Предатели

      — Уизли, чего встала, помогай! — послышался голос коллеги откуда-то издалека в ее голове.       Она начала немного отходить от шока, зрение снова фокусировалось на пациенте. Это был дедушка. Ее любимый дедушка Артур…       — Интересно, что прислали вызов, — целитель осматривал стонущего Артура, изо рта которого шла пена, а заодно пытался анализировать местность. — Тут пусто, ничего и никого. Значит, вызов прислал тот, кто сам же это и сделал. Вот задачка-то будет для мракоборцев, совсем нелогично.       Логично. Все очень даже логично. Только не для мракоборцев, а для нее. Вызов зафиксирован, они не могут не доставить его в Мунго. Она не сможет поступить с дедушкой так же, как поступила с дядей и тетей. Они знали это. Они оставили его в живых и в таком состоянии специально, чтобы видела она, чтобы навещала его в больнице каждый день, чтобы не забыла спустя пару недель оплакивания, как это было с погибшими, чтобы она жила с этим.       — Круциатус, — констатировал очевидный факт ее коллега. — Сильный и долгий. Поразительно, что жив. Сейчас посмотрим…       Роза видела, как он создавал диаграммы, видела, что на них огромные участки поражения головного мозга и нервной системы.       — Это мой дедушка, — только проговорила Роза.       Они по всем правилам транспортировали Артура в Мунго. Розе разрешили остаться с ним, когда провели все необходимые процедуры. Речь Артура была тоже нарушена, выходило только какое-то мычание, но он пытался что-то сказать.       — Джи-джи, — слышалось лишь из его рта, половину лица парализовало, поэтому что-то разобрать было невозможно.       — Дедушка, это я, твоя внучка, Роза, — она попыталась определить, насколько он ее способен понять.       — Джи-джи, — снова повторил Артур, а его глаза закатились.       Люциус. Она была уверена, что это сделал сам Люциус. Дедушка сам пришел к своей мучительной смерти.       Наверное, смерть Чарли и стала той последней каплей. Дедушка не стерпел и все же пошел лично разбираться с Люциусом. Слишком поверил в свои силы.       Случилось то, чего она так боялась. Слишком быстро, она не была готова. Оставалось надеяться, что папа будет умнее и не даст испытать бабушке еще одного удара.       — Джи-джи, — снова повторил Артур. — Н-ннии.       Джинни. Вот что он пытался сказать. Он думает, что она Джинни.       Роза испуганно посмотрела на изувеченного Артура. Он не узнает ее. Он думает, что она Джинни.       Это было плохо. Это было очень плохо. Возможно, помимо нарушения нервных клеток от Круциатуса, здесь имело место быть воздействие заклятия Забвения.       — Легилименс, — произнесла Роза, направляя палочку в лицо собственного дедушки.       Каша в голове из непонятных образов. Все было в куче. И совсем не так, как когда Малфой пытался ее сбивать и путать. Здесь была, действительно, каша, из которой ничего нельзя было вычленить. Единственное, что Розе удалось заметить, так это отсутствие в целом каких-либо образов всех внуков. Воспоминания Артура заканчивались до того момента, как появились все они. Ему стерли из памяти события более, чем двадцати лет.       Изверги и твари. Роза ненавидела этих людей всей душой. Если бы он случайно что-то увидел, то Роза бы поняла их действия, стереть из воспоминаний важную информацию, то, чего он не должен был видеть. Но такой огромный период был у него отнят исключительно из-за мести и давней вражды.       В ее голове сейчас было только одно слово. Месть. И в этот раз она ее исполнит, чего бы ей это не стоило.       — Роза, — послышался голос Гарри, который вошел в палату. — Что…       Но он замер на полуслове, когда увидел Артура. Да, Гарри прибыл просто на вызов, скорее всего лично, потому что увидел адрес нападения. Но он тоже не ожидал такого исхода.       — Что произошло? — шепотом спросил Гарри, опуская папку с бумагами для протокола, а Артур замычал.       Роза рассказала все об их прибытии, о его диагнозе, а также о подслушанном разговоре на днях дедушки и бабушки о мести Люциусу, что именно смерть Чарли толкнула его на этот шаг.       — Да, Артур и со мной делился предположениями, что ту операцию в Румынии возглавлял Драко, раз его нет в стране, что он был послан туда как раз для таких целей, что все это его рук дело, — покачал головой Гарри. — Но я не думал, что он будет пробовать действовать. Когда мы готовили похороны, он был слишком разбит. Он не должен был этого делать…       — Ты тоже думаешь, что это дело рук Драко? — поинтересовалась Роза, прекрасно зная ответ, кто стоял за нападениями, но ей было интересно узнать мнение Гарри, ведь Рон точно будет с ним говорить.       — Нет, не думаю, что Драко с ними и их шпион заграницей, — покачал головой Гарри. — Он бы не стал. Куда более логично, что он бежал от этого режима. Будь у него все хорошо с Яксли, он не боялся бы выходить как минимум на связь со Скорпиусом.       — Я думала, что он скрывается из-за подозрений в убийстве своей жены, — нахмурилась Роза. — Следствие же разрабатывало эту версию.       — Если бы дело было только в Астории, его бы это не остановило написать сыну хотя бы один раз за все время, мракоборцы не перехватывают каждую сову, — пояснил Гарри.       Они замолчали, снова смотря на Артура, который извивался на кровати, пытаясь совладать с одеялом.       — Надо сказать бабушке, — тяжело вздохнула Роза, понимая, какой это будет для нее удар.              Все стало снова плохо. После похорон Чарли бабушка, казалось, переехала жить в больницу. Она не отходила от мужа, буквально запрещая целителям подходить к нему по любому поводу отличному от целительства. Она сама ему готовила и кормила. Постоянно разговаривала, рассказывая о том периоде жизни, который отсутствовал у него в голове. Вот только легче от этого не становилось ни дедушке, ни кому-либо из их семьи. Они все будто бы перестали друг с другом разговаривать, закрывшись в себе.       Альбус почти прекратил появляться дома, а Лили пришлось вернуться на площадь Гриммо, чтобы снова не быть одной. На фоне стресса ее проблемы с дыханием только ухудшались, отчего она сейчас постоянно использовала дыхательный прибор и совсем перестала отпускать Джона из рук, никому его не доверяя. Доминик плюнула на ее лечение, снова пристрастившись к настойкам, которые ее убивали, Роксана и вовсе перестала выходить из дома. Мама с папой сильно поссорились, отчего отец даже съехал из их дома в Нору, а мама практически ночевала на работе. Дом настолько опустел, что в один из вечеров Скорпиус сказал ей, что слежку за домом временно прекратили за ненадобностью.       Отношений с Малфоем у нее не было никаких. Благодаря парным рунам он прекрасно чувствовал ее состояние, ее желание побыть одной, а она чувствовала от него фон вины. Роза не знала, он все еще винит себя за смерть Чарли, когда продуманная им операция вышла из-под контроля, либо разделяет ее мнение, что с ее дедушкой расправился его дедушка. Скорпиус все чаще стал пропадать из дома. Она была уверена, что он проводит это время в Мэноре. Сил узнавать о его планах не было. В какой-то момент все стало безразличным. Лишь мысль о мести грела ее душу. Она должна быть точной и хладнокровной. В отличие от Альбуса, который в боях теперь еще больше кидался непростительными заклинаниями, походя на безрассудного гриффиндорца, она стала расчетливой слизеринкой. За всеми этими депрессивными днями она и не заметила, как приблизилось Рождество, некогда любимый и семейный праздник.       — Зачем это здесь? — спросила Роза, указывая на небольшую ель, которая стояла посреди гостиной, а Чарли (Роза теперь не могла спокойно произносить имя собаки, сто раз пожалев о выборе имени) пытался стянуть с елки шарики, которые эльфы, по всей видимости, прикрепили волшебством, чтобы он не мог их стащить.       — Послезавтра Рождество, — сказал Скорпиус, который сидел возле камина и что-то писал в своем блокноте.       — Да, точно, — выдохнула Роза, присаживаясь в противоположное кресло, уставившись на огонь.       У них не будет семейного застолья, которое было еще в прошлом году. Билл и Флер не с ними, а Доминик к ним не придет, как не присоединятся Фред и Роксана. Не приедут Тед и Вик из Франции, возможно к Поттерам заглянет Джеймс, хотя и он давно не писал и даже не был на похоронах Чарли. Лили не выйдет из дома, бабушка проведет очередные сутки в палате дедушки, а Альбус посвятит даже праздник слежкой за Мэнором. Ее даже никто не будет ждать дома. Родители так и не помирились, Хьюго в больнице, а у нее нет сил собирать всех вместе и быть тем связующим звеном, который заставил бы родителей поговорить.       — Какие планы? — спросила Роза у Скорпиуса, хотя и это ей было безразлично.       — К сожалению, я завтра с Агатой должен провести прием по случаю Рождества в «Василиске», ну а само Рождество я буду дома, — поделился Малфой. — Надеюсь, ты ко мне присоединишься.       — Да, конечно, — кивнула Роза. — Мне некуда больше идти.       Видимо, Скорпиус счел ее попытку хоть о чем-то поговорить неким знаком, что она готова выйти из своей депрессии, поэтому попытался продолжить их диалог.       — Вечеринка намечается грандиозная, — сказал он, а Роза понимала, что они с Агатой давно ее готовили, но даже на ревность сил у нее не было. — Будут все без исключения.       — Намекаешь, что я тоже должна там быть? — удивленно подняла бровь Роза.       — Нет, но… — неуверенно сказал Скорпиус. — Может, это тебе помогло бы развеяться.       Вдруг мир перед глазами снова стал цветным. У нее появилась идея, как проникнуть в Мэнор. Это чертовски опасно, а главное она знала, что пергамент вновь засветится, но Скорпиус не поймет причину, а она сможет соврать, что он загорелся лишь от одной ее мысли, что она хочет всех уничтожить, проникнув в Мэнор.       — Да, я схожу, — кивнула Роза. — Должна же я показать, что их злодеяния меня не трогают, даже если от них хочется рвать волосы. А потом переночую у родителей, все же я должна их поздравить. А потом мы могли бы с тобой поужинать вечером, ты же после вечеринки не собираешься устраивать продолжение со своей Шаффик?       — Нет, конечно нет, я пойду домой, — заверил ее Скорпиус. — Прекрасная идея, так и сделаем.       — Вряд ли же ты предпочтешь отправляться в этот день в Мэнор, чтобы поздравить любимого дедулю, — хмыкнула Роза.       Скорпиус скривился. Отлично. Ее план может осуществиться, остались лишь незначительные детали, которые она уладит за сегодняшний вечер.              — Прекрасно выглядишь, — сделал ей комплимент Скорпиус, когда она спустилась в гостиную в своем коктейльном платье и чуть более броском макияже.       — Спасибо, — усмехнулась Роза. — Вечером нас ждут очередные ревностные разборки?       — Все зависит от твоего поведения, дорогуша, — прищурился Малфой, подавая ей руку.       Как только они оказались в «Василиске», тут же разошлись по разным сторонам. Правда сегодня Роза, действительно, планировала быть паинькой. Ей было бы совсем не на руку, если бы Скорпиус в конце вечера был злой и не давал бы ей уйти из дома. Поэтому, взяв бокал с шампанским, Роза отправилась к Одет. Никаких парней, сплошные женские сплетни.       Ее тактика удалась. Казалось, это был первый мирно закончившийся вечер в «Василиске». Хотя парни к ней подходили, вот только она не позволяла себе даже улыбаться им в знак приветствия. Может, Скорпиус это видел и чувствовал через их татуировки, а может присутствие Яксли, Булстроуда и других высокопоставленных членов партии заставляли его вести себя куда более благородно. Впрочем, даже Яксли к ней не подошел ни разу за вечер, лишь поднял бокал, когда их взгляды случайно пересеклись.       От Одет она не услышала ни одной толковой сплетни, хотя одна новость все же смогла удивить ее. Среди чистокровных состоялась первая международная свадьба, а девушка была беременна. Впрочем, Роза понятия не имела кто это, а значит никакой пользы в практическом плане эта информация ей не несла.       — Все прошло неплохо, да? — спросил Малфой, ослабляя бабочку на шее и расстегивая пиджак.       — Да, было весело, — кивнула Роза, смотря на время. — Думаю, что мама уже пришла с работы, только переоденусь и возьму подарки.       — Хорошо провести тебе время, — улыбнулся Скорпиус, целуя ее в щеку. — Счастливого Рождества, Роза.       Она переоделась из платья в свои любимые джинсы и взяла небольшую коробочку, в которой был вовсе не подарок маме, а необходимый реквизит для ее мести.       Проходя мимо спальни Скорпиуса, она видела, что там еще горит свет, но он был одет в домашнюю одежду, значит, точно никуда не собирался. Но Роза на всякий случай не спешила. Она села возле могилы Лоркана и дождалась, пока Малфой окончательно ляжет спать.       Да, руны в этом определенно помогали. Она смогла понять по едва заметному фону, что Скорпиус спит. Путь был чист.       — Пора, — выдохнула Роза и добавила заранее заготовленный волос в густую и противную субстанцию.       Через пару минут на могиле Лоркана стояла уже не Роза Уизли, а Скорпиус Малфой, который трансгрессировал, оказываясь на той самой поляне Уилтшира.       Только во время трансгрессии она задумалась, что Мэнор все равно будет ей не доступен. Да, она в теле его хозяина и в физическом плане он ее признает, но заклинание доверия основано же на ментальном уровне, а тут она оставалась собой. Но к ее удивлению, появившись на поле перед домом, куда они приходили за дедушкой, прямо перед ее носом были ворота.       Роза осмотрелась по сторонам. Наверное, если тут был Альбус, то мешкая возле ворот, она рискует получить Аваду в чужое тело. Но и заходить ей было страшно, вдруг все же сработают воющие чары, опять.       — Ладно, — выдохнула Роза и взялась ладонями за резные ворота.       Ничего не произошло. На поляне до сих пор стояла тишина. Ее нарушил лишь легкий скрип ворот, когда она приоткрыла их и юркнула внутрь, на территорию поместья.       Она выдохнула и осмотрелась. Из многих окон, несмотря на поздний час, горел свет. Свет из зала на первом этаже с большими окнами был настолько ярким, что освещал часть сада. Он был уже не таким цветущим и красивым, как в воспоминаниях Скорпиуса. Жизнь ушла из этого поместья, а может это просто зима.       Роза медленно двинулась по тропинке к поместью. Сердце бешено стучало. Она может увидеть здесь самый настоящий ужас, наткнуться на любого из оппозиции. Она может узнать, что скрывает от нее Малфой, но при этом так же легко и выдать себя, не зная, как нужно правильно ответить в той или иной ситуации.       — Хозяин, — перед ней тут же возник домовик, который поклонился ей в ноги.       Совсем не так, как делала это Долли. Долли кланялась скорее по привычке, чем из огромной надобности. Этот же эльф знал не понаслышке, что такое наказание и неуважение.       — Мой дед дома? — спросила Роза вопрос, который на данный момент волновал ее больше всего.       Она — Малфой. Она в своем поместье. Ее никто не должен пугать, кроме того, у кого над этим домом может быть больше власти, чем у нее.       — Хозяин Люциус в библиотеке, — прохрипел старый эльф. — Дипси сообщит ему о приходе юного наследника.       — Нет, не надо, — быстро сказала Роза, но потом одернула себя, снова принимая статный вид. — Я лишь забрать кое-какие вещи из своей комнаты, не стоит его беспокоить, исчезни.       — Как пожелает хозяин, — Дипси снова поклонился ей в ноги и исчез с хлопком.       Роза выдохнула. У нее не очень много времени, а она совсем не понимала, что хочет сделать и как отомстить. Возможно, ей придется вернуться сюда еще раз, сегодня лишь разведка. И у нее мало времени. Конечно, она взяла с собой дополнительную порцию зелья, но лучше уложиться как можно быстрее.       Только сейчас она смогла обратить внимание на прихожую. Здесь было и правда очень роскошно, как в замке. Если это только прихожая, то что ее может ждать дальше?       Роза аккуратно прошла дальше. Перед ней тут же открылся тот самый зал, который она заприметила еще с улицы. Огромный, в два этажа, с потолка свисали величественные люстры. Вот только едва ли он был годен для приемов светских балов или отдыха. Вместо диванов тут везде стояли кушетки и различные целительские приборы. Шкафы были полны не старинными фолиантами, а медицинскими карточками. Сейчас здесь было пусто. Но Роза могла представить, что здесь творится днем. Крики бедных детей, над которыми проводят опыты, словно эхом раздавались в ее голове.       — Малфой, что ты делаешь? — раздался голос Селвина, когда она подошла к одному из шкафов и достала карточку.       Она успела увидеть немногое, но по описанному состоянию пациента, где указывались истошные крики, перечислялись количество сломанных, а затем заново срощенных костей, скорость сращивания в динамике, она могла сделать неутешительные выводы.       — Ищу мисс Паркер, — Роза быстро сориентировалась, взглянув на фамилию, указанную в карточке, а также на номер подопытной — двадцать третья.       — Зачем она тебе? — прищурился Селвин.       — Не твоего ума дело, — грубо ответила Роза, вспоминая, что Скорпиус не был особо милым в общении с Аланом.       — Значит, не твоего ума дело, где она, — усмехнулся Селвин.       — Ладно, — выдохнула Роза. — Ее дом расположен в одной из деревень недалеко от порта, откуда отходит паром во Францию. Мракоборцы усилили наблюдение за этим местом, а Поттер ничего не будет делать просто так. Я не хочу пока что туда лезть в открытую и докладывать Яксли непроверенную информацию, а ее отец смог бы стать нашими неплохими глазами за этой ситуацией. Я бы наложил на него Империус. Вот только, кажется, их нет в стране, я бы хотел посмотреть в голове у этой девчонки, есть ли еще места, куда они могли уехать.       Роза поражалась сама себе. Придумать такую легенду. Хотя, что-то все же было правдой. Она слышала от Гарри об усилении этого порта. Так что, информация не совсем ложная, если Селвин вдруг решится ее проверить.       — Камера пять в южном крыле подземелий, — сказал Алан. — Только не сломай ей мозг, она мне может понадобиться.       Роза лишь усмехнулась, слегка кивнув, и направилась обратно в холл. Теперь ей придется идти в подземелья. Впрочем, если там содержались все пленники, то это ей выгодно. Она сможет увидеть Билла и Флер. Если она их найдет, то в следующий раз придет за ними, сумеет спасти.       Найти лестницу в подземелья оказалось сложной задачей. Она не была в центральном холле, откуда вела красивая полукруглая лестница на второй этаж. Видимо, ход где-то в более укромном месте.       Она пошла по поместью, осторожно заглядывая в помещения. Ничего необычного ей не встречалось на пути, словно здесь не происходили пытки и зверства каждый день. Наконец, она нашла лестницу, ведущую куда-то вниз.       — Надеюсь, я там не встречу мертвые обезглавленные тела домовиков, — прошептала Роза, борясь с желанием взять в руки палочку, но это же ее дом, кто тут может на нее напасть.       Винтовая лестница спускалась все глубже. Начинало пахнуть сыростью. Она оказалась в темном коридоре, в котором тут же зажглись факелы, освещая ей путь к еще одной лестнице.       Спустившись по ней, Роза оказалась в еще более мрачном коридоре, а по бокам от нее были клетки. Едва ее шаг эхом раздался по помещению, заключенные тут же зашевелились. Кто-то примкнул к железным прутьям, чтобы посмотреть на незваного гостя, а кто-то наоборот начинал забиваться в угол.       Роза медленно пошла, осматривая лица каждого, кто сидел в клетке. Их было от десяти до двадцати человек в каждой из шести клеток. Видимо, Селвин их делил по какому-то своему принципу, а не исходя из более или менее комфортного количества для пребывания, потому что кое-где не хватало даже пола, чтобы лечь и поспать.       Дети, дети, дети. Подходя к последней клетке, Роза понимала, что Билла и Флер тут нет, наверняка их держат в куда более отвратительных условиях, да и пытки для них подготовлены особые. Она рассчитывала, что будет все слишком просто.       Но ей все равно ни в коем случае нельзя было терять бдительность. Селвин наверняка проверит эту Паркер на предмет вмешательства в ее сознание и как оно могло повлиять на его эксперимент. Поэтому Розе было необходимо залезть в голову девочки, что она отправилась к пятой клетке.       — Паркер, — сказала она, увидев, как вздрогнула светленькая девочка лет тринадцати. — Подойти сюда.       Девочка неуверенно пошла к ней, а все остальные сбились к стене. Как ей было жаль всех этих детей, которые живут не только в постоянных муках, но еще и в постоянном страхе. Наверное, сейчас будет самая безболезненная для нее процедура.       — Легилименс, — Роза достала палочку из кармана и направила на лицо девушки.       Да, это могла бы быть неплохая тренировка для беспалочкового проникновения, но она не могла рисковать, ей нужно обеспечить в памяти этой девочки определенное воспоминание.       В сознании замелькали картинки. Из прошлой, счастливой жизни девочки, едва ли встречались воспоминания. В основном мелькали образы, показывающие, как Селвин постоянно ломает ей кости. Самостоятельно физическим воздействием, убирает их вовсе с помощью палочки, вливает в рот зелья. Она больше не могла на это смотреть, опуская палочку.       Девочка вся тряслась, продолжая с испугом смотреть на нее, но Роза уже направилась к выходу.       Увиденное поразило ее. Хотя, наверное, она уже ничему не должна была удивляться, она живет во всем этом дерьме уже почти три года. Но в самые ненужные моменты сострадание активировалось внутри нее.       Она шла так быстро и сама не зная куда, что вернулась не к винтовой лестнице, а наткнулась на огромную железную дверь, которая была приоткрыта.       — О, Малфой, какими судьбами? — спросил у нее незнакомый мужской голос, едва она поняла, где находится.       Лаборатория. Огромная, точнее гигантская лаборатория. Роза увидела здесь около двадцати полноценных рабочих мест. Слизнорт бы позавидовал такому классу. Они всегда ютились на уроках рядом друг с другом, задевая локтями соседа по парте, отчего можно было насыпать лишней дозировки.       — Я… — запнулась Роза, но тут же снова взяла себя в руки, ведь если она начала действовать относительно своей легенды, то должна со всеми ею руководствоваться. — Мне нужно пару доз жидкого Империуса.       Иностранец лишь кивнул, словно она попросила бодроперцовую настойку, а не одно из ужаснейших и опаснейших зелий. Пока парень шел к самому дальнему шкафу, Роза осматривалась. Да, лаборатория была неплохая, но Роза прекрасно понимала Селвина, почему тот предпочитает ту, что в доме Принца. Она была более домашней, там все было близко и под рукой, была собственная мини библиотека и место для отдыха. Эта же лаборатория была сделана на количество. Тут даже котлы не из того материала, с которыми она взаимодействовала в другом чистокровном поместье.       — Держи, — сказал парень, протягивая ей закупоренные бутыльки с зельем, а Роза пыталась вспомнить его на встречах с иностранцами, но не могла.       — Спасибо, — кивнула Роза, пряча их в карман, правда совсем не понимая, что ей с ними делать, хотя лишними они, конечно же, не будут. — Ты сегодня дежуришь?       — Все праздники, разъехались же все по своим семьям, — сказал парень, совсем не удивившись ее подозрительному вопросу.       — А ты чего не поехал? — спросила Роза, но быстро пожалела о своем решении, дура, очевидно же, что они с Малфоем знакомы близко.       — Издеваешься? — хоть парень и рассмеялся, Роза все равно продолжала ругать себя. — Видеть матушку не хочу.       Роза понимающе кивнула, сказав, что ей пора, и быстро направилась вон из подземелий. Тем более, что она начала чувствовать, как заканчивается срок действия зелья. Она быстро достала из кармана нужный пузырек (не перепутать бы с Империусом, хотя было и интересно, как сработало бы зелье на самого себя) и выпила содержимое, продлевая свой поход еще на час.       Ту самую лестницу, по которой она сюда попала, Роза так и не нашла, поэтому решила воспользоваться первой попавшейся на ее пути.       Поднявшись по ней, Роза поняла, что очутилась на втором этаже. Коридоры с портретами предков Малфоев, оригиналы старинных картин. Ей нужно было выбираться отсюда.       — Направо, — сказала сама себе Роза, когда стояла на развилке двух коридоров, но потом догадалась посмотреть в окно и по саду поняла, в какую сторону ей двигаться к выходу.       Дверей было много и все они были плотно закрыты. Сейчас ей было больше страшно, чем любопытно, поэтому она просто шла по коридору к любой из лестниц, ведущих вниз. Вот только встретив на пути приоткрытую дверь, она не смогла сдержаться.       — Оу, — не сдержала удивленного вздоха Роза, когда вошла в маленькую комнату.       Гигантские шторы были подвязаны, поэтому ничего не мешало лунному свету сквозь большие окна освящать комнату. Единственным предметом мебели в комнате был стол, на котором лежало множество ножей. Точнее сказать, какие-то из ножей, очень похожие на тот, который был применен к Лили, а потом воткнут в глаз одного из боевиков оппозиции, лежали, а некоторые из них стояли в банках с жидкостями с разной консистенцией.       Роза прислушалась к тишине. На этаже, очевидно, никого не было. Это был шанс узнать что-то больше об экспериментах, проводимых в этом доме, и в частности о ножах.       Она осмотрела все клинки. Они были одинаковыми. Значит, суть не в них, а в том, что они в себя впитывают.       Роза наколдовала себе несколько колбочек, отливая в них немного жидкости из каждой банки, а затем плотно их закупорила.       В душе появилось какое-то приятное чувство. Она сходила сюда уже не зря. Возможно, ей удастся раскрыть их план намного раньше, чем они начнут применять этот способ убийств и проклятий в жизни.       — Сюда, мисс, — Роза вдруг услышала кряхтение Дипси и чьи-то шаги в коридоре. — Хозяин с удовольствием примет Вас…       Роза вжалась в стену, чтобы ее не заметили. Но повернутая голова в сторону открытой двери ей позволила разглядеть силуэт Агаты. Неужели Дипси ведет ее в комнату Малфоя, считая, что она там?       Она выскочила из этой маленькой ритуальной комнатки, наполненной лунным светом, и тихо пошла за ними, стараясь не запутаться в многочисленных коридорах, однако шлейф духов Агаты верно подсказывал ей путь. Домовик ее вел явно не в спальню Скорпиуса, потому что личные комнаты будто бы закончились, потому что теперь двери на ее пути встречались все реже, и сами они были большими, которые явно вели в какие-то залы. Наконец, она нашла открытую дверь, из которой виднелся свет, а также слышались отдаленные голоса.       Роза понимала, что Агата точно не должна ее заметить, ведь если Селвин вряд ли в будет разговаривать с Малфоем, а если и будет, то по своим делам, а не обсуждать их прошлые встречи и разговоры, то вот Шаффик своим болтливым языком едва ли не упомянет об их встрече в Мэноре, а если хуже, то полезет целоваться к ней сейчас. Нет, ей этого совсем было не нужно. Роза прислушалась внимательнее к разговору, а какое-то внутреннее чувство буквально кричало ей, что Агата разговаривает с Люциусом, манера речи и холодный тембр голоса напоминал ей Скорпиуса, видимо, даже это у Малфоев семейное.       — И что Вы мне предлагаете? — легкая усмешка, Скорпиус всегда так делал, когда ему был не интересен разговор.       — Себя, конечно, — непоколебимо произнесла Агата, отчего Роза даже смутилась, гадая, настолько ли эта девушка беспринципна в своих сексуальных связях.       — Вот как, — задумчиво протянул Люциус. — Что же Вы можете предложить мне?       — Уж явно больше, чем эта полукровка, — фыркнула Агата. — Я, в отличие от нее, воспитана по всем чистокровным нормам.       — Юная мисс, мне кажется, Вы что-то перепутали, — Люциус даже рассмеялся. — Мой внук тоже Малфой, а не какое-то отребье вроде Флинта, кто мог позволить бы себе опуститься до полукровок. Я в курсе, что Яксли дал ему задание соблазнить мисс Уизли и привести ее в оппозицию, она один из важнейших стратегических пунктов в этой войне. Но не стоит путать дело с реальной жизнью. По долгу службы мне тоже приходилось время от времени сотрудничать с грязнокровками, но своего мнения я никогда не менял. И как бы Драко с… матерью Скорпиуса не пытался вбить ему эту дурь в голову о равенстве, мой внук своим выбором в нужный момент доказал, кто он есть на самом деле. Дружба с Поттером — это была гарантия на случай другого мира. Как только появилась возможность присоединиться к лучшим условиям жизни, Скорпиус вставил нож в спину Поттерам.       Роза тихо выдохнула. Люциус знает об их общении. Но уверен, что ничего личного между ними нет. Это играло ей на руку. Наверное.       — Значит, Вы отказываетесь от моей кандидатуры? — Шаффик явно была недовольна тем, куда идет разговор, но против фактов, выносимых Люциусом, она пойти не могла.       — Ну почему же, нет, — ответил Люциус. — Если мой внук приведет Вас в этот дом, как свою невесту, я буду только рад его выбору, Вы — прелестная девушка и весьма хороши собой. Но настаивать, особенно сейчас, я точно не буду. Не думаю, что Скорпиус готов к браку, он будет его только отвлекать от карьеры, ведь он уже сейчас занимает неплохую должность, Корбан очень доволен некоторыми его операциями, поэтому я не вижу резона в спешке.       — Что ж, хорошо, мистер Малфой, очень хорошо, — Агата сочилась ядом. — Только потом не говорите, что я Вас не предупреждала. Будет уже поздно, слишком поздно. Вы бы поинтересовались у внука, зачем ему на предплечье эти пошлые розы, выполненные магловским татуировщиком, которые волшебным образом есть и на руке Уизли.       Послышались шаги, отчего Розе пришлось спрятаться за противоположный угол, откуда она пришла, в надежде, что Агата решит уйти тем же путем.       — Жаль, мистер Малфой, что Вы не услышали меня, ведь мой отец мог бы помочь Вам с Вашим проектом, — бросила напоследок Агата.       Роза оказалась права, что девушка уйдет в другую сторону. Ей так хотелось узнать больше о том, что за проект делает Люциус и чем отец Агаты мог бы быть полезен (наверное, это можно узнать у Скорпиуса или Альбуса, хотя бы область, в которой ее отец работает), но действие зелья скоро сойдет на нет, ей нужно убираться отсюда. Тем более, кажется, Люциус был зол, потому что из библиотеки донесся шум падающих на пол книг.       — Дипси, — крикнул он. — Скорпиуса завтра ко мне в кабинет в двенадцать, и меня не волнует, что ты не всегда можешь его найти, даже из-под земли мне его достань!       Роза кинулась бежать. Наверное, если Люциус сказал привести в двенадцать, то эльф не будет говорить, что Скорпиус и так здесь. Может, он подумал, что Скорпиус уже ушел, раз она ему сказала, что ей только забрать кое-какие вещи. Но ведь домовики могут чувствовать энергию в доме. Черт, черт, черт.       — Мистер Скорпиус, — вдруг среди темного коридора появился старый эльф, а Роза едва не завизжала на все поместье от страха. — Хозяин просит прийти Вас завтра в двенадцать в его кабинет.       Эльф поклонился и также стремительно исчез. Вот черт. И что ей теперь делать? Как ей передать сообщение Скорпиусу, как ей объяснить, почему она о нем знает, что будет, если она не найдет способ? Наверное, вполне в духе Скорпиуса проигнорировать этот вызов, тем более, раз Люциус знает, что домовики не всегда могут его найти… Получается, Скорпиус закрыл свое поместье, в том числе и от основных домовиков, забрав лишь Долли? Может ли Долли общаться с другими домовиками? Вполне. Роза же посылала ее найти предателя. Наверное, она вхожа в Мэнор, а значит могла пересечься с Дипси. Послушается ли она ее, если Роза попросит ее передать сообщение, но не говорить, что от нее?       — Билл, пожалуйста, не надо… — вдруг послышался голос Флер.       Роза резко замерла. Она так быстро шла по темным коридорам, стараясь найти лестницу и думая об этом вызове для Скорпа, что не поняла, как снова оказалась среди коридора с маленькими дверьми, ведущими в личные комнаты. Судя по виду из окна, она сейчас была с противоположной стороны поместья.       — Пожалуйста, — снова послышалась мольба, а затем истошный крик.       Билл и Флер. За этой дверью. Так рядом с ней…       — Алохомора, — прошептала Роза, отчего дверной замок щелкнул.       Она понятия не имела, что там происходит, одни ли они, но уйти и не заглянуть в эту комнату, даже учитывая тот факт, что это были последние минуты действия зелья, она не могла.       Перед ней оказалась довольно-таки обычная и просторная спальня. Комната была оформлена в бордовых тонах. Стандартная кровать, шкафы, кресло в эркере возле окна, книжные полки и дверь в личную ванную комнату. Но было и кое-что необычное в помещении. Угол, который оценил бы Скорпиус. Там висели цепи, разбросаны различные виды плеток, даже висела трапеция с зажимом для ног. Но обстановка комнаты ее волновала куда меньше чем то, что она увидела.       Флер, полностью обнаженная, лежала на кровати, а Билл нависал над ней. Он стал шире в плечах, а шрамы на лице стали более выраженными. Полнолуние?       Тетя мигом посмотрела на нее. Да, Малфой был для нее врагом, она это прекрасно знала. Но сейчас в ее глазах не было стеснения от своего вида, лишь мольба в глазах. Мольба о помощи. От собственного мужа.       Билл же совсем не обратил внимания на то, что кто-то вошел. Он продолжал целовать Флер в шею, а судя по тому, как она закричала, еще и кусать. Дядя грубо сжимал ее тело, на котором и так было множество синяков, Роза видела в нем сплошные животные инстинкты, а также порезы на спине.       — Билл, пожалуйста, — хныкала Флер. — Вспомни, кто ты… Пожалуйста. Вспомни, что ты человек, ты не имеешь ничего общего с этим волками…       Роза чувствовала, что зелье совсем на исходе. Ей надо что-то сделать. Она должна…       — Остолбеней, — Роза выхватила палочку и направила на Билла.       Тот отлетел на пару метров, падая с кровати. Флер испуганно посмотрела на нее, тут же начиная сжиматься, видимо, ожидая, что она напала на Билла, чтобы самостоятельно изнасиловать ее. Но Роза лишь быстро закрыла дверь, оставив замок открытым, чтобы, если Флер решилась бежать, хотя бы одна смогла это сделать.       Отойдя в соседний коридор, Роза поняла, что полностью стала собой. Она боялась, что на все поместье сейчас завоют чары, но все было тихо. Значит, они скорее всего работают на пересечение границы, а в самом доме их нет, либо же работают парные руны, что они видят в ней немного Скорпиуса, отсюда не срабатывают.       Оставаться в своем облике в этом доме и искать выход было бы самоубийственным решением, поэтому Розе ничего не оставалось, как применить впервые в жизни трансфигурационное превращение на практике. Скорпиус был прав, что оно ей пригодится. Это не их тренировочный зал, у нее нет права на ошибку.       — Эванеско, — произнесла Роза, убирая стекло из окна и освобождая себе путь. — Раз, два, три.       Она стала дымом, вылетая в темный сад, который больше не освещался яркими люстрами из зала первого этажа. Ощущения одновременно напоминали полет на метле и перемещение порталом. Почувствовав, что преграда в виде защитного барьера была преодолена, Роза пролетала еще несколько метров, и только потом рухнула на землю.       Она тяжело дышала, лежа на снегу. Ей казалось, будто бы она бежала около суток, совсем не останавливаясь. Но гордость переполняла ее, она смогла.       Оставаться тут было небезопасно, поэтому Роза собрала последние оставшиеся силы и трансгрессировала в их дом с Малфоем.       — Чарли, тихо, — шикнула на собаку Роза, когда вошла домой. — Скорпиуса разбудишь.       Решив, что просить Долли все же не очень надежно, Роза решила оставить записку, воспользовавшись заклинанием замены почерка, а ближе к утру отправить ее совой. Все равно сегодняшнюю ночь она не будет спать. Не теряя ни секунды своего времени, Роза направилась в подвал в лабораторию, которой пользовалась достаточно редко, но она была самой надежной, поэтому Роза надеялась, что ей для анализа хватит того оборудования, которое ей поставил Скорпиус.       Использование клинка было не новым словом в мире магии. Еще в первой войне Беллатриса пользовалась ножам так же активно, как и Непростительными. Даже они с Берком окунали кинжал в раствор из слез феникса и обжигали адским пламенем. Они использовали серебро, как один из лучших металлов с высокой проводимостью магии. Но клинок, который использовали на Лили и те, что она видела сегодня, были черного цвета.       Нож, скорее всего, до сих пор хранился где-то в Мунго (если не был вновь одним из тех, кто лежал на столе), а значит во время своего ближайшего дежурства у нее оставался шанс рассмотреть его поближе. Но судя по клинкам, они скорее всего были сделаны из стали. В отличие от серебра, такие клинки обладали наиболее высокой твердостью и прочностью. Значит, дело было в тех растворах, которые она прихватила с собой. Слезы феникса подпитывали серебро, но есть и то, что было бы способно его разрушить.       — Давай же, — выходила из себя Роза, когда понимала, что вода закипает слишком долго.       Пока котлы приходили в нужное состояние для начала работы, Роза взяла микроскоп. Кажется, котел ей был не нужен. Эти жидкости не были зельями.       — Оу, — удивленно сказала Роза, доставая палочку для анализа.       Это была магия. Через микроскоп она разглядела кровь единорога в ее более жидком виде. Изучая немного и ликантропию, Роза имела представления, как выглядят эти гены, которые были добавлены к обычному магическому раствору. Царапины на спине Билла, а также нож, стоящий в растворе, заряженной полной луной. Билла через раны пытались заразить болезнью, которая ранее в спящем виде присутствовала в нем.