Несущая хаос.

— Может впустишь меня? — Женская ладонь забирается под тёмную футболку, впивается острыми ноготками в кожу, а после неспешно спускается к ширинке чёрных брюк и сквозь плотную ткань сжимает мужское достоинство. Череватый брезгливо осматривает своими тёмными омутами стоящую напротив девушку. Она в свою очередь позволила себе заявиться к соседу в нетрезвом состоянии, да ещё и коснуться мужчину. — Возьмёшь её, — В разуме послышался басистый голос Толика, и шатен лишь раздраженно прыснул, пытаясь параллельно аккуратно вытолкнуть нетрезвую знакомую за порог, — бери её! Не каждый же день к тебе в квартиру стучатся такие обворожительные девушки, хватаются руками за член и в открытую просят выебать их где-то на лестничной площадке. — Нечестивый всё назойливее пытался уговорить того, но Влад лишь несильно качал головой из стороны в сторону. — Заткнись нахуй! — Неожиданно для самого себя рычит, но после словно в реальность возвращается и ловит на себе непонимающий взгляд пары зелёных глаз брюнетки. Он прикусывает нижнюю губу до боли, привкуса металла. Шипит, осознавая, что прокусил кожу и на завтрашних съемках придётся придумывать оправдание этому. Его холодные ладони обхватывают хрупкую шею соседки, тянут ближе к себе. В нос ударяет запах перегара смешавшийся с ароматом дорогостоящего парфюма, но Влада это лишь ещё сильнее мутит, до неприятной тяжести в желудке. Девушка издаёт хриплый стон, словно наслаждаясь тем самым внезапной выходке Череватого. Можно было и вправду воспользоваться этим случаем, ведь напряжение внизу просило разрядки, но тот решил не обращать никакого внимания. Кареглазый опускается ниже; облизывает пересохшие уста и касается ими щеки незваной гостьи. Мажет слегка припухшими губами по пылающей кожи, отчего с уст дамы слетает хриплый стон. На лбу выступают фиолетовые линии вен, он заметно напрягся, и когда его кончик носа упирается в копну шелковистых волос на голове особы, тот лишь тихо выдаёт: — Иди на хуй, нет никакого желания вообще сейчас с тобой спать. Девушка опешила, она совсем не ожидала такого ответа. В её мыслях она уже успела оседлать чернокнижника выкрикивая его имя после каждого смачного шлепка по ягодицам, но этого не случилось. Её просто напросто выставили за дверь, да ещё и в не самом дружелюбном тоне. По впалым скулам стекали мокрые дорожки слёз, а слегка опьяненный взгляд всматривался в лицо напротив. — Ты меня не хочешь? — Нет, проваливай. И больше никаких слов. Лишь громкое цоканье каблуков, раздающееся эхом по всему этажу, а заливистый смех Толика лишь подливал масла в огонь. — Блядь … — Хрипло произносит чернокнижник и поспешно закрывает дверь своей квартиры. Совсем не хотелось портить настроение на завтрашний день, но теперь придётся засыпать с не самым лучшим настроем. Шатен снимает свою футболку и откидывает ее куда-то в угол комнаты. Бардак был редким явлением в его квартире, но иногда сил на уборку не было вообще. Его взгляд останавливается на своём еле видневшемся отражении стеклянной книжной полки. Отчего-то хотелось со всей силы ударить сжавшимся кулаком о твёрдую поверхность, но упавшая на плечо рука Толика привела Череватого в реальность. Мужчина резко оборачивается, но не видит перед собой никого, лишь валявшуюся на коричневом кафеле чёрную книгу в которой тот делал какие-то записи. — Уже поздно, нужно ложиться спать … ***       Белые пряди обломанных волос спадали на лицо, когда обладательница разных глаз наклонялась за упавшим на пол смартфоном. С того инцидента прошло около пяти дней, и хвала Небесам, её больше не посещала бесовщина. Взгляд скользит плавно в сторону мелькающих картинок на экране висящей плазмы. Всё было смазанным, порябевшим и расплывчатым. Даже фигуры людей никак не обретали чётких линий, и это даже немного раздражало Агату, но в свою очередь она предпочла просто проскулить из-за покалывания уставших от напряженной работы за компьютером глаз. На подработку ей нужно было ближе к вечеру, а маленькая стрелочка настенных часов указывала на шесть. За окном ещё не было рассвета, а может быть пасмурная погода создавала ощущение кромешной тьмы над вечно тоскующей Москвой, блондинка не знала. Её тело совсем исхудало. Приёмы пищи сократились до двух раз за день, а ведь рекомендации гастроэнтеролога были в частом употреблении обволакивающей пищи. Губы растягиваются в кривой полуулыбке, холодные пальцы проникают в светлую копну волос на голове и чуть надавливают подушечками, отчего по всему телу проносится волна мурашек. — Может быть не идти никуда сегодня. — Агата размышляла вслух. Девушка часто разговаривала сама с собой, а бывало делала это и в людных местах из-за чего ловила на себе непонимающие взгляды коллег по работе. Но это никак не мешало ей заниматься своими делами и выполнять обязанности офисного работника. Ежедневная рутина. Стопки бумаг, отчеты для начальства, и вечно натянутая фальшивая улыбка на лице. Разумовская с детства была приучена к дисциплине, но с последними событиями ей никак не удавалось прийти в строй. В этом месяце её должны были перевести совсем в другое место, да ещё и помощником оператора. «Битва сильнейших», — зрелищное шоу для несовершенных девочек, которые с умилением расклеивают в своих комнатах плакаты так называемых «экстрасенсов», и пожилых женщин, которым только и остаётся охать от очередной разгаданной истории мошенников. Белокурой совсем неинтересно участвовать во всей этой постановке, но благодаря «связям» своей матери её туда благополучно запихнули. Та что-то невнятно бормочет себе под нос и поднимается с насиженного места, чтобы наконец-то заняться домашними делами. Ей удалось краем глаз заметить метнувшийся темный силуэт куда-то в угол коридора, а внезапно упавшая книга заставила ту резко отпрянуть назад и негромко вскрикнуть. — Твою мать! — Схватившись вспотевшими ладонями за оголенные плечи, и легонечко сжав их Агата неожиданно почувствовала что ее начало знобить. Кровавые глаза наблюдали за девчонкой с интересом, с неким азартом и презрением. Бесовщину забавляла реакция Разумовской на его появление. Настолько девушка была чувствительной к паранормальным явлениям, что даже была готова расплакаться на месте. Сегодня нечестивый не собирался вступать в диалог с блондинкой, а лишь со стороны понаблюдать за хрупким телом которое вот-вот не выдержит и рухнет на пол. — Бесполезная девка! Нет от никакого прока совсем, правильно Хозяин говорил, чтоб заживо сгнила … Этих слов Агата не слышала. Шум в ушах вызывал неприятное покалывание в висках. Создавалось впечатление, что с ушей в эту же секунду польётся струя крови из-за лопнувших барабанных перепонок. Девушка покачиваясь делает шаг вперёд. Руками дрожащими хватается за край стеклянного столика и аккуратно просаживается на ворсистый палас около замшевого диванчика. — Нужно всё же ещё поспать.