Ангелы моего проклятия

«Знаете, я передумал. Убейте меня»

— Не бойся, котёнок… — Голос Достоевского нежный и успокаивающий. — Я не собираюсь делать тебе больно, и не хочу, чтобы ты боялся меня. Ты даже не представляешь, как сильно я люблю тебя, и как сильно хочу того же в ответ. У меня есть глупая привычка — прощать моему боссу все. Я был готов закрыть глаза на все, но не сейчас. Мне настолько обидно за себя, за то, сколько боли я вынес. Я обиженно отворачиваюсь, а босс поглаживает меня по волосам. — Я должен закончить работу на компьютере. Но не переживай, я все время буду неподалёку. Если тебе что-нибудь понадобится, зови, хорошо? Я ничего не отвечаю, Фёдор, тяжело вздохнув, уходит. Он прекрасно знает, что долго злиться я не буду. Я окончательно запутался. Его внимание — это то, чего я добивался шесть лет… Но все оказалось не так радужно, как в моих мечтах… И я не уверен, готов ли я терпеть темную сторону Фёдора ради редких счастливых моментов. Я стараюсь… Я правда стараюсь любить! Подстроиться под босса, слушать во всем. Но он всегда находит повод «наказать». И я не уверен, хочу ли я сбегать, хочу ли я вернуться к прежней жизни. Голова раскалывается одновременно от мыслей и температуры. У меня жар, и в таком состоянии принимать важные решения мне не следует. Я словно в вакууме, у меня нет ни желания сбежать, ни сил остаться. Я так устал от всего, не хочу думать над проблемами. Мне хочется раствориться в абсолютной пустоте, навсегда забывшись. Мне стало как-то по особенному все равно, что происходит, я хочу спать, но мысли и кашель не дают мне даже этого. Хочу, чтобы Федор был рядом, — решаю для себя я. Сам не знаю, зачем мне этот конченый садист, но, кажется, я уже не представляю без него свои будни. Люблю. По-детски глупо, но люблю. Дость-кун — единственный, кто меня понимает. Прикрыв глаза, я представляю его рядом. Его руки на моей талии… я обнимаю сам себя, представляя на себе его прикосновения, что запомнились мне столь нежными и мягкими. Бутылка теплой воды в моих руках заменяет мне тепло его тела, и я засыпаю…

***

Я не понял, сколько времени прошло, но я проснулся с остывшей бутылкой в руках. Головная боль отступила, и, кажется, температура тоже спала. Спать больше не хотелось. Горло болело, и я разрывался от кашля. Чёрт, и вот надо было мне провожать Сигму?! Поднявшись с постели, я чуть не потерял равновесие. Ноги меня не держали. Опираясь о мебель, я пошел на кухню за водой, предварительно взяв с тумбочки пустой стакан. В другие комнаты я послушно не заглядывал, поэтому Фёдора даже не встретил. Скорее всего, он сейчас работает, и отвлекать его не хотелось. Я подошёл к раковине, чтобы наполнить стакан теплой водой, и вдруг меня обняли сзади. Что у него за привычка бесшумно подходить со спины?! Я, тихо вскрикнув, роняю стакан в раковину, и тот со звоном разбивается. Я набрал в легкие воздух, готовясь извиняться и оправдываться, но босс прислонил указательный палец к моим губам. — Не волнуйся. Я сам тебя испугал. Я виноват, мне и убирать. — Он прижал меня к себе двумя руками и положил голову мне на плечо. — Солнце, почему меня не позвал? Я бы тебе всё принёс… — Я… я не хотел вас отвлекать… — Еле слышно бормочу я. — Ангел мой, ну неужели работа может быть важнее тебя? Если тебе что-то понадобится, зови меня, хорошо? И перестань ходить по дому без моего ведома. — Последняя фраза прозвучала иначе. Более холодно и резко. — Хорошо, босс… — Нет, не так. Назови меня, как раньше. — Хорошо… Дость-кун… Федор собрал осколки в раковине, продолжая обнимать меня одной рукой. Выкинув стекло, он поднял меня на руки. — Идём в комнату. Тебе нужен отдых. Скажи, тебе лучше? Что-то болит? — Лучше. Кашель есть, а температура, вроде, спала. — Я рад слышать, что тебе лучше… — Спасибо… спасибо, что беспокоитесь… Он занёс меня в спальню, аккуратно уложив на постель и укрыв. — Я не хочу спа… — Тшш… — Он снова заткнул меня, приложив палец к губам. — Моя куколка заболела, и я хочу заботиться о ней. Я лучше знаю, что тебе нужно. — Дость, я устал играть в куклы. Я не против вашей заботы, но иногда вы меня пугаете своими рассказами про игрушку. — Ну ты чего? Мне нравится называть тебя своей самой прекрасной куклой, это значит, что я люблю тебя! Я повернулся, ожидая, что босс, как и в прошлый раз, уйдет, но он сидел на краю кровати, играя с моими волосами. И я решил притвориться, что сплю, и просто ждать, когда он уйдет. Но даже спустя 10 минут он остался рядом. — Со мной не сработает, дурачье... Я прекрасно вижу, что ты не спишь. Почему? Ждёшь, когда я уйду, чтобы сбежать от меня? — Нет! Почему вы во всем видите попытку побега? — Может потому, что кое-кто уже пытался?! Я не понимаю, почему!.. Я все делаю для того, чтобы ты был счастлив, чтобы у тебя было все, включая мою безграничную любовь к тебе!.. А ты мне в лицо плюешь своим отношением! — Дость-кун... Не... не плачьте... Я приподнялся, обняв его. Он сжал мою рубашку, прячась за изгибом моей шеи. Иногда я начинаю сомневаться, кто из нас на самом деле "мальчик"... Он снова поднял меня на руки и начал носить по комнате, убаюкивая. — Дость-кун... Вы чего?... — Солнце моё, ничего не говори... Может, от покачивания на руках, а может, от тепла его тела я все же быстро засыпаю... Но вот мое пробуждение оставляло желать лучшего... Я проснулся в теплой постели, но вот мои руки были вновь привязаны к изголовью кровати. Полный идиот! Это он так боится, что я сбегу? Нет... Боялся и раньше, но не привязывал. А значит, скорее всего, он куда-то ушел и решил перестраховаться. Сволочь.