Стоя на краю света

Артур полз в траве, метаясь взглядом из стороны в сторону в поисках других членов группы. Он не мог быть последним, он знал это наверняка. В траве точно был кто-то помимо него. Что-то, потому что все, что Артур мог почувствовать, это живое сознание неподалёку. Он продолжал ползти, не зная, стоит ли ему бояться того, что он может найти. Его внимание привлекла тень. Он дернулся, невольно напрягаясь. Нечто двигалось к нему — бесформенный сгусток тёмной материи. Он не мог бежать. По какой-то причине он знал, что это не спасёт его. Если он встанет, его заметят, и тогда ему точно наступит конец. Ему даже не хватало смелости поднять взгляд в небо. Сердце отзывалось гулким стуком. На затылке волосы встали дыбом. Сознание Артура соприкоснулось с надвигающейся тьмой, и он понял. Это точно не был человек. И не животное. Сознание тени было настолько плотно окутано чёрным удушающим дымом, что Артур едва мог пробиться к нему на секунду, прежде чем начинал терять сознание. Но тень ощущалась необычайно знакомой, пусть и никак не могла быть таковой. Нечто не было частью его разума. Оно принадлежало совсем иному созданию, но соединялось с его мыслями настолько прочно, что Артур начинал ощущать почти личную связь с ним, будто оно всегда было частью его головы… Эта близость напугала Артура в разы больше, чем ползущая в траве тень. Она была в паре метров от него, и Артур задержал дыхание, пытаясь выставить ментальный барьер. С ужасом он понял, что ему не хватает на это сил. Его собственное я было теперь открыто для любого, кто хотел его заполучить. Прежде, чем он успел защитить себя иным способом, нечто полностью перестало двигаться. Оно остановилось на мгновение, казавшееся часами. Артур смотрел на него в упор, чувствуя на себе ответный взгляд. Он перестал дышать. В мгновение ока нечто пролетело сквозь траву и набросилось прямо на него. Оно было настолько чёрным, что казалось, будто весь и так слабый свет вокруг мигом исчез. Артур увидел два больших молочно-белых глаза без зрачков или какого-то намека на человечность. С глаз на виднеющиеся во тьме острые скулы капала кровь. Рваная, гнилая кожа была до предела натянута на кости, будто её не хватало на всё лицо. Нечто имело нос, похожий на морду крокодила, выступающий из лица, напоминавшего человеческий череп. На голове показались кроваво-красные рога. Артур вновь попытался защититься, но вдруг на лбу существа появилась красная сфера. Третий глаз смотрел ему прямо в душу, парализуя страхом. Артур не мог пошевелиться. Крокодильи челюсти распахнулись, и три ряда шестидюймовых клыков захлопнулись вокруг него.

***

— Артур! — закричал Франциск и бросился к огню. Он слышал, как Мэттью зовёт его, но не остановился. Артур упал в траву, и огонь быстро распространялся сквозь неё, сжигая до тла сухие стебли каждую секунду. Пламя шипело и взрывалось от кипящей в нём магии, подпитываясь ей, как топливом, и окружало своего создателя. Француз добежал до стены огня, чувствуя, как его глаза обжигает жар, а лёгкие наполняются едким дымом. Собирая в руках всю свою смелость, он забежал в огонь, не обращая внимания на то, что его одежда начинала загораться. Он судорожно осматривался в поисках британца, молясь всем богам, что не найдёт его сожженным заживо. Наконец, он заметил его, лежащего неподвижно в окружении языков пламени, тянущихся к его телу и волосам. Франциск подбежал к нему, убирая слабый огонь на его волосах и потащил его под руки к небольшому участку без огня. Но участок запылал в ту же секунду, как только они добрались до него, и Франциск понял, что у него нет выбора. Ему придётся снова идти через огонь, чтобы выйти наружу. Он задержал дыхание и вновь рванул сквозь огненную стену, утаскивая Артура за собой. Он вскрикнул, чувствуя, как его кожу обжигает, но не остановился, утаскивая Артура дальше от огня, пока у него не закончились силы. К этому времени на помощь подоспел Альфред. — Ты в порядке? — спросил Альфред, понимая, что это глупый вопрос. Франциск кивнул, несмотря на его ожоги. — Да… Артур… — Я знаю, — ответил Альфред и взял британца на руки, перекидывая его через плечо. Он бежал, надеясь, что Франциск идёт за ним, потому что он не был готов останавливаться, только не сейчас, когда Артур был на грани смерти. Альфред не останавливался, чтобы почувствовать пульс или даже прислушаться к дыханию, но он отказывался верить, что Артур погиб. Как он может погибнуть? Он всегда был рядом, всегда… Когда он добрался до остальной части группы, наблюдавшей в стороне, Альфред не остановился и крикнул им: — Двигайтесь! Никто не протестовал, и вся группа побежала прочь с поля. Позади них огонь распределился до конца высокой травы и не пытался пройти дальше. Как вдруг… Он просто потух. — Стойте, — сказал Иван, и все послушались. Он осмотрел поле, убедился в том, что огня нет, и повернулся к Альфреду, — Положи его. Сердце Альфреда подскочило, когда он опустил Артура на землю и наконец осмотрел его бледное лицо. В голосе Ивана слышались нервные нотки. Альфред заметил, что шарф русского был обернут вокруг его пояса, и что он держался за левый бок, болезненно шипя при каждом движении. Иван опустился на колени рядом с Артуром, будто просто спящим. — Что такое? — с тревогой спросил Альфред. Пожалуйста, только живи. Пожалуйста… Он не знал, что будет делать, если Артур погибнет. Иван дотронулся до лба британца. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он сам занимался магией, и с того момента, как на поле загорелся огонь, он знал, что Артур прыгнул выше собственной головы. О чем он только думал? Думал ли вообще? — Огонь так быстро погас не без причины. Магия питается энергией. Если затухает источник энергии, то затухает и магия. — Затухает? — Альфред чувствовал, как его сердце уходит в пятки, — Нет… нет, нет, это невозможно, он не может… Я не позволю! — Альфред снова начинал вести себя, как маленький ребёнок, но что он мог поделать? Артур фактически был для него единственной родительской фигурой. Его глаза защипало от слез, — Нет… — он присел рядом с Артуром и потряс его за плечо, — Арти, братец, просыпайся. Хватит придуриваться, не смешно уже… Франциск встал рядом, успокаивающе гладя Альфреда по волосам. — Он дышит? Пульс есть? — он задержал дыхание. Иван приложил палец к губам Артура. Ничего. Палец опустился к горлу. — Он использовал слишком много энергии. Забыл, что он слабее, чем был раньше. Это конец. Альфред ничего не говорил, просто сидел, смотря на бледное обожженное лицо Артура. Иван не удержался и накрыл ладонь Альфреда своей. Но Альфред отдернул руку и посмотрел на него с такой жгучей ненавистью, что Иван почувствовал, как его сердце разрывается на части. — Врёшь, — прошипел Альфред, — Ты врёшь! Врёшь! Я знаю, что ты врёшь! Иван моргнул. — Альфред… сам посмотри, — он схватил одну из рук Альфреда и попытался потянуть её вниз, но Альфред отпрянул, опуская голову и мотая ей. — Нет, нет, черт подери, я не хочу! — из глаз американца потекли слезы. Он упорно вытирал их перчаткой, — Он не мертв, не мертв, он не может, не может быть мертв… — он повторял одно и то же, как мантру. — Ал… — Мэттью подошёл к брату со слезами на глазах и обнял его за плечи, притягивая к себе и позволяя Альфреду рыдать себе в плечо. Он, как никто другой, знал, что тот чувствует. Иван хотел прижать его к себе. Но он знал, что не может. Сейчас был худший момент из возможных, чтобы раскрывать их отношения публике. Франциск опустился рядом с Артуром, пытаясь сдержать слезы. Он взял руку Артура в свою, снял с неё перчатку и сплел их пальцы вместе. — Я всегда буду любить тебя, — Франциск поднес ладонь Артура к губам, ощущая холод чужой кожи. Он прижал её к своей груди, не желая отпускать. Слишком рано. Слишком больно. Он слишком сильно его любит. Альфред потянулся ко второй руке Артура и несколько раз сжал её. Рука не ответила тем же. — Зачем было нас спасать, придурок? — он смахнул подпаленную чёлку британца с его лица. Ты всегда говорил мне не быть героем, не рисковать собой ради других. А сам что? Нечестно. Это было нечестно. В голове Франциска была только одна мысль, пока он разглаживал рубашку Артура, не в силах оторвать взгляд от его лица. Прекрасного, спокойного лица. Прошло так мало времени с дня, когда они наконец нашли друг друга. Судьба играла с ними очередную злую шутку, но в этот раз удар был сильнее, чем он когда-либо мог себе представить. Это ли чувствовал Артур, когда думал, что Франциск погиб? Это должно было быть невыносимо… На штанину Артура упала слеза. Невыносимо… Альфред развернул руку Артура. Ладони были ярко-красными, обожжёнными от силы его собственного огня. Из его груди вырвался очередной всхлип. — Какой же ты… идиот. Франциск не думал о том, кто увидит его. Он наклонился и прижался губами к холодным губам Артура. Он отстранился и провел большим пальцем по обожженной щеке британца. — C'est pas juste. Артур был для них всех не просто одним из отряда. Он стал их лидером, оберегал их, отдал жизнь за их безопасность. Он олицетворял всех тех, кто отдал всё, чтобы защитить свои семьи, своих друзей, даже совершенных незнакомцев от Восстания. Неожиданно для себя, Альфред понял, что сказал Франциск, несмотря на языковой барьер. Это правда было не честно. Пока всё это происходило, Артур наблюдал за ними из глубины собственной головы. Он был заперт там, задавленный темными путами своего сознания. Окутанный темнотой, он полагался лишь на слух. И то, что он слышал, разбивало его сердце и до смерти его пугало. — Да не мертв я! — сказал Артур, прекрасно понимая, что никто его не слышит. Он дергался в путах, пытался вырваться, пытался открыть глаза, пытался ожить, — Ребята, я не мёртв! — закричал он. Но его слова отдались эхом и вернулись к нему. Он не контролировал себя. Он не должен был говорить, даже двигаться. Когтистая рука протянулась к нему из тьмы и обхватила его горло, беспощадно сдавливая. Артур кашлял и задыхался, чувствуя, как голова гудит, а легкие жжёт от недостатка кислорода. — Молчать, — это была единственная команда, и рука отпустила его. Артур начал глотать ртом воздух. Голова кружилась. Он поднял глаза. На него опускался луч света и издалека доносился искаженный голос Британнии. — Ты не моя мать, мразь, — это нечто использовало форму его матери, чтобы прокрасться в его голову, — Как ты смеешь ей притворяться? Существо появилось из темноты. Оно вновь было обернуто в маску его матери, и Артур оскалился. Глаза существа — больше, бледные, будто совиные глаза — смотрели на него сверху вниз. Кроваво-красные губы разомкнулись, обнажая длинные острые зубы. — Наконец-то ты мой, — прошипел демон низким дребезжащим голосом. У мертвых голос нем. *** У них не было выбора. Нужно было идти дальше. Позади не было погони, но нельзя было рисковать. Альфред отказывался оставлять Артура там, так близко к месту, где всё пошло не так. Он также настоял на том, чтобы понести его на руках, но через несколько минут его руки начали трястись под тяжестью ноши и горя. Иван перехватил Артура в свои руки. Альфред оставался рядом, пытаясь хотя бы одной рукой касаться какой-то части его тела, стараясь насладиться последней возможностью. Франциск шёл позади остальной группы, стараясь идти как можно тише. Он не хотел, чтобы Мэттью видел его разбитым, хотел быть сильным для него. А кто ещё? Альфред закрылся от всего внешнего мира в своей скорби. И всё же иногда у него не получалось сдержать эмоции, и его легкие сотрясали громкие рыдания, полные агонии. И каждый раз он ловил себя в последний момент и замолкал. Тишина. Тишина приносила так много воспоминаний о боли и утратах. Только это не будет очередным воспоминанием. То, что произошло сегодня, он будет проживать снова и снова каждый день оставшейся ему жизни. Единственным, что успокаивало его, было то, что теперь Артур был в безопасности. Наверное, эгоистично желать, чтобы вместо этого он был рядом и держал его за руку? Тишина снова стала править над ними. На темнеющем горизонте виднелись лишь клубы желто-черного дыма. Солнце уже село, и тучи заволокли небо. Дождь подступал, но никто не думал о том, чтобы разбивать лагерь. Сил хватало только на то, чтобы сесть на землю и смотреть на бездыханное тело перед ними. Когда началась гроза, пришлось начать работать. Ночью было холодно, и мокрая одежда явно не была бы им на пользу. Чем дольше Артур был с ними, тем дольше отодвигался момент прощания, и тем дольше жил его дух. А ещё Альфред набрасывался на каждого, кто предлагал похоронить его прежде, чем они разобьют лагерь, будто это какое-то бытовое дело. Артур заслуживал большего уважения. Альфред занял место рядом с Артуром, каждые пять минут проверяя, что он все ещё там. В итоге он просто сел рядом и смотрел на него, пока Иван заканчивал установку палатки, понимая, что Альфред слишком отвлечён. Альфред смотрел на лицо Артура, пытаясь запомнить каждый его миллиметр, боясь, что забудет, как выглядел его старший брат, пусть он и знал его много веков. Франциск бы с радостью присоединился, но не думал, что Альфред отреагирует на это радушно. Младшему требовалось время наедине с братом. Когда Иван закончил, он позвал его. — Альфред… пора. Джонс развернулся, встал на ноги и посмотрел на него с укором. — Я сам решу, когда будет пора. Ты не имеешь права отбирать его у меня! Иван открыл рот, чтобы ответить, что он никогда не стал бы это делать, но вдруг заметил за спиной Альфреда какое-то движение. Пока глухой на оба уха американец продолжал нападать на Ивана, нечто за его спиной продолжало приближаться, а затем бросилось на него. Иван успел схватить Альфреда и потянуть на себя. — Альфред! Иван сделал шаг назад, споткнулся об угловую опору палатки и полетел назад, падая на спину. Альфред упал за ним и болезненно выдохнул, приземлившись сверху. Все повернулась к ним, чтобы посмотреть, что происходит. Франциск не верил своим глазам. — Артур? — Что? — Альфред слез с Ивана и сел, смотря вверх на британца (да, вверх, он стоял) и шокированно моргая, — Арти? Ты жив? Когда Артур не ответил, только смотрел на него прищуренным взглядом, Альфред не выдержал. — Ублюдок! Кто так шутит вообще? — Альфред поднялся на ноги и сильно толкнул Артура, абсолютно взбешенный, — Сукин ты сын! Да как ты вообще мог?! Ты хоть знаешь, каково мне было? Ублюдок! Ненавижу тебя! Иван заметил в глазах Артура что-то нечеловеческое, несвойственное ему. — Альфред, я не думаю… — Заткнись, Иван. Это моё дело, — рявкнул Альфред, не замечая, что Артур снова сделал рывок в его сторону. — Идиот! — крикнул Иван, в этот раз не успевая вовремя оттолкнуть Альфреда. Артур налетел на него со всей силы, опрокидывая на землю. Они боролись какое-то время, и Альфред успел лишь удивиться, насколько непривычно сильным казался ему Артур. — Да что ты творишь, брат? Отстань от меня! Иван бросился на помощь, но стоило его пальцам приблизиться к плечам Артура, чтобы оттащить его, британец резко повернул голову и неземным голосом прорычал: — Прочь! Инстинкт самосохранения внутри Ивана сказал ему послушаться как можно скорее, но что-то было не так. С Артуром что-то было не так, и Альфред был в опасности. Он снова попытался напасть на Артура со спины, но рефлексы Артура были слишком быстрыми, и он успел движением руки поставить между ними силовое поле, отбросившее Ивана (которого не так-то легко отбросить) на несколько метров назад. Лежащий под ним Альфред перестал ерзать и уставился на них, широко раскрыв глаза. — А-Арти? Братишка, ты в порядке? — взгляд Артура вернулся к нему — злой, полный ненависти, и Альфред отпрянул назад, — Чувак, я просто расстроился, что ты так над нами издеваешься, понимаешь? Ничего личного. Ты же знаешь, что я тебя не ненавижу, верно? Верно, Арт? Но Артур не ответил, лишь продолжил смотреть на него. Альфред напрягся. Это не были глаза Артура. Да, они были такими же изумрудно-зелёными, с теми же жуткими гусеницами над ними, которые он смел называть бровями, но в них было что-то ещё. Что-то, что Артур никогда бы не показал Альфреду сам. Ненависть. Глубокая, убийственная ненависть. Альфред не хотел признавать, но Артур определенно выиграл драку. Да и кто знал, что он такой хороший актёр? Людвиг сделал шаг вперёд. — Эй, вы двое, прекратите дурью маяться. Артур, слезь с него. Ты сам на себя не похож, — немец сделал ещё один шаг, но Артур поднял голову так быстро, что заставил всех остальных дернуться от неожиданности. — Стоять, — прошипел он. Альфред услышал его голос и наконец понял… Это был вовсе не Артур. Было слишком поздно. Альфред попытался вырваться, но Артур быстро наложил заклинание, которое полностью его парализовало. А ещё напугало до смерти. Иван увидел, что происходит, когда встал обратно. Хорошо, что он не приземлился на раненный бок. Он побежал к ним. — Слезь с него! На это Артур рассмеялся. Высокий, гремящий смех, заставивший всех насторожиться. Он посмотрел прямо на Ивана. — Глупый Россия. Знаешь, я раньше был твоим поклонником. Несмотря ни на что, сквозь века ты ничего не боялся. Но это Восстание погубило тебя. Или скорее он, — он указал на Альфреда, и глаза Ивана расширились, — Позволь показать тебе, чего ты лишал себя всю свою жизнь. Сначала Иван не понимал, о чем тот говорит, и приготовился к атаке. Он почувствовал, как какая-то сила пронзила его сознание. Иван попробовал вытолкнуть её, но её чернота была настолько удушающей, а иглы настолько острыми, что он не смог долго держать барьер. Как только нечто вошло в его сознание, оно потянулось глубже, к его памяти, захватывая над ней власть. Воспоминания протянулись к его мыслям чёрной кинолентой. Воспоминания об их ссоре с Альфредом после окончания Холодной Войны, принявшей неожиданный и такой желанный поворот. Свобода, которую чувствовал Иван, держа в руках полностью податливое тело Альфреда, забыв про последствия и здравый смысл, поддаваясь мечтам длиной в века. Их ссора в аэропорту, за которую ему до сих пор было стыдно, инцидент в спальнике, с которого все началось, их первый настоящий поцелуй, первое "Я люблю тебя", тепло Альфреда в его руках по ночам, его тревожные взгляды и беспокойное дыхание... Кровь, льющаяся из его разрезанного горла, сотни пуль, прорезающих его тело, чужие руки, оставляющие его истекать кровью на земле. Картины стали такими жестокими, что перед глазами Иван видел лишь сплошную красную пелену. Обычно его не пугал вид крови и жестокости, но в этот раз они добрались до его сердца. Впервые в жизни Иван был напуган до смерти... И разозлен до чёрта. Наконец, он смог оттолкнуть ненавистное создание из своей головы (хотя он подозревал, что оно просто позволило ему это сделать) и рявкнул: — Как ты смеешь влезать в мои воспоминания и очернять их своей ложью? — он был разочарован, заметив в своем голосе очевидную дрожь. — Ложью? — снова рассмеялся Артур. Нет, это нечто рассмеялось. Нечто, наслаждающееся болью и страданиями других, — Это всего лишь вариации будущего. Скажи мне, Иван, как сильно ты любишь его? Поддастся ли мне наконец твоё сознание, когда ему наступит конец? Скрывать больше было нечего. Все секреты вышли наружу. Иван чувствовал на себе взгляды остальных, и сам Альфред смотрел на него с немой паникой в глазах. Но Иван не мог дать ответ. Он все ещё был слишком шокирован увиденным и мог только моргать и дышать. Ничто и никогда не могло повлиять на него так сильно, и он не знал, как справиться с волной новых чувств. Зная, что он не получит внятного ответа, создание, овладевшее телом Артура, снова наклонилось. Альфред дернулся, но в его плечо впились чужие ногти. Вокруг кожи на его шее сомкнулись чужие зубы, и Альфред встревоженно вскрикнул. Он чувствовал, как из раны потекла кровь, и к ней метнулся язык. Живот Альфреда скрутило, пока Артур сел и попробовал вкус крови у себя во рту. Все подпрыгнули, когда он резко повернул голову и выплюнул её. — Не магическая кровь, — прошипел он и снова посмотрел на Альфреда, — И на вкус так себе. Ты для меня бесполезен, — он понизил голос, — А вот твой любовник очень даже нет. Хотя его придётся поломать. Есть столько весёлых способов для меня поиграть с тобой так, чтобы он встал передо мной на колени и молил о пощаде… Иван был в бешенстве, и его терпение было на исходе. Он протянул руку в направлении существа. Он сконцентрировался на энергии внутри себя и подумал о следующих действиях в своей голове, будто боясь говорить о них вслух. Сильный порыв ветра вырвался из его ладони в сторону Артура, отбросив его на несколько метров. Альфред воспользовался моментом и поднялся обратно на ноги, возвращаясь в безопасность к остальной группе. Артур зарычал, пытаясь встать на ноги, чтобы снова напасть на Альфреда, но Иван опередил его. С заклинанием в голове он щёлкнул пальцами, и из земли вырвались глыбы льда, сформированные из влаги в воздухе, запирая существо в неровном ледяном кругу. Рана в боку Ивана отдалась резкой болью, заставляя его стиснуть зубы, и его контроль над заклинанием на мгновение ослаб. Артур не двигался, и одним взглядом разбил лёд на миллион мелких осколков, тут же упавших к его ногам. Нечто снова засмеялось. — Твои старания — пустой звук. Артур, быть может, не истратил всей своей силы, создавая ту стену из огня, но я точно это сделаю. Когда я покончу с вами, он уже окончательно умрет, и это тело будет моим. Арти всё ещё жив. Альфред уставился на него, не веря своим ушам. Сначала его брат чуть не погиб, спасая их, а теперь в него вселилась какая-то нечисть? Существо вытянуло руки Артура, очевидно готовясь к сильной атаке. Иван приготовился к защите. Артур не контролировал себя, но Иван ещё мог. Он смертен, ему придется быть осторожным, чтобы не истратить все свои силы. Он был готов защищаться до последнего, но и в этом был свой риск — Артур вполне мог умереть в процессе. Как и всегда в подобных ситуациях, Иван решил прокрутить барабан своего воображаемого револьвера. Шесть отделений, одна пуля. Шанс был неплохой. Вдруг, как будто у марионетки под управлением, руки Артура упали, и он покачнулся, спотыкаясь. Восстановив равновесие, Артур посмотрел на Ивана. Русский был готов нападать, но вспомнил, что может нечаянно навредить Артуру или даже убить его, беззащитного, запертого в глубине собственного сознания. Нечто упало на колени и согнулось пополам, пытаясь отдышаться, явно чему-то внутренне сопротивляясь. Пальцы Артура сжали землю. Гилберт двинулся к нему, но Иван остановил его, заставляя вернуться в строй. Альфред смотрел на него с тревогой. Давай же, Арти. Я знаю, что ты там. Борись. Это же ты научил меня бороться. Франциск пропустил несколько вдохов. — Артур? — …иблия… Библия! — прохрипел он с красным лицом, пытаясь отогнать существо от своего сознания, — В моей сумке… Библия… быстрее! — он знал, что магией это существо не взять, и это пугало его. Магия всегда была его главной защитой, а теперь от неё не было толку. Кику рванул к сумкам с бешено колотящимся сердцем. С каждой секундой, с каждым рваным вдохом Артура его пальцы дрожали все сильнее. В конце концов он нашёл древнюю книжицу в рваном коричневом переплёте и с золотой гравировкой. — Нашел! — Кику бросил книгу Яо, который пихнул её в руки Мэттью, и со скоростью света она достигла Гилберта, стоящего ближе всех к мучающемуся Артуру. — Скажи, что нам делать, — с тревогой сказал раздраженный Гилберт. Артур чувствовал, что его лёгкие проваливаются, голова гудела, и он знал, что ему осталось недолго контролировать свой разум. — Демон… страница з-заложена… ярко к-красная лента… Гилберт поднял одну бровь, перелистывая страницы Библии к нужной. Значит, Артур готовился к этому? Британец знал, что играет с огнём… Все затаили дыхание, пока Гилберт не нашёл нужную страницу. — Она на латыни… — он приготовился читать написанное, но Иван в панике протянул к нему руку. — Нет! Это очень сильный заговор на экзорцизм. Если хоть одно слово будет произнесено неправильно, ты дашь демону полный контроль или убьёшь Артура! — Кто здесь хорошо знает латынь? — спросил Гилберт, но никто не ответил, — Должен быть хоть кто-то! Ловино шагнул вперёд и выхватил из бледных рук Гилберта Библию. Его собственные руки тряслись от страха. — Я могу, черт вас дери, — он посмотрел на Артура, — Ты знаешь что-то про демона, что мы можем использовать? Артур прохрипел и смог выдавить из себя лишь одно слово: «Аграмон,» — прежде чем упал лицом в землю. Мгновение спустя он снова поднялся, тяжело дыша. Он поднял голову, впиваясь полными ненависти глазами во всех, кто его окружал. — Хм, у Артура неплохая сила, я был бы не против оставить её себе… Жаль, что он не умеет держать свой поганый рот на замке.