novissime solis

Каструм

В помещении царит тишина, едва сопровождаемая жужжанием холодильных камер и датчиков от аппаратуры. Высокие прозрачные шкафы прилегают к стенам, через их стеклянные дверцы видны полки с разноцветными пробирками, чётко расставленные под определёнными названиями. В центре стоят рабочие поверхности с микроскопами, компьютерами и другими приборами учёных. Неприятный медицинский запах витает в воздухе, который сразу врезается в нос зашедшего медбрата, заставляя того поморщить нос, как будто с непривычки. — Это новые образцы, что вы просили, — с опаской начинает невысокий омега, ставя на белый стол перед учёным небольшой светло-серый железный чемодан. — Там все? — не поднимая глаз от линзы микроскопа, говорит Вэйлор, старший учёный Каструма. Хриплый и резкий голос немолодого альфы прошибает насквозь, вызывая поток холодных мурашек по спине у омеги. — Да, господин, мы закончили подготовку новых образцов, сделали всё, как вы просили. — Тогда свободен, — продолжая смотреть в микроскоп, отрезает мужчина. Омега, поклонив голову, тихо удаляется, не желая ещё хоть на минуту задерживаться рядом с главным учёным Каструма. Главным убийцей Каструма. Быстрым шагом проходя по белому коридору, подсвеченным снизу холодным голубым светом, омега боится поднять глаза, когда проходит мимо прозрачных резервуаров с яркой, чуть ли не кислотно синей жидкостью. Он работает не первый месяц в лаборатории, но заставить себя смотреть на их эксперименты, он не может. Страшно. Парень вздрагивает, когда громкий звук удара по стеклу прерывает его мысли. Он медленно поворачивает голову к одному из резервуаров, напрягаясь всем телом. В капсуле, больше похожей на большую пробирку, находится человек. Он бессознательно перебирает руками, барахтаясь в жидкости, что наполняет капсулу до самых краёв. К его лицу прикреплена маска, трубки которой подают кислород. Его обнажённое тело, прикрытое только в области паха, приобрело неприятный бледно-фиолетовый оттенок. На руках видны гематомы и следы от многочисленных уколов. Медбрат вспоминает, как этого парня привезли несколько дней назад. Вчерашние анализы показали, что в альфе нет и процента нужного им гена, поэтому из комфортной больничной палаты его привезли сюда. Списали как бракованный материал. Омегу передёргивает от непонятно откуда взявшегося холодного ветерка, пробежавшего у него по спине. Он резко отворачивает голову и, ускоряя шаг, продолжает путь к выходу. Таких мест как это несколько этажей. Таких людей как этот альфа не сосчитать. Он сам один из тех, кто проверяет их анализы. Медбрат вздыхает. Он поступил на эту должность ещё не так давно, но не видел никого, кто бы задержался в их мед центре больше чем на несколько недель. Подойдя к тяжёлой железной двери, парень подносит пропуск к сканеру, наконец-то выходит из леденящего кровь лабиринта почти мертвецов. Главное не показывать страх начальству или его тоже уберут, как всех, кто был чем-то недоволен.

***

— Как там наш мотылёк, Джун, — спрашивает Чимин, вращая в ладони небольшой стакан с толстым дном, рассматривая как янтарная жидкость создаёт небольшую воронку. Солнечные лучи подсвечивают её, добавляя новых переливов. На лице альфы появляется улыбка. Гипнотизирует. — Пару дней назад сбросили в пустыню недалеко от нужного квадрата. Если ему повезёт, и он не встретит пустынников, то, возможно, мы получим результаты в течении недели, — Намджун поправляет очки, пальцами проводя по тонкой дужке с правой стороны — привычка. — Начни готовить ещё нескольких, на случай провала, — бросает Чонгук, отрывая взгляд от экрана планшета. — Не сомневаюсь в выборе солдата, Нам, но у нас не так много времени, и терять его я не собираюсь. Ждём ответа от него семь дней, если не выйдет на связь, то высылай следующего. — Вэйлор сказал, новые образцы готовы. Сегодня их получил. — Сколько их? — Около десяти. Это те оборванцы, которых дозорные подобрали несколько дней назад. Пришлось же с ними повозиться, совсем дикие были, — поднося виски к губам, усмехается врач, выделяя последнее слово. — Скажи ему, что результаты нужны к утру, — откидывая чёрные волосы со лба назад, произносит Чонгук. — Вчера у сына начальника инженерного отдела обнаружили вирус, — объясняет альфа. Не то чтобы его это хоть как-то волновало, однако свою главную задачу он помнит слишком хорошо. Всё, что ему нужно — это беспрекословное подчинение, и волны недовольных ему не нужны. Альфа ещё с детства уяснил, что иллюзия вовлечённости в чужие жизни сильное оружие против восстаний. По настоящему же, ему нет дела до чужих жизней. Это не его проблемы. — Это тот омежка, что подбивал к тебе клинья, Чонгук? — усмехается Чимин. — Да, помню его, — мечтательно вспоминает образ молодого парня, что постоянно вился рядом с Чоном. — Фигурка, да и личико, у него ничего такие. Хотел бы я послушать его стоны под собой, — смеётся врач, хлопая ладонью по своему бедру. — Только теперь это тебе это не светит, — прерывает его сладкие мечты Намджун, возвращая друга в реальность. — Раз он подхватил заразу. — Да уж, не повезло, не повезло, — наигранно расстраивается альфа. — Как будто тебе мало других, — поднимается Чонгук, поправляя тёмную кожаную куртку. — Уверен, что ты переспал с половиной Каструма точно. Скоро и омег, не побывавших под тобой не останется, придётся тебе с альфами спать, — издевается Глава, хлопая друга по плечу. — Уверен, что для него такое не будет в новинку, Чон, — усмехается Намджун. — Какая разница кто, когда он под тобой, — уверенно заявляет Чимин, не скрывая гордости за свой сексуальный опыт. — Смотри, чтобы тебя не нагнули. Альфы смеются над врачом, когда тот закатывает глаза. — Да не в жизни! Чон обходит длинный стол, подходя к серванту, доставая себе стакан для виски. Настроение на высоте, и ничего ему не мешает сделать его ещё лучше. — Хочу сегодня присоединиться к вылету, — объявляет альфа, расправляя широкие плечи и наливая в невысокий стакан янтарную жидкость. — Давно я не был за стенами. Пора развлечься.

***

Северный лагерь сопротивления

— Что ты как омега? — смеётся над Джэхо Юнги, закончив последний подход отжиманий. Облокотившись на прохладную стену просторной комнаты, отдалённо напоминающей зал, альфа подносит всё ещё напряжённые ладони ко лбу, убирая прилипшие к нему из-за пота тёмные волосы вверх. Согнув колени, он упирается о них локтями. Его смеющиеся искрами глаза, быстро скользят по младшему альфе, отмечая правильность стойки. Альфа тихо усмехается, каждый из них прекрасный солдат. С самого детства они учат детей этому, ведь в пустыне не имеет значения кто ты, кто твоя семья, есть только одна задача — выжить. — Сам ты омега, — поднимает голову Джэхо и смеётся, дожимая подход. — Я поддался, не смущать же тебя. Всё сидишь за своими компьютерами, скоро забудешь что такое настоящая физическая сила. — Я тебя сделаю в любом случае, так что подожми булки и готовься к поражению, сопля, — прикрывая глаза, смеётся альфа, откидывая голову назад. — Да, конечно, — фыркает Джэхо, поднимаясь и разминая мышцы. Комната наполняется подшучиваниями и громкими аргументами. Отступать никто не хочет. Они тренируются уже около часа. В комнате жарко и душно, и даже мощный поток свежего воздуха, выходящий из вентиляция, не справляется с этим. Из-за подозрительно усилившееся в последнее время активности крыс, которая им мешала собирать данные с вышек электростанций, альфы едва ли могли найти время на тренировки, к их сожалению, предпочитая после тяжёлого дня просто свалиться в постель и набраться сил на следующий день, поэтому сегодняшнее утро стало для них долгожданным. Сбор данных закончен, единственное что остаётся делать это просто ждать, когда весь собранный материал обработают. Отдых, получается. — Успокойтесь, омеги, папочка вас всё равно сделает, так что нечего здесь воду разводить, — громкий голос Леона, прерывает споры, заставляя альф повернуться в сторону двери. Старший альфа и Хосок стояли, прислонившись к косяку двери, усмехаясь. — Чего спорить, если все и так знают, что выиграю я, — произносит Хосок, положив руку на плечо Леона, по доброму похлопывая его. — Ты прости, старик, но первое место уже давно моё. Принимай поражение. Альфа проходит вперёд, опускаясь на пол рядом с Джэхо. — Я ослышался? — наигранно удивляется старший, прикладывая ладонь к уху, делая вид, что не расслышал, что ему сказал капитан. В тёплом свете шрамы на руке переливаются светловатыми полосами, когда рукав его тёмно-коричневой кожаной куртки съезжает немного вниз. — Оо, кажется, пахнет чем-то интересным, — младший альфа сразу оживляется и взволнованно хлопает, замечая настроение Леона. — Хочешь поспорить, капитан? Или боишься? — провоцирует Леон Хосока. — Мы что дети? Делать мне больше нечего, — фыркает капитан Чон, ухмыляясь. — Так и признай, что боишься, чего искать пустые оправдания, — подливает масла в огонь Юнги. Юнги переводит свои тёмные смеющиеся глаза на альфу, прищуриваясь. — Вот как, — Хосок, поднимается, ладонями поправляя одежду. — Я уверен, что выиграю у каждого здесь, — говорит он, поочерёдно показывая пальцем на каждого. — Как насчёт забега по лагерю? — Кто первый оббежит весь лагерь, тот и победил, — тут же оглашает условия Юнги, получая утвердительные кивки в ответ. — Ну вот и решили, — хлопает в ладоши Джэхо, отталкиваясь от пола. — Сейчас принесу план, составим маршрут. — Хорошо, давай, мелкий, сбегай — разогрейся, — смеётся Юнги, ухмыляясь. — Даже так я вас сделаю! — весело кричит Джэхо, быстро направляясь в сторону двери, вызывая ещё больший смех старших. Леон пропускает младшего альфу, который равняется с ним, давая тому пройти. Капитан Хан осматривает Джэхо с головы до ног, подмечая, что альфа как будто стал ещё выше. Похлопав его по спине, старший проходит вглубь комнаты, начиная разминать ноги. — Что-то дети сейчас совсем разошлись! Чем их таким кормят? Вырастили гигантов! Так ещё и на месте не сидят, будто пропеллер в одном месте. — Как будто сам не был таким же, — усмехается Хосок, вспоминая как старший возился с ними, когда те были младше. — Да уж, забыть как я за вами бегал, пытаясь спасти ваши пальцы из всех возможных опасностей, просто невозможно! Вы всегда с Юнги норовили убить себя самыми извращёнными способами. — Мы были любознательными детьми, — оправдывается Юнги. — Вы просто хотели, чтобы я поседел раньше времени, — обрывает его капитан Хан, проводя по своим волосам. — Я так радовался, когда вы повзрослели, думал: «Ну вот и отдых!», — по доброму усмехается альфа. — А потом появился Джэхо. И вот тогда я понял, что вы были ещё только пробной версией для убийства моих нервных клеток, — хлопая себя по бедру, смеётся. — Джэхо в детстве был совершенно неуправляемый! — соглашается Хосок, вспоминая альфу в детстве. — Помню, как прятался от него, когда только видел его на горизонте. Сущий дьяволёнок в невинном обличье. — Удивительно, как быстро он изменился после знакомства с Тэхёном! Как будто подменили. — Ты прав, — смеётся Юнги. — Тэхён оказался сильнее всех транквилизаторов вместе взятых! Вот только кто бы успокоил также и его самого, — качает головой альфа, вспоминая проделки омеги. Он уверен, что его первый седой волос точно из-за него. — Готово! — сообщает, вбегая в помещение, Джэхо, прерывая нахлынувшую на старших ностальгию. — Ну что, сопляки, — поднимаясь, говорит капитан Хан. — Даю последний шанс сдаться. — Только после тебя, — не уступает Хосок, подхватывая план из рук младшего. — Тогда не плачь, когда я буду махать тебе с финишной прямой, — смеётся альфа, выходя в коридор. — И что вы здесь устроили? — голос лидера заставляет альф отвлечься от плана лагеря, над которым те дружно столпились, составляя маршрут забега. Тэхён, сложив руки на груди, вопросительно смотрит на застывших альф, что замерли, не зная что лучше ответить. Показывать себя детьми, которые решили таким не самым взрослым способом выбрать победителя, им совсем не хочется. Хоть это и является таковым, они этого не признают. — Мы просто тренируемся, Тэхён, ничего такого, — неловко улыбается Леон. Одна его улыбка говорит, что здесь что-то не так. Этот альфа никогда не умел врать. — Так я тебе и поверил. — Мы просто решили пробежаться по лагерю, вспомнить старые времена, так сказать, — начинает Джэхо. — Ты же знаешь, что у нас совсем не было времени в последнее время, вот наконец-то у нас появился шанс. Парень подходит к Тэхёну, закидывая на его плечи руку, немного тормоша, пока другие альфы начинают поддерживать его слова. Омега верить в это не хочет, понимая, что хоть это и звучит убедительно, однако явно не причина, почему четверо альф, занимающие главные позиции в управлении сопротивлением, собрались вместо обеда в этом коридоре. Тэхён ухмыляется, всё равно же вечером узнает чем они занимались. Кион у Джэхо точно допытается. — А почему ты не на обеде? — переводит тему Хосок. — Как раз иду забрать Джина. Кион сегодня на складе помогает разбирать лекарства, а одному есть не хочется. Уверен, что Джин так бы и сидел за работой, если бы я ему не напоминал о еде, — вспоминая привычку друга, говорит Тэхён. — Вас ждать? Или вы надолго? — Не надо, Тэхён, мы будем не скоро, — Джэхо мягко подталкивает омегу, намекая, что тому пора. — Не ждите нас. Омега окидывает их подозрительным взглядом и переводит взгляд на своё запястье, проверяя время. Начало двенадцатого. Светловолосый немного хмурит брови, быстро высчитывая в голове план. Если поторопиться, то как раз всё успеет, заключает Тэхён, кивая самому себе. — Тогда приятного аппетита, не будем задерживать! Еда это источник энергии! — поторапливает Леон, всё также неловко улыбаясь. «Да уж, актёр из него не лучший», — искренне улыбается омега старшему, разворачиваясь, направляется в сторону госпиталя.

***

— Может тебя устроить сюда? — смеётся Сокджин, вновь замечая светлую макушку своего друга, что в который раз за неделю приходит к нему. — Иногда мне кажется, что ты здесь чаще, чем я. — Хён, — не сдерживая тёплой улыбки, возмущается Тэхён, подходя ближе к омеге, садясь на край его рабочего стола. Омега скользит глазами по аккуратно разобранным папкам, стопкам бумаг и медкартам, которые находятся за прозрачными дверцами шкафов. Джин всегда был перфекционистом, иногда даже до жути дотошным, особенно, когда это касалось отчётов и заполнения медкарт. Тэхён лично слышал как обычно тихий и спокойный омега отчитывает персонал, когда те допускают ошибки. С Сокджином он познакомился спустя пару дней после смерти своих родителей. Тэхён, потерянный после случившегося, не мог смириться, что остался теперь один, поэтому не мог даже взглянуть на Киона, не зная, как сказать тому правду, предпочитая прятаться от маленького омеги в стенах госпиталя, пытаясь справиться со своей болью сам. Обезвоженного, грязного от пыли и едва живого омегу нашли в песках пустыни на одном из дневных дозоров. Тэхён помнил, как впервые увидел его тогда. Он не мог оторвать от него глаз, наверное, впервые в жизни видя такого красивого человека. Хоть его тело и волосы и были покрыты слоем застывшей грязи, это не мешало мальчику рассмотреть эти утончённые, будто кукольные, черты. Тэхён не может ответить на вопрос, почему оставался у постели не пришедшего в себя парня, сутками просиживая рядом и помогая медбратьям ухаживать за ним. Боль потери заменилась страхом, видя, как жизнь постепенно угасала в теле не имеющего к нему никакого отношения человека. Тэхён не хотел больше смертей. — Воды... Тэхён подскочил ото сна, пытаясь понять откуда исходит жалобный едва слышный стон. — Воды, — немного прокашлевшись, произносит слабый голос. Светловолосый, не веря своим глазам, смотрит на омегу, который впервые открыл глаза спустя несколько недель со своего пребывания здесь. Его губы были светлыми, едва шевелились, пытаясь вновь повторить одно слово. — Воды? — переспрашивает у самого себя Тэхён. — Да, да, воды. Тут же начинает копошиться омега, подбегая к тумбочке с краю, чтобы взять стакан. — Сейчас, сейчас, — говорит Тэхён, как-бы пытаясь успокоить омегу. — Вот, держи, — он аккуратно помогает тому подняться, поднося к его губам тёплую воду. — Не торопись, всё в порядке. Ты в безопасности. За прошедшие четыре года многое изменилось с того момента. — Если ты по тому же поводу, то ответ за четыре часа не поменялся, — откидываясь на спинку стула, Джин тянет руки к своей шее, разминая мышцы, затёкшие после нескольких часов неподвижной работы. — Выбор родителя для малышей это не быстрый процесс, Тэхён, — вздыхает омега. — Мне тоже их жаль, но я не могу ничего сделать. Тэхён склоняет голову, обречённо вздыхая. Конечно, он знает. — Как дела с данными? Слышал, что работа кипит, — переводит тему темноволосый, желая приподнять настроение младшему. — Да, Юнги говорит через пару дней их отдел закончит. Так надоело уже лазить по этим вышкам, честно говоря, — веселеет Тэхён, признаваясь. — Наконец-то займёмся чем-то новым, последнее время какой-то день сурка, ей богу, — возмущается светловолосый. Нет, он любил вылазки наверх, ему нравилось это чувство свободы, что появлялось у него, когда он был в пустыне, а не в четырёх стенах лагеря. Однако повторяющаяся работа не приносила ему удовольствия. Ему хотелось узнавать новые места. Например, как тот поезд, путь к которому, он вчера самолично обрубил, запретив вылазки наверх. Хотя кто его может остановить? — На самом деле я хотел поговорить с тобой. Ты ведь поедешь в Южный лагерь, — начинает Тэхён, ловя взгляд напротив. — Со мной снова связался капитан Ли, просил прислать ещё врачей, если у нас есть свободные руки. Их врачи вчера сообщили, что состояние многих ухудшается с каждым днём. Дети и взрослые истощены, они делают всё что в их силах, но не справляются — им нужна помощь. — Я могу найти ещё парочку врачей, которых можно взять с собой, не вопрос. — Отлично, я сообщу им сегодня, — уголки его губ тянутся вниз, делая улыбку невесёлой. — Хён, я хочу отправить туда Киона, — наконец признаётся Тэхён, получая удивлённый взгляд в ответ. — Я ещё не говорил с ним об этом, но думаю, этот опыт будет ему полезен. Да и ты будешь рядом с ним. Его безопасность самое важное для меня. — Хочешь отправить его подальше? — не понимает Сокджин. Он не знает ни одного момента, кроме его с Тэхёном встречи, когда названные братья были вдалеке друг от друга. — Меня пугает эта активность крыс здесь, — выдыхает признание Тэхён. — Боюсь, что могу его упустить. Ты же знаешь, какой он любопытный! Каждый день говорит о том, как хочет посмотреть, что находится наверху. Прочитал, наверное, все книги о звёздах, которые у нас только есть. Так часто о них говорит, что я уже готов сорвать одну для него, чтобы он только не просил меня ему их показать. Я не могу постоянно его контролировать, а там Кион будет занят делом, что у него даже не будет времени на такие мысли. — Думаю, ты прав, Тэхён, — спустя минуты раздумий отвечает старший. Джин улыбается, рассматривая то, как Тэхён перебирает пальцы, пытаясь успокоить себя. Знает, как тяжело младшему далось такое решение. — Это будет для него лучше, тебе нужно поговорить с ним в ближайшее время, — снимая с себя белый халат, кивает омега. — Мы все о нём беспокоимся, но наши чувства не сравнить с твоими. Ты лучше знаешь что будет для него лучше, так что не бойся действовать. — Я поговорю с ним при ближайшей возможности. — Ну всё, давай, возвращай весёлого Тэхёна, а то весь аппетит портишь, — смеётся Джин, подхватывая за руку друга. — Слышал, сегодня будет паста. Давай поторопимся!

***

Спустя чуть больше двадцати минут Тэхён забегает в их с Кионом отсек, быстро доставая из шкафа небольшой тёмный рюкзак. План, так называемого, побега сам высветился у него перед глазами, как только он услышал за обедом от соседнего столика, за которым сидели другие альфы из штаба, что Джэхо со старшими не будут в штабе как минимум несколько часов. Шанс незаметно сбежать сам пришёл к нему. «Жди меня, поезд», — мысленно усмехнулся Тэхён, говоря Джину, что вспомнил про важные дела. И подхватывая несколько кусков хлеба, он убегает в сторону выхода из столовой. Запихивая небольшое количество нужной для выхода наверх экипировки, Тэхён признаёт, что поступает неправильно. Сам же нарушает свои указы, но любопытство, что с каждой мыслью об неизвестном поезде увеличивается, не даёт ему сил остановиться и прервать свой замысел. «Туда, сюда и обратно. За несколько часов точно успею», — закидывая рюкзак за плечи и подхватывая винтовку, повторяет омега, радуясь удачному стечению обстоятельств.

***

Жаркий воздух и яркие лучи солнца неприятно обжигают открытую сверху часть лица. Тэхён не уверен сколько сейчас градусов, но то, что на такой жаре за пару часов без сковородки можно приготовить яичницу, он уверен. Быстро перебирая ногами по светло-жёлтому песку, он бежит, не сбавляя темпа, вспоминая их ночной маршрут. Тишина, разбавляемая только лёгкими порывами песчаного ветра, приятно обволакивает уши, даря лёгкость и спокойствие. Этот резкий контраст после выхода из лагеря был тем, к чему он за столько вылазок так и не привык. Безмятежная тишина в Фидеме была не частым гостем, постоянно нарушаемая жужжанием аппаратуры и вентиляции даже ночью. Тэхён набирает в грудь побольше свежего воздуха, что немного обжигает, но всё равно приносит приятное чувство свободы. Как бы он хотел покинуть дорогие сердцу стены лагеря навсегда, чтобы это чувство не покидало его. Светловолосый останавливается недалеко от вышки, которую они с Юнги и Джэхо проверяли пару дней назад, чтобы немного отдышаться. Мысли о свободе неприятно давят где-то между рёбер. Омега вспоминает рассказы Киона о космосе, деревьях и звёздах, что уже стали его мечтой. Дети Фидема заслуживают увидеть настоящий солнечный свет, а не тот, что исходит от ламп в виде солнца, сделанные специально, чтобы заменить этот невероятный возвышающийся в небе горящий шар. Они заменяют им обычную жизнь. Каструм обрёк их на вечные скитания, забрав самое главное, выгнав за стены железного города. Свободу. Тэхён качает головой, отгоняя грустные мысли, понимая, что единственный способ дать почувствовать подземным жителям это невероятное чувство – уничтожить то, с чем они борются уже не один десяток лет. Пока существует Каструм, быть наверху слишком опасно. Тэхён делает последний поворот, и перед его глазами открывается вид на застрявший между песчаных скал поезд. Подсвеченный солнечным светом, он кажется ещё более ржавым, чем был в ночи. Подходя ближе, омега рассматривает остатки железной дороги, прикрытой песком, которые встречаются у него под ногами. Краска на поезде потрескалась и во многих местах уже слезла. Год, написанный крупными красными цифрами на стене одного из вагонов, вновь заставляет омегу задуматься. Удивительно, каким было человечество несколько десятков лет назад. Осторожно подходя к дверям поезда, Тэхён вытянутой вперёд винтовкой прощупывает песок впереди. Желания провалиться в ущелье у него нет. Медленно, с особой внимательностью он осматривает двери вагона, замечая ржавый синий замок, который придерживает дверь. Протянув закрытую перчаткой руку, Тэхён быстрым движением проворачивает его, издав тихий щелчок. Он не спеша тянет ручку двери в бок, открывая проход внутрь. Омега осматривает пол, шагая по небольшому слою песка смешанного с осколками стёкол от частично разбитых окон. Сиденья кресел, отделка которых выцвела и потрескалась, были частично прикрыты чёрными полиэтиленовыми пакетами и слоем пыли. В вагоне тихо, даже непривычно тихо по сравнению с тем, что на улице. Здесь мир как будто замер. Он проходит вперёд, осматривая полувыцветшие рекламные плакаты, которые ещё сохранились на стенах. «Хотел бы я побывать в парке», — тянет про себя Тэхён, читая рекламу нового парка, на открытие которого приглашают всех. Резкий скрип, разрушивший покой, отвлекает его, необратимо прерывая создавшуюся мечтательную атмосферу. — Кто здесь? — резко развернувшись, Тэхён устремляет взгляд в пустой вагон. Рукой перехватывает винтовку, держа её наготове. Он щурится, пытаясь разглядеть источник шума, но перед глазами всё те же потёртые пыльные от песка сидения и куски чёрных пакетов, едва качающиеся от дуновения ветра. Светловолосый медленно подносит пальцы к предохранителю, аккуратно снимая винтовку с него. Щелчок звучит оглушительно громко. Омега движется в сторону, меняя угол обзора. Однако тень, образовавшаяся в углу, не даёт омеге разглядеть, что в ней скрыто. Тэхён ступает вперёд, наступая на осколки стекла на полу, которые создают неприятный звук, перетираясь между его обувью и песком. Медленно, поочерёдно переставляя ноги, омега отбрасывает куски стекла, двигаясь к цели. В углу что-то тихо шевелится, когда Тэхён подходит на расстояние меньше двух метров. — Кто здесь? — грозно повторяет вопрос омега, сильнее перехватывая оружие. Звук усиливается. И через секунду он видит перед собой поднимающегося из-за кресел человека. — Стоять! — предупреждает Тэхён, прицеливаясь. — Двинешься, и я выстрелю. Человек перед ним выше его как минимум на полторы головы. Разглядеть лица не удаётся, оно также, как и лицо Тэхёна, снизу закрыто плотно прилегающей тканью маски, но светловолосый уверён, что перед ним альфа. Тёмные волосы, приглажены кепкой, на плечах кожаная чёрная куртка, тяжёлые массивные солдатские ботинки. Тэхён сразу замечает на нём военные штаны Каструма. Крыса, значит. — Успокойся, — низкий голос заставляет напрячься. Неприятное чувство холода расплывается с задней части шеи омеги. Однако солдат перед ним стоит на месте, для пущего вида поднимая руки перед собой, показывая, что они пусты. — Хочешь привлечь пустынников? — смеётся он, разрезая своим голосом воздух. — Солдат Каструма, а боишься каких-то пустынников? — не сдерживается от усмешки Тэхён, не убирая прицела. — Что, раз ты здесь один, то уже готов в штаны наложить от одного нашего вида? Только дурак не поймёт, что омега не заражён, но его попытка напугать альфу выглядит слишком комично, из-за чего Чонгук не сдерживает едкую улыбку, скалясь. Солдат скользит глазами по омеге, рассматривая его. Его глаза тёмные, практически чёрные, смотрят прямо в душу, когда сталкиваются со взглядом светловолосого. Тэхён невольно отступает назад, увеличивая между ними расстояние. Этот человек безоружен, но вселяет чувство страха, объяснение которому омега не может найти. — Серьёзно? — ухмыляется Чонгук. — А мне кажется, что это ты уже вот-вот обделаешься. Ещё дальше отходя назад от альфы, Тэхён опускает дуло винтовки вниз. Человек напротив не вселяет доверия, однако он прав — привлечь внимание пустынников слишком опасно. Тэхён невольно вздрагивает. Джэхо был прав, отправляться сюда одному было слишком неразумно, сейчас напротив него мог стоять кто-то пострашнее обычного солдата. Тэхён тянется к капюшону, отбрасывая его назад, мотая головой из стороны в сторону, стряхивает песок с пшеничных волос. Подняв голову, светловолосый устремляет уверенный взгляд в тёмные глаза напротив. Альфа делает шаг вперёд, и Тэхён вновь тянет руку за спину, моментально реагируя на его движение. — Расслабься, обычно я омег не убиваю, — усмехается солдат, скользя глазами по парню напротив. Чонгук видел как вздымается от беспокойного дыхания грудь омеги, хоть тот усиленно старался делать вид, что ему совершенно не страшно. Он чует страх за версту. Альфа не упускает шанса рассмотреть парня перед собой. Светлые волосы парня совсем не выглядели сухими, как происходит у большинства, кто проводит свою жизнь под солнцем. Омега очень привлекателен, заключает темноволосый, даже не видя его лицо полностью. Одни янтарные глаза чего стоят. Смотрят в душу. Цепляют. Худые длинные ноги не могут скрыть даже военные штаны, что напоминают его собственные. Хотелось бы посмотреть на эти ноги без них, ловит себя на мысли Чонгук, ухмыляясь. — Пф, — вырывается тихий смешок у омеги. — Нашёлся джентльмен, даже и не думай об этом, — Тэхён скрещивает на груди руки, придавая самому себе уверенности. — Я на своей территории в отличие от тебя, так что будь на чеку, один неверный шаг здесь и ты провалишься, — засмеялся омега, смотря на еле заметно напрягшегося солдата. — И кому теперь нужно расслабиться? — И что такой омега делает здесь? — ухватившись вытянутыми вверх руками за поручень, свисающий у потолка вагона, спрашивает Чонгук, пропуская мимо ушей последнюю фразу омеги. — Кого-то ищешь? — поднимает вопросительно бровь. Его чёрные глаза скользят по парню, словно видят его насквозь. — Точно не тебя. Что сам то здесь забыл? Дизертируешь? — прищуривается омега. — Или выискиваешь кого-то? Впервые вижу Каструмскую крысу, гуляющую в одиночку, — усмехается Тэхён, видя, как усмешка в глазах альфы меняется на раздражение. — Будь аккуратнее со словами, омега, — медленно приближаясь, тихо говорит Чонгук. Его глаза опасно блестят, предупреждая, — Могу и закрыть глаза на твой пол. — А как мне вас ещё называть? Вы и есть крысы. Всё, что вы можете это бесстыдно врать и использовать жизни людей, что верят вам даже после всего того, что вы уже натворили. Тэхён сам двигается навстречу, не давая альфе взять контроль над собой. Не с тем связался. — Вот как, — наигранная улыбка исчезает с лица Чонгука. Глаза холодеют, как будто ощутимо становясь острее, царапая где-то в глубине души неприятным чувством тревоги. — Вы продолжаете гнить в песках, пока мы можем предложить вашим детям безопасность. — понижая голос, начинает Чонгук, пытаясь удержать контроль над собой. Он никогда не сдерживал эмоции, когда говорил. Не было причин. Однако привлечь внимание к поезду ему не хотелось. Такая глупая причина злит его ещё сильнее. — Роитесь по Каструмским помойкам, обрекаете и себя и своих отпрысков на погибель, а крысами зовёте нас? Воздух как будто ощутимее становится горячее. — Не делай вид, что вы такие святые. Ваша единственная задача — это выкачать из них как можно больше крови, а не спасти их, — не сумев сдержать себя, толкает руками в грудь альфу Тэхён. — Не нужно оправдывать ваши бесчеловечные способы каким-то лекарством! Вы ищите его много лет. И что вы получили? Лекарство? — риторически спрашивает он. — Нет. Вы убили тысячи детей, а получили ничего. И вы думаете, что мы будем отдавать наших детей на бессмысленную смерть? — Ты ничего не смыслишь в этом. Эти тысячи — ничто! Какая разница сколько погибнет, если это лекарство сможет спасти всех, — альфа хватает Тэхёна за кисти рук, грубо сжимая их, не давая тому ещё раз ударить себя. — Каждая жизнь бесценна! — не веря, что это нужно кому-то доказывать, вскрикивает омега, кривя лицо от боли расползающейся в руках. Тэхён сдавленно шипит, пытаясь вырвать руки из крепкой хватки, коря себя, что поддался эмоциям, забыв о безопасности. — Если эта жизнь приносит только страдания, то она бессмысленна. Мы даём им шанс сделать хоть что-то значимое. Чонгук притягивает замершего Тэхёна ближе, чувствуя его сбитое дыхание на своей груди, и всматривается в пылающие глаза. Бесит. Как же он его бесит. Собираясь поднять руки, чтобы обхватить омегу за тонкое горло и уже закончить этот разговор, сломав светловолосому шею, внимание альфы отвлекает шум за окнами поезда. Шум винта, приближающегося вертолёта, и сильный ветер, поднявший мелкий песок вверх, прерывают их. Воспользовавшись замешательством альфы, Тэхён ударяет того по ноге, освобождая свои руки. Не медля, омега бежит к выходу из поезда. Он слышит тяжёлые запоздалые шаги за спиной, но продолжает следовать вперёд, не поворачиваясь, чтобы не терять ни секунды. Развернувшись, он со всей силы тянет железную старую дверь вагона, закрывая её за собой на замок, отделяя себя от альфы. Их глаза снова встречаются через небольшое пыльное окно в двери, когда омега поднимает голову вверх. Тэхён пытается отдышаться, рассматривая парня перед собой. Его глаза всё также горят. — Псих, — выплёвывает Тэхён, пятясь назад. — Чёртов ублюдок. Шум приближающегося вертолёта отрезвляет, заставляя омегу прервать бессмысленные гляделки. Пора валить. Развернувшись, Тэхён уже был готов бежать, однако что-то внутри не давало ему покоя. Он не может так просто сдаться этому альфе. Он не проиграет Каструму. Повернувшись обратно к двери, светловолосый вновь сталкивается с альфой, который не отходил от двери, пристально наблюдая за уходящим парнем. Ухмыльнувшись, не скрывая эмоций, Тэхён поднял левую руку, показывая средний палец. — Иди к чёрту, Каструмская крыса! — кричит он так, чтобы альфа, стоящий за дверью, услышал его. «Вот теперь можно и валить», — довольно заключает Тэхён, облегчённо выдыхая, окончательно разворачиваясь от поезда.

***

Северный лагерь сопротивления

Шумно дыша, Тэхён забегает в один из закрытых коридоров, доступ к которым имеют только члены командования, отбрасывая винтовку и рюкзак в сторону. Сердце бьётся как сумасшедшее, так и норовя выпрыгнуть. Он совершенно не помнил как проделал весь путь до лагеря, петляя в разные стороны, остерегаясь слежки. — Сумасшествие, — выдыхает омега, сползая по прохладной стене и закрывая лицо руками. Он срывает чёрный платок, скрывающий его нижнюю часть лица и шею, давая себе свободно дышать. Перепад температур неприятно давит на голову, которая заметно нагрелась под солнцем без капюшона, который Тэхён, так и забыл натянуть. В коридоре едва светят блеклые белые лампы, поэтому омеге приходится прикрыть глаза, чтобы дать им немного привыкнуть. Резко опомнившись, светловолосый поднимает запястье, поднося его к лицу и смотря на циферблат электронных часов. — Чёрт! Собирая вещи с пола, он несётся в сторону своего отсека, надеясь опередить Киона, смена которого должна закончиться через пять минут. Меняя бесчисленные повороты, Тэхён забегает в комнату, аккуратно открывая дверь. Пусто. С облегчением выдыхая, светловолосый быстро прячет рюкзак и оружие в шкаф, снимая оставшуюся экипировку, надевая привычную для лагеря одежду. Обдумать произошедшее не даёт сигнал замка, когда в комнату заходит омега. — Тэхён! — радостно накидывается с объятиями Кион. — Я так сегодня устал, ты бы знал, — повиснув на старшем, начинает омега. — Я разобрал, наверное, весь склад лагеря! Перед моими глазами уже цифры летают, — стонет младший. Тэхён усмехается, рассматривая опухшее лицо омеги, и зарывается лицом в его шею, слушая рассказы того об неизвестных ему препаратах. Да, он представляет, что значит устать от сегодняшнего дня. От младшего пахнет мылом и лекарствами, которые, кажется, пропитали его на всю следующую неделю. Но даже это, не мешает Тэхёну наслаждаться теплом от объятий. Как же они расслабляют его, приводя все его чувства в покой, уничтожая страхи. — А чем ты сегодня занимался? — спрашивает Кион, поглаживая тёплыми ладонями по спине брата.— Смотрел на забег? — опережая Тэхёна, говорит Кион. В этом омеге, наверное, собрана вся детская наивность, которой не было у старшего омеги. — Слышал, что старшие устроили его сегодня, чтобы выяснить кто же из них самый сильный. — Разве забег это не про скорость? — смеётся Тэхён, наконец узнавая истинную причину странного поведения альф. «Ну и дети же они», — Тэхён вспоминает лицо капитана Хана, когда тот пытался спровадить омегу на обед. — Не знаю, но забег закончился не так давно, — задумывается омега. — Говорят, что Хосок победил! Это вызывает ещё больший смех у Тэхёна, который уже представляет лица остальных в голове. — Звучит как повод проведать их, — тянет младшего за собой светловолосый. В стенах лагеря всё также шумно. В коридорах появляется всё больше людей, которые только закончили работу. После рабочего дня все стягиваются в сторону столовой, желая наконец-то расслабиться в компании друзей. «Сейчас бы выпить чего», — вздыхает Тэхён, доступ к алкоголю которому был в тайне разрешён Юнги. Мысли о случившемся в поезде так и не отпускают омегу, постоянно прерывая поток его мыслей, не давая сосредоточиться на том, что говорит ему Кион. — Я перепутал всего одну цифру и из-за этого пришлось пересканировать целую партию! — жалуется омега, смешно надувая щёки от возмущения. Младший, не сдерживая себя, жестикулирует, пока вспоминает всё, что делал сегодня. Тэхён знает, как младший любит свою работу. Ещё с самого детства он брал пример с их родителей, говоря всем, что станет врачом, поэтому, как только тому исполнилось пятнадцать, Тэхён сам отвёл его в госпиталь. Омега невесело улыбается. Как же не хочется отделять от себя младшего, даже на пару месяцев. И хоть они сейчас и стоят рядом, но он уже невыносимо скучает по нему. Тэхён аккуратно подхватывает мягкую тёплую ладонь брата, переплетая пальцы. Его улыбка становится шире, а в глазах появляются маленькие искры. — Вот вы где, а мы вас везде ищём! — раздаётся сбоку хриплый голос Юнги, когда омеги заходят в столовую. — Мы уже собрались есть, а вы всё ходите. За столиком около стены светловолосый замечает собравшихся альф, включая рядом сидящего Джина, который выглядел до ужаса довольным, смотря на печальные лица Джэхо и Леона. Тэхён и сам не может сдержать улыбку, когда подходит ближе. — Ты скоро треснешь, — хлопает по плечу Хосока Юнги. Капитан сейчас мог бы заменить, наверное, все лампы в Фидеме, так ярко он улыбался. Тэхён и не помнит, когда в последний раз видел Хосока таким. — Бесишь, Чон, — смеётся Юнги. — Да уж, — фыркает Джэхо, поднимая голову с локтей, которые упирались на стол. — Нужно было выбрать другой способ! — альфа закатывает глаза, вспоминая, как пришёл сразу после Хосока на финишную прямую. Всего ничего ему не хватило, чтобы победить. Альфа собирается продолжить возмущение, однако замечая Тэхёна весь его запал пропадает, поэтому он отводит взгляд в сторону, не желая встречаться глазами с омегой. Ему не хочется выглядеть жалким. Тэхён, знающий характер альфы слишком хорошо за долгие годы дружбы, понимающе кивает, давая тому время. Он знает, как парень дорожит своей гордостью. И сейчас она сильно задета. — Хён, не расстраивайся, — мягко тянет Кион, прижимаясь к спине альфы, обвивая того своими руками. — Уверен, что в следующий раз ты победишь! — поддерживает его младший, искренне улыбаясь всем за столом. В его глазах искрятся маленькие звёзды. — Да, Джэхо, что ты сопли развёл как омега, — начинает Юнги, но тут же замолкает, получив опасные взгляды со стороны Джина и Тэхёна. — Кхм, — прокашливается он, разводя руки в стороны. — Я имел ввиду, что ты как ребёнок, которому не дали конфету. Тебе нужно ещё тренироваться и тренироваться, так что не вешай нос, — пытается реабилитироваться альфа, неловко посмеиваясь. Тэхён качает головой, уже давно смирившийся с характерами своих друзей, и идёт в сторону столов с едой. — Как там дела в госпитале? — переводит тему Хосок, освобождая место рядом с собой для Тэхёна, который уже возвращается с подносом еды для себя и для младшего омеги. — Ничего нового, — отзывается Джин, собираясь откусить кусок от пиццы. — Как обычно. Хотя сегодня было совсем тихо, Кион работал на складе, поэтому день казался ещё дольше, — тихо смеётся темноволосый. — Мне кажется я уже стал роботом! — начинает омега, приземляясь на скамью. — Хён, я больше не хочу помогать на складе, это же ад какой-то! Медбрат Хо заставил меня отсканировать в систему больше тысячи лекарств, — он тянется к руке Джэхо, тормоша того, получая моментальное внимание. Альфа тепло смотрит на него, показывая, что поддерживает всё, что говорит омега. — В конце дня я думал, что точно свихнусь, — стонет младший, откидывая голову назад, делая жест рукой у шеи, будто его убивают, тем самым вызывая смех у старших. Голос Киона успокаивает и одновременно поднимет настроение всем присутствующим, как будто этот омега собрал в себе всё недостающее этому миру тепло и искренность. Уголки рта Тэхёна сами ползут вверх, создавая мягкую улыбку на лице. После ужина Джин и Кион уходят за капитаном Ханом, который предложил им посмотреть на рисунки, нарисованные детьми из соседнего к нему отсека. Оставшиеся альфы снова бурно начинают обсуждать забег, вспоминая весёлые моменты, которые случились во время него. Однако мысли Тэхёна всё ещё были не здесь. Поднявшись, он прощается со старшими, и быстро выходит из столовой, желая уйти куда-нибудь, где будет потише. Шум постепенно стихает. Перед глазами снова всплывают горящие чёрные глаза. По телу проходит мелкая дрожь. Светловолосый уверен, если бы альфа не отвлёкся на шум, он бы точно его убил. Тэхён сбито выдыхает. Он впервые ощутил это пугающее холодное чувство, что подкралось к нему в тот момент, сковывая изнутри, не давая сделать и вдох. Ускоряясь, он переходит на бег, желая выбросить из головы воспоминания о сегодняшней встрече в поезде. Он никогда не боялся встретить солдат из Каструма, представляя тот момент, когда выстрелит из своей винтовки по ним, но сегодня, даже имея оружие за плечами, его будто парализовало. Тэхён ловит себя на мысли, что без оружия он никто. Ноги сами ведут его по слабо освещённому коридору в сторону старых отсеков, ремонт в которых ещё не успели сделать. Он помнит здесь всё. Это место его дом, то где больше всего его сердце неприятно сжимается. Однако именно здесь он больше всего чувствует себя в безопасности. Яркие картинки перед глазами сами вырисовывают то, как он бегал здесь с родителями, когда был младше. А здесь они играли в прятки, поворачивая голову в сторону, вспоминает он. Омега проводит рукой по обшарпанной старой железной стене, медленно перебирая пальцами, как будто может ощутить былое тепло. Несдержанный всхлип срывается с его дрожащих губ. — Я тоже часто сюда прихожу, — раздаётся тихий голос за спиной омеги. Тэхён наклоняет голову ниже, не желая показывать Хосоку слёзы, застывшие плотной плёнкой у него на глазах, которые он из последних сил пытается сдержать. Он не любит показывать слабость, не в его правилах. С того самого момента, как он вернулся спустя две недели проведённые вместе с Джином в госпитале, омега решил для себя, что слёзы это самое жалкое на что он способен. Тэхён обещал доказать всем, а главное самому себе, что будет достойным лидером, тем за кем пойдут люди. Ведь кто пойдёт за плачущим лидером? — В этом месте так много воспоминаний, что иногда мне становиться страшно, — усталый голос рикошетом отскакивает от высоких стен, обволакивая. — Когда я здесь, то вспоминаю такие мелочи, которые мне кажется, я забыл навсегда, — подходит ближе Хосок, останавливаясь в паре шагов от Тэхёна, который так и не может найти в себе силы развернуться. — Ты смог его отпустить? — пытаясь унять дрожь в голосе, тихо произносит Тэхён. — Никогда не смогу. Альфа громко вздыхает, немного отходя назад. — Моё сердце замерло ещё тогда, четыре года назад, — садясь на пыльный пол, негромко произносит Хосок, прикрывая глаза, погружаясь в то самое время, в котором он и остался душой. — Как только я закрываю глаза, он появляется передо мной. — Я, наверное, никогда не смогу забыть нашу первую встречу, — мягко улыбается альфа, вспоминая. — Я тогда думал, что глупее ребёнка никогда не встречу. Помню, как услышал шум из отсека, проходя по коридору, — тихо смеётся темноволосый. — Думал, буду героем – поймаю вора, который забрался во время обеда в отсеки, ведь все должны были быть в столовой. Да и кому понадобиться быть в отсеках для детей в такое время? Тэхён, прислушиваясь к тихому бархатистому голосу, успокаивает дыхание, медленно вникая в слова, которые он слышал ни один раз. Однако то, с каким теплом альфа вспоминал свою первую и единственную любовь, давало Тэхёну те ощущения, что он испытывал, когда его семья ещё была жива. Омега аккуратным движением смахивает слёзы, растирая их по красным щекам, и подходит ближе к альфе тихо, не желая отвлекать того, садиться рядом. — Я и вправду подумал, что это вор, когда он начал сгребать карандаши и обрезки цветной бумаги себе за спину! — делится Хосок, посмеиваясь от своей глупости. Альфа вспоминает маленького мальчика, младше его на несколько лет точно, который с ужасом и слезами смотрел на него своими огромными щенячьими глазами, когда тот с размаху вбежал в комнату, крича: «Поймал!». На что омега напротив только громче начал плакать, обескураживая по боевому настроенного Хосока. — Кто же тогда мог подумать, что этот глупый ребёнок решит сбежать с обеда, чтобы нарисовать открытки для других детей, потому что не знал, как подружиться с ними только после приезда в наш лагерь? — качает головой капитан Чон. — Ну и впечатление же ты произвёл на него, — тихо смеётся Тэхён, с теплом улыбаясь, когда вспоминает омегу из детского центра, о котором Хосок прожужжал все уши Юнги, пока младший сидел вместе с ними. — Надеюсь, что на своего альфу я произведу впечатление получше твоего, — шутит светловолосый, на что слышит искренний смех от альфы. — Столько раз думал, когда же я влюбился в него? Мы провели так много времени вместе, что мне не хватит всех чисел мира, чтобы сосчитать моменты, когда я был счастлив из-за него. Альфа тяжело вздыхает. — Думаю, он забрал моё сердце в тот момент, когда я впервые увидел его, — Хосок вновь закрывает глаза и громко смеётся. — Да, заплаканного, с соплями, но такого искреннего и наивного. Тэхён не может не согласиться с ним. Темноволосый омега, с которым спустя год после случайно подслушанного разговора Хосок познакомил его, был невероятно красив, приковывая к себе детский интерес Тэхёна, который застыл, словно увидев модель с обложки журнала, которые он любил рассматривать. Мягкие черты лица и лисьи глаза создавали приятный контраст, дополняемый большими пухлыми губами, с которых не сходила приветливая тёплая улыбка. Между ними была разница только в два года, однако Тэхёну казалось, что омега взрослее его как минимум на пять. Младшего невероятно впечатлило, то с какой лёгкостью он подхватывал разговоры старших, умея поддержать любую тему. На такого омегу хотелось равняться. Тэхён помнил, как проводил в детстве с ним всё своё свободное время, когда старший был не с Хосоком или на учёбе в госпитале, в который его взял папа Тэхёна, заметив потенциал молодого парня. Омега стал для него старшим братом, к которому можно было подойти с любой проблемой, с которой не подойдёшь к альфам. Тем, с кем с лёгкостью можно было поговорить обо всём, забывая о проблемах, наслаждаясь весёлыми мгновениями. Тэхён грустно улыбается, жалея, что тех моментов больше не повторить. — Его яркие как солнце глаза смотрят на меня, не угасая, будто это было вчера. Когда во сне я слышу его голос, я молю себя не просыпаться. Единственное, что меня держит это вы, — альфа открывает глаза и берёт за руку Тэхёна. — И месть за него, — заканчивает он. — Я не смогу спокойно спать, пока Каструм сам не будет лежать среди развалин песка и камней. Перед глазами снова появляется разрушающая его картина. Его бесконечный ночной кошмар. Звук снаряда, приближающегося к заброшенным домам, где находились они на вылазке, чтобы забрать найденных утренним дозором людей, раздался прямо над головой Хосока. Он помнит, как в замедленной съемке поворачивается к дому, у которого стоит омега, помогая перевязать раненного ребёнка. Поднимая голову, видит летящий прямо в сторону того снаряд. Подрываясь с места, альфа кричит, заставляя того повернуться в его сторону. В ушах резкая звенящая тишина. Он никогда не забудет его взгляд, перед тем, как на него обрушилась крыша старого бетонного дома. Вакуум. Он не помнит ни криков, которые оглушающе раздаются вокруг, ни нескончаемой трели выстрелов из винтовок, бегущих в их сторону солдатов Каструма. Хосок с болью жмуриться, чувствуя на себе руки, которые тянут назад к истребителю. В безопасность. В противоположную от его омеги сторону. Не давая альфе и шанса подбежать и помочь, возможно, ещё живому под развалинами парню. Хосок шумно выдыхает, качая головой, отгоняет наплыв перед глазами. — Знаю, что нашу боль не сравнить, мы оба потеряли самое важное для нас. В тот день ты потерял свою семью, — Хосок переводит взгляд на Тэхёна, и последнему кажется, что в глазах напротив он видит бездну, наполненую бесконечным страданием. — А я своё сердце. Сердце Хосока забрал Каструм.

***

Каструм

Уже вечером, отпивая глоток холодного виски в постели, Чонгук вспоминает омегу, прокручивая воспоминания из поезда. Он не знал, что его натолкнуло залезть в этот ржавый старый вагон, от одного вида которого можно было представить, как он летит вниз. Внутри не было ничего особенного, пока нежданный гость не решил пожаловать к нему. Как только Чонгук услышал, что кто-то открывает дверь в поезд, он затаился. Его рука на автомате потянулась к ботинку, в котором был спрятан острый кинжал, готовясь в любую секунду напасть. Однако он не может объяснить, почему голос незнакомца его остановил. Что заставило его расслабиться и просто ожидать, когда сладкий голос подойдёт ближе? Альфа усмехается от своих мыслей. Очередной житель пустынь, который ничего не смыслит в политике Каструма, пытался научить Чонгука жизни. И даже после всего этого он всё ещё жив. Кому расскажешь – не поверят. «Хотя омега не промах», — ловит себя на мысли Глава Совета. Может связать пару слов вместе, когда говорит, в отличие от многих альф и омег, которые ему встречались. Этот пустынник его зацепил. — С характером, — усмехается альфа, цепляясь взглядом за виски, цвет которого напоминает глаза незнакомца. Чонгук свободной ладонью проводит по тёмным волосам и, не сдерживаясь, начинает смеяться от собственных мыслей.