Во Имя Любви

      Тяжело уходить из того места, где тебя любили и ты была кому-то нужна, а затем идти туда, где ровным счётом всем на тебя плевать. Особенно если учесть то, что в том месте что-то кардинально поменялось. В случае Ани это был уход матери из семьи.       Усугубляет это положение ещё и то, что вокруг сгущаются какие-то изменения, которые явно не идут никому на пользу. Пропажа детей, разгильдяйство милиции и злые сверстники. Больше всего, конечно, волновал именно первый пункт. Страшно было подумать, как себя чувствуют те дети, которые пропали. И чувствуют ли они сейчас хоть что-то вообще?       Странная атмосфера и множество различных вещей, которые вызывали недоумение и удивление. Почему милиция не может поймать того, кто похищает маленьких и беззащитных детей? Посёлок не так огромен, чтобы затягивать с этими поисками настолько сильно. Да и почему взрослые не могут проверить тот самый чёрный гараж, про который ходят байки и страшилки, чтобы запугать детей, гуляющих до поздна?       Ни на один из вопросов ответа не было. А когда ищешь хоть что-то, чтобы узнать об этом ещё немного, то вопросов становится всё больше и они намного сложнее. Что за странные звуки ночью? Почему все в посёлке хоть раз, но чувствовали спиной чей-то взгляд, пронизывающий их насквозь? Почему взрослые отмалчиваются, говоря не лезть в это и довериться профессионалам?       Непонятно.       Аня засела глубоко в своих размышлениях, поэтому сама не заметила, как собрала все вещи, которые успела вытащить из сумки. Домой идти не хотелось от слова «совсем». Это зудящее чувство по всему телу, будто бы что-то сегодня произойдет, попросту выводило её из себя. Почему Борисов не дал отсидеться своему лучшему другу в обезьяннике подольше? Ах да! Не с кем выпить.       Глубоко вздохнув, Малиновская взяла в руки сумку и начала спускаться с чердака на первый этаж, где пахло чем-то вкусным. Запах завораживал, но есть сейчас Анюта совсем не хотела. Сейчас кусок в горло не лез. Поэтому, чтобы не расстраивать бабушку своим отказом от вкусного и наваристого борща с пампушками, шатенка быстро пробежала в коридор, лишь на мгновение глянув на кухню.       Но этого было достаточно для того, чтобы увидеть на полу большую и уродливую кляксу из белой жидкости, что растеклась по всей оранжевой поверхности пола. Блюдце, которое вчера было наполнено свежим коровьим молоком, было перевёрнуто, а его содержимое разлито.       От этого по телу побежали мурашки, а в голову лезли самые дурные мысли. Что, если домовому не понравился такой подарок? Или, может, это был вовсе не домовой?       Накинув на себя пуховик и быстро надев ботинки, девочка взяла тяжёлую сумку и выскочила на улицу, стараясь делать это как можно тише. Теперь её съедало странное чувство вины за быстрый уход. Она же даже не попрощалась. Шатенка застопорилась и робко обернулась назад, раздумывая над тем, как поступить дальше. Она было собралась пойти обратно, но подул слабый холодный ветер, будто бы давая знак, что этого делать не стоит.       Небо стремительно темнело, а тучи, которые плавали над посёлком не первый день, начали сгущаться над крышей дома Глории. Будто бы что-то страшное и тёмное окружало место, которое совсем недавно несло в себе лишь тепло, покой и безопасность.       Зубы клацнули от холода, поэтому, покачав головой, Малиновская взяла сумку поудобней и двинулась дальше, стараясь больше не погружаться в свою голову. Именно на улице почему-то хотелось быть начеку. Потому что именно там, где вокруг был лишь лес, становилось по-настоящему жутко. Противные мурашки этой зимой стали неотъемлемой частью жизни Анюты, что не могло радовать. Хотелось такой же беззаботной поры, когда можно поиграть в снежки и покататься на горке, ни о чём не думая.       — Здоро́во, Ань! — раздался громкий голос совсем рядом, заставив девочку дёрнуться и тихо выругаться про себя. Она мысленно дала себе подзатыльник за то, что вновь задумалась, хотя буквально пару мгновений назад твердила себе о том, что делать этого категорически нельзя.       — Здравствуйте, дядь Жень! Не узнала, — застенчиво улыбнулась Анюта и шмыгнула носом. Вообще она не любила зиму. Темнело рано, постоянно сопли, а ещё щеки краснеют так, словно она матрёшка. Одним словом — отстой.       — Богатым буду, значит, — хохотнул мужчина и поправил шапку, которая сползла ему на лицо. Он скривился и начал яростно чесать лоб, от чего шатенка слегка захихикала. Справа она уловила какое-то движение, а когда повернула туда голову, то увидела, как рядом каким-то образом оказались тётя Катерина вместе с сыном Ваней.       — Ой, здравствуйте, — улыбка стала ещё шире, когда женщина помахала девочке рукой и слегка толкнула сына в плечо, чтобы он поздоровался. Ваня кивнул Малиновской, на что она просто отвернулась, сделав вид, что не заметила этого жеста.       — Куда идёшь с такими баулами? — усмехнулся мужчина с пшеничными волосами, глядя на сумку, которая сейчас покоилась на холодном снегу, а зеленоглазая грела руки в карманах куртки.       — Да домой и иду, — махнула рукой шестиклассница и устремила свой взгляд в даль. Дом можно было увидеть уже отсюда, что не могло не радовать. Расстраивало только то, что с каждой секундой становилось всё темнее. — Папу отпустили.       — А он разве не должен... — начала было брюнетка, но под строгим взглядом мужа стушевалась, не закончив предложение. Но Аня всё равно поняла его смысл и заметно потускнела, стараясь скрыть это за натянутой на лицо улыбкой.       — А мы, кстати, в магазин идём, — подал голос Иван, чтобы сгладить все острые углы, образовавшиеся в этом разговоре. Это у него отлично получилось, ведь напряжение ушло на второй план, но неприятный осадок всё равно остался. — Не хочешь с нами пойти?       — Нет, спасибо, — вежливо отказалась она и улыбнулась Голубеву, который в этот момент казался очень даже адекватным. Захотелось почему-то, чтобы он остался таким и с ним можно было даже подружиться. Но, увы, этому не суждено было сбыться. — Я пойду уже, а то темнеет.       — Да, конечно. До встречи, Анюта, — широко заулыбался дядя Женя, и Малиновская, взяв в руки сумку, поспешила по дороге к дому, чтобы не стало совсем темно. Обернувшись, она увидела, что Голубевы тоже двинулись дальше, что-то бурно обсуждая. Наблюдая за ними, она невольно остановилась, но, быстро опомнившись, пошла дальше.       Самое страшное, что должно было произойти накануне — разговор с отцом. Очень серьёзный разговор с отцом. От осознания этого руки начинали дрожать, а сердце биться сильнее. Волнение преобладало, но девочка пыталась сохранить хладнокровие, чтобы успеть в любую секунду среагировать и убежать от пьяного отца.       И вот, стоя на крыльце перед совсем знакомой дверью, девочка не решалась потянуть ручку. Под ложечкой засосало, не давая девочке не то что зайти внутрь, а вообще в принципе пошевелиться. Где-то на подкорке она уже знала, что с этим человеком каши не сваришь, но в глубине души она надеялась, что отец всё осознал и хотя бы попытается исправиться. Смешок вырвался из её рта, когда поняла, насколько абсурдны эти мысли.       Аня глубоко вдохнула и быстро выдохнула, наблюдая за образовавшимся вокруг паром, который появлялся из-за мороза, а затем резко нажала на ручку двери и зашла внутрь, стараясь придать себе как можно больше уверенности. Она быстро скинула с себя ботинки и пуховик, который затем аккуратно повесила на крючок, растягивая время, словно резину.       Прикрыв глаза от усталости, девочка ногой отодвинула сумку к стене и маленькими шажками, будто пытаясь отсрочить неизбежное, пошла к залу, где, скорее всего, уже пил отец. Так и было. Только что и было удивительно — он был не пьян. Стеклянной бутылки рядом не было, а тишину нарушал не звук склянок и громкие стуки рюмки о стол, а бубнеж телевизора. Это было настолько несвойственно для этого дома, что Малиновская сперва даже застыла, не веря своим ушам и глазам, а затем, слегка улыбнувшись, смело шагнула внутрь.       Владислав, уловив движение в проходе в зал, глянул туда, а когда заметил там свою дочь, то поднял брови и тут же сел на диване, разглядывая её так, будто видел впервые. Это, возможно, так и было, ведь мужчина пил не просыхая, забывая большую часть своей жизни. От чего он так бухал? Не знал никто. Аня думала, что это происходит лишь из-за Борисова, который и подбивает мужчину на постоянную пьянку.       — Привет, — хрипло сказал он и поспешил прокашляться, чтобы голос пришёл в норму. Аня дёрнулась и даже сначала не поняла, что это говорит он. Не было агрессии, хромающей дикции из-за алкоголя и тошнотворного запаха. Был просто обычный мужчина, которого она будто бы видела впервые. Знакома ей была лишь оболочка, но что внутри она, к великому сожалению, не знала. И вряд-ли узнает. — Что молчишь?       На самом деле это уже больше было похоже на родного отца. Эта фраза была произнесена резко и с плохо скрытой агрессией. Девочка усмехнулась и прикрыла глаза, сдерживая рвущиеся наружу слёзы. В голове мелькали картинки, когда он поднимал на неё руку. Вспоминалось, как она завидовала подругам и сравнивала свою никчёмную жизнь с другими детьми, у которых в семье всё было просто идеально. Такие нелепые жалобы по поводу того, что родители не отпустили их на посиделки у костра, казались в те моменты таким пустяком по сравнению с тем, что происходило дома у Малиновских.       — Ну, привет, — пренебрежительно сказала она и открыла глаза, протирая лицо рукой, дабы прийти в себя. Мужчина выгнул бровь и глянул на дочь с холодом в глазах, а затем открыл рот, чтобы что-то сказать, но почему-то промолчал.       — Чай налей. На кухне поговорим, — лениво сказал он и махнул рукой, вновь возвращая своё внимание к работающему телевизору. Зеленоглазая нервно рассмеялась и побрела на кухню, где спокойно поставила чайник и начала готовить заварку. Почему даже в трезвом состоянии он так относится к ней? Так, будто она и не его дочь вовсе. Чем она заслужила это? Господи! «Если происходит, значит заслужила» — мысленно закричала она и резко развернулась на сто восемьдесят градусов, случайно прикасаясь рукой к кипящему чайнику. — Никто не удивлён, блять.       Откуда ни возьмись, в комнате появился Малиновский, тут же подлетая к дочери. Резко дёрнув её за руку, он подставил красную ладонь под холодную воду, для того, чтобы успокоить кожу. Из глаз брызнули слёзы от сильного потока, который тут же ударил по больному месту, а Владислав, заметив это, приубавил напор воды. Действовал он быстро, поэтому на такие вещи, как напор, он мало обращал внимания.       Через пару-тройку минут девочка сидела за столом вместе с отцом, который перевязывал ей руку. Делал он это резкими движениями, заставляя Аню кривиться от боли. Но она стойко вытерпела мучения, а когда перед ней появилась кружка с чаем, то на мгновение забыла о боли. Взгляд её зацепился за пакет, стоящий в углу кухни, и она странно посмотрела на мужчину, который убирал аптечку на полку, параллельно ругаясь о том, что пора бы её пополнить.       — Ты купил? — спросила девочка, когда мужчина сел перед ней и отпил немного согревающего напитка, откидываясь на спинку стула. Руки его дрожали от частого употребления алкоголя, а глаза метались по всему пространству, не зацепляясь ни за одну деталь.       — А? — посмотрел он на дочь с немым вопросом, а когда проследил за её взглядом и увидел всё тот же пакет, то кивнул и махнул рукой, будто бы говоря, что это неважно. — Лёха принёс, — ответил он и с хлюпаньем отпил ещё немного чая. От этого имени зеленоглазая нахмурилась, а Малиновский, проследив за этим, с громким стуком поставил кружку обратно на стол. — Не делай такое лицо. Человек помог нам, а ты носом воротишь.       — Ага, — небрежно кинула она и тоже выпила немного чая, наслаждаясь теплом, разливающемся по организму. Влад закатил глаза и сложил руки на груди, неотрывно глядя на Аню.       — Света уехала и вряд ли вернётся. Заебал я её, — усмехнулся мужчина, а шатенка медленно кивнула. Маты в его речи не резали слух, ведь нечто подобное она слышала уже неоднократно. Никто, как говорится, не без греха. — И надо пытаться как-то жить вдвоём.       — Пить бросать, я так понимаю, ты не собираешься, — уточнила Анюта, а когда увидела усмешку, а затем кивок мужчины, то глубоко вздохнула, откладывая кружку в сторону. Это было очевидно. Даже слишком. — Тогда делай это хотя бы не дома.       — С чего вдруг? Я тут полноправный хозяин, — поднял брови в недоумении и так же отодвинул от себя кружку, в которой уже практически не было горячего чая. Там плавал лишь чифирь, который шатенка, как и её отец, терпеть не могла.       — Потому что я боюсь тебя. Пиздилки мне твои уже вот тут стоят, — резким движением она приставила ладонь к горлу, наблюдая за тем, как сжатый кулак отца взмывает в воздух, а затем с глухим стуком ударяется о деревянную поверхность стола. Глаза его налились безумием и кровью.       — Если я матерюсь, то это не даёт тебе право делать то же самое. Я, блять, старше тебя. Так что заруби себе на носу, что я не потерплю такого отношения в свою сторону, — ровным голосом говорил он, сжимая кулаки так, что вены на его руках стали объёмнее. Это выглядело устрашающе, но Аня смотрела на всё это со скучающим видом, хотя внутри всё обжигало от страха.       — Зато я от тебя столько натерпелась, что тебе даже не снилось, — с вызовом сказала она, а когда увидела, что ноздри отца раздулись от ярости, а глаза начала застилать пелена, то быстро поднялась на ноги и рванула на выход, на ходу спотыкаясь.       Услышав позади себя тяжёлые и быстрые шаги, девочка, не глядя, схватила свою куртку и, в последний момент взяв с пола ботинки, выскочила на улицу, убегая от разъярённого мужчины босиком по холодному снегу. Сзади слышались громкие крики, но адреналин настолько преобладал в организме, что попросту не давал слышать ничего.       Отбежав на достаточно большое расстояние от дома, Аня, оглянувшись, начала надевать на себя тёплую куртку и ботинки, ведь уже зуб на зуб не попадал от холода. Даже тот самый адреналин не согревал тело.       — И снова здравствуй, — насмешливый голос окончательно вернул девушку в реальность, заставляя обернуться и посмотреть на обладателя этой фразы. Брови её изогнулись в удивлении, когда перед собой она увидела всё того же дядю Женю. Опустив глаза чуть ниже, она заметила в его руках два больших пакета, наполненных едой и другими вещами. — Ты чего раздетая?       — Неважно, — угрюмо бросила она и потянула руки к голове для того, чтобы поправить шапку. Она слегка удивилась, когда обнаружила, что её там нет, но быстро вернула своему лицу прежнюю незаинтересованность. Тем не менее, как бы Малиновская не пыталась скрыть истинную причину того, что она выбежала на улицу в таком виде — Голубевы всё поняли.       — Анечка, а ты не хочешь к нам сходить? — нежным голосом спросила Катерина, разглядывая эмоции на лице Ани. Выразительные зелёные глаза посмотрели прямо на брюнетку с недоверием и надеждой. Брови медленно сошлись на переносице, будто она сомневалась, стоит ли туда вообще идти. Не хотелось навязываться.       — Пошли, Ань, — раздался весёлый голос Вани, от которого девочка нахмурилась ещё больше. В гости к Голубевым можно было не идти только из-за него, но выбора особо не было, поэтому Малиновская медленно кивнула, наблюдая за тем, как на лице Катерины появляется широкая улыбка.       — Пойдём тогда, — весело сказала она и поравнялась с девочкой, после чего мягко обняла её за плечи и повела в сторону их дома. От такого незначительного жеста на душе стало совсем хорошо, а в животе запорхали бабочки. Как же хотелось почувствовать эти же чувства рядом с собственной мамой. Но Анюта была благодарна тому, что имела. Тётя Катерина была хорошей женщиной. — К нам ещё должны зайти Пятифановы с Сундуковыми.       — Ты ж приготовила уже всё? — спросил у жены Евгений, нежно беря её за руку. Голубоглазая покивала головой и улыбнулась мужчине, когда тот поцеловал её в висок. Малиновская с лёгкой улыбкой смотрела на это и понимала, что рада за них. Это была искренняя радость, и она хотела лишь одного — чтобы у этой семьи всё было хорошо.       Практически в полной тишине все они вскоре дошли до дома Голубевых. Оказавшись внутри, Аня скинула с себя верхнюю одежду, а затем побрела следом за Ваней, который ждал её, чтобы вместе пойти в ванную и помыть руки. На удивление, сейчас мальчик не казался каким-то плохим или тем, кто желает Анюте зла. Он был обычным шестиклассником, с которым даже захотелось общаться. Но шатенка знала, что долго он не продержится, и стоит ему почувствовать себя свободно, его отвратительные черты выйдут наружу, портя всю картину.       — Здравствуйте! — в коридоре послышался весёлый женский голос, громкий смех и шуршание курток. Переглянувшись с Голубевым, зеленоглазая вышла из ванной и пошла в коридор, чтобы узнать, в чём дело. — Анечка, привет!       — Ой, здравствуйте, — улыбнулась Малиновская, увидев на входе Пятифанову Ольгу. Рядом с ней стоял Ромка, который просто кивнул в знак приветствия. Женщина сняла с себя куртку и обняла Аню, раскачиваясь из стороны в сторону. Малиновская всегда считала тётю Олю очень хорошей женщиной, которая всегда поможет, если нужно, и поддержит. Ей не раз казалось, что Голубевы и Пятифановы — идеальные друзья.       — Малинка, здоро́во! — засмеялся дядя Слава, потрепав шестиклассницу по голове и вызвав у неё тихий смех. Она скривилась, заставив мужчину убрать руку, портящую и так не очень аккуратную причёску.       — Здрасьте! — улыбнулась шатенка, а когда Сундуков протянул ей руку, то покачала головой, засмеявшись. Знала ведь, что тот её надурит и за нос потягает. Вячеслав лишь посмеялся и махнул рукой на улыбающуюся Анюту.       — Анька! — крикнула Настя и обняла подругу, чуть не выдавив из бедной девочки все её внутренности. Где-то на фоне было слышно, как все остальные здороваются друг с другом. Малиновская отвела Настю в ванную, в то время как она рассказывала очередные новости из её класса. Либо Сундукова любила приукрасить свои истории, либо у неё и вправду происходят такие странные ситуации изо дня в день.

⛧༺♱༻⛧

      Дверь за брюнетом с хлопком закрылась, оставляя весёлый смех и звонкие удары бокалов за стеной. Выдохнув, он осмотрел всех своих знакомых взглядом и, ухмыльнувшись, прошёл к кровати, куда лёг, вознеся глаза к потолку.       — Наконец-то можно быть собой, — на выдохе произнёс он, переводя глаза обратно на людей в его комнате. Все хмуро глянули на него, чем вызвали у него смех. Аня с Настей двинулись к двум стульям, которые стояли у стены, ожидая тех, кто наконец-то ими воспользуется. А Ромка, нахмурив брови, сел на кровать рядом с Голубевым, который тоже не был рад перспективе сидеть с тем, кто однажды угрожал ему своим ножом.       — Аня, ты подумала над моим предложением? — хищно ухмыльнулся брюнет, обжигая Анюту холодом своих голубых глаз. Шатенка скривилась, а тело её передёрнуло от отвращения. Пятифанов удивлённо переводил взгляд с одного на другую, не понимая, о чём идёт речь.       — Голубев, завали! — крикнула рыжая, после чего Ваня закатил глаза, но замолчал, переводя взгляд на окно, за которым была непроглядная темень. Её рассеивал только фонарь, одиноко стоявший где-то вдали.       — Какое предложение то? — вмешался Пятифанов, но осёкся, когда увидел три пары глаз, направленные прямо на него. Он поднял руки в капитуляции и откинулся к стене, скучающе оглядывая шкаф с книгами.       — Что сегодня на перемене произошло? — спросила Аня, когда, наконец, смогла отвести взгляд от Ромы. Она посмотрела на Настю, которая тут же закатила глаза и подпёрла щёку рукой.       — Какой-то первоклассник кинулся на своего одноклассника. Катька ваша говорила, что они девочку не поделили. Но какая любовь в первом-то классе? — монотонно рассказывала рыжая. Её голос убаюкивал, поэтому Малиновская широко зевнула, прикрывая рот рукой, а затем протёрла глаза, стараясь прогнать сонливость. — А потом из таких детей вырастают маньяки и похищают подобных тем, кто когда-то сделал им что-то обидное.       — Это ты уже загнула, — усмехнулась шатенка, заправив непослушную прядь волос за ухо. Она посмотрела на мальчиков, что сейчас заинтересованно слушали подруг, благодаря их за то, что сейчас не приходится сидеть в тишине или слушать обычную бабскую болтовню.       — Ничего подобного! — возразила Сундукова и посмотрела на Аню своими большими карими глазами. Шатенка улыбнулась и покивала головой. Всё равно считает, что это бред. — Правда-правда! У них в голове всё переворачивается, и они режут кого попало.       — Тебе бы детективы писать, — посмеялся Ваня и даже не отреагировал на злой взгляд рыжей.       — А что там с детьми пропавшими? — между делом спросила Анюта. Заметив, что все поникли, она и сама опустила глаза в пол. Было безумно жалко и Сеню, и Вову. Оставалось надеяться на то, что никто больше не пропадёт. Пока что.       — Всё так же, — вздохнула кареглазая и хрустнула пальцем на руке, тут же скривившись от неприятных ощущений. — Смотрят своими пустыми глазами на всех вокруг и молчат. Жутко, что на фотографиях они улыбаются, а в жизни, возможно, уже никогда не смогут этого сделать.       — Не нагнетай, — отмахнулась Малиновская, и сложила руки на груди, думая над словами Насти. Куда они могли пропасть? Если бы это был маньяк, то его уже б нашли. Похищает он только детей, а значит, должен жить не так далеко от школы. Ну, или хотя бы укрытие должно быть близко. Если уж она до этого додумалась, то милиция, наверное, подавно. Но почему никого не нашли? Кто знает.       — А я слышал, что такие пропажи уже были. Лет тридцать назад, — невзначай добавил брюнет, а когда поднял голову, то увидел, что все с интересом смотрят на него. Глаза его заметались по комнате, стараясь зацепиться хоть за что-то, но ничего не выходило. — Ну, родители об этом говорили.       — Чё ещё говорили? — спросил Пятифанов, складывая ладошки в замок. Интересно, что милиция, скорее всего, знает об этом, но либо тщательно скрывает, либо не хочет давать повод для паники. Странно это всё.       — Да я в школу опаздывал и не слушал особо, — задумчиво бросил он, а когда все тяжело вздохнули и замолчали, то тут же встрепенулся. — Ну, если нужно, то я попробую ещё что-то подслушать.       — Да от тебя толку, — махнула рукой шатенка и прикрыла глаза от усталости, не заметив того, что Ваня изумлённо открыл рот.       — В смысле?! — воскликнул он и уже хотел добавить что-то ещё, но был нагло перебит Ромой.       — Подслушай. Если что-то интересное услышишь, то говори, — со вздохом сказал Пятифанов. Слушать концерты Голубева совсем не хотелось. Особенно сейчас. Ваня довольно ухмыльнулся и кивнул головой, наслаждаясь своей маленькой победой.       Аня задумчиво смотрела в пол, стараясь разложить всю информацию по полочкам в своей голове. И если ещё не по полочкам, то хотя бы по коробкам, которые в будущем она обязательно разберёт. Ну не верилось ей, что это орудует какой-то маньяк. Всё это слишком странно.       Посёлок не большой, и все друг друга знают. Практически у каждого тут есть алиби. Кто-то работал, кто-то дома сидел с семьёй, а кто-то, как, например, отец Ани — бухал сутки напролёт. Лесные обитатели тоже не могут быть. Почему тогда весь скот на месте, а дети пропадают? Дворняги тоже по улицам бегают, и никто их не трогает. Почему если такое уже происходило раньше, то повторяется снова? Почему об этом все молчат...       — Малиновская! — послышался крик рядом, от чего Аня дёрнулась и перевела шокированный взгляд на Настю. Рыжая хмурила свои аккуратные бровки, пиля подругу злыми глазами. — Если ты думаешь, что сможешь сделать ту работу, которую не может выполнить милиция — ты ошибаешься.       — Чего? — нахмурилась шатенка, поджав свои пухлые губы.       — Того! Думаешь, я не понимаю, о чём ты сейчас задумалась? — зло спросила Сундукова, грозно нависая над подругой. — Только попробуй свой длинный нос туда засунуть!       — Да я вообще не об этом думала! — воскликнула Малиновская, нервно перебирая в руке собственные пальцы. Конечно, она думала об этом. Что-то тянуло её к этому и будто бы давало знать, что она сможет сделать то, чего не могут другие. Будто бы она одна понимала здесь истинную причину всех этих странных событий.       — Конечно, — кивнула Настя и отвернулась, хмуря собственные брови. — А что у тебя с рукой? — её большие глаза зацепились за бинт, который красовался на кисти подруги. Рыжая скептически осмотрела плохо перевязанное место и глянула на Аню с немым вопросом. Подняв глаза, Малиновская заметила на себе взгляды ещё и мальчиков.       — Да неважно, — отмахнулась она и постаралась как можно быстрее отвернуться, но злой взгляд Насти не дал ей этого сделать, поэтому Аня, тяжело вздохнув, закатила глаза и начала говорить: — Обожглась я. Ничего такого.       — У тебя руки из жопы, что ли? — со смешком спросил брюнет, растягиваясь на кровати и не замечая на себе взгляд злых глаз Ромки. Хоть он и не особо любил Малиновскую, но над какими-то травмами не смеялся. Или хотя бы старался не делать этого.       — На свои посмотри, — рявкнула шатенка, хмуря собственные брови. В её светло-зелёных глазах мерцали огоньки злости на этого человека. И если совсем недавно, возможно, она и хотела с ним подружиться, то сейчас это желание пропало. Не дай бог с таким идиотом связаться. Ваня с самодовольной ухмылкой оглядел свои ладони и открыл рот, чтобы что-то сказать, но был нагло перебит Ромой.       — Да замолчи ты, — рявкнул Пятифанов, сверля Голубева взглядом. Тот удивлённо вскинул брови и сложил руки на груди, стараясь справиться с возмущением, нарастающим в его груди.       — Ты не забыл, в чьём доме находишься? — спросил его Ваня, а когда на лице Ромы начала растягиваться усмешка, то его пыл немного поубавился, заставив начать нервничать.       — Я то помню, что нахожусь в доме Голубева Жени. А ты, видимо, забыл, — усмехнулся зеленоглазый, откидываясь спиной к стене. Он поморщился, когда случайно счесал об ковёр локоть, но быстро привёл своё выражение лица в порядок, придав ему прежний невозмутимый вид.       — Слишком много знаешь, — прошипел Ваня, медленно нависая над Ромкой. Он старался придать себе как можно более грозный вид, но когда увидел, что на лице знакомого не дрогнула ни одна мышца, то презрительно оглядел мальчишку и занял своё прежнее место.       — Всё, успокойтесь, — твёрдо сказала Настя, и все на удивление действительно успокоились. Аня удивлённо вскинула брови, всё так же смотря в одну точку, но решила ничего не говорить.       — Я домой пойду уже, — со вздохом произнесла Малиновская, поднимаясь со стула. Сундукова недовольно глянула на подругу, но быстро отвернулась. Аня догадывалась, чем вызвано такое поведение подруги. Тем, что ей сейчас придётся идти по темноте совершенно одной.       — Давай провожу, — спокойно предложил Ваня, без намёка на насмешку или пошлость. Он говорил это вполне серьёзно, а в его чистых голубых глазах крылось беспокойство. Видимо, он действительно переживал из-за всех этих пропаж.       — Нет, я дойду, — тут же отмахнулась шатенка, направляясь к выходу из комнаты. Настя всё так же не смотрела на Аню, будто бы собираясь с мыслями, чтобы что-то сказать, но так и не решилась. Малиновская уже вышла из комнаты, напоследок кинув тихое «Всем пока»       Закрыв за собой дверь, девочка прижалась к ней всем телом, откидывая голову назад. Все эти пропажи, странности и рассуждения слишком сильно грузили юный мозг. Сейчас начало приходить осознание всего. Того, что дети действительно пропадают. Того, что мать эгоистка действительно оставила её в опасном месте с отцом алкашом. Того, что, возможно, она не доживёт и до завтра.       От таких мыслей становилось совсем тяжело, поэтому, поспешив прогнать их, девочка отлипла от двери и пошагала на кухню, где раздавались громкие голоса, стуки бокалов и приглушённая музыка. Заглянув на кухню, она слегка улыбнулась, наблюдая за сией атмосферой. Никто не пил до беспамятства, все хорошо проводили время и наслаждались хорошей компанией. От такого момента на душе становилось совсем тепло и, прикрыв глаза, она невольно представила себе, что в этой суматохе находятся и её родители.       Мама одета в красивое облегающее платье синего цвета, на воротнике которого были прикреплены стразы такого же ярко-синего цвета. Отец был бы одет в рубашку, как попало заправленную в новые импортные джинсы, которые он купил, когда семья выезжала в город. На столе нет бутылки водки и хрустальных рюмок. На деревянной поверхности разнообразие еды, бутылка хорошего вина и красивые бокалы, которые были украшены великолепными сияющими стразами.       — Малинка, ты чего? — послышался знакомый мужской голос, выводя девушку из своих мечт. Она устало взглянула на дядю Славу, который под воздействием хорошего алкоголя стал совсем весёлым.       — Я домой пойду уже. Зашла предупредить, — тихо сказала она и широко зевнула, прикрывая рукой рот. Сундуков удивлённо вскинул брови и посмотрел на свои наручные часы.       — Так рано же совсем, — он мимолётно нахмурил брови, но совсем быстро его лицо приняло прежнее веселье. Аня пожала плечами и с надеждой в глазах посмотрела в сторону прихожей, мечтая наконец-то уйти от сюда и лечь спать в свою тёплою кровать. — Давай я тогда Настю заберу, и мы вместе домой пойдём.       — Да тут идти не далеко! — воскликнула шатенка, увидев, как мужчина встаёт из-за стола. Все, кто сидел за столом, смотрели на Аню, редко вставляя свои комментарии. Они не были ни плохими, ни хорошими, поэтому внимания на них она практически не обращала. — Я дойду.       — Точно? — спросил Вячеслав, а когда увидел решительный кивок девочки, то успокоился и махнул рукой, усаживаясь обратно за стол. — Будь аккуратна.       — Хорошо, — лениво сказала она и побрела в прихожую, где не спеша оделась и обулась, а затем вышла на улицу. Сначала она застыла, стараясь привыкнуть к темноте, после чего двинулась по ступенькам вниз.       Контраст между атмосферой дома и улицы почувствовался сразу. В доме было комфортно, тепло и спокойно. Но стоило ей выйти на улицу, как всё тело тут же окутал холод и страх. Вновь казалось, будто кто-то пристально наблюдает за ней, но, отбросив эти навязчивые мысли, Аня боязливо двинулась вперёд. В своей голове она яро боролась с желанием вернуться и попросить дядю Славу проводить её. Не хотелось портить людям отдых своими капризами, поэтому шатенка выдохнула и решительно пошла вперёд, стараясь себя не накручивать.       Хруст развеял тишину, заставив Малиновскую ошарашенно раскрыть глаза и учащённо задышать. Кто это? Кто бродит в столь позднее время по посёлку кроме неё? Оборачиваться она не хотела. Совсем не хотела. Тишина напрягала и заставляла думать, что тот, кто издал этот звук, остановился, так же, как и сама Анюта. Вдохнув побольше воздуха, девочка сорвалась с места, тут же услышав быстрые шаги позади себя.       Она бежала. Бежала не оборачиваясь и всем своим нутром чувствуя, что кто-то бежит следом. Кто-то огромный, выносливый и страшный. Тот, кто может смело звать себя предвестником смерти. В нос ударил могильный запах, а ногами она почувствовала ещё больший холод. Дыхание. Громкое, быстрое, звериное. Она слышала, чувствовала, что оно рядом. Стоит только протянуть руку, чтобы докоснуться до неё. Всего ничего, и она будет в грубых лапах, которые растерзают её, словно плюшевого медведя. От запаха мертвечины скрутило желудок, но, поборов рвотный позыв, она из последних сил бежала к дому. В голову закрадывались мысли о том, чтобы остановиться и отдаться преследователю. Сил не было. Спасительный огонь на крыльце дома появился слишком внезапно, заставив её немного сбавить темп. Но, быстро опомнившись, она рванула с ещё большей скоростью.       — Папа! — отчаянно крикнула она, спотыкаясь. Сзади бег стал более отчётливым, а падение в снег было слишком неожиданным. Всё. Конец. Схватят. Утащат. Сожрут.       — Ну и чё разлеглась? — послышался прокуренный, но до боли знакомый голос. Подняв свои заплаканные зелёные глаза наверх, она увидела перед собой собственного отца, которому она была как никогда рада. Боязливо оглянувшись, она выпрямилась и отползла поближе к папе, чтобы быть подальше от той преследовавшей её твари. В носу до сих пор витал запах смерти.       Сейчас её не волновало, как отец появился рядом так быстро. Это было её спасение, так что на такие мелочи она решила не обращать внимание. Возможно, из-за адреналина она не заметила, как пролетело время.       — Там было что-то, — заикаясь, говорила она, указывая тонким пальцем в темноту, в которой, готова поклясться, кто-то спрятался, словно под одеялом.       — Пойдём, — серьёзно сказал мужчина, вглядываясь туда же, куда указывала его дочь. Холод собачий окутал его тело с ног до головы, а в воздухе слышался какой-то неприятный запах. Будто сдох кто-то. Это явно не понравилось Малиновскому, поэтому, резко подняв зашуганную девочку на ноги, повёл её прочь от этого места, постоянно оборачиваясь. — Я тебе, блять, говорил не уходить по темноте?       — Говорил, — тихо ответила шатенка, еле перебирая ногами. Владислав вздохнул и, заведя Аню в дом, попытался успокоить себя мыслями, что тут безопасно. Он помог дочери снять верхнюю одежду и тут же отправил её спать, надеясь, что и сам сможет уснуть. Всё же мурашки те были отнюдь не от холода, а от страха, окутавшего его целиком и полностью.       После того, как Анюта убежала из дома, Влад долго сидел напротив бутылки водки, стараясь успокоиться. Но так и не смог опрокинуть в себя ни одной рюмки, потому что переживания за никчёмную дочурку преобладали над ним. Раньше ему было всё равно, потому что ответственность за дочь несла Светлана, но сейчас то её здесь нет.       Каждые полчаса он выходил на улицу, оглядывая пространство около дома. Пачка сигарет практически полностью опустела, от чего Малиновский злился пуще прежнего. Прежде всего злился на себя, потому что хотел поговорить с девочкой по-человечески, а вышло как всегда. Да и возраст у ребёнка такой, что в голову лезут дурные мысли и поступки необдуманные совершаются один за другим.       Спустя пятнадцать минут, стараясь не наступать на скрипучие половицы, шатен шагал по направлению к комнате Ани. Он тихо приоткрыл крепкую дверь, отметив про себя, что она отлично защищает девочку от... От него. Его взору предстала Анюта, которая свернулась клубочком на скрипучей кровати. На её щеках виднелись следы от засохших слёз, а тишину развеивало лишь тихое и мирное посапывание.       Глубоко вздохнув, Влад покинул территорию дочери, так и оставив дверь приоткрытой на случай того, если ночью что-то произойдёт. В своей голове он уже давно смирился с мыслью, что у них никогда не будет нормальных отношений. Он слишком вспыльчив, и как успел заметить, она была точно такой же. Было даже странно наблюдать за почти таким же характером.       Он думал. Много думал, пока отходил от месячного запоя, сидя за решеткой. Он бы и просидел там дольше, если бы не Лёха, который помог его вызволить и предоставил кучу продуктов на первое время, не взяв ни копейки за эту драгоценную помощь. Думал о жене, которая, скорее всего, уже собирается подать на развод. Думал о дочери, которая так быстро выросла и считает собственного отца полным говном. Хотя, чего уж скрывать, так оно и было. Он многое упустил и о многом жалел, но понимал, что прошлое не вернуть и стоит жить настоящим. Хотя он был более чем на сто процентов уверен, что настоящее не изменится. Вновь начнутся пьянки, гулянки и старания забыть всё дерьмо, которое только могло произойти за его никчёмную жизнь.

⛧༺♱༻⛧

      Темнота таила в себе много страшного. То, что никогда не видел человек. А если и видел, то в первый и в последний раз. Потому что следующего раза уже не могло быть, ведь тело его лежало глубоко в земле, поедаемое опарышами и другой живностью. Тишина напрягала не меньше темноты. На улицах она разрушалась лишь шёпотом обледенелых ветвей и хрустом недавно выпавшего снега. В школе же тишина вовсе пропадала. На смену ей приходили крики, визги и громкий гул. Эта какофония звуков сильно давила на виски, а особенно с утра, когда не то что учиться не хочется — жизнь надоедает.       Вот и сейчас Аня, кривясь от разнообразия звуков, вешает пуховик на крючок и выходит из гардеробной, тихо ругаясь под нос на учеников, которые толкнули её с утра уже раз десять. Брови её не возвращались из положения около переносицы. Она хмурилась, ненавистно оглядывая всех тех, кто сейчас громко смеялся или увлечённо рассказывал какую-то историю.       Поправив рюкзак, который сполз с плеча, шатенка двинулась по коридорам школы к лестнице, чтобы подняться в класс русского языка и литературы, где и должен был проходить урок. Ещё перед каникулами Анюта взяла в библиотеке книжку Распутина «Уроки французского» и прочитала её, чтобы не думать об этом в начале четверти.       Проходя мимо доски с расписанием, она увидела около неё небольшое скопление учеников, которые время от времени ахали и охали, таращась куда-то в угол. Малиновская заинтересованно глянула в их сторону, а затем быстро прошла туда, расталкивая тех, кто решил что-то пообсуждать в этой толпе. Волосы на руках встали дыбом, когда она увидела за стеклом фотографию прыщавого и отвратительного лица Семёна. Каким бы он ни был, но подпись «Пропал ребёнок» вводила в ступор, заставляя чувствовать ужас.       На ватных ногах она отошла от доски на пару шагов назад, а затем и вовсе резко развернулась, умчавшись на второй этаж. Когда она залетела в класс со скоростью света, то только тогда поняла, что выглядела со стороны, вероятно, как какая-то сумасшедшая. Поэтому, постаравшись привести себя в порядок за кратчайший срок, она пошла к своему месту. Пока Аня шла к парте, она оглядывала весь класс своими проницательными зелёными глазами.       Катька, словно змея, шипела на ухо своим шестёркам новые сплетни, время от времени поглядывая на задумчивого Антона. Полина сидела за партой и, закрыв уши ладонями, повторяла прочитанную книгу, чтобы пересказать всё в совершенстве. Рома с Бяшей, на удивление, уже сидели на своих местах. И если первый был вполне бодрым и время от времени пилил Морозову влюблённым взглядом, то второй клевал парту носом. Буквально.       Малиновская, нервно посмеявшись, присела на место рядом с Антоном и начала раскладывать вещи на парте, стараясь переварить всю информацию. Если тех детей она не знала лично и относилась к их пропажам с элементарным сочувствием, то тут было совсем по-другому. Ужас, сковавший всё тело, попросту не давал мыслям переключиться на что-то другое. Казалось бы, вот совсем недавно этот человек сидел совсем рядом и говорил, смеялся, учился... И каким бы он ни был противным, он жил и каждый день проживал по-разному. Интересно, что он чувствует сейчас? Холод, боль, голод? Или он не чувствует ничего?       — Они думают, что я его убил, — задумчиво сказал Петров, пиля взглядом одну точку. Аня дёрнулась от неожиданности и перевела ошарашенный взгляд на одноклассника. Её лицо совсем скоро приняло сочувствующий вид, а рука непроизвольно коснулась плеча белобрысого, заставив того вернуться в реальность. Он поднял голубые глаза на девочку, заставив её ужаснуться. В его пронзительных глазах было такое отчаяние и печаль, что казалось, будто он вот-вот заплачет.       — Тох, не обращай на них внимание. Им только дай повод — сразу загрызут, — фыркнула зеленоглазая, невольно вспоминая, как пару дней назад центром сплетен была именно она, с шедевральной историей про мать изменщицу, которую регулярно пиздил муж, заставив ту слинять от него в город.       Нервный смешок со стороны Антона заставил девочку поджать губы. Только она хотела сказать что-то ещё, как тишину нарушил звонок, который резанул по ушам, заставив недовольно поморщиться. Лилия Павловна, до этого сидящая за учительским столом, встала на ноги и строго оглядела весь класс.       — Здравствуйте, — громко произнесла она, а когда услышала в ответ вялое приветствие, то едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Не дождавшись разрешения, все приземлились на стулья. Кто-то тут же подпёр щёку рукой, сонными глазами глядя на женщину, кто-то зарылся носом в сложенные на парте руки, намереваясь хоть ненадолго провалиться в сон, а кто-то сидел с ровной спиной, готовый впитывать всю информацию, которую смогут получить на уроке. — Сегодня у нас гости. К нам пришёл участковый, чтобы рассказать вам о мерах безопасности.       Дверь в кабинет практически сразу открылась, и внутрь зашёл Константин Тихонов. Он мрачно оглядел класс, задержавшись взглядом на парте Ани и Антона, а затем подошёл к доске и застыл, собираясь с мыслями.       — Я думаю, что вы все уже в курсе о пропаже Бабурина Семёна, — он осторожничал. Не хотел ошарашить и так зашуганных детей, которые в большинстве своём добирались в школу вместе с родителями, которые регулярно начали опаздывать на работу. По классу прошлась волна шёпота, а когда гул постепенно пропал, Тихонов сдвинулся с места и медленно начал шагать к парте Малиновской и Петрова. — Антон Петров?       — Да, — уверенно сказал мальчишка и поднялся на ноги. Все в классе обернулись на мальчика, который тут же вспотел, но как мог, старался оставаться в здравом уме. Одноклассники, словно звери, притаились, готовые слушать каждую деталь.       — Твоё? — спросил мужчина и достал из своей сумки папку с большой надписью «Личное дело №131». Оттуда он выудил зелёную тетрадь, подписанную аккуратным подчерком Антона. Аня сглотнула вязкую слюну и впилась взглядом в мальчишку, который дрожал, как осиновый лист.       — Моё, — тихо сказал он и робко кивнул. Его светлые глаза заметались по всему классу, пытаясь спрятаться от пронзительного взгляда Тихонова.       — Её в лесу нашли. Там же, где в последний раз видели Бабурина, — строго произнёс Константин, слегка наклонившись над сжавшимся Антоном. Он приоткрыл рот в удивлении и попытался собраться, чтобы не выглядеть таким испуганным.       — Так я через лес домой хожу. Может, выпала как-то, — пожал он плечами, и в тишине отчётливо было слышно, как он сглотнул, тут же содрогаясь всем телом. Тихонов хмыкнул и, бросив последний взгляд на испуганного мальчишку, двинулся к доске, где начал говорить о том, как себя обезопасить.       Петров медленно опустился на стул, тут же зарываясь рукой в волосы. Дыхание его было таким, будто он только что пробежал метров сто, не меньше.       Аня отвлеклась от Антона на серую папку, которая всё так же продолжала лежать на столе. Мельком глянув на Тихонова, она увидела, что его взгляд, словно лезвие, прошёлся по ней. Но он быстро отвёл глаза, продолжая рассказывать детям о правилах, которые необходимо соблюдать в ближайшее время.       Рискнув, Аня протянула дрожащие руки к делу и аккуратно открыла его, тут же натыкаясь на фотографию тёмной постройки, стоявшей посреди лесной чащи. В голову залезали те мысли, которые поселились там ещё вчерашним вечером. Аккуратно отодвинув тёмную фотографию в сторону, девочка увидела внизу фото Вовы и Сени. Точно такие же, что висели на доске с расписанием. Рядом был небольшой пакет, а когда шатенка открыла его, то увидела внутри перстень. Обыкновенная печатка, которую Анюта редко замечала на пальце одноклассника. Повернув голову в сторону, зеленоглазая заметила, что Петров тоже смотрит в папку, но руками не лезет.       Аня дёрнулась, сильно прикусив язык, когда на парту с глухим стуком приземлилась мужская рука. Участковый сложил все вещи обратно в папку, тут же забирая её обратно в сумку. Малиновская, словно зашуганный котёнок, смотрела в его лицо, которое не выражало ничего хорошего.       — Меньше знаешь — крепче спишь, — тихо проговорил он и отошёл в сторону доски, продолжая время от времени кидать хмурый взгляд на Аню. Шатенка хмыкнула и, порывшись в кармане юбки, нащупала жвачку Турбо, которую не так давно купила в ларьке неподалёку от дома.       Открыв сладость, она закинула фруктовый брусочек в рот и развернула вкладыш, внимательно его изучая. Бумажка была достаточно редкой. На вкладыше была машина, под которой красовалась надпись PORSHE с толстой серебряной рамкой. В углу она обнаружила число 262.       Пожав плечами, Анюта закинула бумажку обратно в карман. Вкладыши она не коллекционировала, поэтому надеялась, что сможет обменять его на что-то полезное. Осталось только найти лохов, которым для полной коллекции не хватает именно такого вкладыша.

⛧༺♱༻⛧

      Её зелёные глаза внимательно наблюдали за тлеющей сигаретой, пепел которой медленно опадал на ржавую крышку какой-то банки. В голове со скоростью света летали мысли по поводу всех этих пропаж. Было понятно одно: милиция делать ничего не собирается, а поэтому нужно думать самой. Абсурд какой-то. Сорокалетние дядьки ничего не могут сделать, а у глупой двенадцатилетки всё получится.       Сделав глубокую затяжку, шатенка потушила сигарету, выскочила из подсобки и пошла по направлению к классу географии. Её внимание привлекли Пятифанов, Абдулаев и Петров, которые о чём-то оживлённо спорили. Анюта ошарашенно глянула на полароид, который Пятифанов крепко держал в руке. Ромка довольно скалился, время от времени кидая взгляд на счастливого Бяшу, который изумлённо оглядывал какой-то вкладыш. Петров обиженно насупился и отвернулся от приятелей.       — Что обсуждаем? — легко спросила Малиновская, подойдя к мальчишкам. Добрый оскал Пятифана тут же сменился на кривую ухмылку, а Бяша радостно помахал девочке в знак приветствия.       — Ромка полароид спиздил, на, — хохотнул Бяша, но скривился, когда получил слабый подзатыльник. Рома прошептал ему что-то на ухо, от чего Игорь тут же замолчал, но восхищение в его глазах так и осталось.       — А вкладыш откуда? — задала она вопрос и склонилась над бумажкой с красным Мерседесом. Она покивала головой, показывая восхищение, а затем глянула на хмурого Антона. — Тошик, чё лицо такое, будто говна поел? — Бяшка тут же расхохотался, а Антон закатил глаза.       — Хотел полароид получить в обмен на вкладыш, а в итоге остался и без фотика, и без вкладыша, — тяжело вздохнул голубоглазый, скидывая с себя серьёзный вид. Шатенка усмехнулась, глядя на Пятифанова, который, что-то насвистывая себе под нос, крутил в руках чёрненький полароид.       — А можно я попробую сыграть? — все уставились на неё, как на умалишенную. От этого Аня вся сжалась и затравленно посмотрела на мальчишек. Бяша перестал нахваливать вкладыш, Рома оставил фотик в покое, а лицо Антона и вовсе перекосило.       — На что играть будешь? На подзатыльники? — засмеялся шатен, откладывая полароид на подоконник, из которого сквозило диким холодом.       — Ну, я тут утром вкладыш нашла в жвачке, — задумчиво произнесла она и вытащила из кармашка бумажку, тут же показывая её мальчишкам.       — О! Нам нужен такой, — радостно воскликнул бурят, обнажая ряд зубов.       — Бяша, ты заебал! — вскрикнул Ромка, в этот раз со всей дури ударяя приятеля по затылку. Игорь сдавленно пискнул, тут же хватаясь за больное место ладошкой. — Антону распиздел, что вкладыш этот нам нужен, а теперь и ей!       — Играем или нет? — нетерпеливо спросила Малиновская, привлекая к себе внимание. Пятифан с Бяшей переглянулись, а после Ромка вцепился в одноклассницу своими хищными глазами.       — Играем.

⛧༺♱༻⛧

      — Блять, — сквозь зубы выругался шатен, выбрасывая на лавку три карты, которые никак не могли побить последнего козырного вальта, оставшегося в запасе Ани. Он схватился за голову, удивлённо глядя на результат самоуверенности.       — Да! — воскликнула Аня и вскочила на ноги, тут же начиная пританцовывать. Бяша опустился на корточки и перебрал карты, лежащие на лавочке. Глаза его были поистине огромными, а рот открыт в удивлении. Антон стоял в сторонке, задумчиво потирая затылок. — Кто молодец? Я молодец!       — Трындец, — вынес свой вердикт Петров и поправил очки, которые сползли с переносицы. Рома протёр лицо руками и посмотрел на радостную девчонку, что причудливо дрыгалась из стороны в сторону.       — Полароид гони, — остановившись, ухмыльнулась она и протянула руку поникшему шатену. Он поджал губы, а затем снял с шеи фотик и протянул его Анюте, которая с охотой приняла этот дар в свои руки. Она осмотрела его со всех сторон, а затем направила на мальчиков и сделала фото, от чего они все разом скривились, вызвав короткий смешок у Малиновской. Из аппарата тут же вылезла маленькая белая бумажка с тёмным квадратом на ней. Шатенка взяла фотографию в руки и начала махать ею из стороны в сторону, чтобы та быстрее проявилась. Немного подумав, она засунула руку в карман и, выудив оттуда вкладыш, протянула его Бяше. — Я всё равно их не собираю.       — Правда? — удивлённо промямлил Игорь, а после кивка девочки тут же взял заветную бумажку в руки, начиная разглядывать её со всех сторон. Ромка наклонился к другу, так же восхищённо глядя на вещь, которой не хватало в их коллекции. — Спасибо, Малиновская!       — Не за что, — подмигнула она и ушла вглубь коридора, с лёгкой улыбкой смотря на получившуюся фотографию. Она обязательно сохранит её, чтобы потом как-нибудь показать это уже повзрослевшим мальчишкам.

⛧༺♱༻⛧

      Урок истории проходил очень интересно. Алёна Михайловна понятно и доступно объясняла новый материал, делая свои занятия очень увлекательными. Её нежный голос совсем не напрягал и не резал по ушам, отчего слушать учителя было совсем приятно. Жаль, конечно, что с минуты на минуту должен прозвенеть звонок, который разрушит этот островок спокойствия. Но хорошего же должно быть чуть-чуть, верно?       От записывания материала в тетрадь Аню отвлёк Антон, который внезапно слегка толкнул девочку в бок. Малиновская удивлённо повернулась к соседу по парте и заметила, как тот тут же начал что-то строчить на маленькой бумажке, стараясь успеть сделать это до звонка.       «Не хочешь сегодня пойти домой вместе?» — гласило содержимое записки. Шатенка задумалась, а затем слегка покраснела, вспомнив свой предыдущий ответ Антону. Это было достаточно грубо, поэтому сейчас небывалый стыд накрыл её с ног до головы, заставив отвернуться от соседа по парте. Блондин уже успел расстроиться и уставился на доску, где Боброва что-то увлечённо чертила.       «Давай!» — прочитал он в бумажке, которая внезапно появилась на его стороне парты. Он улыбнулся и посмотрел на Анюту, которая уже успела вновь погрузиться в изучение любимого предмета.       Звонок. Такой резкий, но доставляющий какое-то чувство облегчения. Алёна Михайловна молча кивнула детям, после чего учебники и тетради тут же полетели в сумки, до этого висящие на крючках парт. Гул от разговоров тут же начал давить на виски, контрастируя с недавним ощущением полной тишины и спокойствия. Аня, напоследок улыбнувшись Петрову, вышла из кабинета, направляясь прямиком в столовую, чтобы перекусить каким-нибудь пирожком.       Удивительно, но она смогла застать ту пору, когда на жестяном прилавке стояло большое количество тарелок, полностью заполненных румяными пирогами, пышками и коржиками. Она вдохнула этот божественный аромат и подошла к поварихе, тут же выбирая себе перекус из этого обилия еды.       — Здрасьте, тёть Наташ, — улыбнулась зеленоглазая, стараясь не обращать внимания на толчки в спину от детей, которым не терпелось съесть половину школьного буфета. — Мне булочку с повидлом и кисель.       — Хорошо, Анечка. Держи, — пролепетала женщина и протянула девочке пирожок, параллельно наливая в гранёный стакан розовый и вязкий кисель. — Всё как обычно. Булочка восемь копеек, а кисель пять.       Улыбнувшись, Малиновская протянула повару двадцатикопеечную монету и, дождавшись, пока ей дадут сдачу, поспешила уйти из этого бутерброда младшеклассников, которые никак не могли собраться в единую очередь.       Усевшись на отдалённое место в столовой, шатенка отпила немного киселя, тут же скривившись от его кислоты. Она уставилась в окно и откусила немного пирога, наслаждаясь тем, как желудок медленно наполняется хоть чем-то за сегодняшний день. На улице было пасмурно. Из-за такой погоды настроение было на нуле, заставляя девочку погрузиться глубоко в свои мысли, не обращая внимание ни на кого. Стоило только моргнуть, как перед ней уселись Морозова на пару со Смирновой, невинно хлопая глазками.       — Чего вам? — не самым дружелюбным тоном произнесла она, смотря на бывших подруг исподлобья. Либо они пришли мириться, либо хотят что-то попросить. С большей вероятностью, конечно, произойдёт именно второе.       — Анька, ты же с Петровым дружишь? — сразу начала Катя, хитро поглядывая на Малиновскую, которая удивлённо вскинула брови, но кивнула, подтверждая слова одноклассницы. Блондинка тут же расплылась в ухмылке, явно что-то задумав. — Ты ничего про него не знаешь? Ну, про семью там или ещё что.       Блондинка взяла в руки стакан Ани и отпила немного киселя, слегка скривившись от поганого вкуса. Малиновская издевательски ухмыльнулась и развалилась на стуле, глядя прямиком в глаза однокласснице. Откусив громадный кусок пирога, она глянула в зелёные лисьи глаза, начиная нарочно медленно пережёвывать пищу. К слову, лицо Катьки тут же исказила гримаса злости, а на щеках выступил румянец. Морозова же отвернулась к окну, старательно делая вид, что она тут вообще не при делах.       Смирнова начала нервно постукивать пальцами по деревянной поверхности облезлого стола, в то время как Аня кое-как проглотила весь этот приторно сладкий комок. Она сощурилась, а тело её передёрнуло от внезапно накатившего отвращения к еде. Прокашлявшись, шатенка посмотрела по сторонам, как бы проверяя, чтобы их никто не слушал. Посчитав, что девочка сейчас расскажет им всё, что нужно, Полина с Катей наклонились поближе.       — Пошла ты, змея подколодная, — выплюнула Анюта, сверкая злыми глазами. Лицо Кати перекосило, а сама она могла сейчас лишь открывать рот, в немом шоке, пытаясь подобрать слова на такую наглость — И в кисель я, кстати, плюнула. Бон аппетит.

⛧༺♱༻⛧

      Урок биологии проходил не так интересно, как история. Было не особо весело разбирать строение каждой клетки и изучать грибы и бактерии. Зевнув уже в тысячный раз, Аня сонно взглянула на доску, где Оксана Дмитриевна рисовала клетку, подписывая, где там ядро, цитоплазма и вся остальная ересь.       Глаза периодически закрывались, а сама Малиновская то и дело проваливалась в сонное царство, но её часто будил громкий голос биологички. Кто-то из старшеклассников даже прозвал её громкоговорителем. Но эта кличка не закрепилась за женщиной, поэтому для всех она была просто Оксаной.       Повернув голову на соседа по парте, шатенка заметила, что тот усердно что-то записывает. Глянув на доску, она поняла, что Антон совсем не увлечён новой темой, ведь в тетради не было ни единого рисунка. Склонившись поближе к нему, Аня поняла, что это была анкета для друзей Морозовой. Где-то в глубине этой тонкой тетради есть анкета Ани, где записано очень много личных вещей. Доверила она свои тайны очень легко, считая тогда Полину настоящей подругой. Анюта не винит её, но если та действительно хотела дружить с Малиновской, то либо прекратила б дружбу со Смирновой, либо нашла бы компромисс. Но не случилось ни то, ни другое.       — Антон, — тихо прошептала она и слегка ущипнула соседа за бок. Он дёрнулся, чуть не ударив ногой парту, но вовремя остановился, чтобы не создавать лишний шум. Он взглянул на одноклассницу, дожидаясь, пока та заговорит. Шатенка огляделась по сторонам, убеждаясь в том, что их никто не слушает, а затем склонилась над ухом Петрова. — Полина с Катей что-то хотят узнать про тебя и твою семью. Что-то плохое, Тох. Будь осторожен.       Зеленоглазая отстранилась от друга и сочувствующе взглянула на него. Антон, хмуря светлые брови, буравил взглядом дырку на парте, сделанную каким-то старшеклассником обыкновенной ручкой. Он молча перевёл взгляд на уже знакомую анкету и принялся заполнять её дальше.       Он собирается что-то менять? Может, поговорит с Полей? Услышал и понял ли он вообще Аню? Непонятно. Малиновская пожала плечами и уставилась на доску. Её долг — предупредить друга. Что делать дальше, он и сам решит. Лезть в это она не собирается, потому что у неё самой проблем полон рот.

⛧༺♱༻⛧

      Звонок, последний на сегодня, был словно большим глотком воздуха за весь этот долгий и нудный день. Откинувшись на спинку стула, Аня потянулась, разминая затёкшие мышцы. Выдохнув, она нехотя выпрямилась и начала складывать школьные вещи в рюкзак, стараясь делать это быстро, ведь рядом стоял уже собранный Антон.       Малиновская встала со стула и, улыбнувшись Петрову, пошла на выход, зная, что тот идёт следом. Домой хотелось неимоверно сильно. С удивлением поняла, что такое сильное желание она испытывает впервые в жизни. В голове уже выстраивалась цепочка домашних дел на сегодняшний вечер. Убраться в доме, приготовить ужин, сделать уроки...       — Аня! — голос подруги нагло ворвался в голову шатенки, заставляя ту вылезти из собственных размышлений. Она обернулась, приостанавливая процесс смены обуви. — Привет! Сегодня и не виделись.       — Это точно. Ты что-то хотела? Я спешу просто, — улыбнулась она и мельком заметила, как Антон идёт на выход из гардеробной. Она вопросительно глянула на мальчика, а он показал жестом, что будет ждать подругу на улице.       — Да тут такое дело, — издалека начала она, пристально наблюдая за тем, как Анюта застёгивает молнию на ботинках и встаёт в полный рост, зачем-то отряхиваясь от несуществующей грязи. — Не хочешь на ночёвку ко мне? Дядя Слава давно тебя звал.       — Насть, не сегодня. Дел по горло, — чтобы убедить в этом подругу, ребром ладони она провела по шее. Теперь она единственная женщина в доме, а значит, на её хрупкие плечи ложится очень много обязанностей. — Давай в другой раз.       — Ну ладно, — ответила заметно поникшая Сундукова. Она замолчала, отворачиваясь в сторону, а затем вдруг пристально посмотрела на Аню. — Слышала, ваш одноклассник пропал.       — Да, — кивнула шатенка, натягивая на голову шапку и стараясь скрыть некрасивую шишку от резинки. Шарф тоже долго не лежал на лавке, и уже окутывал тонкую шею шестиклассницы.       — Все говорят, что Петров этот его убил, — прошептала рыжая и подозрительно сощурилась, оглядываясь по сторонам, а затем возвращая свой взор на удивлённую шатенку. — А ты с ним, как я вижу, гулять намылилась.       — Ты Бабурина видела? — с наездом спросила Аня, подходя впритык к подруге. Кареглазая отшатнулась назад, испуганно глядя на подругу, но быстро закивала головой, без слов отвечая на заданный вопрос. — А Петрова?!       — Та видела я! — воскликнула Сундукова и скрестила руки на груди. Не нравилось ей, что лучшая подруга с не в таком тоне разговаривает. Никогда от неё такого не слышала.       — И как такой щуплый мальчишка, по-твоему, смог уложить Семёна? — прямо спросила она, а её взгляд, словно лезвие, прошёлся по всему лицу рыжей, заставив её опустить глаза вниз.       — Ладно, ты права, — тихо признала она. Аня кивнула словам подруги и, взяв в руки портфель, вышла из раздевалки, направляясь на улицу.       Она кивнула техничке, которая сидела за небольшим столом, решая судоку, и вышла во двор, вдыхая морозный воздух. Чёртов Петров. Из-за него со всеми подругами переругалась. Кстати о нём...       Оглядевшись по сторонам, Аня подняла брови вверх, ведь нигде не увидела одноклассника. Знакомой куртки поблизости не было. Во дворе бегали только младшеклассники, которые играли в снежки и ждали, пока за ними придут родители. Никто не хотел своих детей терять.       Малиновская нахмурилась и спустилась по ступеням вниз, продолжая глядеть по сторонам. Одна не совсем значительная деталь привлекла её внимание. За углом школы виднелась слишком знакомая куртка. Куртка Игоря.       Выдохнув, шатенка несмело пошла в ту сторону, надеясь увидеть там не только Бяшу, но и Антона. Если уж его там не будет, то пойдёт домой одна. Она не гордая. Маленькие шажки совершались один за другим, постепенно превращаясь в уверенные. Оказавшись на нужном месте, она раскрыла рот в удивлении, увидев, как кулак Антона врезается в лицо Ромы, заставляя того упасть в большой сугроб, перед этим вскрикнув от боли.       Она прикрыла рот рукой, стараясь не думать о словах Насти, а затем побежала к Пятифанову, на ходу отталкивая Петрова в сторону. Мальчишки смотрели на появившуюся одноклассницу, как на умалишенную.       — Малиновская, — Рома наконец-то смог вымолвить хоть слово. Аня, которая до этого удивлённо смотрела на щёку одноклассника и не могла найти там хоть намёка на синяк, глянула на шатена. — Ты чё здесь делаешь?       — Я... — запнулась она и выпрямилась, неловко заправляя за ухо прядь волос, которая вылезла из-под шапки. — Я Антона искала, а вы тут...       — Чё мы тут? — с наездом спросил он, пытаясь подняться из рыхлого снега. Абдулаев тут же ринулся к другу, хватая его под руки, чтобы тому было легче.       — Дерётесь, — невозмутимо сказала она и пожала плечами, хотя до сих пор была растеряна. Рома с Игорем переглянулись и откровенно заржали, пальцем указывая на одноклассницу. Она нахмурилась и обернулась к застывшему Петрову, который всё это время молча наблюдал за всем концертом. — Хоть ты мне объяснишь, что тут происходит?       — Тоха, молчи, — послышался суровый голос Пятифанова, который уже перестал смеяться. Блондин кивнул и виновато поджал губы, смотря прямо в зелёный глаза подруги.       — Вы идиоты? — напрямую спросила она, отходя в сторону. Сначала они уводят Антона, хотя у того были планы, потом вроде как дерутся, а сейчас делают вид, что ничего не произошло, при этом призывая Петрова о чём-то молчать.       — Мы вечером зайдём, Тох, — сказал Пятифанов, полностью проигнорировав реплику одноклассницы. Аня закатила глаза и отвернулась, ожидая, пока Антон попрощается со своими друзьями.       — Ань, — начал Петров, прикасаясь рукой к плечу подруги. Ему было жаль, что всё обернулось именно так. Он и сам не знал, для чего друзья позвали его сюда. По-хорошему, он должен был дождаться Аню у входа, чтобы потом пойти домой вместе, но всё перевернулось с ног на голову.       — Пошли уже, — тяжело вздохнула шатенка и, легко улыбнувшись другу, пошла в сторону тропинки, которая и привела бы их домой.       Хруст снега разносился по округе. Морозный воздух окутал лицо, делая кожу на щеках ярко розового цвета. Руки без варежек мёрзли достаточно быстро, поэтому Аня засунула окоченевшие конечности в карманы куртки. Деревья качались из стороны в сторону, смахивая с собственных веток толстый слой снега. Ветер завывал какую-то мелодию, кидая резные снежинки в хаотичном порядке.       — Антон, — тихий голос девочки сильно контрастировал с лесной тишиной. Петров отвёл взгляд от ног и посмотрел на Аню, которая наоборот глядела куда угодно, но не на друга. Это не её дело, и она не должна туда лезть. Но хотелось отгородить хорошего друга от неприятностей. — Ты в анкете про свою семью ничего не писал?       — Нет вроде, — пожал плечами Антон, стараясь сдержать порыв поднять брови вверх от удивления. Он прекрасно помнил слова Малиновской по поводу Кати и Полины, которые хотят узнать о нём больше информации. Он не оставил это без внимания и прислушался к подруге. Но всё же хотелось верить в то, что Морозова не способна сделать нечто плохое по отношению к голубоглазому.       — Ну, хорошо, — выдохнула шатенка и слабо улыбнулась, заглядывая в лицо мальчика. Она сощурила глаза, когда яркое солнце вышло из-за туч и осветило тропинку. Снег тут же заблестел, купаясь в лучах звезды. Его блеск резал глаза, но вызывал улыбку и мечтания о весне.       — Ань, — теперь уже тихий голос Антона прозвучал в воздухе, словно какой-то фантом. Девочка обернулась и посмотрела своими зелёными глазами на одноклассника. — А что происходит в твоей семье?       Улыбка и блеск в глазах тут же пропали, не оставив после себя и следа. Петров тут же пожалел, что решился узнать об этом у Ани, но обратного пути уже не было. Оставалось лишь ждать ответа. Малиновская же в это время устремила свой взгляд куда-то вдаль, собираясь с мыслями.       — Не пойми меня неправильно, но мне кажется, что это не твоё дело, — тихо сказала она и через плечо посмотрела на одноклассника, который шёл немного позади. Петров поджал губы, но молча согласился со словами Ани, обещая себе, что постарается больше не заводить такой разговор. — Мы пришли.       Петров поднял глаза, с удивлением осматривая дом, стоящий перед ним. Время прошло слишком быстро и незаметно. Прогулка, которая по идее должна была быть достаточно весёлой и интересной, прошла совсем не так. Но это не значит, что она прошла ужасно. Аня поняла, что Петров услышал её и будет осторожен со Смирновой и Морозовой, а Антон понял, что не стоит засовывать нос в семью Малиновских. На том и порешали.       — Ну, тогда до завтра? — спросил Антон, а когда увидел кивок подруги, то, развернувшись, ушёл вглубь леса, направляясь прямиком домой.       Малиновская тяжело вздохнула, глядя вслед однокласснику. Друг он хороший, но много чего о нём она ещё не знает. Но это легко можно исправить. Опомнившись, шатенка развернулась и пошла к двери в дом, стараясь унять странные звуки, которые издавал её живот.       Дверь с громким хлопком закрылась, а сама девочка тут же начала скидывать с себя тёплую одежду, чтобы не вспотеть. Без всякого удивления она смотрела на отсутствие куртки отца. Было не так много мест, где мужчина мог находиться, поэтому повода для переживаний она не видела. Конечно, она надеялась, что Владислав прислушается к её словам и перестанет пить, но это было слишком глупо. Даже смешно.       Сложив школьную одежду в шкаф и накинув на себя домашние шорты и какую-то старую футболку, шатенка вышла из комнаты и направилась на кухню, чтобы найти там что-то съестное. В холодильнике даже повешенной мыши не было, что уж говорить вообще о еде. В морозилке лежал лишь кусок сала и какие-то замороженные фрукты и ягоды.       В кухонных ящиках Аня нашла много свежих овощей и различную выпечку. Не могла не заметить пополнения среди обилия бутылок с надписью «Русская водка». Видимо, это всё купил именно Алексей, когда отца выпускали из-за решётки.       Малиновская прикрыла глаза от усталости, но достала из чёрного ящика несколько картофелин, тут же начиная их чистить. Когда в миске находилось уже штук пять, она тщательно их промыла и достала из морозилки тот самый кусочек сала. Все силы она потратила на то, чтобы отрезать от этой глыбы хотя бы пару кусочков жира. Когда это ей далось, она от греха подальше убрала это орудие пыток обратно в морозильную камеру, а сало закинула на нагретую сковородку, чтобы оно выполняло функцию отсутствующего дома масла.       Следом на раскалённую сковороду полетел лук, потом картофель, а затем и сама посудина уже стояла на досточке, дожидаясь, пока её содержимое начнёт исчезать. Взяв из выдвижного ящика чистую вилку, шатенка присела на стул, собираясь приступить к трапезе, но её прервал звонок в дверь. Отложив вилку в сторону, девочка подошла к входной двери и приоткрыла её, выглядывая на улицу.       — Аня, как ты выросла! — раздался знакомый голос с улицы, заставляя зеленоглазую открыть дверь полностью. Перед ней стояла Фёдорова Анастасья — давняя подруга матери. Они часто проводили время вместе, обсуждая всех, кого не лень. Аня любила, когда женщина захаживала к ним в гости, ведь в такие моменты могла погреть уши и узнать много нового. — А Светка на смене, что ли?       — Здрасьте, тёть Насть. Тут такое дело, — начала шестиклассница, неловко почёсывая затылок. Она не знала, с чего начать. Как вообще говорить о том, что мать ушла из дома? — Если кратко, то отец снова избил маму, а она собрала вещи и... И уехала. Сказала, что возвращаться не планирует. Меня тоже тут оставила.       Тишина. Это снова была она. Анастасья замолчала, стараясь переварить всю информацию, которую она получила от двенадцатилетней дочери её лучшей подруги.       — Может, зайдёте? Я чай сделаю, — карие глаза женщины впились в Аню, заставив ту поёжиться, но она заметно расслабилась, когда Фёдорова медленно покивала, проходя внутрь. Она сняла свои сапоги на высоком каблуке и повесила шубку на вешалку, проходя на кухню, где уже во всю хозяйничала Анюта. — А вы чего приехали? Как же этот Вова ваш?       — Володя? Его жена узнала обо мне, и этот подонок меня бросил, — тяжко вздохнула она. Анастасья работала, если так можно сказать, девушкой лёгкого поведения. К ней мог прийти любой, кому не хватало романтики в его скучной жизни. Она часто бывала любовницей какого-то мужчины, с радостью принимая от того дорогие подарки. Жила на широкую ногу и ни капельки не жалела о том, что не вышла замуж и не нарожала кучу детей. — Так Светка, значит, всё же решилась в город уехать.       — Получается так, — кивнула зеленоглазая и поставила перед женщиной кружку горячего напитка, тут же получая широкую улыбку в свой адрес.       — А папка твой где? — спросила брюнетка и посмотрела по сторонам, будто могла увидеть отсюда мужа подруги. Никогда ей Влад не нравился. Когда Света только начинала вступать с Владиком в отношения, Настя ругала её и говорила, что тот слишком плохой вариант. Но та не слушала, с головой погружаясь в эту яму.       — Да там же, где и всегда, — усмехнулась шатенка, попивая горячий чай, чтобы хоть как-то заполнить пустующий желудок. На слова Ани женщина лишь весело расхохоталась, вновь понимая, что была права.       — А у тебя как дела, Анька? Мальчика нашла уже? — подмигнула Анастасья девочке и заправила прямые волосы за уши. Шатенка закатила глаза и покачала головой из стороны в сторону, говоря о том, что никого у неё нет. — Ну и правильно. Не спеши. Через годик-другой они сами к тебе в ноги падать будут.       Теперь смеялась уже Аня. От таких разговоров почему-то дух захватывало, а в животе будто кишки переворачивались. Когда она попыталась объяснить такое явление свой рыжей подруге, то та со смехом назвала это чувство бабочками в животе.       — Ладно, Анютка, я пойду уже. Думала, что со Светой поболтаю, а тут такое, — со вздохом произнесла Фёдорова и поднялась из-за стола, заставляя сделать то же самое и саму Аню. Надев обратно свои вещи, Анастасья с теплотой в глазах посмотрела на Малиновскую. — Держи хвост пистолетом, а нос в тепле.       После этих слов она закрыла за собой дверь, а на улице послышался хруст снега. Аня подняла брови, стараясь понять смысл последней фразы. Это уж что-то из собачьей жизни. Немного постояв в коридоре, шатенка развернулась и направилась обратно за стол, чтобы наконец-то съесть картошку, которая уже успела остыть.

⛧༺♱༻⛧

      На уроке литературы Аня то и дело зевала, не обращая внимание на учительницу, которая распиналась перед всем классом. В какой-то момент Лилия Павловна попросила Малиновскую прочитать какой-то фрагмент из книги, но Аня, в силу того, что совсем не следила, не смогла выполнить это задание. Смирнова тогда сильно разозлилась и в наказание поставила Малиновскую дежурной.       Именно поэтому сейчас Аня опускала вонючую тряпку в мутную воду, от которой пекло руки, чтобы помыть полы. Доска уже блестела от чистоты, а цветы, стоящие на подоконнике, чуть ли не захлёбывались от обилия влаги. Казалось, будто от этой воды краска, которой были покрашены полы, облезет, а всё живое, находящееся в радиусе нескольких метров, совсем зачахнет. Но делать было нечего.       Закинув грязную тряпку в ведро, шатенка уже собиралась уходить, но в класс заглянула Лилия Павловна и тут же улыбнулась. Аня недоверчиво покосилась на классную руководительницу, уже понимая, что получит какое-то задание.       — Хорошо, что ты здесь, Малиновская, — хлопнула в ладоши учительница русского и литературы и зашла в класс. Она поставила сумку на стол и тут же начала в ней рыться. — Сходи к Абдуллаевым и передай тетрадь Игорю.       Женщина протянула ученице потрёпанную тетрадь, которую забрала у Игоря на проверку на сегодняшнем уроке, ведь тот точно так же, как и Аня, ничего не делал. Смирнова понимала, что с дежурства он уйдёт, поэтому решила взять у него тетрадь на проверку материала.       — Ладно, — зеленоглазая нехотя взяла в руки чужую тетрадь и закинула её в портфель, выходя из кабинета, при этом тихо прощаясь с классным руководителем. Лилия Павловна была хорошей женщиной, но иногда безумно сильно раздражала.       Из школы она выбежала со скоростью света, чтобы избежать новых заданий, которые Смирнова обязательно нашла бы для неё. И почему только Катя сегодня не помогает матери, как делает это всегда? Не понятно.       Идти к Абдулаевым не хотелось от слова «совсем» и «вообще». Но выхода особого не было. Конечно, можно было бы отдать тетрадь однокласснику завтра в школе, но, зная себя, она обязательно забудет её дома на столе. Мама Бяши была достаточно злым человеком. С ней никто не общался из-за того, что та в своё время влюбилась в человека другой национальности. И если раньше она находила спасение в своём любимом человеке и ещё пока не родившемся сыне, то после пропажи мужа отчаялась совсем.       Потом у неё родился сын, смысла в котором она не находила, но никуда уже не могла деться. В достаточно молодом возрасте ей пришлось взять себя в руки и стать по-настоящему сильной. Перестать быть хрупкой, ведь мужчины рядом больше не было. Нужно было вырастить ребёнка в одиночку и смириться со всеми сплетнями и насмешками. Работала она в том же ларьке, где и Анина мама. Это Ирине конечно не нравилось, но другого выхода не было. На руках у неё был новорождённый сын.       Мальчишка рос и становился всё больше и больше похож на родного отца. На сына женщина не могла смотреть без боли. И это ей пришлось взять в руки. Чтобы подавить жалость, она решила вырастить ненависть. В ходе воспитания Игоря применялись кулаки, ремень и различные наказания. Когда она узнала, что тот сдружился с сыном Пятифановых, то не была этому сильно рада. Знала она Серёгу и его молодость, поэтому пыталась отгородить сына от этого мальчишки.       Но Игорь не сдавался, ведь находил в Роме спасение. Он был практически единственным человеком, кто смотрел на него без презрения и общался как с обычным человеком. Тогда Ирина смирилась и просто закрыла глаза на дружбу мальчишек.       В размышлениях прошёл весь путь к дому Абдулаевых. Стоя на пороге, Аня не решалась нажать на кнопку звонка. Было страшно, что Ирина с криками и матами выгонит одноклассницу сына с крыльца. Но, собравшись с мыслями, она нажала на чёрную кнопку, содрогаясь всем телом от резкого звука звонка. Послышались тяжёлые шаги, а в следующий момент массивная дверь открылась, и перед зеленоглазой появилась обычная женщина, немного пухлого телосложения и со строгим лицом. Но главное — глаза. Они были одновременно и уставшими, и злыми, и грустными. В них была боль.       — Здравствуйте, я тут Игорю тетрадку принесла, — тихо сказала Анюта и протянула Ирине зелёную тетрадь, которую женщина тут же вырвала из рук девочки и посмотрела на фамилию, написанную на лицевой части.       — Ну, спасибо, — покивала Абдулаева, а затем сурово посмотрела на девчушку и оглядела её с ног до головы. — Чего трясешься, как осиновый лист? Коль замёрзла, так заходи. Чай попьёшь.       — А можно? — с надеждой посмотрела она на Ирину, а когда увидела с её стороны кивок, то тут же залетела в тёплое помещение, прикрывая за собой дверь.       — На беспорядок не смотри, я тебя не ждала. Чай попьёшь и уйдёшь, — строго сказала она и ушла на кухню, наливая в чайник воду из-под крана.       — Все мы живём в беспорядке, так что не переживайте, — негромко сказала шатенка и потопала следом за женщиной, заходя на небольшую кухоньку. Тут всё было совсем не так, как дом у Ани. У них дом был немного просторней, а мебель расположена совсем не так. Но было интересно посмотреть на то, как живут другие люди.       Она присела за стол и задумалась, а поэтому и не заметила, когда закипела вода и когда Абдулаева успела заварить крепкий чай. Очнулась она уже тогда, когда перед ней со стуком опустилась кружка, из которой валил пар. Женщина присела напротив, закидывая на плечо вафельное полотенце и со скепсисом наблюдая за девочкой, которая с наслаждением прикрыла глаза, когда чай начал согревать её изнутри.       — Игоря не обижаешь? — внезапно спросила мать Бяши, заставив Аню слегка поперхнуться напитком. Она? Игоря? Это что, прикол какой-то?       — Да ваш сын сам кого угодно обидит, — с улыбкой сказала она, но не увидела ответной у женщины. Тогда то она напряглась. — А так я Бяшу... Ну, Игоря считаю очень даже хорошим. С ним интересно общаться. А почему вы спрашиваете?       — Потому что мамка твоя сплетни про меня распускала, — сквозь зубы выдала она, пряча безумные глаза, чтобы не напугать девочку. Обида засела глубоко внутри Ирины, не давая спокойно жить. — Причём не правду. Говорила, что ребёнка я нагуляла и от безысходности пришла к Алдару. Говорила ещё, что я сама его и убила.       — Кошмар, — прошептала зеленоглазая, прислоняя ладонь к губам. Ненависть к собственной матери росла с каждым днём. Она была гнилым человеком. Она была просто ужасной. Поджав губы, Анюта положила свою ладонь поверх руки Ирины, не обращая внимания на её взгляд. — Вы не виноваты. Вы просто влюбились, и ваша любовь была искренней и крепкой. Моя мать была завистливой сплетницей, поэтому так отзывалась о вас. У любви нет нации. Вы молодец, что пережили этот этап и остаётесь сильной.       Глаза брюнетки опустились вниз. Она задумалась. Рука, наконец, расслабилась, переставая выдавать её напряжение. Спустя пару минут она взглянула на Малиновскую совершенно иначе. В тёмных глазах её промелькнула теплота, а губы тронула мимолётная улыбка. Она сделала всё правильно.