Песня вокруг нас.

На обратном пути домой единственное, что Нилу удается сделать, — это вцепиться в черный ключ, висящий у него на шее. Он чувствует, как взгляд Ваймака несколько раз поворачивается к нему по пути, но Нил каждый раз игнорирует его. Ему не нужна жалость Ваймака или его пустые слова. Нилу нужен Эндрю. Это все, о чем он может думать. Нилу нужен Эндрю, и он не может вспомнить, почему отсутствие его весит в тысячу раз больше, чем должно. Это не только потому, что Эндрю дал Нилу дом, причину остаться. Это... это исчезло. Нил и Ваймак молча выходят из машины. Нил идет прямо в их с Эндрю спальню, и только тогда боль от отсутствия Эндрю и образ из больницы, запечатлевшийся в мозгу Нила, достигают полной силы. Видя скомканные одеяла только на одной стороне кровати, одежду, разбросанную по мебели, и кошек, спящих на своей башне. Все так по-домашнему и так пусто без присутствия Эндрю. Запасная пара нарукавных повязок лежит на тумбочке. В любой другой день Нил отнес бы их в прачечную, только если бы была его очередь, но сегодня эти повязки кажутся ему спасательным кругом, за который ему нужно цепляться. Как только Нил хватает их, сэр и Король спускаются со своих мест и кружат у его ног. Сэр на мгновение кладет лапы ему на голени, король идет к двери и возвращается. Они не карабкаются на плечи Нила, как им нравится; они просто пронзают его своими яркими глазами. Как будто они понимают. Следующее, что Нил помнит, он стоит на коленях на полу, несмотря на боль, его зрение затуманено. Не выпуская нарукавных повязок, Нил протягивает руки, чтобы кошки подошли. Как только они втроем оказываются вместе, скучая по самой важной части своей семьи, вспышки воспоминаний, наконец, возвращаются к Нилу. Шикарный ужин. Черный ключ. Руки, держащие Эндрю за волосы, его рот на губах Нила. Счастье. А после — страх. Взгляд Эндрю устремлен на Нила, решение принято в мгновение ока, кристаллы разбиваются, неподвижное тело рядом с Нилом. Почему Эндрю был рядом с Нилом? На секунду опоздав, приходит осознание. Эндрю спас Нила. Он вытащил Нила из машины вместо того, чтобы спасти себя. Вот почему Нил дышал самостоятельно, а Эндрю - нет. Далее следует начало кошмара. Отец и Лола. Кошки убегают, когда Нил встает и бросается в ванную. Нил сильно вздрагивает при виде глаз своего отца, смотрящих на него в ответ, обрамленных копией его волос, немного длиннее и спутанных на макушке. Волосы, которые Эндрю так много раз держал в руках раньше. Нила тошнит. Они все уже видели его. Не обращая внимания на тошноту, подступающую к горлу, и панику, заставляющую его бесконтрольно трястись, Нил снимает марлю со щеки и обнаруживает порезы, удерживаемые маленькими стежками-бабочками. Нил вспоминает ощущение лезвия на своем лице и остроту лезвия на своих руках. Он срывает бинты со своих рук и кистей, чтобы обнаружить следы от наручников, переплетающиеся с порезами, оставленными осколками кристаллов. Ты потерпел неудачу. Приведи к нам Лисов. Убить твоего маленького бойфренда было недостаточно. Громкий глухой удар и сдавленный крик эхом отдаются в черепе Нила. Это его вина. Во всем виноват он. — Нил.. Нил! Дыши блять! Все в порядке, Нил, дыши! — Сильные руки держат Нила осторожно, но непоколебимо. Он пытается бороться с захватом. Нил хочет отомстить, он хочет заставить их пролить кровь за то, что они сделали с Эндрю, но Ваймак держит его крепче. — Это моя вина. — Закрой свой рот и дыши, Джостен. Это имя бьет сильнее, чем кулак. Это ложь. Фасад. Но это также реально в том смысле, в каком Нил никогда не был. Восход солнца. Абрам. Смерть. Старые слова все еще звучат так, как будто они были сказаны вчера, и они окончательно разрушают Нила. Наконец он плачет. Все страдания, страх и неуверенность последних недель захлестывают его и оставляют сильными толчками, которые угрожают разорвать каждый шов и порез. Ему все равно. Нила не волнует, что ему придется вынести всю боль в мире, если это означает, что у него будет способ спасти Эндрю от этого. Ваймак держит Нила и продолжает говорить, как будто он потерявшийся щенок, но все его слова теряются в пустоте чувства вины Нила. Нил цепляется за Ваймака, как будто он — решение всех проблем теперь, когда он потерял всех, кто ему когда-либо был дорог. — Помогите мне. — Выдыхает Нил между глотками воздуха и икотой. — Позволь мне. Когда Ваймак смотрит на Нила, в его глазах только усталость. — Ты наложил швы. Я должен вымыть тебя, хорошо? Нил кивает один раз и снова переводит взгляд на нарукавные повязки, которые все еще держит в руках. Кровь капает с его рук и костяшек пальцев, но он не отпускает. Ваймак возвращается и заставляет Нила сесть на край ванны. Ваймак пытается отобрать повязки у Нила, но тот отстраняется. — Ты не сможешь вымыть руки, если не отпустишь их. Он берет их понемногу, показывая Нилу, что он знает, какую новую ценность они приобрели, и кладет их рядом с Нилом, где он все еще может их видеть, пока Ваймак проверяет каждый шов и синяк на его теле. Ваймак не вздрагивает при виде крови или шрамов и сохраняет невозмутимое выражение лица, когда снова перевязывает Нила бинтами и переодевает его в чистую одежду. Когда он закончил, он ведет Нила обратно в спальню. Глупо пустая спальня. Он заставляет Нила лечь, хотя тот должен быть снаружи, делать что-то, что угодно для Эндрю. — Мы все скучаем по этому засранцу. — говорит Ваймак, занимая свое место на стуле, стоящем рядом с кроватью. — А теперь отдохни немного, ты действительно дерьмово выглядишь. Нилу хочется протестовать, жаловаться и вставать. Он хочет сказать, что ему не следует так чертовски много спать, что он скучает по прикосновениям Эндрю, но прежде чем он успевает открыть рот, Сэр и Король забираются на кровать. Они пару раз кружат вокруг Нила, словно оценивая, где им разместиться, не причинив ему вреда. Король подходит к кровати Эндрю. Он смотрит на пустую подушку, затем на Нила, в то время как Сэр сворачивается калачиком у его груди. Король постукивает лапой по подушке, смотрит на дверь и мяукает один раз, когда замечает исчезающий запах вашей наволочки. — Он не придет. Король подходит к Нилу и прижимается своим маленьким лбом к его лбу. Сэр крепко прижимается к нему, и все трое молча оплакивают отсутствие Эндрю. *** Чтобы снова увидеть Эндрю, Нилу приходится ускользнуть от всеобщего внимания. Это нелегкая задача, когда швы натягиваются при каждом движении, но он справляется. Дорога в больницу туманна, и Нил не может вспомнить дорогу к палате Эндрю, поэтому он делает несколько ошибочных поворотов, пока не оказывается в правильном направлении. Ники находится в приемной, его держит Эрик. Нил останавливается, когда замечает их, и пытается развернуться на каблуках, прежде чем они его заметят. Увы, он слишком медлителен. — Нил. — Хриплый голос Ники и его опухшие глаза показывают, как много он плакал в последние дни. Неужели прошло всего несколько дней? Страх перед прошедшим реальным временем сковывает горло Нила. Требуется несколько попыток, прежде чем он может найти слова. — Прости. Я не хотел утруждать тебя. — Нет. Ничего из этого. Я возьму тебя. Прежде чем Нил успевает отклонить предложение, Ники начинает прогуливаться по нетронутым проходам. — Почему ты не с... — Голос Нила прерывается, прежде чем он успевает закончить. — Я не могу видеть его таким. Он всегда был таким сильным. — Есть. — Что? — Он все еще такой. Он есть, а не «был». Ники поднимает обе руки, чтобы прикрыть рот. Его руки дрожат. — Неудивительно, почему он выбрал тебя. — Ему удается выдавить из себя, прежде чем оставить Нила одного у двери Эндрю. Нил не отходит от Эндрю. × × × После нескольких столкновений с Аароном, которые чуть не закончились кулаками, Нил устраивается на одном из стульев за пределами комнаты между стеной и колонной. И он ждет. Секунды расплываются в минуты, которые превращаются в часы. На противоположной стене есть часы. Нил сосредотачивается только на секундной стрелке и равномерном тиканье, которое соответствует приглушенным звукам всех машин, поддерживающих жизнь Эндрю. Время от времени Эндрю забирают. Сердце Нила бешено колотится всякий раз, когда это происходит, предвкушая худшее. Врач или медсестра подходят еще до того, как Нил успевает осознать, что происходит, чтобы объяснить, что Эндрю отвезли на другое исследование, другую операцию, другую процедуру. Единственное, что может сделать Нил, это считать секунды на стольких языках, на сколько он способен, прежде чем его поглотит необходимость бежать. Убежать далеко и далеко, вернуться в Нью-Йорк и потребовать мести. Но Нил не может оставить Эндрю. Он ничего не может сделать без Эндрю, и это то, что ранит больше всего. Эндрю не должен был быть его ответом, но он всегда был им. Он всегда будет таким. — Привет, Нил! Голос Ваймака пугает Нила. Каким-то образом он заснул на неудобном стуле. — Дрю? — Он спрашивает инстинктивно. Мать Нила действительно забила бы его до смерти, если бы увидела его сейчас. Укол вины пронзает его, когда он замечает, насколько она была права. Привязанность только причиняет тебе боль. — То же самое. — Ответ Ваймака возвращает Нила от погружения в запутанные детские воспоминания. Только тогда Нил, наконец, сосредотачивается на Ваймаке. Он выглядит измученным, темные мешки обрамляют его глаза, а седые волосы появились по всей голове. За несколько дней он прибавил по меньшей мере десять лет, и Нил не может винить этого человека. Он, вероятно, был занят отменой последнего тура, отвечая на столько вопросов, сколько мог, давая объяснения и следя за тем, чтобы мы оставались наедине. — Вставай. Я отвезу тебя на прием к врачу, а потом домой. — Нет. — Это не вопрос. — Ваймак скрещивает руки на груди перед Нилом. Даже после, возможно, самых напряженных дней в его жизни, он все равно может выглядеть внушительно, если приложит усилия. По крайней мере, Нил слишком устал, чтобы уклоняться от него или от мысли о том, что над Нилом будут еще какие-то руки. — Мне нужно нести тебя? — Я не могу оставить его. — Это звучит скорее как мольба, чем утверждение. Должно быть, Нил выглядит так же плохо, как и чувствует себя. Ваймак опускает руки и садится рядом с Нилом, демонстрируя странную мягкость. — В таком виде от тебя никакой помощи. И твой маленький трюк с побегом сводит всех с ума. Они заметили, что Нил ушел. Он просто пожимает плечами; у него не осталось сил бороться. Ваймак, кажется, целую вечность не сводит глаз с Нила. — Он в хороших руках. Ну же. От тебя воняет. Нил неохотно встает со своего места, поморщившись. Ваймак качает головой, не говоря ни слова, когда ведет Нила обратно в смотровую, где их ждет врач, который будет приставать к Нилу по поводу дерьмового ухода за собой и давать новые показания теперь, когда швы сняты. Ваймак молчит по дороге на парковку и остается таким же, когда они возвращаются в дом. Эбби — его жена — уже там. Ее глаза такие же опухшие и красные, как у Ники. От чувства вины у Нила снова мурашки бегут по коже. Она слегка улыбается ему и объясняет, что пришла покормить кошек и проведать его. Первое побуждение Нила — уволить ее, но он не может. Нил совершенно забыл о Сэре и Короле во время своего бдения. Обе кошки ждут у входа. Они выглядят сердитыми на Нила всего на секунду, прежде чем понимают, что он пришел один. Снова. Нил не может выносить их взглядов, поэтому он спешит схватить чистую одежду и пойти в душ. Очищение происходит медленно и болезненно, но это лучше, чем сойти с ума среди простых стен и стерильного запаха больницы. Когда он заканчивает и возвращается в спальню, Эбби готова помочь ему снова наложить повязки. Нил отвергает ее помощь и пытается сделать это сам. Ваймак уже видел это дерьмо на теле, когда в этом не было необходимости. У Эбби нет никаких причин, кроме того, что она медсестра, а Нил не хочет чувствовать себя еще более беспомощным. Он привык делать это сам, так как был достаточно взрослым, чтобы залатывать раны и зашивать порезы. Тем не менее, она не слышит ни одного возражения и использует нежные руки, чтобы снова прикрыть худшие из ран Нила. По крайней мере, она не борется за то, чтобы вернуть шейный бандаж, который Нил специально оставил, когда в последний раз выходил из дома. — Тебе нужно проветрить это. — Говорит она, когда наконец доходит до порезов на руках и лице Нила. Он кивает на автопилоте. Все равно все смотрят на него с жалостью. Больше или меньше бинтов сейчас не будет иметь значения. Закончив, она проводит большими пальцами по нежной коже под глазами Нила и осторожно обнимает его. Это невыносимо — получать незаслуженную привязанность. Если бы они только знали... Но сейчас не время исповедоваться в своих грехах, поэтому Нил отстраняется от ее прикосновений и отворачивается на кровати, пока не слышит, как она уходит. Отчаяние начинает терзать Нила изнутри, просто находясь в их комнате. Он почти не думает об этом, прежде чем надеть повязки, которые он носил с собой, чтобы прикрыть свои собственные руки. Они немного потертые, но мягкая ткань дает ему небольшой толчок комфорта, который ему нужен, чтобы отправиться на кухню, прежде чем снова впасть в паническую атаку. Ваймак уже разогревает еду в микроволновке, пока Эбби ходит из одной комнаты в другую, вероятно, убирается. Еда пахнет так, как будто ее приготовила Эбби. Желудок Нила сводит от ненависти за то, что он взял на себя их заботу вместо того, чтобы сказать правду и посмотреть, как они уходят. Он догадывается, что раз лжец, значит, всегда лжец. Эндрю — единственный, кому он говорит правду, но Эндрю.. Между Ваймаком и Эбби они усаживают Нила за крошечный столик. Ваймак ставит тарелку перед Нилом, прежде чем тот успевает отойти подальше. — Ешь. Все. Нил запихивает еду в горло, хотя это все равно что глотать размокший картон. Мужчина ждет, пока Нил закончит, а Эбби уберет тарелку, чтобы снова заговорить. — Я беру тебя к Мэтт и Дэн. — Нет. Ваймак вздыхает и опускает голову на руки. — На случай, если вы еще не заметили, ваше мнение было должным образом учтено и отклонено. — Я не пойду. Сэр и Король, должно быть, слышат тревогу, потому что они оба сидят на коленях у Нила, пока он пытается пристально смотреть на Ваймака, чтобы прояснить свою точку зрения. Нил не может быть так далеко от Эндрю. Еще «лучше», если люди его отца наблюдают за происходящим, ожидая шанса нанести последний удар. — Они чертовски беспокоились за тебя, а ты все равно не отдыхаешь, так что ты можешь сделать что-нибудь полезное и показать, что ты все еще существуешь. — Он продолжает говорить, прежде чем Нил успевает его прервать. — И я все еще твой тренер. Мне платят за то, чтобы я говорил вам, что делать, и я говорю вам идти. Всего на несколько часов, пока они не успокоятся. Тогда ты сможешь вернуться к своей миссии - стать живым призраком. Нил собирается снова пожаловаться, когда Ваймак сует ему что-то в руки. Хватание телефона вызывает уколы боли в порезах. — И держи это при себе. Это дерьмо предназначено для того, чтобы оставаться с владельцем, а не для украшения тумбочек. Прямо сейчас. Чем скорее ты покончишь с этим, тем скорее все закончится. Покорный вздох — это все, что Нил может выдавить из себя в знак протеста, прежде чем почувствует, что Ваймак действительно собирается силой запихнуть его в машину. — Хорошо. — Вот это мне это нравится. Теперь двигай.