Предатели

      Роза молча плелась за Булстроудом по коридорам больницы. В голове были сотни предположений от людей, с которыми он ее может познакомить, до всяких ловушек, куда он пытается ее затащить под таким предлогом. Может, это Берк прислал кого-то с ингредиентами?       — Проходите, мисс Уизли, — сказал Булстроуд, услужливо открывая перед ней дверь в свой кабинет.       Роза вошла и увидела, как на диване сидит молодая девушка, которая рассматривала карту их больницы. Едва завидев их, девушка встала, лучезарно улыбаясь. Розе все это не нравилось.       — Мисс Уизли, познакомьтесь, это Кристина Плишкова, — представил ей девушку Булстроуд, а Роза неуверенно пожала той руку. — Девушка родом из Чехии, блестяще окончила в том году Дурмстранг и прошла полугодовое обучение в Германии в одной из больниц. Мисс Плишкова слышала много хороших отзывов о нашей больнице, поэтому я помог устроить ей перевод, отныне она наш стажер. Разумеется, стажер не может работать без присмотра, поэтому я принял решение, что именно Вы будете ее куратором.       Глаза Розы округлились, и она перевела вопросительный взгляд на Булстроуда.       — Но… — кашлянула Роза. — Я не могу быть куратором. По правилам больницы обучать еще не аттестованных целителей может только заведующий отделением. Да, другие сотрудники могут обучать, но ответственность несет более опытный целитель.       — Из любого правила есть исключения, мисс Уизли, — хмыкнул Булстроуд. — Да и не Вам прибедняться. Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, а о Вашем таланте легенды ходят. Я уверен, что юная мисс Вам будет только в помощь, у нее прекрасные рекомендации.       — И все же я настаиваю, чтобы она была прикреплена к мадам Рорри, — смело сказала Роза.       Она видела, как с девушки пропала улыбка. Да, наверное, она восприняла на свой счет тот факт, что Роза не хочет ее брать, как ученицу. Но дело было совершенно в другом. У Розы было много вариантов, кем на самом деле являлась Кристина. Девушка могла быть и правда хорошей целительницей и стажироваться у одной из лучших в больнице в Англии. Но Роза больше склонялась к тому, что она иностранка, которая присоединилась к оппозиции и получила должность стажера в качестве работы на оппозицию. В любом случае, полноценное ученичество — это лишние глаза на варку ее зелий (хоть Скорпиус и сделал в своем доме лабораторию для ее совсем секретных зелий, все же она что-то варила и на работе, так как дома хотелось либо отдохнуть, либо провести время с родственниками и Малфоем), а также в целом слежка за ней.       — Отказано, — сухо сказал Булстроуд. — Все документы подписаны. Мисс Плишкова вписана в график. Вы, мисс Уизли, каждую неделю будете предоставлять отчет о ее успехах. Кристиночка, удачи Вам, я выделил лучшего из наших специалистов в этой области. Буду рад, если Вы будете ко мне порой заглядывать и в неформальной обстановке давать мне обратную связь по нахождению в нашей больнице, договорились?       И что это было? Он ей так в открытую намекнул, что она здесь, чтобы следить за ней, чтобы потом в рамках неформальных бесед давать отзывы о ней? Роза не понимала, что ей делать.       — Ступайте, девочки, ступайте, — скучающим тоном проговорил главный целитель больницы.       Роза резко развернулась и вышла из кабинета, а за ней выскочила и Кристина. Не обращая внимания на девушку, Роза двинулась по коридору в сторону лестницы и тут же услышала за собой поспешные семенящие шаги. Несколько минут назад она так же невольно и в страхе следовала за Булстроудом в его кабинет, а сейчас сама встала на его место.       — Присаживайся, — сказала Роза, когда они обе оказались в ее кабинете, а она села в свое кресло.       Кристина села на стульчик, осматривая и ее кабинет.       — У Вас тут уютно, — сказала она, но тут же стушевалась под взглядом Розы.       Роза начала осматривать девушку. Длинные блондинистые волосы. Густые. Прямые. Осанка. Определенно чистокровная до мозга и костей.       — Расскажите о себе, — чуть приказным тоном сказала Роза, откидываясь в своем кресле.       — Ну… — замялась она. — Я родилась в семье чистокровных волшебников. Точнее, не только я. У меня есть сестра близняшка Каролина.       Роза замерла. Даже само слово «близнец» вызывало в ней дрожь. Ненужные воспоминания о неспасенных братьях, о дядях, о Скамандерах тут же полезли в голову, но Роза закрыла свое сознание от себя же, запихивая все это на очень далекую и высокую полку, оставаясь невозмутимой.       — Она тоже целительница? — спросила Роза, тем самым подталкивая девушку к продолжению рассказа, видимо, ее ступор слегка напугал ее.       — Нет-нет, — поспешно ответила Кристина. — Как это часто бывает, мы с сестрой как две капли воды похожи друг на друга, но по характеру совсем разные. Я с детства любила более спокойные игры, читать, рисовать. Каролина же разносила дом, что даже два домовика не могли с ней справиться. Хотя несмотря на наши разные интересы, мы всегда были очень дружны. Она выбрала карьеру в спорте, а я ушла в целительство.       — Вот как, — задумчиво сказала Роза.       Она внимательно наблюдала за речью Кристины, ее мимикой и речью. Казалось, девушка говорит искренне. Не похоже на какую-то придуманную легенду.       — Почему специализация ядов и противоядий? — Роза мельком глянула в личное дело девушки, где были названия некоторых ее публикаций, а также отзыв из клиники в Германии, где она начала свое обучение.       — Как я говорила ранее, я всегда была спокойным ребенком, поэтому отделы с заклинаниями я не рассматривала, а животные и растения меня не так увлекали, — пожала плечами девушка. — Но помогать людям я хотела всегда. Наверное, это снова из детства, когда сестра летала на старой метле и падала, я замазывала ей раны, чтобы родители не узнали. Возможно, не последнюю роль в моем выборе сыграл и преподаватель зелий в Дурмстранге. Ну, знаете, у нас там в целом все направлено на более темные искусства, поэтому как в практической магии, так и в зельях мы изучали что-то более опасное. А что может быть опаснее яда? У меня был лучший Напиток живой смерти уже на третьем курсе. Но варить яды на заказ для убийств я не хотела, поэтому решила пойти в больницу на это направление, чтобы на основах ядов готовить противоядия и помогать людям.       — Это похвально, — кивнула Роза.       Сейчас она видела в этой девушке себя. Роза тоже никогда не любила эти дуэли на практических занятиях по Защите, а зелья ее успокаивали. А такая благородная цель, как спасение людей от ядов, и вовсе была очень близка для нее.       — Что же Вас не устроило в Германии? — спросила Роза. — У них очень обширная практика, случаи со всей Европы.       — Мне все нравилось в Германии и с куратором мне тоже очень повезло, — ответила Кристина. — Просто… На праздники я ездила к сестре. Она сейчас живет в Испании. Там была какая-то сходка квиддичных клубов. Я в этом не особо разбираюсь, но ей там нужно было обязательно быть, в общем, она потащила и меня, чтобы мне не было скучно. Там я познакомилась с… твоим кузеном. Джеймс Поттер мне сказал, что ты занимаешься всем этим, что ты самая талантливая ведьма нашего времени. Я очень сильно заинтересовалась не просто знакомством, но и работой. Конечно, я понимала, что по всем протоколам это невозможно. Но хотя бы в этот отдел, чтобы иногда пересекаться. Я тут же написала отцу. Через пару недель передо мной лежал лист с переводом. Я не знаю, как отец смог договориться, что тебя назначили моим куратором, но все в этом мире возможно, если захотеть. Поэтому вот я здесь.       — Возможно все, — кивнула Роза, чуть прищурившись. — Вопрос лишь в цене.       Роза внимательно смотрела за реакцией девушки на ее последнюю фразу, но у нее не дрогнул ни один мускул. Что ж, может, она пока что не втянута в эти игры, а плата берется исключительно с ее отца. Связался ли он напрямую с Булстроудом или же тут замешан Яксли? Если дело в Яксли, то Роза могла чуть отбросить слежку за ней, ведь не ясно, насколько ее отец нужный для оппозиции. Если же все решалось напрямую с Булстроудом, то все куда сложнее.       — Как твои родители отпустили тебя в Британию? — спросила Роза. — Ни для кого не секрет, что у нас здесь идет война.       — Папа был спокоен, — пожала плечами Кристина, что в очередной раз доказало Розе, что ее отец осведомлен в ситуации намного больше, в противном случае она не представляла, что это за родители, которые готовы своего ребенка отпустить в горячую точку. — Он сказал, что это ваш внутренний конфликт, иностранцев он не заденет. Тот факт, что я чистокровная мне только на руку. Оппозиция своих трогать не будет, а политика правящих заключается в равенстве, так что они тоже не представляют для меня опасности. За пару дней, что я в Англии, я убедилась, что он прав. Большинство людей живут своей жизнью. Просто нужно быть осторожнее. Но как я поняла, просто на улицах Лондона на обычных жителей не бывает нападений…       — То есть, тебе совсем не страшно? — спросила Роза.       — Наверное, немного страшно, но моя мечта выше этого страха, — храбрилась Кристина. — Более того, это военное положение можно использовать в своих целях. Это значит, что будет намного больше практики и реально опасных случаев, где можно будет спасти жизнь. Это тот опыт, который я хотела бы приобрести.       — Ты пока не понимаешь, о чем говоришь, ну ладно, посмотрим, — сказала Роза.       Нет, все же нужно к ней относиться насторожено. Роза не собиралась так сразу покупаться на эту искренность и доброту. Чистокровные всегда что-то скрывают за своей идеальной внешностью.       — Мисс Уизли, можно вопрос? — спросила Кристина.       — Мы же договорились перейти на ты, — сказала Роза. — Я тебя старше всего на пять лет.       — Да, конечно, — поджала губы девушка.       — Задавай, — Роза сгорала от интереса.       — Почему ты не хотела, да и сейчас вряд ли очень хочешь со мной работать? — спросила Кристина. — Дело ведь совсем не в протоколе или твоих знаниях и умениях. Ты не из тех, кто сомневается в себе. Тогда почему ты была так против?       Роза задумалась. Отвечать сразу правду было нельзя, к ней нужно присмотреться, понаблюдать за настроением Булстроуда после их неофициальных встреч. Но говорить какую-то банальщину или же откровенно врать тоже не приведет ни к чему хорошему, интуиция у этой девушки точно развита.       — Дело не конкретно в тебе, а в целом в ученичестве, — сказала Роза, что в принципе было правдой. — Я больше всего в нашей работе не люблю эту бумажную волокиту. А собственный стажер накладывает на тебя много обязательств. Более того, в работе, да и в целом по жизни, я больше одиночка по своей натуре, мне было бы удобнее работать одной.       — Обещаю, я не буду тебе мешать, — тут же ответила Кристина. — Я очень хочу у тебя многому научиться. Я буду выполнять все, что ты скажешь. Если хочешь, эти отчеты я тоже буду писать сама.       — Это лишнее, — усмехнулась Роза. — Что ж, попробуем сработаться, предлагаю начать прямо сейчас.       Кристина снова расплылась в улыбке и закивала. Роза выдала ей халат, и они направились на обход. Здесь то и можно будет проверить ее базовые знания по целительству.       — Это наш этаж, — Роза проводила экскурсию. — После праздников здесь довольно пусто. Нападений давно не было, да и сейчас у них новые забавы — проклятые ножи. Поэтому целенаправленно от ядов мы сейчас лечим мало, так как оппозиция знает, что я создала достаточно много противоядий, поэтому это будет не совсем эффективным способом убийств.       Кристина на вид была очень нежной и ранимой девочкой, такой, как она рассказывала про себя в детстве, но когда речь заходила об убийствах и проклятиях, ее лицо не изображало никаких эмоций, испуга, неприязни. Смерть ее будто бы совсем не трогала. Хорошее качество для целителя, вопрос лишь в том, настолько смерть трогает ее как человека.       — Но мы активно варим и поставляем зелья в другие отделы, так как зельями можно спасать не только от ядов, но и в целом банальные операции вроде залечивания ран, когда специализирующиеся целители на темной магии подчистят ее последствия, — продолжала рассказ Роза. — Так как ты стажер, и у тебя по факту еще нет специализации как таковой, тебе придется работать не только в этом отделе, общая практика очень важна для квалифицированного целителя.       Они обошли пару палат, где Роза проверила общие знания девушки по базовой анатомии, а также фармацевтики. Роза осталась более чем довольна знаниями Кристины, ведь даже если она приставлена к ней ради слежки, то ей хотя бы не придется терпеть тупость рядом с собой. После обхода всех этажей и мимолетного знакомства с главными целителями отделений, Роза провела Кристину в свои лаборатории.       — А ты говорила, что ты не заведующая, — усмехнулась Кристина, показывая на табличку на двери. — Зав лаборатории это тоже круто.       — Это не дает мне право быть куратором учеников, — заметила Роза.       — Я знаю, просто пошутила, — поджала губы Кристина.       Роза устроила девушке масштабную проверку, где заставляла ее на глаз или запах определять то или иное зелье, и этот тест Кристина выдержала без единой ошибки.       — Неплохо, — кивнула Роза, смотря на часы. — Время обеда. Я могу задержаться. Если так случится, то подойди к мадам Рорри, нашей заведующей, и она даст тебе задание, хорошо?       — Да, — кивнула Кристина. — Может… Пообедаем вместе? Я тут никого не знаю.       — Прости, мне очень жаль, но у меня есть кое-какие дела, я не могу, — закусила губу Роза. — Но это повод как раз познакомиться. Не бойся, у нас все приветливые, особенно к чистокровным. Увидимся позже.       Роза вместо обеда решила направиться в Министерство к Гарри, чтобы сразу рассказать ему про свою новую ученицу и посоветоваться, как вести себя с ней.       — Что думаешь? — спросила Роза, когда закончила свой рассказ для дяди, допивая остатки чая.       — Сложно сказать вот так вот сразу, — пожал плечами Гарри, призывая какие-то бумаги. — В страну она въехала через легальный портал. Какие договоренности были условиями такой стажировки я, разумеется, узнать не могу. Это может быть как и правда простое желание стать целителем, если верить, что она узнала про тебя случайно от Джеймса, так и то, что она прислана следить за тобой, так как Булстроуд не может этого делать на работе постоянно.       — Да, я поняла, буду осторожней, — кивнула Роза, которая тоже придерживалась мнения, что лучше перестраховаться.       Она вышла из кабинета Гарри и села в лифт, продолжая думать о своей подопечной, как вдруг ее кто-то приобнял.       — Мама, ты меня напугала, — выдохнула Роза.       — Ты о чем так задумалась, что не заметила меня? — усмехнулась Гермиона.       — Да так, — отмахнулась Роза. — Как у тебя дела?       — Нормально, — пожала плечами Гермиона. — У тебя есть время?       — На самом деле не много, но пару часиков выкроить могу, — кивнула Роза.       Лифт как раз остановился на этаже Министра и администрации, поэтому они двинулись по коридору, а все работники за ними.       — Это все к тебе? — удивилась Роза. — Ты хочешь, чтобы я поприсутствовала на твоем совещании?       — Нет, это все моя охрана в рамках Министерства, — сказала Гермиона. — Можете быть свободны, я на сегодня закончила.       — Ого, — выдохнула Роза, когда они все развернулись и разошлись по одному в разных направлениях, словно никого тут и не было.       Гермиона открыла ей дверь своего кабинета, приглашая внутрь.       — Я думала, что это должны быть мракоборцы, — сказала Роза, присаживаясь на мягкий диванчик кабинета.       — Не стоит об этом здесь, — сказала Гермиона, подзывая ее к камину. — Лучше дома.       — Вау, — открыла рот от удивления Роза, не ожидая, что камин в кабинете рабочий.       Спустя пару секунд они зашли домой, где было пусто и тихо.       — А где папа? — поинтересовалась Роза. — Вряд ли бы он пропустил тот редкий момент, когда ты решила прийти домой пораньше.       — У него визит к Хьюго, — сказала Гермиона, проходя на кухню. — Чай будешь?       — Нет, я только что пила с Гарри, но я бы пообедала, мне еще на работу возвращаться, — сказала Роза.       Гермиона достала из холодильника остатки пюре, быстро подогревая его с помощью палочки.       — Так кто эти люди? — спросила Роза.       — Это моя личная охрана из доверенных людей, там есть в том числе и мракоборцы, — пояснила Гермиона. — Они часто меняются и носят мантии обычных работников, чтобы обеспечить безопасность и себе.       — Умно придумано, — одобрила Роза, потому что она и правда не подумала о том, что эти люди охрана, а не просто работники.       Гермиона поделилась с дочерью, что ей очень тяжело дается эта слежка как со стороны оппозиции, так и со стороны собственной охраны, но она понимала всю необходимость, поэтому старалась стойко выдерживать и выполнять свою работу.       — Март близится, — сказала Роза. — Ты считаешь, что у тебя есть шансы?       — Шансы есть у всех и всегда, пусть даже небольшие, — пожала плечами Гермиона. — Мы начнем активную предвыборную агитацию за месяц до выборов. Все же мы решили избрать путь акцентирования моего прошлого. Идеи Яксли пользуются либо среди чистокровных, либо среди протестной молодежи, которая мало что смыслит в самой политике и жизни, делая акцент на бунт и просто перемены. Таких людей меньше. Мои ровесники и люди старше прекрасно помнят те времена войны, знают, кто такой Яксли, и как наш папа не прощает Малфоев, так и эти люди никогда не поверят Яксли и его намерениям.       — А если ты не победишь, что будет? — спросила Роза.       — Тогда победит Берк, что тоже неплохо, учитывая все наши договоренности, но я все равно никуда не уйду, — сказала Гермиона. — Наша партия продолжит существовать, иметь право голоса согласно процентному распределению проголосовавших за нас.       — Думаю, что Берк сделает все, чтобы пострадало как можно меньше людей, — тяжело вздохнула Роза. — Эта война унесла слишком много жизней, нужно это прекращать.       Роза взмахнула палочкой и отправила тарелку в раковину, наливая себе еще стакан апельсинового сока.       — Как у тебя дела? — спросила Гермиона. — Ты все еще живешь с Малфоем?       — Ты перепутала предлог, — хмыкнула Роза. — Я живу у Малфоя, а не с ним.       — В смысле? — удивилась Гермиона. — Вы не общаетесь? Ты же говорила, что жить с ним необходимо для более тесного контакта в передачи информации. У вас нет контакта?       — Нет, обычный есть, хотя и не всегда, конечно, — Роза чувствовала, как немного покраснела, что мама не имела в виду ничего такого, а она подумала, что она спрашивает о чем-то более интимном. — Я на работе, у него много дел в партии, но если мы встречаемся то да, конечно, делимся общей информацией, которой можем. Он не всегда мне все хочет рассказывать. Говорит, что мне не все безопасно знать, что он несет ответственность за мою жизнь перед Гарри.       — А необычный? — усмехнулась Гермиона, которая прекрасно знала свою дочь и верно истолковала ее розовые щечки. — Надеюсь, что ты ведешь себя аккуратно и предохраняешься, да?       Роза чувствовала, как ее щеки из розового стали ало-красными, а взгляд потупился в стакан с соком.       — Мам, у нас ничего не было, — тихо сказала Роза.       — Роза, если ты не хочешь рассказывать, я на тебя не давлю, — поддерживающе сказала мама, приобнимая ее за плечи. — Мне просто важно знать, что вы аккуратны.       — Мам, я говорю правду, — Роза подняла на нее свой взгляд. — У нас с ним ничего не было.       Они переместились на диван, захватив вкусного печенья с шоколадной крошкой.       — Значит, вы просто коллеги, — резюмировала Гермиона.       — Да, — сказала Роза.       — Странно, — хмыкнула мама.       — Что странного? — не поняла Роза.       — Я думала, что симпатичные и молодые парень и девушка, живущие под одной крышей, проводящие вместе вечера, в какой-то момент не сдержатся, — пояснила Гермиона. — Если бы наш папа знал о том, что за два года Скорпиус к тебе не приставал, он бы стал к нему лучше относиться.       Роза снова нервно сглотнула и откусила печеньку.       — Или приставал? — напряглась Гермиона.       — Нет, не приставал, — Роза решила опустить все подробности проклятия и их наказаний, а говорить общую информацию.       — Ясно, — чуть захихикала мама. — А тебе бы хотелось, чтобы приставал, да?       Роза лишь поджала губы. Она всегда могла обсудить с мамой все, что ее тревожило. Но признаваться в том, что парень, которого она полюбила всем сердцем, не хочет ради нее сделать шаг, было унизительно.       — Рано или поздно ты должна была влюбиться, — Гермиона чуть приподняла ее подбородок. — Мне жаль, что твои первые чувства безответны и разбивают тебе сердце.       — Они не безответны, — снова призналась Роза.       — Тогда я ничего не понимаю, — нахмурилась Гермиона.       Роза тяжело вздохнула. Когда речь заходила об их отношениях со Скорпиусом, она чувствовала себя не самой умной ведьмой своего поколения, а никчемной пустышкой, ничего не смыслящей в этой жизни. Признаваться в этом было трудно, даже маме.       — Я тоже, — усмехнулась Роза. — Но… Он говорит, что он не тот человек, который мне нужен. Что я такая добрая и светлая, а он только испортит мне жизнь и разобьет сердце, а еще это небезопасно. Он утверждает, что нам лучше даже не пробовать что-то начинать. Я пыталась много раз ему сказать и показать, что я сильная, если у нас не получится, это для меня не будет концом света, но все бесполезно.       — Знаешь, Скорпиус нравится мне все больше и больше, — задумчиво сказала Гермиона. — Его рассуждения здравые, а поступки вовсе не эгоистичны, он заботится о тебе.       — Но мне нужна не такая забота, — отчаянно воскликнула Роза. — Он делает мне сейчас куда больнее тем, что отказывает.       Гермиона приобняла ее крепче, начиная поглаживать по голове.       — Он тоже живой человек и у него бывают срывы, да и невозможно скрывать чувства, — всхлипнула Роза. — Он, бывает, зовет меня гулять. И все эти прогулки похожи на свидания. Мы с ним целовались, и я чувствую от него ответное влечение, интерес. Но я чувствую себя последней шлюхой и дрянью, когда… я остаюсь в одном нижнем белье перед ним, а он от меня убегает. Я пыталась обращать внимания на других парней, но ни я не могу переключиться, ни он меня к ним не отпускает, начиная приступы ревности, после чего мы долгое время можем не разговаривать, а потом снова с нуля начинаем выстраивать наше доверие обратно. Причем, я даже не знаю, что хуже. Когда он просто уходит или к… другим девушкам, чтобы снять свое напряжение.       — Надо же, — задумчиво сказала Гермиона. — Он похож с Роном намного больше, чем я думала.       — Ты о чем? — спросила Роза.       — Твой папа тоже всегда ревностно относился к парням, которые пытались ухаживать за мной, буквально разгонял их, все портил, но потом не предпринимал никаких шагов, — поделилась Гермиона. — Когда он устроил истерику на Святочном балу на четвертом курсе, я поняла, что мои чувства ответны, а я влюбилась в него еще на втором. Но он продолжал и сам не принимать эти чувства, и не делать шагов навстречу мне. Потом и вовсе стал встречаться с другой девушкой, делая мне больно. Причем, как выяснилось потом, он тоже считал, что я достойна кого-то лучше, чем он, кого-то вроде Гарри, богатого, знаменитого и успешного. Совместное проживание в палатках нам давалось тоже не легко, но, возможно, именно такое тяжелое положение и подтолкнуло нас друг к другу.       Да, Роза никогда раньше не думала, что их с мамой ситуации так похожи. Что Скорпиус и папа так похожи. Все же дело в характере, а не проклятии?       — Мам, а когда у вас был… первый секс? — спросила Роза, снова краснея от неловкости такого вопроса. — Тоже во время бегов?       — Нет, это впервые случилось после войны, — Гермиона отвечала совершенно спокойно, а Роза чуть выдохнула, что мама не подумала, что она лезет в слишком личное, раньше они говорили о сексе, но более абстрактно, без примеров из личной жизни родителей. — Тогда в Министерстве было наше награждение, а потом что-то вроде официальной вечеринки. Мы выпили, расслабились, поцелуи. Ну так все и произошло, в ближайшем магловском отеле. В палатках тоже были попытки, но… Тогда так и не получилось, постоянно что-то мешало. Но я не жалею. Все случилось тогда, когда должно было случиться.       — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Роза, гадая, как такие совпадения вообще возможны, ведь им со Скорпиусом тоже зачастую что-то мешало продолжить, когда они оба были готовы пойти дальше, забыться на секунду, но ее было бы достаточно, чтобы пересечь барьер.       Гермиона нежно улыбнулась, окунаясь в воспоминания.       — Ну, с нами всегда был Гарри, — сказала она. — Конечно, у нас было время наедине, когда Гарри дежурил снаружи палатки, дежурства были по несколько часов, можно было бы успеть, да и наложить специальные чары. Но нам обоим было неловко. Самое далекое, куда мы зашли — мастурбация друг другу руками, и то, не снимая одежду и под одеялом, чтобы, если Гарри вдруг войдет, со стороны казалось бы, что мы просто обнимаемся. А Гарри мог войти все же в любую секунду. Сообщить, что поблизости егеря, или же ему могло в любой момент прийти озарение, как уничтожить крестраж.       — А до… этого момента, — Розе снова было неловко. — Ты сама что-то пыталась?       — Да, было пару раз на шестом курсе в рамках интереса, — кивнула Гермиона. — И то, только потому, что Парвати и Лаванда это активно обсуждали при мне.       Роза хотела было рассказать все, что она пробовала самостоятельно, что тоже трогала член Скорпиуса, что он доводил ее до невероятного оргазма, как камин загорелся зеленым цветом и в гостиной оказался Рон.       — Я что-то перепутал и вышел из камина лет пять назад? — усмехнулся он. — Обе мои девчонки и дома?       — Кушать будешь? — спросила Гермиона, тут же вставая.       — Да, конечно, — кивнул Рон.       Роза улыбнулась. Она была рада, что родители помирились и снова поддерживают теплые отношения. И правда, как в детстве.       — О чем секретничали? — спросил он, занимая место мамы и приобнимая ее.       — Да так, — отмахнулась Роза. — Лучше скажи, как там Хьюго.       — С каждым днем все лучше, — заверил их Рон. — Если так дальше пойдет, то через пару месяцев его могут уже выписать домой.       К сожалению, Розе пришлось покинуть теплый дом родителей и вернуться в Мунго, все же она не могла уйти настолько раньше со смены, когда за ней теперь следили два любопытных чешских глаза, которым ни она, ни Гарри не доверяли.       — Не скучала без меня? — спросила Роза, когда нашла Кристину за ее рабочим местом. — Мадам Рорри дала тебе задание?       — Не пришлось, — покачала головой девушка. — Прибыл измученный Круциатусом волшебник, я пошла сама посмотреть, что там.       — Вот как, — подняла бровь Роза, надеясь, что это больше не ее родственники, но ей нужно сохранять самообладание перед Кристиной, а не бежать и самой узнавать, на кого же пришелся удар в этот раз. — Тогда жду тебя через пять минут у себя с отчетом, в котором я хочу услышать все от имени пациента до его расписанного лечения согласно тяжести его состояния, все понятно?       Чистокровный. Скорее всего, один из членов оппозиции. Роза знала только одного человека, кто мог бы использовать такое.       — Альбус, — тихо прошептала Роза, качая головой.       — Что? — подняла брови Кристина, закрывая свой доклад.       — Нет-нет, ничего, ступай, хороший доклад, — сказала Роза.       Хоть с Альбусом она была в ссоре, но как раз потому, что кузен был не прав в своих обвинениях и ей не все равно на семью, после работы она снова пошла к Поттерам, чтобы устроить Алу очередную лекцию.       — Лили, что тебе купить в магазине? — послышался голос Альбуса, едва она вышла из каминной сети на площади Гриммо.       — Возьми каких-нибудь фруктов, — крикнула Лили. — Но главное не забудь смесь для Джона!       — Да, да, хорошо, — послышался голос Альбуса, и входная дверь хлопнула, оставляя тишину.       Что ж, ладно, она подождет, пока проверит как поживают Лили и Джон, пришло время нового осмотра.       — Я тебя всегда так рада видеть, — Лили ее крепко обняла. — Как там дела на большой земле?       Роза поделилась с Лили, что ей дали ученицу. После всего случившегося, Лили едва ли кому-то доверяла, поэтому тоже, как и Гарри, попросила ее быть более осторожной с этой девочкой, не давать следить за собой, но тщательно следить за ней. Вдруг снизу послышался голос Гарри, Джон уснул, поэтому девочки направились вниз.       — Хорошие новости, — сказал Гарри, лучезарно улыбаясь. — Нам удалось поймать вне рамок сражений в Лютном несколько человек, которые пытались добыть природные ингредиенты прямо в лавках в Лютном.       — Что-то незаконное? — поинтересовалась Роза.       — Я бы не сказал, что незаконное, просто немного странное, — пожал плечами Гарри. — Что-то вроде чешуи русалки, крови гиппогрифа.       Жидкости, части волшебных существ. Эксперимент продолжается. Они пошли дальше.       — Ну раз не совсем незаконное, вы вряд ли с ними что-то сделаете, — сказала Лили.       А Роза вот не была так уверена. Скорпиус ей говорил, что многие заказы на те же зелья выполняются разовыми исполнителями, чтобы их не нашли. На таких людях едва ли есть такая мощная клятва, как на членах оппозиции, значит, при должном обращении с пленниками, они смогут в чем-то сознаться. Однако Роза понимала, что им надо перехитрить самых хитрых.       — Они иностранцы, здесь нелегально, — ликовал Гарри. — Мы имеем право их задержать и допросить. В том числе и о их деятельности. Думаю, они могут спасать свои жизни и все же что-то рассказать.       Все это было слишком странно, а главное просто. Роза чувствовала в этом какой-то подвох. Она хотела их увидеть.       — Гарри, я могу присутствовать при допросе? — спросила Роза.       — В целом да, — кивнул он. — Заседание планируется открытым. Если удастся что-то доказать, то даже подкупленные журналисты будут вынуждены написать правду, уже потом изворачивая под своим углом. Это будет большой плюс в нашу пользу.       — Тогда я приду, — кивнула Роза. — Слушай, это Альбус там запытал одного бедолагу Круциатусом?       — Что? — удивился Гарри. — Альбуса с нами не было во время этого рейда, он сегодня выходной и решил воспользоваться им, чтобы провести время со своей… девушкой. Он кого-то пытал? Ты уверена?       — Уже нет, — нахмурилась Роза. — Просто к нам сегодня во второй половине дня поступил человек, из них, на котором были следы воздействия первым из списка Непростительных, ну я и подумала, что из наших только Альбус мог бы на них так отыграться.       Впрочем, все равно это не исключало вероятности того, что это был Альбус. Просто уверенность пошатнулась. Хотя, зная, в каком состоянии сейчас был кузен, Роза могла с легкостью представить, что и сейчас, идя в магловский магазин, он мог кого-то запытать по дороге.       — Ладно, разберемся, — сказала Роза.       На следующий день Роза, как и планировала, посетила судебное заседание. На ее удивление все прошло слишком просто. Виновные быстро сознались, что заказы делал Яксли, они привезли товар и делали закупки для нового заказа. Роза не понимала, что происходит, как такое вообще возможно и что будет дальше. Иностранцев арестовали и отправили в камеры, пока будут вестись переговоры с их страной.       Газеты начали пестрить заголовками в пользу правительства мамы. Яксли не остался в стороне и дал большое интервью, в котором не отрицал проводимые им эксперименты, но намекнул, что его открытия перевернут волшебный мир, что его команда стоит на пути к созданию лекарства от Драконьей Оспы. На этом заявлении Роза смяла кончик газеты. Ведь в таком случае ей либо придется отказаться от авторства, если у них с Принцем все получится, либо придется признаваться миру, что она была в команде Яксли во время приготовления зелья, что было ей совсем не на руку. Партия Берка же сохраняла молчание по данному конфликту, делая акцент на свои новости и политику.       Вот только все не закончилось одним заседанием. В течение всей следующей недели Гарри ловил все новых и новых иностранцев. Все были в Лютном и так просто сдавались. Яксли, видимо, был в бешенстве, потому что Скорпиуса она тоже не видела уже целую неделю. Веселым ходил лишь Альбус, что-то напевая и присвистывая.       — Ты чего такой довольный? — спросила Роза, когда в выходные от нечего делать и одиночества без Малфоя снова зашла к Поттерам.       — Настроение хорошее, — буркнул Альбус, который все еще предпочитал с ней не особо-то и разговаривать. — В конце концов, этот урод лишается своих людей, что мне теперь, плакать?       — Нет, — пожала плечами Роза. — Просто странно это все. Слишком просто. Я бы не радовалась так яро, потому что во всем этом есть очень большой подвох, который может нам сыграть не на руку.       Роза и правда какое-то время думала, что все это какая-то подстава. Но злость Яксли была натуральной, что доказывало такое долгое отсутствие Малфоя, он даже ей не писал, а через руны Роза чувствовала его усталость. Но даже тот факт, что все получалось у них, а это не долгая игра и какой-то секретный ход Яксли, едва ли ее радовал. Он знала, что рано или поздно поступит ответный удар, который будет на совести Скорпиуса. Она и хотела бы радоваться, как Альбус, что все получается, но не могла, потому что на другой чаше весов все равно находился Малфой.       В больнице тоже начали происходить странные вещи. Поступало все больше чистокровных с похожими симптомами от Круциатуса. Степени были разные. Но все как один отказывались разговаривать с целителями. Они просили звать мракоборцев и что-то говорили о маньяке-мучителе, просили их забрать в Азкабан, лишь бы не встречаться с ним.       Роза терялась в догадках. Она не понимала, где случилась та самая отправная точка, с которой начались эти два события. Связаны ли они между собой? Кто этот маньяк? Вопросов, как всегда, было больше, чем ответов, поэтому она ждала Скорпиуса, чтобы он дал ей хоть какие-то ответы.       Единственная связующая, которую она нашла, была Кристина. Все началось ровно в тот момент, как она появилась в больнице. Может, она или ее семья замешаны во всем этом? Но ведь они за Яксли или Булстроуда, а все актуальные события играют скорее на руку правящим. Да и у нее было алиби, ведь когда поступали свежие пациенты, она была в больнице под ее надзором и никуда не отлучалась.       Маньяк. При этом слове у Розы была только одна ассоциация. Селвин. Мог ли он окончательно сойти с ума со своими экспериментами, что нападает и пытает своих же? Мог. Он много раз ей говорил, что наука требует практики. Даже для их Драконьей оспы он был готов предложить парочку чистокровных. Более того, он все еще не дал ей никакого ответа касательно плана лечения. Роза не думала, что проклятие от пальцев могло так быстро распространится, что он настолько выжил из ума. Но была одна странность.       Этот маньяк или его сообщник всех своих чистокровных жертв доставляли в Мунго. Это совсем не почерк Селвина. Более того, Роза была уверена, что по своей воле чистокровный даже в самом бреду не будет проситься к мракоборцам, выдумывать (или говорить правду) какие-то нарушения закона, а затем умолять заключить себя под стражу.       Второй на кандидатов в маньяки у нее был Альбус. Признаться честно, Роза в какой-то момент думала и о Скорпиусе, но столько темной магии на нем бы отразилось слишком негативно, Роза бы почувствовала сквозь руну невероятную боль, но никак не усталость. Альбус мог пытать чистокровных, а это его хорошее настроение было слишком подозрительным. Маньяки же получают удовольствие от пыток. А она ведь предсказывала, что этим все и кончится, если Альбус не остановится.       — Лили, а ты за Альбусом не замечала никаких странностей последнее время? — спросила Роза в один из вечеров, когда к ним в больницу поступил очередной мученик с теми же симптомами.       — Ну прям странностей нет, но он изменился, — сказала Лили. — Он больше времени проводит дома. Каждый вечер ходит в магазин, где проводит почти два часа. Возвращается с кучей продуктов. Я ему каждый день говорю, чтобы он не покупал хурму, никто ее не ест у нас в семье, но он все равно ее тащит. Даже сам ее есть стал, лишь бы я не ворчала. Нам уже девать все это некуда, я не успеваю готовить. Но я думаю, что он чуть успокоился, потому что у них дела пошли в гору, арестовывают вон кого-то.       — Каждый день в магазин ходит, — задумалась Роза. — Ладно.       На следующий день у нее был выходной, поэтому Роза решила проследить за Альбусом. Лили назвала ей примерное время, когда Альбус уходит в магазин, поэтому Роза попрощалась с кузиной за пятнадцать минут до предполагаемого ухода Ала и вышла на крыльцо. Наложив на себя дезилюминационные чары, Роза принялась ждать.       Она слышала, как Альбус спросил у Лили, что нужно купить, а затем открыл дверь, выходя на улицу. Альбус всматривался в улицу, но совсем не обращал внимания на нее, стоящую рядом. Не сходя с верхней ступеньки, он трансгрессировал.       Роза быстро зашла в его след и трансгрессировала следом. Ей повезло, что Альбус не стал задерживаться после трансгрессии на одном месте, да и в целом был слишком увлечен своими делами, что не услышал ее появления. Роза оказалась на лесной поляне, а перед ней в пятидесяти метрах стоял какой-то заброшенный ветхий деревянный дом.