Победителей не судят

«В золотых цепях я утопаю в болоте

Кровь моя чище чистых наркотиков

Вместе с другими тебя скрутят на площади

А я скручу в своей новой жилплощади»

— IC3PEAK — «Смерти Больше Нет»

      В следующее утро Джереми Фитцджеральд был в центре города. Солнце ярко светило с безоблачного неба, дул едва прохладный ветер, и вообще было тепло, но мужчина все равно кутался в ветровку, словно была не середина сентября, а колючий ноябрь. Он взволнованно разглядывал вывески на фасадах домов, а потом задержал внимание на одной из них — минималистичном черно-белом названии «Роджерс», глянул в панорамные окна этого кафе, заметил за одним столиком высокую фигуру и скользнул в двери. Скотт Коутон разрывал белую салфетку и складывал обрывки в аккуратную горку в тарелочку из-под чашки кофе. Джереми присел напротив друга и сдавленно его поприветствовал. Коутон как-то растерянно поднял глаза, кивнул, и на мгновение они замолчали. Скотт был тем самым парнем из телефона, который звонил охранникам каждую ночь и рассказывал правила выживания в ночной пиццерии. Потом оказалось, что это были просто записи, но Джереми с Майком все равно были безумно благодарны ему: без Скотта, которого они назвали Телефонным парнем, они бы даже не знали о том, что роботов нужно было бояться, и могли умереть в первые же ночи. Они с Майком познакомились с Коутоном через несколько недель после того, как мужчины стали напарниками. Они дружили уже почти два года. Скотт был очень хорошим и умным парнем, спокойным, в отличие от Шмидта, и очень осторожным. Он был одним из долгожителей пиццерии и пролил им свет на многие вещи из прошлого. Например, это именно Коутон подсказал им, что можно было найти что-то о деле убитых детей в кабинете начальника, и что в кабинет можно было пролезть в пятницу вечером, когда Фазбер уезжал с работы пораньше. А еще он, уволенный полтора года назад, до сих пор мог достать им некоторые бумаги из бухгалтерии сети ресторанов. Майк любил Скотта в первую очередь за такие вещи. Сначала из них вышло чудесное трио, но потом что-то произошло. Возможно, на него повлияло так увольнение из пиццерии. А возможно, теракт в мае прошлого года, хотя Джереми знал, что никто из его друзей и родственников там не пострадал. Скотт не перестал быть их другом, но он сильно отдалился от них, словно разорвал привязанности. Он больше не приходил на вечеринки и стал относиться к ним не столько как друг, сколько как старший товарищ, хотя он был всего на два-три года старше Джереми и на год моложе Майка. Он работал, гулял со своей девушкой Амандой и иногда встречался со своей семьёй, но почти не проводил времени с ними. — Бухгалтер уже устала выдавать мне бумажки тайком от Фазбера, так что я не скоро смогу достать вам ещё что-то, — наконец заговорил Скотт и, достав из портфеля, протянул Фитцджеральду сложенный напополам лист. Сегодня с утра Джереми позвонил Скотту и попросил друга достать им одну бумагу для идеи, которую Майк придумал вчера на смене. Идея, к слову, была ужасная. — В любом случае спасибо. Слушай, насчёт вчерашней комнаты… — Да, это он. На мгновение Джереми опешил. Он вообще-то хотел спросить о том, кто и зачем мог записывать действия аниматроников. Вернее, даже не так: кто из работников ресторана был убийцей и зачем он разбирался в роботах все это время. — Прости, ты имеешь в виду-? — Это комната Фиолетового. Он работает в пиццерии и использует «безопасную комнату» для своих нужд. Хозяин его покрывает. Я не хотел вам говорить, это не в моих принципах, но теперь это дело вашей безопасности. На мгновение Джереми задохнулся. Нельзя было говорить такие вещи настолько неожиданно. Идея Майка была не ужасной. Она была просто смертельно опасной. Они и подумать не могли о том, что Фиолетовый все это время был у них прямо под носом. У них не было никакой информации, кроме мест убийств, письма убийцы из газеты и домыслов. Они были слепыми котятами в пытались найти черного кота в ночном городе-миллионнике. Они искали его где угодно, в полиции, среди прессы и просто на улицах, но и не предполагали, что он мог все это время работать в пиццерии. И, что самое страшное, они чуть не пошли на риск, не понимая его размера. Они чуть не начали искать неизвестно кого, случайного убийцу четверых детей, устроившего себе бункер в «безопасной комнате»! Они бы пришли в нее завтра или послезавтра, рассчитывая встретится с каким-то больным извращенцем, и попали бы в руки к серийному убийце… Стоп, а откуда Скотт вообще знал о том, что в этой комнате работал именно Фиолетовый?

***

— Винс, как же ты мне дорог… Джошуа Блэр Фазбер закатил рукава белой хлопоковой рубашки и что есть силы попробовал толкнуть массивный стол, но тот не сдвинулся более, чем на четверть метра. Винсент стоял несколько поодаль, стучал пальцами по спинке кресла и смотрел на потуги начальника. Он искренне не ожидал, что Фазбер согласится ему помочь. Вчера Винс сбежал из ресторана слишком рано и не мог знать, где рылись и что нашли охранники, поэтому мог лишь строить догадки. Сегодня Шмидт с Фитцджеральдом могли привести полицию, и что случится, если копы увидят… все это? После того, что произошло вчера, было слишком опасно оставлять все свои вещи в комнате. Этим же утром Винс рассказал о случившемся Фазберу и попросил его помочь перевезти вещи в другую пиццерию или хоть бы к Афтону домой. Начальник неожиданно согласился и даже закрыл пиццерию на сегодня, чтобы никто не узнал о комнате и том, что они в ней копались. Винсент был искренне благодарен такой участливости. Винсент в самом деле не ожидал, что проблема Шмидта и Фитцджеральда, на которую он закрывал глаза уже как полтора года, станет действительно проблемой. Он знал о том, что охранники вели расследование, но всегда считал, что они никогда до него не доберутся, потому что у них на руках не было ничего, кроме догадок. Они даже не знали, где его искать… Что же, у них действительно ничего не было, а теперь они нашли «безопасную комнату», и у них оказался козырный туз. Винс сам дал его им, потому что был идиотом и не подумал о своей безопасности. И только Бог знал, чем теперь это могло обернуться, если они им правильно воспользуются. А что, если полиция явится прямо сейчас и застанет их двигающими мебель? Джошуа Фазбер мог простить Винсенту все, но не то, что его отдадут под суд. — Это нужно сделать. Меня не покидает мысль, что, если мама увидит, как здесь разбросаны вещи, то сразу поймёт, что это я. Ну, она же жила со мной под одной крышей восемнадцать лет… Давай ты будешь толкать сзади, а я потяну на себя. Винс не помнил момента, когда они перешли на «ты», однако это, наверное, было нормально, раз они были своего рода друзьями. Момента, когда они ими стали, Винсент тоже не помнил, но думал, что это произошло где-то между историей о Системе, увольнением Коутона и последующим годом. Они не были такими друзьями, какими были Винс со Скоттом, конечно, но лучше что-то, чем ничего. Правда, работало ли это с человеком, который обманул тебя на сорок тысяч и толкнул на убийство? Чем быстрее они вывезут все вещи из комнаты, тем быстрее они окажутся в безопасности. Когда охранники придут в пиццерию с полицией и скажут о том, что Фиолетовый Человек пользовался «безопасной комнатой», она будет уже пуста, и все будет в порядке. Все будет хорошо. Винсент не сломает себе жизнь из-за того, что забыл, что у каких-то тупых охранников была смена. Когда они приложились к столу вместе, тот издал страшный скрип, словно прямо сейчас развалится, но все-таки сдвинулся. Вдвоём они смогли передвинуть его к самому выходу из комнаты, и тут внезапно появилась проблема. Он не проходил в проем. Ни прямо, ни наискосок, ни под маленьким углом. Винс выругался, Фазбер ударил по столешнице и почесал щеку: — Будем переворачивать. По логике, он горизонтально пройдёт, да и разворачивать удобнее будет… Но сначала перекур, иначе я тебя убью. Винсент согласно кивнул, достал из кармана пачку и пропустил вылезшего из-за стола начальника вперёд. А потом замешкался, подумав, что у него на кроссовках развязались шнурки, и догнал Фазбера уже у двери в мастерскую. В тот самый момент ему в лицо прилетела дверь. Джошуа вышел из мастерской, оставив Винса на несколько метров позади, в тот самый момент, когда перед лицом мужчины выскочил Майк мать его Шмидт. Сразу же хозяин пиццерии захлопнул дверь и навалился на неё своей спиной, блокируя и вход, и выход из мастерской. И чуть не прыснул, услышав из-за неё тихую ругать с размаху получившего этой самой дверью в нос Винса Афтона. На лице Шмидта было нарисовано самое эталонное удивление, и Джошуа не смог решить, кто из них не ожидал этой встречи больше. Наверное, убившийся Афтон. — Ты чего-то хотел? — у мужчины получилось сохранить спокойный тон. Казалось, что дальше некуда, но охранник удивился ещё сильнее, а потом выдавил из себя: — Я… это… я хотел у Вас кое-что спросить. Вы свободны сейчас? — Да, прошу в мой кабинет. — Джошуа привычно толкнул Шмидта в спину, чтобы тот потарапливался, и охранник, получивший ускорение, пулей оказался у двери в кабинет мужчины. Через минуту Джошуа уже сидел за своим креслом в своём нормальном и по-людски выглядящем кабинете, сложил руки в замочек и смотрел на сидящего на стуле напротив мнущегося Шмидта. В общем-то, Джошуа Блэр Фазбер относился к Майку Шмидту… обычно. Нет, даже не так. Тот никогда не пропускал смены и не менял их количества, и поэтому не нужно было напрягаться с заполнением его рабочих часов — ровно шестьдесят — каждый месяц, поэтому Джошуа считал себя почти что благосклонным к нему. Казалось, Джошуа видел его впервые в жизни. Скорее всего, это было не так, но в обратное мужчина мог с лёгкостью поверить. Он вообще крайне халатно относился к поддержке взаимоотношений с персоналом и не видел в этом ничего плохого. Ему не было никакого дела до официантов, поваров и других мышей, которые бегали здесь каждый день и сменялись раз в неделю. Запоминал имена своих работников он только если они либо доставляли какие-то проблемы, либо маячили перед глазами. Джошуа делал здесь деньги, а не дружил с малолетками. — Мистер Фазбер, я бы хотел узнать о кое-чем… Джошуа только поднял брови. В последний раз он слышал эту фразу, когда его жена узнала, что он ей изменил. Воспоминание, в общем-то, было далеко не болезненным, потому что брак был ранним и не счастливым, и период после развода мужчина считал самым счастливым временем в своей жизни. Потом он стал главным в этой пиццерии, и счастье ушло, помахав ручкой. — Я знаю, что шесть лет назад убийца четверых детей воспользовался старым костюмом, лежавшим в «безопасной комнате». Да, и это я дал ему ключи оттуда. — И? — Не то чтобы я видел что-то странное, но Вы случайно не знаете, может, кто-то пользовался комнатой после этого? — Мистер Шмидт, Вы понимаете, что такими вопросами ставите под сомнение систему безопасности ресторана? — Ну, её поставили под сомнение в тот момент, когда чужой человек пролез в ресторан и убил мальчиков. Я просто сделал вы- — Нет. Если бы кто-то зашел туда снова, я бы знал об этом. — Джошуа сказал это достаточно твёрдо и громко, чтобы зарвавшийся Шмидт съежился и стушевался. Посмотрите-ка на него, какой великий детектив, на слабо решил его взять. Джошуа Фазбер не раскололся, когда полиция прямым текстом спрашивала его, не заказал ли он убийство для того, чтобы заполучить бизнес, и теперь Шмидт смел думать, что мог его прочитать? — Хорошо, спасибо, и ещё раз простите. И ещё кое-что… по-моему, этот человек, в смысле, убийца, до сих пор приходит сюда. Шмидт ещё не знал, что разговаривал с убийцей прямо сейчас, потому что Джошуа задушит Винсента, как только выпроводит охранника. А пока что он схватил в руку карандаш. — Чт-… Что? — Понимаете, мне кажется, что вчера перед сменой кто-то копался в кабинете охраны, а потом зашёл туда. — И кто же это был? Ты видел лицо? — Нет, но… ну, понимаете, я не хочу, чтобы Вы находились в неведении. Ты хотел только того, чтобы я испугался и выдал, что знаю, что комнатой пользуются. Ты самовлюбленный идиот и думаешь, что все вокруг глупее тебя. — Что же, спасибо за то, что сказал. Я посмотрю, что там происходит- — А разве Вы не делали это прямо сейчас, когда мы столкнулись? Сколько раз бывал здесь днем, а ни разу не видел, чтобы вы заходили в мастерскую… — Шмидт лукаво улыбнулся, и Джошуа прямо почувствовал, насколько охранник был доволен собой. Подумал, что застал его врасплох. Джошуа размял костяшки пальцев и глянул на не запертую дверь кабинета. Ситуация начинала быть не столько тревожной, сколько раздражающей. Шмидт определённо не понимал, где ему стоило остановится. Если он не успокоится и дальше, придётся объяснить ему по-людски. Джошуа искренне не любил марать руки, и словесных предупреждений чаще всего хватало, но сейчас, похоже, придётся. Такие люди, как Шмидт, только так и понимали. — К несчастью, мне все же приходится там бывать. Иногда приходится заниматься не своими прямыми обязанностями. — Джошуа случайно сжал карандаш слишком сильно. — Однако я уже давно не обращал внимания на «безопасную комнату». Ещё раз спасибо, Майк. Сегодня твой выходной, так что иди домой и отдыхай. То ли карандаш так подействовал, то ли его последние слова, но Шмидт понял угрозу и сдался. Охранник выдавил улыбку и, попрощавшись, выскользнул из кабинета. Как только за ним закрылась дверь, Джошуа расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, чтобы впустить больше воздуха, но тут же ее вновь застегнул. Он подождал пару минут, чтобы дать Шмидту время уйти, и медленно вышел из кабинета. Вокруг было пусто, но мужчина никогда не был неосторожным: он сначала заглянул в кабинет охраны и удостоверился в том, что Шмидт не смотрел на камеры, и только потом тихо зашёл в мастерскую. Он нажал на ручку двери «безопасной комнаты», но та оказалась закрыта. Однако раньше, чем Джошуа успел постучать, дверь отворилась, и из нее вылез Афтон. У него были любопытные глаза, черные, как у китайцев, и опухший нос, как у пьяницы, и быстрее, чем Винсент начал расспрашивать о том, как прошёл разговор, Джошуа со злости схватил его за воротник и заговорил: — Заталкивай стол обратно. Бумаги из него перенесешь к себе домой. Шмидт говорил о том, что думает, что комнатой кто-то пользуется. Мы не можем освободить ее после этого, иначе он поймет, что я причастен. Это было совершенно правильное решение, однако Джошуа Блэр Фазбер не учёл того факта, что не он один в этом мире мог решать, сломают ему жизнь или нет. Тем временем Майк Шмидт стоял на тротуаре в нескольких десятках метров от пиццерии и делал пометки в тонкой записной книжке. Через мгновение он подошёл к таксофону, набрал один номер и узнал о том, что той комнатой пользовался не просто убийца четверых детей, а Фиолетовый Человек и что Джошуа Фазбер был очень хорошим лжецом.