Следуй за Воронами

      Что такое напряжение, Чонха, кажется, совершенно не знала, потому что сидела рядом с Тэхёном, почти вплотную, свесив ногу с кровати и болтая ею. Она ощущала лишь комфорт и спокойствие, новый знакомый же не чувствовал этого и понимал, что Чонха самую малость не такая, как все. Совсем самую малость, но она ненормальная, потому что быть настолько доверчивой в таком возрасте — а Ким не сомневался, что она ненамного его младше, — это излишне. Даже как-то… пугающе.       — Ты действительно ничего о себе не помнишь? — девушка склонилась к Тэхёну, и тот вжал голову в плечи. — Тогда тебе хорошо. Ты можешь создать с нуля себя нового. Абсолютно нового. Новый ты — нет старого, и не надо будет вспоминать, кто ты. Ты можешь выдумать все факты о себе.       — Мне не надо этого, я хочу вернуть себя, быть собой, потому что…       И Тэхён замолчал. Действительно, почему? За те дни, что он знаком с Чонгуком, он понял, что многим будет абсолютно наплевать, каким Ким был, если они знают его уже другим: каким-то запуганным, боязливым, страшащимся выстрелов. Лучше быть таким, наверное, чем показывать себя с сильной стороны и быть таким для всех, когда ни сильным, ни мужественным не являешься. Ви подозревал, что попал в Мексику либо по трусости, либо по глупости — третьего не дано, и от этого становилось как-то неприятно и горько на душе — будто будь он хоть капельку умнее, не потерял бы память и себя самого.       — Потому что?.. — девушка явно подумала, что Тэхён просто забыл, о чём говорил, потому и задала наводящий вопрос, но мужчина покачал головой. — Ладно, можем просто помолчать, если ты так желаешь.       Молчание — золото, но не когда это касается Чонхи, что не могла усидеть на месте и делала всё, чтобы развлечься в долгом и муторном пути. Если брат разбудил её посреди крепкого сна, то она больше не заснёт — это пошло из детства, когда Нам Джуна оставляли вместе с маленькой девочкой и говорили не шуметь. После просьбы не шуметь, конечно, следовали разные звуки, случайно издаваемые братом: скрип, шуршание, вдруг что-то упало, разбилось — и уже сестрёнка плачет, потому что проснулась. Джун искренне не любил моменты, когда приходилось оставаться наедине с Чонхой всю ночь, а когда вступил в подростковый период, воспротивился и был почему-то понят родителями.       Больше Джун не страдал. Но идиллия не длилась долго, потому что совсем скоро родители погибли, а они с сестрой остались предоставлены самим себе. Никакие службы ими не занимались, полиция тоже, как и якобы бдительные соседи, бездействовали. Это было похоже на сговор, заговор против неугодной семьи, и Чонха пролила ночами литры слёз в попытке забыться. Не получалось. Она только, кажется, всё больше и больше закапывала себя в песок, а следом за ней на дно шёл и старший брат.       — Знаешь, — не прошло и пяти минут тишины, как Чонха резко повернулась к Тэхёну, — на самом деле, очень хорошо, что мы все вместе встретились. Я чувствую, что вы не причините мне вреда.       — Почему?       — Потому что я знаю, и это не здесь, — Чонха указала на голову, — а здесь, — и провела пальцем от виска, по тонкой ключице, складке платья на груди и приземлилась на то место, где располагалось сердце. — Я уже заранее вас люблю. А вы полюбите меня.       Чонха никогда не говорила, что ей кто-то сильно важен, она просто говорила: «Вы меня полюбите». В большинстве своём её боялись, а не любили, и девушка принимала их эмоции как нечто возвышенное, тонкое, поэтическое, а потом удивлялась, ведь всё шло абсолютно не так, как она сама того хотела. Всё шло как-то наперекосяк, как-то слишком непонятно, страшно и неинтересно. При любом случае Чонха показывала свою форму любви, что отличалась от всех, и недоумевала: что не так? Что не так с ней, со всеми? Да всё так. Просто люди разные, вот и всё.       В это время в машине царило молчание: холодное и острое, как лезвие бритвы, и никто не хотел ни о чём говорить, даже Чонгук, который почему-то заинтересовался странным новым знакомым, что постоянно оглядывался. Нам Джуна явно что-то беспокоило, выедало изнутри, как червяк яблоко, и он не мог пока что поделиться этим с новоприобретёнными компаньонами. Пройдёт время — и он о себе всё расскажет, как и Чонгук, что наконец-то себе самому признается, что убил Нэтти, и отпустит ситуацию. Да, его никто не винил, но самому себе надо было найти виноватого, расчленить его не только в голове, но и в реальности уничтожить, распылить над океаном и дождаться, когда весь пепел съедят рыбы.       — Пиздец, — выдал Чимин, выключив задние фары, и откинулся в кресле, — и будем всю дорогу молчать? Мне нравится. Меньше нервов потрачу.       — У тебя вообще права есть? — внезапно спросил Джун.       — Не-а, но меня научили пацаны в района, — ухмыльнулся Пак. — Так что в опыте езды я могу переплюнуть даже тех, у кого есть права.       — Хотя бы липовая бумажка какая есть? А то нам всем… — Джун не закончил, видимо, не захотел материться, как остальные, и красноречиво посмотрел на сегодняшнего водителя, явно намекая, что если он скажет «да», то будет счастье.       — Конечно, главное её только в темноте показывать, а то все всё поймут, а нам этого не надо, — Пак ухмыльнулся. — Ну или как можно быстрее тогда уедем. Нам же не нужны проблемы?       Никому не нужны проблемы, но Чонгук с Чимином уже и так кровью повязаны, оба делали совершенно неправильные вещи, и если в душе Чона всё ещё оставался какой-никакой свет, то у Пака он давным-давно погас. Законопослушность — не про него. Любовь к людям — тоже. Зато про него бешеный драйв, рёв мотора и звуки выстрелов вместе с хрустом свежих бумажных купюр.       — Мы просто приедем в Калифорнию, разбредёмся, кто куда, по своим делам, и всё, — сказал Чимин, потерев запястье.       Давно Чимин так не нервничал. Давно не ощущал на хвосте погоню и жгучий драйв, смешанный с адреналином, по жилам. Наверно, со смерти Уая перестал нечто такое чувствовать, ощущать, а теперь кругом новые знакомые, новые лица, некоторые из которых с ним мёртвой кровью помазанные, и захотелось вновь, как в родном городе, купить «лекарства» и забыться.       «Лекарства» и места, где их можно купить, в своё время показал Уай, и раз в месяц, а может, и больше, Пак покупал их и раскусывал или же выпивал. Они были разными постоянно, но имели одно действие — расслабляли, успокаивали, дарили ощущение, что в жизни всё хорошо и только так и будет. Он чувствовал счастье в такие моменты, лежал на диване и наслаждался моментами одиночества, а потом проваливался в долгий и не тревожный сон, за время которого высыпался. Уай не брезговал наркотиками, часто курил марихуану и считал, что она лечит. Чимин проникся — его действительно будто бы подлечили, будто бы заставили думать, что с травой или микстурами будет лучше. Значительно лучше.       Так ведь и было лучше, о последствиях никто не говорит.       И Чимину хотелось употребить для собственного спокойствия сейчас.       — Куда мы сейчас направляемся? Куда ведёт эта трасса? — будто вспомнив, что он вёл машину, да и находился вместе с пассажирами, которые неотрывно следили за дорогой, в принципе, как должен был делать он сам.       — В Арканзас, — отозвался Нам Джун и нахмурился — вроде в Калифорнию направлялись, но тут даже не развернуться, ничего, если что, поедут в объезд — но об этом он ничего не сказал остальным, понадеялся, что карту Штатов они не знали, — можем доехать до одного из городов и остановиться там. Правда, на границе штатов предлагаю купить карту, потому что у меня она слишком большая.       — Деньги-то у тебя есть? — спросил Чонгук, и Ким развернулся, прищурившись, будто бы новый знакомый только что ему смачно плюнул в душу.       — Если я похож на бедняка, то так и скажи, а так на карту наскребу, — отозвался мужчина, и Чон опустил глаза. — Они не так дорого стоят, как ты думаешь, тем более нам всё равно понадобится заехать на заправку, а там хоть карты приобретёшь, хоть открытки, хоть поесть.       Заправиться действительно понадобилось через несколько миль — Чимин чертыхнулся, ударил по рулю кулаком, а потом открыл окно и сквозь зубы выдохнул весь скопившийся воздух. Он не хотел пересекаться с людьми, лишними, незнакомыми, прямо сейчас, но двое парней, сидящих рядом, явно будто бы нуждались в компании, отличной от сейчашней. Пак понял, что Джон в последнее время хотел сбежать от Чимина, а вот Джун… Джун странный, потому что ищет компании во всех. Как одинокий птенец. Как только что вылупившийся утёнок, ищущий маму, потому что он точно такой же желторотый, невинный и не знает ничего об этом мире.       Смешной.       Чимин остановился рядом с бензоколонкой и вылез из машины, следом за ним потянулись и остальные — Джун, Джон, Ви и неожиданно Чонха, выплывшая, словно мираж во сне, так же тихо и почему-то спокойно. Брат даже засомневался, его ли это сестра, она ведь никогда не была такой спокойной.       — Кто хочет отлить — в кусты, кто хочет пожрать — идите покупать, — слышался вдогонку голос Чимина, пока Нам Джун шёл к небольшому магазинчику с разными сувенирами и обязательным атрибутом в виде престарелого мистера с лицом будто у шарпея. Ким не сомневался — под прилавком он явно держит дробовик, который может отнюдь не случайно выстрелить и размозжить голову любому. И старикашке ни за что не будет — он ведь действовал на своей территории, ведь жил аккурат над этим магазином.       — Тэхён хороший, — сказала Чонха брату и протянула ему карту штата, — он ни за что и никого не предаст. А ещё он умный.       — Вы пообщались?       — Ты же помнишь, я учила наш родной язык, — Нам Джуна немного покарябало это — он воспринимал себя как американца и думал, что он только американец, а Чонха до сих пор не определилась. Либо же просто хотела поехать на свою историческую родину и там осесть. — И он внезапно заговорил со мной на нём. Чудо, разве нет? Тэхён чудо.       — Ты влюбилась в него, — обречённо сказал Ким и отдал несколько центов за карту.       — Нет. Но он в меня влюбится, — Чонха никогда слов на ветер не бросала, если сказала, что влюбит, значит, влюбит. Если сказала, что стакан наполовину полон, это не значит, что он наполовину пуст.       Нам Джун так и не сказал Чимину, что им надо бы развернуться, потому что Калифорния находится в другой стороне, у него и так было ощущение, что Пак не разбирается в автомобилях, так ещё и знаки с указателями не читал будто бы специально, чтобы самого себя запутать. Тэхён был почему-то слегка розовым — оказалось, отлил за заправкой, но спугнул какую-то девушку, что находилась в поле, а Чонгук был расслаблен и весел. Конечно, было предложение поменяться местами, и Чонха скользнула в машину, а Джон — в трейлер, к Тэхёну, чтобы уже там расспросить новоявленного друга о том, что было между ними девушкой. Занялись сексом? Если да, то какая она в постели: страстная, бревно, или же неловкая? А может, она, как и с виду, помешанная на сексе? А если не потрахались, то чем они вообще занимались?       — Она говорит на корейском, — и уже этим всё было сказано — видимо, сексом они не занялись, но поговорили хорошо. — Она меня пугает. Странная девушка.       Чонха села за водителем — её немного пугал Чимин, оттого она решила, что лучше быть максимально вне поля зрения, а если он нападёт на брата, то сделать удушающий захват она точно сможет. Глазом не моргнёт, но защитит Нам Джуна, ведь у неё в крови адреналин смешан с желанием властвовать. А ещё слишком сильно развито чувство, что она должна защищать брата, пускай он и старший.       — Поехали дальше, — и Чимин завёл двигатель.       В это время в автомастерской чинили пикап, принадлежащий Джину. Уже второй день подряд. Вся компания, внезапно себя собравшая, обошла город несколько раз, всё нужное сделала и готова была выезжать, но мастер сказал: «Случай сложный, задержим вас на некоторое время». Если в его понимании «некоторое время» — это неделя, то Йеджи пожелала, чтобы, когда его жена рожала, воды у неё отошли и она через это самое «некоторое время» родила ребёнка. Им уже следовало торопиться — и Лия, и Джуди нервничали, ведь им больше всех надо, оттого и стучали обувью по жаркому, нагретому солнцем асфальту. Люси не злилась на девушек, отнюдь нет, просто ей казалось несправедливым, что их задерживали.       — Я могу вас отдать машину сейчас, но не факт, что вы не попадёте на следующем же повороте в аварию, — ответил механик, и у Йеджи дёрнулся глаз. — Хотите этого? Хотите умереть?       Джоанн представила, как они попадают в аварию: кругом крики, запах крови, хруст костей и визг. Окровавленное лицо младшей сестры пронеслось перед взором, за ним — размозжённая голова водителя, красивого парня, имени которого она совсем не запомнила. Потом развороченный живот Лии — с выпавшими синими кишками, с виднеющимся желудком и краем печени, а пахло ливером вперемешку с отходами жизнедеятельности и полупереваренной пищей. От этого амбре почти физически затошнило, но вместе с тем по телу покатилась волна лёгкого возбуждения, как когда куришь марихуану и случается приход, после которого на редкость хорошо и хочется радоваться жизни, а ещё переспать с первым встречным.       — Я надеюсь, ты думаешь о чём-то хорошем, — сказала Люси Рюджин, когда та посмотрела на неё масляным взглядом. — А то мне даже страшно представить, с чем такой взгляд может ассоциироваться.       Юна решила промолчать — потом попутчики узнают, что сестра пьёт барбитураты и курит траву, не прямо сейчас, когда никто о таком знать не должен. Но правильно ли она поступила, скрыв зависимость сестры? Кто-то скажет, что да, кто-то скажет, что нет, но всё это — настолько тонкая грань, что маятник постоянно клонится то в одну, то в другую сторону. Пока она хранит секрет, но что будет, когда Рюджин сорвётся?       — Конечно, я думаю только о хорошем, — отозвалась Шин-старшая и немного гадко улыбнулась — она во всех красках и подробностях представила, как Йеджи её целует, а потом смачно отлизывает. Кажется, она даже намокла, потому что видела перед собой волосы Люси, стянутые в тугой хвост, её острый нос, порой утыкающийся в пах с мягким пушком на нём, а потом почувствовала её язык: как он скользнул по половым губам, приласкал клитор, а потом скользнул внутрь с хлюпом. Кажется, у Рю встали соски, что стали виднеться из-под ткани футболки. — Только о хорошем…       Рюджин часто фантазировала, что её имеет много людей: как минимум трое, максимум — десять, и среди них были и мужчины, и женщины. Никому о своих мыслях она не рассказывала, понимала, что не надо, себе дороже, и будет чудом, если даже Хасси не узнает о её нечестивых помыслах. Хотя, кажется, но не факт, что среди тех десяти людей в воображении Рю промелькнуло и лицо сестрёнки. Хочет ли Джоанн ею обладать? Возможно. Хотя Хасси и так лично её с милой макушки и до самых нежных пяточек.       В мастерскую подкатила машина с прицепленным позади трейлером — спустилось колесо, отлетел диск, еле доехали. Хмурый водитель закрыл дверь слишком агрессивно, сидящий рядом пассажир пригрозил пальцем, а девушка на заднем сиденье тревожно улыбнулась каждому, кто присутствовал рядом. Люси сразу почувствовала — она странная, даже слишком, и все бы согласились с ней, имея возможность читать мысли, но пока в своих убеждениях Хван была одна. Из трейлера вышли, почему-то кашляя, двое юношей, спрыгнув на пол, будто сотни раз проделывали эти движения. Компания собралась странная — прямо как компания во главе с Люси и Джином, одна девушка и много парней, будто с любовниками вышла погулять и ненароком заглянула в Арканзас, в Форт-Смит. Йеджи впору смутиться, да только ощутила себя странно при виде юношей, ведь все были как на подбор. Как остальные.       Корейцами.       Будто бы встретились две небольшие диаспоры и никто не знал, что делать дальше — то ли познакомиться поближе, то ли наоборот, отвернуться и сделать вид, что рядом никого и никогда не было. Это же удобно — просто забыть и не думать. Это же удобно — сделать вид, что они никогда не пересекались. Только вот Рюджин уже устремилась к хмурому Чимину, что стоял рядом с Джуном и еле сдерживался, чтобы не нахамить и не послать американца куда подальше. Кажется, он был опасным по-настоящему. А Шин Рюджин обожала настоящую опасность и стремилась к ней.       — Привет, познакомимся? Или сразу ляжем в постель? Предлагаю себя за пять долларов, мне ещё младшую сестру кормить.       И Хасси ощутила стыд за сестру, стыд за её откровенно шлюшье поведение и тактику знакомства. У неё был Мэттью так-то дома, ждал её, бил в агрессии подушку, потому что Джоанн убежала и ничего не сказала, но ей нравилось цеплять парней. Нравилось, когда на неё обращали внимание и говорили, что её хотят. И если бы у Рюджин был выбор — навсегда остаться девственницей или же быть блудницей всю жизнь, она выберет второе, потому что она не вкусила и малую часть плода, который желала съесть целиком вместе с горькими косточками.       — Вообще-то, девушке неприлично такое предлагать, — смерил взглядом Рюджин один из парней и покраснел — кажется, он был самым младшим. — Или ты… Ну… Из этих?       — Нет, я просто люблю секс, — и Рю коснулась руки Чимина, которую тот отдёрнул чуть ли не молниеносно — не интересовали его в данный момент девушки, очень уж он хотел поскорее разобраться с машиной, тем более что сам влетел в яму и из своего кармана всё должен оплатить. Уж каким бы психом он ни был, но понятие чести присутствовало в его сознании. А тут ещё эта шлюха приклеилась! — И вижу, что этот ловкач может мне понравиться, а я могу понравиться ему.       — Пять долларов за хороший секс? — Чимин не сдержался — протянул руку и со всей силы сжал левую грудь Рюджин, от чего та побледнела. — Грудь маловата, сама не красавица, а ещё думаешь, что я поверю, что ты сосать умеешь?       Кажется, у владельца автомастерской покраснели кончики ушей — он не хотел быть свидетелем подобного разговора, да и казалось, что он находился не в том месте и не в то время. Зачем вообще они развели этот балаган? Придётся потом исповедаться в церкви, святой преподобный отец Михаэль должен услышать всё в подробностях, что творит нечестивая молодёжь посреди белого дня.       — Тебе показать, сладкий? — Рюджин откровенно играла с огнём, прижавшись бедром к паху Чимина, и улыбалась мило, словно кошка, которая вот-вот поймает жирную мышь. — Все хотят этого представления?       — А ну перестань! — Хасси со внезапной для себя яростью схватила сестру за запястье и нечаянно вывернула его, сорвав с губ Рюджин вскрик. — Ты чего, совсем, что ли? Скажи спасибо, что за такое тебя не задушили! Идиотка!       — Ты такая, потому что тебя изнасиловали, ты не будешь любить секс, да и вообще ты грязнее, чем я! — внезапно выдала Джоанн, заставив сестру отпрянуть. Все застыли в немом шоке, кажется, даже тот самый владелец автомастерской. — Прошмандовка! Переспала с моим парнем!       Хасси отступила на шаг — для неё все эти слова были равнозначны ударам по щекам, да так сильно, что она отлетела к Джису, что по-матерински положила руки ей на плечи. Люси сама ощутила нечто, уколовшее прямо под рёбрами — жалость, сочувствие к бедной девушке, которую принудили к сексу. Сама она ещё не познала мужчину и не спешила этого делать — не нашёлся ещё тот, кому она позволит руководить своим телом, а если позволит, то это будет муж, за которого она счастливо выйдет замуж. Услышав историю Хасси, мачеха бы сказала: «Теперь никто на ней не женится», и девушка ощутила тоску — это старое поколение так говорит, но, может, найдётся кто-то, кто приголубит Юну?       Две компании сидели в автомастерской: Джин разговаривал с только что познакомившимся Нам Джуном, Рюджин всё окучивала Чимина, который, кажется, ещё чуть-чуть и сдастся, но платить за секс не будет. Чонха же, имя которой Йеджи узнала случайно, разговаривала вполголоса со смущённым Тэхёном, и язык этот не был знаком никому из компании Люси. Даже Лия прислушалась, сказала: «Вроде корейский», но покачала головой — не была уверена в этом вовсе, потому что стала забывать родную страну и хотела стать истинной американкой, которая пришла к богатству из прачечной. Была бы она богата, милую дочку бы не отобрали, решив, что их маленькая семья опасна для общества и нуждается в том, чтобы дочь была изолирована.       — Нам не надо с ними контактировать, — сказала Хасси, держащая собственную ладонь так, будто сильно обожглась. Прикосновение к Рюджин до сих пор жгло, как будто она прикоснулась к жалящей медузе. — Они… они странные.       — Почему странные? — Джису чуть приобняла подругу — всё же они были почему-то намного ближе, чем все остальные, даже Джин к Люси не показывал столько привязанности.       — Один мнит себя всесильным, — Хасси кивнула на Чимина, — двое других странные, — этим она намекала на Ви и Чонху, — другой слишком ответственный, — она показала на Нам Джуна, — а последний слишком юный. И мне почему-то кажется, что не добровольно они все вместе путешествуют. Их что-то связывает.       — Что? — зашептала Лия.       — Не знаю, — покачала головой Юна, — но они терпят друг друга. Все вместе. А потом разойдутся по разные стороны, как только предоставится возможность.       — Как мы?       Юна промолчала — она не хотела расставаться с Лией, которая ей искренне понравилась. Не было в ней ничего отталкивающего, потому и хотелось бесконечно прижиматься, говорить с ней, но если жизнь разведёт по разным баррикадам — так уж и быть, пускай. Ничего не поделаешь, если в высшем замысле нет пункта «оставить дружбу Хасси и Лии». Может, в будущем они найдут себе других подруг, более искренних и переживающих, а пока что они не отлипали друг от друга, как кусочки жвачки, прилипшие к волосам заучки.       — Обещаешь, если наши жизненные пути разойдутся, быть счастливой? — спросила осторожно Шин.       — Обещаю, Хасси, — Джису улыбнулась и легко чмокнула девушку в щёку.       Джин и Джун внезапно ударили по рукам — это не ускользнуло ни от чьего внимания, все обернулись в немом вопросе: «Что это было?» А было вот что.       Джун, молчаливо взявший на себя роль лидера (посредственного, конечно) небольшой шайки, выслушал рассказ Джина, тоже своеобразного лидера над группой девушек, и они решили, что передвигаться намного проще вместе. В принципе, парней и девушек получается поровну, Чонха не набросится на кого-то из попутчиков, а Джин не заскучает по мужским разговорам. Остальные не то чтобы были не в восторге — Чимин даже лицо скрючил и отвернулся от Рюджин. Одно дело потерпеть пару часов домогательств, другое дело — терпеть их целыми днями, тем более сам, идиот, понял, что приехали не в тот штат, вообще в обратную сторону. Как так получилось? Чимин не заметил, Нам Джун не сказал, а Джон, учуяв запах жареного, решил перебраться в трейлер и оставил девушку на заднем сиденье. Уж при блаженной Чонхе, которая, по ощущениям, была сущим ребёнком, Пак не стал ругаться, понимая, что смысла в этом нет, но решил, что при первой же возможности закинется своими лекарствами и отпустит ситуацию.       Обычные лекарства лечат болезни, а его — душу.       Ну а ещё помогают не сойти с ума в столь безумном мире.       — Почему ты всё делаешь, ни с кем не посоветовавшись? — Люси скрестила руки на груди и посмотрела на брата настолько укоризненно, что тот застыл на месте. — Я понимаю, тебе действительно нужна мужская компания, но мы их не знаем абсолютно!       — Как и они нас, — подмигнул Джин, еле собравшись с мыслями. — В этом и прелесть общения в дороге — узнаёшь друг друга потихоньку, привыкаешь, а потом обмениваешься почтовыми адресами и начинаешь общаться, — Люси это, кажется, не переубедило — она закатила глаза и весьма злобно выдохнула. — Да ладно тебе! Может, в этом путешествии тебе парня найдём, выдадим замуж и ты убежишь из семьи!       — Тебя женить пора, засранец, — выдохнула Йеджи в ответ и увернулась от братского удара в плечо. Однозначно бы остался синяк, а если бы попал в сустав, то болело бы очень долго. — А то набрасываешься на меня, а как говорю про соседских парней, готовых на мне жениться, то уже набрасываешься на них.       — Но они тебя не достойны!       — А может, я сама выберу, кто меня достоин? — спросила Йеджи, скрестив руки на груди. За их диалогом стало наблюдать всё большее количество зрителей. — Я — американка, живу в свободной стране, и я, мать твою, могу спокойно распоряжаться собой!       — Правильно, за свободу, за мини-юбки и доступных мужчин! — внезапно продекламировала Рюджин и схватила одну из стеклянных бутылок, полных машинного масла. — Мы — женщины, и мы имеем правь сами собой распоряжаться! А теперь я подарю самому горячему мужчине здесь цветок!       И Шин-старшая со всего маху ударила бутылкой по краю стола — осколки брызнули во все стороны, жидкость вытекла на столешницу и тягучими каплями полилась на пол, а потом она встала на одно колено перед Чимином и показала в руках своеобразную «розочку» из бутылочного горлышка. «Идиотка», — промелькнуло в мыслях Хасси. «Сейчас всё хорошо гореть будет», — подумала Джуди и достала спичку из коробка — надоел ей уже этот цирк, пора всё сжечь к херам собачьим.       Вспыхнуло пламя.       С ором «блядь!» Джин и Чимин вскочили в машины, заводя их и выезжая из автомастерской, остальные сразу поняли, что можно помереть, если остаться — осталось горючее в помещении, мастера тоже убежали, а как только машины, полные людей и шока, отъехали на приличное расстояние, раздался взрыв — кажется, пламя перекинулось на соседний дом, в котором проходила газовая труба, потому что резко запахло газом. Две машины остановились у обочины, водители вышли из своих дверей, как и шокированные пассажиры. Люси держала Джуди за руку, ведь та шутки ради и подожгла автомастерскую.       — Конченная дура, — прошипела Рюджин, замахиваясь на Ли так и не подаренной «розочкой». — Тварь, шалава, идиотка. Что ты вообще о себе возомнила? Так просто взяла и чуть не заставила всё сгореть!       — Теоретически, Джуди спалила автомастерскую, но что мы имеем в итоге? — Джин слегка пнул колесо своего пикапа и ухмыльнулся. — Мы имеем готовый ремонт, а как вы помните, нам сказали, что надо ещё и ещё ремонтировать, к тому же он обошёлся нам… в ноль центов и ноль долларов. Так что, можно сказать, это нам было выгодно.       — Да и нам тоже, — пожал плечами Джун, — нам тоже всё починили. Правда, искать нас потом будут. Но это уже меньшее из зол — мы уедем из Форт-Смита раньше, чем планировали.       — Что, мы реально будем путешествовать вместе? — округлил глаза Чимин — ему не хотелось становиться жертвой Джоанн ещё раз. В следующий раз он не сдержится — либо пристрелит её, мерзкую потаскуху, либо же отымеет так, что она больше к нему никогда не подойдёт. И так от её увещеваний и ухаживаний член стоит, твёрдый, как камень, так ещё и кругом люди, готовые наблюдать за балаганом. Та же Чонха — она вроде как сама не прочь посмотреть порнофильмы, а если они творятся в реальности…       Интересно, что именно её заводит: нежность или насилие? Сам секс или прелюдия? А может, ей нравится извращённый вариант? В любом случае, Чимин хотел, чтобы Чонха наблюдала, как он будет заниматься с Рюджин сексом. Потому что он хотел, чтобы её лоно было таким же влажным, как и лоно Шин.       — Почему бы и нет, — заболел зуб с правой стороны — оттуда появился вездесущий Чонгук и улыбнулся. Он явно мстил Паку за тот выстрел в полицейскую машину, за смерть легавого. — Я думаю, нам всем вместе будет очень весело, потому что кто, как ни Чимин, способен постоянно травить анекдоты?       Действительно мстит. Так ещё и подставил — мокрощёлка-Рюджин явно любила парней, умеющих в юмор. Ничего, Пак потом отыграется на нервах Чонгука.       — В общем, решено, — сказал Нам Джун, — у нас с вами один пункт прибытия на всех, но разные цели. Мы доедем все вместе, чтобы не скучать, да и легче будет пересекать страну. Так что мы можем уже стартовать, не так?       Все согласно кивнули. Одна лишь Люси чувствовала почему-то, что вся эта поездка добром не кончится.