Осколки моей души...

Сложно полюбить жизнь, когда с каждым новым днём она дарит тебе страх, боль, потери. Но ведь можно попытаться изменить всё? На дворе сентябрь, листья уже начали желтеть, но зелени вокруг оставалось много. Тёплое солнца ещё ласкает людей своими лучами. Все спешат куда-то с самого утра. Молодая девушка 18 лет входит в класс почти родной школы. Знакомые с детства стены не отличаются особой приветливостью, в последние годы их раскрасили разными геометрическими рисунками, возле кабинета природных наук, прямо на стене символически висела лиана, возле кабинета литературы красовалась книга с пером, а возле кабинета физики изобразили персонажей мультфильма "Рик и Морти", получилось даже достаточно весело. Для детей это было отличное занятие на перемене, бегать и рассматривать каждый из рисунков, а для старших хоть какое-то отвлечение. Подобные рисунки не скрашивали серые будни, но иногда помогали отвлекаться, заставляя всматриваться в себя. Парта Эвы давно опустела, и даже некоторые соседние. Шум вокруг и нередкие косые взгляды не мешали ей, не так давно превратились в рутину. Посеревшие стены и исписанная ругательствами парта не смущала, как и не могла перечеркнуть красоты сидящей за ней девушки. Эвтида Гомес-так звали эту девушку. За ней бы бегать парням, завидовать девушкам за её милое лицо, длинные кудрявые волосы, нежную утончённую фигуру, смуглую кожу и глаза...эти изумрудные глаза пленили бы каждого, если бы не... — Почему не поздоровалась? Твой братик не научил тебя культуре? Ах... ну как же бандит сможет такое, да? Эв-ти-да. Пинок по голове, не такой сильный чтобы нанести вред, но весьма неприятный. Не первый и не последний раз. Ведь так? Это Дия, когда-то подруга, сейчас-гадкая стерва. Они дружили класса до пятого, а потом жизнь немного перетасовала карты, и когда-то верная подруга стала отдаляться от девушки, а со временем и вовсе начала всячески задирать, кто знает... от чего так. Так несправедлива бывает жизнь. Эва молчит, буря эмоций бушует где-то внутри, она погребена под несколькими годами тех насмешек и издёвок. Она научилась терпеть, давясь обидами, привычка взявшаяся невесть откуда смогла взять верх над вспыльчивым характером Эвы и позволила такое отношение к ней. — Ей! Я к тебе обращаюсь! Совсем оглохла? Тянущая боль возникает где-то в районе затылка, голова запрокидывается назад, глаза встречаются с почти такими же напротив. Треск. Или это только в её сознании? Этот звук заполняет голову и вырывается наружу криком. Таким что одноклассники находящиеся рядом в испуге отходят подальше от девушек. Сильный толчок спиной и резкий рывок заставляет противницу отпрянуть и не удержав равновесие, она летит на пол, попутно захватывая с собой пару учебников с соседней парты. — С ума сошла?! ненормальная! — Чего ты ожидала от сестры бандита стерва?! Кажется, слои обиды и терпения не смогли сдержать ярость, живущую внутри так много времени. Она слишком долго терпела, слишком многое прощала и забывала, но может ли человеческое сердце так просто всё взять и забыть? Наверняка нет. Стакан с водой, стоящий до этого на учительском столе разлетается на капли воды и осколки прямо возле головы одноклассницы. Она визжит как поросёнок, а в голове Эвы лишь этот противный треск, будто рвётся что-то внутри. Пропал он лишь в кабинете директора, куда незамедлительно отправили Эвтиду. — Эва, я всё понимаю, но ты не можешь так просто кидаться на своих одноклассников. В следующий раз я буду вынуждена тебя отчислить, имей это ввиду. Эва без особого интереса рассматривала стены и мебель кабинета. Здесь всё отличалось от коридоров, было таким строгим... точно таким, каким и должно быть в кабинете такой женщины как мисс Спаркл. Куча зелёных вазонов, мебель из тёмного дерева, множество шкафов с документами, до тошноты всё правильно, идеально. Услышав привлекающий внимание кашель, Эвтида вернула свой взгляд на директора, устало и скучающе протянув. — Да мисс Спаркл. Милая мисс Спаркл так добра... директор что может заставить человека замолчать одним лишь взглядом, но при этом способна говорить как любящая мать. Когда-то Эвтида мечтала стать как она, когда-то, но не сейчас. Образцовый пример лучшего директора, человека, женщины рухнул в глазах Эвы после первой сцепки с Дией. Что может поставить сирота с братом "бандитом" против дочери полицейского? Верно, ничего. Её образ разрушился, когда её не защитили...когда сказали терпеть, когда с сочувствующим взглядом провожали из кабинета впервые.

Эва

Я иду домой, мысленно давая себе клятву, что не появлюсь больше в том месте, не стану причиной проблем других людей, не стану приносить неудобства себе и окружающим. Я ведь приношу их своим видом. Жалкое зрелище. В моей голове отсутствуют любые мысли кроме самобичевания...до момента, когда из-за угла выкатывает и начинает сигналить давно знакомая полицейская машина, которая вот уже пару месяцев ездит около моего дома в надежде поймать моего брата, а если быть точнее- Сообщества, в которое он попал. Теперь к самобичеванию добавилась злость и раздражение, я уже ненавидела их просто за то что не дают покоя, за то что из-за них я не могу видеться с братом! Глупо, не так ли? — Эвтида! Брат не появлялся? Скажи нам если появится! Передай ему что это лучше сделать сейчас, пока на пожизненное не нахомутал! Мне так надоело, бегу к дому, что находится далеко не в самом престижном районе города, даже... скорее наоборот. Серые дома сопровождают мой бег, как-то печально глядя мне в след. Я будто кожей ощущаю сочувствующий взгляд отовсюду, и меня это ужасно бесит. Бегу как можно скорее пытаясь избавиться от надоедливых полицейских, что вот уже год как гоняются за моим братом, точнее, Сообществом, куда он попал. Сам Исман не виноват, я знаю это, он не смог бы причинить вред людям, он не такой. Забегаю в маленькую квартирку, закрывая дверь на все замки и сваливаюсь на пол. Рюкзак летит на комод рядом с дверью. Рыдания сами вырываются из груди, не могу их сдержать. Я невыносимо устала от этого, в душе начинает разрастаться дыра одиночества, постепенно поглощая все тёплые чувства во мне. Всё это началось года полтора назад, когда Исман начал вести себя странно, стал меньше рассказывать о делах, пропадать на работе слишком долго, не приходить домой ночевать, пока вовсе не перестал возвращаться. Он звонил мне с одноразовых телефонов где-то раз в неделю, присылал деньги, подарки, всё это до тех пор пока его не объявили в розыск. С того момента, слегка подкошенная нормальная жизнь слетела с петель и осталась в сердце греющим воспоминанием. Хотя, скорее она слетела с петель ещё тогда, когда мне было 7 и мои родители разбились в автомобильной аварии. Зима, гололёд, не справились с управлением, всё слишком банально чтобы даже вспоминать, стараюсь не думать об этом чтобы не погрязнуть в отчаянии ещё больше. Я уже плохо помню тот возраст, кажется, даже начинаю забывать лица родителей, как бы мне этого не хотелось. Тогда я выжила лишь благодаря Исману, мы родные только по отцу, его мать умерла ещё при родах. Исман старше меня на 11 лет, так что с трудом, но смог оформить опеку надо мной. Он учился в полицейской академии, мечтал стать блюстителем порядка. И он смог, стал офицером полиции, а я мечтала пойти по его стопам...мой милый, милый Исман, почему ты свернул не туда? Когда ему исполнилось 26, он попал в Сообщество, они фактически лидеры по производству и продаже наркотиков, лучший наркокартель. Я узнала об этом гораздо позже, от полицейских, которые пытались через меня достать брата. А я молчала. Молчала, молясь о том, чтобы Ис одумался и вернулась к работе в полиции...хотя вряд ли его теперь туда допустят, да? Моё погружение в воспоминания прервал телефонный звонок, не сомневаюсь, это Ис звонит поздравить с 18-летием. Нехотя поднимаюсь с пола и беру телефон в руки. Скрытый номер, конечно, как и всегда. Отвечаю, всё ещё надеясь, что он скажет, что сейчас вернётся домой...расскажет весёлую историю своего подросткового возраста и будет сидеть около моей постели, пока я не усну. На другом конце линии раздается его всегда бодрый и весёлый голос. — Здравствуй Эва! С 18-летием тебя родная, ты такая большая стала! Ты получила мой подарок? Планшет, ты давно его хотела, я помню. Только сейчас Эвтида взглянула на стол, где действительно стояли прекрасные цветы-гортензии и коробка, по всей видимости с тем самым планшетом. Исман делал так время от времени. Радует что он ещё не потерял ключ от квартиры и иногда, когда меня не было дома, заходил и оставлял подарки. Она молчала. — Эва? Ты слышишь? Что делала сегодня? Снова пела с друзьями да? — Из-за тебя возле нашего дома уже несколько месяцев ездят полицейские, а в школе я получила клеймо сестры наркомана и стала изгоем.-её голос был ровным, лишённым всяких эмоций, будто не про себя сейчас говорит. — Что? Эва почему ты мне не сказала? Я бы помог! — Как я могу тебе сказать если твой телефон давно выключен, а я даже не знаю где ты находишься?! И как ты мне поможешь?! В полицию сдашься?! Это стоило сделать ещё давным-давно! А в идеале не влезать во всё это дерьмо Ис! Я сорвалась, кричала в трубку всё что думала, всё что накипело. Меня рвало изнутри, выворачивало. Кажется, что ещё немного и тьма обиды и ненависти полностью поглотит моё сердце, я хочу кричать громче, до срыва связок, до нехватки дыхания. Но пока меня хватает лишь на минутный срыв, который проходит так же резко, как и начался. — Эва, ну кому ты веришь? Скоро я улажу все дела и вернусь, поедем с тобой на море, построим там домик, как мы с тобой мечтали и будет жить, ладно? — Я не буду тебя больше ждать Ис. Буду считать, что ты мёртв, не возвращайся, я смогу обеспечить себе жизнь сама. Я сбросила вызов, уставившись в одну точку в стене, это дыра от гвоздя, на котором когда-то висела наша с Исманом фотография, я разбила её в порыве злости месяц назад. Каждая мысль проносящяяся в моей голове всё больше подпитывала желание сбежать, скрыться ото всех где-то далеко, где-то, где меня не найдут. Чувство, будто демоны преисподней собрались в моей комнате, они смеются, велят мне бежать, нашёптывают худшие помыслы. Но могу ли я винить их в своей слабости? Или это всё-таки моя вина? Слишком тяжело обдумывать это вот так, я решаюсь прибегнуть к единственному действующему способу-физические упражнения. Ещё давно я выпросила у Исмана грушу, перчатки, гантели, и ещё пару спортивных принадлежностей, не хотела быть слабой. А сейчас использую их как единственное успокоительное средство. Кое-как встаю из-за стола, направляясь в самый угол, беру уже изрядно потрёпанные перчатки, и отключаю мозг. Позволяю злости и обидам выйти наружу под видом неконтролируемых ударов. Я злюсь ещё больше когда взгляд скользит вдоль родных стен, раньше они были моим домом, моим местом силы и спокойствия, но сейчас я чувствую только раздражение. Кровать в другом углу комнаты, тумбочка рядом с ней, шкаф, что мы когда-то смастерили с Исманом сами, всё вызывало во мне злость в перемешку с обидой и я с удовольствием вымещала всё это на старой груше. Ни о какой технике речь не идёт, я просто бью до тех пор, пока не закончатся силы. Я бы ещё долго так била, до упада, но стук в дверь вынудил меня остановиться. Полицейские? Наверняка нет, они никогда не приходили в квартиру, только около дома катаются. Сердце пропускает удар когда слышу до боли знакомый голос, Исман... — Эва? Ты дома? Слышу поворот ключа, а сама замираю, не в силах сдвинуться с места. В голове за секунду проносятся тысячи сценариев, все они о том как мой Исман заходит в дом, я бросаюсь ему на шею плача, умоляя не уходить больше, а потом... я слышу настороженный голос Исмана, ключ больше не поворачивается, я подхожу к двери пытаясь понять, что происходит снаружи. Выглядываю в глазок и вижу лишь затылок Исмана, с трудом слышу тихий голос. — Не трогай Эву, она не при чём. Оставь её. — Ис? Что происходит Исман?! Начинаю колотить руками по двери, в панике пытаясь понять кто там. Исман не даёт мне выйти, тихо говоря что-то человеку, который тоже находится где-то там. Я кричу, умоляю его открыть. А потом слышу выстрел, замираю. — Исман! Исман открой! Исман! Я кричу его имя панически избивая дверь. Вспоминаю про замок, открываю и кричу от ужаса... Мои глаза смотрят и не видят... Мой милый Исман лежит на полу, в луже крови. Падаю на колени хватая его за голову. — Исман! Ты слышишь меня Исман?! Не засыпай я умоляю тебя! Открой глаза Исман, чёрт! Он открывает рот, пытаясь вдохнуть каплю воздуха и произносит почти на выдохе. — Эва...прости дорогая... — Да? Да Исман конечно, конечно, это ты меня прости, только открой глаза! Помогите кто-нибудь прошу! Кричу срывая связки, когда вижу, его грудь больше не вздымается, он больше не дышит. Я больше не накричу на него, не обижусь, не попрошу вернуться, я ничего больше не могу, мой милый Исман...Мне кажется что я тоже умерла, здесь, с ним. Меня не тревожат одноклассники или полицейские. Я только прижимаю руку к его ране, хлопаю по лицу пытаясь заставить открыть глаза. Мне больно, я чувствую его рану, дыра в его груди теперь отразилась и во мне. И я не хочу её закрывать, хочу быть с ним, чувствовать его боль, будто своей мне мало. Сначала я думала что моя душа рвётся на части, а сейчас чувствую, она умерла, здесь и сейчас. Душой люди чувствуют, а как я смогу чувствовать без него? Без моего милого, доброго, улыбчивого Исмана...без моего последнего родного человека? Я не помню что было дальше, картины полицейских и скорой помощи мелькают перед глазами словно сон. Возможно мне вкололи какое-то успокоительное? Или я зря виню врачей и мой собственный мозг сам так подло обошёлся со мной, блокируя воспоминания, забирая эмоции которые я должна пережить! Я должна чувствовать эту боль! Потому что ему тоже было больно... какая я сестра, если не могу разделить боль своего брата? Ничтожество...

***

Не знаю сколько прошло времени, но по дате в календаре кажется 4 дня... я не помню большинство событий, только... много полицейских, они организовали похороны, оплатили всё, меня не трогали. Только кололи что-то когда я кричала. Похороны остались таким же серым пятном в памяти, я помню только окровавленное тело, больше ничего. Я сижу на земле возле совсем свежей могилы, её закопали лишь сегодня утром, а я сижу уговаривая себя не верить, что там лежит мой милый Исман. Я вбиваю себе в голову что он жив, что просто ещё не вернулся со своих дел, а я жду его здесь...у чужой могилы. Напеваю тихую песню, которую он пел мне когда-то, когда я плакала, жалуясь ему на очередные высыпания или ещё какую-нибудь подростковую ерунду. Everyday is so wonderful And suddenly it’s hard to breathe Каждый день так прекрасен И вдруг тяжело дышать Now and then I get in insucure From all the pain, I’m so ashamed Время от времени я становлюсь неуверенной Из-за всей боли мне так стыдно I am beautiful no matter what they say Words can’t bring me down Я красивая, что бы они ни говорили Слова не могут меня сбить I am beautiful in every single way Words can’t bring me down Я прекрасна во всех смыслах Слова не могут меня сбить So don’t you bring me down today To all of your friends you’re delirious Так что не расстраивай меня сегодня Для всех твоих друзей ты в бреду So consumed in all your doom Trying hard to fill the emptiness Так поглощен всей своей гибелью Пытаюсь заполнить пустоту The pieces gone, left the puzzle undone You are beautiful no matter what they say Осколки ушли, головоломка осталась незавершенной. Ты прекрасна, что бы они ни говорили Words can’t bring you down You are beautiful in every single way Слова не могут вас сбить Ты прекрасна во всех отношениях Успев допеть припев, я боковым зрением заметила группу людей, подошедших к могиле. Измученно, без какого-либо желания подняла голову и так и замерла. Передо мной стояли человек 15, все в чёрных костюмах и выделялся из них только один. Мужчина метра 2 ростом, с белой, почти сияющей кожей, платиновыми волосами и прозрачными глазами. Измождённые шестерёнки в моей голове закрутились с новой силой, это был он...босс моего брата, сомнений быть не могло. Люди синхронно поклонились перед могилой, и даже этот человек, который как казалось не мог и головы склонить, отдал честь моему Исману. Я вскочила на ноги, голова сразу закружилась и отдала сильной болью, инстинктивно попыталась схватиться за что-то, но не нащупав ничего под рукой, просто заставила себя стоять. — Вы ведь босс моего брата? Во что вы втянули его? Вы заставляли его продавать наркотики, или людей мучить? Что вы сделали с ним... Мне хотелось кричать, но сорванные связки отказывались это делать, вместо отчаянного крика из её горла вырвался лишь надломленный хрипящий голос. Белый человек взглянул на меня, осмотрел с ног до головы возвращая свой взгляд к глазам. На его лице не было ни единой эмоции, пустота, будто он робот, просто выполняющий приказ своего хозяина. — Исман и для меня был братом, он многое сделал для меня. Я уверен, он был прекрасным братом, помни о нём и не дай себе сгинуть, ради него. Если бы эти слова сказал кто-нибудь другой, они показались бы ободряющими, некой поддержкой. Но с его уст это звучало так пусто, словно заученный монолог, который он повторял каждый день у себя дома. Это разозлило меня, почти привело в бешенство. Он называет Исмана своим братом, но при этом точно из-за него его убили, а сейчас смеет так разговаривать? Но сил на споры не осталось, я махнула рукой и осела назад на землю, всё равно, это не поможет вернуть Исмана, а значит и не за чем силы тратить. Люди не задержались слишком долго, ушли, оставив на свежей земле 2 гвоздики. А во мне теперь кроме отчаяния заиграла новыми красками злость. Моего брата убили... убили... это слово эхом отдавалось в голове, заставляя сердце болезненно пульсировать, а руки непроизвольно сжиматься. Словно сочувствуя мне, погода испортилась, тучи заволокли небо погружая дневной город в вечернюю тьму. Начинался дождь, маленькие капли падали на землю, постепенно делая её мокрой. А я не вставала, не хотела покидать моего Исмана...ему ведь тоже холодно и мокро, я не могу уйти, я должна быть рядом. Слёзы хлынули новой волной, а дождь, словно чувствуя, усилился. Через какое-то время пришел смотритель кладбища, он заботливо, почти насильно поднял меня и привёл в свою будку. Он не говорил ничего, кроме пары дежурных сочувствующих фраз, а затем просто вызвал такси, предварительно спросив мой адрес. Я усмехнулась про себя, уже начала забывать наставления Исмана о безопасности... Дома я упала на кровать, сил переодеваться или тем более идти в душ не было совсем, хотелось лежать и просто спать. Достав из-под подушки нашу с Исманом фотографию, я прижала её к груди, сворачиваясь комочком. Не плакала, просто лежала, вспоминала... и жутко жалела обо всём, о том что провела с ним так мало времени, о том что часто грубила ему, не слушалась, о последних словах что сказала ему...Теперь я ненавидела, ненавидела того кто забрал у меня возможность извиниться перед Исманом, кто не позволил мне ещё побыть с ним. Я прикрыла глаза тихо шепча. — Я отомщу за тебя Исман.. я убью его так же, как это сделал он, я клянусь тебе...

***

Следующие 2 дня я провела в полицейском участке...все лишь делали вид что действительно расследуют это, а на самом деле просто решили оставить всё как есть. Наиболее обидным было то, что у них был кадр с записи камер видеонаблюдения, на которых было видно этого человека, он был в маске, в капюшоне, но ведь был! Но мне лишь сказали что из-за отсутствия орудия убийства и свидетелей, они не могут ничего сделать, они даже не считали меня свидетельницей! Я чувствовала себя по настоящему униженной — Человека убили! Вам что, всё равно! У вас запись есть, найдите его! — Как ты предлагаешь мне его искать?! Всего один кадр и больше ничего! Ты даже не видела его! Сама умная? Так сама иди и найди его После этого короткого разговора с "детективом" который вёл это дело, я окончательно осознала одну вещь, полиция мне не поможет, как ни крути, они не заинтересованы в этом. С одной стороны это было логично, кто будет искать убийцу преступника? Им же легче. Но это несправедливо...до такой степени, что пребывая дома я просто сломала кучу вещей, в число которых вошли 2 небольшие картины, купленные когда-то по распродаже, кухонный стул, небольшое зеркало, перед которым я всегда красилась и ещё пару мелочей, самоконтроль покинул меня. Несколько дней я отчаянно пыталась сделать что-то сама, писала кучу заявлений, ходила везде куда только можна было, но это, ожидаемо, не дало никаких результатов. Тогда я и решилась на самый глупый на первый взгляд, но самый логичный способ найти убийцу Исмана, я решила пойти к его боссу. Он ведь сказал что они были как братья да? Значит и искать помощи стоит у него. Через множество вопросов я узнала, что кроме наркоты, у него есть отель, по всей видимости для отмывания денег...что ж, это логично. Идти туда было чем-то вроде пути к виселице, меня ведь могут просто убить...могут ведь да? Плевать, это шанс отомстить, призрачный, но он есть, и я готова рискнуть всем ради этого. Я решилась. После недельного стресса и просто отвратительного состояния во всех смыслах, я выглядела ужасно, наверное стоило бы привести себя в порядок, прежде чем идти в такое место. Превозмогая усталость и отсутствие какого-либо желания я переоделась в более приличную одежду, широкие серые джинсы, зелёная водолазка и чёрная лёгкая ветровка, выглядело сносно, по крайней мере так меня не примут за нищую. Соорудив на голове более менее опрятный пучок, я взяла со стола фотографию с камер видеонаблюдения и пошла туда...в место, откуда я уверена, не все выходят живыми. На входе у меня учтиво поинтересовались куда мне нужно, а после ответа администратор, весьма ожидаемо, напряглась и позвав какого-то мужчину тихо шепнула что-то ему на ухо. Мужчина кивнул головой и пошел куда-то к лифтам, по всей видимости оповестить своего хозяина. Пока я ждала, успела рассмотреть интерьер, отель был в холодных, сероватых тонах, но не вызывал какого-либо ощущения неуютности, наоборот, весьма располагал к себе своими плавными формами, редкими картинами и уместными вставками. Сразу было видно работу профессионала. Редкие растения разбавляли мрачность, добавляя красок и радуя взор. Я не успела как следует всё разглядеть, тот самый мужчина уже успел вернуться и позвать меня, веля идти за ним. Я молча шла, а внутри тем временем сердце отбивало чечётку, что если он откажет? Выгонит? А хуже, убьет? Что мне говорить, как вести себя? Я ощущала абсолютную растерянность, будто маленького ребёнка ведут на выговор за то, что он не совершал. Мы поднялись на лифте, по всей видимости на последний этаж, передо мной были огромные двери в потолок, словно за ними не кабинет владельца, а какой-то рай. Но сомневаюсь, что это так, скорее в точности наоборот. Я на не гнущихся ногах подошла в дверям, которые тот час же открыли два человека, стоящие по бокам, и моему взору открылся вид на шикарный кабинет, выполненный в английском стиле, тёплые цвета, так ярко контрастирующие с остальным отелем, редкие золотые вставки, достаточно большое количество мебели, которые идеально глушит эхо, оно ведь наверняка должно быть в таком огромном помещении... Но самым главным украшением здесь явно был он... Белый человек сидел прямо в центре кабинета за рабочим столом, что-то высматривая в бумажках, он даже не поднял на меня взгляд... Как самоуверенно. Сейчас он отличался от того человека, которого я застала в день похорон, такой же холодный и сдержанный, но слегка расслабленный. Отсутствие пиджака, закатанные рукава и растегнутые верхние пуговицы рубашки говорили о том, что этот человек явно ощущает себя как дома. Только когда я подошла к нему, и достаточно громко уложила лист с фотографией на стол, Белый человек поднял на меня свои бесцветные глаза. Он осмотрел меня с долей интереса, будто я зверушка какая, пришла показать что умею. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, я пыталась найти в нём хоть каплю эмоций, которые смогли бы мне помочь разгадать его, а он, словно насмехаясь, нагло прятал их, не позволяя прочесть себя. Наконец, собравшись с мыслями я произнесла. — Вы говорили что Исман был для вас братом, помогите мне найти того, кто убил его. Полиция бездействует.