Memories

      Ей часто снится этот город. Город, покрытый туманом. С того самого дня, как тот кошмар закончился. В этих снах пепел медленно падает с неба, точно снег на старых картинах, в этих снах пустые улицы одновременно и живописны, и ужасающи. В этих снах печаль, трепет и страх смешиваются в одно целое. В этих снах кошмарные образы и фигуры кажутся чем-то неуловимым, отдаленным, едва разлимым в тумане, отчего в голове возникает вопрос был ли это человек, или что-то еще. В этих снах она снова и снова видит свою смерть. Чувствует как закипает кровь, как горят волосы, как лопаются волдыри на коже, как в последние мгновения вся жизнь проносится перед глазами, а на устах слова: “Мамочка, будь со мной…”. Ибо мать – бог в глазах ребенка, и перед смертью она, как и всякий человек, тянется к спасению, к надежде.       Однако же в отличие от всего остального, эта смерть была не просто образом в царстве Морфея. Она никогда не менялась. Всегда один в один, вплоть до последней секунды. Ибо это воспоминание.       Когда все кончилось, боль стихла, агонии больше не было. Сибил не почувствовала, как того ожидала, ледяное дыхание смерти. Она почувствовала лишь прохладный ветерок. И боль в районе виска. Когда же она открыла глаза, то увидела ночную дорогу и лежащий на ней мотоцикл. Ее плоть не превратилась в пепел, ее куртка и шлем не были расплавлены мерзкой жижей, а сама она была жива. Но… она помнила свою смерть. Помнила все. Что же тогда это было? Галлюцинации? Последствия травмы головы? Но… Все что случилось… Неужели это все было не более чем сном?       Трудно сказать сколько она провела там, в растерянности и шоке. Минуты? Часы? Она и сама не помнила как взяла себя в руки, завела все еще исправный мотоцикл и сделала единственный разумный в данный момент шаг – отправилась в Брамс, будто бы ничего и не произошло. Роуз, Шэрон, культ… Она не могла в тот момент ни в чем разобраться, и не могла ничего сделать.

***

      В участке ее встретили как обычно, то есть даже не обратили на нее практически никакого внимания. Только шеф спросил, что у нее с виском. И хотя она привыкла, ведь всегда была одиночкой, с которой никто не стремился особенно контактировать, даже после спасения того мальчика из шахты, в этот раз, тем не менее, это ее напрягло… Она помнила что провела в Сайлент-Хилле много времени. Но никого не волновало, что пропал офицер. Значит ли это, что всех тех событий не было? В тот момент Сибил испытала отчаяние.       Когда в скором времени объявили в розыск пропавших без вести Роуз Де Сильва и ее дочь Шэрон, внутри Сибил все пылало. Ей очень тяжело далась маска полного безразличия и холодного профессионализма. В тот момент она поняла, что все же это был не сон, да и не бывают сны такими реальными. Когда пришла весть, что попытки мужа Роуз и офицера Томаса Гуччи найти их в Сайлент-Хилле провалились, она впервые за долгие годы позволила скатиться по щеке слезе.       Она много раз пыталась сама отправиться в Сайлент-Хилл на их поиски. Раз за разом она садилась на мотоцикл в гараже, проворачивала ключ зажигания и решительно неслась в сторону злополучного города, полная самых разных эмоций. И каждый раз, в последний момент, у того самого поворота она останавливалась. Испытывала иррациональный ужас, смятение, слабость. Бывало часами могла стоять и смотреть на треклятый поворот, пытаясь перебороть себя. Но что-то будто не пускало ее. И с наступлением темноты, была вынуждена смиренно разворачиваться и по знакомой дороге ехать обратно.       Забыться в спиртном тоже не получалось. Сколько бы раз она не пыталась найти утешение на дне стакана с виски, сколько бы раз не пыталась хоть ненадолго забыть о той страшной ноше, что ей нести до конца жизни, становилось только хуже. Она всегда была сильной. Ей не нужно было, как многим, пытаться выглядеть сильнее, чем она есть, она была таковой по своей натуре. Боец по природе. Но это… Сломало ее.       Что же, как ни забавно, теперь на нее обратили внимание. В Брамсе полицейских было очень мало, и участок был один, так что слухи о том, что с Беннетт что-то не так, разнеслись мгновенно. И каждый мог сам убедится что это не просто слухи. Она ходила ни живая, ни мертвая. Куда-то пропала ее бойкость, испарилась непоколебимость, глаза потухли. Все даже начали сомневаться в том, что та дерзкая, бесстрашная девушка, что не полезет за словом в карман, работавшая здесь еще несколько месяцев назад, и эта, полумертвая, уставшая женщина, опускающая взгляд вниз чаще, чем кто-либо в городе, это один и тот же человек. Удивительно, те кто еще вчера совершенно не обращали на нее внимания, в один момент решили окружить ее заботой. Предлагали взять часть работы на себя, звали с собой выпить пива, старались лишний раз поболтать когда есть возможность. Но в конце-концов лишь растерянно пожимали плечами, когда ничего не давало результата.       Через какое-то время даже Томас Гуччи обратил на нее внимание. Предложил отправиться в оплачиваемый отпуск на несколько недель, порекомендовал съездить посмотреть Ниагарский водопад, сказал что это наверняка пойдёт ей на пользу. Как мило с его стороны… Если бы он только знал. Если бы они все знали.       Порой Сибил кажется, что она не одна. Когда она в очередной раз приближается к съезду в сторону Сайлент-Хилла, иногда она будто бы ощущает чье-то присутствие. Мимолетное, но все же. В такие моменты фары мотоцикла начинают мигать, и рация начинает барахлить. И кажется ей, что она ощущает присутствие кого-то знакомого, даже близкого, что заставляет ее испытывать и тревогу, и тоску, и умиротворение одновременно. Порой подобное происходит и у нее дома, ночью, в такие моменты она наконец засыпает крепким сном, и кошмары ей не снятся. Хотя наверняка это все незначительная ерунда, и ей лишь кажется…       Возможно, когда-нибудь она научится жить с осознанием произошедшего. Возможно, она сможет смириться с этим, сможет оставить покрытый туманом город в прошлом, забыть его. Но быть может, она все же найдет в себе силы вернуться туда. Вернуться и отыскать Роуз и Шэрон. Отчего-то она была уверена, что город встретит ее совсем не таким, как встретил Томаса Гуччи и Кристофера Де Сильва. И отчего-то она была уверена, что ни она, ни Сайлент-Хилл не оставят друг друга.