Корни

      Проснулась Гриффин с весьма паршивым настроением. Она взглянула на часы, после чего закатила глаза и натянула одеяло по самый подбородок. Последующий распорядок дня вводил ведьму в состояние крайней степени недовольства. Через час к ней должны будут наведаться родители пострадавшей девушки и разговор предстоит серьёзный. Гриффин понимала, что вина полностью лежит на её плечах и в худшем случае придётся отвечать перед Советом Крепости Света.       Приподнимаясь с кровати, Гриффин вдруг вспомнила о чём был её сон. Профессор Кодаторта теперь был частым гостем в её сновидениях. В голове всплывали только отрывки, которые сложно было собрать в целостный пазл. Не сказать, что ведьма так уж к этому стремилась, но всё же по какой-то неведомой причине, мозг стал восстанавливать картинку и чем дальше, тем больше Гриффин хотелось снова всё забыть. Иногда такая память была совершенно не к месту.       Она лежит на кровати, в ожидании его чувственных прикосновений. Его рука ложится на её бедро и медленно скользит вверх.       Гриффин отмахнулась и принялась стремительно приводить себя в порядок. Ещё раз взглянув на часы, ведьма удовлетворённо подметила, что успеет выпить кофе.       Она прикрывает глаза и тихо, стараясь ничем не потревожить этот момент, выдыхает. В голове уже сотни сцен происходящего далее. Кодаторта прикасается губами к другому бедру, оставляя влажные поцелуи, разжигающие желание внутри женщины.       Ведьма непроизвольно облизывает губы и едва не проливает кипяток на себя. Гриффин, изо всех сил силясь вытеснить ненужные отрывки сна, сосредоточено принялась ложкой мешать ничем неразбавленный кофе.       Кодаторта лёгким движением приподнимает сорочку чуть выше, касаясь губами живота, двигаясь дальше, прокладывая влажную дорожку к груди. Гриффин чувствует, что его пальцы медленно забираются под ткань трусиков, и сладкий стон уже невозможно сдерживать.       Ведьма размешивала кофе с такой силой, что создавала чёрный водоворот внутри чашки, почти выплёскивая напиток наружу. Ложка с каждым новым кругом всё звонче билась об стенки чашки.       Мужчина вошёл сначала одним пальцем, следом ещё одним. Гриффин хаотично нащупала руку Кодаторта, переплетая их пальцы друг с другом. Желание сосредоточилось внизу живота и сладко стонало в надежде скорее получить разрядку. Губы мужчины ласкали соски женщины, поочерёдно каждый. Движение пальцев постепенно ускорялись, и Гриффин сама подалась вперёд, насаживаясь на них, словно прося увеличить темп. Одной рукой ведьма с силой стиснула пальцы мужчины, а другой простынь. Она запрокинула голову назад, часто дыша, не заботясь о том, что кто-то мон бы их услышать. Стон вылетал один за другим, движение становились всё интенсивней, воздуха уже не хватало…       — Хватит! — рявкнула Гриффин не своим голосом.       Через несколько секунд она зашипела от боли и не сразу поняла, что стукнула кружкой с горячим напитком по столу. Часть содержимого выплеснулась прямо на бледную кожу директрисы. Торопливо подставив руку под небольшой холодный поток сухого льда, мгновенно созданного ведьмой, она облегчённо выдохнула и тут же выругалась, понимая, что времени на кофе у неё совершенно не осталось.       Приведя себя в порядок, Гриффин закрыла дверь в свою комнату и отправилась за рабочий стол. Если верить часам, родители девушки должны прибыть через двадцать минут. Воспоминания из сновидений постепенно выветривались, позволяя ведьме, наконец, полностью сфокусироваться на рабочих делах. Но она пообещала себе, что ещё вернётся ко всему этому, чтобы спокойно всё проанализировать и понять суть происходящего. Только не сейчас. Не хватало этого профессора наяву, теперь ещё и во снах!       Поток бессмысленного пререкания с самой собой прервал стук в дверь. Это была Заратустра, сообщившая о прибытии ожидаемых гостей. Гриффин без лишних прелюдий попросила пригласить их в кабинет. Через пару минут в дверь снова постучали.       — Входите!       За приоткрытой дверью показалось бледное лицо Эдилтруд. Гриффин тут же расслабилась, пригласив подругу войти.       — Слышала, что родители девочки приехали и я решила, что тебе пригодится моя помощь для выдержки этого удара.       Гриффин доброжелательно улыбнулась.       — Твоя помощь всегда к месту, Эдилтруд.       Следующий стук уже явно принадлежал разъярённым родителям, которые вложили в этот жест всё своё негодование. Директриса кратко пригласила войти, быстро переглянувшись с коллегой. Эдилтруд расположилась на диване, поодаль стола.       В кабинет вошла супружеская пара средних лет. Весь их вид говорил о том насколько долгой и неприятной будет беседа. Женщина из этой четы нервным шагом отмерила расстояние от двери до стула и с остервенением уселась на выделенное ей место. Её супруг спокойно и совершенно не торопясь, присел рядом. Недовольно заправив чёлку за ухо, женщина начала тираду.       — Наша дочь серьёзно пострадала, леди Гриффин. Причём от ваших рук. Точнее лап, насколько нам известно. Мы требуем моральной компенсации от вас и…       — Такими вопросами заниматься Крепость Света. Выплатить вам что-либо я не в силах.       — Так же как и не в силах управлять школой и брать адекватных преподавателей по всей видимости!       — Прошу вас понизить тон и проявить уважение к леди Гриффин, мадам. В момент происшествия, обязанность за введение дел в школе, введу отсутствия леди Гриффин, была на мне. Так что все ваши претензии вы можете предъявлять мне. Леди Гриффин же спасла вашу дочь.       — Спасибо, мисс Эдилтруд. Что касается нашей преподавательницы — мисс Оити, с ней будет проведена беседа и применены уместные в данной ситуации меры наказания. Но хочу сказать, что школьную программу составляет Крепость Света, согласовывая некоторые моменты с нами. Мисс Оити следовала этой программе и всего предугадать она, как и многие, не смогла. Поэтому, если у вас есть возражения насчёт школьной программы или какие-либо сомнения, настоятельно советую обратится в Крепость Света, мадам.       От того количества раз сколько было повторено «Крепость Света» и «школьная программа», мисс Гриффин походила на марионетку, заверенную на одну песнь. Это нисколько не говорило о ее безразличии. Но явно понижала надежды на способности к здравомыслию у пары супругов. С такими лучше повторять одно и тоже, и не давать поводов цепляться за слова.       Повисла долгая пауза, во время которой Гриффин внутренне выдохнула в надежде перевести дух, но в разговор вмешался супруг.       — Леди Гриффин, — его глубокий, расслабленный тон подействовал на Гриффин куда более расслабляюще, — не могли бы вы провести нас в комнату нашей дочери, чтобы мы могли забрать некоторые её вещи?       От такой неожиданной вежливости Гриффин опешила.       — Конечно, — ведьма переглянулась с Эдилтруд, которая согласно кивнула. — Если все вопросы решены, мы может пройти в комнату мисс Саманты.

      Облачная Башня не зря именовалась подобным образом. Она собирала вокруг себя грозовые дождевые скопища пара, газа и невесть чего ещё. Собственно, ее хозяйка с тем же успехом собирала вокруг себя неприятности, проблемы и «не отложные дела». Не прошло и дня, а на услышанную просьбу ведьме хотелось закатить глаза с такой силой, чтобы они больше никогда не вернулись в привычное положение. Глава безусловно хотел сделать как лучше и был полон искреннего энтузиазма касательно последующих событий. Однако Глава невольно поспешил приободрить свою подопечную, заметив глубокое разочарование в её взгляде.       — Я сообщил, что на месте их будет ждать сильнейшая ведьма Магикса, так что они в предвкушении с вами познакомится.       — Вы преувеличиваете, Глава, — серьезно сказала Гриффин.       — Ничуть!       — В любом случае, я буду вовремя. Кто-то ещё будет присутствовать?       — Да. Послов сопровождают специалисты из Красного Фонтана во главе с профессор Кодатортой.       Гриффин тут же изменилась в лице и смотрела на Главу так, будто впервые его видит.       — Всё хорошо, леди Гриффин?       — Да…       — Вы наверняка ещё не отошли от того инцидента на Сюрадже…       — Нет, поверьте, я в полном порядке, — Гриффин встрепенулась, в полной боевой готовности. — Я лишь удивлена, что профессор так быстро встал на ноги и уже успел вернуться к столь серьёзным и ответственным поручениям.       — Вы можете мне не верить, но Кодаторта, так же как и вы, был приятно удивлён, что вас посвятили в эту миссию и очень рад снова с вами сотрудничать.       Гриффин с силой выдавила из себя улыбку, скрывая абсолютнейшую обескураженность словами Главы. Её уважение к этому человеку было настолько велико, что она просто не могла позволить себе саркастическую усмешку или банальное закатывание глаз в ответ. Поэтому ведьма изо всех старалась быть вежливой, слегка равнодушной и при всём этом ещё и искренней. Слова, которые она говорила, выходили изо рта с такой натяжкой, что Гриффин почти поперхнулась ими. Ведьма всё ещё не до конца понимала своё состояние, скорее, не хотела. Грудную клетку продолжало неприятно сдавливать, а любезная улыбка сияла на бледном лице Гриффин.       При любом раскладе делать было нечего. Гребанная судьба уже который раз сталкивает ведьму лицо к лицу с профессором Красного Фонтана и очень настойчиво предлагает его не желаемую компанию. Или такую уж не желаемую? Гриффин всё ещё пыталась разобраться в своих чувствах и ощущала себя как юная первокурсница краснеющая при одном виде своего возлюбленного на горизонте. Это её ужасно бесило! Просто потому, что здесь она была бессильна. Эмоции брали верх, разум отключался. Но и делать вид, что ничего не было — тоже было бы странно и по-детски, хоть Гриффин и было плевать. Или не было. Да пошло оно всё нахер! Ещё эта вездесущая Оити, дерзнувшая напроситься к Гриффин в качестве подстраховки, иначе её тягу пойти с ней она объяснить не могла. Возможно, хотела поговорить ещё раз об инциденте, но один колкий взгляд Гриффин говорил, что начинать эту тему совершенно точно не стоит.       В музей Гриффин заявилась ближе к закрытию, примерно в девять часов вечера. Миновав приветствующих её сотрудников, она безучастным взглядом обвела комнату с экспонатами и наткнулась на приветливую гримасу профессора Кодаторты.       — Профессор Кодаторта.       — Леди Гриффин.       В руках он держал то, что можно было смело назвать одним из опаснейших артефактов магической Вселенной. Правительство Магикса посчитало целесообразным хранить такую ценность в главном музее города. К нему будет приставлена охрана высочайшего класса и применены самые последние технологические примочки. В чём Гриффин не сомневалась, так это в разрывной мощи объекта находящегося в руках профессора. Пока магию артефакта сдерживала специальная коробка, но в случае чего, попади он не в те руки, произойти могут вещи, о которых Гриффин предпочла бы и не думать вовсе.       Глава Совета поручил ей такое ответственное задание, как принять артефакт и «обезвредить» его. Перед тем, как приступать к такому серьёзному действию, ведьма тщательно изучила происхождение, свойства и особенности объекта. Не хотелось показывать свой непрофессионализм, а лишь исключительную осведомлённость в таком важном вопросе. На самом деле, объект не таил в себе какой-то сверхтаинственной мощи. Он обладал лишь одним свойством — поглощением. И при неверном использовании, какой-нибудь нерадивый сотрудник музея мог бы оказаться в ловушке этого артефакта или поглотить весь Магикс и ещё пару планет. Но для этого стоило хорошенько постараться и быть невероятно сильным в области тёмной магии. Изучив достаточное количество информации, Гриффин уже не испытывала волнения и была полностью подготовлена.       — Предположу, что дальше вы справитесь сами, — с лёгкой улыбкой подметил профессор Красного Фонтана.       Ведьма пропустила реплику мимо ушей, сосредоточив всё своё внимание на артефакте в руках мужчины.       — Как можно аккуратнее поставьте его на консоль, — спокойно попросила Гриффин, ступая почти по пятам за профессором.       Кодаторта опустил артефакт и немного отступил от него, пропуская ведьму.       — Этот артефакт очень опасен, я бы посоветовала вам и вашим специалистами отойти ещё на пару шагов.       Профессор кивком головы приказал сопровождающим его ученикам отойти, а сам продолжил стоять на месте.       — Кажется, я сказала, что отойти стоит всем.       — Вдруг вам понадобиться помощь.       Искры возмущения мгновенно полетели в сторону Кодаторты, как только они пересеклись взглядами. Но Гриффин тут же взяла себя в руки, мысленно пытаясь успокоиться. Она снова обернулась к профессору лицом и щёлкнув пальцами, окутала его в невидимый, но прочный барьер.       — Спасибо за ваше беспокойство, леди Гриффин, — с дружелюбной улыбкой кивнул Кодаторта.       — Это меры безопасности, — холодно отозвалась ведьма. — Не хочу потом отчитываться за вашу же беспечность перед Саладином.       Закончив эту странную прелюдию, Гриффин приступила к делу. С пальцев слетели искры — магия запущена в действие. Артефакт, на вид безобидный, содрогнулся, словно бы ожившее драконье яйцо, а затем затих, изливая мягкий фиолетовый цвет. Ведьма была настолько сосредоточена, что даже краем глаза не заметила в каком напряжении находился профессор Кодаторта. Он неосознанно принял боевую стойку и выглядел так, будто бы был готов броситься на амбразуру хоть в эту самую секунду.       Гриффин закрыв глаза, свела самосознание в одну точку. Её поддергивающиеся веки говорили о том, что она вовсе не спит, а ищет слабые места артефакта, чтобы как можно аккуратней внедриться в его сущность и дать запрет на выход магической энергии. Это был ответственный и опасный этап, который Гриффин намеривалась пройти со стопроцентным успехом и никак иначе. Для этого ей было необходимо создать искусственную брешь в самом артефакте и дать небольшому количеству магии вылиться наружу, чтобы ведьма смогла, так сказать, прощупать его сущность, чтобы определиться как действовать дальше.       Это и была основная опасность. Где брешь, там и потенциальная угроза того, что артефакт просто возьмёт вверх и разнесет всё к чертям собачьим. Всего на секунду Гриффин допустила мысль о собственном провале, но тут же взяла себя в руки. Сейчас не время и не место. Соберись!       Наконец она нащупала точку невозврата. Кто-то ахнул, когда яркое зеленое сияние стремительно окутало ведьму с ног до головы. Артефакт всего на мгновенье захватил сознание ведьмы вместе с телом, но тут же получил удар наотмашь. Ведьма взяла его под контроль, ощутив мощное сопротивление и потому она едва устояла на ногах. Кодаторта сделал выпад, но самой Гриффин не коснулся, побоявшись её отвлечь.       Ведьма опустила руки и расправила грудную клетку, откуда вырвался фиолетовый магический сгусток и слился с артефактом, запечатав пробитую брешь и заключив его в свои прочные узнические объятия.       Гриффин медленно выдохнула и открыла глаза.       — Теперь можете делать с ним всё что угодно, — уверенно заверила она. — В вашем понимании он обезврежен.       К кому именно было адресовано это послание оставалось только догадываться. Ведьма стояла спиной как к сотрудникам музея, так и к Кодаторте вместе с его пубертатными специалистами.       — Всё в порядке? — в очередной раз вопрошал профессор.       Всё в порядке, мысленно передразнила Гриффин, не повернувшись в его сторону. Но он точно видел, как она слегка закатила глаза. Он уже отлично научился определять, когда мисс «Я Всемогущая Ведьма» была не в духе, а когда можно было даже ненавязчиво подтрунить над ней. Кодаторте это нравилось. Он даже находил это забавным и в какой-то степени романтичным.       Гриффин же напротив раздражало, когда мистер «Я попадаю в передряги чаще, чем специалисты получают наряд вне очереди» ввёл себя откровенно спокойно и никак не реагировал на её острые, как шпилька замечания и колкие, как зимний мороз высказывания.       У обоих были претензии друг к другу, которых казалось и вовсе не должно было существовать. Гриффин находила это странным. Даже нелепым.       И всё же она собрала крупицы собственной высокомерности и бесстрастно ответила.       — Да, — пауза. — Более чем.       — Могу я…              Нет, не можете, подумала Грифф прежде раствориться в воздухе. Её преследовали параноидальные мысли, что о случившемся между ними знает каждый зевака и может использовать это против неё самой. На дай Мерлин это дойдет до ушей того же Дживелиана. Тогда можно будет просто провалиться в подземное царство лорда Даркара и остаться там до скончания времен.       Любое любезное действие со стороны Кодаторты напрягало Гриффин, но в то же время вызывало приятные чувства где-то внизу живота, как тогда на балконе или в её бесстыжих снах.       Оказавшись в своём темном, прохладном, но столь любимом кабинете, Гриффин по привычке щелкнула пальцами, обхватив губами никотиновую палочку и крепко затянулась. Всё же артефакт выжал из неё все силы и отдохнуть бы точно не помешало, но сначала ритуальная сигаретка и возможно немного виски. Или много. Или вообще не стоит. В последнее время она с ним зачастила. Да и плевать. Столько всего навалилось, что хотелось впасть в алкогольную кому и больше никогда не заниматься ненавистной отягощающей душу руминацией.       Она сбросила с ног каблуки и ступив на каменный пол, легкой, но устало походкой проследовала к столу. Она бросила удрученной взгляд на его край. Гора документации вовсе не придала ведьме сил, а только усилила желание забыться сном.       Грифф плюхнулась на свой ведьмовский «трон» и прикрыла глаза, вдохнув очередную порцию никотина. Как же хорошо. Освобожденные ноги приятно болели, а тело медленно, но верно уносилось в царство снов вместе с сознанием. Как будто всё в этом мире стало неважным, несущественным. Забыть обо всех и обо всём. Словно никогда этого и не было. Ни смерти мамы, ни злосчастных записок, ни новой выскочки преподавательницы, ни ласкающего её тело профессора Кодаторты…       Чёрт. Она снова подумала о нём. Он стал слишком частным гостем в мыслях ведьмы и этим раздражал ещё пуще прежнего.       Писк. Ещё один. Прикрытые глаза не намеривались открываться. Гриффин обреченно выдохнула. Какого хрена им всем от неё надо?       Снова писк. Ведьма приоткрыла один глаз и глянула на экран компьютера. Внизу мигал маленькая иконка конверта с пометкой «срочно!».       Херочно, в сердцах выругалась Гриффин. Она выпрямилась, ощутив как противиться тело её внезапной попытке прийти в рабочее состояние.       Клацнув мышкой, конверт открылся. Ведьма окинула письмо тоскливым взглядом и только прочитав пару строк, в мгновенье ока взбодрилась и нахмурилась, не веря собственным глазам.