Стоя на краю света

Снаружи палатки послышался стук. — Просыпайтесь! У нас проблема. Альфред закряхтел и притерся ближе к Ивану, который, судя по всему, абсолютно не был против. Он издал звук, похожий на низкое урчание, когда руки Альфреда вокруг него сжались крепче. Русский погладил его по спине и мягко поцеловал в лоб. — Нам стоит вставать, нет? — А, она подождет. — Папа! Альфред вздохнул и приподнялся на локтях, уже скучая по теплу Ивана у себя под боком. — Иду, солнышко! Иван хихикнул, пока Альфред натягивал свою одежду, все еще лежа в спальном мешке. Его радовал просто вид копошащегося американца рядом с собой. Альфред посмотрел на него с наигранной издевкой. — Что смешного? Иван хихикнул и сел на месте. — Никогда бы не подумал, что из тебя выйдет хороший отец. Альфред покраснел и начал копаться в рюкзаке, чтобы скрыть румянец на щеках. — Эм… ага. Спасибо. — Со всеми опасностями, в которые ты на себя нагоняешь и со всеми разрушениями, которые ты учинил, меня удивляет то, что ты можешь оставаться хорошим примером для своих штатов. Альфред не был уверен, воспринимать ли это как комплимент или оскорбление, так что не знал, как ответить. В конце концов он сказал: — Ну, я обязан им быть. Мне нужно защищать их, так? Иван встал, все еще в одном нижнем белье. — Да, вероятно так. Если бы я знал, что у тебя есть такая слабость, бил бы по ней. Альфред напрягся. — Ты почти это сделал. — Но не сделал же? Теперь я понимаю, как больно тебе было бы. Да, войну я может быть и выиграл, но — Иван пожал плечами и натянул штаны, — знать друг друга никогда не вредно. Возможно, в таком случае мы бы не были так враждебны друг к другу. — Да, — пробормотал Альфред, — Возможно, — затем он повернулся и осмотрел Ивана, — Боже, хоть рубашку надел бы. Они что-нибудь заподозрят. Русский надел свое пальто, начиная застегивать его. — Как скажешь, дамочка. Альфред заворчал. — Я не веду себя, как женщина. Я не пилю, это прерогатива Арти. Я просто не хочу, чтобы это вылезло раньше времени, — он смотрел на него, пока у него не кончилось терпение, — Давай я помогу с шинелью. Ты слишком медленный, с твоими-то гигантским пальцами… Альфред застегнул остаток его пальто. Когда он поднял глаза, он увидел, как Иван смотрит на него с любовью. Альфред тут же покраснел и отпрянул, несколько раз похлопывая русского по груди и прочищая горло. — Кхм, да. Вот так. Пойдём посмотрим, из-за чего Мардж так кипятилась, — он вышел из палатки с рюкзаком под мышкой. Иван усмехнулся себе под нос, качая головой. — Какой же он ребёнок. Хорошо, что хотя бы милый, — он перекинул рюкзак через плечо и вышел из палатки. Все уже проснулись и вышли на поляну. Людвиг пытался помочь Феличиано не уснуть на ходу, а Гилберт удерживал матерящегося Ловино от того, чтобы пойти обратно в палатку спать. Садык и Мэттью тихо разговаривали в стороне, вероятно о состоянии раны Садыка, который опирался о дерево и выглядел довольно жалко. Яо и Кику были тише обычного, чувствуя атмосферу. Артур и Франциск, на удивление, не орали друг на друга, как обычно, а смотрели в разные стороны. Лицо Артура было красным, а Франциск выглядел подозрительно довольным. — Итак, — Мардж скрестила руки на груди, — Я осмотрела все банки с едой, которые мы нашли вчера, и обнаружила кое-что невероятное. — И что же? — послышалось из толпы. Мардж вытащила одну банку из рюкзака. — Каким черт возьми образом мы собираемся их открывать без открывашки? Сначала никто ничего не говорил, но затем Гилберт взорвался от смеха. — Какие же мы все идиоты! — За себя говори, — проворчал Ловино, — Мы можем открыть их ножами, разве нет? — Нет, — ответил Людвиг, — мы используем наши ножи для всего на свете. Последнее, что нам нужно, это совать их в свою еду. — Твою мать, — ругнулся Артур, — Я даже не задумался о чертовой открывашке! — Может дело в том что Иван тогда решил пострелять в людей? — пробормотал Франциск. Иван услышал и одарил его своей фирменной «заткнись прямо сейчас» улыбкой. — Ты что-то сказал, Франция? Боюсь, я не расслышал. Франциск напрягся и нервно засмеялся. — Ехехех, ничего-ничего, Россия! — То есть все, ради чего мы вчера рисковали своими шкурами, было впустую? — в неверии воскликнул Альфред. — Спасибо тебе за твою внимательность, Альфред, — сказал Артур, — Нам придётся снова идти в город. — Я не пойду, — фыркнул Ловино, — Пока эти бандюганы там, я туда ни ногой. — Ловино прав, — Франциск придвинулся ближе к Мэттью, — мы почти потеряли там людей. Кто знает, может они ещё там? — Да, они могли перегруппироваться, — согласился Иван. — Возможно они уже прочесывают лес в поисках нас, — тихо сказал Кику, из-за чего замолкли все остальные. Затем Людвиг сказал: — Мы не можем просто стоять здесь и ждать, пока открывашка сама появится. Нам нужно пойти в город, или мы умрём с голоду. Фели слаб, Гил, Ловино и Садык ранены и мы все очень хотим есть. — Предлагаю пойти всем, кто физически в состоянии идти, — Альфред выступил в центр круга, — Кто со мной? — О нет, ты никуда не пойдешь, — Артур быстро оттянул его обратно, — Ты туда и близко не подойдёшь после случившегося. — И с какой такой стати? — Ты оскорбил их, друг мой, — сказал Франциск, и Артур впервые посмотрел на него с благодарностью, — Они не будут слишком рады тебе, если найдут. — Да, — согласился Иван, — Все, кто помогал Артуру и Садыку, не пойдут, включая меня. Если мятежники нас найдут, они не колеблясь нас убьют. — Так, — Мэттью начал загибать пальцы, — значит я, Иван, Альфред, Артур, Садык и Франциск… — Ха! Я им не по зубам! Дайте им на меня напасть, посмотрим, что у них получится! — возразил Альфред. — Такой себе план, — нахмурился Артур. — Нет, папа, — начала упрашивать Мардж, — Пожалуйста, не иди. Тебя убьют, как только увидят. — О, и как я понял, ты хочешь пойти вместо меня? Мардж ничего не ответила, а лишь посмотрела на него. Альфред помотал головой. — Нет, абсолютно точно нет, Монтана. Ты никуда не пойдёшь, если меня не будет рядом. — Но ты не можешь идти туда, папа. К тому же, со мной дорога займёт намного меньше времени. Я знаю этот город, все места для укрытий и магазины, где могут быть открывашки. И я знаю дорогу назад. — А знаете, — задумался Гилберт, — девчонка дело говорит. — Я не пущу тебя. Нет. Это моё последнее слово. — Папа! — Мардж начинала злиться, — Я больше не ребёнок! — Это тут вообще причём? Ты все еще моя дочь и ты будешь меня слушаться! — При всём! Ты не можешь больше указывать мне, что делать! Я уже достаточно большая, чтобы самой принимать решения, понятно? Ты этому меня учил с рождения! Как я буду выживать сама, если с тобой что-то случится? — Нет. — Просто дай мне шанс! — Я сказал нет, Марджори. Мардж выглядела так, будто сейчас взорвется, но глубоко выдохнула и сказала. — Хорошо. Раз ты такой упрямый, видимо мне придётся пойти все равно, нравится тебе это или нет. Лицо Альфреда вытянулось. — Марджори! Но Мардж уже шла по тропинке в сторону города. — Я пошла, кто со мной? — Кто-нибудь, держите её! Свяжите, если потребуется! Никто не шелохнулся. — Ладно, — Альфред зло окинул взглядом остальных, — Раз уж она моя дочь, — он закатал рукава и направился к ней. Но когда он приблизился к ней на несколько метров, Мардж достала свое ружье. — Не смей. Альфред остановился как вкопанный. Он выглядел испуганным и удивлённым. — М-монтана? — Я никогда бы не смогла тебя убить, — Мардж держала своего отца на прицеле, — но ранить могу. Альфред начал паниковать. — Мардж, послушай, я– — Не думай, что я не сделаю этого, — Мардж навела прицел на одну из его ног, — Все, чтобы держать тебя вдали от опасности. Тебе слишком опасно возвращаться в город. Ты это знаешь, просто ты слишком упрям, чтобы это признать. Альфред сначала думал выбить ружье из её рук. Ему было все равно, что в процессе ему прострелят ногу. В конце концов, это всего лишь нога. Но если он будет ранен, он будет обузой остальным и не сможет помочь защитить группу в случае опасности. Он отступил, поникнув головой и чувствуя себя абсолютно беспомощным. — Прости меня, Марджори. Я понимаю твои мотивы. Но я хочу, чтобы ты знала, что это твой первый и единственный шанс доказать мне, что ты способна жить без меня. Мардж цокнула языком. — Я была без тебя и до Восстания. Я могу за себя постоять и всегда могла. Как я, по-твоему, выживала в лесу так долго все это время? — Разве с тобой не была Руби. Мардж поникла. — Ну… она не могла делать за меня всё. И ей было всего восемь, не так уж долго она была со мной. — Но Восстание — не что-то, с чем мы раньше имели дело. И ты тоже. Мардж вздохнула. — Пап, все будет в порядке. Ты тренировал нас для этого. Ты чувствовал что-то странное со стороны моих братьев и сестёр? Нет. Потому что они знают, как о себе позаботиться. Ты можешь мне довериться. Я вернусь домой в целости и сохранности, я обещаю тебе. Альфред грустно улыбнулся и протянул руки. Мардж тут же опустила ружье и подбежала к нему, чтобы обнять. — Прости меня, Мардж. Просто я иногда волнуюсь за тебя. Я волнуюсь за все свои штаты. — Даже Ред? — Даже Ред. — Я люблю тебя, папа. — Я тоже люблю тебя, малышка, — Альфред отпустил её и повернулся к остальным, — Итак, кто пойдёт защищать её? — Я пойду, — Кику кивнул. Альфред улыбнулся. Он знал, что может доверять Кику. — Хорошо, кто ещё? — Я пойду, — Людвиг выступил вперёд. — Я тоже, — сказал Яо, — Я один остался, если вычесть всех раненых и тех, кого видели раньше. — Ха, я не ранен! — засмеялся Гилберт, — Я тоже пойду. — Нет, Восток, — Людвиг пихнул брата в плечо назад, — Ты слишком слаб. Я не хочу рисковать тебя потерять. — О чем ты? Я прекрасно восстанавливаюсь! — сказал Гилберт, но тут же зашипел, когда Людвиг легонько дотронулся до одного из его шрамов, — Ау, ау, да хватит, АУ! Окей, Запад, я понял! Я останусь! — Я тебя больше не трогаю. — Тогда кто–, — Гилберт обернулся за спину. — Это за то, как ты меня постоянно пихаешь! — смеялся Ловино, тыкая Гилберта в разные места на его травмированной спине. Гилберт быстро перехватил его руки. — Не очень мудрое решение, учитывая то, что мы спим в одной палатке. Ловино прекратил, ворча что-то себе под нос. — Хорошо, — Альфред внимательно осмотрел группу, — Удостоверьтесь, что она вернётся в целости и сохранности, хорошо? Яо, Кику и Людвиг синхронно кивнули. — Хорошо, можете идти. Если моя дочь вернётся с какой-либо травмой, я без раздумий вас придушу. — Альфред! — не выдержал Мэттью. — Шучу, — Альфред слабо засмеялся и снова приобнял дочь сбоку, — Будь осторожна. — Спасибо, — Мардж отодвинулась и посмотрела ему в глаза, — Люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. — До скорой встречи. — Хотелось бы. Мардж улыбнулась впервые с момента смерти Руби, и в этот момент Альфред решил, что это было самым прекрасным, что он видел с самого начала Восстания и его ужасов. Мардж выглядела так, будто хочет что-то сказать, но закрыла рот и развернулась, следуя за Людвигом, Яо и Кику. Она последний раз помахала отцу рукой, прежде чем исчезнуть за деревьями по дороге к городу. — Она будет в порядке, — заверил Артур, положив руку на плечо Альфреда. — Да, я знаю. Я её вырастил, в конце концов. Артур цокнул языком и отвел Альфреда обратно в центр лагеря. — Как бы там ни было, давай забираем твоё больное плечо и проверим раны Гилберта и Романо. Теперь у нас есть нормальные лекарства и мы сможем нормально вас подлечить. — Арти? — Да, Альфред? — Я все еще голодный. — Ты всегда голодный, дурень, но мы ничего не сможем съесть, пока Мардж и остальные не вернутся с дурацкой открывашкой, которую мы все забыли взять.