Blue bloods

      Счастье, недоумение вперемешку с удивлением исказили лицо Шуичи. Но осознание того, что письмо может оказаться ловушкой, опустило мальчика с неба на землю.       Теперь в его голове встал вечный вопрос Шекспира: «Идти или не идти?» («Быть или не быть?»). Но рассчитывать все риски он не мог так долго, как хотелось. Если не поспешить, то Сайхара потеряет возможность получить ещё одну зацепку об «N».       Можно догадаться, что подкинуть эту записку мог только школьник. Но кто именно? На это место идеально подходила Цумуги, но Сайхара не мог знать точно, связана ли она как-то с делом, которое он повесил на себя ещё шесть лет назад. Может, хулиганы, которые так ужасно обошлись с героем? Если так, то за ними точно стоит кто-то другой, умнее, чем сами парни. А может, Каэде? Но это просто невозможно: она не может быть как-то связана с Организацией. Есть вероятность, что за этим стоит и пятое лицо.       Его размышления превратились в паранойю. А перед Шуичи нависла доска с записями. В текущей ситуации она пугала. Но ужасал не сам предмет, а его смысл для Сайхары.       На него смотрели вырезки из газет; тот самый пост из статьи с недавним ограблением Призрачного Вора; фото Цумуги Широганэ в профиле; документы, что тайком Шуичи выкрал из комнаты дяди, и портрет Харуки Омы в центре. Её глаза с фотографии пренебрежительно смотрели на мальчика.       Возможно, он возложил на себя непосильную задачу — раскрыть убийство тёти.       Вы слышали про «эффект потолка»? «Потолок» — это максимальный уровень способностей человека.       Ниже грани — скука, потолок — предел, выше — тревога. Если задуматься о цели, что будет за пределами твоего потолка, то это приведёт к чрезмерной тревоге, ведь она превыше твоих возможностей. Проще поставить реалистичную цель, но тогда не будет такого долгожданного прогресса. Что же тогда делать?       Наверное, лучшее решение — верить в себя, даже если это ложь. Соврать себе, что сможешь достичь цели. Если убедить эго в своём совершенстве, то и люди будут считать тебя гением.       Однако на словах всегда всё просто. Да и Сайхара не считал себя абсолютным в детективном деле. У него точно есть талант, который он упорно не хотел развивать. А ведь его все просят об этом уже который год. Шуичи правда мог бы спасти множество жизней.       Род Сайхара продолжает жить уже несколько столетий. И в некотором десятке у этой семьи приобщилась любовь к детективному делу.       Компания всегда переходила наследнику мужского пола и никогда — женскому. Если приемников рождалось двое или более, то глава агентства сам мог выбрать будущего президента, несмотря на юность или зрелость.       Столь тяжёлая ноша дяди в будущем ляжет на плечи Шуичи. Но последствия вынесенного решения обременяли юношу. И наследник до сих пор не мог понять, почему опекун дал будущее право не своему родному сыну, а именно племяннику. Однако Младший Сайхара не знал всех моментов этой семейной ссоры и мог лишь купаться в своих догадках…       Но мальчик считает себя главным героем незамысловатого фильма.       Но возможно, это юношеский максимализм: не хотеть делать то, что тебе навязывают всю жизнь. Для Сайхары стать детективом — самое наилучшее решение из всех возможных, но он не такой, как все. Шуичи хотел нарушить традицию и выбрать свой путь сам!       И будь что будет. Если он сдохнет, то пусть! Посмертное внимание — ироничная шутка.       Шуичи всё ещё подросток с ветром в голове и безответственностью в своих решениях.       Проглотив обезболивающие (в надежде, что его не стошнит по дороге), Шуичи выбегает из дверного проёма своего собственного дома с мыслью, что больше никогда не сможет вернуться.

• • •

      Ворота школы закрыты из-за ночного времени и откроются только в семь утра.       Мёртвая улица предстала перед Шуичи. Никого не было рядом, хотя время всего лишь доходило до полдевятого вечера.       Асфальтированная дорога, что граничила с проезжей частью, освещалась жёлтыми фонарями. А сзади Сайхары стояла бетонная коробка, в которую его недавно хотели затащить.       Световые столбы имели датчики движения, поэтому в скором времени погасли: парень стоял неподвижно, ожидая либо фургон, который унесёт его невесть куда; либо ножа в спину.       Шуичи погряз в темноте, но вдали мог разглядеть свет в окнах жилых домов, где хозяева занимались домашним бытом. Мальчик тоже мог сейчас смотреть какую-нибудь документалку и пить чай, но у судьбы на него появились другие планы.       Детектив разочарованно вздыхает, предполагая, что никто не придёт и это просто-напросто глупая шутка (но даже если думать так, то от кого?), ведь время уже перевалило за девять часов.       Когда Шуичи начинает разворачиваться в сторону своей многоэтажки, резко проносится ветер, развевая синеватые волосы, а холод пронизывает парня, заставляя зажмуриться. Он даже не успел оклематься, как его схватила чужая рука.       Сайхара вскрикивает, когда начинает бежать вместе с неизвестным человеком, который сжимал его руку и тянул на себя.       Первый вопрос: «Что происходит?!» Шуичи был уверен: его убьют, а не заставят бегать.       Сайхара наконец поднимает голову и видит человека в капюшоне, широких штанах и кроссовках. Рост примерно на по головы ниже самого Детектива, отчего изначально Шуичи предположил, что с ним бежит девушка.       — Эй! Кто ты?! — он попытался остановиться, но от этого чуть ли не падает, ведь партнёр продолжает держать руку юноши и срываться на быстрый бег.       Фонари загораются один за другим, пока двое бегут по тротуару, а весенний плащ Шуичи развевался от сильного ветра. Сайхара знал, что в конце дорога выведет их перекрёсток, скорее всего, без прохожих, ведь это не центральные улицы. Только зачем они туда направляются?       И только Сайхара успел задаться правильными вопросами, как его запястье отпускают. Человек перед ним развернулся, и Шуичи наконец смог рассмотреть, кто же застал его врасплох.       Всё-таки это стоял парень невысокого роста. Его рот и нос скрывала чёрная маска, а глаза искрились фиолетовым. Он улыбался? Да, верно, и, видимо, именно вид ничего не понимающего Сайхары веселил его.       — Привет, Детектив. Поможешь мне кое с чем? — невозмутимо спрашивает парень с тёмно-фиолетовыми волосами, сложив руки в карманы своей зип-худи. Его тон был таким, будто они с Сайхарой закадычные друзья.       — Чего?! Кто ты? — упёршись руками в колени, он всё ещё пытался отдышаться.       — В смысле кто? О-о, Сайхара-чан, я самый важный человек в твоей заурядной жизни! — парень снял капюшон и подошёл вплотную к Шуичи, уже шёпотом добавляя. — Я твой информатор.       «Что? Как? Чего?» — вопросы застряли у него в горле.       — Расслабься, нас никто не прослушивает или типа того. Тебе же нужна информация про Организацию? Ну, значит, я тебе нужен, верно? — мальчик протянул ему такую же, как и у себя, чёрную маску.       Это можно расценивать как предложение, но стоит ли Сайхаре на него соглашаться? Он может влипнуть в игру с законом, что хуже всего.       — Что-что? Слабо?       От этой фразы Шуичи разозлился. Детская игра — брать друг друга на слабо. Неужели этот парень воспринимает его как малое дитя?       Однако манипуляция легко подействовала на молодого детектива, и он выхватил маску из руки парня. На что второй рассмеялся и направился размеренным шагом к супермаркету, который Сайхара заметил только сейчас.       Вывеска горела ярким красным цветом, режущим глаза. Из-за этого он придирчиво отводит глаза в сторону перекрёстка. Вдали виднеется набережная и часть прилегающей реки. Сайхара обращает внимание на то, как же приятно блестит вода при свете луны.       Он догадывался, зачем новый знакомый направился в магазин, и это ни капельки не утешало. Стать соучастником ограбления не хотелось, однако Шуичи сам согласился (уже жалея о своём решении), и давать заднюю ему не позволяли обстоятельства.       Неумело надев маску, как будто видел этот предмет впервые, Сайхара двинулся ко входу в магазин. От ткани исходил приятный сложный ненавязчивый аромат: он немного расслабил напряжённого героя.       Зайдя в помещение, Шуичи увидел одного молодого кассира, который кивнул вошедшему. Парня с фиолетовыми волосами Детектив не смог найти у входа, поэтому направился вглубь зала.       Проходя различные полки с провизией, у него закрутило в животе: пусть таблетки действовали хорошо на раны, но точно не на чувство голода. Однако денег у него не было, так как Сайхара надеялся, что выкуп за него всё-таки предложат родственники.       На глаза наконец попалась фиолетовая макушка. Мальчик катался на тележке меж продуктовых рядов с печеньем и выпечкой. В корзине уже лежали продукты, на которые Шуичи не обратил должного внимания, приближаясь к парню.       — Что мы тут делаем?       — Я выбираю печенье, а ты задаёшь навязчивые вопросы, — фиолетовые глаза уставились на Сайхару без тени сомнения. Похоже, выбрав, парень кидает пачку печенья в тележку.       Юноша решил не спорить, а продолжить:       — Как тебя зовут?       — Сеньор Бенуа Поль-де-Голь, французский принц, но это не полное имя, — захихикал мальчик, уезжая от удивлённого Шуичи в другой отдел.       Сайхара тупо пялится в пустоту ещё полминуты. Человек перед ним точно не из Франции и точно не является принцем:        — Эй, погоди!       — Что?! Вообще-то я Принц. Обращайся со мной, как подобает! — чистая ярость. Сайхару напугал тот факт, что с ним стоит человек, который может изобразить намеренно любую эмоцию, причём с чрезмерным пристрастием.       — Это ведь ложь? — неуверенно проговаривает Детектив.       Мальчик резко рассмеялся:       — А ты поймал меня! Итак, мы здесь, чтобы провернуть небольшую шалость, не более.       После сказанного мальчик толкает телегу к Сайхаре, а сам идёт к кассе. Шалость? Но какую? Шуичи начало раздражать, что собеседник говорит загадками.       — Я схожу в машину за кошельком! — крикнул ему тот самый принц ненавязчиво громко.       «Машина?» — задумался Шуичи.       У них нет машины, по крайней мере Сайхара её не видел. Немного пораскинув мозгами, он догадался, что в большинстве своём эта фраза адресована не ему в частности, а единственному кассиру. В этом ли заключалась «шалость»?       Пока его партнёр вышел за кошельком (и Шуичи не удивился бы, если парень достал бы его прямо из воздуха), он стал рассматривать содержимое тележки. В ней лежала куча перекусов, которые хранились дольше, чем кисломолочная продукция или фрукты, может, в этом был некий смысл? Упаковка газировки из восьми банок и ещё какие-то бутылки, которые Шуичи не смог разглядеть из-за снеков. Также три пакета-майки, наверняка для продуктов.       Сайхаре просто нечем заняться: ему не дали указаний. И уже потихоньку начинали волновать мысли, что новый «товарищ» бессовестно смылся, бросив парня насовсем.       Но самооткрывающаяся дверь раздвигается, и знакомый ему мальчик вбегает в магазин, стремясь к кассиру с испуганным видом. Сайхара тоже не удерживается, двигаясь к кассе.       — Там!.. Мужчины за супермаркетом! Они пытаются что-то поджечь! — уставший мальчик кричит это через маску.       От его слов стажёр быстро вскакивает со своего места, уходя. Конечно, он всего лишь молодой стажёр, который не подумал нажать тревожную кнопку.       Как только двое остаются в магазине одни, фиолетововолосый выкрикивает фразу, от которой Сайхара вновь встаёт в ступор:       — Пошли быстрее! — при этом мальчик запрыгивает в тележку, всячески торопя Сайхару, но тот стоит как вкопанный. — Эй, Шуичи, у тебя есть перспективы быть пойманным?       «Ах, да, откуда ты знаешь моё имя?» — мысль, что совсем не к месту, так и остаётся невысказанной. Но всё-таки с большим усилием приходится вернуться в реальность, которая так трудна.       Выбежав из магазина, краем глаза Шуичи замечает идущего обратно работника. Адреналин затуманивает глаза, отчего Сайхара совсем не ощущает веса тяжёлой тележки, когда начинает срываться на бег. Вдогонку им что-то кричат, но пара совсем не слышит противных слов.       Обувь его совсем не предназначена для погонь, поэтому больно трёт пятки, однако Детектив даже не морщится от этого, наоборот, его глаза широко открыты.       Бежать становится легче из-за склона к набережной, и Шуичи ставит ногу на нижний бортик телеги, приподнимаясь над асфальтом.       Ветер развевает их волосы, омывая холодным потоком лица.       Улица по-прежнему безжизненна, и только огни фонарей освещают их силуэты.       Послышался восхищённый вскрик спереди. Мальчик-информатор сверкает радостью из-за удачного ограбления.       — И это была просто шалость?!       — По сравнению с тем, что я обычно творю, точно!       Они съезжают на траву у набережной, спотыкаясь об острый бордюр, отчего тележка переворачивается набок, а мальчики падают на землю.       Но почему-то падение не принесло боли, наоборот, Шуичи рассмеялся.       Смех вызвала сама ситуация. Он! Шуичи Сайхара, обворовал супермаркет с каким-то чудаком, которого знает от силы минут пятнадцать! Детектив даже не предполагал, что способен на воровство или побег, а тут такое!       Шуичи садится на траву, невнятно бормоча что-то, и устремляет взгляд к небу. Оно затянуто тучами, поэтому сегодня небеса — чёрная бездна. Однако Сайхара воспринимал небо как должное: оно не приносило ему радости или печали.       — Сайхара-чан, теперь ты соучастник! И не стыдно тебе? — мальчик придвинулся к нему. На том уже не было чёрной маски, вместо неё красовалась широкая улыбка.       — Камеры? — прикрыв глаза, Шуичи падает обратно на траву.       — Не знаю, если включены, то жди выпуск в новостях! Но я сразу же сдам тебя, — парень начинает собирать продукты в пакет, в итоге их получилось два.       — Но!       — «Но-но», вставай!       Сейчас Сайхара смог хорошо разглядеть лик этого странного мальца, который на публику играл лучше профессионального актёра. Тонкие черты лица: большие глаза; курносый нос; губы, которые были искусаны, сейчас мило улыбались.       Они шли по светлой набережной. Шуичи не знал, куда. Таких моментов в его жизни было мало, когда ты мог идти куда захочешь, бесцельно гуляя по улицам города.       — Ты информатор? Значит, ответишь на мой вопрос?       — Продолжаешь играть свою роль? Я же пошутил! — отсылаясь на то, что Сайхара задаёт навязчивые вопросы, говорит мальчишка.       Открывая пачку чипсов, Вор останавливается.       — Что ты знаешь о Харуке Оме? — тон Шуичи стал слишком серьёзным.       А лицо Кокичи исказила кривая улыбка. Слышать свою фамилию впервые за столько лет было, мягко говоря, неприятно.       — Без понятия, вроде какая-то большая шишка, — Ома решает сесть на широкие каменные перила.       — Всё? — недоумевающие глаза смотрят на него.       — Неа, — Кокичи не собирался рассказывать всю подноготную: всё-таки парень перед ним смышлёный, и в этом не было необходимости. Возможно, он сможет найти истину меж слов Кокичи…       — Так и?       — Чего ты пристал?! Знаешь, у тебя совсем нет чувства такта, Детектив.       — Откуда ты знаешь, кто я?! — Шуичи вспыхивает от этой дрянной недосказанности в словах воришки.       — Обижаешь, Сайхара-чан, мы с тобой знакомы.       — В смысле?       — Даже в двух! — Ома взмахнул волосами, убирая чёлку с глаз.       Он подал ему аж две подсказки, хоть и знал, что сейчас Сайхара не додумается провести параллели между ним и Цумуги или Призрачным Вором. Но со временем у него наверняка получится.       Опечаленный Шуичи садится туда же, где сейчас развалился никудышный информатор. Детектив точно отчаялся, ведь мальчишка просто играется с ним, не отвечая на важные вопросы.       — Среди долины ровныя, на гладкой высоте! Аналогия! Прям как в той пьесе, — Кокичи показал пальцем на реку, которая стелилась под ними.       — Ты не похож на человека, ходящего в театры…       — А ты не похож на человека, грабящего магазины! — Ома не ходил на ту драму. Увидел начало краем глаза, когда воровал ценную картину с командой. — А классика вечна! Она же актуальна во все времена.       — Мне не особо нравится.       — Как же ты узко мыслишь! Классику нельзя читать с бытовым подходом: «нравится — не нравится». Она же глубже, чем твои эгоистические желания. Связана с ценностями жизни и создана, чтобы направлять людей к идеалу. И самое главное, что произведения такого плана заставляют разобраться в самом себе, — договаривая, Ома ткнул пальцем в грудь Шуичи, делая акцент на последней фразе.       — Да, ты прав, думаю, — глаза Шуичи расширились: он точно не ожидал, что какая-то «шестёрка» окажется ведомым человеком и превосходным оратором.       Однако на этом их разговор не закончился, переходя с темы произведений на тему спектаклей. Иногда и сам удивляешься, как предметы обсуждения сменяются друг за другом, и даже не вспомнишь, с чего всё началось. Возможно, это и есть подтверждение мысли, что в мире всё взаимосвязано. Разговор о любимых актёрах, фильмах, вредных привычках, и в какой-то момент они дошли до шахмат.       Спор о том, как лучше защищаться в начале партии за игру чёрных.       Шуичи утверждал, что лучшим выходом станет «Защита Каро-Канн», что свидетельствовало о его пассивной игре, но Кокичи был за более агрессивный способ игры — «Сицилианская защита».       Их дискуссия дошла до того, что Ома вытащил из кармана свой клетчатый шарф, став объяснять на пальцах:       — Ход Kg1-f4, дальше ты статически защищаешься. Ход b7-b6-       — Но ты просто сравниваешь силы, не факт, что уйдёшь в перевес.       — Зачем ты меня перебиваешь?! Вообще, это игра Каталымова, но она мне не особо нравится. Я бы сделал тот же розыгрыш, но после перешёл бы в нападение.       — Это рискованно: потеряешь шута, его можно срубить ферзём противника.       — Не суть, скольких я потеряю, цель игры — убийство короля.       — Я говорю про важность этой фигуры.       — Но ты слишком осторожен, я легко возьму преимущество, например, открытым нападением.       — Слишком нагло, — руки Шуичи тоже лежали на импровизированной доске, но глаза смотрели на хитрое лицо напротив.       — Слишком осторожно, — Ома наклонился ближе к лицу Шуичи, с высокомерной улыбкой. Сейчас в Кокичи кипела экспрессия, иногда ему глубоко наплевать на чувства человека лишь бы доказать свою точку зрения. — Ты проиграешь.       — Посмотрим ещё…       — Это приглашение на вторую встречу? Как мило, Сайхара-чан!       — Не издевайся надо мной, — он отворачивается в сторону реки.       Ома достаёт пачку сигарет, поджигая одну из них. Воцарилось приятное молчание.       Найти человека, который будет тебе интересен, не так просто, и сейчас Ома нашёл такого, чем наслаждался.       — Почему ты куришь? — это вопрос с сентиментальным смыслом для Шуичи, ведь он не находил в сигаретах утешения и не был зависимым.       — Потому что их курила она, — Ома прикрывает глаза, погружаясь на мгновение во тьму.       Речь велась о Харуке. Возможно, в глубине души мальчик желал, чтобы та осталась жива, была рядом. И своей игрой с курением Кокичи хотел почувствовать её присутствие: возможно, он так и не смог полностью отвязаться от образа своей приёмной матери. Хотя Харуку сложно было назвать матерью.       — Она?       — Неважно, — отрезает Ома, — но за твой проигрыш дам тебе поощрительный приз!… — Кокичи задумался, мысленно выбирая, что именно поведать Детективу. — Так вот, «N» и «Бабочки при Обществе Святого Спасения» не поделили одного человека. А кого, попробуй догадаться сам.       — Но «Бабочки» это ведь группа добродетелей… Я знаю, что одна моя подруга состоит в нём, и она не похожа на человека из подпольной организации, — Ома догадался, что речь ведётся о Маки Харукаве, отчего лицо потемнело.       — Лучше будь поосторожней с ней, — выдыхая дым, говорит мальчик, — ты доверчивый.       — Пусть она немного закрытая, но-       — Замолчи! Бабочки — самые изощрённые люди, которых я знаю, и она тебе не союзник. Проговоришься о том, что я сказал, — незамедлительно умрёшь. То же самое с членами «N».       — Но почему ты мне помогаешь? — снова зрительный контакт.       — Я тебе не помогаю, — Ома рассмеялся. — Здесь нет хороших или плохих: все одинаковые, делают всё ради своей выгоды. Я не исключение.       Мучительно долгая пауза. Серый блеснул в глазах Сайхары в неудачный момент:       — Однако ты всё же являешься таковым, — Шуичи протягивает Вору руку.        А Ома смотрит на неё, будто не видя.       Сейчас его поглотили сомнения, ведь он поставит под удар жизнь Шуичи. Правильное ли это решение? Он потом пожалеет? Плохо, Кокичи не обдумал всё! И Маки являлась помехой, ещё одной сложностью.       Он не смог решиться.       Только не сейчас. С чего он вообще взял, что Шуичи сможет ему помочь…       — Подумай получше, Сайхара. Увидимся, — Кокичи улыбнулся, мимолётно прикоснувшись к губам Детектива, чтобы отдать свою же сигарету.       Вор сбежал. Не смог, не смог справиться — провал.

• • •

      — Двадцать первый, — девочка подходит к мальчишке из младшей группы.       — Привет, Маки-чан! — Кокичи был всего на полтора года младше подошедшей. Только что он разговаривал с Цумуги, но, обернувшись, не нашёл свою подругу.       В приюте, по мнению мальчика, есть очень странная особенность. Им не давали имена, а называли по дате рождения.       Однако дети смышлёные и любознательные. Тем более каждый день читая Евангелие, невольно начинаешь задаваться вопросом: «Почему мне не дано имя?» И в скором времени у каждого оно появилось. Иногда они имели совсем простые знания, а иногда несли в себе глубокий смысл известный лишь самому автору.       С Маки, чей номер два, они знакомы не так давно. Возле неё постоянно кружили младшие ребята, которые считали ту старшей сестрой. Но Кокичи был не из их числа, и Вторая сама нашла его, ссылаясь на врождённый ум и способности мальчика.       — Ты когда-нибудь думал о том, что находится за пределами леса?       — Но-но, нам говорили, что об этом думать грешно!       — Но ты ведь задумывался? — Маки садится на траву под деревом, пронзительно глядя на мальчика, играющего с деревянной лошадкой.       Их церковь и приют размещены в самой глуши и окружены лесом со всех сторон, являясь нерушимой стеной.       — Думал, — Кокичи поднимает глаза. — Я нашёл книгу в глубине библиотеки, где были описаны дома деревень и, представь себе, настоящие лошади! Я их только на картинках видел!       — За пределами находится лучший мир…       — Да! Там есть лошади! — но одумавшись, произнёс: — Хотя Святой Отец говорил, что здесь райское место, и я верю ему.       Маки немного насупилась, беря в руки свой длинный хвост.       — Я сомневаюсь в том, что проповедуют нам взрослые, — шёпотом произносит она, — недавно умерла Кируми из старшей группы... Только не говори никому!       — Никто здесь не доживает до конца, — беспристрастно говорит мальчик, — а если и проходят отбор, то становятся служителями церкви. Но это наш мир.       — Я знаю, что за пределами точно есть место, где не так! Давай уб-       Она не успевает договорить: мальчик прикрывает ей рот ладонью.       — Эй! Ты что лепечишь? Нам же запрещено.       — Ты должен мне помочь, Кокичи, — она хватает его за плечи и сжимает.       Маки была в поисках лучшей жизни. В ней горела та самая решимость, что могла перевернуть горы.       — Хорошо… — от безысходности тихо молвит мальчик.

• • •

      

      Они ещё не подозревали, на что способны и как повернётся их жизнь в будущем.       И даже за стенами (лесом) этого старого приюта они не обрели свободу. Не подозревали и то, что номер двадцать один способен на предательство.       Ома предал её: в тот самый день Кокичи не разбудил Харукаву, а убежал с Цумуги вдвоём. Если честно, мальчик даже не подумал о ней тогда и не вспоминал их разговоры долгое время после.       Чувство вины пришло потом, как и слёзы, как и отчаянье. Но в глубине души он всегда помнил и извинялся за то, что забыл про неё.       Во многом сейчас он боялся, что Маки решит отомстить и начнёт рушить его жизнь, начав с Сайхары.       Возможно, он мог бы придумать, как избавиться от одной бабочки, но это была Маки. Они знакомы, их связывало детство. Оба рано повзрослели, и оба варились в преступных организациях.       Кокичи сидела за большим столом в школьной столовой ни живой ни мёртвый. Оме срочно нужно что-то придумать, поэтому мысли не отпускали его ни на минуту.       — Здравствуй, Широганэ-сан! — Каэде Акамацу.       Цумуги переводит на неё свой задумчивый взгляд. Как можно разыграть Каэде? Сможет ли она ей помочь?       — Да, Акамацу-сан.       — Помнишь, я обещала тебе погадать? Так вот, думаю, сегодня самое время, тем более у меня уроки уже закончились.       — Ох, спасибо. Мне очень интересно, давай! На будущее, а может, на любовь? — она рассмеялась. А Каэде садится напротив, начиная мешать карты.       — Ты уж извини за Сайхару-куна... — Каэде говорила про него несколько раз в переписке, но, видимо, только сейчас вспомнила про ту нелепую ситуацию.       — Я не вижу, за что здесь извиняться. Всё хорошо.       — Славно, но я совсем не понимаю, почему он так агрессивно себя повёл…       — Лучше сосредоточься, я выбрала. Хочу расклад на будущее!       Карты Таро плясали в руках Акамацу ещё минуту, после чего на столе появились четыре карты.       — Что ж… — похоже, Каэде была немного озадачена раскладом, — Девятка мечей, Шут, Шестёрка мечей и Королева мечей. — Тут сказано…       Каэде потупила взгляд, а за спиной Широганэ раздался звонкий голос:       — Девятка означает неспокойную жизнь или переживания, от которых даже уснуть невозможно. Шут — безумное решение, и оно связано с Шестёркой мечей, что означает сильные изменения или встречу, но не факт, что в лучшую сторону. А Королева мечей — ведо́мая: знания из прошлого опыта, — Анджи выпалила это как на духу, будто знала, какие карты выпадут.       После того эпизода с Сайхарой они больше не разговаривали, точнее, Цумуги отгораживалась от Ёнаги, как могла. Она делала это, чтобы избежать ещё бо́льших проблем, но не получилось.       — Спасибо, Анджи… — Широганэ не скрывала всем своим видом, что не рада видеть бывшую подругу.       — Привет! Возможно, карты говорят именно про Шуичи? — она наклонилась прямо к лицу Цумуги, отчего та нахмурила брови.       Удивительно, как расклады могли совпадать с реальной жизнью.       — Можешь выкинуть ещё одну карту, Акамацу?       — А? Конечно, — на стол пала карта Звезды. — Карта надежды…       — Или карта терпеливости и взращивания. Цумуги, Атуа говорит, ты что-то замышляешь!       — Бред, — девушка встаёт со своего места. — Прости, Акамацу-сан… Не совсем удачный расклад, — после чего Широганэ выходит из столовой в коридор школы.       Последней картой, которую Каэде положила на стол, оказалась Смерть.       Прокручивая в голове расклад, Ому осенило:       — Шут… — точно.       Цирк, на который его пригласил Сайхара, проходит на днях, и если Кайто удалось уговорить Харукаву, то в такой ситуации можно что-нибудь провернуть.       В голове стал выстраиваться план.       Ему придётся обратиться за помощью к Рантаро и Миу. Но главное, чтобы о плане не смогли прознать его босс или кто-либо из Организации.       И, возможно, в этот раз у него получится. А сколько этих разов уже было?