Мёртвое сердце

      — Когда чувствуешь угрозу, лучше ударить первым, не правда ли? — улыбнулся Доктор, пристально смотря на собеседника, сидящего за столом напротив него. — Фатуи — огромная и могущественная организация, но почему вас должно это пугать? Потому что вы уже уверены в своем поражении?       — Вы таким образом косвенно объявляете нам войну?       — Нет, но, может быть, я хочу, чтобы вы ее объявили?       Чжун Ли ответил ему лишь усмешкой. ***       Когда Альбедо только пришел в Фатуи и сделался учеником Шута, он даже предположить не мог, насколько опасными могут быть тренировки, и насколько строг будет Пьеро даже к самым мельчайшим его ошибкам. Те, кто знает его давно, скажут, что ему это всегда было свойственно, но лишь некоторые поймут, что ключевую роль сыграло его желание вылепить из Альбедо совершенство.       — Тише, Призрак.       Он бежал со всех ног по усыпанной опавшими листьями тропе. Его шаги были тише шепота, но у животного, лишенного зрения, сильно обостряются другие органы чувств, потому пес, гнавшийся за ним, прекрасно улавливал его местоположение. Даже не по запаху — от Альбедо ничем не пахло, — а полагаясь только на еле уловимый звук.       — Тише, Призрак, — громче повторил Пьеро, будто единственное, что сейчас могло действительно волновать Альбедо, это то, с какой громкостью он наступал на землю, пытаясь убежать от животного, желающего растерзать его на части.       Он уже давно забыл о сути данной тренировки, стараясь унести задницу в безопасное место. И каждый раз, когда он слышал очередное: «Тише, Призрак», у него возникало желание со всей силы приложить голову собственного наставника к стене, даже при всем уважении, что имелось у Альбедо к нему.       Пес, лишенный зрения и имеющий обостренный слух, тропа, усыпанная листьями, и палка, которую Альбедо подобрал на бегу, служившая единственным оружием в данный момент, — все это являлось идеальной обстановкой для того, чтобы научить шпиона передвигаться бесшумно.       Он уже второй год является учеником Шута, и с каждым разом обстоятельства, в которые его помещает наставник, все опаснее и опаснее. Но и рисковать настолько сильно своим учеником Пьеро не стал, потому поручил одному из Предвестников наблюдать вместе с ним за обстановкой, а после тренировки оценить состояние будущего шпиона. Но уверенности Альбедо это все равно не прибавило, даже при том, что другим наблюдающим был Второй Предвестник, гениальный ученый и доктор, который взвалил всю свою работу на Лазара, одного из подчиненных, лишь бы только понаблюдать за всем этим. Но и замену ему Пьеро бы вряд ли нашел.       Неужели, если пес догонит и разорвет Альбедо на кусочки, Дотторе сможет собрать его заново как пазл? Ему слабо в это верилось.       — Ух, как быстро он бежит, — заметил Доктор с улыбкой на лице. Все происходящее его явно забавляло. — Ты таким способом тренируешь его скорость бега?       Пьеро еле сдержался, чтобы не закатить глаза. Он был явно разочарован в своем ученике, и Дотторе это понимал, но не мог упустить шанс тонко подколоть Шута.       Парк, специально обустроенный Шутом для подобных тренировок, находился рядом с бывшим корпусом «Дамы». Альбедо часто спрашивал, кому принадлежало это здание, и где сейчас этот человек, но единственное, что Шут ему всегда отвечал, было: «Мы о ней не говорим».       Здание уже как два с половиной года заброшено, потому и сад, находившийся рядом и принадлежавший бывшей Восьмой Предвестнице, со всех сторон оградили высоким забором. Альбедо не мог убежать, а найти место для того, чтобы спрятаться, было проблематично, поэтому он бегал вдоль забора, нарезая круги и периодически отбиваясь от пса палкой.       Дотторе и Пьеро стояли на балконе корпуса, находившегося рядом. Первый время от времени тихо хихикал, а второй находился в двух шагах от невыносимого желания начать биться головой об стену.       — А его предупредили о том, что это не игра в салочки?       Пьеро проигнорировал слова Доктора, со вздохом проговорив:       — Какой ужас, — и ушел, собираясь спуститься вниз.       Дотторе остался на балконе, продолжая наблюдать. Когда Альбедо пробегал мимо здания, он крикнул:       — Тише, Призрак!       — Да завали еба...       Пес, среагировав на его крик, ускорился и кинулся на него, сбив с ног. Палка выскочила у него из ладони, но он быстро подполз к ней, схватил двумя руками за концы и, перевернувшись на спину, заткнул ей пасть животного, которое нависло сверху.       Пока Альбедо лежал на земле и смотрел на пса, пытающегося разгрызть палку, все больше убеждался в своей острой нелюбви к собакам.       — Эй, бедолага, нужна помощь? — послышалось сверху.       — Все под контролем, — крикнул в ответ Альбедо, хотя тон его голоса говорил об обратном.       — Ну раз так.       После этих слов Дотторе убрал пистолет, которым собирался прострелить псу голову, и стал наблюдать за всем с еще большим интересом.       Альбедо приподнял правую ногу и пнул ей пса в живот. Тот подлетел и, сделав в воздухе пару переворотов, спустя мгновение упал на спину в метре от него. Пока животное пыталось встать на ноги, Альбедо поднялся, взмахнул палкой, и та, со свистом рассекая воздух, прилетела по челюсти псу, который в ту же секунду заскулил и склонил голову.       Альбедо, получив некое преимущество, кинулся прочь в сторону закрытых ворот. И хоть он понимал, что перелезть через них будет практически невозможно, считал, что попробовать стоит.       — Наверное, было бы разумнее затаиться где-нибудь и сидеть тихо, — вновь послышалось с балкона. — Пес же слепой, Призрак! Ну в конце концов!       Альбедо глянул наверх, испепеляя взглядом Доктора, и крикнул:       — Да завали еба...       Добежать до забора он не успел. Что-то сильно ударило его спереди по грудной клетке, выбивая из легких воздух. Упав на землю, Альбедо схватился за сердце, что билось так сильно, что грозило вырваться из груди, и спокойно выдохнул, осознав, что не ощущает и намека на какую-либо боль, а значит удар пришелся, к счастью, по совершенно другому месту.       Посмотрев вперед, он увидел своего наставника. В глазах того читалось недовольство.       Альбедо быстро поднялся на ноги и обернулся, услышав выстрел. Сзади он увидел только пса, лежащего замертво на земле. От его головы осталось лишь кровавое месиво. Подняв взгляд наверх, Альбедо заметил Доктора, машущего ему рукой, в которой держал пистолет.       — И что это было, Призрак? — твердо спросил у него Пьеро.       Альбедо почувствовал, что у него откуда-то появляется невыносимое желание залиться смехом, которое он с трудом подавил и, виновато опустив взгляд, сказал:       — Недоразумение.       И в ту же секунду Альбедо понял, что, в отличие от него, у Дотторе не вышло подавить в себе желание истерически засмеяться, потому с балкона доносился громкий хохот.       Альбедо посмотрел на Предвестника, нахмурив брови, и крикнул:       — Завали еба...       — Не выражайся, Призрак, — прервал его Пьеро.       — Извините.       — Дитя мое, одной из целей этого урока было развить в тебе способность передвигаться бесшумно, а не научить бежать со скоростью света.       Сверху послышалась повторная волна хохота. Альбедо изо всех сил старался это игнорировать.       — Я понимаю, но животные — существа непредсказуемые, — ответил он.       — И это что-то меняет?       — У животных нет определенной тактики. Они нападают не думая. И не могут предугадать мои действия, чтобы, в случае чего, увернуться и спасти свою жизнь. Но и я в свою очередь не смогу этого сделать, потому что они непредсказуемы, понимаете?       — Допустим, — Шут кивнул и наклонил голову, показывая тем самым, что ждет продолжение мысли своего ученика.       — В данном случае с людьми гораздо проще. Я смогу предугадать их действия, если знаком с ними, знаю их род деятельности. Могу придумать тактику против них, если вижу хотя бы телосложение. В процессе найти слабые места или то, что даст мне преимущество. Но с животными это ведь невозможно. Хотя вы, наверное, хотели, чтобы я затаился в одном углу и сидел так все время? В ином случае добиться того, чего вы хотели, невозможно. Это опасно.       — Ни одно живое существо не должно представлять для тебя опасность. Это они должны бояться тебя, а не наоборот. Люди должны ломать головы, пытаясь придумать выигрышную тактику против тебя, при этом раз за разом терпя поражение, и никак иначе. Но пока что ты демонстрируешь мне абсолютно противоположный результат.       — Знаю, — он снова виновато опустил взгляд.       — Ты мог придумать тактику против пса, видя, что он слеп. В данном случае твоим преимуществом была бесшумность.       — У меня бы все равно не вышло.       — Постарайся прогонять эту мысль из головы всякий раз, как она возникает. Нет непобедимых врагов. Даже самых сильных можно одолеть.       Альбедо собирался ему вновь возразить, но был остановлен Шутом.       — И чтобы прогнать твои сомнения прочь, я заставлю тебя сражаться с Капитано до тех пор, пока ты его не одолеешь.       После этих слов у Альбедо испарилось желание доказывать неправоту наставника, будто его и не было вовсе.       — Я надеюсь, это была шутка.       — Почти. Сражаться ты будешь не с ним.       — Успокаивает.       — Ты же сын Грешницы, в самом деле. Для тебя не должно быть ничего невозможного.       Альбедо нахмурился, вспомнив о своей матери.       — А можно я буду считать себя не сыном Грешницы, а вашим лучшим учеником?       На лице Шута появилась малозаметная улыбка.       Пять Великих Грешников — одна из опаснейших группировок в Тейвате. Они не являются крупной организацией, как Фатуи, Орден Бездны или падший два с половиной года назад Ордо Фавониус, но даже при этом все перечисленные — исключая Бездну — предпочитают с ними не связываться.       Говорят, что ни одного подонка, осмелившегося перейти им дорогу, более никто никогда не видел. А потому и Фатуи держатся от них в стороне.       Также среди Фатуйцев ходят слухи, что кто-то из Грешников раннее являлся Предвестником, но вот как оно было на самом деле, никто, кроме Пьеро, Царицы и Крукабены, не знает. Альбедо спрашивал об этом у наставника, но тот уклонялся от ответа.       «Мы о нем не говорим».       — Хорошо. Ты мой лучший ученик, для тебя не должно быть ничего невозможного, — после этих слов его лицо стало таким же невозмутимым, как было прежде. — Наблюдая за тобой, я понял, что начать нужно издалека. И хоть боевке я тебя уже обучил, нужно поработать над плавностью твоих движений и, само собой, бесшумностью.       — Я думаю, нужно было это сделать еще в самом начале, — из-за спины Пьеро показался Доктор, шагающий в их сторону.       Шут обернулся и, нахмурив брови, сказал:       — Любезно попрошу вас помолчать, Второй Предвестник. Вы здесь тоже не просто так.       — Здравствуйте, Доктор, — сказал Альбедо, сверля Предвестника недовольным взглядом. — Я надеюсь, вы вдоволь нахохотались.       — Вполне. И, кстати, Призрак, советую вам поучиться у своего наставника. В следующий раз вместо «завали еба...» говорите: «Любезно попрошу вас помолчать».       Дотторе предполагал, что тому недовольному взгляду, который устремился на него после тех слов, Альбедо определенно научился у Шута.       — Клянусь, Доктор, когда-нибудь я вас убью. ***       Пока Альбедо обучался у Шута, он обосновался в корпусе «Царицы». На протяжении каждого дня он мотался от корпуса до университета, от университета до корпуса и почти не бывал дома, а потому и, с разрешения Пьеро, просто переехал туда и чуть чаще, как говорила Царица, стал мозолить ей глаза. Подобное Альбедо не воспринимал близко к сердцу, почти все их общение с женщиной сопровождалось обидными шуточками и подколами, что очень не нравилось Пьеро, но он не возражал и порой расплывался в малозаметной улыбке, наблюдая за ними, хоть и никогда бы в этом не признался.       Альбедо редко бывал в корпусах других Предвестников. Чуть чаще — в корпусе «Доктора» из-за проблем со здоровьем, и намного реже — в корпусе «Слуги» из-за самой хозяйки данного здания, которую стремился избегать.       Крукабена сильно не нравилась Альбедо своим излишним лицемерием и отношением к воспитанникам приюта. Он постоянно избегал ее просто потому, что боялся не сдержаться и размозжить ее голову ударом об стену.       А потому, когда Пьеро поручил на следующий день ему и Дотторе прибыть в корпус «Слуги», Альбедо молился всем богам, которых знал и в которых не верил, лишь бы случайно не наткнуться на хозяйку здания.       Пьеро шел впереди, Альбедо и Дотторе плелись позади него, как утята за мамой уткой.       — Он ведет нас к комнате с бассейном, — сказал Доктор полушепотом.       — Откуда ты знаешь?       — Я в этом корпусе бываю чаще, чем в своем, и знаю каждый сантиметр этого здания.       Он помолчал и спустя несколько секунд усмехнулся каким-то своим мыслям.       — Он хочет научить тебя плавать?       Альбедо оглянулся, удостоверившись в отсутствии Крукабены где-то поблизости, но задержал на чем-то — или на ком-то — долгий взор. Дотторе проследил за его взглядом, в его глазах читался молчаливый вопрос.       — Нет, — Альбедо вновь повернулся в сторону собеседника, заметив, что наставник наблюдает, — зная Пьеро, он будет топить меня до тех пор, пока я не научусь дышать под водой.       Доктор рассмеялся и затих сразу же, как заметил на себе суровый взгляд Шута.       — Очень смешные шутки у вас, молодые люди, — сказал он и последовал дальше по коридору.       — Не дай бог я буду в старости таким же ворчливым дедом, — еле слышно произнес Доктор.       — Он не старый.       — Но по внешнему виду и поведению так не скажешь.       — Ему всего сорок три года.       — Всего? Ему уже сорок три года.       Альбедо закатил глаза.       — Ладно, смотри...       Альбедо замедлил шаг собеседника, придерживая его за руку, чтобы увеличить расстояние между ними и Пьеро, а после шепотом спросил у Доктора:       — Она и должна быть здесь? — и показал в ту сторону, куда недавно вглядывался.       Доктор заметил за углом молодую девушку. Она была похожа на одну из воспитанниц «Дома очага», судя по одежде, только вот сам приют находился в совершенно другом здании, и она никак не могла быть здесь — если, конечно, не сбежала. Да и на вид ей было лет восемнадцать, а в этом возрасте все воспитанники уже выпускаются, становясь полноценными шпионами.       Девушка сидела, прислонившись к стене и прижав колени к груди. Вид у нее был, мягко говоря, растерянный. Взгляд ее метался от одного угла к другому, руки и одежда запачканы чем-то алым, плечи подрагивали.       — Не знаешь, кто это? — вновь спросил Альбедо.       — Нет, я не всех воспитанников в лицо знаю.       — Но вы же бываете здесь чаще, чем в своем корпусе, Доктор, ну в конце концов, — пародируя манеру речи собеседника, сказал Альбедо.       Дотторе закатил глаза.       — Да, здесь чаще, а не в приюте, Призрак, ну в конце концов. Корпус «Слуги» делится на два здания, соединенных между собой, если вы не знали.       Предвестник вновь узнал тот самый недовольный взгляд Шута в глазах Альбедо, и его губы невольно расплылись в улыбке, но спустя мгновение тон его голоса вновь стал серьезным, и он сказал, кивая в сторону девушки:       — Видимо, она грохнула кого-то.       Альбедо кинул на нее последний мгновенный взгляд, а после ускорил шаг, догоняя Шута, и со вздохом проговорил:       — Я всегда знал, что Слуга не умеет следить за детьми. ***       Троица, пройдя нескончаемое количество ступенек, зашла в помещение огромных размеров. Как и оказалось, это действительно была комната с бассейном, только вот глубина налитой в него воды составляла от силы сантиметра четыре.       Полагается, что перед входом в подобные помещения, человеку следует разуться, что Дотторе с Альбедо и собирались сделать, но Шут жестом их остановил и прошел дальше, подходя ближе к бассейну. Те двое последовали за ним.       — Честно говоря, — начал Доктор, — у меня возникает все больше и больше вопросов по поводу этой тренировки.       Альбедо кивнул, соглашаясь с его словами.       Почти все время, что они шли сюда, он думал о той загадочной девушке в коридоре. Она действительно убила кого-то? Или наоборот кто-то пытался убить ее? Стоит ли рассказать об этом наставнику или оставить это дело в руках Крукабены?       Иногда он даже думал, что хочет осведомить обо всем Пьеро только для того, чтобы насолить Слуге, но от Шута в целом сложно что-либо скрыть, и Альбедо был уверен, что дело серьезное, а потому наставник в любом случае узнает, если кто-то из детей приюта действительно совершил убийство.       — Призрак, полезай внутрь.       Альбедо решил, что ему лучше воздержаться от вопросов, а потому, повиновавшись приказу, спустился в бассейн, наступая подошвой обуви на то небольшое колличество воды.       Доктор отчего-то заулыбался, подошел к краю бассейна и сел на него, свесив ноги вниз.       — А ты чего расселся? — спросил Пьеро. — Тоже давай к нему.       Когда Дотторе спустился, закатив глаза, Шут продолжил:       — Так, дитя мое, боевке я тебя уже обучил, а потому я надеюсь, что для тебя не составит труда одолеть вон того отшибленного юношу, — и показал на Доктора, который с трудом подавил смех.       — Да вы издеваетесь? — Альбедо осмотрел противника с ног до головы. — А че сразу не Капитано?       — Я хотел поставить его, но тебя такой вариант сразу не устроил.       — Да меня и этот не особо устраивает. Могли бы поставить хотя бы Панталоне.       — Слабейшего Предвестника? Это было бы слишком легко для тебя.       Альбедо закатил глаза и вновь стал изучать взглядом соперника.       — Пытаешься придумать тактику? — усмехнулся Доктор. — Может, сначала увидишь меня в бою? Сомневаюсь, что мой внешний вид и телосложение тебе помогут.       — Я пытаюсь выжать для себя хоть какую-то пользу из того, что имею. Завали вообще свое...       — В общем, — Пьеро прокашлялся, — сейчас вы должны сойтись в драке, но вот победы от тебя, Призрак, я не жду.       — Но вы же сказали...       — Суть тренировки заключается в той воде, в которой вы стоите. Дитя мое, каждый всплеск воды, который выйдет из-под твоих ног во время боя, будет равен количеству комнат в корпусе «Царицы», которое тебе нужно будет вымыть до блеска.       На этот раз сдержать смех Доктору не удалось и он, смеясь, сказал:       — Мне кажется, эта тренировка нужна только потому, что твой наставник не хочет утруждать всех уборщиков главного корпуса. Они заслужили отпуск? А у меня будет?       Альбедо вздохнул, склонив голову.       — Это не смешно, — он перевел взгляд с Предвестника на Шута. — Здесь невозможно даже шаг сделать без всплеска.       — Возможно, если не двигаешься, как пе́нтюх.       — Как кто?...       — Я ведь говорил, что нужно начать издалека? Так вот эта тренировка нужна для того, чтобы поработать над твоими движениями. Плавность и своеобразная отточенность движений — первый шаг к тому, чтобы добиться нужного нам результата.       — Да, — начал Дотторе, — но вот все ублюдки в главном корпусе и так в страхе оборачиваются каждые две минуты, чтобы убедиться в том, что Альбедо не подкрался где-нибудь сзади. Или, по-твоему, в Фатуи его по приколу Призраком обозвали?       — Шпионы с подобной особенностью сильно ценятся. А я лишь хочу довести ее до идеала, сделав Альбедо еще более ценным и полезным для Фатуи. Зачем останавливаться на том, что уже имеешь, если это можно усовершенствовать? Тебе, как ученому, должна быть понятна подобная позиция, разве нет?       — И правда.       И ведь в Фатуи «Призраком» Альбедо назвали действительно не просто так. Его было не слышно и не видно, но вот его нахождение в каком-либо помещении ощущалось явно.       Как правило, ощутить присутствие чего-то паранормального рядом с собой можно с помощью некоторых особенностей. Воздух холодеет, кожа покрывается мурашками, внутри возрастает непроизвольная паника. Отчасти отсюда и пошло — «Призрак».       Говорят, призрак — лишь душа умершего. В будущем Альбедо эта аналогия будет казаться забавной.       — П-прошу прощения! — раздался голос, и все присутствующие обратили внимание на мужчину, что ворвался в помещение и вперился взглядом в Шута. Выглядел он, мягко говоря, испуганно и растерянно. — Мне сказали, что вы здесь. Сказали, чтобы я сразу доложил вам... В общем там Слуга... Девчонка... Там...       Шут поднял руку, заставив мужчину замолчать. Тот сделал глубокий вдох и медленный выдох, а после снова заговорил:       — Слуга убита. Выпускницей из «Дома очага».       Дотторе и Альбедо переглянулись, вспомнив про девушку в коридоре. Они оба мысленно задавались вопросом, как восемнадцатилетней девчонке удалось убить опытную Предвестницу, которая состояла в Фатуи еще до того, как Царица стала правителем.       Призраку пришлось приложить все свои силы, чтобы сдержать невольно возникающую улыбку. Он боялся признать тот факт, что в каком-то смысле новость о смерти Крукабены его обрадовала. Может и самую малость, но тем не менее.       Они перевели взгляд на Пьеро, на лице которого читалось прежнее спокойствие. Казалось, что сейчас он отошлет мужчину назад и продолжит тренировку, будто ничего и не произошло, но те, кто знает его давно, заметят дрогнувшие брови и бегающий по всем углам помещения взгляд, говоривший о беспокойстве. Внешне он всегда старался выглядеть невозмутимо. А, может, просто и не был способен на ярко выраженную эмоциональность.       — Ладно, перенесем тренировку на другой день, — сказал Пьеро, глянув на своего ученика. — Появились дела, Призрак, не обессудь.       Альбедо улыбнулся.       — Что вы, ничего страшного. Конечно, печально, что мне не придется сегодня драить комнаты главного корпуса, но ничего не поделаешь.       Доктор усмехнулся, вылезая из бассейна.       Возможно, именно в этот момент Альбедо смог признаться себе в том, что смерть Крукабены его действительно обрадовала.       Пьеро последовал за мужчиной, и они покинули помещение. Альбедо, выбравшись из бассейна, собрался последовать их примеру. Оставшиеся свободные часа три он планировал потратить на сон. Обучаясь в медицинском и совмещая учебу с бесконечными тренировками, он, бывало, забывал о его существовании.       Но, видимо, у Доктора было свое представление о том, как можно убить появившееся свободное время, а потому он остановил Призрака у двери со словами:       — Не хочешь прогуляться где-нибудь? Со мной. Покажу тебе город.       Альбедо глянул в окно и со вздохом сказал:       — Снежная серый город. Здесь не на что смотреть.       — Я думал, тебе нравится здесь.       — Да, я тоже так думал.       Он продолжал всматриваться в окно. Пасмурная погода и поздняя осень придавали виду еще больше мрачности и серости. Еще не так давно Снежная сильно манила Альбедо к себе, но эта любовь к городу испарилась, стоило ему переехать сюда и воочию увидеть все, что тут творится. Дело даже не в излишней серости и мрачности — Альбедо видел в этом своеобразную эстетику — вся проблема в политике, которую построили здесь Фатуи.       Сколько раз он слышал от народа Снежной о невероятной свободе, которой одарили их Фатуи, на деле оказалось совершенно наоборот.       Это не свобода, а какая-то иллюзия, которую Фатуи рьяно внушают народу.       — Знаешь, — начал Альбедо, — когда я приобщился к Фатуи, узнал горькую правду об этом городе. Тебе не кажется, что они просто связывают народу руки и ноги, но при этом позволяют даже слишком много. Они называют это свободой и возможностью пробить себе путь к успеху. Хотя это... — он резко замолчал, задумавшись. — Наверное, странно, что я это говорю Предвестнику, да?       — Возможно.       Они последовали по коридору, пытаясь на ходу вспомнить дорогу к выходу из корпуса. Альбедо готов был заорать от отчаяния, осознав, сколько ступенек им вновь придется преодолеть.       — Народ Снежной, на самом деле, не так давно живет подобным образом, если так подумать, — сказал Доктор, — но нам, как иногородним, легче заметить проблему.       — Значит, ты тоже это видишь? Почему не пытаешься что-то изменить?       — Зачем? Меня все устраивает.       «Конечно, когда находишься "сверху"», — подумал Альбедо.       «Разве есть желание что-то менять, когда ты стоишь на вершине, и проблемы простого народа тебя не касаются?».       — Не в этом дело, — сказал Доктор. — Не думаю, что есть смысл объяснять. К тому же, у меня нет возможности.       Альбедо слегка вздрогнул и растерянно посмотрел на Предвестника.       — Я сказал это вслух?       Доктор улыбнулся.       — Я посоветовал бы тебе следить за своим языком и не позволять эмоциям взять верх. В Снежной с этим нужно быть осторожнее. А в Фатуи — тем более.       — Я понимаю, но политика Снежной отвратительна. Почему никто не пытается что-либо исправить?       — Кто? В этом городе все находится под воздействием Фатуи. Все, кто недоволен ситуацией в городе, обычно сидят молча, потому что не хотят еще больших проблем.       — Но это касается простого народа. Что насчет тех, кто стоит выше? Почему никто из них даже не пытается этого сделать?       — Они пытаются.       — И что, безуспешно?       — Как видишь. Но сам подумай, выступая против нынешней ситуации в Снежной, они идут против кого? Против Фатуи. А как Фатуи борятся с такими людьми?       Альбедо задумался.       — Здесь за все можно поплатиться жизнью, — продолжил Доктор. — Оттого Снежную и нарекли преступным городом.       На данный момент Альбедо не знает и половины всего ужаса, что творится в этом городе. Ужаса, что творят Фатуи. Но когда это внезапное осознание охватит его через три с половиной года, разбивая в прах остатки симпатии к этому городу, он примет решение исправить ситуацию самостоятельно. Стереть Фатуи с лица земли, развеять иллюзию свободы и развязать руки народу.       Через три с половиной года он лично заберет жизнь у одного из политиков, что пытался всеми силами улучшить ситуацию в городе, потому что действительно любил и Снежную, и народ. Альбедо убьет его по приказу Пьеро, и это станет последней каплей.       Сейчас он не знает, что слова, сказанные политиком, надолго отпечатаются в его сознании и станут напоминанием обо всем. Напоминанием об изначальной цели.       «Потому что Снежная — и так свободный город. Потому что в нем есть возможность добиться высот. И возможность стать жертвой»       Но все это будет только через три с половиной года.       А пока...       — Хорошо, — начал Альбедо, — покажи мне город. ***       Дотторе знает. Знает все.       Те два охранника, что сопровождали Доктора в день его визита в Сумеру, были, отчасти, и не охраной вовсе. Предвестник выбрал этих двоих в свое сопровождение в надежде, что Альбедо их узнает и поймет все сам. Но все вышло, к сожалению для Дотторе, совсем иначе.       Они работали на Ли уже около девяти лет и все это время сливали Доктору информацию обо всем, что происходит в Ли Юэ. Обо всем, что происходит в особняке у Ли. Обо всем, что Альбедо так старался скрыть.       Он предположил, что даже Пьеро, вероятнее всего, не знает о том, что у Доктора есть свои люди в Ли Юэ. Предвестник определенно собирается вести какие-то свои дела в стороне от Фатуи.       Дотторе известно о том, что это Альбедо на самом деле убил Царицу и Фремине. Известно о том, что это по его инициативе произошло нападение на главный корпус Фатуи. Ему известно все.       Раннее Альбедо боялся, что Предвестники обо всем узнают. Теперь же он боится того, что Доктор начнет шантажировать его этой информацией.       А потому его уже мертвое сердце подскочило в груди, когда Предвестник заявил о том, что они отправляются в Ли Юэ для того, чтобы нанести визит Чжун Ли.       — Он вообще в курсе нашего визита? — спросил Альбедо у Доктора, сидя в машине рядом с ним и смотря на особняк, принадлежавший одной из самых богатых семей в Тейвате.       Назвать этот дом огромным — все равно, что назвать Фатуи маленькой и бедной преступной организацией. Тропинка, выложенная плиткой, вела к центральному входу, огибая с двух сторон куст сирени, находящийся по центру двора, который был огражден высоким черным забором.       Альбедо рассматривал это все с таким интересом, будто видел впервые, но был готов признаться себе в том, что действительно скучает по этому месту.       Раньше он и не надеялся, что вернется, но вот чего точно не ожидал, это того, что явится сюда на пару со Вторым Предвестником.       — Во-первых, нет, он не в курсе, — ответил Доктор, — во-вторых, он не должен знать о том, что ты тоже здесь. Твоя работа заключается в другом.       — Зная о том, какие сейчас напряженные отношения у Фатуи с Ли, меня действительно удивляет тот факт, что мы сюда приехали. Так еще и то, что Чжун Ли не знает о нашем визите, говорит о том, что встреча даже не официальная. Пьеро на старости лет совсем голову отшибло? Это же бред, тем более в данной ситуации и обстановке.       Доктор вздохнул, поправляя воротник рубашки.       — Да ладно тебе, он не старый. Ему всего сорок восемь.       — Ему уже сорок восемь.       — Ладно, отвечаю на твой вопрос: мы здесь не по поручению Шута.       — Тогда я вообще ничего не понимаю.       Дотторе подвинулся ближе к собеседнику, медленно и твердо сказав:       — Мне нужна флешка, Fantasma.       Альбедо демонстративно отодвинулся дальше от Предвестника, утыкаясь в дверцу машины.       — Судя по всему, ты ведешь какие-то свои дела втайне от Пьеро.       Дотторе усмехнулся.       — Что за флешка? — спросил Альбедо.       — Та самая.       — Не понимаю.       — Все ты понимаешь, — Доктор вернулся в прежнее положение и глянул в сторону особняка. — Мне нужна та самая флешка, на которой хранится вся информация, подтверждающая то, что ты действительно работал на Ли. Ты знаешь, что это за вещица. Знаешь, где она. Ты профессиональный шпион и вор. Можешь прокрасться в офис — или где она там лежит — и незаметно стащить ее. И, как сказал Шут, ты работаешь на меня. Поэтому я и взял тебя с собой. Теперь тебе все понятно?       — Почти. Зачем тебе эта флешка?       — По-моему, тебя это касаться не должно.       — По-моему, именно от меня зависит, получишь ты ее или нет.       Доктор закатил глаза, скрестив руки на груди.       — По-моему, ты работаешь на меня и должен выполнять все мои приказы.       — По-моему, ты забыл, что я раньше работал на Ли и подставлять их не горю желанием?       «Ты их использовал», — именно эти слова, по мнению Альбедо, сказал бы Дотторе, если бы не принял в итоге решение промолчать.       Предвестник излишне часто говорил ему подобные слова, но у Альбедо не было желания с ними спорить. И совсем не потому, что он принимал их правдивость. Вовсе нет.       Доктор вздохнул, продолжая сверлить взглядом особняк Ли. Альбедо недолго помолчал и вновь заговорил:       — Не понимаю, зачем тебе эта чертова флешка, если тебе уже и так все известно. Эти два необъятных товарища тебе уже давно обо всем распиздели.       Дотторе снова тяжело вздохнул, переводя взгляд от особняка на собеседника. Потер переносицу и заговорил:       — Значит так: я отправляюсь туда под видом делового разговора. Под видом «переговоров», если понимаешь, о чем я. В это время ты пробираешься в офис — или где она, блять, там лежит — и умыкаешь оттуда флешку. Приносишь ее мне, а я удаляю с нее всю информацию, которая подтверждает то, что ты работал на Ли. То, что ты причастен ко всему дерьму, которое за этот год успел вытерпеть Пьеро.       Предвестник ненадолго замолчал, позволяя Альбедо обдумать все сказанное, а после снова заговорил:       — Эту вещицу Шут и так стащить собирается. Там ведь хранится и более важная информация, правда? Если помнишь, Нин Гуан скоро соберет всех ублюдков Тейвата в одном месте, чтобы, возможно, пустить их на Фатуи, как псов на добычу. Так вот во время данного мероприятия Пьеро и собирался присвоить флешку себе. Но вот, забрав ее, он удостоверится в том, что ты ебаная крыса, которая решила уничтожить Фатуи к чертям. Тебе это, как я предполагаю, не нужно.       Спрашивать, откуда Доктору известно о содержимом флешки, Альбедо не стал. Логично, что и об этом Предвестнику все рассказали те «два необъятных товарища».       — Я думал, что на самом деле не сложно догадаться о том, что я действительно работал на Ли, ведь все то дерьмо, которое пришлось терпеть Пьеро, произошло после моего побега.       — Логично. Но, опять же, это все не подтверждено, а Шут верит только фактам. Да и, думаю, некоторую роль в этом сыграло его внутреннее непринятие тебя, как предателя. Возможно, он предполагает, но не смеет утверждать, потому что весомых доказательств нет.       Альбедо пожал плечами, а Доктор продолжил:       — В общем, мы стащим ее сейчас, поколдуем над ней и отдадим Шуту в день мероприятия так, будто стащили только что. Если возникнут вопросы, остальным Предвестникам скажем, что в Ли Юэ уехали по поручению Пьеро и флешку забрать нам не удалось. Теперь-то тебе все понятно?       — Не совсем.       Дотторе закатил глаза и снова вздохнул. Альбедо подумал, что, возможно, Доктор сегодня не в хорошем расположении духа, ведь настолько недовольного вздоха он ни от кого никогда не слышал.       — Вы так часто вздыхаете, Доктор, у вас все в порядке с легкими?       — А вы так часто тупите, Призрак, у вас все в порядке с мозгами?       Дотторе мог поклясться, что настолько сурового взгляда, который устремился на него после его слов, он даже от Пьеро еще не видел. Уж в этом-то ученик точно превзошел своего учителя.       — Ладно, забудем, извини. Что конкретно тебе не понятно?       — Зачем тебе это? Какая тебе с этого выгода?       — А почему должна быть выгода?       — Потому что без выгоды ты даже жопу с дивана не поднимешь.       — Ты плохо меня знаешь, — после этих слов Доктор вышел из машины, громко хлопнув дверью.       Альбедо последовал за ним и, последний раз глянув на особняк, повернулся на Предвестника и сказал:       — Я заберу флешку, но пообещай мне, что ты удалишь с нее еще и информацию о Розалине.       Губы Дотторе растянулись в улыбке.       — Ставишь мне условия?       — Нет. Это просто просьба.       Недолго помолчав, Доктор кивнул и последовал в сторону забора.       — Ладно, как скажешь.       Альбедо не верил в слова Предвестника о том, что у него не имеется мотива для кражи флешки. А то и неудивительно, он был более чем уверен, что Доктор преследует какую-то свою выгоду в этом всем, но даже близко не мог предположить, какую.       Его не так-то просто прощупать. Никто никогда не мог предугадать, какие действия или слова последуют от Дотторе. Никто никогда не мог понять, какие мотивы, мысли и идеи его преследуют.       — Подожди. Я хотел ещё кое-что спросить. Это не относится к делу.       После его слов Дотторе остановился, обернувшись.       — Тогда это может подождать.       — Не может.       — Я отвечу на любой твой вопрос, но после того, как ты заберешь флешку.       — Нет. Ответь сейчас.       Доктор снова тяжело вздохнул, и Альбедо предполагал, что ещё одного такого вздоха он не выдержит и заставит Предвестника поцеловаться с асфальтом.       — Черт возьми, какой ты упрямый. Спрашивай.       — Я хотел поговорить насчет Коллеи.       Альбедо заметил, как брови Дотторе слегка приподнялись, а после сошлись к переносице.       — Хорошо, а можешь сначала уточнить, кто это?       После этих слов по Альбедо ударила сильная волна гнева. Почему-то он был уверен, что Предвестник лишь делал вид, что не знает ту, над которой сам же и проводил различные опыты.       — Ты не знаешь ее? Она была одной из больных элеазаром, над которой ты проводил эксперименты.       Доктор улыбнулся, а после с его уст послышалось протяжное: «А-а-а».       Альбедо пришлось приложить все силы, чтобы не познакомить лицо Предвестника с асфальтом.       — Увы и ах, я с ней не знаком, — сказал Дотторе. — Я очень редко проводил опыты лично. Лишь в исключительных случаях, когда ситуация нуждалась в моем личном контроле. Также в моем корпусе проводились различные эксперименты над больными детьми из тогдашнего приюта. И могу поклясться тебе, что я не всех подопытных знаю в лицо, не говоря уже о именах.       Альбедо замолчал, опустив взгляд. Его прожигала изнутри какая-то странная обида за Коллеи, которую триггерит каждое упоминание о Предвестнике, а он в свою очередь даже не знает о ее существовании. Не знает о том, сколько боли он ей причинил. Боли, из-за которой она просыпается почти каждую ночь в холодном поту.       Сердца скольких ещё людей прожигает сильная ненависть к Дотторе, который ни одного из них не знает даже в лицо?       «Несправедливо».       Ему хотелось высказать все Доктору, но он сдержался. Понимал, что его это мало волнует. Предвестнику будет просто все равно на его слова. Вместо этого он пробормотал:       — Ясно.       И последовал в сторону ворот. ***       Пробраться в особняк было не трудно. Сложнее было продолжать оставаться незамеченным в самом помещении. Альбедо беспокоил страх случайно наткнуться на кого-либо — особенно на Е Лань. Успокаивали лишь огромные размеры коридоров и комнат, а также то, что Призрак знал каждый угол в этом особняке. Умел оставаться незамеченным даже в самом открытом помещении, находясь в нем один на один с другим человеком. От него веяло скоростью и пластичностью, что являлось явным преимуществом и причиной, почему Доктор взял его с собой. Лишь одной из нескольких.       Быстро преодолев несколько коридоров и избежав столкновений со слугами в этом особняке, он добрался до двери в офис Чжун Ли, в котором, предположительно, лежала вещь, нужная Доктору.       Если кто-нибудь скажет, что «Призрак» — самое подходящее прозвище для Альбедо, то этому человеку придется извиниться за свои слова тысячу раз. Потому что, как правило, ощутить присутствие чего-то паранормального рядом с собой не так уж и сложно. Воздух холодеет, кожа покрывается мурашками, внутри возрастает непроизвольная паника.       Может быть раньше это прозвище ему и подходило идеально, но вот сейчас присутствие Альбедо рядом с собой нельзя было ощутить вообще никак. Он стал, скорее, тенью, скользящей по поверхности стен с очень большой скоростью. Тенью, которая растворится в пространстве, стоит хоть на мгновение отвести от нее свой взор, а после появится за чужой спиной, держа в руке нож. Он вонзит его в тело человека, не издав ни звука, и исчезнет так же быстро и незаметно, как появился.       А следы его присутствия не пропадут — их изначально не было.       Но вот прозвище «Призрак» уже настолько привязалось к Альбедо, что остается при нем даже после того, как утратило первоначальный смысл. Теперь из сходств — одна лишь бесшумность.       Говорят, призрак — лишь душа умершего. Подобная аналогия кажется забавной, если знать про панический страх смерти, что преследовал Альбедо последний год. И продолжает преследовать до сих пор.       «Тебе когда-нибудь бывает страшно?».       «Всегда».       В груди резко закололо так, будто в его сердце вонзили несколько тонких, но очень острых игол, которые медленно и постепенно проникали ещё глубже. Еле ощутимый раннее страх заметно возрос, заставляя сердце биться с новой силой и усиливая ту колющую боль в груди.       Альбедо стал резко дергать за ручку двери, понимая, что та закрыта. Он начал вспоминать, где лежит ключ, пытался придумать, что делать дальше, но страх затуманил разум настолько сильно, что его голову обременял лишь шум и помутнение в глазах.       Любой даже самый незначительный намек на какую-либо боль вселял в него сильную тревогу. И многим было бы понятно подобное поведение, если бы они знали, каково это, когда ты рискуешь умереть в любой момент.       Он приложил руку к груди, пытаясь хоть как-то усмирить боль. Делал глубокие вдохи и выдохи, собираясь прогнать тревогу, что мешает ему логически рассуждать, но теперь вместо того обременяющего шума его голову посещало множество мыслей, усиливающих страх.       Как долго он здесь уже стоит, дергая за ручку? Что, если его заметят? Что, если Пьеро обо всем узнает? Как сильно он сейчас подводит Доктора? Что, если он демонстрирует абсолютно противоположное тому, чему его все четыре года учил Шут? Его убьют? Он умрет? Что, если...       — Прошу прощения...       Он вскрикнул от неожиданности и резко обернулся, когда услышал чей-то тихий хриплый голос позади. Казалось, сердце вот-вот остановится, а легкие не выдержат того давления, что на них оказывает Альбедо своими учащенными и резкими вздохами. Но все это стало заметно уменьшать свою силу, когда Призрак понял, что перед ним стоит один из тех «двоих необъятных товарищей», который быстро прислонил свою огромную ладонь к губам Альбедо, предотвращая повторный крик.       — Я вас напугал? — спросил он, а Альбедо, нахмурив брови, резко отдернул его руку от своего лица.       — Нет, идиот, я чуть не сдох, — полушепотом выпалил Альбедо, прожигая мужчину взглядом. — Нельзя так к людям подкрадываться. Твою мать, ты ходишь даже тише, чем я.       — Сомневаюсь. Вы просто выглядели растерянно, вот и не заметили.       — Что тебе нужно? Не трать мое время, — он демонстративно отвернулся, поворачиваясь лицом к двери и начиная дергать за ручку, будто что-то за это время могло измениться.       Он пытался сделать вид, что занят чем-то, в это время приводя мысли в порядок, чтобы не выглядеть глупо. Но все вышло ровно наоборот.       Мужчина ещё секунд пять понаблюдал за Призраком, улыбаясь, а после заговорил:       — Кажется, у меня есть то, что вам нужно, — и протянул Альбедо руку, в которой лежал ключ, что был сразу выхвачен Призраком.       — Черт возьми, почему ты раньше не сказал? Откуда он у тебя? Разве Чжун Ли не носит его с собой? Ты украл его?       — Спокойнее, молодой человек. Спросите что-то одно.       Альбедо нахмурился.       — Несмотря на огромное телосложение, твой мозг, видимо, вышел настолько маленьким, что ты не воспринимаешь больше одного вопроса за раз?       Мужчина прокашлялся, проигнорировав грубость шпиона, после чего он сказал:       — Вообще, Чжун Ли обычно не закрывает кабинет, а если такое случается, он носит ключ с собой. Но, узнав о визите Второго Предвестника, он доверил его мне. Я подумал, что вам он может пригодиться.       — Ты такой сообразительный.       — Может быть, вам нужна помощь? Я могу, я не занят.       — Нет, иди отсюда... — он задумался, пытаясь вспомнить имя мужчины, но быстро сдался, понимая, что это безуспешно. — Как там тебя?       — Пьер.       — Иди отсюда, Пьер, — Альбедо отвернулся, открывая дверь в кабинет. — А брата твоего как зовут?       — Жан.       — Странно, я думал, что вы уроженцы Снежной.       — Мы родились здесь, в Ли Юэ, но мать наша уроженка Фонтейна.       — Хорошо, Пьер, теперь иди отсюда, — и скрылся, оставляя мужчину в коридоре одного.       Он ещё несколько секунд постоял, пристально смотря на дверь, а после развернулся и последовал по коридору, но внезапно замер, всматриваясь в силуэт молодого человека за углом, что стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Сяо.       — А я надеялся, что Призрак умер, — заговорил он, исподлобья смотря на мужчину. — Не хочешь уведомить обо всем моего отца, Пьер? Пока я разбираюсь с нашей маленькой проблемой. ***       — Я не хочу войны и готов на переговоры. Я согласен на любые условия, только чтобы обезопасить свою семью.       Чжун Ли сидел напротив Доктора, нервно постукивая пальцами по столу и не позволял себе отводить взгляд от собеседника.       Известия от Шута о диалоге не было, значит, встреча неофициальная и, как предполагал мужчина, была спровоцирована волей самого Предвестника. На самом деле это не трудно понять, со стороны Шута было бы глупо посылать своих людей для диалога с Ли, не предупредив об этом, учитывая нанешние напряженные отношения между Ли Юэ и Снежной. Единственное, что он не мог понять, какую выгоду преследует Доктор, но, как объяснялось раннее, Предвестник нечитаем, и даже такому человеку, как Чжун Ли, довольно трудно понять истинные его мотивы.       Доктор усмехнулся.       — Кажется, Ордо Фавониус тоже были согласны на любые условия ради защиты своего города. Вы помните, что с ними стало в итоге?       — Да, но, по-моему, это говорит только об излишней жестокости Фатуи.       — Когда чувствуешь угрозу, лучше ударить первым, не правда ли? Фатуи — огромная и могущественная организация, но почему вас должно это пугать? Потому что вы уже уверены в своем поражении?       Эти слова запутали Чжун Ли ещё сильнее, и он даже приблизительно не мог предположить, каковы мотивы Предвестника, а потому попытался прощупать почву.       — Вы таким образом косвенно объявляете нам войну?       — Нет, но, может быть, я хочу, чтобы вы ее объявили?       Чжун Ли ответил ему усмешкой.       Доктор устроил этот диалог втайне от Шута и косвенно побуждает Чжун Ли на организацию повторной атаки на Фатуи. Все это навело мужчину на мысль, что Предвестник, возможно, пытается прекратить существование организации, в которой сам же и состоит, не прикладывая к этому руку лично.       Но каковы причины? И верны ли эти догадки или Доктор просто водит Чжун Ли за нос?       Пытаясь прощупать почву, он вогнал себя в еще больший тупик, а потому решил подойти к теме о мотивах Доктора издалека, сказав:       — Вы достаточно своеобразный Предвестник. И будто бы держитесь в стороне от остальных.       — Для меня Фатуи — ресурс. Шут дал мне возможность делать то, за что меня в свое время отверг родной город. Мне ни к чему поддерживать хорошие отношения с остальными и я, признаться, терпеть не могу каждого из них.       Чжун Ли кивнул несколько раз, а после продолжил:       — Видимо, Шут очень доверяет вам, раз послал на переговоры со мной именно вас, а не явился лично. И ведь меня даже не уведомили о встрече.       — Верно, после смерти Царицы я являюсь своеобразной правой рукой Шута, а он стал уже полноправным правителем. И вам это явно не выгодно, да? — Доктор немного понаблюдал за реакцией собеседника, закинул ногу на ногу и продолжил. — Забавно, но все, что вы делаете, в конечном итоге оборачивается против вас. Вы атаковали главный корпус Фатуи и нарисовали тем самым огромную мишень на своей спине. Вы убили Царицу, и Пьеро получил все права на то, чтобы стать полноценным правителем и иметь возможность отомстить за ту, кого любил. Вы поступаете глупо и импульсивно, но так выглядит лишь со стороны. Быть может, все это время среди вас был человек, генерирующий подобные замыслы и планы, но они все провалились не из-за того, что неэффективны, а лишь потому, что Фатуи просто-напросто на голову выше вас?       Чжун Ли не нашелся с ответом. Он скрестил руки на груди и продолжал сверлить взглядом собеседника, который, вздохнув, сказал:       — Хорошо, быть может, мне стоит спросить прямо. Вы знакомы с Альбедо?       Мужчина старался выглядеть невозмутимо, но брови его предательски приподнялись, а губы сжались, когда он услышал имя Призрака. Заметив эту реакцию, Доктор улыбнулся.       — Я знаю, что Ли славится тем, что прячет под крылом предателей, на голову которых Шутом объявлена охота. Но вот за Призрака цену не объявляли, единственные, кто его искал в то время, были Фатуи. Но вот, как мне кажется, это не помешало вам прикрыть и его тоже, учитывая ваши отчасти схожие мотивы.       — Я не имею представления, о ком вы говорите.       Доктор засмеялся.       — Ох, Чжун Ли, я ожидал от диалога с вами всего, что угодно, но не прямой лжи. Понимаете, мои подозрения небезосновательны. Убийство Царицы и шпиона из «Дома очага» произошло практически сразу после его побега. Царица была убита на мероприятии, на которое ее пригласили вы. Фремине был на задании в Ли Юэ, в вашем особняке. И тоже убит. После вы организовали нападение на главный корпус Фатуи, и сразу же после этого приходит известие о том, что Призрак попал в больницу. Слишком много совпадений. Но вы не думали, что и это тоже обернулось против вас? Вы помогли Альбедо. В итоге ваша семья пострадала. Ваша дочь умерла в день нападения, я прав?       Разговор об Альбедо практически вывел Чжун Ли из себя. После всего произошедшего его ненависть к Призраку была так сильна, что мужчину буквально успокоила новость о том, что тот умер, хотя Чжун Ли и не мог себе прямо в этом признаться. Хоть он и не привык винить в чем-то кого-либо так прямо, но он стойко уверен в том, что во всем виноват Альбедо. Из-за его жажды отмщения семья Чжун Ли пострадала. Его дочь погибла. И он не выдержит, если потеряет кого-то еще.       Но Альбедо, по мнению мужчины, мертв. И хоть Чжун Ли не мог себе прямо в этом признаться, но он этому рад. Он спокоен.       Устав ходить вокруг да около, он спросил уже прямо:       — Я не понимаю, к чему вы ведете, в чем смысл данного диалога и чего вы пытаетесь добиться, Доктор. Вы скачете с темы на тему, будто бы и не имея какой-то конкретной причины, по которой вы сюда явились, и говорите обо всем, о чем только вздумается, но со стороны это и правда выглядит так, будто вы действительно приехали по делу. Сначала вы говорили мне о возможности переговоров между Снежной и Ли Юэ, после стали побуждать к активным действиям против Фатуи, хотя буквально за минуту до этого утверждали, что перемирие между нашими городами возможно. А сейчас вы завели тему о Призраке. Зачем и для чего? Скажите мне прямо, чего конкретно вы пытаетесь добиться.       Дотторе нахмурился, скрестив руки на груди. Прямой вопрос о его мотивах поставил его в ступор, и впервые за долгое время он не нашелся с конкретным ответом.       Предполагалось, что подобный диалог должен был служить только отвлечением. Доктор должен был таким способом лишь тянуть время, но вот он был бы не он, если бы не хотел выжать из, казалось бы, бесполезного диалога собственную выгоду и если бы не попытался немного поиграться с хозяином этого особняка. Однако, опять же, он был бы не он, если бы слишком не увлекся в процессе.       Дотторе прокашлялся, вздохнул и заговорил:       — Хорошо, но давайте я сначала кое-что поясню. Несмотря на то, какая ненависть к Призраку, возможно, сейчас таится в вашем сердце, я считаю, что сотрудничество с ним и Розалиной разожгло в вас еще и собственное желание отомстить. И я лишь хочу использовать это. Использовать этот «ресурс», понимаете?       — Не совсем.       Доктор улыбнулся.       «Для меня Фатуи — ресурс. И вы — ресурс».       Проблема заключается лишь в том, что ему тяжело будет играть на две стороны, и в конечном итоге одну из них придется уничтожить. Но вот кто это будет в итоге, решать не ему, а Призраку. И Даме. Но они уже давно сделали свой выбор.       — Вы знаете, что Розалина снова работает на Фатуи? Она больше не Предвестник, но факт остается фактом. Кстати, Альбедо тоже.       Последние слова отозвались эхом в голове Чжун Ли, он резко вскочил со своего места, его губы сжались сильнее, а брови сошлись к переносице.       — Призрак жив?!       Доктор снова улыбнулся. ***       Он стоял в просторном кабинете перед письменным столом и обыскивал выдвижные ящики в поисках флешки.       Сначала его сердце нервно ускоряло темп своего биения, когда рука — все еще дрожавшая от боли в груди — не находила нужной вещи, но Альбедо спокойно выдохнул, в итоге найдя то, что нужно.       Он услышал, как дверь позади него открылась и тут же резко захлопнулась с громким звуком. Голову сразу посетила мысль о том, что это Пьер, но сердце сжалось так, что по телу прошла волна ноющей боли, как только он услышал знакомый голос, принадлежавший явно не тому огромному мужчине, которого он видел ещё минуту назад.       — Знаешь, Призрак, я вообще-то давно подозревал, что Пьер — и, судя по всему, его брат тоже — те еще ублюдки.       Альбедо резко обернулся, насупившись. Он сжал руку, в которой держал флешку, а после спрятал ее в карман, когда заметил молодого человека, оперевшегося спиной о дверь кабинета.       — Сяо.       Даже несмотря на все то, через что Призраку пришлось пройти вместе с этим человеком всего год назад, сейчас они оба смотрели друг на друга как на заклятых врагов. И Альбедо казалось, что Сяо, в силу своей юности, еще не понимает, что вражда между Призраком и Ли — глупость. Но вот Чжун Ли...       Ещё год назад они объединились против общего врага, а сейчас это всё будто не имело значения. Но вот дело в том, что Ли изначально не было дела до Фатуи. Все это было инициативой Призрака. Но, как считал сам Призрак, все произошедшее наоборот пробудило в них собственную ненависть к организации. Он считал, что просто открыл им на все глаза. А сейчас эти глаза смотрели с ненавистью уже на него самого.       — Я надеялся, что ты умер тогда в больнице. Сынок Грешницы. Ты ничем не отличаешься от нее.       От этих слов ладони Альбедо сильнее сжались в кулаки. Его по прежнему мучила колющая боль в груди и тревога, которая усилилась, как только он завидел Сяо. Он передаст информацию обо всем, что видел и слышал, своему отцу. Жан и Пьер больше не смогут втайне информировать Доктора о происходящем в Ли Юэ и в этом особняке. Но больше всего Альбедо боялся, что эта информация дойдет до Пьеро.       И несмотря на всю боль и неимоверный страх, внешне он выглядел невозмутимо. Шут обучал его шпионажу. А народ Снежной, ее менталитет, Предвестники и все, кто работал на Фатуи, научили не показывать своих истинных эмоций. А особенно страха.       «В Снежной с этим нужно быть осторожнее. А в Фатуи — тем более».       — Предпочитаю считать себя не сыном Грешницы, а бывшим учеником Шута.       Сяо не сводил с него глаз, даже моргал редко, будто боялся, что Альбедо исчезнет сразу, как он упустит его из поля зрения. И его беспокойство небезосновательно.       — Даже после всего ты продолжаешь ставить себя чуть ли не в один ряд с ним? Напомнить тебе, что ты еще год назад упивался мыслями об отмщении. Куда пропала твоя невероятная ненависть к Шуту, Призрак?       Альбедо молчал, не желая объясняться. Он думал, что это просто бесполезно и нет смысла доказывать что-то Сяо. Ему девятнадцать и он младше Альбедо всего на лет шесть, но даже при этом Призрак считает, что тот еще слишком молод, чтобы понять, какую огромную роль Пьеро сыграл в его жизни.       Когда он был еще ребенком, то просто мечтал хотя бы увидеть Шута вживую. В подростковом возрасте уже определенно восхищался им. Его мастерством. И видел себя его учеником лишь в мечтах, которые по итогу сбылись, заменяясь другими. Мечтами, в которых он стоит наравне с ним, является его гордостью и предметом восхищения. Но и они быстро сменились желанием превзойти Шута во всем. Стать кошмаром в его глазах. Быть тем, кто уничтожит все, что Пьеро построил вместе с Царицей. И тем, кто станет причиной его гибели.       И даже несмотря на всю ненависть к этому мужчине, что таится в сердце Альбедо, он бесконечно благодарен ему за то, что Шут сделал его тем, кто он сейчас. Что он сделал его «Призраком». И, даже не подозревая об этом, приблизил Альбедо к возможности отомстить.       И где он был бы сейчас, если бы не Пьеро?       Самый очевидный вариант — жил бы как раб в Мондштадте, от которого не осталось ни капли той свободы, что исчезла семь лет назад.       — Я так и знал, что тебе нечего будет на это сказать, — продолжил Сяо. — Я знал, что ты в какой-то момент станешь перепрыгивать с одной стороны на другую, если тебе это будет выгодно.       — У нас нет причины враждовать.       Сяо напрягся так, что его руки стали слабо подрагивать. Он вспоминал все произошедшее год назад. Как люди отца погибали в битве возле главного корпуса Фатуи. Вспомнил смерть своей сестры. Как все в его жизни рухнуло, когда его семья решила помочь Призраку.       — Однако, если ты и твой отец считаете иначе, — продолжил Альбедо, — то так тому и быть. Раннее я совсем не считал Ли врагами, но такими темпами вы постепенно становитесь помехой.       Глаза Сяо защипало от накатывающихся слез, руки сжались в кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, оставляя на них ярко выраженный след.       Сяо, вскрикнув, кинулся в сторону Призрака, в его руке блеснуло лезвие ножа, которое юноша собирался вонзить в Альбедо, замахнувшись, но тот ловко увернулся, вмиг оказываясь за его спиной. Призрак попытался ударить его ногой в спину, но Сяо, развернувшись, парировал атаку и, толкнув, пригвоздил его к стене.       — Моя сестра умерла год назад из-за тебя! — крикнул он, всматриваясь в глаза собеседника, которые не выражали ничего, кроме равнодушия.       — Ее убила Арлекино. Я все видел сам.       — И почему ты ничего не сделал?! Почему не помог ей?!       — Я не гребаный герой.       Сяо тяжело задышал, пытаясь унять дрожь в теле и сдержать накатывающийся поток слез. После чего, вздохнув, спокойно сказал:       — Ты не лучше их.       «Их»...       «Ты добился того, чего хотел, только потому, что "Они" по каким-то причинам тебе это позволили».       Альбедо вырвался из его хватки и скользнул ему за спину, пытаясь выхватить нож из руки Сяо, но тот снова перешел в нападение, махая оружием во все стороны, пытаясь попасть по Призраку, что уворачивался и парировал каждую атаку. Альбедо полностью перешел в защиту, потому что Сяо просто не позволял ему сделать какой-либо удар.       Призрак двигался с поразительной грацией и скоростью, не показывая и намека на слабость даже при том, что его грудь по прежнему взрывалась от острой боли.       Сяо нанес ему лишь пару царапин на руках и продолжал предпринимать попытки ранить сильнее, пока Альбедо это все не надоело, и он попытался выхватить нож, сделав неловкое движение рукой, от которой Сяо увернулся и схватил Призрака за локоть.       Альбедо стал пытаться вырваться из хватки, пока не почувствовал острую боль в боку, от которой его ноги подкосились, а с губ сорвался вскрик. Сяо сделал шаг назад, вынимая нож. У него не было желания убить Альбедо прямо здесь и прямо сейчас, он лишь надеялся, что Призрак умрет от потери крови, корчась от боли.       Сяо дышал часто и прерывисто, по его щеке стекла слеза, которую он сразу же вытер рукавом. Он пытался успокоить быстро бьющееся сердце и смотрел на Альбедо, что упал на колени, прижимая дрожащую руку к ране. Между его пальцев хлынула кровь, пропитывая одежду и стекая на пол.       — Ты не гребаный герой. Ты чертов предатель и тварь, всю человечность которой затмила жажда отмщения. Ты ублюдок, который использовал моего отца, чтобы уничтожить Фатуи. Ты даже не попытался помочь Гань Юй, потому что это отняло бы у тебя возможность отомстить. Ты не помог никому из людей отца, потому что понял, что мы потерпим поражение, а значит, смысла в этом нет. Тебе была важна только возможность, которую тебе предоставил мой отец. А когда она исчезла, ты предал нас так же, как предал Фатуи. Потому что ты сынок Грешницы. Такой же предатель, как она. Ты ничем не отличаешься от нее.       Альбедо сжал дрожащие руки в кулаки и смерил его таким уничижительным взглядом, на который был только способен.       Все слова, сказанные в его сторону, не резали так сильно по сердцу, как последние. Ему было все равно, что говорят о нем другие люди, но единственное, что он не позволит себе игнорировать, это приравнивание его к собственной матери.       Ведь это Шут сделал его «Призраком». Шут все четыре года обучал его всему, что знал. Шут на многое открыл ему глаза. А что сделала его мать?       Кем для народа Тейвата является Шут? Кем является Рейндоттир?       А кем является Альбедо?       «Не сын Грешницы. Ученик Шута».       Его сердце билось слишком быстро, усиливая острую и колющую боль в теле. Он старался оттолкнуться рукой от пола, пытаясь подняться на ноги, но каждый раз, как его мышцы напрягались, боль возрастала, а ножевая рана кровоточила сильнее.       Что, если сейчас он демонстрирует абсолютно противоположное тому, чему учил его Шут? Его убьют? Он умрет? А что если...       Нет.       Он поднял руку, ухватившись за край стола, стоящего позади.       Не умрет.       Оперелся на твердую поверхность, медленно поднимаясь на ноги и стараясь унять дрожь в теле.       Не сейчас.       И быстро, как тень, ринулся в сторону Сяо, сбивая того с ног.       Альбедо навис над юношей и собирался выхватить нож из его руки, но он выпал из ладони и отлетел на приличное расстояние от него, проскользив по полу.       Призрак понимал, что с его раной добраться быстро до оружия у него не выйдет, Сяо окажется быстрее, а потому схватил за воротник юношу, что пытался вырваться из хватки Альбедо, приподнял его над полом и резко ударил того головой о твердую поверхность. И повторил те же движения еще раза три.       В ушах у Сяо зазвенело, в глазах все поплыло, голова ныла от острой боли, а руки перестали пытаться оттолкнуть Призрака от тела и устремились к затылку, стараясь смягчить последующие удары.       Сяо едва смог распознать слова, последовавшие от Альбедо:       — Фатуи должны умереть. Все, кто этому препятствует, тоже.       Весь пол и одежда Сяо были испачканы чужой кровью. Юноша почувствовал, как руки Альбедо его отпускают, но он был не в том состоянии, чтобы попытаться не дать Призраку сбежать. Попытаться нанести ему более серьезные ранения. А потому он просто распластался по полу, хватаясь за голову.       Альбедо поднялся с пола, подошел к окну, напоследок сказав:       — Когда разберусь с Фатуи, я вернусь за Ли. Так и передай своему отцу.       Он открыл окно и старался аккуратно перелезть через него, но тело его по-прежнему дрожало и сильно ослабло, а потому он вывалился из окна наружу как мешок с картошкой, пачкая кровью цветы, что росли на клумбах.       Ему пришлось приложить все силы, что у него имелись на данный момент, чтобы вновь подняться на ноги. И когда у него это получилось, он услышал, как из помещения доносятся шаги.       Сяо подбежал к окну, все еще держась за голову одной рукой. Шум в ушах исчез, в глазах по-прежнему все было немного размыто, но даже так он смог понять, что Призрака снаружи больше нет.       Альбедо будто бы исчез. Быстро и незаметно. Ведь он был тенью, скользящей по поверхности стен с очень большой скоростью. Тенью, которая растворится в пространстве, стоит хоть на мгновение отвести от нее свой взор.       Но следы его присутствия не пропадут — кровь на цветах еще долго будет напоминать жильцам особняка об этом человеке.       Возможно, жажда отмщения действительно затмила всю его человечность, но до тех пор, пока он не достигнет поставленной цели, никто и ничто не имеет значения.       Ничто.       И никто.