Война женихов

Регулус любил проводить вечера с братом и его парнем. Правда, любил. Разумеется, он ни за что в жизни бы не признался в этом и скорее умер бы под пытками, чем рассказал, как обожает подобные времяпрепровождения. К счастью, Сириус всегда был близорук к чувствам других людей, а Ремус был достаточно тактичен, чтобы никогда не упоминать о том, что Регулус давно приходит сам и без всякого приглашения. Последний месяц он пытался избегать их общества, поскольку бешенная подготовка Сириуса и Ремуса к свадьбе означала такую же невменяемую подготовку Джеймса и Лили. А Регулус не хотел видеть, как Джеймс и Лили готовятся к свадьбе. Потому что Регулусу было больно. С того утра, когда он пролил на коленях доброй Пандоры пару литров слёз по своей погибшей голубой мечте о горе и радости с недоумком Поттером и вылакал пару литров текилы в надежде, что после того, что было у них ночью, у треклятого Поттера будет импотенция на всю жизнь, потому что Регулус уверен, что снёс ему крышу оргазмом, когда отсосал прямо у французского окна, Блэк-младший старался не думать о том, как из самого доброго, верного и потрясающего человека Джеймс Флимонт Поттер превратился в мразь, поимевшую его и втоптавшую его в грязь на следующее утро. Потому что думать об этом невыносимо. Потому что Регулусу было больно. Всеми душевными силами, которые только остались, Регулус держал в голове, что Джеймс всё ещё самый потрясающий человек из всех, кого ему посчастливилось встретить. Просто он любит Лили намного сильнее, чем когда-нибудь смог бы полюбить Регулуса, и когда она дала ему второй шанс, он справедливо забыл о бессмысленном сексе, произошедшем не далее, как за несколько часов до этого. Ведь он ему ничего не обещал. Ведь они были в дерьмо пьяны и просто возбуждены. Он ему ничего не обещал. Просто снятие напряжения, потому что взрослые люди так делают, и для этого не обязательно быть влюблённым почти с одиннадцати лет. Никто никому ничего не обещал. Так что Регулус просто не имел права его ненавидеть. И, к сожалению, не ненавидел. Он распланировал, что будет избегать брата и его полоумного дружка до самой свадьбы, но всё-таки когда Сириус, полыхая гневом, пригласил его в гости, не смог отказать. Слишком тяжело далось восстановление отношений с братом. Поэтому теперь, удобно устроившись головой на коленях Люпина (так было легче разгадывать кроссворд), Регулус флегматично следил за мельтешащим по гостиной братом. – Он поменяет дату, – убеждённо твердил Сириус. – Точно тебе говорю, – качал он пальцем, словно брат пытался спорить с ним. – Он всегда был таким. Добрым, податливым. Он ни за что меня не расстроит. – У него тоже свадьба, – резонно заметил Регулус, указывая Ремусу на пропущенную букву. – И он будет её отстаивать. Несмотря на полную невменяемость Сириуса относительно чувств, он с дотошностью детектива выискивал проёбы младшего брата. – Что ты сказал? – с подозрением протянул он, останавливаясь перед диваном. Регулус мог бы долго играть с ним в гляделки, но не посчитал нужным, поскольку драма ему порядком надоела и хотелось побыстрее закончить бессмысленную вражду. Он высвободился из-под рук Люпина и сел рядом с ним на диване, не сводя глаз с брата. – Я звонил Лили, – спокойно поведал он. Реакция последовала незамедлительно. – Нет, нет, нет, нет! – Сириус в конце своих отрицаний едва ли не ногой топнул. На последнее «нет» Ремус приподнял брови из-под очков, и Сириус, стушевавшись, вымерил шагами диван и, зайдя за спинку, поцеловал жениха в русую макушку, пытаясь выпустить пар. – Не смей любезничать с ними, пока они не поменяют дату, – чуть более спокойно прошипел брату Сириус, укладывая подбородок на плечо Ремуса. – Четыре по горизонтали – это что, член? Регулус нахмурился, заглянул в кроссворд и хлопнул брата ручкой по лбу, заставляя ойкнуть и освободить плечо Люпина. – Сам ты член. У меня закончился рецепт, я должен был ей позвонить. Сириус, без присмотра своего личного пожарного, всегда вспыхивал эмоциями быстрее вереска в июле. Вот и сейчас, едва отстранившись от Люпина, он снова принялся пенять брату. – Ты всегда можешь обратиться в больницу! Обычно эта тема не всплывала, поскольку и он, и Сириус были солидарны в выборе лечащего врача, незаконно выписывающей ему лекарства. Но сейчас Блэка-старшего совершенно не волновали тонкости биографии младшего. – И заработать отметку в личном деле – «бывший наркоман»? – скривился Регулус. – Не сходи с ума, я не стану подставляться из-за твоей свадьбы. Сириус задохнулся, и Регулус мог бы поклясться, что сейчас он выдаст тираду из разряда «Свадьба – это святое», но Ремус со вздохом снял очки и обернулся через спинку к своему жениху. – В чём проблема вообще? Вы же всегда вместе. Так сыграйте свадьбу вместе! Теперь пришёл черёд Сириуса скривиться. – Мы что, лесбиянки? Может нам ещё завести терьера и… не знаю… делать друг другу ректальные клизмы? Ремус закатил глаза, кажется, привыкший к подобным сравнениям, но Регулус решил немного защитить честь лесбиянок (хотя искренне не понимал, как можно любить женщин, когда существует Джеймс Поттер). – Ты же понимаешь, что лесбиянки не ведут себя так? – Кто из нас двоих дружит с лесбиянками? – возмутился Сириус, но тут же взял себя в руки, снова подмечая, что его отводят от неприятной темы. – Так всё, хватит! Ты слышал меня, Реджинальд? – Ремус вновь закатил глаза и вернулся к кроссворду, оставляя Регулуса с братом и неприятным полным именем один на один. – Не смей ходить к Поттерам, пока Джеймс не отступит! Регулус поджал губы. Братья сверлили друг друга недовольными взглядами, пока Ремус не прервал их сообщением определённо важной новости: – Ты смотри, действительно! Четыре по горизонтали – Ч-Л-Е-Н! – Ты превысил дозу в полтора раза, – нахмурилась Лили, разглядывая полупустые блистеры. Регулус попытался как можно более непринуждённо пожать плечами. – Тяжёлый месяц. Он постарался выбрать время, когда Джеймса точно не будет дома, но у того как на зло на работе был короткий день, поэтому Лили пришлось осматривать его, пока тот делал чай на кухне. Лили быстро пролистала результаты его последних анализов и просмотрела заполненный дневник самочувствия, а Регулус, несмотря на то что с тех пор, как Эванс взялась за его лечение, любил поболтать с ней во время «сеанса», думал о том, как побыстрее сбежать. – Что-то случилось? – спокойно спросила Лили. Регулусу давно нравилась её манера поведения во время их импровизированных приёмов на дому. Лили не делала из его диагноза большой трагедии, как Сириус, и не тряслась над ним, как все те наставники в анонимном центре, куда его насильно уложил брат полтора года назад. Она была спокойна, но не равнодушна: ей действительно было не плевать, но и повода устраивать истерику она не видела. Так что даже если бы его не страшила пометка в личном деле, он бы не сменил психиатра. Джеймс вернулся из кухни и поставил на низкий журнальный столик милый поднос с чайником, чашками и молоком. Он сел на диван рядом с Лили, и Регулус с мазохистическим удовольствием вспомнил, как той безумной ночью оседлал Джеймса прямо на этом диване, едва он успел дожевать свой бутерброд. – С парнем проблемы, – как можно более непринуждённо протянул Регулус. Лили нахмурилась, поднимая взгляд от дневника, а скулы Джеймса тронул лёгкий румянец. – Кажется, его зовут Барти? – спросила она, и Регулус словно с завистью заметил, какая же она потрясающая. Искренне интересуется, но не давит: ей эта информация не для сплетен. Немногие люди так могут. Джеймс разливал чай по чашкам, но при звуке имени его предполагаемого любовника Регулусу показалось, что он прислушался к разговору. Регулус едва не заскрипел зубами от злости. Что себе думает этот придурок? Надеется, что Регулус быстро прыгнул кому-нибудь в кровать, чтобы не испытывать чувства вины? Или ревнует? Второй вариант, конечно, приятнее, но Джеймс просто физически не мог быть большим мудаком. – Мы с Барти просто друзья, – ответил Регулус, напоминая себе, что он общается с Лили и она ничем не заслужила неприязни, которую он источает всеми порами. – Ты его не знаешь. – Не поделишься? – Лили достала бланк для рецепта и застрочила мелким почерком одной ей понятные буквы. – Нечем делиться, – дёрнул плечом Регулус. – Он мудак. – Вот как? – вскинул голову Джеймс, едва не пролив свой чай. Регулус спокойно выдержал его взгляд, наклоняясь к подносу за чашкой, и также равнодушно ответил: – Уже пройденный этап. – Из-за этого этапа ты пил в два раза больше транквилизаторов, чем было назначено, – раздражённо пробормотала Лили, продолжая что-то писать в рецепте. Регулус опустил глаза, буквально чувствуя, как взгляд Джеймса пытается забраться ему в кости. Ну конечно, теперь Поттер будет ходить за ним как курица-наседка, мучаясь чувством вины. Он всегда был таким – нежным, заботливым, хорошим, чувствовал ответственность за каждого блудного цыплёнка и всех готов приголубить на своей широкой груди и защитить своими сильными руками. Лили передала Регулусу рецепт и её мягкие пальцы мимолётно коснулись его руки в поддерживающем жесте. Всего мгновение, но он увидел его – аккуратное серебряное колечко с крохотным изумрудом. Ему буквально пришлось поднять взгляд, чтобы увидеть её ласковую ненавязчивую улыбку. Она была так красива, и её лицо сияло. Регулус почти ненавидел их обоих. Настолько прекрасных, настолько подходящих друг другу. Они были идеальной парой. А он сидел между ними – сострадающей и страдающим – и не знал, как он будет общаться с ними дальше, если один взгляд на Лили заставляет его ёжиться от вины и ревности, а один взгляд на Джеймса – от желания и ярости. – Так что там со свадьбой? – спросил Регулус, делая глоток чая, чтобы сбить себя с мысли покаяться перед Лили или поцеловать Джеймса. – Сириус рассказывал о вашей проблеме. – Нет никакой проблемы, – закатила глаза Лили. – Играли бы свадьбу вместе. – О нет, нет-нет, – Джеймс поставил чашку себе на колени, гипнотизируя молоко взглядом. – Я всегда уступаю Сириусу, ведь я очень люблю его. Но этот день только для меня. – Лили развернулась к нему всем корпусом, и Регулус не сдержал кашля. Джеймс тут же «поджал хвост». – Ну, для нас, для нас с тобой, разумеется. Лили ухмыльнулась и снова развернулась к Регулусу. На минуту комфортного чаепития ему показалось, что девушка сидит как-то не удобно, чуть выгнув поясницу и сдвинув бёдра вперёд, но затем он задался вопросом почему вообще ищет в ней какие-то изменения. Неужели чтобы тыкнуть Джеймсу в то, какая она не идеальная? – Поскорее бы вам уже определиться, – сказал Регулус, когда светская беседа была кончена, а чай допит. Он поднялся на ноги, убирая свои вещи в рюкзак. – Ещё одно переклеивание конвертов я не переживу. Лили и Джеймс уже провожали его к дверям, но последние слова заставили Поттера изумлённо выдохнуть. – Сириус… – он сглотнул так громко, что это даже не выглядело драматично, – …сделал приглашения? Регулус нахмурился. Формально они только сделали конверты. – Не сделал, он… – Ведь для приглашения нужно знать точную дату, – с горечью перебил его Джеймс. Лили удивлённо взглянула на него. – Мы же договорились. Договорились же пока ничего не делать! – раздражённо пояснил невесте Джеймс. – Ну я ему устрою! С этими словами Джеймс ринулся прочь, в спальню (ведь Регулусу доподлинно было известно её местоположение). Лили и Регулус остались ошарашенно стоять в коридоре. – Джеймс, ты неправильно меня понял! – прокричал он в сторону спальни, когда Лили, пожав плечами, открыла ему дверь. – Вот как? – заорал в ответ Джеймс где-то из глубин квартиры. – А вот я попытаюсь донести своё послание доходчиво! Не прошло и получаса, как Регулусу пришло уведомление на электронную почту. Привет! Рад сообщить, что я и Лили будем праздновать свадьбу 6 мая в Королевском Павильоне! Будем рады тебя видеть! ХОХО Регулус не драматизировал: в этот момент небо над Лондоном разорвала молния.