Твой или ничей

До их встречи ещё две недели, а Ямамото уже сходит с ума. Написано в рамках челленджа KHR!aroma week на ао3 До их встречи – две недели. Ямамото сидит, откинувшись на спинку дивана. Дорогая блестящая кожа скрипит от каждого малейшего движения. В номере отеля, помимо него, никого нет. Полумрак ночи просачивается сквозь открытое окно, делая контуры предметов смазанными и нечеткими, словно смотришь на них через неподходящие очки. Циферблат настольных часов обозначен яркими неоновыми цифрами – ровно три часа после полуночи. В Палермо сейчас лишь восемь вечера. Даже рабочий день – Ямамото усмехается своим мыслям – еще не окончен. Узел галстука, сдавливающий шею, ослаблен. Такеши ненавидит официальные костюмы, и с радостью бы приходил на встречи и совещания в привычной спортивной форме, но его тогда с потрохами сожрут. Потому что хранители Вонголы всегда обязаны выглядеть представительно. С каждым прожитым годом Такеши все меньше понимает – зачем. Он устал. На его руках все еще видится фантомными брызгами чужая кровь – очередная отнятая жизнь, счет которым он давно перестал вести. Во имя Вонголы и во славу ее. Глаза от недосыпа покрасневшие, с прожилками лопнувших сосудов; в них будто кинули горсть речного песка – сухо и режуще. Но сон не идет. Мечник в одном из тех состояний, которые сам любит меньше всего. Когда-то давно, в прошлой жизни он так же стоял на краю школьной крыши и смотрел на раскинувшийся под ним двор. Тогда он тоже не видел смысла, как и сейчас. Щелкает зажигалка, и по комнате расплывается сладковатый аромат дыма. Дурная привычка, перенятая у Гокудеры. Скуало бы за это ему голову открутил, но пока еще не знает. Они не виделись слишком давно. Месяц? Два или три? Ямамото встряхивает головой, поднося сигарету к губам, и глубоко затягивается. Два месяца и тринадцать дней. Он не должен помнить так отчетливо - Скуало бы только посмеялся над ним. Жизнь от встречи до встречи, а в перерывах – бессонные ночи, сон на рассвете и залегшие под глазами темные тени. Тсуна уже предлагал ему отпуск, но Такеши отказался. Сигарета медленно тлеет, осыпается пеплом на плиты пола. Непривычный ванильный запах, смешанный с табаком, оседает на коже. Ямамото так и не смог привыкнуть ни к крепкому итальянскому кофе, ни к обычным сигаретам – всюду ему необходимо добавить толику сладости. «Слабак!» - брезгливо бросал Скуало каждый раз, но неизменно соглашался пить с ним кофе, стоило Такеши оказаться на Сицилии. Уставшее тело ноет, требуя отдыха и сна, но Такеши лишь бездумно изучает потолок, слабо проступающий в полумраке. Да выдыхает раз за разом дым, тонет в ванильном запахе все глубже – это пусть и немного, но отвлекает от давящих мыслей. На несколько последних звонков Скуало не ответил. Стоит ли пытаться еще раз – Такеши не знает, просто берет мобильник, вбивая выученный наизусть номер. В Палермо сейчас лишь восемь вечера. Скуало наверняка либо с Занзасом, либо гоняет подчиненных по плацу. И уж точно будет не рад слышать своего ученика. Бесконечно долгие гудки отдают набатом в ушах, и когда Ямамото готов нажать на отбой, в трубке раздается до боли знакомый голос: - Если ты звонишь по какой-то ерунде, то лучше не приезжай. Я тебя порублю на мелкие куски и скормлю Ало. Против воли Такеши смеется. От безумной смеси моментального облегчения и радости. Скуало предсказуемо свирепеет и разражается громкими ругательствами на итальянском. Что-то на периферии слуха звенит и вроде бы бьется. - Рад тебя слышать Скуало. Сигарета догорает до фильтра, обжигая пальцы, и гаснет. Похожая на их встречи – мимолетные, быстрые, которые хочется вдохнуть в себя до боли, запомнить на несколько месяцев вперед. Наполненные взаимным интересом и невзаимными обещаниями. Такеши хочется верить во что-то, но Скуало даже повода не дает. - А вот я тебя не очень, - хмыкает мечник, - три часа ночи, парень. Тебе спеть колыбельную, спасти от бессонницы? - Боюсь, что после этого тебе придется убрать меня как свидетеля твоего пения… - Верно мыслишь, - даже по голосу слышно, как кровожадно усмехается Скуало. Ямамото ничего не нужно. Он просто хочет услышать голос. Пачка падает на пол с тихим стуком, а в пальцах зажигается очередная сигарета. - Тогда обойдемся без колыбельных. Ты планируешь быть в Палермо в конце месяца? - Зачем спрашиваешь? - Хочу позвать тебя на кофе. - Дьявол, ты звонишь мне в три часа ночи, чтобы спросить о кофе?! Да ты хотя бы доживи до этого времени! - Об этом точно можешь не переживать, - Такеши смеется и тут же закашливается, дым попадает в легкие, обжигая резкой болью. Ради встречи со Скуало можно и с того света вернуться. - Идиот! – гневно бросает Скуало и тут же подозрительно интересуется, - чем ты там занят? - Курю, - Ямамото безразлично пожимает плечами, какая разница, мечник бы все равно узнал. - Перенял дурную привычку у своего дружка? - Вроде того. Незачем Скуало знать, что сигареты хоть немного помогают унять дрожь в руках. Особенно в такие бессонные ночи. Когда желание услышать его превышает все допустимые значения. - Перенимаешь одно дерьмо, мог бы хоть поумнеть, как он, для разнообразия. Что хоть куришь? - Chapman… - выдерживает паузу, - ванильные. - Парень, да ты никак решил меня окончательно разочаровать. Этому тоже тебя твой дружок научил? По голосу непонятно, действительно ли Скуало разочарован или ему плевать. - Нет, Хаято курит ментоловые в основном. А ваниль – мой собственный выбор. - Хреновый выбор, как и бейсбольная лига в свое время. В трубке слышится треск, и в ухо Такеши врывается звон разбитого стекла. И низкий рычащий голос. Скуало чертыхается. - У тебя что-то случилось? - Да так, - цедит он сквозь зубы, - босс развлекается. Значит так, Ямамото. Обещать ничего не могу. Но если буду в особняке, звони, так и быть, составлю тебе компанию. Даже несмотря на ублюдские ванильные сигареты. И отключается. Такеши бездумно вертит в пальцах мобильник и улыбается. Это даже больше, чем то, на что он рассчитывал. Он думает о том, что Скуало не послал его сразу же, а это уже кое-что да значит. До их встречи – одна неделя. Ямамото уже в Италии, но слишком занят, чтобы вырваться из цепких лап семьи. Милан с его показным блеском, Венеция с протухшими каналами, распиаренный Рим… Города сменяются один за другим, от Варии нет новостей. Такеши работает в паре с Хибари – лишь для вида, на деле каждый сам по себе, с Хранителем Облака иначе невозможно. Тот тоже не жалует сигаретный дым, и Ямамото всегда уходит курить на балкон. Кажется, он уже успел изучить все оттенки неба Италии. В один из дождливых дней Скуало присылает сообщение: «Буду в городе» Запах ванили смешивается с запахом мокрой земли, и Такеши счастливо улыбается. «После задания выдвигаюсь в Палермо» «Возьмешь кофе с перцем, если не зассышь» Удивившись, Ямамото отправляет вопросительный смайлик. «Босс подсадил на эту дрянь. Бодрит непередаваемо» Сладкий вкус на языке оседает вязкостью, табак ощутимо горчит. На душе отчего-то становится погано. До их встречи… - Даже не думай. Они сидят на террасе, в самом дальнем углу. Столик скрыт за плетеными ветвями дикого винограда – живой занавес, отделяющий их от посторонних взглядов. Такеши сдержал обещание, он пьет кофе с перцем и отчаянно желает курить. На языке обжигающе горчит, пряно обволакивает изнутри. Скуало устроился рядом, собранный и серьезный, как всегда. И невозможно красивый. Вероятно, Такеши забылся. Смотря на то, как двигается кадык на шее, как удовлетворенно выдыхает мечник после очередного глотка… В самом деле, что он собирался сейчас сделать? Поцеловать? Идиот. - И не смей мне больше звонить посреди ночи. Особенно по херне, - слова хлесткие, беспощадные, Ямамото опускает голову. Он не удивится, если это будет их последняя встреча вне официальных приемов. - Больше не буду, - улыбается он, заталкивая в горло невысказанные слова. - У тебя руки дрожат, - безразлично отмечает Скуало, - ты в таком состоянии даже меч держать не сможешь, не то, что сражаться со мной. - У тебя были планы на совместный бой? - Черт побери, мой ученик не так уж часто посещает Сицилию, конечно, у меня были на тебя планы! Скуало смотрит зло, кривит губы, выдыхает раздраженно. - Долго ты еще будешь маяться этой ерундой? – и в ответ на вопросительный взгляд он раздражается еще больше. – Твои бессонные ночи, привычка курить… Ты весь пропитался этим ванильным дерьмом. Я ненавижу слабаков, Ямамото Такеши. Не разочаровывай меня. - Ты именно поэтому позвал меня на кофе с перцем? – усмехается он – а что тут скажешь. - Хотел перебить этот вкус, все верно. Жесткие пальцы протеза смыкаются на подбородке так грубо, что едва заживший росчерк шрама чуть не лопается от нажима. - Скуало? Такеши потрясен. Слишком близко. Слишком нереально. - Один-единственный раз я дам тебе шанс исправиться. Но если продолжишь в том же духе, как сейчас, самолично убью. Понял? И не давая ответить, наклоняется и быстро целует его. Сам.