Lost Soul

«Жизнь легко презирать, когда очень трудно живется; мужествен тот, кто сумел добрым в несчастии быть» — Марк В. Марциал.

      Порой задумываюсь: «Зачем я живу, для чего и с какой целью?» В голове столько мыслей, и среди них только беспокойства, даже не могу предположить почему. Ведь в моей жизни все хорошо: живу спокойно без лишних проблем, в достатке и в собственной квартире, оставленной мне от матери в наследство. Многие бы отдали всё, чтобы жить хорошо, есть вкусную пищу и находиться в тепле с деньгами в кармане.       Я ценю себя и свою жизнь, чувствую себя просто прекрасно и живу хорошо, но есть то, что меня действительно беспокоит за долгие годы моего проживания. Все тело дрожит от плохих воспоминаний из прошлого; до сих пор эта память остаётся со мной с детства. Я хочу жить спокойно и мирно, чтобы душа была спокойна, а голова не была забита проблемами и ужасными воспоминаниями, но, к сожалению, этого не избежать, и преодолеть эти проблемы уже не получится.       Мои 90-е годы были самыми тяжёлыми, да и в принципе для всех людей они были сложными: голод, холод и депрессия. В эти годы у меня появилась детская травма, из-за которой мне не даёт покоя воспоминания. Не каждому человеку хочется рассказывать о своих травмах; эти воспоминания как нож, подносящийся к моему горлу.       Единственное, что могу сказать про те годы: я потеряла своих близких людей, тех, кого любила больше всего на свете. У меня была полная семья: мама, папа и моя старшая сестра. К сожалению, бабушек и дедушек у меня не было — они погибли на войне и от болезней. Когда я была маленькой, у меня был большой двухэтажный дом, который я называла дворцом, потому что в нем было все, о чем мечтает каждая семья: большая столовая, папин кабинет, игровая комната для меня, красивый двор с беседкой и садом — даже у меня с сестрой были отдельные комнаты. Нет, мы не враждовали, наоборот, очень любили друг друга. Родителей часто не бывало дома из-за работы, и меня воспитывала сестра, несмотря на свои подростковые трудности и проблемы в университете. Она была мне второй матерью. Когда мне исполнилось десять, родители начали уделять мне больше времени, но сестра покинула наш дом и пропадала на своей новой работе. Она возвращалась, но очень редко, только в праздники.       Я потеряла всю эту счастливую половину жизни, будто щелчком пальцев. Была хорошая жизнь в достатке и с любящей семьей, а теперь я стою у их могил, будучи еще маленькой девочкой, со слезами на глазах и с болью в душе. Последнего, кого я потеряла, — это был мой отец. Он погиб в автокатастрофе, когда мне было шестнадцать. Мой возраст позволял мне зарабатывать и обеспечивать себя, так что я жила одна в огромном доме, словно одинокая принцесса в башне. Это продолжалось до того, как я закончила школу.       Через пару лет я продала свой дом многодетной семье. Я попрощалась со своей частью воспоминания, что происходило в моей жизни то в лучшую, то и в плохую сторону. Пора двигаться дальше, идти к своей цели. Я уехала из родного города и переехала в другой. Я поступила в академию, чтобы стать полицейским или детективом. Академия напоминала мне простое здание и скорее походила на школу для старших классов. Рядом был колледж для архитекторов и программистов, а чуть дальше — общежитие.       Оказывается, учиться в академии слишком скучно, а люди такие неинтересные и к хулиганам не подходили. Почти все студенты академии не любили меня, несколько девочек и парней издевались надо мной; жестоко подшучивали; оскорбляли при всех, а потом наивно говорят, что просто шутят. И преподаватели презирали меня взглядами, так как я была слишком тихой на уроках и практически не выполняла задания, а тренеры буквально за шкирку хватали и заставляли выполнять упражнения, так что я старалась избегать тренировок. Но есть и хорошие стороны, связанные с этой академией. Я встретила своего единственного лучшего друга, который поддерживает меня в трудные минуты, защищает от нежелательных конфликтов. Даже за мой скверный и пофигистический характер он все равно со мной дружит и пытается развеселить: делает комплименты, обнимает так, что до хруста костей. В его глазах я вижу, как он меня любит.       Мы вместе проходили через огонь и воду, сбегали от конфликтов и прятались от разъяренных преподавателей с тренерами. Нас связывала крепкая дружба, и ум у нас был совершенно одинаковый, словно мы двойняшки. Вот только друг не силен в драках и не сможет себя защитить, он слишком нежен и не любит носить с собой оружие, так что мне самой нужно защищать его. Хоть он слаб физически, но силен умом, у него есть способность к программированию. Он поймет мои женские проблемы: про парней, про мои склонности к еде, про мое переменное настроение и многие другие сложности. Он прекрасно понимал мои трудности и давал советы, которые мне помогали. Люблю его как настоящего лучшего друга.       Я — обычная девушка, работающая в полиции в роли детектива: провожу расследования, выслушиваю людей на месте преступления, чтобы узнать подробности и собирать улики. За это я зарабатываю деньги для оплаты квартиры, на еду или просто чтобы порадовать себя. Быть детективом — это сложная работа. Жизнь скучна без приключений, а сидеть без дела — это ужасно, правда ведь?       Для некоторых людей покажется, что в полиции работать тяжело и скучно, даже доводя человека до нервного срыва. Да, работать тяжело и рискованно, но совершенно не скучно, и до нервного срыва у меня еще не дошло. Или у меня стальные нервы, хотя кто его знает? Меня зовут Фелисити Стилтон Крейн, я детектив в Отделении полиции Амагер в столице Дании, Копенгагене. Моя история правдива, и даже если мне не поверят и покрутят пальцем у виска, эта правда останется только со мной… Я унесу ее в могилу.       Конец лета 2004 года. Отделение полиции Амагер. Вечер, жители столицы Дании отдыхают после тяжелого рабочего и учебного дня, а некоторые остаются на ночное дежурство. Чаще всего остаются в отделении полиции, ведь любой важный документ должен находиться в надежном месте, особенно улики и личные дела. Если кому-то попадется важная улика, особенно если в чужие руки попадет личное дело, то кто знает, может, кто-то и пострадает. В большинстве случаев пострадают именно полицейские от рук бандитов, которых могут отпустить за свое вранье о «хорошем поведении», и они начнут охоту на тех, кто их посадил. Дания — спокойная и красивая страна, но есть и такие люди, которые психически нездоровы и могут убить человека. По своему опыту могу сказать, что в Дании намного меньше таких психически больных людей, чем в Америке, но в такой красивой стране происходит много ограблений.       Конец рабочего дня, а вместе с ним и моего терпения. Недавно узнала, что на следующую ночь обещали отключить электричество на пару часов, и наш старший лейтенант «торжественно заявил», что теперь я дежурю в департаменте. Придется ходить с фонариком в руке. Но это не последняя проблема: мою последнюю надежду подорвал капитан, внимательно осматривающий весь департамент. Взгляд мне не нравился, но сам зов немного заинтриговал. Я сидела за монитором старого компьютера, просто читая всякую чушь из-за скуки, пока капитан не вышел из кабинета и не позвал меня приказным голосом.       — Хансен, Ларсен, Олсен, Мадсен и Крейн. Ко мне в кабинет, живо! — вскрикнул капитан из приоткрытой двери, своего кабинета.       Голос у нашего капитана очень низкий, как у старика, и слегка строгий по характеру, но на самом деле он благородный, добропорядочный и с хорошим чувством юмора. Иногда помогает своим коллегам с чем угодно, даже с простыми делами. Что касается меня, он помогает мне, когда я даже не прошу. Мы с ним стали как старые друзья, но дружбой это на звать сложно. Львиное сердце — наш капитан.       По внешности: крупный, накаченный, с темной щетиной и лысиною, а лицо серьезное. На предплечье правой руки был большой шрам от пулевого ранения. Он капитан полиции в этом отделении и командир военного училища в Копенгагене. Он был нашим учителем, обучал меня и наших коллег в училище. Больше всего он тренировал нас пятерых около четырех лет, а остальных — в свободные часы без выходных.       За все эти годы, когда мы обучались в училище и жили в казарме, мне нравилось жить с парнями больше всего на свете, чем одной в пустой квартире. Не пристают, не унижают, а наоборот уважают и с ними весело проводить время, особенно в праздники Парни до сих пор считают меня пацанкой из-за моего скверного и хитрого характера. Я была единственной девушкой в казарме и не сильно отличалась на тренировках, разве что была очень маленькой. Я самая ловкая и быстрая, и у меня лучше всего получалось по скалолазанию. Для парней я была лидером номер два, пока капитана не было на посту. Нашего капитана и учителя зовут Тобиас Лауридсен.       Парни вместе со мной стояли смирно и смотрели вперед, стараясь не смотреть капитану в глаза, а Тобиас смотрел на меня и на парней с серьезной мимикой. Он оглядывал нас с одного конца до другого: от самого высокого парня до меня, самой низкой в этой компании. Для чего он нас позвал, пока неизвестно, он молчал минуту, обдумывая слова. Капитан нас редко звал, да еще в малом количестве, и при том — своих самых лучших выпускников.       — У меня есть не очень приятные новости, — наконец начал Тобиас, осматривая нас всех. — Двенадцатилетняя дочь Генерала здравоохранения Жозефина Роуч и девятилетняя внучка Полковника военной базы Кири Брейм пропали без вести. Пропали они вчера, никто не может дать показания, где они. Учатся в одной школе, не особо знакомы. Они не могли убежать вместе. Сама королева лично передала приказ всем капитанам и начальникам полиции, даже мне. — Он со стола взял приказ, свиток с ее автографом. — Приказ таков: найти пропавших, дочь Генерала и внучку Полковника, обыскать все города, деревни и столицу. В последний раз девочек видели вчера, а одеты они так: у Кири пуховая фиолетовая куртка, а у Жозефины длинный черный плащ и в ушах тепловые наушники. В Оденсе, Орхусе и Ольборге уже ведутся расследования, теперь и наша очередь. Нужен главнокомандующий в наш отряд и еще пару помощников для командующего, чтобы разбить людей на поиски по всей столице. И этот главнокомандующий будет… — Он взял паузу для драматичности и все так же оглядывал нас. Манера датчан. Больше всего он смотрел на меня. — Будешь ты, Фелисити, — сказал мне капитан, глядя мне глубоко в мои, как цвет зари, глаза. Я была довольна выбором капитана. Даже парни не зыркнули от злости, они знали, что я буду хорошей главнокомандующей в расследовании. — Я позвал только вас, чтобы взялись за это дело. Скоро осень, пойдет похолодание, ведь улицы Дании в осенние времена очень холодные. Я достаточно хорошо вас обучал и знаю все ваши способности, и могу вам доверять. А теперь докажите, что сможете, и найдите девочек! Свободны!       После слов капитана, мы одновременно отдали честь, обещая, что никогда его не подведем. Мы вышли из кабинета с серьезными лицами и разошлись по своим столам. Я лишь прогуливалась, обдумывая выбор капитана. Неизвестно, почему он выбрал именно меня, единственную девушку и при том смотрел на меня с доверием, хоть и мало меня хвалил в училище. У нас в департаменте мало девушек, а парней было намного больше. Есть предположение, что он больше всех меня обучал в академии: учил драться, скалолазанию и ловкости. Неужели он для этого подготавливал меня все эти годы? В любом случае, моя цель ясна — найти девочек и вернуть их домой.       Самое сложное для меня на данный момент — это рассказать другу эту новость. Ему будет сложно принять мое решение, особенно если оно касается опасного расследования. Копенгаген большой, и в этой столице могут быть опасные люди, которые, по моему предположению, могут похитить девочек. Так что нужно обыскивать весь Копенгаген, особенно темные подворотни, где часто разгуливают бандиты. Мой друг знает, что я буду рисковать собой до самой смерти, и будет уговаривать меня остаться все той же девушкой на побегушках и быть рядом с ним. Ведь он очень сильно меня любит и готов, как пес, ходить рядом и гавкать на каждого прохожего, который посмотрит на меня не так.       После моих обдуманных слов я направилась к своему рабочему столу, чтобы узнать побольше информации о девочках и их родителях. Но, услышав шаги позади, почувствовала руки на своих плечах. Такую неожиданную хватку я всегда узнаю, поэтому не сильно испугалась, а только усмехнулась.       — Смотри, могу коронную сделать. — сказала я шутливо, своему закадычному другу, а тот только посмеялся.       Мой друг — молодой, привлекательный и веселый парень с симпатичным лицом, милыми голубыми глазками, короткой бородкой и интересной прической — большим ирокезом: корни черные, а с середины и до кончиков перекрашены в голубой цвет. По бокам — черная полулысина, и красуются две лысые полосы с обеих сторон висков.       Он одет в белую длинную футболку, поверх которой — черная короткая пуховая куртка, темные джинсы и белые кроссовки. В левом ухе у него серьга-кольцо, а на пальце — обручальное кольцо с именем «Карлос». А того парня и вправду зовут Карлос, Карлос Никвелл.       — Да ну, Фесуль. Ты очень добрая, девчуля. Ты даже руку не поднимешь на меня или на кого-то еще, — сказал он своим веселым тоном и начал гладить мои красновато-каштановые волосы, почти бардовые, почти бардовые, особенно он любил почёсывать макушку с темными корнями волос. — Ты до сих пор носишь свое колье?       На шее я ношу серебряное колье с двойной цепочкой — ангел с автоматом, мое любимое украшение, символизирующее «мир и войну». Я всегда за мир, а войну стараюсь избегать, но она не хочет меня отпускать.       — А что, Карлос? Я обожаю это украшение, люблю его носить, — отвечаю я, поглаживая ангела, а друг положил голову мне на плечо, обняв за талию.       — Тебе идет это колье, ты тоже ангел, только не с автоматом, а с пистолетом. — усмехнулся Карлос.       — Что считаешь меня боевым ангелом? — спрашиваю я своего закадычного друга, тот только хмыкнул.       — Ладно, расскажи-ка. Что в кабинете капитана было, наказал? — спрашивает он, смотря на меня обеспокоенно.       — Если я скажу, ты начнешь меня останавливать. — сказала я, иногда поглядывая на наручные часы, через пару минут заканчивается смена. — Пора домой собираться, поговорим потом.       — Так-так, стой, — Карлос остановил меня, схватив за руку. — Время еще есть, если что, я тебя провожу. Докладывай, солдат. Зачем капитан тебя звал? Я не буду отговаривать, обещаю.       Ничего нового: друг будет докапываться до нервного срыва, а правду говорить не хочется, а врать я не умею. Да если я постараюсь наврать, Карлос все равно узнает и будет допрашивать не только меня, но и тех парней, которые со мной пошли в кабинет.       — Ах, — я устало выдохнула, а Карлос с улыбкой ждал мой ответ. — Капитан позвал меня и парней, чтобы дать нам дело: найти дочь Генерала и внучку Полковника. — Карлос задумчиво осмотрел меня. — Я думаю, ты в курсе, о чем идет речь.       — Да, недавно читал, даже сама королева издала приказ всем капитанам полиции, даже военным отдала приказ. Похоже, Генерал здравоохранения и Полковник военной базы очень хорошо дружат с королевой, даже немного завидно. Ладно, так и что, дали?       — Ага, я буду главнокомандующей, а парни будут следовать за мной. Будем обыскивать весь Копенгаген, — наконец я ответила на вопрос Карлоса, но тот сдержанно смотрел на меня, очень заметно, как он старался сдержать возглас. — Даже не смей, — было видно, что Карлос задержал дыхание, но ненадолго.       — Бля, Фесуля, прости, — фыркнул Карлос, опустив голову, — Ты же сама прекрасно понимаешь, что я очень сильно за тебя переживаю, ты моя единственная лучшая подруга. Я тебя очень люблю и даже за любую царапину, любого порву.       — Карлос, это тебя нужно спасать, ты слишком добрый, чтобы кому-нибудь врезать, — сказала я с улыбкой, а он только зыркнул на меня. — Да, это так, ты очень добрый парень.       — Пф, не. Я очень суровый, порву любого, — сказал он и храбро встал в стойку.       — Ладно, не буду с тобой спорить, — сказала я, выдохнув и еще раз глянула на часы. Уже прошло около пяти минут с тех пор, как моя смена должна была закончиться. — Пошли домой, жрать хочу.       — Ты всегда жрать хочешь, Фелисити, — подколол меня Карлос, легонько толкнув меня плечом, а затем и приобняв.       Как мне хотелось бы так заканчивать свой день: общаться с другом на работе на разные темы, просто сидеть и читать статьи без лишних проблем. Я простой и скучный человек, который любит заниматься только своим делом, я люблю свою работу и своего друга, больше ничего меня не цепляет кроме этого. Но меня немного напрягло дело: куда пропали девочки? Похитили или они сами убежали? И в этом мне нужно разобраться, как бы сложно это ни оказалось.       Следующий день, все тот же конец рабочего дня, но не для меня. Моя очередь выйти на ночное дежурство, но это еще не все. Как капитан мне вчера обещал, что сегодня отключат электричество на пару часов, так что я приготовилась и достала фонарик, а в кармане припрятала еще пару батареек.       Пока я подготавливалась к ночи, проверяла еду в контейнере, которую принесла с собой, проверила фонарик и батарейки в кармане, дополнительно положила свой заряжённый пистолет на стол, мало ли что случится. Ко мне подходит Карлос игриво и почти как девочка с довольной ухмылкой — этой ухмылки я узнаю из тысячи.       — Фели-и-исити, — растянуто сказал он и начал сжимать мои плечи, чтобы расслабить меня, но я всегда напряжена, когда меня так зовет Карлос. — Пошли со мной.       — Карлос, что тебе нужно? — Уставшая, я спрашиваю своего друга, потирая глаз от слез, которые появились после сладкого зевка.       — Пойдем-пойдем, — проговорил он и подвинул меня со стула, затем поднял за плечи и проводил к своему компьютеру. По монитору я заметила, что он открыл базу данных других полицейских. — Думаю, ты знаешь, почему я тебя позвал.       — Ну кто, как ни я, знает, зачем ты меня позвал? — сказала я, а Карлос посадил меня на свое место, а рядом со своим столом взял чужой стул. Большая половина людей уже покинула участок, все разбежались по домам, так что Карлос все продумал и позвал меня не просто так. — Опять решил меня проверить?       — Нет, я просто хочу тебе помочь. — ответил он.       — Найти мужика? — спрашиваю я его, а от него я получаю довольный кивок.       — Не оставаться же тебе старой девой, ведь так? — ухмыльнулся Карлос, пролистывая дела.       Каждую неделю, когда кто-то из нас остается на ночную смену, Карлос постоянно меня зовет рассматривать парней из баз полиции разных городов. Он подначивает меня и хочет помочь найти достойного парня, несмотря на мою недовольную мимику. Для него база полиции — это как «сайт красивых полицейских мальчиков». Боже, с кем я дружу!       Он открывает по очереди личные дела молодых парней из разных отделений полиции и показывает мне американцев из штатов. В моей родной стране парней очень много, но в настоящее время их либо мало, либо они не существуют, так как времена сложные и депрессивные, особенно после событий в конце девяностых. Он показывает кучу разных парней: красивых, молодых и серьезных на фотографиях. Я читаю их досье, насколько они круты… Ну, мне так кажется.       — Вот смотри, какой паренек, — он показывает на мониторе молодого парня: шатен с ангельскими зелеными глазками и серьезным лицом. Я прочитала его досье, и, если честно, он не удивил.       — Красивый, но досье у него слабое — он только со штрафами работал, и все, — ответила я спокойно.       — Ты не смотри на его досье связанной с работой, лучше смотри краткую биографию. Вот, — он показал краткую биографию, еще скучнее чем досье и походу самого Карлоса наскучило. — А хотя, ты права. Дальше…       Дальше было еще пару молодых парней, у которых тоже скучное досье и биография. И ещё пару были уже взрослые сорокалетние мужики, досье которых было очень хорошим: офицеры и лейтенанты, но биографии всё так же скучноватые, да и я не по старикам, и Карлос это знал. Рабочее время уже закончилось, и все окончательно разбежались по домам, а телефон у Карлоса вибрировал от СМС. А мы продолжали рассматривать парней, мне стало чуть-чуть интересно изучать их биографии, но только от красоты и милости их глаз, а еще серьёзные лица — это я особенно люблю во внешности парней. И мне не было интересно смотреть на эти фальшивые лица, ради красивого личного дела, со скучными и серьёзными биографиями. Карлос заметил, как я заинтересованно смотрю на парней с такими серьёзными лицами и читаю их биографии, он продолжал искать мне «идеального парня».       Через пару минут мы наткнулись на одного, он меня сразу же зацепил. Парень с русыми короткими волосами, небесно-голубыми глазами и очень серьёзным лицом, но слишком молодым, словно он плюшевый мальчик с серьёзной мимикой. В досье написано, что ему уже двадцать семь, а лицо как у мальчика в теле мужчины. Старше меня на три года. Для меня здоровой кобылы он на фотографии словно ребенок во взрослом теле. Такое чувство, что я быстрее старею, или, наоборот, парень становится моложе. Похоже, во мне проснулась зависть. Надо выпить горячего чаю после дежурства, пока я совсем не расклеилась.       Ещё в досье написано, что он бывший офицер полиции в Раккун-Сити в 1998 году, а сейчас непонятно, чем он занимается; дальше ничего не показывают. Я знаю об этом городе совсем немного: он был охвачен тварями, напоминающими людей, которые пожирают живых. Их укус как заражение: слюна мертвеца попадает в кровь живого человека, и через пару минут он становится таким же. Таких тварей называют зомби, живые мертвецы. В начале октября город взорвали, оставив после себя пустое поле с обломками, словно этого города вообще не существовало.       А биография у него грустная. Он американец итальянского происхождения, пережил нелегкое детство; семья была убита, а он остался сиротой. Но благодаря одному полицейскому он жив и живёт жизнью молодого офицера. Обучался в академии в Вашингтоне и окончил досрочно в 1997 году. Этот парень похож на меня: я тоже осталась сиротой после смерти матери с сестрой и затем отца, но мне никто не помогал, я сама себе спасительница и воспитываю себя еще с подросткового возраста.       Именно он меня больше всего заинтересовал, да и сам очень симпатичный. Его зовут Леон Скотт Кеннеди.       — Смотри, какой красавчик, он тебя напоминает, — сказал Карлос, заметив мое заинтересованное лицо, он рассматривал его биографию. — Вот прям, копия. Ну что?       Я действительно задумалась: хочется с ним поболтать на разные темы, слишком уж интересное досье. Хочется узнать побольше о его работе полицейского из проклятого города, да и по лицу он приятный человек, может, получится его разболтать. Как-никак, коллеги по значку, хоть и в разных столицах.       — Парень интересный, но неизвестно, где он сейчас. Да и, наверное, у него есть кто-то… — я намекнула другу на внешность этого парня. — Ты посмотри на него, ангельское личико и грустная биография, что пожалеть хочется. По-любому к нему все девки клеятся. Пройти мимо этого парня — это прям подвиг.       — Ого-го, уже ревность? — усмехнулся Карлос, смотря на меня, а я уже начинаю закипать от его шутки. — Ладно-ладно, не кипи. Да, похоже, ты снова права. Этот парень слишком привлекателен, чтобы быть одиноким. А давай еще посмотрим, мне прямо интересно, что дальше, — он перелистнул на следующую страницу, и нам попался один знакомый парень. — О, узнала?       Конечно, это наш знакомый. С нами в академии учился, точнее, он служил, но потом сразу же уехал. Участвовал в разных мероприятиях, хотел попасть в элитный отряд полиции, и, судя по досье, у него получилось. Он со мной общался, как друг, иногда намекал, что втрескался в меня, но я, конечно, прикинулась дурочкой, чтобы отстал. Да, по-свински себя повела по отношению к нему. У него тоже детство не сахар: он рос вместе с сестрой, потеряли родителей, и неизвестно, что с ними стало. О родителях он не рассказывал, но я знаю его сестру. Мы подруги, правда, виделись в последний раз год назад.       — «Гризли» или же Кристофер Рэдфилд, — сказала я, смотря на Карлоса. Криса мы называли «Гризли», потому что он был крупным и волосатым, на стрельбе он любил снимать футболку перед девочками. Вживую Криса я видела только в академии, и было печально с ним расставаться, веселый парень был. — Ничего себе, поднялся — в BSAA поступил, при том в этом году.       — Блин, красавчик Крис, смог все-таки. Он прям без умолку твердил, что проявит себя и в отряд попадет, — восхищенно сказал Карлос, но затем он загрустил. — Эх, а мы с тобой, как те же друзья на побегушках. Я обычный хакер, а ты немного поднялась до главнокомандующей в маленьком отряде по расследованию пропавших людей, но все равно на моем уровне.       Я промолчала, не стала продолжать разговор. Карлос на самом деле прав, мы только на побегушках у капитана, и я только стала главнокомандующей в небольшой группе парней, только на время. Пока мы сидели и просто молчали, стемнело, а на улице стало еще темнее. Раздались шаги, и я отчетливо это услышала, но не успела отреагировать, как гость заговорил:       — Так я, черт возьми, и знал, — сказал мужской голос позади нас. Мы обернулись, и мое сердце в пятки упало, особенно у Карлоса. — Звонил тебе раз двадцать, отправлял сообщение раз пятьдесят. А тебя дома все нет и нет.       Перед нами был мужчина: высокий с длинными темно-каштановыми волосами, а на кончиках цвет пшеницы. Темная густая бородка, а глаза у него серые. На нем была вязаная футболка, штаны белые в клетку и белые ботинки. Этот мужчина — муж Карлоса, Пабло РэдМид. Ах да, забыла напомнить — Карлос гей.       — Привет Пабло, — По своей воспитанности поздоровалась с ним.       — Привет Фелисити, — поздоровался в ответ он и посмотрел в монитор компьютера, — теперь понятно, чем вы занимались. Не надоело ее мучать?       — Да ладно тебе Паблюс, просто развлекались, немного… — неловко усмехнулся Карлос, а я только заметила, как стемнело на улице, я посмотрела на часы, уже показывали на десять часов вечера.       — Сейчас отключат свет, — проговариваю я, а затем через секунду свет погас, затем и сам компьютер Карлоса, отделение окутала темнота.       — Вовремя… — сказал Карлос, фыркнув.       Мои руки начали обыскивать карманы куртки и штанов — я забыла, куда спрятала свой фонарик. Из-за Карлоса и его «помощи» у меня совсем вышибло мозги, но я вспомнила про свет. С горем пополам я нашла фонарик во внутреннем кармане куртки, луч света осветил стол, и я направила его на парней. Пабло немного поморщился от света, а Карлос прикрыл глаза — он не любит свет, особенно когда он попадает в глаза.       — Ну вот, всегда под рукой, — сказала я, усмехнувшись.       — Ага, почему ты не предупредила, что сегодня свет отключат? — спросил Карлос.       — Прости, ты меня слишком увлек своей базой тех парней, что я чуть не забыла про свет, — ответила я, освещая департамент.       — Ладно, Карлос, — начал Пабло. — Пойдем домой.       — Ага, — сказал Карлос и последовал за мужем, но вскоре остановился и огляделся. — А ты что сидишь?       — У меня ночная смена, забыл?       — Ах да, совсем про это забыл, — взялся за голову Карлос. — Хочешь, останусь с тобой? Вдруг тебе страшно в темноте?       — Нет, спасибо, я бесстрашна. Пабло, забирай свою принцессу с ирокезом и топайте домой. Мне пора дежурить.       — Конечно, Фелисити.       Сказал мне ласково Пабло, и от неожиданности Карлоса он опустился на полуприсяд и схватил за ноги своего любимого, положив его на свое сильное плечо. Он начал таскать Карлоса до самого выхода, а я помогала ему, освещая путь. Пока Карлос висел на его плече, он недовольно смотрел на меня, а я только с усмешкой пожала ему плечами. Все же лучше, чем уговаривать его пойти домой. Карлос немного капризный, когда речь идет о моем дежурстве, и он хочет остаться. Я понимаю, дружба дружбой, и не отвертишься, а Карлос, как настоящий друг, будет со мной сидеть на дежурстве до самого утра и не спать. Но пора и мне быть немного ответственной, хочу одна подежурить.       Пабло с Карлосом наконец вышли на улицу, легкий ветерок сдувал волосы с плеча, а ирокез Карлоса забавно извивался, будто плыл. РэдМид опустил своего недовольного мужа на ноги, тот сразу же недовольно легонько ударил его по плечу, от чего РэдМид мягко усмехнулся и приобнял его, чмокнув в щечку. Выглядит действительно мило, и в душе стало тепло.       После Карлос посмотрел на меня, но уже со спокойным лицом.       — Ладно, — начал Карлос, — я тебе доверюсь. Будь очень осторожна, полицейский участок в темноте — самое страшное. Любой дурак может залезть в полицейский участок просто по приколу что-нибудь посмотреть и спрятать, или какой-нибудь преступник украсть что-то…       — Да-да, я тебя поняла, — перебила его я.       Карлос словно мой старший брат, переживает за всякие мелочи, что иногда начинает меня это раздражать. Но, глядя в его глаза, видно, что он по-настоящему волнуется за меня и боится отпускать куда-либо. Даже тогда, когда я уезжала в лагерь на полгода в декабре 2001 года до конца весны, как мне рассказывал Пабло, Карлос был весь на нервах, пытался раз десять дозвониться за один день, но связи не было. Лагерь находился буквально в джунглях, кишащими змеями, огромными тарантулами, летучими мышами и многими другими страшными зверями.       Все же было очень увлекательно пережить эти месяцы в лагере без связи и практически без пищи — добывали только своими руками. Лагерь находился в Южной Америке, очень далеко от дома и без единой связи. Забавно осознавать, что в лагере были только парни и ни одной девушки. Да, были и те, которые могли просто подойти и полапать, но я не из робкого десятка; я сильная, хитрая, быстрая и ловкая, а под рукой у меня была команда из четверых крепких парней — из самых сильных был Картер Ларсен, второй по званию лучший ученик капитана Тобиаса.       Некоторые парни из лагеря говорили, что мои парни из Дании неженки и подчиняются воли девушки. А девушки в армии — это позор для всей команды, тут то они не правы: я сильна духом и не отличаюсь от парней, разве что полом.       — Окей. Завтра у нас короткий день, к нам после работы заскочишь на ужин? — спрашивает меня Карлос, а я посмотрела на Пабло, тот кивнул мне.       — Спасибо за приглашение, обязательно зайду на ужин. Не терпится отведать твою вкуснейшую лазанью, Пабло. — сказала я с улыбкой.       Пабло посмеялся и махнул рукой, видимо, его засмущали, а Карлос наконец-то может вздохнуть спокойно. Попрощавшись, парни вместе направились к своему дому, взявшись за руки через парк. А я наконец-то смогу начать свое ночное дежурство и вернулась в участок.       Мое дежурство началось с того, что мне нужно проверить комнату вещдоков — важная часть департамента. Столько улик, что не пересчитаешь пальцами. Некоторые улики мои, которые я находила на месте преступления: убийства, ограбления, потасовки и многое другое. У меня было немного улик за год, за три года у меня появилось около ста улик. Я быстро находила преступников одна и всегда выполняла задания на все сто процентов. Были и сложные задания, которые ломали мне голову, но я всегда справлялась до конца.       Далее я пошла в допросную, к огромному окну. Из него видно стол с двумя стульями, а по ту сторону комнаты большое окно, через которое собеседники никого не видят и не слышат. В допросной все чисто.       Я направилась в самую важную комнату— кабинет капитана, где хранятся личные дела всех сотрудников полиции. Это самая важная часть, и если чье-то дело попадет не в те руки, то жди беды. Я осмотрела стол капитана: все дела на месте, а с ними и еще пару улик с прошлых мест преступлений, например, убийства в доме у гончара. Старика убил его собственный брат из-за неуплаты огромного долга. Вот же идиот этот убийца! Убивать из-за денег — это так по-свински, бесчеловечно и несправедливо.       Своих коллег из полиции я довольно хорошо знаю: в нашем департаменте полиции очень много датчан и очень мало американцев, если считать меня и Карлоса. Полиция в Дании не особо хвалится в других странах, и очень мало людей приходит в наш штаб. Я решила устроиться на работу в полицию в Дании из-за матери, так как она оставила мне квартиру в наследство, и служила я только в Дании. Но я не прогадала с этой замечательной страной, единственная проблема в том, что здесь немало преступлений, больше всего ограблений и убийств. Главное, что не скучно, и работы много: я раскрыла около шестнадцати убийств и двадцать ограблений за два года. Я люблю свою работу и всегда готова помочь мирным горожанам.       Пока я рассматривала стол капитана, проверяя мое дело и дело моих четверых напарников, послышался довольно громкий грохот в департаменте, словно что-то металлическое упало на бетонный пол. Я осторожно вышла из кабинета, очень тихо прикрыла за собой дверь и старалась не освещать путь впереди, полагаясь лишь на свои глаза и слух, ведь это слишком рискованно показываться кому-либо в лицо. Вдруг нежелательный гость хорошо приспособлен в темноте и может запросто ударить по голове.       Я прислушивалась к каждому шороху, у меня тряслись коленки, было очень страшно. Я совсем одна, а пистолета под рукой не было, я забыла его на своем столе. Снова послышался шорох со стороны выхода. Неужели гость только что прошел через двери или он меня куда-то заманивает? Что же он здесь делает и кто это?       С долей храбрости я пошла на шорох, а он всё появлялся и резко стихал. Я подошла чуть ближе и почувствовала, что уже недалеко от своего стола, а шорох послышался левее от меня. Я осторожно шла к своему столу, мне уже было всё равно на то, что незнакомец меня заметил, даже когда я вышла из кабинета с фонарём.       Шорохи все приближались, а мои шаги ускорялись. Я быстро дошла до своего стола и попыталась нащупать пистолет. Стол не был большим, и я могла его спрятать куда угодно: под стопкой бумаг, за монитором или даже в полках самого стола. Я снова услышала эти шорохи, и сердце заколотилось, так было страшно, а оружие под рукой не оказалось. Неужели я струсила или паника так на меня действует? Наконец, нащупав рукоятку пистолета, я схватила его и поднесла к источнику звука, затем включила фонарик. Рука с пистолетом и вторая рука с фонариком были прижаты друг к другу, освещая и направляя на шум. Я повнимательнее прислушалась к звукам в департаменте, пытаясь поймать любой шум.       Короткий, но чёткий скрежет раздался рядом. Я сразу направила пистолет с фонарем в ту сторону, откуда был скрежет, но никого не обнаружила. Затем вновь услышала звук снизу. Опустила фонарь ниже и увидела картину: большая жирная крыса под моим столом что-то грызла—похожее на крышку от бутылки. Как только свет фонаря осветил её, она недовольно запищала и убежала прочь.       «Фуф, блять, напугала до усрачки,» — сказала я недовольно той крысе, фыркнув. «Надо бы сказать капитану, что крысы снова завелись. Да уж наш департамент напоминает отделение для бомжей, не хватает только мусора и их самих бомжей…»       Не успев додумать свою шутку, я сразу почувствовала удар, от чего меня клонило в сон. На затылке я ощутила что-то горячее, что текло по моей голове. Я упала на пол, а мое сознание начало медленно покидать меня. Последнее, что я увидела, — свет от фонаря: мой пистолет со сломанной рукояткой, моя собственная алая кровь и чьи-то ноги в грязных черных лаковых сапогах, очень напоминающие военные сапоги со шнуровкой. Кто это был и чем он хотел добиться, ударив меня по голове до потери сознания, было неважно, так как я уже видела перед собой пустоту…