Wolf in a Cage

      Моё сердце — спутник, я потерялся в темноте

      Если путь свободен, почему я ничего не вижу?

      Если ставки низкие, почему мне кажется, что я всё проигрываю?

      Сдерживаю страх, словно заряженное ружьё,

      На самом пороге, почему мне кажется, что я ничего не вижу?

             А Цю сосредоточенно шёл по вымощенной тропинке центрального парка. Раскидистые высокие деревья отбрасывали причудливые тени. Воздух был пропитан запахом свежей травы и озона. Мимо него время от времени пробегали люди, занимающиеся утренней пробежкой. Молодые мамы гуляли с детьми. Би направился в сторону скамеек напротив искусственного ручья. Они стояли парами, спинками друг к другу. Цю подошёл к воде, доставая небольшую подсохшую булочку и, присев на корточки, стал неспешно крошить её. На небольшом расстоянии от него стали слетаться утки, облюбовавшие этот ручей. Птицы громко крякали, радуясь утренней трапезе. Мужчина расслабленно ухмыльнулся своим мыслям. Пожертвовав им остатки своего завтрака, Би направился к скамейкам, те пустовали.       Цю Гэ уселся на скамью, натягивая привычную маску, лишённую эмоций. Он отрешённо подумал: «Опаздываешь». Би вяло потянулся к смятой пачке сигарет, закурил, лениво наблюдая за утками. Некоторые из них жадно дрались за остатки булочки. Он почувствовал позади себя лёгкое движение. Кто-то сел на противоположную скамью, спиной к нему. Цю слышал, как тот, шелестя, развернул газету. Следом послышался тихий, властный мужской голос:       — Не оборачивайся.       — Ты опоздал, — спокойно проговорил Цю.       Ему ответили невозмутимо-скучающим тоном:       — Меня пасли. Ты бы хотел, чтобы я притащил с собой хвост?       — Ближе к делу, Куан, — Би устало выдохнул сизый дым.       Го Куан был цепным псом старика Фэн Ву. Клан Фэн контролировал большую часть наркотрафика в Китае. В обязанности Куана входило управление химическими лабораториями клана и поиск талантливых химиков. Ву не скупился на гонорары, так как они приносили ему гораздо больше выгоды. В противовес вспыльчивому старику Ву, у Куана был хладнокровный нрав. Мало что могло его поколебать. За всё время, что Би пересекался с ним, за все годы, что работал на Хэ Чэна, единственная эмоция, которую тот источал, была смертная скука. Он, так же как и его хозяин, не ведал страха и был довольно жесток. Помимо этого Куан отличался сдержанным характером и довольно острым умом. Ву уважал его, как грамотного стратега и преданного соратника, беспрекословно следующего его приказам. За глаза Куана называли «Машиной». «Безжалостен, словно машина. Да, так говорят. Не хотелось бы встретиться с ним один на один», — отстранённо подумал Цю. Одной из его отличительных черт была способность добывать информацию, которую не достать обычными способами.       К этому времени люди Хэ проанализировали финансовые операции по счетам убийцы с крыши и самого Яозу Ина, а кроме того всех лиц, арендовавших ангар, в котором держали Тяня, за последние пару лет. Деньги поступали от фиктивных организаций и с офшорных счетов. Однако, операции по некоторым фигурировали в делах, касающихся оборота наркотиков. Каким может быть неограниченный финансовый ресурс для содержания подпольной организации, при этом имевшей поразительную удачу до сих пор успешно оставаться в тени, если в других «отраслях» преступного мира действующие лица были более-менее всем известны? Наркотики всё ещё оставались серой зоной. Само собой, кланы Фэн и Лю были лидерами, контролирующими большую часть азиатского наркотрафика, но кроме них были и другие участники «рынка», предпочитающие быть анонимными. Чэн хотел знать имена тех, кто не хотел светиться. И лучше всего искать ответы у тех, кто ориентируется в этом океане, как рыба в своей естественной среде обитания.       — Какая мне с того выгода? — в голосе Куана слышалось равнодушие. Чуть помолчав, он продолжил преувеличенно театральным, уставшим тоном. — Кто бы знал, насколько хлопотны переезды с запада на юг. Каждый раз так обременительно перевозить всё наше чувствительное оборудование.       — Возможно, Клан Хэ сможет повлиять на ГКБН, чтобы они не беспокоили вас какое-то время.       Вся игривость испарилось из голоса Куана, он прозвучал жёстко, с нажимом:       — Сколько?       — Три месяца.       Куан причмокнул задумчиво.       — Что ж, я попробую поискать информацию для тебя, — он сделал паузу. — Не обещаю, правда, что получится выявить всех.       Цю услышал, как щёлкнула зажигалка. Закуривая, Го перевернул газетный лист. Мужчина продолжил таким тоном, словно они обсуждали погоду:       — Как успехи с расследованием? Все обеспокоены. Сможет ли Хэ Чэн и дальше его вести в связи с тем, что произошло с его младшим братом? — Куан медленно выдохнул дым. — Земля слухами полнится. Он ведь попал в аварию, не так ли? — на последних словах Куан еле слышно усмехнулся.       На лице Би не дрогнул ни один мускул. Он стряхнул пепел.       «Донесли, значит. Быстро. Легенда пока работает, но времени у нас мало. Куан, чёртов паук… Всегда первым узнаёшь последние новости», — раздраженно подумал про себя Цю.       — Авария не столь серьёзна, как ты мог слышать. Не думаю, что мне стоит напоминать тебе, что Хэ Чэн профессионал, — бесстрастно ответил Би.       — Не хотелось бы, чтобы эта ситуация отвлекала его от поисков убийцы, — сухо проговорил Го. — История довольно увлекательная, ты не находишь?       А Цю поборол сильное желание скептически хмыкнуть. Если настанет вселенский Армагеддон, этот будет сидеть с ведёрком попкорна и наблюдать с первых рядов.       — Хоть какие-то перемены в нашем дружном болоте, — пояснил он. — Кстати, об этом. Пташки донесли, что вы шерстите архивы кланов. Неужели история такая древняя?       — Извини, ты что-то квакнул? — тон Цю похолодел.       Го Куан шелестяще засмеялся.       — Ну, попытаться стоило, — он понизил голос, спокойно продолжая. — Ты же понимаешь, я спрашиваю чисто из вежливости.       «Понимаю. Всё, что надо, тебе и так донесут. Это всего лишь формальности», — подумал про себя Би.       — Три месяца, Куан, — бесстрастно процедил Цю.       — Когда соберётесь заявиться к нам, будь так любезен, предупреди заранее. Господин Ву не любит гостей.       Би слышал, как Го сложил газету, поднимаясь. Он сухо произнёс:       — Это займет какое-то время. Как только список будет готов, ты получишь его.              

***

      В коридоре больницы было пустынно. Рыжий ошивался здесь уже несколько дней в надежде, что Хэ Тянь придёт в себя. Медсёстры этажа, где была реанимация, уже узнавали его лицо, когда он подходил к сестринскому посту, вежливо спрашивая о здоровье Хэ.       — Увы, Гуань Шань, пока его состояние стабильно тяжёлое, — женщина окинула его сочувственным взглядом. — Может, оставишь свой номер, если будут изменения, я тебе сообщу?       Мо поблагодарил её, вежливо наклонив голову и записывая на бумажке свой номер. Рыжий очень устал. С того дня он не мог нормально спать и есть, сосредоточиться на учёбе или подработке. Все его мысли возвращались в тот злополучный день. Тяжко вздохнув, он неспешно потопал к кофейному автомату. Бросив мелочь, нажал на кнопку с двойным эспрессо. Машина натужно закряхтела, но не выплюнула в стаканчик живительный кофе.       — Блядь, ещё ты будешь выёбываться, падла! — Мо раздражённо ударил по корпусу автомата.       После пары ощутимых ударов машина наконец заработала, выдавая порцию кофе. Рыжий почувствовал позади себя лёгкое движение. Стоило обернуться, как его взгляд встретился с платиной серых глаз. Сердце Мо пропустило удар. «Они так похожи», — взволнованно промелькнуло в мыслях. Шань закусил губу, неловко отворачиваясь. Кажется, Хэ Чэн его слышал. Рыжий взял стаканчик, садясь в отдалении. Чэн смерил его нечитаемым взглядом. Тишина между ними буквально звенела, отчего Мо было ещё более неловко.       Мужчина прочистил горло, тихо говоря:       — Ты был с ним в тот день, когда ему стало плохо?       Шань испуганно глянул в сторону брюнета.       — …да.       — Что произошло? Ещё недавно брат был… — Чэн замолчал, подбирая слова. — Относительно в порядке.       — Я думал, вы сможете что-то рассказать, — Рыжий смотрел на него треснутым взглядом.       В глазах мужчины промелькнуло усталое, словно он говорил ему: «Не смотри на меня так, пацан. Хотел бы я всё тебе рассказать. Но нельзя…»       — Его не просто избили, его удерживали. Где он был? — Шань не мог скрыть требовательных ноток в голосе. Мо убивало неведение и он хотел получить ответы сейчас.       — Я не могу об этом говорить, — процедил сквозь зубы Хэ Чэн.       — Он в таком состоянии, потому что скрывал! Молчал обо всём! — Мо старался говорить тихо, но даже так его голос срывался. — Что это за тайна такая, из-за которой он чуть не умер?!       Чэн болезненно вздрогнул, хоть выражение его лица и оставалось отстранённым. Рыжий почувствовал, что последние слова задели мужчину. Он видел, что старшему брату Тяня не всё равно, поэтому не стал выливать на того всё своё кипящее негодование. Он думал, Чэн заставил Тяня молчать, однако, если судить по его реакции, дело не в этом. «Значит, всё же шантаж…» — нахмурился Шань.       — Те, кто на него напал. Их нашли? — Мо напряженно сглотнул ком в горле. — Я… моя мама, мы в опасности?       — Нет… но мы делаем всё, чтобы их найти, — голос Чэна звучал сухо. — Вас охраняют мои люди.       Плечи Рыжего напряглись. Он потёр устало виски. Его кофе остыл. Мо поднялся, направляясь к урне. Выбросил стаканчик, не допив.       — Тяня тоже охраняли ваши люди…? — тихо проговорил Рыжий, пройдя мимо Чэна и не оборачиваясь. Он услышал как скрипнуло кресло, на котором сидел мужчина. От него не последовало никаких обвинений или оправданий. Хэ Чэн молчал, и Шань двинулся дальше по коридору в сторону выхода.       Шаги парня эхом удалялись от застывшего на кресле Чэна. Тот устало прикрыл веки.              

***

      Пропускать занятия ещё дольше Шань не мог. По всей видимости, Хэ Чэн уладил все формальности с отсутствием Тяня и никто из преподавателей не доставал его вопросами. Мо не знал, как сообщить Чжэнси с И о том, что произошло. Рассказать те крохи правды, до которых он дошёл сам, или держать язык за зубами? Они, конечно, заметили их отсутствие и бомбили личку Шаня вопросами. «Что же делать?» — напряженно думал Мо. Он знал, они волнуются.       Стоял тёплый полдень. Время субботника. Рыжий с одноклассниками убирал территорию школы. Мо сгребал листья граблями пока другие рассредоточились, собирая мусор. Рядом с ним уже выросла небольшая горка прошлогодних листьев с бумажками. Цунь Тоу как раз ушёл за мусорными мешками к учителю, выданная им небольшая упаковка закончилась. Из тяжёлых мыслей его вырвала небрежно брошенная фраза.       — Недолго же Хэ продержался.       Он стоял позади Мо, издевательски ухмыляясь. Это был тот редкий момент, когда Шэ Ли не сопровождала его вечная свита.       Взгляд Рыжего потемнел, он весь напрягся, сжимая черенок граблей. Янтарные глаза источали ненависть.       — Что ты сделал?       Змей достал зажигалку, его пальцы то и дело скользили по колёсику, высекая искры.       — Забрал у него кое-что, — Шэ Ли лениво растягивал слова. — Очень важное. Без чего он не мог обходиться… Добавил сверх того, что сделали до меня, — по его лицу поползла ядовитая улыбка.       Гуань Шань одним рывком отбросил грабли в сторону, кидаясь на блондина.       — Ублюдок! — Мо со всей силы ударил Ли в грудь, стёсывая костяшки до крови. Зажигалка вылетела из его рук.       От силы удара Шаня Змей свалился, и вместе они по инерции кубарем полетели на землю. Он не разбирал, куда бил, но чувствовал, что попадал. Внутри клокотало бешенство. «Тварь, не успокоишься пока не навредишь всем, кто мне дорог. Сначала Тоу, потом я, Цзянь и, наконец, Тянь. С тобой бессмысленно договариваться, слов ты не понимаешь», — остервенело подумал Шань, закусив губу и нанося удар по лицу. Мо явственно ощутил, как хрустнул нос Змея. У Шэ Ли потекла кровь. Парень, пыхтя и отплёвываясь, мстительно отбивался, стараясь ударить Мо побольнее. Шань охнул, жмурясь от того, что Ли попал Рыжему по почкам, хищно оскаливаясь. Он хотел было бросить горсть песка в глаза Мо, но Рыжий хорошо знал повадки этой ползучей гниды, пресекая попытку в зародыше. Ли никогда не дрался честно. Адреналин в крови Рыжего ебашил так, что сердце заходилось в яростном ритме. Шань пнул черенок грабель подальше от Змея, когда заметил, что тот рванулся к нему. «Я вижу тебя насквозь, мразь», — исступлённо подумал Мо. Перед глазами возникли налившиеся кровью свежие гематомы на рёбрах Тяня. Гнев, который вихрился где-то внутри, вспыхнул с новой силой.       — Это всё ты! Ты! Сука! — Гуань Шань брезгливо поморщился, нанося стремительные удары. Выбивая воздух из грудной клетки белобрысого и не обращая внимания на боль в местах, куда ему прилетело от Ли, Гуань Шань продолжал проезжаться по его роже.       — Жаль, тварь не сдохла тогда! Но ещё не вечер, а, Шань? — Шэ Ли порывисто засмеялся, из-за отбитой грудной клетки ему было непросто дышать.       Гуань Шань навалился сверху, не давая тому нанести ответный удар и придавливая Ли ногами. Он грубо схватил Змея за ворот его футболки, ударяя головой о землю.       — Да он поживее тебя будет, больной ты ублюдок! — Шань тяжело дышал, не отпуская блондина, с силой вжимая того в землю.       — …ха-ха… А ты не в курсе, его не пустили по кругу, случайно? — морщась, злорадно усмехнулся Змей. — Мне что-то не пришло в голову проверить, когда он валялся в моих ногах.       Брошенная кровью фраза стала последней каплей. Гуань Шань почувствовал, как его ярость достигла предела. Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладони, и, не раздумывая, нанёс ещё один сокрушительный удар по лицу Шэ Ли.       — Тебя мало пустить по кругу! Тебя и семью твою! — зло выпалил Мо, ударяя Ше Ли затылком о землю. Кровь из носа Змея смешалась с пылью и он закашлялся, пытаясь вдохнуть. Парень агрессивно дёрнулся, пытаясь сбросить с себя Мо, но Шань смог его удержать.       — …кха… ха… Хули ты стал такой дерзкий, Рыжий? Давно не получал? Кха… ха… Нет теперь твоего защитника, слабака… Сейчас ты совсем один! — выплюнул ему в лицо Шэ Ли, мстительно ухмыляясь. Кровь текла из его носа по губам и подбородку.       В сердце горел непоколебимый огонь и несгибаемая уверенность, потому что всё это — неправда. Рыжий выдохнул, как ему показалось, раскалившийся до бела воздух.       «Это я-то один?! Сейчас у меня есть настоящие друзья, которые за меня горой. Цзянь с Чжанем и Тоу! Есть Тянь, есть мама, есть папа, есть одноклассники, которым на меня не насрать! Это перед тобой пресмыкаются в страхе! Все твои прихвостни бросят тебя, как только представится такая возможность! Что ты знаешь о преданности? О дружбе? О любви?! Нихрена ты не знаешь!».       — Я не один! И никогда больше не буду один, — Рыжий с силой рванул ворот футболки на себя так, чтобы смотреть глаза в глаза. — В отличие от тебя!       Стёсанные костяшки Мо побелели от силы, с которой он вцепился в ворот Змея.       — Только… тронь его, — прорычал Мо с ненавистью. — Хоть кого-нибудь из моих друзей. Урою! — прошипел он, дрогнувшим от гнева голосом и с силой оттолкнул Шэ Ли от себя.       Жёлтые глаза на миг дрогнули. «Что это? Удивление? Не можешь поверить, что я серьёзен, падла?» — раздражённо подумал Мо. Он остервенело отпрянул от него. «Ещё чуть-чуть, и я забью гада до смерти. Дыши. Дыши медленнее», — приказал он себе мысленно. На миг яркой вспышкой вспыхнуло воспоминание из сна. Тянь обнимал его, похлопывая утешительно по спине:       «Ну, ну-у кто тут у нас самый свирепый? Ты прям кровожадный злодей, Малыш Мо.»       Рыжий сильно зажмурился, шёпотом проговаривая:       — Придурок.       К нему на подмогу уже бежал Цунь Тоу, с ним вместе был учитель и стайка обеспокоенных одноклассников. Кулаки Мо треморило от адреналина, внутри медленно утихал остаточный гнев.       — Братан! Ты в порядке? — Тоу, запыхавшись, подбежал к нему, цепляя за стёсанную руку.       — Нормально всё, — Шань небрежно высвободил кисть, сплёвывая в сторону и поспешно удаляясь от места потасовки.       Учитель ушёл к Ли, который уже встал с земли, отряхивая джинсы и задирая голову вверх. Мо не собирался никому ничего объяснять. Даже не смотрел в ту сторону. Поморщившись, провёл пальцами по виску. Шэ Ли пару раз сильно заехал ему по лицу. Он почувствовал, как саднит кожу и припухла щека. «Синяки будут, похоже». Мо удовлетворённо выдохнул, вспоминая, как он на адреналине разбил Змею нос.       — Ты… ты пошёл против него, — Цунь Тоу застыл в восхищенном изумлении. — Так смело… Шань.       — Я его больше не боюсь, — сказал, как отрезал.       Пока они шли в сторону школы, до Мо долетели обрывки разговоров стайки одноклассников возле учителя. Они заступались за Рыжего, объясняли преподавателю конфликт между Гуань Шанем и Шэ Ли, что парень его преследует. Мо болезненно поморщился. «Ничего бы этого не было, если бы не один бесячий, который заставил поверить, что я могу быть лучше», — с тоской подумал Рыжий. В разуме эхом разнеслись его собственные слова из того тёмного вечера:       «Это мои проблемы… Я могу их решить. Ты… веришь мне?»       И Тянь поверил. Поверил в него.              

***

      — Ни один не берёт трубку, Сиси! Я волнуюсь!       Уроки закончились. В течение дня они пытались пересечься с Мо и Хэ, но ничего не вышло. Цзянь с Чжанем топали под одним зонтом, на улице противно моросил дождь. Парни направлялись в сторону закусочной, в которой подрабатывал Рыжий. Завернув за угол улицы, они увидели его издалека. Мо сидел на скамейке рядом с жёлтой витриной в костюме цыплёнка. В его руках-крыльях была стопка смятых флаеров. Маска с головой птицы понуро поникла. Она мелко подрагивала взад и вперёд, также как и его плечи.       — Шань! — Цзянь окликнул его.       Мо словно ничего не слышал, он никак не отреагировал.       — Шань!       Они осторожно подошли к нему вплотную. А когда подошли ближе, до них донеслись еле слышные приглушенные всхлипы. Чжэнси укрыл Мо от дождевых капель своим зонтом, пока Цзянь осторожно подсел к нему, аккуратно снимая «цыплячью голову». И стал робко поглаживать Шаня по руке.       — Шань, что случилось? — тихо спросил Цзянь, заглядывая ему в глаза.       Мо печально усмехнулся, давя очередной всхлип.       — Он чуть не умер.       Парни застыли в изумлении, пока Шань не продолжил:       — Тянь не был в увеселительной поездке всё это время, Цзянь. На него напали… и… я сам не знаю всех подробностей… возможно, его где-то удерживали, — Мо зажмурился, будто даже говорить об этом ему больно. — Его сильно избили. И всё это время, он скрывал от нас это, — на последних словах его голос предательски дрогнул.       Шань замолчал. Немного отдышавшись, он продолжил:       — Ему стало плохо в школе, я тупо мимо учительской проходил. Вызвался помочь нашей старосте. А там он… и у него температура. Классная попросила его проводить, проследить, что он нормально доберётся до дома. Пока мы ехали на такси, ему стало хуже. Мы надолго застряли в пробке из-за бури. Парни, он… не мог стоять на ногах, — закончил Шань, растерянно затихая.       Цзянь И сжал его плечо крепче. Взгляд Чжэнси был серьёзным, потемневшим. Они терпеливо ждали, не задавая вопросов. Цзянь осторожно забрал листовки из рук Рыжего отложил чуть подальше на скамейку.       — Уже в студии, пока я искал аптечку, Тянь потерял сознание. Я померил его температуру… И она была такая высокая… больше сорока. Боже… — Шань закрыл лицо руками-крыльями. — Я набрал скорую и пока ждал, что хоть кто-то ответит… Тянь… он. Ему было больно. Я никак не мог понять где, пока не поднял его кофту. А там… — Мо сдавленно всхлипнул, не отнимая рук от лица.       Цзянь осторожно приобнял Шаня за плечо, легонько поглаживая его спину. Шмыгнув носом, Мо глубоко выдохнул и продолжил рассказ.       — Всё его тело было в гематомах. Я не знаю как он так ходил. Он очень похудел…       — Наверное, сидел на сильном обезболивающем, — тихо сказал Чжэнси.       Рыжий поджал губы, вспоминая слова Шэ Ли:       «Забрал кое-что важное… без чего он не мог.»       Мо замолчал, потупив угрюмый взгляд.       — Шань? — Цзянь осторожно тронул его за плечо, чуть отстраняясь.       — … из-за оползня скорая приехала только через несколько часов. Пришлось сбивать жар водой… Когда они приехали он был совсем плох. В скорой его сердце, оно… оно постоянно сбивалось с ритма. И уже потом в больнице его увезли в операционную. После врач сказал, что сердце остановилось… Они смогли его реанимировать, но он в тяжелом состоянии и до сих пор не пришёл в сознание… А я… я… не знаю, как этого придурка увидеть! — на последних словах его голос сорвался. — Меня никто не пускает к нему, потому что я не член семьи…       Цзянь И приобнял его, сжимая за плечи, сам еле удерживаясь от слёз. Он чувствовал себя беспомощным, видя, в каком отчаянии его друг.       — Давай я попрошу маму поговорить с Хэ Чэном. Она сможет его уговорить. Хочешь? — И невесомо гладил Шаня по короткому рыжему ёжику, не выпуская его из объятий.       Гуань Шань был настолько вымотан, что даже не предпринимал попыток сопротивления от прилипчивого Цзяня. В сердце больно кольнуло. «В другой день я бы получил от тебя на орехи за телячьи нежности», — грустно подумал Цзянь.       — Это правила больницы, тут даже разрешение его брата не роляет… — пробурчал Мо. — Если бы я не проходил тогда мимо учительской он… Он ведь поехал бы домой один… и тогда… — Шань сдавленно всхлипнул.       — Но страшного не произошло. Слышишь? Да, он в тяжёлом состоянии, но он жив.       Рыжий, цепляясь за толстовку Цзяня, обессиленно вымолвил:       — Цзянь… я… Если я потеряю его… просто не дай мне знать…       Пальцы блондина застыли на рыжей макушке. Он сглотнул ком в горле и проговорил:       — Так. Вот этого не надо, Рыжик. Хэ Тянь — сильный засранец. Он выкарабкается, — И отстранился, заглядывая повлажневшим взглядом в янтарные глаза. — Да никакие небеса не выдержат его наглую задницу! Будет коптить небо вместе с нами до старости, — Цзянь треснуто ему улыбнулся, шмыгнув носом.       Рядом слабо хмыкнул Чжэнси, мягко сказав:       — Когда станем старыми вешалками, ты ещё будешь причитать, как мы тебя заебали своим обществом.       — Особенно один бесячий, — буркнул под нос Шань, продолжая их мысль.       — Да, особенно он, — Цзянь тепло ему усмехнулся.       Ребята помолчали так недолго. Мо, вроде как, успокоился. На мгновенье его болезненный взгляд ожесточился.       — Сегодня ко мне подошёл Шэ Ли.       Оба неразлучника обеспокоенно уставились на него.       — Хэ Тяню стало хуже не просто так. Эта падла подкараулила его. Он сам в этом признался, — зло процедил Рыжий.       — Что он сделал? — похолодевшим голосом спросил Чжань.       — Я точно не знаю. Но он знал про его состояние и напал на него, — ожесточённо выговорил Мо.       Цзянь И захлёбывался от негодования:       — Не мог упустить шанс… Этот трус не полез бы на Хэ, дерись они в полную силу!       — Ну, в ближайшее время он не полезет, — Шань недобро хмыкнул.       Парни удивлённо глянули на него.       — Тц, я начистил ему морду, и надеюсь, это надолго охолонёт его пыл, — Мо довольно цокнул.       — Рыжик, ты невероятен! — Цзянь расплылся в улыбке.       — Наконец ему карма прилетела, — усмехнулся Чжэнси, поправляя зонт.       — Боженька справедлив, и такие говнюки как Шэ Ли получают по щам! Кулак справедливости Мо, — почтительно, словно говорит с героем, вымолвил Цзянь.       — Заткнись, придурок, — беззлобно хмыкнул Мо, закатывая глаза.       — О, а вот и старый добрый колючка Рыжик, давно не виделись! — хохотнул ему в ответ И.       — Шань, может тебе на время уйти в отпуск? Тяжело же так, после всего, — уклончиво пробормотал Чжэнси.       Мо на мгновение задумался, затем покачал головой.       — Я пока не могу. Нужно помочь маме со счетами… Тем более, работа отвлекает от дурных мыслей. Раз к Тяню меня пока не пускают… — Шань вздохнул, но в его голосе звучала решимость.       — Тогда давай попьем чай? У тебя же должен быть перерыв, перекур? — Цзянь достал смартфон, поглядывая на часы. — Красавчик нам не простит, если мы не проследим, чтобы с тобой всё было хорошо, пока он не придёт в себя, — Цзянь И с такой открытостью глянул Шаню в глаза, что стало неловко.       Мо, поджав губы, отвернулся от него, чуть покраснев. Эта обескураживающая непосредственность, честность до мозга костей смущала его. Нежно любимый матерью, Цзянь И… пусть хоть весь мир твердил о его странностях, но ему столько отдано нежности и заботы, что он излучал свет. И всё, к чему он прикасался, как будто оживало.