Никто не должен знать

Гриффиндорка проснулась на рассвете. Она долго уговаривала себя подняться с постели, но как только вспомнила о Роне, сразу же вскочила. — Письмо, — крутилось у неё в голове, — нужно написать письмо. Гермиона, сидя на краю кровати, потянулась к столу, заваленному книгами и пергаментами. Солнечные лучи, пробивающиеся через занавески, освещали её лицо, и на мгновение она замерла, наслаждаясь свежим утренним воздухом. В душе её бурлили эмоции: тревога, надежда и уже знакомый прилив щемящей ностальгии по Рону. Она схватила перо и, закрыв глаза, старалась собрать мысли воедино. — Не забывай, что говорила Макгонагалл, — напомнила она себе. Она с трудом могла собрать мысли в голове, а теперь ещё нужно записать их на пергаменте.

«Дорогой Рон

Не знаю, с чего начать. Моё сердце переполнено чувствами, которые сложно выразить словами. Каждый миг, проведённый с тобой, был словно сладкий сон, но теперь его разбивает суровая реальность.

Мысли о том, что ждёт нас впереди, порой не дают мне покоя. Дорога, по которой мы идём, полна поворотов и преград, но я верю, что вместе мы сможем преодолеть всё.

Я помню тот вечер, когда мы смеялись под звёздным небом, и мне казалось, что время остановилось. В твоих глазах я видела отражение своих надежд и мечтаний, и это дарило мне уверенность. Надеюсь, ты чувствуешь то же самое, когда думаешь о нас. Пожалуйста, не оставляй меня одну в этом мире сомнений и тревог.

С любовью,

Гермиона»

Девушка внимательно изучала листок. Ей казалось, что эти слова не могут передать её истинные чувства. Она жаждала правды — как от него, так и от себя. Она хотела бы, чтобы он понял, как много значило каждое из этих слов. Как можно передать то, что не поддаётся формулировкам? Ей хотелось осознать правду не только в его глазах, но и в собственном сердце. Словно ответ уже ждал её где-то рядом, но именно её собственные барьеры мешали услышать его. Девушка сделала глубокий вдох. Целый мир скрывался за пределами одного листка, и, возможно, именно там лежала её истинная свобода. Миона смяла лист пергамента и бросила под кровать. Она хотела честность не только от Рона но и от себя.

«Дорогой Рон,

Я давно собиралась написать тебе это письмо, но каждый раз откладывала, боясь, что не смогу выразить свои мысли так, как хотелось бы. Знаешь, за последнее время я чувствую, что между нами возникла какая-то преграда. Ты как будто отдалился, и это меня очень беспокоит. Наши разговоры стали более редкими, а встречи — менее искренними. Я не понимаю, что изменилось, но очень хочу это обсудить.

Надеюсь, ты сможешь найти время ответить мне.

Гермиона»

— Так лучше, — тихо произнесла Гермиона. Она задумалась, глядя в окно, где осенние листья кружились в танце ветра. Стены спальни окрашены в насыщенный коричневый цвет, а золотые акценты придают помещению атмосферу праздника. Высокие окна с тяжелыми английскими шторами открывают вид на оранжевые просторы Хогвартса, а мягкий свет, проникающий сквозь них, создает волшебное свечение каждый вечер. В центре комнаты располагается массивная печь, от которой, как лучи, стоят деревянные кровати с резьбой в виде львов. Грейнджер достала волшебную палочку и произнесла заклинание, чтобы в комнате воцарилась тишина. Теперь она могла без помех переодеться в форму и сложить вещи в сумку. Девушка собрала волосы в высокий хвост и отправилась в путь, не имея чёткого представления, куда идёт. Спустившись на первый этаж, девушка ощутила чувство неутолимого голода и направилась на кухню. Эльфы с удовольствием готовили завтрак для студентов. — Доброе утро! — произнесла девушка, приветствуя эльфа в высоком колпаке. — Не возражаете, если я возьму порцию… Гермиона внимательно осмотрелась. — Можно взять это? — спросила, указывая на поднос с хот-догами. Милый эльф, быстро кивнув, согласился. — О, большое спасибо! Волшебница упаковала свой завтрак в бумажный пакет и положила в сумку. Направляясь к выходу, она прихватила зеленое яблоко, которое лежало в большой миске вместе со своими собратьями. Девушка покинула Хогвартс и оказалась на поляне, расположенной рядом с Чёрным озером. Холодный ветер налетел на неё, словно ураган. Она пожалела, что не надела свитер. Рядом с портом стояли лодки, покачиваясь на спокойных волнах. Мысли были заняты письмом, которое она намеревалась отправить, и с каждой минутой волнение нарастало. Оказавшись у входа в совятню, отвела взгляд от гладкой поверхности озера к старому каменному зданию, покрытому мхом и щербинами от времени. Внутри было темно, и лишь светлые перья и задумчивое воркование сов напоминали о жизни, обитающей в этих стенах. Гермиона направилась к своей любимой сове Фионне, которая уже сидела на подоконнике, ожидая её прихода. Она привязала свёрнутое письмо к лапке Фионны и прошептала слова, полные надежды и нежности. — Поскорее вернись ко мне, — добавила она, наблюдая, как сова взмывает ввысь, расправляя свои широкие крылья и исчезая в синеве неба. Гермиона немного постояла у окна, а затем решила, что пора возвращаться, иначе простудится. Солнце уже поднялось высоко в небо, и она подумала, что его тепло немного согреет её, поэтому выбрала более длинный путь. По дороге она прошла мимо Плакучей ивы и приближалась к хижине Хагрида. Вспоминая то время, когда он работал в школе, почувствовала, как тогда было хорошо. Миона подошла ближе и услышала, как что-то глухо упало. Она остановилась, прислушиваясь к звукам, доносящимся из глубины. Тяжелый, хриплый звук снова раздался, и любопытство взяло верх над осторожностью. Она подошла ближе, ее сердце забилось быстрее. Свет вечернего солнца пробивался сквозь листву, отбрасывая легкие тени на землю. По дороге к хижине располагались крупные камни, которые она обходила, стараясь не издавать ни звука. Грейнджер обошла хижину и заглянула в окно. И вдруг заметила Хагрида, который, казалось, что-то искал среди своих вещей в сумке. Мягкие, путаные волосы скрывали глаза, и он, часто вытирая пот со лба, стоял за высоким комодом. Гермиона побежала к двери и практически залетела в комнату. — Хагрид! — крикнула Гермиона, наконец, нарушая тишину. — Что... Что ты здесь делаешь? Я думала, ты в Лондоне. Девушка не могла скрыть свой шок. Слова рвано вылетали изо рта. Хагрид обернулся, его лицо расплылось в широкой улыбке, но глаза выдали смятение. — О, Грейн... Гермиона! — он повернулся, пряча что-то за своей спиной. — Я... Мне нужно... Я приехал сюда по некоторым делам. Его слова насторожили Гермиону. — Всё в порядке? Ты какой-то озабоченный, Хагрид. — Гермиона закрыла за собой дверь. — Нет, Гермиона. Всё отлично. — Мужчина что-то убрал в шкатулку и повернулся к девушке. — Знаешь, ты не должна была меня видеть. Лицо волшебницы было устремлено вперёд. Ей было очень интересно, что же стало причиной такой таинственности. — Я ничего не скажу. — Сурово сказал он. — Тебе не нужны проблемы. Грейнджер закатила глаза и пробормотала: — Одна другой не помешает. У меня и так проблем по горло, твоя погоды не сделает. Прошу, Хагрид. — Волшебница посмотрела на него щенячьими глазами, на что тот отмахнулся и отвернулся. Девушка прошла к столу и села на большой стул. — Знаешь, Гарри был прав: «Хогвартс без тебя не Хогвартс». Полувеликан, обернувшись через плечо, взглянул на ученицу. Гермиона, подперев голову рукой, задумчиво рисовала пальцем узоры на столе. — Как там Гарри? — подошёл к окну Хагрид. — Он не рассказывал тебе ничего о своих планах? Я всё беспокоюсь о нём. — Ну... Гарри с Джинни. У них всё стабильно. Работает в Министерстве. — Девушка обратила свой взгляд на горящий камин, затем глубоко вздохнула и посмотрела на своего друга. — Он хорошо справляется. Молчание было достаточно долгим, Хагрид не хотел прерывать его, и Гермиона начала: — Ты надолго? — с трепетом спросила ученица. Ей хотелось, чтобы в этот момент рядом было больше знакомых людей. — Достаточно, чтобы успеть наладить дела. — Его голос прозвучал грубо. Миона откинула голову назад. — Знаешь, скоро завтрак, и я не хочу, чтобы друзья ели без твоей компании. Девушка поняла, что бывший преподаватель не нацелен на общение, и надела сумку на плечо. Хагрид повернулся к ней, держа в руках папку с бумагами. Гермиона взглянула ему в глаза. — Передай профессору Макгонагалл, — полувеликан произнёс это властным тоном, от чего у Гермионы по спине пробежала дрожь. — Как можно скорее. И не смей смотреть. Я сейчас занят. Гермиона с недоумением посмотрела на мужчину, но не смогла возразить и кивнула в знак согласия. Хагрид всегда отличался своеобразным стилем общения, и его серьезный тон ясно показывал, насколько важно это задание. Он лишь кивнул в ответ на её взгляд, и в его глазах блеснула уверенность, придав ей сил. Девушка вышла из хижины и с облегчением вздохнула. Её очень удивило поведение Хагрида. — Что за чёрт? Что только что было? Волшебница побежала в замок. Почему она не получает ответы на интересующие её вопросы? Грейнджер это раздражает. Кажется, даже стены замка шептали ей, что не время для любопытства, и это приводило в ярость. «Почему же вы все молчите?» — прошептала она, поднимая голову к небу, словно искала ответ на голубых страницах. Когда Гермиона вернулась в школу, её встретили толпы учеников, направляющихся на завтрак. Шумные разговоры и смех разносились по коридорам. Проходя мимо групп учеников, Гермиона заметила Невилла и Гарри, которые стояли у входа в столовую и пытались уговорить кого-то рассказать о своих приключениях. Их глаза светились от радости. Но Гермиона не могла позволить себе отвлечься. Ей нужно было как можно скорее передать папку профессору. Гермиона ускорила шаг, стараясь не привлекать внимания к себе. Она словно перелетала ступени, стараясь быстрее оказаться у Макгонагалл. В комнате, как обычно, стояла тишина, которую нарушало лишь шелест страниц и звук пера, царапающего пергамент. Женщина посмотрела поверх очков на семикурсницу. Девушка в спешке доставала серую папу из сумки. — Здравствуйте, профессор Макгонагалл! Мне поручил доставить эту папку Хагрид. Он сказал, что это очень важно и нужно сделать как можно скорее, — произнесла она, говоря очень быстро. Макгонагалл приподняла руки вверх от энергичного напора Мионы. Взгляд директора был наполнен тревогой. — Прошу, скажите, что в ней. Он выглядел крайне озабоченным. Преподаватель окинула Гермиону распахнутым взглядом. Начиная вставать со стула, спросила: — Кто передал, Гермиона? — Она поспешила к девушке чтобы поскорей увидеть переданное ей. Макгонагалл взяла папку, ее пальцы легонько коснулись корешка, и на мгновение ей показалось, что весь мир замер в ожидании. Вскоре она нахмурилась. Гермиона наблюдала за профессором с нарастающей тревогой. В этот момент Миона поняла, что ситуация требует немедленного внимания. — Благодарю тебя. А сейчас ступай. — Но профессор... — плечи девушки рухнули от отчаяния. — Гермиона, ты слышала. — нахмурившись сказала женщина. Юная ученица, развернувшись к двери, осторожно провела рукой по косяку и, повернувшись к директору лишь наполовину, произнесла: — Никто не говорит правду. Это так несправедливо! — после своих слов девушка удалилась. Макгонагалл осталась в задумчивости, глядя на закрытую за своим помощником дверь. Герми, с её проницательностью, могла оказаться единственной, кто действительно оценил всю серьезность происходящего. Тем временем, Гермиона шла по коридорам Хогвартса, словно в бреду. В её голове крутились мысли о том, как каждый из них прятал свою правду, как они все были связаны этим невидимым узлом. Она остановилась у большого зеркала, словно искала там ответы. Отражение показывало не только её, но и всех тех, кто не смел заговорить.