Мы одинаковые

      Одно из заведений в центре Осака. На фоне во всю раздаются удары киёв, натёртых мелом, об цветной шарик, а тот отлетает к бортам, а может, и к другим пронумерованным шарам, у кого как идёт. Почти все настолько сосредоточены на игре, что не замечают чужие голоса на фоне, а про музыку и вовсе забывают. Хотя если вы снимаете ВИП-комнату с отдельным баром, ограничивая себя от простых смертных, то тишина вполне себе обеспечена, пока вы сами не нарушите её своими разговорами о делах внутри преступных группировок.         — Это та, которая что-то с Мегуми на пару натворила? — Юта обходил бильярдный стол, выискивая позицию для удара.          — У тебя столько крыс повсюду, а ситуацию с Наоми так и не знаешь, — блондин прикидывал, как разовьется ситуация после удара его противника в этой игре.         — Просто мне это не интересно, — и все же Оккоцу наносит удар, который полностью меняет расстановку шаров, сбивая Сатору с толку. — Кстати, Мей тебе бить не стоило, нам сейчас раздор ни к чему.          — Только сейчас? — парень решительно искал выход из сложившейся ситуации на поле боя.           — На данный момент все, что я выстраивал все эти годы, держится лишь на одном понимании наших внутренних отношений. И если расклад резко поменяется, то план придется менять, а уже сделанные ходы никому отменять не позволено, — спокойно говорил и наблюдал брюнет, уже зная следующий шаг Годжо.           — Меня бы в свои планы посвятил для начала, — крайне недружелюбно мурлыкал Сатору, перемещая нужный для Юты шар. — Я уже устал по твоим заданиям бегать, пока ты с Хакари разбираешься.         — Дело-то важное, не будь его, мы бы уже давно осуществили всё задуманное одними убийствами, — даже с некой печалью вздыхал брюнет.          — Так и не смог придумать, как Хакари и Тоджи друг против друга настроить? — блондин смотрит на счет в ожидании своего хода и своей победы.           — Я насчет Кашимо раздумываю, — Оккоцу забивает шар и по всем правилам продолжает свой ход, — но все еще не могу найти ему причину играть против своего «босса»...           Брюнет совершает последний удар, снова забирает шар и мило улыбается:            — Похоже, что ты проиграл мне свою машину.           — Сука… ***         После их собрания в доме Сукуны прошло около суток. В ту ночь Итадори убирал всё один, ведь найти Наоми так и не смог. Обошел каждую комнату и каждый угол, не стесняясь, проговаривал ее имя, надеясь на отклик, так как Рёмен крепко спал после уже совершеннолетнего алкоголя. Оставленные в одной из комнат на диване и полу следы крови и белых пятен заставляли его нервничать еще сильнее.          «С ней же всё хорошо..?» — Юджи с некой отстраненностью намывал пол в одном из коридоров.          «К кому ее увезли?» — тревога нарастала с каждой минутой.           — Я недостаточно громко вошел? — за спиной парня послышался грозный голос Сукуны.          — Господин?! — перепугавшись, Юджи вскочил, встав с колен, он склонил голову и смотрел в пол. — Прошу прощения.           — На коленях и моли, — мужчина прошел по только что вымытому в пыльных матовых ботинках.           — Прошу прощения, господин, — вымолвил Итадори, ударившись коленями об твердый пол.           — На первый раз прощу, — и хоть он не зациклился на обвинении, спокойствием и добром от этого не веяло, наоборот, только страхом. — Схуяли один пашешь? Я тебе подарок для чего сделал?         — Господин… — Юджи начинает понимать, что сам Рёмен не в курсе о том, что Наоми пропала, — её кто-то увез.           — Сделай алтарь, попрощайся, — посмеялся тот, сев на диван и включив телевизор, на котором шла какая-то реклама. — Или понравилась девчонка? Когда там у псин сезон спаривания…? Или Вам без разницы?           Юджи не сразу понял, о чем он, но после ему стало неприятно, что Сукуна говорит в таком ключе о них. На свой страх и риск он проигнорировал последние два вопроса и ответил так, как привык — правдиво:          — Мне просто с ней хорошо…          Соврать Рёмену равно смертному приговору. Догадливости татуированного можно только позавидовать, так что если бы Итадори не сказал правду, то его бы вновь ожидало наказание.         — Понравилась, значит, — порой Сукуна понимал чувства младшего лучше него самого. Просто потому что он забрал его в свое рабство еще ребенком, не понимающим и не знающим толком ничего.          Пожалуй, это был самый спокойный и душевный диалог между ними за пару лет. Почему? В этот раз Юджи не ударили ни разу.

 

***

        Слишком светлая комната. Закрывая глаза, видно прожилки на веках среди персикового света. Белая плитка, которую явно протирают чуть ли не каждый день, такой же потолок и пол. Убери все вещи, и ты не поймешь, где низ, а где верх, все одинаковое. Зато пока комната не пустует, тут можно разглядеть железные столы, странное оборудование, целую упаковку синих латексных перчаток, различные приборы и спирт с антисептиком. Погляди в другую сторону и увидишь ведро с кровавыми тряпками, а за ними мощный холодильник, где хранятся органы. Но главное место всегда середина. Сейчас там на операционном столе лежит Наоми, накрытая простыней, которая только приходит в себя и ничего не знает, а рядом на стульчике, мило положив подбородок на очертание ее ноги, умиротворено сидит Гето, а за его спиной почти в углу Чосо недовольно обрабатывает все, чем воспользовался во время операции.         — Тофу хочу… — сонливо произносит брюнетка, отходя от наркоза. — Ты, кстати, на того актера похож…           — Правда? На какого? — Сугуру улыбался, слушая весь ее бред.  — Не знаю, он бомжевал у её подъезда. — Все тело было настолько слабым, что даже пальцем пошевелить было трудно, хотелось только спать, но ей не давали, чтобы не пошли осложнения.          — Я надеюсь, это было для роли в каком-то сериале… — даже чуть обидчиво произносил брюнет.         — Нет, он фермером был, принимал… как там его… анабиоз благочестия, вот… — еле слышно бормотала она, так и не попытавшись разомкнуть веки.         Чосо и Гето заинтересованно переглянулись, задаваясь лишь одним вопросом: «Откуда Наоми про это знает?».   ***         Прошло еще несколько часов, прежде чем девушка наконец пришла в себя и перестала нести бред. Вместе с этим прошла и анестезия, так что боль у носа и по всему телу яро давала о себе знать. Она оглядывает помещения, пытаясь понять, где находится, ведь дома у Сукуны такой комнаты точно не было.          — Что-то спросить хочешь? — Гето аккуратно поглаживал ее руку, смотря прямо в ее зеленые глаза.          — Почему так херово? — она не может игнорировать свое состояние, и сейчас это интересует ее больше, чем то, у кого в заложниках она в этот раз.         — Понимаешь… это последствия операции, — попытался объяснить брюнет.         — Операции?! Вы ебанутые? — совершенно не задумываясь проговаривала девушка, попытавшись вскочить, но от резкой боли вернувшись в изначальное лежачее положение.        — Зато тебе носик починили! — Сугуру общался с ней, как с котенком или маленьким ребенком. — Как прежде уже, конечно, не будет, но лучше, чем могло бы быть.           — Я на эстетику никогда и не претендовал, сделал, что смог, — Чосо облокотился об один из железных столов и скрестил руки под грудью.           — И ради этого вы меня в операционную повезли… — чуть нервно посмеивалась девушка, еле как протянув ладонь ко лбу и положив ее на голову.           — Изначально я тебе глаза вырезать хотел… — он запнулся, обратив внимание на ее растерянный взгляд, — и до сих пор хочу.           — Но он этого не сделает. — Гето довольно улыбался во все тридцать два. — Я договорился.          Наоми перемещает пальцы к глазницам, трогает и нижние, и верхние веки, лишний раз проверяя, точно ли всё на месте.          — Правда… — Сугуру старался подобрать нужные слова. — Вместо глаз он… ну понимаешь… ему приглянулся твой внутренний мир…           Брюнетка смотрит сначала на одного, потом на другого, и так по кругу, отказываясь понимать смысл его слов.           — Ну, в общем, вырезал тебе пару ненужных органов, — быстро пробормотал брюнет и прикусил губу, ожидая ее реакции на информацию, которая еще только фильтровалась в ее мозгу.           — Нужных, просто без них можно жить, — спокойно исправлял смягчающие слова напарника Чосо.           — Да вы шутите…         Ее голос дрожит, и она просто не хочет верить в происходящее, до последнего надеется, что они просто издеваются над ней. В попытке доказать что-то себе, несмотря на боль, на ноющее тело, она приподнимается и со страхом, оставшимся в ее глазах, не взирая на собственное нагое тело, отмахивает простынь. Два шрама, тянувшиеся в разных местах в разные направления: один по горизонтали огибает талию, похоже, что там вырезали почку, этот шрам образовывал угол с другим, оставшимся после удаления селезенки.          — Вы… вы… вы, блять, ебанные животные… — она не находит себе места, с уст слетает чужой голос. — Тише, тебе сейчас нельзя нервничать, — пытался успокоить её Сугуру.         — НЕЛЬЗЯ НЕРВНИЧАТЬ?! ДА ВЫ ВСЕ НА ГОЛОВУ ПОЕХАВШИЕ! — слова льются из нее, не думая о последствиях. — В АДУ ВАМ ГОРЕТЬ САМЫМ ЖАРКИМ КОСТРОМ! ИЗВЕРГИ! ВСЕМ ВАМ НАХЕР ЧЕРЕПА ПОВЫБИВАЮ, В СВИНАРНИКЕ ПОСЛЕДНИЕ СВОИ МЕСЯЦА ДОЖИВАТЬ БУДЕТЕ!           Из глаз выливаются литры слез, горечь наполняет ее все сильнее, оставляя за собой душевные царапины.           — Вы мне все угробили, как мне жить теперь? — Наоми перешла на шепот, смотрела и легонько касалась ниток, вшитых в нее.         — Это уже не наши проблемы, — спокойно произносил парень стоящий вдали, снова привыкая к тишине после ее криков.         — За что мне все это… — Наоми проникалась болью во всем теле, откинулась назад с желанием задохнуться в собственных слезах.       — А ты думаешь, в мире есть справедливость? — медик вскинул брови, посмотрел на нее в последний раз и вышел, оставив их наедине.           «Гето сказал, что через год или полтора я смогу забрать ее глаза… Может, получится раньше?» — размышлял всё это время Чосо.         — Была бы справедливость, вы бы уже в тюрьме сидели, — уверенно ему в след ответила девушка.           — Ненавидишь нас? — промурлыкал Сугуру.          — Да, — твердым голосом говорила она, отведя взгляд в сторону.            — А конкретно меня ты за что ненавидишь? — парень нежно обхватил ее подбородок и повернул голову брюнетки в свою сторону.            — Ну ты ведь тоже будешь надо мной издеваться, — фыркнула она. — Вы же все на голову поехавшие.           — Не ровняй меня с другими, пожалуйста, — вежливо попросил тот, немного ухмыляясь. — Да и не все мы такие.           — И кто тут не поехавший? — с интересом уточняет Наоми, пытаясь разузнать немного о них, в своих целях, естественно.           — Я, — Гето помедлил около секунды и продолжил: — Чосо тоже, просто ему ты чуждая, и ему нет смысла беспокоиться о тебе. Еще есть Юта, он, пожалуй, тут самый правильный и, я бы сказал, умный. Я бы сюда даже Сукуну приплел, он, конечно, ебнутый, но только после того, как ты его разозлишь, а так он считает тебя пустым местом. Тоджи на тебя даже внимания не обратит, ты здесь только потому, что его слезно попросили…         — Кто попросил? Почему я вообще еще живая? — задавалась вопросами та и жаждала получить на них ответ.           — Не могу сказать, иначе и самому достанется, да и тебе тоже, — он выстроил еле грустное выражение лица. — Ты хочешь умереть?          — Если так продолжится, то я точно рано или поздно на себя руки наложу, — с подобием спокойствия высказывалась та.         — Не надо, смерть подводит окончательный итог в твоей жизни, в то время как жизнь полна возможностей, — он улыбнулся, встал и навис над ней. — Мне сейчас отойти нужно, но я потом приду. Хочешь что-нибудь? Еду или что-то из вещей?          — В чем подвох? — с подозрением спрашивала девушка, понимая, что бесплатный сыр только у гильотины.          — Отплатишь мне за это.          — Как? — с еще большим недоверием и самыми плохими мыслями говорила брюнетка.         — Как захочешь, но минимум поцелуй в щечку я должен получить? — и снова его притворная лисья улыбка.           — И смысл? Ты можешь пригрозить мне ножом, и мне придется это сделать, — она нахмурилась и ждала ответа.          — Не хочу, — напоследок кинул он и вернулся к прежней теме: — Так что ты хочешь?           — Свободу… — ее перебили.          — Попугаям? — усмехнулся и продолжил: — Прости, но не в моих силах тебя отсюда вытащить, по крайней мере сейчас.           «По крайней мере сейчас» — зациклилось у нее в голове. Вот и помощник, человек, который может дать ей хоть какую-то защиту. Он не Годжо, на которого она понадеялась, думая, что его все принижают и что он считает себя ничтожеством по сравнению с ним. Сейчас она понимает, блондин не станет защищать того, кто его превозносит, подобно Сукуне и Урауме.         — Хорошо, — девушка задумалась и попыталась в голове составить список, — вино, трюфельные конфеты, салат с оливками, ту колбасу хочу, которую вы ели в тот вечер, бритву, нижнее белье, — она чуть помедлила, прежде чем решится на следующее, — и ты.          — Я? — Сугуру вскинул брови от нескрываемого удивления.          — Я хочу тебя спросить кое о чем, но потом. Это не касается каких-то ваших дел, вопрос конкретно про меня, — Наоми заранее отвечала на вопросы, которые он мог бы задать.         — Ну хорошо, — Гето осмотрел ее и вышел, оставив в одиночестве.

 

***

        Внутри одного из подъездов пятиэтажного дома с характерным звуком раскрываются двери лифта.          — Уверена, что нам это нужно? — на всякий случай уточняет Нанами.          — Ну, мы же пообещали Мегуми найти Наоми, — Нобара смотрела на пластиковые цифры два и четыре золотого цвета, — к тому же, если моя догадка верна, то ее мог похитить Тоджи.          — Ты же не будешь напрямую спрашивать? — блондин смотрел так, словно недоволен ее решением.          — Нет, конечно, — она улыбнулась, — но у меня есть идея небольшая.         — Какая? — Кенто начал выслушивать ее не слишком хитроумный план и получил от нее заранее подготовленную запись на телефон, на случай если не удастся договориться.          Стоило ей все высказать, как мужчина ушел на этаж ниже, а девушка включила диктофон и, собравшись с духом, постучала в квартиру.          — Кто? — из-за двери послышался женский голос.         — Здравствуйте! Я подруга Наоми из университета, хотела узнать, как она, — мастерски отыгрывала Кугисаки, словно только вышла из театрального училища.          Пара поворотов ключа в скважине, и преграда перед ее лицом исчезла.          — А что с ней? Просто она уехала недавно, — мама Наоми была взволнована.          — Уехала? И мне ни слова не сказала, главное, — она отыгрывала обиду.         — Да я сама только через пару дней узнала.          — Понятно, — девушка потянулась к сумке, — я тут тетради принесла, которые она мне давала, и я бы свою хотела забрать.          — А она меня не предупреждала, — чуть насторожилась матушка.          — Да вот я ей писала, но она мне не отвечает, да и в сети давно не появлялась, — Нобара старалась по максимуму использовать информацию, которую нарыла на нее, в том числе и в каких соцсетях она сидит.         В то же время снизу слышится звук открывающейся двери и разговор соседки с Нанами.          — Здравствуйте, я из администрации пришел подписи на ремонт подъезда собрать, — послышался шелест листов, — можете тут расписаться.          — Да, конечно, — голос подозрительно походил на его напарницу, но это никто не заметил.         — Ну ладно, проходи, забирай, — женщина пустила ее в дом, следя за ней.         Пара прошла в комнату похищенной. Владелица квартиры указала, где лежат все школьные принадлежности, и полицейская стала искать в них якобы свою, чтобы потянуть время.         — А куда она уехала? — ненавязчиво спрашивала она.          — В Италию, ее моделью взяли.          — Ого, а ведь она не так давно задумывалась над этим, — выдумывала на ходу Кугисаки. — Блин, даже на страничку фотки не выкладывала, а нам-то интересно. Девочки с курса были бы в шоке.          — Так она мне отправляла, на фоне достопримечательностей всяких, — женщина улыбнулась и взяла в руки телефон. — Вот на фоне какого-то театра или вот в парке.         — Вау! Какая красота, похоже, что и живет теперь в роскоши, — она думала, как еще выманить хотя бы каплю информации, но ей и не пришлось.          — Да нет, она там с девочками в отеле каком-то живет пока что, — возмущалась та. — А те противные такие, она даже поговорить со мной нормально не может. Хотя, зная ее, она просто отмазывается, видите ли, ей переписываться проще.         — То есть вы с ней даже по телефону не говорили ни разу? — заприметила нужную тему Нобара.          — Да один раз звонила, рассказала, что и как, а дальше то занята, то спать другим будет мешать, то устала, — фыркнула та, и тут понеслось: — Но она у меня умница все равно. Вот мы жили не очень хорошо, а у меня телефон сломался, это было года три назад. Так ее друг, который живет в Швеции отдал мне вот этот, причем за бесценок. Вечно помогала убираться, училась хорошо. Вот химию прям не по школьной программе изучала, очень уж ей это нравилось.          Кажется, женщина тараторила еще минут десять, но Нобара зацепилась лишь за первые предложения. Звонок был лишь один, месяц назад, и то, что телефон, вероятнее всего, другой прошивки, и в отличие от японских, там есть программа записи разговора без предупреждения для другого абонента.         — Понятно… — интуиция загоралась лампочкой над головой, подсказывая, что ей нужна запись этого диалога. — А можно я себе фотки скину, девочкам с потока покажу, порадуются за нее и переживать перестанут.         — Ой, сейчас попробую отправить, — женщина смотрит в телефон и щурится, — как это тебе переслать, а то я не сильно в этих приложениях разбираюсь.          — Можно? — девушка протянула руку, якобы прося дать ей телефон, — просто там номер забить нужно, потом в контактах забить, я и сама в этом иногда путаюсь.          — Ну хорошо, если не сложно, то объясни мне потом.         — Да, конечно, — Кугисаки достает свой и отписывается Нанами, приводя план, придуманный на всякий случай действовать.          Раздается стук в дверь.          — Кого там еще принесло... — матушка оставляет девушку наедине с девайсами.         И пока Нанами всячески отвлекает маму Наоми своими рассказами о ремонте, Нобарамолится, чтобы в телефоне была функция записи разговоров, и похоже, что бог ее любит, ведь она листает записи месячной давности среди множества вызовов и находит. Спасибо узнанным справкам про ее семью, теперь у нее нет сомнений, что контакт «незапланированный ребенок» именно Наоми. Перекидывает запись диалога себе, удаляет сообщение только у мамы девушки и скидывает фотки. Благо она успела, поскольку вечно задерживать ее Кенто не смог бы.          — Уже все перекинула? — спрашивает женщина, вернувшись в комнату.          — Да, спасибо. Вам все же показать, как контакты добавлять? — интересуется девушка.         — Да что уж там, раз сделала уже всё, то ладно.          — Ну я тогда тетрадку забираю и побегу, а то я с друзьями договорилась встретиться, — она улыбнулась.          — Да, конечно, — Кугисаки вернула телефон хозяйке, взяла одну из тетрадей и, попрощавшись, вышла из квартиры, а затем и из подъезда.         — Нашла что-нибудь? — Нанами ждал ее на углу дома.          — Не знаю, но вся история мне не очень нравится, — она сразу полезла в телефон и включила запись. — Слушай.          — Ты же понимаешь, что если ей дали поговорить, то следили за ней, — говорил Нанами, доставая ключи от машины.          — Я просто хочу понять, похитили ее или нет, — с небольшим недовольством говорила девушка и через десяток минут выдала: — Диалог неестественно звучит.         — Можем заехать ко мне, там разберем все, — он смотрит в экран. — Это ее фотографии? Можно будет разобрать на наличие фотошопа.           — Да, давай, — девушка настроена решительно.   ***          На улице уже глубокая ночь. Запивая свою усталость вторым литром кофе и банкой энергетика, они сидят рядышком и разбирают все, что им удалось нарыть.         — Нет, глазами фотошоп не вижу, приложения тоже ничего не находят, — Нанами устало потерла глаза, которые после длительного контакта с ярким экраном немного покраснели. — Может, ее и не похищали? Всякое в жизни бывает.         — Можешь попробовать настоящее фото найти? Может, ее голову туда прифотошопили и всё, — предлагала варианты она, в тысячный раз переслушивая запись телефонного разговора и делая записи на белом, уже исписанном листе, и ее взгляд цепляется за первые слова Наоми:          «Привет... Ох... Мы... Офигеть... Говорю...Именно... Там... Естественно... Мне... Есть... Ну... Я... Понимаешь... Офигеть... Хвастаться... Итак...Так... И... Ладно... И...».         Ее глаза округляются, а на лице расползается довольная улыбка, перемешанная с шоком.          «Помогите, меня похитили». — Выписывает на листок все первые буквы.          — Офигеть! А Я ГОВОРИЛА! — девушка чуть ли не тыкает листком ему в лицо. — Нет, это, конечно, плохо, но теперь у нас есть мостик, как к нему подступиться.         — Как ты через нее доберешься до Тоджи? — поинтересовался мужчина. — Если хочешь вытянуть какую-то информацию из Наоми, то все придется ее маме рассказать.         — Вот я тоже об этом подумала, — в голове она пыталась составить более четкий план. — По всей видимости, Наоми человек не глупый и при следующем звонке может так же что-то рассказать. Таким же способом.           — Только в том случае, если она жива, что маловероятно, — Кенто потер переносицу. — К тому же, если она не поймёт, что мы сидим рядом, то может просто начать общаться, а не информацию передавать.       — Нужно придумать, как намекнуть ей об этом. — Кугисаки в очередной раз зевнула.          — Еще кофе?          — Да, было бы неплохо, — и еще раз.          Мужчина вышел из комнаты, которую они превратили в мини-штаб их расследования, и направился на кухню. Поставил чайник и, облокотившись об стол, стал ждать, когда вода закипит.         Раздался выстрел. Стекло в окне разбивается, осколки летят во все стороны и сыплются градом на пол, а что-то вываливается на улицу. Пуля долетает и врезается в ключицу Нанами. Всё произошло быстрее, чем он успел осознать, что происходит, и вот скрючился от боли, стараясь отойти за стену, где его не видно. Сверлящая боль разносится по телу, а струйка крови хлещет из дыры в теле. ***         Парой минут ранее в здании напротив:          Снайпер уже битый час выжидает, когда Кенто появится на кухне, и стоило ему появиться, как сбоку заговорили звонким голосом:          — А можно я? А можно я? — Махито хлопал в ладоши.          Он был не в том положении, чтобы отказывать, поэтому просто отдал винтовку. Парень её забирает, закидывает назад светло-голубые волосы и целится. Стоило ему свести прицел с головой Нанами, как он тут же выстрелил. Отводит взгляд, смотрит и по-детски ноет:         — Черт, не попал.         Парень смотрит на снайпера и возвращается в удобное для стрельбы положение, хочет выстрелить еще раз, но цель уже скрылась.          — Вот, блядь, — корчит печальное лицо, — Мей Мей меня прибьет!           Мужчина рядом с ним начинает собирать вещи, попутно заметая следы, и после протягивает руку Махито, показывая, что он должен отдать оружие.         — А да, — начал он, затем вернул винтовку и, смеясь, начал убегать, сказав за спину последнее: — Если что, то это ты промазал!