Лунный стрелок

      Штаб, который находился не то чтобы далеко от города, но уж точно не близко, давил на Ён Хи своей аурой и гиблым воздухом. Холод заставил её руки стать ледяными, а плотный костюм и маска совсем не спасали ситуацию. Она ненавидела здесь собираться из-за тёмного помещения и кровавой атмосферы, ведь отныне здесь пытали преступников, и, честно говоря, не хотелось каждый день слушать испуганные и срывающиеся крики. В середине комнаты, стены которой были толстыми, а потолки высокими, стоял большой деревянный стол. За ним сидела половина Теневых стражей, скрывая свои личности, как и сама Пак, громко обсуждая насущные вопросы, пока ещё не прибыл Тень. Пак пыталась не выдать своей дрожи — не от холода, а от страха. Серый Ворон, по-видимому, заметил её нечеловеческую тревогу и бросил обеспокоенный взгляд. Его нельзя было назвать бесчеловечным, ведь даже если он издевался над ней, Ворон по-своему заботился. Проблема заключалась в том, что всё скрывалось за его вечно холодным фасадом, и даже самое жаркое пламя на Земле не смогло бы его растопить. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Серый Ворон заботился только о выгоде, а не о человеке — по крайней мере, он сам в это верил. Было легко догадаться о его мыслях, считывая все мелкие пазлы, которые становились в правильном порядке. Но Пак не покидала мысль, что Ворон что-то скрывал. Причём что-то незаконное. Естественно, сама организация не имела ничего общего с законом, но это было совсем другое. Ён Хи не могла точно сказать, что именно, однако косые взгляды Ворона пугали. Или он просто такой человек, что с первого взгляда даёт знать о себе? И поэтому он заместитель самого лидера? Мурашки прошлись по телу кареглазой, заставляя её вздрогнуть. Что-то определённо было не так. Ён Хи попыталась сосредоточиться на ощущениях своего организма, пытаясь уловить, в чём дело. Пак с уверенностью могла сказать, что температуры никакой и в помине не было, значит, вывод был очевиден — она испугалась. Кареглазая прикусила язык со всей силы, недовольная тем, что после всех произошедших событий она чего-то смеет бояться! Не маленькая девочка, ей-богу! Нужно будет уговорить Ворона на одну тренировку, чтобы он вновь её избил до хруста челюсти и медленно текущей крови из открытой раны. Ён Хи отчаянно нуждалась в поломанных костях и жгучей боли, которую она была не в силах остановить. Как она могла бояться всего лишь какой-то убийственной атмосферы, которая так и витала в воздухе? Слишком слабая, слишком ненужная, слишком жалкая. Длинные ногти Пак снова впились в незажившие раны, вызывая столь необходимую боль. В помещении она сняла кожаные перчатки, так как они ей не нужны под столом. На миссиях или при других делах перчатки становились её союзниками, пряча женские изящные руки, покрытые маленькими царапинами, от чужих взглядов. Ворон всегда убеждал её их носить, ведь, по необъяснимой логике, низшие ранги считали, что женщины слабее мужчин. Серый Ворон доводил Ён Хи с каждой новой тренировкой до понимания того, что это не так. Никогда этого не будет. Пак была одной из сильнейших в Теневых Стражах, несмотря на то, что она женщина. Ворон никогда не говорил ей этого вслух, потому что кареглазая и так это знала. Однако если вражеские организации узнают об этом слухе, авторитет и репутация Теневых Стражей упадут, что будет неприемлемым исходом. Конечно, организация была построена не за счёт авторитета, но и он играл свою роль. Тень на каждом собрании говорил, что никогда не делил людей по половому признаку, и за это его уважали. На таких встречах никогда не приглашали низшие ранги, и на то имелась куча причин. Они получали задания по телефонам и выполняли миссии. Кто-то из них никогда не видел штаб, а кто-то видел, но не выходил из него. Никому нельзя было доверять. Многие люди, остававшиеся в штабе навечно, считались пропавшими без вести, и их это устраивало. Ён Хи вспомнила, как Серый Ворон встретил её на месте — всю запыхавшуюся. Она решила бежать в последние двадцать минут, так как время истекало. И всё же кареглазая успела. Автомобилист был недоволен, но под строгим взглядом Ворона решил ничего не комментировать, боясь его гнева. От мыслей Пак отвлекла скрипнувшая дверь, а затем и вовсе устрашающее присутствие. Тени не нужно было ничего делать, чтобы все замолчали. Все его уважали и, очевидно, боялись. Атмосфера стремительно поменялась, будто температура в комнате упала на десять градусов. Ён Хи отложила все свои слабости и вместо этого гордо приподняла подбородок, внимательно изучая Тень. Как и все собравшиеся здесь, он скрывал свою личность под специальным костюмом и маской, однако его глаза были открыты для изучения, из них так и сочился холод айсберга, готовый заморозить всё на своём пути. Его голос был низким и глубоким, когда он начал говорить. — Я рад всех вас приветствовать здесь, на моём собрании. Вышла неудобная ситуация и, что важнее, опасная. Поэтому я собрал вас в такой час. В каждом переулке, в любом помещении у меня есть уши, которые докладывают мне обо всём. Изначально я нанял их для того, чтобы не упустить внезапные планы криминальных организаций, например, уничтожение этого города, который стал нам дорог. Но я узнал поистине удивительные вещи... Его слова заставили всех двести пятьдесят четыре человека напрячься, даже самого Серого Ворона. — Без ведома власти происходят игры. Я бы назвал их обычными, если бы не одно «но». Что-то ей всё это напоминало. Ён Хи насторожилась и подобралась ближе, уловив его тихие слова, которые каким-то чудом доносились даже до конца стола. Благо, что Пак находилась вначале стола, через один стул после Ворона. — Там убивают простых, невинных людей. Его голос стал грубым и угрожающим, и его ужасные слова донеслись до всех. В помещении раздались тихие вздохи — вся организация защищала город и граждан, какими бы плохими они ни были. Они могли спокойно слушать об убийствах преступников, но уж точно не невинных граждан. Кареглазая вспомнила слова того самого человека. Хван Чжун Хо, если она не ошибалась? Видимо, Ён Хи стала совсем слепой дурой, если всерьёз не приняла его слова, посчитав вместо этого Чжун Хо за местного сумасшедшего. Внутренний голос попытался отрицать оскорбления в свою сторону, говоря, что не только она бы подумала об этом, другие люди тоже могли так подумать. Они имели на это все права, так как в жизни не связывались с такими событиями, но не Пак, так как именно она видела все ужасы, убийства и самих криминальных людей, которые смотрели на неё так, будто она мерзкая крыса. Она не имела права пропускать его важные слова, как слепая дура! Не могла она, когда защищала невинных людей своим телом и всем, чем возможно. А если это коснулось бы её отца? От такой мысли сердце остановилось на секунду, а тишина в комнате будто начала отдаваться эхом. Она не позволит такому случится. Никогда. Поэтому, подняв взгляд, она посмотрела прямо на Тень, не боясь его дальнейших слов. Она готова стоять за людей, даже ценой своей жизни. — До меня только неделю назад дошла эта информация, и я сразу назначил сотрудникам низшей категории начать искать хоть какие-то упоминания об этих играх, дабы убедиться, что это всё реально. Они нашли информацию о них, однако только упоминания. Ни места, ни острова, ни игр, ни игроков — ничего. Они зашифровались так, чтобы никто не нашёл эту важную информацию. Мне сообщили, что игроков всего 456, на каждом этапе выбывают люди, пока не останется только один победитель, получивший 45,6 миллиарда вон, — Ён Хи прям видела, как у каждого расширяются глаза сквозь маски, представляя эту сумму. — Шесть этапов проводятся на одной игре, которая происходит раз в год. Другую информацию я уже узнал из документов, что такие игры проводятся каждый год, начиная с восемьдесят восьмого года. — То есть... — раздался другой голос, всередине стола, несмело спрашивая, — уже 36 игр? Значит, — его голос дрогнул, когда он представлял, сколько людей было убито, — шестнадцать тысяч четыреста шестнадцать людей? Чёрт возьми, столько времени...? — Именно так. Поэтому нам нужно предотвратить следующие игры, чтобы за ними больше не было жертв. Мне ничего больше неизвестно, но поднимите людей, чтобы всё выяснить. Сделайте так, чтобы больше никто из людей, сидящих на этом собрании, не узнал об этом плане. Свободны. Заскрипели отодвигаемые стулья, снова оживились разговоры, переговариваясь друг с другом. Ён Хи поколебалась, думая о том, сказать ли лидеру о том человеке, который предупредил её об этой игре. Мог ли он работать на ту секцию, организацию или что-то подобное? Пак могла его таким способом подставить, но жизни невинных людей дороже. Поэтому она подождала, пока все выйдут, чтобы рассказать об имеющейся информации. Кареглазая проигнорировала взгляд Серого Ворона, обращённого на себя, когда он вышел. — Лунный стрелок? Ты хотела что-то сказать? — Тень посмотрел на неё, отвлёкшись от документов, которые лежали на его столе. — Да, господин, — кареглазая подошла к нему, встав возле угла стола, чтобы держать приличную дистанцию, — Я знаю об этой игре, мне сказал один человек. — Кто? — его глаза стали более серьёзными и ледяными. — Хван Чжун Хо, — голос Ён Хи не дрогнул, когда она озвучила имя и фамилию человека, подставляя его. — Называй меня просто Тень, Лунный стрелок. Я оставляю на тебя задачу с ним разобраться. Мне нужно чтобы ты привела его сюда, я хочу с ним поговорить. Только не забудь, что он не должен знать о местоположении штаба. — Конечно, Тень, — девушка коротко кивнула головой, в знак уважения и попрощавшись, вышла.

***

      Ён Хи возвращалась домой, когда уже наступила ночь. Уличные фонари не освещали даже самые тёмные уголки переулков, однако кареглазая не боялась. Ей нравилась такая атмосфера, она в этот час с удовольствием бы жила, если не график сна. Звёздочки в небе появлялись одна за одной, ярко светя. Пак неторопливо шла, вдыхая ночной воздух, её клонило ко сну, но Ён Хи ещё не дошла до квартиры, осталось, как минимум, переулка три или может четыре. Её шаги эхом раздавались по улице, видимо созывая ночных грабителей. Громко загавкали собаки, будто отпугивая нежеланных гостей своим устрашающим видом. Мурашки прошлись по спине Пак, заставляя её вздрогнуть из-за холодного воздуха. Был сентябрь, но видимо календарь ошибался аж на два месяца. Ей нравились такие ночные прогулки, ведь из-за опасности адреналин кипел в крови, будто созывая хозяйку замедлить шаг и посмотреть на разрастающиеся события. И при чём, она это могла сделать. Однако квартира смотрелась приятнее, нежели пыль, грязь и асфальт. Внезапно по ночному переулку раздался женский крик. Разномеренное сердцебиение кареглазой на мгновение остановилось, а потом вновь забилось в более быстром темпе, будто заставляя облака нагнать этот бешеный пульс, который раздавался в ушах. Ён Хи облизнула внезапно пересохшие губы и смело пошла в направлении крика, откуда он раздался. Она надеялась, что успеет, она должна. Пак не хотела говорить, что она боялась. Какой бы человек не боялся, когда улица пуста, и даже музыка из ближайших клубов не раздаётся? Будто сама Вселенная стала против помощи. Пак зашла в переулок и заметила довольно неприятную картину. Трое грёбанных мужчин оттеснили молодую девушку, примерно возраста двадцати двух лет, к каменной стене. Они насмехались над ней, указывая на её живот. Тошнота поднялась в горле, заставляя Ён Хи нахмуриться. Эти мужчины были не молодыми, кареглазая предположила, что им не более сорока лет. Один удерживал девушку за талию, а другой что-то шептал на ухо, пока третий растёгивал ширинку. По её щекам текли слёзы. Грёбанные извращенцы. — Не стыдно приставать к юной леди? — Ён Хи сделала шаг вперёд, явно не боясь их. Она могла бояться лишь Серого Ворона, который оттачивал, с каждой новой тренировкой, её навыки. — А что, присоединиться хочешь? — второй мужчина противно захихикал, пока первый отошёл, явно увидев, что в Пак что-то не так. Разумный бы предложил, что человек не стал бы вмешиваться, если не был уверен в своих силах. — Да нет, ей просто нравится вид, правильно, малышка? — третий мужчина погладил девушку по волосам, явно забавляясь её видом. — Отойдите, — Ён Хи дала им последний шанс на избежание ситуации. — А то что? Заставишь нас, или может просто хочешь дополнительного члена? — второй мужчина улыбнулся, оценивая её вид, — я бы тебя наклонил. Ён Хи не выдержала их мерзких слов, поэтому подойдя к этому мужчине, схватила его за шею, крепко сжимая. Глаза первого расширились, и он сделал ещё один шаг назад, а после и вовсе убежал. Редкий трус. Третий, увидев такие действия, ринулся на Пак, но она не была впромахе, когда ударила его по коленям, заставив упасть. Второй мужчина высвободился из её крепкого захвата и схватил её за волосы, но боль не отвлекла Ён Хи, скорее наоборот, вынудила ухмыльнуться. Пак перевернула этого мужчину на спину, заставив его издать стон боли, когда его слабая спина прикоснулась к твёрдому бетону. Кареглазая достала из кармана нож, что так заботливо был дан Вороном, когда он её отправил домой самой. Он, конечно, предлагал Ён Хи проводить, но она наотрез отказалась. Не маленькая. Пак провела этим ножом по его щеке, оставляя длинную царапину, из которой начала сочиться кровь. — Может, тебе отрезать язык за твои глупые слова? — Ён Хи наклонилась над ним с ужасающей улыбкой до ушей, и его глаза расширились от страха. — Или отрезать твой член, чтобы ты больше не смел хвастаться им в случайном переулке? — Н-нет... ум-моляю... — раздались его всхлипы, когда она подвела нож к глазу. Слишком... жалкий вид. — Беги, пока не убила, — её глаза стали холодными, и она встала, наблюдая, что третий мужчина ещё не оклемался после удара в колено. Второй мужчина поднялся на дрожащих ногах и убежал за первым. Только пятки сверкали. — А теперь ты, — Ён Хи повернулась к мужчине, который стоял на коленях, не вставая. Не могла же она ему их сломать, не так ли? Но так было бы лучше, — Считаю до пяти, если ты не встаёшь, я точно поиздеваюсь над тобой. Раз… — мужчина попытался встать, но упал, — Два… — он снова встал и прихрамывая попытался побежать, однако лишь споткнулся, но не упал, — Три… — мужчина стал быстро шагать, явно побоявшись её умения драться. — Четыре… Не успела Ён Хи досчитать до пяти, как он уже скрылся. Побоялись, сволочи. Пак посмотрела на небо, считая звёзды, пытаясь успокоиться. Благодаря Ворону она стала такой сильной, но не опережала его. Интересно, он бы выколол им глаза или сразу ноги отрезал, заставляя их ползком добираться до дома? Кареглазая понаблюдала бы соревнования этих червей, кто из них вышел бы победителем. — С тобой всё в порядке? — Ён Хи обернулась к девушке, что сидела на земле, видимо, ноги её не держали. Пак подошла к ней и опустилась рядом, смотря в её искрящиеся глаза, полные слёз. — Всё уже нормально, слышишь? Всё хорошо, ты в безопасности... Ён Хи не успела отреагировать, как оказалась в объятиях девушки, что дала волю слезам. Пак ощутила, как её рубашка становится мокрой, но проигнорировала это чувство. Молодой девушке нужно было выплакаться после таких событий, вероятно, испугалась. Бедная девочка. Кареглазая погладила её по волосам, заставляя её громче всхлипнуть. Спустя некоторое время она успокоилась и дрожащим голосом поведала историю. — Благодарю вас, госпожа, — она быстро заметила разницу в возрасте, хоть и не такую большую, по видимости, — Я решила скоротить путь, так как мне нужно было быстрее попасть домой, потому что у меня болел живот. Я беременна, а тут они... — глаза Ён Хи расширились от шока, а потом сузились. Если бы она знала эту информацию раньше, давно отрезала бы им всем конечности, а оставшееся отдала собакам. Пак вспомнила, как один из них показал на живот девушки, видимо понимая, что она была беременна. — Я, честное слово, благодарна вам. Ён Хи ободряюще улыбнулась, пытаясь заверить её, что всё хорошо, когда Пак ещё с ней, в любой ситуации, даже при угрозе собственной жизни, она защитит эту беременную девушку. Кареглазая точно это сделает, так как не сможет пережить, если глаза этой молодой девушки потухнут. Не позволит. Ён Хи погладила её по плечу и помогла ей встать, осторожно придерживая. — Где ты живёшь? Я провожу. — Недалеко, госпожа. Я Ким Чжун Хи. — Пак Ён Хи, — ответила кареглазая, ведя её к озвученному адресу проживания. По дороге Чжун Хи рассказывала о своих радостях жизни, о всём хорошем, на что Ён Хи дополняла её рассказ, говоря о своих единственных двух близких. Ворона она не брала в учёт, так как не могла назвать его близким человеком, не упоминая кровавые убийства, которые за ним тянулись. Когда Чжун Хи и Ён Хи молчали, между ними стояла не напряжённая тишина, а ночная, и что более того – комфортная. Пак понравился характер этой юной женщины, и она надеялась, что они больше не встретятся при таких обстоятельствах. Когда Ён Хи довела её до дома, Чжун Хи мило улыбнулась и попрощалась, ещё раз поблагодарив за провождение в такое опасное время. Пак была рада, что сделала ещё одно хорошее дело, поэтому отправилась на свою квартиру. Однако, не успела она сделать и шагу, как отключилась из-за того, что кто-то применил на ней электрошокер.

***

      Ён Хи проснулась с тяжёлым стоном и гудящей головой. Что было вчера? Она что, алкоголь на собрании выпила? Какого чёрта Пак сейчас ничего не соображала? Могла ли она выпить ящик алкоголя, если кареглазая его не пила? Очевидно, что нет. Она даже глаза открыть не может, ну что такое! Как будто её кто-то вырубил и силком принёс куда-то! Да это чушь собачья! Ён Хи начала вспоминать все произошедшие события, пытаясь выйти на ответ. Нож... улица... крик... бойня... а дальше что? Не могли же они её вырубить? Бойня, а потом, точно! Чжун Хи, квартира, а потом электрошокер. От злости она быстро распахнула глаза и поморщилась, когда яркий свет попал в её глаза. Не привыкла. Ён Хи попыталась дёрнуть руками, но они оказались связанными. Неужели её какой-то старый извращенец похитил? Пак осмотрела помещение, что больно сильно походило на дешёвую палату. Окон и вовсе не было, поэтому рисковать собой даже не стоило, увы. Сопоставив все факты, она сделала вывод, что оказалась в психушке. Ей ещё этого не хватало ко всем радостям жизни. Ён Хи облокотилась на стул, закинув голову и вспоминая все мелкие детали, которые она успела осмотреть. Кровати не было, лишь письменный стол и стул. Ясно, значит, она в кабинете какого-то врача? Идеально, главное, чтобы диагноз не поставили, что у неё “шизофрения”, а то расскажет чудесную историю, которая произошла на Патриарших прудах. Упомянет кота, и шута, а, и не забудет обязательно про попавшего под трамвай Берлиоза! Ён Хи точно определила свою роль, если она будет в произведении “Мастер и Маргарита” – Иван Бездомный. Нет, ну а что! Тоже оказалась в психушке! Или самого Мастера можно тоже указать, жалко, конечно, что она такие романы не пишет, Ворон бы ахнул. Ён Хи снова обвела кабинет психиатра скучающим взглядом, выцепляя новые детали. Нож на столе оказался как раз кстати, можно его украсть, и в крайнем случае, если её против закона положат в психушку, она сбежит. Или зарезать доктора можно. Ладно, этого точно делать не стоит, а то поставят диагноз – тюрьма. Да и невинных тоже убивать не хотелось, если их таковыми можно назвать. Пак решила выкрасть нож. Кареглазая пыталась передвинуть стул немного вперёд, подталкивая его своим телом. Старый стул заскрипел, но поддался воле Лунного стрелка, видимо, уже на старости лет совсем отчаявшись. Да и кто бы не поддался? Ён Хи надеялась лишь на то, что стоны дерева никто не слышал, так как она не могла остаться без ножа. Пак сделала ещё один рывок и дотянулась до стола. Её руки, уж слишком крепко связанные, не хотели в первый раз дотянуться до ножа. Руки Пак оказались прислонены к своей груди, доктора, видимо, хотели обеспечить её комфорт, что было очень зря. Капелька пота скатилась по её лицу, когда она отчаянно потянулась к ножу, так как время было в обрез. Ворон был бы ею недоволен. Из-за этих мыслей она разозлилась, и на третий раз уже смогла достать до предмета. Пальцами она подтолкнула нож к большим рукавам майки, которую явно выдала психушка. Ён Хи спасло то, что они не завязали её рукава, а оставили их открытыми. Она подтолкнула нож, пытаясь перевернуть его на острый бок от себя, чтобы не пораниться. Когда она это сделала, Пак потянула руки вверх и затащила нож вовнутрь. Кареглазая понимала, что возможно пораниться даже и в таком случае, но так хотя бы какой-то шанс будет. Если Ворон достанет её отсюда, то её родные больше никогда не увидят Ён Хи, это было точно. Чтобы не было подозрений, что именно Пак украла нож, Лунный стрелок начала двигать кресло назад, при этом пытаясь правой рукой не шевельнуть лишний раз, так как кровь уж точно будет заметна на белой майке. Пот стекал по спине тёмноволосой, а майка прилепала к коже. Глаза были слегка расширены от быстрого сердцебиения. Ён Хи сделала последний рывок, и нож заскочил на её руку, заставив зашипеть от неожиданной боли. Как раз этот момент доктор выбрал, чтобы зайти. Да ну его!! — Пак Ён Хи, как вы? — он медленно прошёл за стол и кинул взгляд на место, где был раньше нож. Слегка нахмурился и кинул незаметный взгляд на работников, которые стояли в дверях, видимо, ожидая, что пациент взбушует. Кареглазая не собиралась их ожидания оправдывать. — Здесь довольно спокойно и комфортно, — Пак зашла с того, что начала спокойно мыслить. Она изучала профессиональную психологию целые четыре года, чтобы дать рациональный ответ, который от неё точно не ожидают. Не выявят нежелательные эмоции — выгонят, да и подальше. — Очень интересно, а что последнее, что вы помните? — задал вопрос доктор, внимательно анализируя её сквозь свои очки, которые нелепо висели на его носу, придавая ему юморной вид. — Не помню, господин...? — это будет отличный ответ, учитывая, что историю про электрошокер ей точно не поверят, так как тот, кто её сюда затащил, явно выдумал хорошую легенду. — Ли Ха Рин, Ён Хи. Как мне утверждал мужчина, который привёл вас сюда, вы буянили на улице, не так ли? — лицо Ха Рин стало серьезнее и более взрослым, делая его старше положенных лет. Морщины заметно выделились, когда его брови нахмурились. — Ааа, точно, помню, господин Ли! Я алкоголя напилась и меня вытащили из клуба, — Ён Хи быстро сориентировалась и придала своему лицу более серьёзный вид. Доктор сел за стол, начиная что-то писать в своём дневнике. Пак не потянулась, чтобы посмотреть, что именно он писал, так как он больше бы написал. Вместо этого кареглазая спокойно откинулась на спинку стула, изучая свои ногти и отвечая на все его вопросы. — Знаете ли вы, где находитесь? — В психушке, — выдала кареглазая простой ответ, понимая, что он такими вопросами изучает её психику. — Отлично. Расскажите, что именно произошло в клубе. — Я просто хотела, чтобы он перестал меня трогать. Я треснула об его голову бутылку с алкоголем. Я не могла поступить по-другому, он не слышал, — этот ответ может по-разному повлиять на доктора, но он точно должен был отпустить её, ведь жертва всего лишь защищалась. — Кто он? — спросил доктор, слегка сузив свои глаза, когда отвлёкся от писанины. — Не помню, сэр... — кареглазая состроила грустное лицо. — Отлично, пока вы побудете здесь до полного анализа. Уведите её. Когда к Ён Хи подошли работники, она не сопротивлялась, понимая, что это всё бесполезно. Они только на дольше запрут её здесь, или вообще не выпустят. Вот Пак, конечно, фартовая, ничего не сказать. Только она может попасть в такую ситуацию, из которой уже, по видимости, не выберется. Коридоры быстро проплыли мимо глаз Лунного стрелка, она даже не сообразила, что нужно запомнить все проходы и выходы, на всякий случай. Огромный промах с её стороны. Когда Ён Хи привели в палату и закрыли за ней на ключ дверь, кареглазая заставила себя опустить руки, чтобы нож выпал из её рукава. Немного задралась майка, когда она свободной рукой поправила её. Глаза расширились, увидев кровь и глубокую царапину. Ничего страшного, и не такое терпела. Главное, что её развязали, когда запихнули в палату. Умывальник, стоящий в углу палаты, облегчит судьбу.

***

      Ён Хи не помнила, сколько дней она здесь уже провела. Может, день или два, но окон не имелось, чтобы проверить теорию. Она могла рассчитывать только на график сна, так как спала только ночью. А ложилась спать она каждые десять минут, так как ничего было делать. Её около трёх раз водили к тому доктору и задавали всякие бессмысленные вопросы, которые позволяли изучить психику и мозг. Видимо, результаты становились двоякими, так как её до сих пор проверяли. Пак лежала на кровати, смотря в потолок и рассматривая различные трещины, которые уже были осмотрены её глазами вдоль и поперёк. Нож валялся под кроватью, на всякий случай. Рана Пак до сих пор не зажила, зато оружие при ней хранилось. Если честно, она здесь хоть какое-то подобие спокойствия обрела. Никто её по миссиям не таскает, можно спать, а можно повеситься, если уж слишком тянет на это. Можно намотать узел рукава рубашки на шею и найти какой-то укромный уголок на потолке. Но вряд ли ей понравится, если её бы нашли с голой грудью. Внезапно дверь палаты открылась. Ён Хи не обратила на это внимание, думая, что опять работники. Однако, когда раздался родной... тьфу, не родной! Когда раздался голос бывшего друга, глаза Пак широко раскрылись, а в груди появилась надежда, хотя и этот дом её вполне устраивал. — Собирай манатки. Сейчас же.