как на… сумасшедшего. А тогда взорвался бешеным криком. — Он учует меня! — накинувшись на Синчэня, Сюэ Ян стал бить его. — Ты что, ублюдок, не понимаешь? Этот выродок — альфа, «начало всего»! Вот его пол, под стать его папаше! А я другая ветвь — жертва «начала всех начал»! Он вырастет, ты же даешь ему расти! А когда это произойдет, он, он… — Ты сошел с ума! — закричал Сяо Синчэнь. — Он же твой сын, а ты его… — Это ты безумец! — Сюэ Ян снова его ударил. Сяо Синчэнь не терпел, пытался сдерживать его, но Сюэ Ян не уступал ему в силе, о чем Синчэнь никогда не забывал. И даром, что этот человек принадлежал к виду омег, он был очень, очень сильным… мужчиной — и именно таким его всегда видел Сяо Синчэнь. — Он «его» сын! Эта тварь с самого рождения дергает носом в моем присутствии! Он учует мой запах, учует… «меня», то, о чем ты понятия не имеешь, безумный даос! Он сделает со мной то же самое, что сделал «он», я снова буду кричать, снова мне сломают кости! — Это никогда не произойдет! — Сяо Синчэнь вцепился в него, рыча практически в лицо. — Он твой, твой! Сын не может такого сделать, собственный ребёнок… — Он не мой ребенок! — в этот раз Сюэ Ян настолько утратил самоконтроль, что серьезно и очень сильно ударил Синчэня кулаком прямо… в лицо. — Не мой, не мой! Я его не хотел, это ты заставил! Сначала принудил один, потом заставил второй! Сукин ты сын, это ваш с ним ребенок! Я должен был догадаться, должен был предвидеть, ведь вы же… — и осекся, едва-едва успев это сделать. — Этот выродок такой же, даже пол его такой же. Он альфа, альфа! Я породил еще одно чудовище, еще один насильник вышел из тела изнасилованного омеги! О боги, за что, за что?! И сорвался, чтобы убежать из дома, но Синчэнь тут же его перехватил и опрокинул на пол. Затеялась новая драка. — Пусти меня! — кричал Сюэ Ян. — Ты, больной ублюдок, ненавижу! Сяо Синчэнь молчал. Он боролся с ним до тех пор, пока не обездвижил руки, а тогда, нависнув сверху, едва удерживал Сюэ Яна на месте. — Слушай меня! — громко сказал он. — Слушай! Ты… прав во многом, твой опыт больше, ты ведаешь в этих вещах лучше моего. Но! Не смей, ты слышишь? Не смей! Сюэ Ян молчал, с ужасом смотря на склонившееся над ним лицо. — Это просто ребенок, — продолжал Сяо Синчэнь. — Это просто… мальчик. — Нет… — с ужасом прошептал Сюэ Ян. — Нет… — Это всего лишь ребенок… с жестоким и тяжелым зачатием, со страшным и мучительным рождением. Он не выбирал, в какой утробе и при каких обстоятельствах ему занять место для своего рождения, не выбирал! Пожалей его хоть немного, хоть чуть-чуть! Ты думаешь, ему досталась сила? Он такой же проклятый, как и ты! — Ты не понимаешь нашего мира! — закричал Сюэ Ян. — Сильный жрет слабого, а сильный — это альфа. Всегда, всегда альфа! Потому что гон делает его неимоверно сильным, потому что он всегда оплодотворит таких, как я! И мне не сбежать, не укрыться — ведь не вышло же… раз «оно» родилось. — Он родился, потому что поздно было его травить. — Он родился, потому что ты не дал его убить! — закричал Сюэ Ян. — Ты такой же палач, как и «он». Только он изнасиловал, а ты… домучил. Выродок! — Пусть так! — не в себе закричал Синчэнь. — Ничего уже не воротишь, всё! Ребенок родился, мы узнали его вторичный пол. И будем продолжать жить дальше. — Что? — шёпотом выдохнул Сюэ Ян. — Жить? Ты сейчас сказать жить? Ты правда думаешь, что после всего этого я здесь останусь? Рядом с «этим»? В такой опасности? — Ну до какой же степени ты безумен! — не выдержал Сяо Синчэнь. — Как ты себе это представляешь? Что сын набросится на родного отца? — Он. Мне. Не сын. — у Сюэ Яна покраснели глаза, а голос резался, словно ржавый нож. — Это существо… просто неисполненный аборт. Из-за тебя я вытолкнул его из своего тела живым… и способным расти. А теперь… он вырастет в альфу и начнет мне мстить. Ты, видимо, не знаешь, насколько они сильны? Нет… ты «знаешь». Он вспоминал Сун Ланя. Сяо Синчэнь не мог не отмечать его силу, его выдержку, его… гнев. И припадки ярости, захлестывающие ближе всего к гону. Как Сун Лань это скрывал Сюэ Ян не знал, но не верил, что Синчэнь бы не замечал этих… признаков. А Синчэнь, собственно, списывал их на… нрав и характер, потому что даже без вторичного пола Сун Лань был очень агрессивным и легко возбудимым. — Боже, — Сюэ Ян стукнулся головой об пол, полностью на нем расплатившись. — Боже мой… По его щекам потекли слёзы. Он лежал, точно разорванный в клочья, с мертвенным, почти онемевшим покоем, который приносит только осознание какой-то неизбежности, смерти например, которая уже склонилась над тобой. Сяо Синчэнь молчал и больше не заговорил ни в тот день, ни всю последующую неделю, которую провел с горевшим в гробу мальчиком, который уже начал страдать от того, кем вынужден был стать повзрослев. Вот так, в неимоверной печали и страхе, они и узнали, что Сяо Бай… был рожден как альфа.