Короли Игнисаквы

Ожидание сводило Чонгука с ума. Стоя напротив дверей, за которыми решалась судьба его наследника, он сгорал от бессилия. Стоило стражникам сообщить о случившемся, внутри что-то рухнуло. Игнисаква не могла потерять наследника. Звук открывшихся дверей заставил внутренности скрутиться в тугой узел. — Ваше величество, мне очень жаль, нам не удалось сохранить беременность, — сообщил лекарь со страхом в голосе. Пятидесятилетний мужчина множество раз сообщал королю плохую новость, но сегодня это известие впервые было неожиданным. — У омеги случился выкидыш. Внутри вмиг всё опустело. Гнев вспыхнул в крови, но лишь на секунду, после которой внутри снова стало пусто. Ненавистные слова не перестанут преследовать Чон-Драака. Единственный человек, способный понести от него, потерял их ребёнка. — Младшему королю следует хотя бы на несколько дней остаться здесь, — продолжил лекарь, бросив мимолётный взгляд на одну из немногих палат, расположенных в медицинском крыле. — Не волнуйтесь, ваше величество, омега ещё сможет понести. Сейчас главное, чтобы он восстановился. — Почему он потерял ребёнка? — спросил Чонгук низким тоном, впившись взглядом в запертые двери. — Беременным не следует много переживать, — лекарь говорил неуверенно, опасаясь навлечь на себя гнев короля. — Мы заметили на его теле свежие синяки... Мужчина вдруг смолк, вспомнив о слухах, витавших в замке. Никто, кроме короля, не осмелился бы поднять руку на младшего короля. — Продолжай, — переведя на лекаря напряжённый взгляд. — Мой король, тело омеги следует беречь, — с выдохом продолжил мужчина, решив говорить правду во благо будущего Игнисаквы. — Любой стресс, любые переживания могут плохо сказаться на будущей беременности. Любое негативное воздействие на тело беременного омеги может отразиться на плоде. Необходимо создать благоприятные условия для того, чтобы Ким-Хаан Тэхён смог родить наследника. — Я хочу с ним поговорить. — Он проспит до утра, ему нужен отдых, — голос вновь окрасился неуверенностью. — Ваше величество, приходите завтра. Чонгук быстрым шагом направился к главному холлу, приказав стражникам оставаться возле дверей. В груди взбушевалось неконтролируемое желание оказаться рядом с Вууром. Наверняка в небе станет легче. Наверняка там удастся свободно задышать. Прижимая ладонь к груди, альфа с каждым шагом ускорялся. Отныне придётся поступать иначе. Отныне он готов пойти на всё, лишь бы получить здорового наследника.

***

I'm Not Afraid — Tommee Profitt feat. Wondra

Выданная лекарем настойка была отвратительной на вкус. Тэхён пил её на протяжении недели, каждый раз испытывая желание выплюнуть жидкость. Лежащий рядом фолиант не вызывал интереса. Думалось, если ребёнка не станет, он почувствует себя лучше, но отчего-то внутри образовалась странная пустота. Тэхён не ждал этого ребёнка, не хотел его. И всё же отчего-то ком не желал оставлять его, сжимая горло. Стук в дверь вызвал напряжение в теле. Секунды не прошло, как внутрь вошёл тот, кого видеть совершенно не хотелось. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Чонгук, пройдя в светлые покои. Неделю альфа раздумывал, принимая правильное, зрелое решение. Им необходимо поладить, пусть лишь на несколько лет, пусть без искреннего желания. Слова лекаря, не переставая, звучали в мыслях, побуждая сделать первый шаг. — Не молчи, — просьба прозвучала спокойным тоном. Чон-Драака нервировало ледяное молчание. — Интересно, кем бы родился этот ребёнок, — начал Тэхён, глядя на стену, задумчиво наклонив голову вбок. — Думаю, это был мальчик. Мальчик-альфа. Ни на миг не отрывая от омеги встревоженный взгляд, Чонгук опустился в стоящее справа от кровати кресло. Прозвучавшие слова вынудили его нахмуриться. Подавшись вперёд и облокотившись локтями о бёдра, он повторил вопрос: — У тебя ничего не болит? — Думаю, этот мальчик был бы достойным принцем, — продолжил Тэхён, не обращая внимания на вопросы. — Увы, мы его уже не увидим. — Хватит, — вздохнув, Чон-Драак потёр переносицу. — Роза, давай больше не будем усугублять наши отношения. Давай начнём всё сначала? Прозвучавшее предложение вырвало смешок со рта Тэхёна, и он медленно подтянул колени к груди. За всю неделю варвар навестил его дважды, оба раза продлились недолго из-за гробового молчания. — Сначала? — чуть приподняв брови. — Имеешь в виду новое зачатие? — Прекрати. Чем ты недоволен? — в груди вновь вспыхнул гнев на упёртого омегу. — Твой брат жив-здоров, ты стал королём, как и хотел. — Мой брат пленник, а я король, лишь пока тебя всё устраивает, — голубые глаза, заполненные непробиваемыми глыбами льда, старались заморозить карие. — Ничего не изменилось, у меня нет власти. — У тебя есть власть, ты — лицо Игнисаквы, — не удержавшись, Чонгук встал с кресла и пересел на край кровати. Вознамерившись действовать согласно выстроившемуся в голове плану, он старался смягчить колючую розу. — Хочешь — займись благотворительностью или пригласи к нам принцев из соседних королевств. Можем съездить на охоту, я научу тебя стрелять из лука. — Ты сказал, что привяжешь меня к постели и убьёшь моего брата. Вспыхнувшее внутри удивление Тэхён привычно скрыл за непроницаемой маской безразличия. Отчего-то думалось, после случившегося с плодом Чон-Драак вознамерится задушить его, а не помириться. В груди зрела уверенность в завтрашнем дне, ведь он нужен варвару. — Надеюсь, тебе хватит мудрости оставить попытки убить меня и Хосока, — прозвучало с искренней надеждой в голосе. Однако, зная розу, Чонгук оставил на кухне только тех служанок, что прибыли вместе с ним издалека. — Я хочу, чтобы мой брат был свободен. Хочу, чтобы он не был пленником в собственном доме, — было решено действовать иначе. — Я позволю твоему брату войти в малый совет, если ты пообещаешь успокоиться, — Чонгук вновь шёл навстречу, не желая больше давиться горечью вины. — Тэхён, давай попробуем стать настоящими супругами. — И как ты себе это представляешь? — Ты хорошо себя чувствуешь? — Да, — кивнул Тэхён, не дёрнувшись, когда большая ладонь мимолётно коснулась его колена. — Тогда пойдём со мной, у меня есть для тебя подарок, — поднявшись с кровати, Чонгук выжидающе замер у дверей. Послушно последовав за варваром, Тэхён нахмурил брови, строя в голове собственные планы. Лес встретил их приятным хвойным ароматом. Злость поутихла на время, позволив ему сыграть роль покорного мужа. Варвар ему не навредит, выполнит всё, что он попросит. Сможет ли варвар в него влюбиться? Сможет впустить в сердце? Ким-Хаан Тэхён вознамерился узнать ответ, опасаясь прибегать к быстродействующему яду, из-за которого могли пострадать невиновные. Отныне страдать должны только виновные. Два дракона предстали глазам королей. Оба, лёжа на траве, казалось, спали, но хвосты едва заметно дёрнулись. Вуур лежал на небольшом расстоянии от самки, к которой никак не удавалось приблизиться. Сколько бы чёрный дракон ни пытался показать свою заинтересованность, Су лишь фыркала и даже рычала. Бывало, могла даже укусить и поцарапать острыми когтями. Вуур в таких случаях всегда отступал, не желая причинять Су вред. — Нравится? — замерев у омеги за спиной, альфа задал важный вопрос. Чонгук любил всех драконов, преданных Чон-Драакам, но всё же было одно исключение — Су, не имеющая всадника, была особенной. Строптивая девочка не любила альф, не терпела грубого отношения. Хотелось найти ей достойного всадника. Чонгук не знал, как найти общий язык со своим супругом, таким же строптивым, как белоснежный дракон, но ему была известна мечта, сидевшая в сердцах абсолютно каждого. И далеко не каждый получал желанного дракона. — Что? — чуть нахмурившись, переспросил Тэхён, продолжая оглаживать взглядом белого дракона. — Кто, — поправив омегу, Чонгук наклонился к его тёмным, пахнущим дикими розами волосам. — Су. Она тебе нравится? — Как она может кому-то не понравиться? — сорвалось с губ. — Тогда она твоя, — слова опалили мочку аккуратного уха горячим дыханием. Все проблемы и сказанные ранее слова вылетели из головы рядом с голубоглазым драконом, поэтому сердце Тэхёна пропустило удар, как только были произнесены невозможные слова. Мурашки, казалось, обуяли всё тело. — Дракон?.. — в неверии обернувшись и тут же попав в плен тёмных глаз. — Су станет твоим драконом, если сможешь её приручить, — подтвердил Чонгук, глядя в расширившиеся от удивления глаза. Глаза у Ким-Хаана действительно были завораживающими. — Правда?.. Страшно было поверить. Какой бы гнев ни сидел внутри, как бы обида ни сжимала грудь, от дракона Тэхён никогда не откажется. — Она твоя, — произнёс Чонгук, впервые увидев радость в голубых глазах. — Попробуй с ней поговорить, попроси её принять тебя. Не в силах больше смотреть на варвара, омега молча кивнул и сделал шаг в сторону дракона. Быть может, он спит? Разве может подобное быть правдой? Разве у него может быть дракон? Только первенцы могли стать всадниками. Тэхён был рождён вторым. Не желая просыпаться, он ступал ближе, ощущая приятную боль в животе. Такая боль будоражила внутренности, согревала кровь, побуждала двигаться, вызывала желание жить. Подойдя вплотную к Су, он вымолвил неуверенным тоном, поймав взгляд дракона: — Су, могу я стать твоим всадником?.. Самка гордо приподнялась, вынудив его сделать шаг назад. Фырчанье зверя сковало тело дрожью. Несмотря на это, Тэхён больше не отступал, намереваясь исполнить мечту хотя бы во сне. Наконец-то его живот скрутило предвкушение. Вновь приблизившись к напряжённому дракону, он коснулся приятной на ощупь твёрдой чешуи. Су склонилась, громко фыркнув, но пока не спешила рычать. Су нравился запах, исходящий от человека, нравился и уважительный просительный тон. Обычно люди, желавшие её оседлать, приказывали, а не просили. Все те люди были мертвы. — Пожалуйста... — просьба была пропитана прискорбной надеждой. Тяжёлый горячий вздох вырвался из больших ноздрей зверя. Не теряя веру, Тэхён продолжал выжидающе глядеть в голубые глаза. Стоило Су склонить голову, будто бы призывая забраться на себя, сердце забилось в несколько раз быстрее. Рот невольно приоткрылся. Обернувшись к альфе, омега получил побудительный кивок. Чонгук с интересом наблюдал за несмелыми движениями. Раньше он опасался подпускать истинного к Су, но после разговора с драконом опасения исчезли. Строптивая самка и строптивый омега должны будут поладить. Как только Тэхён оказался сверху, Су приподнялась, готовясь взмыть в небо. Омега смотрелся на белом драконе неуверенно, с лёгким неверием в глазах, однако ощущения от увиденного были правильными. — Су, без резких движений, — попросил Чонгук и двинулся к Вууру. Тэхён вплотную припал грудью к спине зверя и вцепился руками в твёрдые, похожие на шипы отростки. Крик застрял в горле, так и не прозвучав, когда дракон взмыл в небо. На Су не было поводьев и, вероятней всего, никогда не будет. Омега редко самостоятельно летал на Агааре, но даже тогда в груди было спокойнее. Без возможности обмотать поводья вокруг рук всё тело сковывало страхом рухнуть вниз. Су летела плавно, стараясь держать одну высоту. Зажмурившись, Тэхён не видел и не слышал летящего позади Вуура. Вся имеющаяся в теле концентрация была направлена на сохранение собственной жизни. Руки и бёдра, вцепившиеся в дракона, болели, но расслабиться не выходило. Только когда разум вновь усомнился в реальности происходящего, он слегка выпрямился и распахнул глаза, которым открылся вид на бескрайний тёмно-зелёный лес. Страх вмиг исчез. Предвкушение, смешанное с детским восторгом, сантиметр за сантиметром захватывало тело. Тэхён летел верхом на своём драконе. Подобная мысль не могла не сводить с ума. Всё ещё не веря в происходящее, он склонился ниже и оставил мимолётный поцелуй на чешуе своего дракона. Быть может, вскоре ему удастся поверить в происходящее. Быть может, вскоре он проснётся, оставив во сне сбывшуюся мечту.

***

Ужин в просторной трапезной, стены которой были раскрашены узорами золотого цвета, проходил в спокойной обстановке. Устроившись на своём привычном месте напротив варвара, Тэхён ел, мимолётно поглядывая на каждого альфу. Расположившийся справа Юнги выглядел напряжённым, в отличие от Хосока, который сегодня сидел слева. — Юнги, тебе нравится охота? Не против перейти на «ты»? — поинтересовался Хосок, вперив внимательный взгляд в темноволосого альфу, чей вертикальный шрам, пересекающий глаз, не мог не привлекать внимание. — Не против. Мне нравится охота, — Юнги старался вести себя доброжелательно, вознамерившись получить желаемое. — Можем в конце недели съездить половить кабанов, — продолжил Хосок. — Юнги, твоя нога... — вымолвил Тэхён, помня о случившемся во время прошлой охоты. — Всё нормально, Рапунцель, нога уже восстановилась. — Рапунцель? — хмыкнул Чонгук, отчего-то найдя прозвище неподходящим для розы. — Милое прозвище, — вновь вмешался Хосок, надеявшийся хоть раз поесть без ссор и драк. — Мы ведь теперь все как братья, ну, кроме Чонгука и Тэхёна, разумеется. Я всегда мечтал о большой семье. Хосока не могло не порадовать недавно принятое братом решение, с которым он поспешно согласился, искренне желая попытаться сродниться с Ким-Хаанами во благо Игнисаквы и спокойствия омеги. Юнги же, напротив, со скрипом в зубах принял новое положение дел. Ему не верилось в искреннее сожаление Чон-Драака, из-за которого младший брат потерял ребёнка. Всё ещё виднеющиеся синяки на лице и шее Тэхёна не могли его не злить. Пусть все вели себя так, будто ничего не произошло, он не мог так просто принять поражение, хоть и старался изо всех сил. Однако, узнав новые правила игры, было решено действовать по примеру брата. Прочистив горло, Юнги повернул голову к старшему Чон-Драаку и заговорил, вложив в голос смешанную с нотками доброжелательности твёрдость: — Мы с моим братом были рождены принцами. Если вы действительно хотите, чтобы ваш брак был настоящим, то мы должны наладить наши взаимоотношения. — Мы же вроде перешли на «ты», — насупился Хосок, не отрывая от старшего Ким-Хаана взгляд. — Мой дракон не может больше сидеть взаперти. Агаар почитаем каждым жителем Игнисаквы, он наш главный защитник. Вы должны его освободить, — голос с каждым словом становился твёрже. Юнги был намерен добиться сначала освобождения своего дракона, а после отделения Вендона от Игнисаквы. — Чтобы вы вновь попытались на нас напасть? — Чонгук слушал не то просьбу, не то требование с непроницаемым выражением лица. — Мы не станем нападать, — Юнги, стараясь говорить убедительно, поглядывал то на старшего, то на младшего Чон-Драака. — Агаар не сможет одолеть сразу столько драконов, мы с братом это отлично осознаём. Я не стану рисковать жизнью своего дракона. — Хорошо, я его освобожу, но вы оба должны понимать, у моего терпения есть предел. Игнисаквой будут править Чон-Драаки. Так было всегда. Если вы вновь попробуете нанести вред короне, я прикажу Вууру разорвать Агаара на части. Чонгук не желал выпускать синего дракона на свободу, но нервировать своего супруга тоже было нельзя. Ким-Хаан Тэхён обязан родить ему здоровых детей. Если для этого потребуется стать примерным, заботливым мужем — Чон-Драак Чонгук готов на это пойти. — Раз уж мы договорились освободить дракончика, давайте поговорим о малом совете, — вновь подал голос Хосок, подозвав к себе служанку, желая получить больше вина. — Юнги, у тебя теперь почитаемая должность, ты сможешь свободно высказывать своё мнение, мой брат прислушивается ко всем, кто состоит в малом совете. Являясь правой рукой короля, Хосок порой давал дельные советы, которые, хотелось верить, приведут к долгому спокойствию и процветанию Игнисаквы.

***

Находящийся в передней части замка сад был полон цветущей растительности. Раньше сад любил посещать старый Ким-Хаан Бао, поэтому его дети старались держаться подальше от цветов. Место хоть и находилось внутри замка, всё равно было довольно уединённым. Сидя на скамье рядом с клумбой, в которой росли пионы, Юнги ожидал появления Хосока. Долго ждать не пришлось, вскоре сбоку раздались неспешные шаги. — О чём ты хотел со мной поговорить? — Хосок старался говорить дружелюбно, хоть в груди и вспыхнули липкие подозрения. — У меня есть предложение к твоему брату, — начал Юнги сразу, как только Чон-Драак опустился на скамью. — Тогда почему ты говоришь со мной, а не с ним? — Твой брат не согласится, — лёгкая усмешка украсила лицо альфы. Чон-Драак Чонгук скорее отрубит себе руку, чем вернёт Ким-Хаанам Вендон. — Хочешь себе корону Игнисаквы? Естественно, он не согласится, — фыркнул Хосок, сложив руки в замок. — Я хочу корону Вендона, — голос понизился на важном слове. — Твой брат может отделить Вендон от Игнисаквы, он может вновь сделать его независимым королевством. — Вендона больше нет, — легко слетело с губ. Хосок, не торопясь, обдумывал прозвучавшее предложение, не вызвавшее ни злости, ни возмущения. В груди скорее возгорелась жалость к тщетным попыткам Ким-Хаанов, на которые Чонгук всё равно не согласится. — Знаю, — шансов было мало, но Юнги всё равно продолжал надеяться. — Но ведь раньше Вендон был отдельным королевством. Раньше... — Юнги, Вендон мог бы и сейчас быть отдельным королевством, если бы твои предки не захотели себе кусок побольше, — Хосок шире расставил ноги, осадив альфу. — Вендон значительно меньше Игнисаквы, твой брат не обеднеет, если вернёт Ким-Хаанам то, что принадлежит нам по праву. — Вы сами лишились этого права, когда атаковали Игнисакву. — Просто подумай об этом. Это ведь лучшее решение. Мы будем союзниками, — не сдавался Юнги, стараясь договориться с тем, кто мог убедить короля. — И меня, и моего брата устроит такой исход. Моему брату будет легче принять твоего, если он перестанет считать его монстром. Ты ведь можешь повлиять на Чонгука. Хосок поднялся на ноги и, не глядя на Юнги, двинулся прочь из сада. Предложение было услышано, но было оно бессмысленным — он слишком хорошо знал Чонгука.

***

В одной рубашке и лёгких брюках бирюзового цвета было прохладно в подземелье, один из многих входов в которое располагался внутри замка. Сзади за Тэхёном следовали стражники, на которых было решено не обращать внимания. В сердце разгорался пожар от предвкушения. Ему ещё ни разу не удавалось потрогать драконье яйцо. Какое оно на ощупь? Ощущается ли жизнь внутри? Вскоре он узнает. Нацепив маску уверенного короля, Тэхён сокращал расстояние. Впереди показалась развилка, один путь которой вёл к темницам, второй же вёл к большим клеткам, в которых могли держать и зверей, и драконов. Где-то здесь до вчерашнего дня держали Агаара. Проход освещали факелы, по бокам были выстроены помещения для хранения провизии и оружия. Омега вскоре добрался до нужной двери, подле которой стояли три стражника, и приказал её отворить. — Прошу прощения, туда нельзя входить, — прозвучало в ответ. — Вы меня не узнали? — поинтересовался Тэхён ледяным тоном, подойдя вплотную к мужчине. — Конечно, узнал, ваше величество, — сглотнув, ответил альфа, стараясь не смотреть младшему королю в глаза. — Тогда открой дверь и отойди к стене. Секунду спустя раздался поворот ключа. Внутрь омега входил насторожено, несмотря на буйствующее в животе предвкушение. В глаза сразу бросились драконьи яйца, которые были расположены на чём-то, что отдалённо напоминало печь. Помещение освещали факелы, из печи вырывались языки пламени. Яиц было чуть больше десяти. Почему драконы Чон-Драаков способны размножаться, в отличие от драконов Круга, которые уже давно не приносили яиц? Остановив взгляд на тёмно-зелёном яйце с золотыми крапинками, Тэхён, облизав губы, принял решение. Это яйцо должно подойти Ким-Саадаал Сокджину. Надев лежащие рядом перчатки, он потянулся к яйцу, чья чешуя слегка мерцала. Несмотря на то, что яйцо было тяжёлым и горячим, его было приятно держать в руках. Выходил из тайной комнаты он с довольной улыбкой на лице. Теперь оставалось незаметно передать яйцо травнику, чем займётся Юнги. Ступая к себе в покои, омега не обращал внимания на недоумённые взгляды слуг. Чон-Драак точно узнает. И пусть.

***

Весь оставшийся день Тэхён сидел как на иголках в ожидании Чон-Драака. Заготовленные ответы раз за разом прокручивались в голове. Приходилось каждый раз незаметно впиваться ногтями в ладони, чтобы не забыться. Изменившееся отношение варвара не поменяло ничего внутри, не вызвало тёплых чувств, несмотря на возникшую в груди благодарность за лучший из всевозможных подарков. Увы, благодарность не могла стереть воспоминания о первой ночи. Стук раздался ближе к позднему вечеру. Спустив ноги на пол, Тэхён, одетый в длинный шёлковый халат бордового цвета, закрывающий все части тела, приготовился встречать гостя. Пальцы ног невольно поджались, ведомые скручивающим живот напряжением, не отразившимся на лице, как только Чонгук вошёл внутрь. — Уже поздно, — отметил омега, просканировав недовольным взглядом мужчину, одетого в чёрные брюки и такого же цвета рубашку, первые пуговицы которой были вызывающе расстёгнуты. — Зачем ты пришёл? — Нам нужно поговорить. Чонгук вплотную приблизился к Тэхёну, от которого не удавалось оторвать взгляд. Дьявольский шёлк. Гнев в крови вспыхнул только в первые минуты после того, как ему сообщили о случившемся, и бурлил внутри недолго. Быть может, виной внутреннему спокойствию было перемирие, позволившее взглянуть на розу с другой стороны. Повиновение украшало и без того красивое лицо, позволяло проникнуться ледяным взглядом и слегка диким характером. — О чём? — Поступила интересная информация, — начал Чонгук, опустившись на кровать. Бёдра соприкоснулись, но ни один из супругов не отодвинулся. — Мне сказали, что ты украл драконье яйцо. — Чушь! — возмутился Тэхён, сильнее сжав пальцы на ногах. — Значит, это ложь? — проглотив грозящуюся сорваться с губ усмешку. — Конечно, ложь, — упрямо глядя в тёмные глаза. Копившийся внутри гнев никак не отразился на лице. — Чон-Драак, я взял яйцо, а не украл его. — Значит, мне не солгали, — прозвучало без злости в голосе. Чонгук не мог злиться на такую розу. Омега казался спокойным и покорным, что вкупе с самым желанным ароматом не могло не располагать к себе. — Солгали, — Тэхён заставил себя положить ладонь на чужое крепкое бедро. — Как я мог украсть то, что уже принадлежит мне? Я ничего не крал. — Драконьи яйца тебе не принадлежат, — напомнил Чон-Драак, огладив взглядом синяк на лице истинного. — Они принадлежат тебе? — Верно. — Значит, они принадлежат и мне. Мы ведь супруги. Всё, что принадлежит тебе, принадлежит и мне, верно? — Тэхён хлопал ресницами, не выдавая варвару засевшую внутри бурю. Раз Чон-Драак желает стать настоящими мужьями, значит, нужно вести себя соответственно. — Роза, не думаешь же ты, что можешь теперь перетаскать к себе все яйца? — не удержавшись, Чонгук провёл рукой по чужим длинным волосам, струившимся по точёной спине. — Мне не нужны все, я взял лишь одно, — заявил Тэхён, всеми силами моля себя сидеть смирно. Внутри взбушевалось дикое, едва контролируемое желание треснуть варвара по лицу. — Не вижу в этом ничего плохого. Ты ведь хочешь ребёнка, верно? Хочешь, я знаю. А я хочу яйцо. Думаю, я заслужил яйцо. Тэхёну не давал покоя случившийся между Юнги и Хосоком разговор. Младший Чон-Драак не станет им помогать, не станет просить Чонгука вернуть им Вендон. Всё, что оставалось — это надеяться на собственные силы. Раз выкидыш оказал столь сильное влияние на Чон-Драака, значит, ему действительно нужен наследник. Раз нужен наследник, значит, нужен и омега, способный его подарить. Согласится ли он, если его ласково попросит супруг? Быть может, всё же стоило согласиться на изначально предложенный яд? Если варвар умрёт через год или два, оставив после себя наследника, Тэхён будет править Игнисаквой до совершеннолетия их общего сына. — Зачем тебе яйцо? У тебя теперь есть дракон. — Оно для моего будущего ребёнка, — выдохнул Тэхён, накрыв руками живот. — Думаешь, я оставлю своего наследника без дракона? — сжав на миг челюсти, Чонгук накрыл рукой чужие ладони, ощутив подкативший к горлу ком. — У нашего ребёнка будет дракон, тебе не стоило переживать из-за этого. — Я всё равно оставлю себе яйцо на всякий случай. — На какой случай? — Вдруг ты завтра умрёшь? Вдруг Вуур скинет тебя со спины на большой высоте? Вдруг ты утонешь в ванне? Вдруг упадёшь с лошади на охоте и сломаешь шею? — Тэхён принялся перечислять желаемые исходы, продолжая невинно хлопать ресницами. — Я хочу быть уверенным в завтрашнем дне. Драконье яйцо поможет мне чувствовать себя лучше. Чонгук бы осадил мужа, если бы не синяк на его лице. Взгляд невольно пополз ниже, к шее, на которой тоже отчётливо виднелись пятна. Не следовало поднимать руку на омегу, как бы сильно он ни раздражал, что бы ни вытворил. Удалось бы сохранить беременность, если бы не эти синяки? Не хотелось об этом думать. — Яйцо нужно хранить в тепле. Куда ты его спрятал? — Чонгук невольно окинул взглядом просторные покои. — Яйцо хранится в надёжном месте, — омега прикусил губу, точно зная, что брат уже передал яйцо травнику. — Не переживай. — Хорошо, можешь оставить яйцо себе, — в груди разлилось желание сделать всё правильно. — Нам, как супругам, следует ночевать в одних покоях. — Я не готов к... — Тэхён запнулся, не сумев договорить. Постель вызывала слишком сильный страх, заставляла внутренности переворачиваться. Будь его воля, он бы больше никогда не лёг в кровать с альфой. — Я не имел в виду то, о чём ты подумал. Мы подождём твоего полного восстановления, — пообещал Чонгук, решив дать омеге хотя бы месяц на восстановление. — Предлагаешь просто спать в одной кровати? — прозвучало с сомнениями в голосе. — Именно так. Мы ведь решили быть настоящими супругами, — напомнил альфа, опьянённый желанным ароматом, смешавшимся с его собственным. — Я хочу спать со своим мужем. — Как скажешь, — Тэхён не поверил ни единому слову, но всё равно едва заметно улыбнулся, позволив чужой руке коснуться своей щеки. Он продолжал улыбаться, даже несмотря на вспыхнувшее внутри отвращение. — У меня есть вопрос. — Задавай. — Откуда у вас столько драконов? — вопрос, слишком много времени мучивший омегу, не мог не сорваться с губ. — Ни в одном королевстве Круга Драконов нет столько яиц, сколько спрятано в нашем замке. — Драконы свободолюбивые существа, они не станут спариваться только потому, что этого хотят люди, — Чон-Драак с презрением относился ко многим королям, не чтившим права существ, появившихся в мире задолго до людей. — Спаривания, которые устраивают короли Круга — дикость. Драконы предпочитают самостоятельно выбирать себе партнёров. — Так значит, наши драконы вымирают из-за того, что не хотят спариваться? — Тэхён удивлённо приподнял брови. Полученный ответ, однако, не вызывал сомнений. С каждым годом драконов становилось меньше, из-за этого королям приходилось время от времени собираться на острове Рива, где драконов и побуждали спариваться. — Драконы самостоятельно выбирают пару. Они не станут спариваться только потому, что так нужно. Они стараются выбирать себе одного партнёра на всю жизнь. Если у самки есть подходящий самец, который ей мил, она принесёт много яиц, — объяснял Чонгук, с каждым словом всё сильнее напрягаясь. Невольное сравнение истинного с самками, появившись в мыслях, так там и осталось. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально, но низ живота иногда болит, — соврал Тэхён. — Сходи завтра к лекарю. Ты пьёшь выданную настойку? Нечто неприятное в груди Чонгука с каждым днём увеличивалось. Что, если омега не сможет больше понести? Не стоило его толкать и поднимать на него руку. Если Тэхён больше не понесёт... Винить можно будет только себя. Тяжёлый вздох вновь покинул грудь. — Да. — Отныне я постараюсь быть лучше, хорошо? Я не хотел, чтобы так вышло, — голос стал ниже. Чонгук сжал на миг чужое бедро, искренне желая всё исправить. Тэхён едва не дёрнулся от неприятных прикосновений. Хотелось ударить мужчину, высказать всё, что сидело внутри, но, вдавив ногти в ладони, он произнёс покорным тоном, надеясь на скорый уход альфы: — Спокойной ночи. Завтра я перееду в твои покои. — Спокойной ночи, роза, — Чонгук немного приподнял уголки губ и решил больше не нервировать супруга своим присутствием.