Несущая хаос.

— Владислав! Сколько же раз я Вам говорил, не курите в помещении, не все присутствующие в этом здании переносят табачный дым, это отвратительно!  —  Мужчина среднего  возраста направлялся прямиком к Череватому. В его руках находилась приличная стопка документов на каждого из участника шоу. Ноздри раздулись в стороны когда учуяли едкий запах вишнёвых сигарет, а зелёные омуты с остервенением осматривали вальяжно сидевшего на стуле чернокнижника. « Ну и мерзавец же!» — пронеслось в мыслях. На что Влад облизал пересохшие губы и одним резким движением поднялся с насиженного места. Пальцы правой руки все ещё держали в «заложниках» почти дотлевшую никотиновую палочку. Карие глаза сверкнули огоньком азарта. Ведь, кажется его так сильно забавляли ежедневные порицания этого старика.  — Ну что Вы, — хриплым голосом произнёс он, и внезапно захотелось плюнуть впереди стоящему прямиком на новенькие лаковые туфли. Которые тот надраивал каждодневно, отдаваясь процессу сполна. — Мне лично и слова никто не сказал, а значит я могу курить здесь, — указательный палец левой руки подался вверх и быстрым движением очертил круг в воздухе — Сколько захочу. Уж извини, ста - ри - на.  — Да как Вы смеете! — Насупился, одним резким движением сокращая между ними расстояние. — Я немедленно …  — Что? Побежишь докладывать? Да мне плевать… Или ты хочешь лишиться работы? Что ж, а кто же тогда будет кормить семью? — На последнем слове Владислав сморщился, словно на кончике языка оказалась неприятная на вкус микстура.  Этот мерзкий Лебедев. Как же он иногда его ненавидел всем своим нутром. Каждой клеточкой своего тела, чувствовал это отвращение к своей персоне, и самое главное — уловимый во взгляде страх. Страх пахнет холодом, смертью в глазах до безумия растворяющейся по венам человека. К счастью, Череватый был в хорошем распоряжении духа, а значит продолжению этой «сценки» не бывать.  — Прошу меня простить, мне пора. — Отчеканил мужчина и развернувшись на каблуках чёрных туфель поспешил прочь, скрываясь в темноте душного коридора. Лишь ухмылка озарила лицо чернокнижника в этот момент, и он безразличным взглядом уставился куда-то в угол помещения. С уст сорвался рваный полу стон.  — Уго! Как ты его,  Владюшка не боишься что старикан вечером вздернется в своём скворечнике?  — Нет.        Сухо. Отчего бесовщина взвизгнула и подалась назад в темноту. Толику иногда казалось, что Череватый мог по силе сравниться с самим Хозяином, но мысли прерывало одно, — он человек, а значит дышит, стареет. Примитивный. Хотя в аду то и дело можно было услышать об этом мерзавце. Ох и даёт же он повода чертям понервничать. Кривая улыбка поступила на свет, этот сын Адама и правда внушал некий страх, хотя какое он Божье творение? Сущий змей искуситель! Бесформенное существо отправилось поодаль за своим человеком. Сейчас лучше не попадаться на глаза, вдруг тому в голову взбредёт обдать его святой водой. Бес внезапно покачался из стороны в сторону, больно уж потом плоть затягивается от этой жидкости.  Костюм тройка смотрелся на бледноликом изумительно, отчего то и дело ощущались взгляды на статном теле кареглазого. С абсолютно дружелюбным видом и обворожительной улыбкой Череватый вышел в свет. Всё внимание вновь привлекло его появление.  — Господь, Владислав!        К нему в тот же миг подбежала рыжеволосая ведьма, и немного помедлив протянула бледные руки чтобы заключить того в объятия, но чернокнижник вовремя вытянул ладонь вперёд, тем самым останавливая особу в полуметре от себя и вызывая  недовольное бурчание со стороны . Он сжал губы и с брезгливостью отодвинулся в сторону режиссерского стола. Глаза то и дело бегали из стороны в сторону, осматривали всех присутствующих в главном зале съемочной площадки. В нос ударил слащавый аромат полыни. Да, для него этот запах напоминал детство, — когда тот ещё в достаточно юном возрасте босыми ногами пробегал всё поле вдоль речки. А когда соседская бабка вновь и вновь пыталась схватить мальчугана за воротничок домашней футболки, он звонко смеялся и кидался жёлтыми соцветиями лекарственного растения в морщинистое лицо.  — Ах и сукин ты сын! — Ворчала бабка Машка, хватаясь за костыль  и неуклюже кидая в резвившегося мальчишку. — Убью сорванца! Убью негодника!  Все эти воспоминания иной раз навеивали тоску, но погрузиться глубже не дала мелькнувшая средь массовки белокурая макушка. Всё нутро вдруг завыло, заверещало от прохладного дуновения воздуха с той стороны, где как раз мельтешила девушка. Череватый сделал глубокий вдох. Лёгкие медленно наполнялись этим ароматным шлейфом с лёгкой горчинкой. Сколько ей лет, что она с такой лёгкостью использует столь тяжёлый для её возраста парфюм. Ненужные мысли вмиг отступили в сторону. Левое плечо тут же обдала жгучая боль впивающихся обугленных когтей нечестивого. Хвала всем тёмным силам, что Толик был незрим для остального общества. Ведь у некоторых лица бы застыли в немом ужасе. Существо заревело, запищало да так, что мужчина сощурился и опустил голову вниз. Ощущение пульсации в висках было до безумия неприятным. Отчего же Толик вдруг начал биться в агонии и метаться по всему залу. Во взгляде карих омутов промелькнул багряный оттенок. « Убожество », — все что он мысленно высказал вслед убегающему бесу.  — Кто это? — Влад кивнул в сторону уходящей блондинки и вернул взгляд на лицо рыжей.  — Разумовская, — флегматично отвечает женщина и пожимает плечами, — Наш чернокнижник заинтересован в «обычных» людях? — На предпоследнем слове ведьма сделала акцент, но её серые глаза недобро глянули на тёмноволосого. Она словно маленькая девочка наигранно надула губы и отпрянула в сторону, но предварительно скрестила руки на немалых размеров груди.        Его улыбка была подобна звериному оскалу. Словно зверь он оглядывал свою добычу оценивающим взглядом. Ему бы только личико увидеть, возможно это была одна из давних знакомых, хотя фамилия блондинки говорила ему ровно - ничего. Юркий кончик языка скользит по обветренной нижней губе. А недавнее поведение Толика лишь раззадорило его сознание вгоняя в неописуемый интерес к данной персоне.  Его ещё отдававшее пульсацией болью плечо вновь коснулась когтистая конечность так называемого «помощника», Влад было приоткрыл уста выразить своё недовольство как вдруг ощутил на себе холодный, тяжёлый взгляд. Взгляд полный презрения как ему показалось. Тёмно - голубые глаза смотрели на него то ли с восхищением, то ли с отвращением и брезгливостью. Немного погодя он понял, — бес тому причина, и глаза цвета василька смотрели прямиком на черта позади него.  — Немыслимо! Тварь, она видит меня! Влад, эта девчонка определённо сверлит дыру именно во мне! Мерзкая шалава, как она может видеть …  Существо начало рычать. До адской боли вжимаясь в плотную ткань мужского костюма, а там и в плоть несчастного Череватого. Кажется в нос ударил металлический запах, отчего в глазах предательски темнело, но он предпочёл геройски выдержать непонятный всплеск агрессии со стороны Толика. Девушка пятилась назад, на её лице застыла гримаса ужаса, и она явно не понимала сути происходящего. Разумовская врезалась спиной в стоящую тёмноволосую женщину, а после виновато склонив голову поспешила удалиться за двери. Он не мог её отпустить сейчас, тут. Хотелось задать множество вопросов. Кто она? Почему видит Толика? Тяжёлый шаг вперёд обрушился на холодное кафельное покрытие и тот устремился за скрывающейся фигурой.  — Блядь, да куда же ты так бежишь? — Он ругнулся вслух, но внимание всех присутствующих было занято чем - то другим, и славно. До съёмок было ещё примерно минут сорок, а значит он со всем пристрастием может расспросить эту особу обо всём интересующем.  — Тварь! Как? Как она меня видит? … — Бес кажется рвал на себе волосы, но благо Влад этого не видел.  — Заткнись Толик. Я и сам задаюсь этим вопросом, и мне тоже немало интересно это! А вообще, вдруг ты перепутал? И она вспомнила что забыла утром выключить утюг, ну или ещё что, — Внезапно остановился мужчина, поправив воротник чёрной рубашки.  — Не-е-ет. Ёбанная сука видела именно меня! Я всем нутром своим гнилым это чую! Влад я словно почувствовал, что она меня обратно изгнать хотела! Аж хвост вон! Поджался у меня!   — Без подробностей … Прошу.  Агата бежала сломя голову вперёд, куда глаза глядят, только бы скорее добраться до улицы и вдохнуть грудью свежий воздух. Ей стало дурно когда она уловила взглядом это существо, если его вообще можно назвать таковым. Как же сейчас хотелось вернуться обратно в свою уютную квартиру которую она неделю назад обвесила всю крестами с церкви и запаслась немалым количеством святой воды. Дрожащие руки были холодными, но это было кстати в данную секунду ведь прохлада позволила вернуть помутнённый разум обратно в реальность. Губы жадно хватали порции кислорода, ей нехватало этого компонента для того чтобы не сорваться вновь. Остановившись около винтовой лестницы ведущей куда-то на крышу многоэтажного здания она вдруг облегченно выдохнула.  — Господь, надеюсь мне всё это вновь привиделось. Это нереально, нет! — Голос предательски дрожал, слышались писклявые нотки которые эхом отдавались вглубь тёмного коридора. Голубые глаза смотрели вниз, на свои пульсирующие от усталости ноги. Три верхних пуговицы белоснежной рубашки освободили её от чувства удушья, и девушка обессилено скатилась по побелённой стенке вниз. Где-то вдалеке раздались приглушённые шаги.  — «Нет, нет, нет!» — Её разум бил тревогу. Нажал кнопку и внутри раздался рёв сирены. Нельзя было видеть «это» ещё раз, иначе она точно с катушек съедет, и завтра же отправится в поликлинику на приём психиатра.  — Привет, — Её предплечья коснулась сильная мужская ладонь, и она тут же закричала от испуга. Череватый поморщился от девичьего крика и отвёл взгляд в сторону. Вдруг сейчас на этот вопль прибегут лишние уши? А этого как раз и не нужно было, — Да не ори ты, я поговорить хочу! — Глаза возвращаются обратно. Но каково было удивление, а потом и безумное недовольство, когда на руках уже лежало тело без сознания.  — Дрянь! — Фыркнул демон и поспешил раствориться восвояси.  — Ммм …. И что же мне с тобой делать? — Он обреченно вздохнул и посмешил подхватить тут под ноги дабы отнести в собственную комнату отдыха. Да, благо для каждого она была отдельная.  — Придётся долго объясняться после пробуждения, — Карие глаза с наслаждением глянули в почти бескровное лицо светловолосой, а уголки губ растянулись в кривой улыбке, — Разумовская …