Кровавый обет: Исповедь греховных

      Кевин Дэй – человек, который потерял абсолютно все: любимого человека и самый обожаемый луч света в его никчемной жизни; семью и единственных людей, которые его поддерживали; работу и маячившее впереди продвижение по карьерной лестнице.       Кевин Дэй, который прямо сейчас жалеет о происходящем и мечтает повернуть время вспять. У него не осталось совсем ничего, лишь пустота где-то внутри, выжигающая могильный крест на его душе. Но не будем забегать вперед, начнем с самого начала.

***

      Первый снег — всегда радостное явление, не только для жителей Санкт-Петербурга, но и для всего населения России. Исключая лишь пессимистов и людей, ненавидящих зиму. Кевин Дэй не стал исключением из этой анархии, попадая в группы всех вышеперечисленных, но сейчас ему было абсолютно плевать на свою неприязнь к этому времени года. Холод зимнего вечера пробирает кости, до такой степени, что Кевин уже не чувствует ступней в теплых ботинках. Заснеженная деревянная скамья нисколько не согревает, пальцы предательски мерзнут, в какой-то степени переставая сгибаться. Он держит в руках такой же холодный мобильный и ждет звонка. Звонка, который, возможно, разделит его жизнь на банальное до и после.       Пару часов назад его руки судорожно тряслись, пока пальцы криво набирали цифры номера скорой помощи. Кевин боялся не успеть. Боялся оказаться бесполезным. Он уже перестал обращать внимание на холод, полностью игнорируя происходящее вокруг. В голову начинали лезть ненавязчивые мысли, прогрызая мозг, словно хотели его убить.       К черту все, лучше бы он умер, чем проживал это здесь и сейчас. А что если врачи не успеют? А что если его мать уже мертва? А что если…       Из омута собственных размышлений его насильно вытаскивает телефонный звонок, позволяя еще какое-то время держаться на плаву, сделать ещё один глоток воздуха, прежде чем снова погрузиться под толщу воды. Веселая мелодия на звонке теперь кажется похоронным маршем. Брюнет поджимает потрескавшиеся губы и пару секунд смотрит на экран телефона прежде, чем прислонить устройство к уху, словно вместо контакта ‹Отец» могла звонить сама смерть.       Когда Кейли увезли на скорой от передозировки наркотиками, Дэвид выглядел чересчур спокойно, будто такое происходило уже не в первый раз. Кевин тогда удивился этому, и даже сейчас он ничего не понимает.       — Скажи, что она жива, — вместо приветствия, чуть ли не шепотом бормочет Дэй. Его голос дрожит, но не от грусти и неизбежности, а от пробирающегося под одежду мороза.       Яркий значок майора полиции блестит на черной кожанной куртке в свете уличного фонаря. Аккуратно уложенные набок темные волосы уже совсем растрепались за вечер от суматохи и сухого ветра. Как-же он надеется услышать это чертово «да». Казалось бы, всего одно слово, но даже оно может изменить всю жизнь. Молчание на другом конце трубки тянулось почти на целую вечность. Было ясно, что Дэвид собирается с силами, и это точно не предномеревало ничего хорошего.       — Врачи не успели, — мир слегка качнулся. Гул вечернего города теперь слышится как звонкий писк монитора жизнеобеспечения, когда пульса уже нет. Эти слова как последний глоток кислорода, перед тем как захлебнуться в глубоком омуте слез и сожалений. Он напряженно откидывается на узорчатую спинку скамьи, судорожно выдыхая сквозь сжатые зубы. Горло ноет поглощая еще одну партию морозного воздуха. — У нее не было шансов, доза была…внушительной. На что она вообще надеялась?..       — Она обещала завязать, — он скривил губы в подобии отчаянной улыбки, ощущая долю разочарования, вперемешку с горечью утраты. В трубке послышался усталый вздох и щелчок зажигалки, судя по всему, мужчина закурил.       — Знаю. Но от зависимости не так просто избавиться, как ты, может, думаешь, — в басистом голосе мужчины слышалось яркое сожаление, — По себе знаю.       Пальцы рук уже онемели, Кевин попросту не чувствовал их. Он облизывает пересохшие губы, прекрасно понимая, о чем говорит отец. Дэвид пытался бросить курить уже раз сто, а может и больше. Страсть к курению у мужчины лет с пятнадцати, уже тогда он понимал, это ужасно и так нельзя, но зависимость уже пустила свои корни в его организме, этого уже не избежать.        Кевин уверен что отец говорил еще что-то, но он не слышал. Его трясло в неком подобии панической атаки.       — Поезжай домой, отоспись. Уже третий час ночи, а тебе завтра на работу. Знаешь, ты мог бы попросить пару дней отгулов. Правда, зная тебя, ты даже при смерти будешь пахать… Но подумай над этим, я серьезно, — добавил мужской голос из динамика мобильного, прежде, чем завершить вызов.       Скорее всего, он сегодня даже не сможет заснуть. Так и будет лежать, глядя в потолок, пока собственные мысли постепенно пожирают его мозг, вместе с сознанием. Страшная картина до сих пор стоит перед глазами, как осадок после ужасного сна, пусть даже теперь это просто воспоминание…       Темноволосая женщина мирно лежит на диване в гостинной, сложив руки на груди. Можно подумать, что она всего лишь спит после тяжелого рабочего дня, но это Кейли Дэй. На бледном линолеуме разбросаны элементы одежды, пара пустых бутылок от алкоголя, использованный шприц и мутный бутылек с какой-то жидкостью. Единственное окно в комнате открыто, а подоконник уже запорошило снегом. Тело Кейли едва заметно дергается в мучительных конвульсиях. Ее еще можно спасти. Она еще дышит. Сердце в груди сжимается от боли и отрицания всего происходящего, по щекам катятся предательские слезы, пока пальцы судорожно набирают заветное «112», чуть ли не промахиваясь по клавишам на экране…       Парень сидит так, не двигаясь, еще минут пять, его подсознание сейчас до сих пор где-то на стадии отрицания. Хочется выпить водки, чтобы навсегда забыться и, желательно, не проснуться вовсе.       Полупустые улицы даже слегка раздражают. Где-то в дали слышен тяжелый гул машин и ветра над заснеженными крышами домов, шумные, в дрова пьяные, компании сорокалетних мужчин, чей смех распугивал даже бродячих собак. В некоторых окнах домов видно как горит свет. И кому не спится в три часа ночи? Может кто-то мучается от разрывающих голову мыслей? Или наоборот напуган звенящей пустотой?       Кевин лениво поднимается по ступеням бетонной лестницы, звонкие шаги его ботинок эхом разносятся еще на несколько этажей. Сейчас он почему-то жалеет, что решил навестить мать, но с другой стороны, если бы не он, Кейли вероятно нашли еще спустя недели две, когда Кевину позвонили бы с ее непутевой работы.       Чувства разрывают его грудную клетку изнутри. Хочется кричать. Кричать так громко, чтобы сорвать голос. Пустая квартира встречает майора своим молчаливым дружелюбием, приглашая войти. Недлинный коридор сразу же выходит в одну большую и единственную комнату здесь. Небольшая студия в самом центре Санкт-Петербурга – это приобретение стало лучшим в его жизни. Спальню и кухню разделяет один только книжный стеллаж, а светлые стены теперь со злостью давят, заставляя задыхаться.       Дэй не удосуживается даже переодеться, лишь разувшись, откинув ботинки в какой-то угол. Кровать мерзко скрипит, когда парень падает сверху, молча рассматривая однотипную люстру над собой.       Они никогда не были близки с этой женщиной, но он ее странно любил. Любил всем сердцем, не смотря ни на что.       Усталость постепенно накатывает тяжелыми волнами, заставляя сомкнуть глаза, и Кевин не сопротивляется. Ему понадобилось всего пара мгновений, чтобы провалиться в глубокий сон. В эту ночь ему снилась Кейли, которая в первый и последний раз, за двадцать один год никчемной жизни своего сына обняла его.

***

      Утро не задалось с самого его начала, картина всего происходящего со вчерашнего вечера оставалась в подсознании. Неприятные ощущения накатывали слабыми волнами. Дэй словно медленно умирал. Громкий звон будильника выжигал перепонки в ушах, чуть ли не оглушая.       Кевин пробормотал что-то нечленораздельное, устало потягиваясь в скомканных простынях, лениво приоткрыл глаза, рассматривая молочную стену перед собой, на которой гордо красовался какой-то натюрморт и пара небольших фотографий в рамках. Ничего особенного, просто несколько снимков с Дэвидом и Кейли, которые сам Кевин просто обожал. Раньше, их любовь казалась романтичной, чувственной и нежной, но, после того, как его мать взялась за вещества, все пошло наперекосяк... Дэвид стал выкуривать по несколько пачек сигарет в сутки, заглушая все негативные эмоции очередной дозой никотина, а Кейли... Она каждый раз обещала завязать, но даже в то время пока не была под действием наркотиков, потребляла алкоголь. Врачи превеликое множество раз говорили, что та долго не проживет, если продолжит вести такой образ жизни, но разве она станет кого-то слушать?       Пока брюнет размышлял обо всем, надоедливая мелодия продолжала играть не переставая, насильно заставляя подняться с постели. Ресницы предательски слипались, брюнет также заметил, что подушка под его головой была влажной. Он не сразу понял, что плакал во сне, но зеркало напротив кровати лишь подтвердило этот факт. Опухшее, едва покрасневшее лицо, темнеющие синяки под изумрудными глазами. Глазами, в которых больше не было жизни. Кевин выглядел... Мягко говоря – ужасно. Отвратительный осадок после сна все еще сдавливал грудь, перекрывая доступ к кислороду. Сам сон майор уже толком не помнил, но главное, что там была мама. Еще живая.       Рука машинально потянулась к ненавистному прибору, наконец выключая его. Наступила гробовая тишина. Каждый день Дэй проживал словно по расписанию, которое состояло лишь из трех пунктов: работа - дом - сон. Казалось бы, скучно и однообразно, но самого Кевина все это устраивало – он не любил сюрпризы.        Все свободное время Кевин провел в душе и на кухне, за чашкой горячего кофе, от горечи которого не спасал даже сахар. Утренние новости, нудный монолог телеведущей, приятной на первый взгляд, светловолосой девушки – Элисон Рейнолдс – сегодня ничем не привлекал, но майор зачем-то вслушивался в каждое произнесенное слово. Они были знакомы еще со школы, но с их последней встречи прошла уже целая вечность. Рейнолдс была весьма высокомерной и самолюбивой, наверное, поэтому не поддерживала с Дэем общение, да и сам он не рвался за близостью с ней. А ведь в школе они на удивление неплохо ладили.       Сосуд, прежде наполненный кофе, вскоре опустел. Это послужило спусковым крючком – знак того, что стоит идти на работу. Работа. Место, где все носят свои поддельные маски, стараются быть приветливыми и счастливыми. Как же это чрезмерно раздражало Кевина.       Он остановился на пороге своей квартирки, разыскивая в карманах ключи от входной двери. Пара секунд поисков и вуаля! Тихий звон ключей в ладони побуждает как можно скорее покинуть дом. В точности такая же, пустая и мрачная квартира провожает Кевина Дэя, в надежде что он еще вернется.       Несколько мучительных минут в лифте и вот, майор уже на улице, гордо шагает по тротуару. На сегодняшний день выдалась довольно теплая погода; Синоптики обещали всего -7 и пушистый снегопад, который Дэй пока не наблюдал. Санкт-Петербург словно и не засыпал, всю ночь продолжая свою томную работу. Уставшие лица незнакомых людей, монотонный шум автомобилей, рассекающих дороги города и радостная музыка, доносящаяся из какого-то магазина одежды. Вот он, Питер. Кевин старался не заснуть на ходу, еле держась на ногах. Ему вдруг вспомнился вчерашний разговор с отцом, где тот просил взять отгул. Что за бред? Разве сам Кевин Дэй имеет право мирно отсыпаться у себя дома, когда по улицам шныряют грабители и маньяки? Ответ, вроде как, очевиден, но Кевин почему-то сомневается в его точности. Спина покрывалась мурашками лишь от одного упоминания слова ‹дом». Дом – это место, где ты чувствуешь себя в безопасности, всегда рад туда возвращаться; место, куда никто не имеет доступа, и где человек укрыт от всех бед и чувствует себя комфортно; место, где без опасений и рисков можно быть собой. Именно это скажет обычный человек, если его спросить, но для Дэя нечто иное как «дом» имеет другое определение.       До полицейского участка было не так уж и далеко, именно поэтому брюнет добирался пешим ходом, пока общественный транспорт стоял в пробках. Коллеги встретили майора чередой шуток, с которых будет смешно разве что людям за сорок. Кевин поспешно улыбнулся лишь ради приличия, натянув маску жизнерадостного идиота. Все это чертовски бесило.       Шагая вдоль недлинного коридора, вплоть до своего кабинета, брюнет оказался в собственных воспоминаниях детства, которые как обычно не вовремя захлестнули его сбивающей с ног волной. В полуметре от двери его перехватил коллега. Нелепо улыбаясь Мэттью Бойд что-то быстро поговорил и представил совершенно незнакомого Кевину человека. Загорелая кожа, карие глаза, всклокоченные волосы. Незнакомец был похож на типичного хулигана из средней школы, но светлая рубашка совместно в галстуком прибавляла какую-то малую нотку серьезности в весь облик парниши.        — Николас Хеммик, можно просто Ники, - шатен широко улыбнулся и радостно протянул свою ладонь для рукопожатия в сторону Дэя, на что тот полностью проигнорировал этот жест, с поддельным интересом разглядывая юношу перед собой.        — Зачем он здесь? - недовольно пробормотал майор, высокомерно глядя на Бойда. Что-то внутри неприятно сжималось от понимания что сейчас скажет коллега. Все что угодно, только не...       — Его приставили тебе в напарники, - сразу оживился Мэтт. Было видно, как он нервничает, хотя казалось бы, для этого не было повода. Бойд робко перебирал папку с документами в руках. На лице Кевина промелькнуло отвращение.       — Шеф настоял, - пожал плечами мужчина и всучил Кевину сборник бумаг в голубоватом переплете, — И попросил ознакомиться с этим. Сегодня ночью в соседнем районе нашли пару трупов и выглядят они... Странно. В общем, все выглядит, как хорошо спланированное убийство.       — Подозреваемых задержали? - спросил брюнет, сразу уловив суть разговора. Весьма странно, что он еще не в курсе произошедшего, и кажется теперь понимает зачем к нему приставили этого школьника. Майор открыл папку, вскользь пробегая глазами по заголовку первого документа, где крупным шрифтом значилось «Следственные документы по делу об убийстве (УК РФ статья 105; часть 3)».        — Еще нет, на месте работают криминалисты и кинологи. После того как прочтешь материалы, советую взглянуть на все вживую.       После этих слов парень скрылся за дверью своего кабинета, оставив так называемого Хеммика и Дэя наедине. Мучительно оглушающая, неловкая тишина неимоверно напрягала. Неужели им хватило совести повесить ему на шею какого-то стажера?       Брюнет зашел внутрь, мельком рассматривая уже выученный наизусть интерьер небольшой комнаты.       — Подумать только, наше первое совместное дело. Будет супер! - воскликнул Ники, плетясь вслед. Дэй уже ненавидел этот день, начиная с той секунды как их познакомили. — Так, с чего бы начать? Опросим свидетелей или рассмотрим найденные улики? Или вообще стоит пойти искать убийцу по горячим следам...        — Значит так, - Кевин обернулся назад, мгновенно уловив взглядом Николаса. Пересилив дикое желание нагрубить парню, он попятился назад, шагая до тех пор, пока не уперся поясницей в поверхность стола, потер виски, быстро подбирая слова, — Мое имя ты наверняка знаешь, поэтому представляться не вижу смысла. Я, — он ткнул большим пальцем себе в грудь и продолжил, - работаю один и обучать всему времени у меня нет. Без обид, но ты будешь сплошной обузой, что никак не поможет мне раскрыть дело. Ты, конечно, можешь поехать со мной, взглянуть на все, с условием что не будешь мешаться под ногами. Уяснил?       — Так точно. А…ты -, - ухмыльнулся Ники, произнося последнее слово неуверенно, словно задумался, можно ли так обращаться к Дэю.        — И да, никогда не перечь мне, - сам Кевин просто сиял от недовольства, но против начальства не попрешь, к тому же он дал новичку выбор.       Дэй махнул рукой, разрезая воздух, давая понять, что разговор окончен, бросил голубоватую папку на стол и размашистым шагом покинул кабинет, не дожидаясь Хэммика.       Найти такси во вторник с утра оказалось не так уж и просто, поэтому полицейский решил прогуляться пешком. Прохладная погода на улице ничуть не изменилась, а людей на тротуаре стало лишь еще больше. Все вокруг куда-то спешили, жизнь словно текла перед глазами.       До места преступления было довольно близко. И чем только думал маньяк? А Меттью даже назвал это «хорошо спланированным убийством», что только подогревало интерес Дэя, ведь сам он даже не открывал папку по данному убийству.       Этот случай не был зафиксирован в утренних новостях, из чего можно сделать вывод, что журналисты пока не успели сюда добраться. Это может сыграть Кевину на руку.       Часть дороги и тротуар были полностью перекрыты, а обзор со всех сторон закрывало аж четыре полицейских машины. Протиснувшись между двумя авто, майору предстала весьма мерзкая и тошнотворная картина. Стена жилого здания была измазана кровью. Хаотичные брызги распластались на светлой кирпичной поверхности, а чуть выше был нарисован крест. Нет, не обычный крест по типу латинской буквы «Х», а огромный православный шестиконечный крест, написанный кровью. На асфальте повсюду виднелись лужи алой жидкости, словно от недавно прошедшего дождя. От запаха гнилой и горелой плоти желудок выворачивало наружу. Господа полицейские не потрудились даже закрыть тела от лишних глаз, оставив те разбросанными по территории дворика, и здесь Бойд не ошибся, трупы и правда выглядели весьма странно. У каждого из них были отрублены головы, причем столь ровно, будто некто делал это не спеша, с предельной аккуратностью. Майор мельком заметил на спине одного из покойников странный узор, похожий на ангельские крылья. Рисунок был чем-то выжжен, будто горелкой или паяльником. Послышался томный вздох парня позади, и то, как тот тихо выругался себе под нос. Мда... Здесь даже опытный полицейский может свихнуться при виде развернувшейся сцены, что уж говорить о стажере.        Кевин втянул воздух сквозь сжатые зубы и шагнул вперед, осторожно обходя все улики и вещественные доказательства стороной. По территории уже бродили криминалисты с овчарками, выискивая следы преступника, но судя по недовольным лицам сотрудников полиции, все было тщетно.       — Майор Дэй! Мы вас заждались, - оживился офицер, стоящий подле одного из тел мертвецов. На его лице виднелась какая-то доля надежды на Кевина, будто бы лишь он мог раскрыть это дело.       — Свидетелей опросили? - с ходу налетел брюнет, мысленно уже делая заметки к данному делу.       — Опросили, - кивнул мужчина, мгновенно продолжив. — Жильцы дома говорят якобы ничего не слышали, что даже странно. Этот ненормальный ведь не мог уйти не оставив улик, но... - он замялся, мгновение помолчав, обвел ладонью место расправы. — Мы не нашли ничего. Здесь, черт возьми, даже отпечатков ботинок нет.       — Совсем? Ну не могли же жмурики телепортироваться сюда, правда? - это заставило задуматься. Как иначе тела могли здесь оказаться, если никто не видел убийцу? В голове по-прежнему крутились прошедшие сутки. Он старался размышлять только об убийстве, правда, но пока что получалось плохо.        Дэй уже собирался что-то сказать, как на него налетел незнакомец. Майор инстинктивно подхватил мужчину, чтобы тот не упал и уже после ощутил терпкий запах дешевого алкоголя и сигарет. Судя по всему, этот некто был пьян. Поставив незнакомца на ноги, брюнет едва отшатнулся назад. Теперь все внимание было исключительно на пьянице.       — Я видел! - воскликнул мужчина, начав вновь заваливаться на бок. — Человек пять! Сели в машину и уехали. Я... Пришел, а тут это!       — Раз уж так, может вы марку машины назовете? - Кевин помог незнакомцу устоять на ногах, придерживая того за плечи. Даже учитывая состояние этого человека, пока что это была единственная зацепка, такой шанс нельзя упускать.       — Да простой черный... Джип, - пробормотал тот и широко улыбнулся, похлопав майора по плечу.       — Благодарю за сотрудничество, - Дэй помог мужчине удержать равновесие и шагнул к следователю. — В участок его. Пусть даст показания и подробно опишет все, что видел. Будут какие-то улики – сразу сообщить мне, - подытожил брюнет и подхватив под локоть Хэммика скрылся за поворотом.       Резкий порыв холодного ветра чуть не сбил с ног обоих. Кевин уже начал прорабатывать в голове план действий и пока выходило весьма неплохо, осталось лишь понять с чего начать. Пройдя еще пару метров, Дэй отпустил стажера, зашагав впереди.       — Я иду за записью с камер видеонаблюдения, ты топаешь в участок и допрашиваешь того бухого мужика, а после все сообщаешь по моему приходу. Все понял? - Дэю не доставляло особого удовольствия давать даже столь легкую работу новичку, но все-же, стоит признать, что так будет гораздо быстрее.        — Понял, - кивнул Ники и беспечно улыбнулся. Именно в тот момент майор развернулся и зашагал в обратном направлении.       Сегодня ему предстоял очень насыщенный и импульсивный день. Слегка радовало лишь то, что наконец-то пошел снегопад, мирно засыпая пустые питерские дворы снегом.