Скучал?

      — Антох, поторапливайся, до церемонии два часа, а ещё за Ирой нужно заехать, — Дима в очередной раз стучит костяшками по двери в ванную, где на добрых сорок минут застрял Шастун.       — Пять минут, — мужчина стоит перед зеркалом, поправляя волосы. Руки не слушаются, путаются из-за банального мандража перед свадьбой. Какая глупость, он не переживает из-за выступлений перед публикой, не мандражирует на съёмках кучи шоу, с удовольствием общается с фанатами, но при этом до дрожи в коленях боится встречи с собственной невестой. Нервно хмыкает и в голове прокручивает свадебную речь.       Они решили не делать пышную свадьбу. Точнее, просто расписаться, а уж потом отдельно отметить с семьями и друзьями. Странно, но они даже не сказали никому, кроме свидетелей, дату мероприятия. Однако одним из условий Иры была речь. Почему-то ей очень хотелось, чтобы было как в американском сериале, когда жених и невеста стоят друг напротив друга и клянутся в вечной любви и верности. Ира захотела — Антон согласился. Порой ему казалось, что вся подготовка была такой. Он сам не понимал причины, но не изъявлял какого-либо желания выбирать дворец бракосочетания, фотографа, тематику и всё в этом роде. Он просто дал Ире карточку, остальное она делала сама. Благо, ей это нравилось. А из-за отсутствия банкета, не пришлось выбирать цвет салфеток на столах и заниматься рассадкой гостей, продумывая, куда бы посадить троюродную тётку матери, которая не желала общаться с кузиной его отчима.       — Антон! Мы опоздаем, выходи, — Шастун выходит. — Наконец-то. Я-то думал, Катя долго собирается. Ан нет, ты её переплюнул, друг. Иди, переодевайся.       Антон в считанные минуты натягивает на себя светло коричневые брюки, белоснежную рубашку, продевает ремень в шлёвки. На секунду выпадает из реальности, его врасплох застают воспоминания.       Двадцатый этаж. Тёмная комната, освещённая лишь светом полной луны. Тишина, нарушаемая сбитым дыханием. Столкновение губ, легкий стон. Напротив Антона стоит Арсений. В глазах блестит искра желания, но утопает в бесконечном огне любви. Кожа его выглядит фарфоровой, а родинки на ней выделяются особенно ярко, и Антону хочется поцеловать каждую. Провести языком, соединяя их в созвездия. Это он и делает: начинает с щеки, спускается на шею. Приходится немного отстраниться и согнуться, чтобы прикусить нежную кожу под линией челюсти. Арсений вытягивает руки и цепляется пальцами за шлёвки джинсов, которые Антон не переодел после съёмок. Притягивает его, впечатывая в себя, и целует. Так, что под закрытыми веками пролегает Млечный Путь. Так, что его собственные пальцы цепляются за чужие предплечья, сминая мягкую ткань футболки. Так, что не хватает воздуха.       — Антон, блять, — слышится где-то на фоне голос Позова. Шастун вздрагивает и открывает глаза. Он всё ещё не в той квартире, только теперь она освещается ярким летним солнцем, а напротив совсем не тот, кого хотелось бы видеть. — Я понимаю: мандраж и все дела, но возьми себя в руки. Вы с Ирой прекрасная пара. У тебя сегодня свадьба. Свадьба, мужик! — Дима взмахивает руками и принимается за галстук, в то время как Антон не понимает, когда успел застегнуть рубашку и накинуть удавку на шею.       — Да я что-то сам не свой с утра. Проснулся и думаю: а не ошибка ли это? Может, мы поторопились?       — Так, Шаст, не нагоняй тоску. Я сам женился, было то же самое. Это просто страх, не позволяй ему себя контролировать. Вы уже год вместе. Ты помнишь, из какого состояния она вытащила тебя? Ты самим собой не был из-за Арса, — мужчина осекается, замечая, что друг совсем поник от последней фразы. — Бля, сорян, я совсем не подумал…       — Да нет, ты прав. Я был полностью разбит, когда он уехал, — Антону совсем не хочется вспоминать, честно, но мозг сам откидывает его в момент, когда он в последний раз видел Арса.       — Шаст, я улетаю в Америку. Меня взяли на главную роль в сериале, самолёт завтра ночью. Наверное, очень эгоистично, что я решил всё сам, но это моя мечта, — Арсений говорит это спокойно. Слишком спокойно. Они лежат в обнимку, за окном занимается заря. Антон прокручивает в голове услышанные слова и надеется, что ему послышалось. А после срывается, одевается и вылетает из собственной квартиры, схватив с собой только ключи. Арсений за ним не идёт. Лишь с тоской смотрит куда-то в окно, на алое небо. Когда Шастун возвращается, Попова уже нет.       Антон проводит ладонями по хлопковой жилетке, смотрит в зеркало — в миллионный раз за утро — и цепляет бутоньерку на лацкан. Они с Димой выходят из квартиры и спускаются к машине. Навигатор показывает, что до дома Иры полчаса езды. Начинают опаздывать. Он отправляет невесте сообщение, что скоро будет. Авто плавно выезжает с парковки. Играет какое-то радио. Шастун думает.       До церемонии остаётся полтора часа.       Химия между ними появилась практически с начала Импровизации. Совместные съёмки, тусовки, туры, проживание в соседних номерах отелей — всё это лишь сближало. По итогу, спустя практически четыре года совместной работы, Антон понял, что влюбился. До тех самых бабочек в животе и колотящегося сердца.       Сначала не принимал это в себе. Да, тянуло. Да, хотел. Но боялся. И страх перечёркивал все желания. Арсений первого шага не делал. Масла в огонь подливали фанаты и ужасный пейринг Артон, который для него самого звучал как приговор. Пришлось провернуть аферу с Ирой. Так и пошёл слух, что у него есть девушка.       Однажды ночью он решил почитать фанфики. И это стало его фатальной ошибкой. Он захотел, чтобы все эти фантазии воплотились. Яркие картинки вставали перед глазами, вгоняя в краску. И Антон сделал то, что делал всегда в переломные моменты своей жизни. Напился, выкурил несколько сигарет и пришёл к Арсению. Поцеловал, а тот ответил, прижал к себе. С утра Антон просто не захотел уходить, а Арсений не захотел отпускать.       После этого было два года отношений в тайне. Знали только самые близкие. А после… После был отъезд Арсения, закрытие Импровизации, депрессия и Ира.       Шастун видит, как открывается дверь подъезда. Сначала выходит Катя, нежно улыбаясь мужу, следом и Ира. Свадебное платье, как у принцессы, было её детским желанием. И кто он такой, чтобы отказаться? Девушка выглядела прекрасно: нежный макияж, крупные локоны, спадающие на грудь. Корсет платья из кружевных цветов, расшитых жемчугом. Пышная юбка переливается в ярких лучах июльского солнца. Ира безумно красивая, но у Антона не ёкает. Нет ни бабочек, ни колотящегося сердца.       — Привет, — Ира улыбается не как обычно. Нервно, смотрит на него виноватым взглядом, а Антон не понимает, почему.       — Привет, — он буквально заставляет себя улыбнуться. Что-то не так. Внутри зарождается паника, — ты превосходна, — быстро целует её в щёку.       — Так, голубки, поторапливаемся, если не хотим опоздать, — Дима громко хлопает и открывает пассажирскую дверь для жены.        До церемонии пятьдесят минут.       — Антон, мне… Мне нужно тебе кое-что сказать, — шепчет Ира, когда они уже трогаются с места. Её прерывает трель телефона.       — Прости, две секунды, — Антон достаёт мобильник, готовясь скинуть звонок, но замирает.       Неизвестный номер.       Шастун не хочет брать и уже заносит палец над красным значком, но что-то останавливает. Он просит Катю убавить звук и принимает вызов. На том конце тишина. Сердце Антона колотится по непонятным причинам. Мужчина готов сбросить:       — Скучал? — этот бархатный тембр он узнает, даже будучи глухим. Уши резко закладывает, сердце колотится где-то в глотке, — Я такой идиот. Всё думал, как начать, а в итоге ляпнул что-то непонятное, — Арсений волнуется, его голос дрожит, — Я вернулся, Шаст, — фраза набатом бьёт Антона в грудную клетку. — Знаю, это пиздец как ебануто. Уехал, оставив тебя без возможности и желания видеть меня, ничего не рассказал, не объяснил. Бросил, — Антон молчит. В салоне авто тишина: Дима выключил музыку, вслушиваясь в нечёткий голос звонящего. — Прости меня, если сможешь. Знаю, мне нет оправдания, но… Я всё ещё люблю тебя. До безумия, Шаст, — Антон не дослушивает. Скидывает звонок.       В висках пульсирует. В ушах стоит шум, отчего он не слышит взволнованного голоса Иры. Не видит он и её саму, так как в глазах темнеет. Руки трясутся настолько, что он роняет телефон.       — Антон, посмотри на меня, — спустя время слышит он. Поворачивает голову, Ира кладёт ледяные ладони на его шею. — Не забывай дышать, давай.       Он действительно делает вдох. Набирает столько воздуха, что лёгкие начинают гореть, а после медленно выдыхает его. Дыхание приходит в норму не сразу. Шум в ушах пропадает. Так проходит несколько минут. Он, кажется, подавил паническую атаку. Переводит взгляд на упавший телефон и поднимает его. Уведомление.       «Я на нашем месте»       — Антош, едь к нему, — доносится ласковый голос. Ира смотрит на него с лёгкой улыбкой и облегчением в глазах.       — Что? — его голос оказывается хриплым: в горле пересохло.       — Мы заигрались в любовь, Антош. Я люблю тебя, но как друга. Поняла это, стоя сегодня в платье перед зеркалом. Мы помогли друг другу. Ты спас меня от воспоминаний о бывшем, я помогла тебе пережить расставание с Поповым, но… Ты любишь его, я знаю. Зовёшь по ночам, смотришь фото, скучаешь. Не совершай ошибку. Едь к нему, — она буквально шепчет это, но Антон слышит всё.       — А как же свадьба? Ир, ты чего? — Катя недоумённо смотрит на друзей, но Дима лишь сжимает её руку, словно просит помолчать.       — Свадьба будет, но не сегодня и не у нас. Когда-нибудь, — её улыбка становится шире. — Тош, не скажу, что всё будет идеально. Это будет тяжело. Нам придётся объяснить всё родителям, друзьям, подписчикам. Вы будете выстраивать всё заново, это тоже будет сложно. Но ты будешь счастлив с ним, а я — с кем-то другим.       — Ир, — Антон обнимает её так крепко, что, кажется, слышится треск. Галстук на шее перестаёт быть петлёй, солнце светит ярче, а птицы поют громче, — спасибо тебе. Спасибо и прости.       — Я вызвал такси без конечного адреса, будет через минуту, — ну, конечно, Дима всегда на шаг впереди. — Но предупреди его, чтобы берёг свой нос.       Церемонии не будет.       Шастун садится в такси и называет адрес. В животе вновь те самые бабочки, а сердце колотится в предвкушении встречи. Ему есть, что сказать. Ему есть, что услышать. Но всё, что он хочет сейчас — почувствовать родной запах и оказаться в его объятиях.